Мои стихи!
Наверное, они
Служили мне защитою
в те дни.
Ведь к жизни из немых своих потемок
Они рвались,
храня мой каждый шаг.
В беременной
удваивает так
Ее живучесть
будущий ребенок,
Порой на корточках, накоротке
Со смертью, в спешке,
При папиросной вспышке
Я их набрасывал
на коробке
Не авторучкой —
обгорелой спичкой.
О чем? О звездах, о людской отваге.
На переписыванье сил не трать:
В тылу врага не пишут на бумаге.
Здесь память —
вот и вся твоя тетрадь
А лес — чужак, он весь насторожен,
И звезд раздумие над головою...
Но как писалось
жадно и свежо!
И строчки пахли
потом и смолою!
И строчки пахли телом неусталым,
Где взмокла шея, а шаги легки,
И злобой жить
во что бы то ни стало.
Что скулы стискивает,
как кулаки!
Когда, как волк,
неуловим и чуток,
Когда один,
когда кругом сосна,
А женщина —
невиданное чудо,
Как выдумка, как озаренье сна,
И жизнь
все напряженней, все дороже,
И блеск в глазах,
И сердце ждать не может,
И гул боев ты слышишь наконец,
Твой каждый мускул
полон жаркой дрожи!
Дрожит, как сдерживаемый жеребец,
От крови в жилах
злобного излишка
Иль оттого,
что ты еще мальчишка,
А лес — в рассвете —
так алмазно рыж.
Ведь в двадцать лет —
когда вот-вот и крышка -
Ты весь —
до жилки на виске —
горишь!
Сейчас бы мне
той жадности кусок,
Чтоб впитывать
все, что я вижу,
снова,
Как впитывает
пористый песок
Дождя неудержимость
проливного!
В любви, в работе, даже и в беде,
Дышать вот так,
как в тех лесах, в походе!..
Стихи мои военные!
Вы где?
Ведь я вас не записывал
в блокноте.
Ведь это вы меня спасли.
А сами?
Забылись? В белый дым, под небесами?
Но разве вы развеялись навеки?
Еще бурней ко мне, я убежден,
Вернетесь вы.
Так высохшие реки
На землю
возвращаются
дождем!
1949.