В третьей, заключительной части данной работы я рассмотрел различные военные и гуманитарные аспекты операции в Мосуле, а главное — ее последствия. Собрав и проанализировав из открытых источников и новостных репортажей информацию о ходе операции и ее результатов, я попытался дать более полную картину битвы за Мосул. Это делается в первую очередь для того, чтобы каждый смог оценить масштабы операции, масштабы трагедии и масштабы ответственности, которую возложили на себя ее авторы и исполнители.

Сначала о цифрах

Точных данных о человеческих потерях в операции нет. Каждая сторона конфликта пыталась скрывать свои потери и максимизировать потери противника. Скрывалась и общее количество погибших гражданских. Все что удалось найти, это данные третьих сторон, журналистов, международных организаций.

Инфраструктура. Согласно опубликованной ООН информации, в результате операции в Мосуле были разрушены или серьезно повреждены 8,5 тыс. домов, большинство из которых (5,4 тыс. дома), расположены в Старом городе. Количество домов и зданий, которые получили незначительные повреждения точно неизвестно. По словам одного из членов совета провинции Ниневия, до 70 % западной (65 % зданий в Старом городе в руинах) и 50 % восточной частей города были разрушены в ходе операции. От авиаударов, подрывов самодельных бомб, атак смертников было повреждено около 100 км. дорожного покрытия внутри города и на его окраинах.

Беженцы. За период проведения операции (с октября 2016 года) 137 тыс. семей или 829 тыс. 740 человек были вынуждены покинуть свои дома в провинции Ниневия. Из Мосула во время операции выехало 641 тыс. жителей. В Старом городе только за четыре дня боев, под огнем снайперов «ИГ» и ударами авиации коалиции район покинули 40 тыс. человек — население среднего города в Украине. Даже после окончания боевых действий, жители Мосула продолжали покидать свои дома. С 4 по 8 августа в лагеря беженцев прибыла 451 семья из восточной части города, освобожденной еще в 2016 году. Для размещения сотен тысяч беженцев специальная комиссия ООН при поддержке иракского правительства (в частности министерства миграции и перемещения Ирака), а также правительства Иракского Курдистана создали сеть из 12 лагерей для перемещенных лиц. Такие лагеря на август 2017 могли вмещать около 200 тыс. человек. Крупнейшими лагерями стали лагеря в ас-Салам-1 (до 11 тыс. человек), ас-Салам-2 (до 30 тыс. человек) и лагерь в Хаммам аль-Алиле.

Жертвы. По разной информации, общее количество убитых мирных жителей в ходе операции колеблется от 14,5 тыс. до 40 тыс. Еще как минимум 20 тыс. жителей получили ранения различной степени. Журналисты в результате мониторинга открытых источников подсчитали, что в результате операции в Мосуле погибло:

— 14 бойцов Хашд;

— 1462 иракских солдат и полицейских;

— 13,1 тыс. гражданских;

— 20,6 тыс. получили ранения (1 солдат коалиции, 16 Хашд, 4669 иракских солдат, 15,9 тыс. гражданских)

— убиты авиацией коалиции, иракской авиацией и артиллерией — 4911 человек;

— получили ранения в результате ударов авиации и артиллерии коалиции и иракской армии — 3705 человек;

— казнены «ИГ» 3018 гражданских.

В декабре 2017 года в провинции Ниневия было совершенно 11 атак «ИГ», в том числе и масштабное наступление силами отряда (около сотни бойцов) на позиции Хашд западнее Мосула. В результате погибло 13 бойцов милиции. Всего в декабре 2017 года по всему Ираку было зафиксировано 56 инцидентов, связанных с «ИГ», в которых погибло 135 и получили ранения еще 115 человек. Бойцы «ИГ» продолжают оперировать в провинциях Басра, Дияла, Киркук, Бабиль, Анбар, Багдад, Салах ад-Дин.

Массовые захоронения. Освобождая территории от «ИГ», иракские военные находили массовые захоронения казненных военных и гражданских. Всего было найдено около 72 массовых захоронений, в которых нашли останки и тела 15 тыс. человек. Размеры захоронений колебались от небольших — могила в поселке аль-Худ, к югу от Мосула, до огромнейших — захоронение солдат из лагеря Спайкер (Camp Speicher massacre), в Тикрите, где в июне 2014 года «ИГ» казнили сразу 1700 солдат. Огромные могилы были найдены в Риханьи (160 казненных) и в окрестностях Бадуша, где в 2014 году «ИГ» казнили более 600 заключенных местной тюрьмы, преимущественно шиитов. В Синжаре, регионе компактного проживания язидов, было выявлено более 40 мест массового захоронения. Жертвами террора «ИГ» здесь стали не менее 700 человек, убитых 15 августа 2014. Одной из самых массовых могил для иракцев стали руины Мосула. Только под обломками разрушенных домов западной части города местные волонтеры и спасатели обнаружили более 2000 тел погибших мирных жителей.

Восстановление. Из-за огромных разрушений в городе только по предварительным оценкам гуманитарного координатора ООН стоимость базового восстановления Мосула — ремонта водоснабжения, канализации, электросетей, школ и больниц и т. д., составит около 1 млрд. долларов. Для начала работы по восстановлению города иракскому правительству уже предложили помощь США и Китай. Руководство Ирака заявило, что планирует в течение 10 лет потратить на восстановление Ирака, включая и Мосул около 100 млрд. долларов.

Дети. Очень сложно оценить последствия битвы за Мосул для психического здоровья жителей города, особенно детей. Организация Save the Children провела исследование влияния на психику детей ситуации в Мосуле. Согласно результатам опроса 65 детей, перемещенных из Мосула в лагерь беженцев, 90 % из них потеряли как минимум одного члена семьи или близкого для них человека. Большинство были свидетелями смерти своих близких, видели трупы, кровь, разрушенные дома. 78 % постоянно снятся ночные кошмары. Из-за отсутствия соответствующей психологической помощи, у детей развивается токсический стресс. Эксперты предупреждают, что без лечения и поддержки такие дети могут остаться на всю жизнь с психологическими проблемами.

Члены «ИГ» среди беженцев. Иракская полиция с начала операции в Мосуле искала и арестовывала членов «ИГ», которые пытались покинуть город вместе с беженцами. Процесс выглядел примерно так. По прибытии новой группы беженцев, всех мужчин собирали отдельно, раздевали и проверяли руки и плечи на наличие следов от оружия. Задав им несколько вопросов, сверяли информацию по каждому в базе данных. Если человек вызывал подозрения, его дополнительно допрашивали. Все это время рядом с полицейскими работали информаторы из числа местных жителей или беженцев. В большинстве случаев покинуть город вместе с беженцами пытались не столько бойцы, сколько простые сторонники или члены администрации «ИГ», которые не светились в видео или на публике. Поиск членов «ИГ» среди беженцев создавал для полицейских и военных дополнительные риски. Беженцы использовались террористами в качестве живого щита. Так, 2 марта, сильный дождь и ветер, а также колонна беженцев позволили группе бойцов «ИГ» приблизиться к позициям сил КТС в районе Вади Хаджар и атаковать их.

Истории людей, бежавших от «ИГ»

Ахмад аль-Хадж, 55 лет, житель района Зухур. «Мы видел и, как один из бойцов «ИГ» спрыгнул со здания на крышу машины КТС, прямо возле нашего дома. Он был в поясе со взрывчаткой. Открыв огонь, он убил двух солдат. Но другие солдаты из группы даже после этого продолжали вести бой с ним. Один из солдат был точно Рембо. Стрельба не прекращалась. Боец «ИГ» крикнул «Аллаху Акбар!». Солдаты предложили ему сдаться. Затем было несколько минут затишья, а после ужасный взрыв. Я почувствовал, что дом словно обрушился нам на головы. Мы думали, что мертвы. Но нас спасли лестницы в середине здания».

Икбаль Хусейн, 30 лет, мать. «Мы жили словно в тюрьме, боялись всех и всего. «ИГ» убивало людей за такие смешные проступки, например, за пользование мобильным телефоном. Моя четырехлетняя дочь однажды сказала мне, что если я не дам ей то, чего она хочет, то она расскажет «ИГ» о моем мобильном. Моего дядю казнили за мобильный. Это было невыносимо, поэтому мы решили бежать прежде чем война настигнет нас. Мы упаковали небольшую сумку с вещами и попытались пересечь реку на небольшой лодке, так как все мосты были разрушены. Проблема была в том, что бойцы «ИГ» не позволяли гражданским пересекать реку. Они хотели использовать нас как щит для того, чтобы остановить наступление армии. Но мы им солгали, что хотим посетить родственников. Тогда они забрали наши паспорта. Мы проходили мимо разрушенных районов, мимо мертвых бойцов «ИГ» и гражданских, под пулями. Это заняло у нас пять часов. Бойцы «ИГ» останавливали нас трижды, но нам удалось пройти, умоляя и обманывая их. Один просил у нас денег, другой — наш автомобиль» [287]Three Stories From Inside: Iraqis Who Escaped Mosul Tell Their Personal Tales — http://www.niqash.org/en/articles/society/5525/Iraqis-Who-Escaped-Mosul-Tell-Their-Personal-Tales.htm
.

Люди без документов. До освобождения Мосула, каждый родившийся в городе ребенок получал документы только от «ИГ». Появились тысячи детей без каких-либо иракских документов, что лишало их возможности получать гуманитарную помощь от государства — иногда единственное средство к существованию в условиях войны. Для решения проблемы в лагерях беженцев были открыты специальные офисы Высшего совета юстиции Ирака, где документы выдавались по ускоренной и упрощенной программе. Для получения свидетельства о рождении, родителям ребенка достаточно было найти двух свидетелей, готовых подтвердить, что ребенок от предъявивших его родителей. Для решения данной проблемы власти Ирака пошли даже на нарушение национального законодательства, приравняв свидетельские показания женщины к показаниям мужчины. Согласно иракским законам, показания двух свидетелей — женщин приравнивается к одному свидетеля-мужнины. Но в лагерях беженцев основную часть населения составляли женщины и дети и потому в действие был введен принцип равноправия. По такой же процедуре выдавалось свидетельство о смерти человека. Для его получения кроме двух свидетелей, которые видели смерть человека, должна была быть предоставлена информация о возможном месте его захоронения.

Жизнь в лагерях беженцев. Покинув Мосул и спасшись от снарядов и пуль, люди попадали в лагеря беженцев, где сталкивались с новыми проблемами. Согласно результатам исследования «Mixed Migration Platform, 97 % опрошенных жителей лагерей для беженцев чувствовали себя в безопасности, оставив Мосул и его окрестности. Но уже в лагерях эти люди столкнулись с серьёзными проблемами и в большинстве своем не могли обеспечить себя и своих родных всем необходимым. Около 67 % опрошенных жителей лагерей не имели возможности удовлетворить свои базовые потребности в финансах (90 % опрошенных), в питании (53 % опрошенных), в медицинской помощи (38 %), в личной гигиене (31 %). 83 % не знали, как и кому им пожаловаться на сложившуюся ситуацию. 80 % не верили в справедливость распределения гуманитарной помощи и выплат беженцам. В 69 % случаев людям не предоставлялась даже минимальная материальная помощь. Даже если помощь беженцам предоставлялась, около 36 % опрошенных вообще не знали, где и когда ее можно было получить. Более 70 % опрошенных были обеспокоены проблемами, связанными с возвращением домой.

«Мы не сможем больше жить прежней жизнью. Люди, которые были нашими соседями последние тридцать лет, вступили в «ИГ» и жестоко обращались с нами», — Хусейн, беженец из Мосула.

Жизнь в освобожденных районах. Часть беженцев, после того, как их дома были освобождены от «ИГ», вернулась обратно в город. Но даже после отступления террористов, жизнь на освобожденной территории оставалась опасной. Потеряв контроль над районом, бойцы «ИГ» отчаянно продолжали наносить удары этой территории. Каждый, кто проживал в близости от мест ведения боев или в районе действия артиллерии «ИГ», повергался опасности попасть под снаряд или шальную пулю.

Одной из главных проблем в освобожденных районах была проблема с продовольствием. На стихийных рынках можно было найти все необходимое, в том числе и топливо, запрещенные ранее в «ИГ» телефоны, SIM-карты, сигареты. Большинство товаров ввозилось в город через коридор из территории Иракского Курдистана. Но даже имея товары на прилавках, люди не могли себе их позволить. В 45-ти исследованных специалистами ООН районах города (38 в восточном и 7 в западном Мосуле) ситуация с питанием сложилась критическая. В одной третье части районов голодало от 50 % до 75 % жителей. У людей просто не было денег, чтобы купить себе все необходимое. Большинство покупало еду в кредит или получало ее качестве подарков и пожертвований от друзей и знакомых. Некоторые работали за еду. Согласно исследованию, от 97 % до 100 % населения восточного и западного Мосула не получали никакой зарплаты или пособия.

«Эта война все уничтожила. Каждый день мы ищем работу, но безуспешно. Максимум что можно найти, это работа на один день в неделю, за которую мы получаем около 10 тыс. динаров ($ 8.50). Здесь нет государственной помощи. Все что я имею, это мое гражданство», — Мухаммад Абдуллах, 50-летний рабочий.

В поисках питьевой воды (в 44-х из 45-ти исследованных районов не было чистой воды), люди копали колодцы, собирали дождевую воду или использовали техническую воду.

Безопасность. В освобожденных районах Мосула действовало сразу несколько силовых структур, подотчетных различным ведомствам: министерству обороны, министерству внутренних дел, разведке. Через нескоординированность работы между этими структурами возникали конфликтные ситуации, как в случае со Службой национальной разведки Ирака и 16-й дивизией в восточном Мосуле. Тогда бойцы двух различных структур едва не перестреляли друг друга из-за того, что не поделили ответственность за район. Не смотря на присутствие военных и разведки, в освобожденных районах не хватало полицейских. В восточном Мосуле, где до войны проживало около 500 тыс. человек, после его освобождения порядок обеспечивали только 10 тыс. полицейских.

Здоровье. Стресс, недоедание, нехватка воды — все это негативно сказывалось на здоровье жителей освобожденных районов. Апрельское исследование показало, что в 93 % районов восточного Мосула у жителей фиксировались частые случаи заболеваний. Больше всего люди страдали от диареи (71 % исследованных районов), что было связано с отсутствием нормального питания и чистой воды. Еще в 17 % районов были зафиксированы респираторные заболевания. В более чем половине районов фиксировались случаи, требующие срочной эвакуации и ургентной медицинской помощи. Около 25 % населения в 38 районах восточного Мосула страдали от тех или иных заболеваний, повреждений или ранений. В 4 из 7 районов западного Мосула эта цифра колебалась от 26 до 70 % жителей.

Образование. После освобождения восточного Мосула правительству удалось восстановить работу 320 из 400 школ. Однако проблема доступа к образованию оказалась сложнее. Даже в освобожденных районах города около 10 % детей оказались вне системы школьного образования, что заставило ООН заявить об угрозе потери Ираком целого поколения. Всего в стране после конфликта около 1,2 млн. детей остались без школьного образования. В лагерях беженцев дети из-за отсутствия мужчин становились единственными кормильцами для своих семей, часто вместо школ выбирая работу. Немного лучше ситуация была с высшим образованием в городе. Университет Мосула частично возобновил работу почти сразу же после его освобождения. Студенты были вынуждены отказаться от каникул для того, чтобы наверстать упущенное время. Многие из них также выбирали работу вместо учебы.

Протесты. Отсутствие работы, еды и воды заставляло людей идти на крайние меры даже в условиях продолжающихся городских боев. Бывшие работники городских тюрем несколько раз выходили на протесты, требуя выплатить им зарплату за последние шесть месяцев. Некоторые высказывали журналистам опасения, что такая ситуация вернет «ИГ» в уже освобожденные районы. Об уровне отчаяния хорошо говорят слова 45-летнего учителя по имени Саддам Хусейн. Он еще во время власти «ИГ» потерял работу и зарплату, а после освобождения его района, был выброшен из дома из-за неспособности оплатить рентную плату.

«Я потерял все. Я не могу прокормить свою семью. Я не могу платить рентную плату за жилье, но и не хочу ехать с семьей в лагерь беженцев. Я очень устал от такой жизни» [299]Resentment festers in Mosul: just ask Saddam Hussein — http://www.reuters.com/article/us-mideast-crisis-iraq-mosul-sunnis/resentment-festers-in-mosul-just-ask-saddam-hussein-idUSKBN17M2DQ
.

Таблица 8. Соотношение цен и зарплат в восточном Мосуле (источник — Rapid Humanitarian Needs and Market Assessment Eastern Neighbourhoods of East Mosul February 2017)

Жизнь в западном Мосуле и пригородах. Аналогичные проблемы возникали и на другом берегу Тигра. Люди не могли найти пищу, а на работающих рынках не могли ничего купить из-за высоких цен и отсутствия денег. Не было чистой воды и электричества. Уровень безработицы в данной части города достигал 80 %, остальные 20 % были заняты в основном на временной работе. Средняя зарплата составляла от 6000 динаров в 8000 динаров в день (1000 динар — $ 0,85). Сложная ситуация сложилась в пригородах и городах вокруг Мосула. В городах Каракош, Хамдания и Бахдида до 2014 года проживали преимущественно христиане. В 2014 году бойцы «ИГ» захватили города и выгнали большинство местного населения. Христианская святыня в городе Каракош — Церковь Марьям ат-Тахир, одна из крупнейших в Ираке (до 3000 прихожан), стала тиром для бойцов «ИГ». Город после освобождения взяли под свой контроль бойцы «Отрядов защиты равнины Ниневии». Однако местные жители отказались возвращаться в город пока там не будут восстановлены электро- и водоснабжение. В Хаммам аль-Алиле из-за наплыва беженцев (прибыло около 20 тыс. человек за время операции в Мосуле) местные жители, количество которых к войне так же составляло не более 20 тыс. человек, столкнулись с огромным дефицитом воды и продуктов. На помощь были призваны волонтеры из окрестностей и других провинций, которые помогали собирать деньги, искать продукты, восстанавливать инфраструктуру.

ВОЙНА КОАЛИЦИИ

Битва за Мосул стала серьезным испытанием не только для иракской армии, но и для международной коалиции. Учитывая примеры 2004 (первая битва за Мосул) и 2007 (операция против «ИГИ») годов, имея за спиной опыт подавления восстания в Фаллудже, командование коалиции должно было балансировать между политическими ограничениями внутри стран-участниц коалиции (отношение к войне в Ираке в США, выборы и т. д.) и необходимостью решительной борьбы против «ИГ» всеми имеющимися силами.

В сентябре 2014 года отряды «ИГ» начали масштабное наступление в Ираке, сразу на двух направлениях, на южном (провинция Багдад) и западном (провинция Киркук). Над столицей Иракского Курдистана, городом Эрбиль, нависла угроза вторжения. Это заставило международное сообщество во главе с США начать действовать. Уже 5 сентября на саммите НАТО в Уэльсе Джон Керри, госсекретарь США, вместе с министрами Великобритании, Франции, Германии, Канады, Австралии, Турции, Дании и Италии принимают решение о начале операции против «ИГ» в рамках созданной «Глобальной коалиции против «ИГИЛ» (сейчас — «The Global Coalition against Daesh»). Своей целью коалиция определила победу над «ИГ», для чего была разработана и принята комплексная стратегия, включающая в себя не только военную составляющую, но и финансовую, гуманитарную, информационную компании. Позже состав участников коалиции расширился до 73 членов. В коалицию вошла и Украина.

Непосредственно на поле боя против «ИГ» в рамках коалиции воевали солдаты специально созданной «Combined Joint Task Force» или Объединенной тактической группы операции «Несокрушимая решительность». Данная группа была создана по инициативе США и включает в себя солдат и специалистов из 30 стран мира. На начальном этапе группу возглавил генерал-лейтенант армии США Стивен Дж. Таунсенд, командующий 18-м воздушно-десантным корпусом армии США. Уже после победы в Мосуле, 5 сентября 2017 года, на должности командующего группой его сменил генерал-лейтенант Пауль Фанк, командующий 3-м бронетанковым корпусом армии США. Целью Combined Joint Task Force стало нанесение военного поражения «ИГ» и обеспечение дальнейшей стабилизации региона. Вся операция была разделена на четыре основные фазы.

Фаза 1 — нанесение ударов по «ИГ» для остановки продвижения в Ираке и снижения его военного потенциала. На данном этапе, до конца 2015 года, группа обеспечивала тренировки и вооружение иракских сил безопасности.

Фаза 2 — контратака. Целью деятельности группы была поддержка действий иракской армии в контрнаступлении на территорию под контролем «ИГ». Советники коалиции продолжали оказывать поддержку иракским силам безопасности.

Фаза 3 — нанесение поражения. На данном этапе группа наносила удары для поддержки иракских военных в решающих битвах против «ИГ», например, в Мосуле. Привлекается авиация, артиллерия, Силы специальных операций. Продолжается тренировки и обеспечение иракских солдат всем необходимым.

Фаза 4 — поддержка стабилизации. На данном этапе основной задачей группы стало обеспечение безопасности на освобожденных территориях, а также планирование и поддержка правительства Ирака.

Об эффективности работы Combined Joint Task Force свидетельствуют цифры. За время операции, начиная с сентября 2014 при участии солдат и офицеров коалиции было подготовлено и обеспечено около 115 тыс. иракских военных и полиции, освобождены 82 тыс. кв. км территории от «ИГ» в Ираке и Сирии, на которых проживает 5,5 млн. человек. В результате операции коалиция потеряла как минимум 11 солдат (6 убитыми и 5 ранеными). Один солдат погиб в северной Сирии 26 мая 2016 года. Еще один был убит в Иордании 7 января 2017. В Ираке и Кувейте в небоевой ситуации погибли еще двое. Самой большой потерей стала гибель двух и ранения 5 бойцов коалиций в Ираке 13 августа 2017, уже после освобождения Мосула. Сообщалось, что гибель этих солдат никак не связана с боевой ситуацией.

Общая стоимость в миллионах долларов США

По состоянию на 30 июня 2017 общая стоимость операции коалиции против «ИГ» за период с 8 августа 2014 составляет 14,3 млрд. дол. США, а средняя суточная стоимость составляет 13, 6 млн. долл. США за 1058 дней операции.

Авиация. Авиаудары стали основным оружием коалиции в битве за Мосул. Начав применять авиацию еще в 2014 году, во время рывка «ИГ» на Эрбиль, США, а позже и партнеры по коалиции (Великобритания, Франция, Бельгия, Италия и Австралия), постепенно повышали интенсивность авиаударов. В операции в Мосуле участвовали самолеты F-18 (Австралия), Typhoon (Великобритания), C-27J (Италия), F-16, Raptor и B-52 (США). Кроме коалиции, свою авиацию использовали иракские военные.

Таблица 9. Цена войны для коалиции [305]Operation Inherent Resolve — Targeted Operations to Defeat ISIS- https://www.defense.gov/OIR/
.

Именно в бою в Мосуле впервые были опробованы на таком уровне силы ВВС Ирака, основу которых составили американские F-16, чешские L-159 и российские Су-25, а также боевые вертолеты.

Авиаудары коалиции в Ираке.

Количество погибших.

Источник — https://airwars.org/civilian-casualty-claims/

Всего авиацией коалиции с 8 августа 2014 года по 9 августа 2017 был нанесен 13 331 авиаудар в Ираке и еще 11 235 в Сирии, в результате которых погибло до 70 тыс. бойцов «ИГ». Потери гражданских, по данным коалиции, составили 229 человек. Последнюю цифру попытались опровергнуть журналисты и члены некоммерческой организации Airwars. Им удалось насчитать 3111 гражданских, погибших в результате 552 авиаударов коалиции, не учитывая также погибших в результате еще 610 ударов, о которых нет достоверных подтверждений. Всего в результате авиаударов коалиции, по данным исследователей, погибло 5117 человек (в Ираке и Сирии).

«Мы молимся, чтобы не было авиаударов у нас, по нашему дому, а также ближайшей территории, потому что результат для нас будет тот же. Есть много семей, которые оказались в ловушке под завалами», — из интервью жителя западного Мосула.

Авиация часто использовалась даже в ситуациях, когда, казалось бы, делать это было нерационально. Несмотря на высокую плотность населения в Старом городе, на последних этапах операции иракские военные обращались за помощью самолетов коалиции даже если речь шла о ликвидации двух-трех бойцов «ИГ». По словам полковника КТС Муханада ат-Тамими, за три дня только по требованию его подразделения было нанесено 20 авиаударов на площади не более 960 км. м. В одном случае — для того, чтобы обезвредить двух бойцов «ИГ». Иногда это приводило к трагедиям, крупнейшей из которых стала трагедия в районе Джадида, западный Мосул. 17 марта авиация коалиции по запросу иракских военных нанесла удар бомбой GBU-38 по позициям двух снайперов «ИГ» в одном из домов района. Как оказалось, в здании кроме снайперов находился еще больше сотни гражданских. Согласно версии коалиции, взрыв авиабомбы спровоцировал детонацию неизвестного взрывчатого вещества, которое находилось в здании. Также озвучивалась версия, что от взрыва детонировали автомобили, подготовленные для атак смертников. По официальным данным в результате авиаудара погибло 120 человек. Трагедия в Джадиде спровоцировала бурю осуждения со стороны оппозиционных иракских политиков и правозащитников. Вице-президент Ирака, лидер суннитской оппозиции Осама ан-Нуджайфи призвал прекратить авиаудары по городу, в котором находились десятки тысяч гражданских. В ответ американские военные заявили, что не будут менять планы по использованию авиации в операции в Мосуле.

Таблица 10. Некоторые авиаудары, в результате которых погибли и/или получили ранения гражданские. Западный Мосул.

Артиллерия. Кроме авиации коалиции, местные и международные правозащитники неоднократно заявляли о жертвах среди мирных жителей, вызванных применением иракскими военными и полицией артиллерии внутри города. Бойцов Федеральной полиции обвиняли в том, что они используют неуправляемые ракеты и самодельные снаряды для нанесения ударов по жилым кварталам. Кроме иракской артиллерии, изначально в операции в Мосуле участвовали артиллеристы коалиции. В районе Кайяры действовала 18-я полевая артиллерийская батарея «Один», на вооружении которой стояли высоко мобильные ракетные артиллерийские системы (HIMARS). Каждая ракета, которая используется данной батареей, управляется по GPS-навигатору, что должно было обеспечивать высокую точность попадания. В среднем один запуск такой ракеты обходился коалиции в 100 тыс. долларов. Кроме американских, в операции в Мосуле участвовало также около 100 французских артиллеристов в составе тактической группы «Ваграм» (Task Force Wagram). Они круглосуточно обеспечивали артиллерийскую поддержку операции с позиций в Кайаре. На вооружении французов находились 155-мм САУ «Цезарь». За всю операцию французы около 1160 раз обстреливали позиции «ИГ». Артиллеристы коалиции оказались участниками скандала вокруг использования в городе снарядов с белым фосфором. Третьего июня в сети появилось видео взрывов снарядов, которые распыляют фосфор над домами в западном Мосуле. Почти сразу же руководство коалиции заявило, что фосфор использовался для создания дымовой завесы с целью обеспечения безопасного выхода для гражданских, которые оставляли район госпиталя Джамхури в западном Мосуле. Позже, 13 июня, командир новозеландской бригады, которая также действовала в Мосуле, подтвердил использование артиллерией коалиции снарядов с белым фосфором. Интересно, что перед самым началом операции в Мосуле был опубликован доклад правозащитников, в котором военных предупреждали о том, что использование белого фосфора может спровоцировать масштабные пожары, а при попадании на кожу человека вызвать ужасные ожоги.

На фото сверху — удары снарядами с белым фосфором по Мосула. На фото снизу — бойцы морской пехоты США у города Ракка (11-й экспедиционный отряд МП) с 155-мм снарядами для гаубиц M777. Светло-зеленые снаряды на автомобиле — с белым фосфором

Силы специальных операций коалиции в Мосуле. Кроме авиации и артиллерии, коалиция в битве за Мосул использовала также бойцов Сил специальных операций, которые принимали непосредственное участие в городских боях. В операции были замечены бойцы «Сил специальных операций США», которые скрывая свое присутствие использовали черную форму и отличительные знаки иракских КТС. В боях участвовали американские снайперы. Американцы также занимались патрулированием улиц и поисками среди беженцев вооруженных взрывчаткой смертников. Особое задание на поле боя в Мосуле выполняли бойцы французских сил специальных операций. Их целью в городе был поиск и уничтожение граждан Франции, которые воевали на стороне «ИГ». В ходе операции им удалось ликвидировать не менее 30 таких бойцов. Кроме французов и американцев в боях в Мосуле участвовали около 200 бойцов канадских сил специальных операций.

1) Американский военный в черной форме КТС. 2) Американский солдат с собакой патрулирует улицы Мосула. 3) Снайпер на позиции (Мосул)

ОППОЗИЦИЯ «ИСЛАМСКОМУ ГОСУДАРСТВУ» В МОСУЛЕ

О борьбе против власти «Исламского государства» в Мосуле известно мало. Информационная блокада, жесткий контроль и жестокие наказания за нарушение правил коммуникации внутри города (в особенности использование мобильного телефона) создавали вокруг внутренней жизни в Мосуле информационный вакуум. Первыми доказательствами существования подполья внутри города стали видео с изображенными на стенах граффити с арабской буквой «мим». С этой буквы начинается арабское слово «мукавама» или «сопротивление». Такие надписи появлялись на стенах домов, в которых проживали бойцы «ИГ», на центральных улицах города. Неизвестные угрожали членам «ИГ» расправой, оставляя в публичных местах надписи типа «ваши дни сочтены» и «оставьте нас». Но граффити — не единственное оружие, которое использовало подполье в городе. На бойцов и членов «ИГ» неоднократно происходили вооруженные нападения. В апреле 2017 группа вооруженных людей напала на тюрьму «ИГ». В результате атаки трое охранников были убиты, несколько заключенных были освобождены. Через некоторое время в Таль-Афаре неизвестными был убит помощник лидера «ИГ» Абу Бакра аль-Багдади — Хассаб-Алла аль-Каукази. Такие акции были направлены на то, чтобы посеять страх в рядах террористов и продемонстрировать местному населению, что в городе есть люди, которые не боялись власти «ИГ» и готовы были с оружием в руках сопротивляться. Известно о нескольких подпольных группах, действовавших в Мосуле. Первая — это так называемая группа «Сурайа Римах» (Suraya Rimah). Члены группы в единственном известном видео призвали убивать всех, кто связан с «ИГ» и сопротивляться им как оккупантам. Также известно, что лидером этой группы был Омар Фадиль аль-Алаф, который во время боев в Мосуле находился в Эрбиле. Об операциях группы информации нет.

Больше известно о другой подпольной группе в Мосуле. Это так называемый «Мосульский батальон». «Батальон» состоял преимущественно из бывших полицейских и военных, которые остались в городе после его захвата «ИГ». Сначала члены группы помогали людям покидать город, но после перешли к военным акциям. В результате нескольких нападений бойцы «Мосульского батальона» убили по разным данным от 10 до 50 членов «ИГ». Оружие и боеприпасы они получили из заброшенных солдатами еще в 2014 году военных складов. Некоторые использовали свое личное оружие, спрятанное от полиции «ИГ» во время компании по разоружению. Особенности жизни в подполье в Мосуле определили саму структуру группы. Каждый боец «батальона» знал только двух других бойцов из своей ячейки, не более, а связь с другими ячейками осуществлялась через лидера такой тройки. Это позволяло избежать разгрома организации.

Еще одной организацией, действовавшей в Мосуле подпольно, была ранее упомянутая «Армия мужчин ордена Накшбанди». После захвата власти в Мосуле бойцами «ИГ», руководство «армии», которая сначала сотрудничала с террористами, перешло в оппозицию. В своих заявлениях организация осуждала действия «ИГ», особенно жестокость по отношению к шиитам, предлагая в качестве альтернативы борьбу «за освобождение иракского народа от сектантства, расизма и партизанщины, ради свободы, справедливости, равенства и счастья всех людей Ирака». После нескольких столкновений между членами двух организаций, «армия» ушла в подполье.

Иногда о бойцах сопротивления в городе становилось известно из пропагандистских роликов «ИГ». Примером может служить история борьбы группы Ахмеда. Ахмед Усман, младший брат офицера SWAT, после захвата Мосула силами «ИГ» и разрушения нескольких мусульманских святынь в городе, принял решение начать сопротивление. Сформировал группу из 16 добровольцев, которая занималась сбором информации об объектах «ИГ» в городе и передавала ее иракским военным для нанесения авиаударов. В 2015 году одного члена группы схватила служба безопасности «ИГ» и он выдал других членов подполья, а также фамилию координатора группы в рядах иракских военных — лейтенанта Басама Мухаммада.

Всех схваченных членов группы казнили, записав это на видео. Четырех посадили в темно-красный Opel Vectra, тот самый, на котором члены группы собирали информацию в Мосуле, и выстрелом из ручного гранатомета «РПГ-7» взорвали авто с прикованными внутри людьми. Еще троих человек, включая и Ахмеда, лидера группы, а также двух родственников лейтенанта Басама (его дядю и племянника) утопили в клетке в бассейне. Семь человек, включая отца лейтенанта Басама, обезглавили подрывом детонирующего шнура.

Казнь «ИГ» в Мосуле

Членами сопротивления становились также сами бойцы и командиры «ИГ». Известно, что за несколько дней до начала операции в Мосуле, 14 октября 2016, террористы казнили 58 человек, обвиняемых в подготовке переворота для сдачи города правительственным войскам. Возглавлял заговор один из помощников самого лидера «ИГ». Заговор раскрыли, когда случайно арестовали одного из участников группы, в телефоне которого нашли сообщение о переправке оружия в хранилища внутри Мосула. После того, как он признался в подготовке переворота и указал на три склада с оружием, были арестованы другие члены сопротивления. Бойцов «ИГ» бросали в тюрьмы при первых же подозрениях в оппозиции. Бывшие члены организации, которым удалось бежать из Мосула, рассказывали, что служба безопасности «ИГ» выстроила систему, в которой каждый мог оказаться доносчиком и отступником. Задержанные члены организации содержались в ужасных условиях. К ним применялись пытки.

Бывший боец «ИГ» о тюрьме в Ракке (Сирия)

«Людей много было в этой комнате (тюрьма в Ракке, в бывшем стадионе). Мы от тесноты все постоянно лежали на одном боку — 15–17 человек в маленькой комнате. Многие в этой комнате были из тех, кого обвиняли в шпионаже, в том, что они — иностранные агенты, или в том, что вынесли такфир «ИГ», хотели восстать против власти. Честно говоря, многие из этих людей просто хотели покинуть территорию «ИГ». Я не знаю, кого именно отпустили из этой комнаты. Многих забирали, говорили, что отпускают, потом я видел их на видео казней» [335]Путешествие в «Исламское Государство» и обратно — http://www.kavkaz-uzel.eu/articles/putesestvie_v_ig.html
.

В охоте за шпионами, руководители «ИГ» использовали вознаграждение как один из основных стимулов, что порождало большое количество желающих получить такие деньги.

«Со мной в тюрьме иорданец сидел, он рассказывал, что если человек раскрыл шпиона, обнаружил шпиона и доказали, что он шпион, то такому человеку давали очень хорошие премиальные. То ли 2000, то ли 5000 долларов. Это серьезная сумма. Особенно там. Поэтому они пытались ловить шпионов. Больше всего, по-моему, были в этом заинтересованы, в шпионах. Маленькое подозрение и у тебя могли быть большие проблемы» [336]«Сафари по-сирийски». Рассказ бывшего боевика, сбежавшего из ИГИЛ — http://www.kavkaz-uzel.eu/articles/Safari_Siria_rasskaz_boevika
.

Пытаясь бороться с подпольем, «ИГ» помимо невероятной жестокости и подкупа использовали и традиционные административные меры. После раскрытия заговора членов «ИГ», в Мосуле был введен специальный режим, согласно которому командирам военных отрядов «ИГ» вместе с семьями запрещалось покидать Мосул. В руководстве города были сделаны перестановки, а к руководителю города Ахмету Халеф Аджаб аль-Джабури был приставлен новый куратор от «ИГ» Мухсин Абдул Карим Оглу, командир отряда снайперов, известный своей жестокостью.

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ. СУДЬБА БОЙЦОВ «ИГ» И ИХ РОДСТВЕННИКОВ

Победа над «ИГ» в Мосуле решала только часть проблемы. Не менее важным было обезвредить сторонников и членов организаций в тылу, на уже освобожденных территориях. Опасения вызывало огромное количество людей, связанных с организацией. В некоторых списках, составленных с помощью информаторов, численность членов и сторонников «ИГ» доходила до 80 тыс. человек. Иногда людей обвиняли в связях с «ИГ» только для того, чтобы от них избавиться, убрать конкурента, получить его землю или бизнес. Каждого задержанного по такому списку, после процедуры допроса, как правило отправляли в специальные тюрьмы. Такие тюрьмы действовали в Кайяре и Хаммам аль-Алиле. Общее количество людей, которых держали в специальных тюрьмах в марте 2017 составило 1 269 человек. Среди них были и тринадцатилетние дети. Заключенных содержали в ужасных условиях. В Кайаре в камере 4 на 6 метров находилось 114 человек, а в другой — 3 на 4 метра — 38. Из-за отсутствия медицинской помощи задержанные умирали или становились калеками еще до суда. Заключенных лишали права на адвоката, свиданий с родными. К ним применялись пытки. Правозащитники насчитали около 300 случаев, когда людей оставляли под стражей даже после решения следственного судьи об их освобождении. Но даже это было не самым страшным, что ждало подозреваемых в связях с «ИГ». Они могли даже не доехать до тюрьмы. По меньшей мере 26 трупов, с завязанными глазами и в наручниках, было найдено на контролируемой иракским правительством территории Мосула с самого начала операции. Еще 15 трупов были замечены на обочине дороги между селом Атба и городом Хаммам аль-Алиль. Еще шесть тел с перевязанными руками нашли в реке в районе моста у Кайары. Все это результаты внесудебных казней, практиковавшихся во время операции в Мосуле иракскими силами безопасности.

Скелет подозреваемого в связях с «ИГ», повешенного в восточном Мосуле для запугивания.

За связи с «ИГ» наказывали не только членов или бойцов организации, не только живых людей. В освобожденных городах местные жители желая отомстить, разрушали и подрывали дома членов «ИГ», выкапывали трупы бойцов «ИГ» из могил, привязали останки к машинам и растягивали по улицам. В других случаях месть падала на родственников террористов. В их дома бросали гранаты, их выгоняли из городов, им присылали письма с требованиями под угрозой смерти покинуть свои дома. В Кайаре такие письма получили около 100 семей (до 600 человек). Людям было дано 48 часов на выселение. В Хаммам аль-Алиле, в лагере беженцев, люди требовали от руководства лагеря выселить родственников бойцов «ИГ», угрожая им расправой.

Дети бойцов «ИГ», многие из которых проходили подготовку в военных лагерях организации, были вынуждены скрывать свои имена и бежать из родных городов. Таких детей, воспитанных на идеологии «ИГ», сотни и тысячи по всей стране. Только в лагере в Хаммам аль-Алиле правозащитники насчитали около 600 таких детей. Большинство из них помимо психологической помощи нуждались в социализации и дерадикализации.

Из разговора психолога с девятилетним мальчиком Мухаммадом, который проходил подготовку в детском отряде снайперов «ИГ» «Fetiyen al Jinneh». Его отец был командиров отряда снайперов в «ИГ» и погиб в Мосуле.

— Психолог. Что ты хочешь делать, когда станешь взрослым?

— Мухаммад. Я хочу быть снайпером.

ЖЕСТОКОСТЬ ОСВОБОДИТЕЛЕЙ

Война всегда сложнее, чем просто борьба «хороших парней» с «плохими». В ней находится место для чрезмерной (если вообще существует какая-то мера по отношению к этому явлению) жестокости в обоих лагерях. Не является исключением и битва за Мосул, где в борьбе против терроризма «хорошие парни» также прибегали к излишней жестокости и насилию по отношению к другой стороне конфликта, а также к гражданским. Видео с расстрелами, избиениями и пытками захваченных в Мосуле людей стали появляться в Интернете по мере продвижения иракских военных и полиции. На одном из таких роликов несколько бойцов в форме Федеральной полиции бьют людей в гражданской одежде, а после расстреливают их. Человек, снимавший это, называет действия полиции «хорошей работой». На другом видео группа милиции расстреливает парня. Следующее видео, на котором человек на коленях перед военными умоляет о пощаде. Его расстреливают. Еще видео и группа вооруженных солдат расстреливает двух мужчин в простой одежде. Еще видео, на котором несколько человек сначала бьют, после поочередно сбрасывают людей еще живыми с обрыва и после достреливают их. Самым известным стало видео, на котором группа солдат в форме иракской армии бросает под танк живого ребенка. Трудно объяснить такое поведение освободителей, как себя позиционировали во время операции иракские военные и полиция, лишь необходимой реакцией на ожесточенное сопротивление «ИГ» в Мосуле. Примеры такой жестокости возникали еще задолго до битвы за Мосул. В январе 2015 года, когда до начала битвы за Мосул оставалось 22 месяца, в только что освобожденное от «ИГ» село Барвани, что в провинции Дияла, въезжает группа переодетых в черную форму военных на десяти автомобилях. Они вытаскивают на улицу из домов местных мужчин и подростков, бьют их и расстреливают на глазах у родственников 72 человека. Еще 35 местных жителей пропадает без вести.

Ахмед, подозреваемый в связях с «ИГ». Фотограф by Victor J. Blue for The New Yorker.

Людей похищают. На пути в лагерь беженцев в Хаммам аль-Алиле бойцы шиитской милиции выдергивают из толпы беженцев из Мосула и увозят с собой от 100 до 250 человек. Среди них женщины и дети. В освобожденных районах Мосула действовали так называемые «эскадроны смерти». Это группы военных, которые похищают и расстреливают людей. Для маскировки они используют автомобили скорой помощи. Существование таких «эскадронов» подтверждали иракские офицеры из четырех различных подразделений. Министерство обороны Ирака наоборот, отрицало существование чего-либо подобного.

«Ситуация под полным контролем, и мы не позволим произойти таким инцидентам так как данный вопрос очень чувствительный и приведет к ответному насилию», — спикер министерства обороны Ирака бригадный генерал Тахсим Ибрагим.

В случаях, когда о жестоком отношении иракских военных к местным жителям становилось известно не из анонимных видео, а из статей авторитетных мировых изданий, военное руководство вынуждено было отвечать. Настоящий скандал вызвали публикации фотографий допросов бойцами одного из элитных иракских подразделений — «Дивизии быстрого реагирования», жителей западного Мосула. Фоторепортер Али Аркади ездил вместе с солдатами дивизии по Мосулу, жил с ними, снимая на камеру быт и работу военных.

«Изображения беспощадны: люди, задержанные, подвешенные к потолку за запястья, как тряпичные куклы; с завязанными глазами, чтобы не видеть каждый следующий болезненный удар, с кляпом во рту, чтобы заглушить крики», — описание увиденного фоторепортером Али Аркади.

На одной фотографии снят иракский пастух Махди, которого задержали бойцы «ДБР» по подозрению в связях с «ИГ». Он прикован наручниками к потолку, его рот забит кляпом. На другой фотографии человек с завязанными глазами склонился в неестественной позе. Руки примкнуты к потолку, на лопатках стоит пластиковая баклажка с минеральной водой. Это для того, чтобы человек сильнее чувствовал боль в суставах. Еще одна фотография. Молодой человек с завязанными глазами лежит на полу. На его голову опустилось колено бойца, который вставляет нож задержанному острием под ухо. Солдат объясняет, что так допрашивать его «учили американские солдаты». В качестве ответа на подобные обвинения, командование «ДБР» обвинило фоторепортера в намеренной лжи. Кроме солдат «ДБР» пытках и внесудебных казнях обвиняли также бойцов еще одной элитной части — «Золотой дивизии».

«Это ваша кровь, вы собаки». Фалах Азиз с ножом.

Благодаря другому журналисту стала известной история солдата, который собственноручно убил 130 человек, 50 из которых обезглавил. Его зовут Фалах Азиз. Он вместе с четырьмя своими братьями участвовал в битве за Мосул. Жертвами жестокости освободителей становились не только пленные бойцы «ИГ» или мирные жители. Четыре бойца «Хашд» избили депутата Иракского парламента, который пытался попасть в Мосул. В Нимроде бойцов «Хашд» обвинили в том, что они похитили главу района и двух его помощников.

Одним из мотивов такого обращения с противником была личная месть за убитых родственников, коллег, друзей. При отборе в полицейский спецназ Ирака SWAT, обязательным условием было желание мстить. Мстить за ранение, полученное от террористов, за убитых родственников или знакомых. Командир подразделения SWAT представлял собой яркий пример бойца с такой мотивацией. Его старшего брата убили бойцы «Аль-Каиды в Междуречье» в 2005 году, второго брата убил смертник «ИГ». Третьего похитили в Мосуле. Дом его отца взорвали. Сам командир в боях с «ИГ» получил ранение в ногу, грудь и бедро. Даже на церемонии помолвки его сестры, их семью атаковали террористы.

Справка: SWAT Ирака — подразделение, созданное в 2008 году как отряд по поиску и задержанию террористов и повстанцев на территории провинции Ниневия. В 2014 году бойцы SWAT были одними из последних, кто покинул Мосул, вывезя с собой более двух сотен заключенных членов «ИГ». Потеряв в боях 26 бойцов, подразделение в 2014 году было укомплектовано заново. Бойцы SWAT участвовали в боях против «ИГ», в том числе и в Мосуле, где они сначала охраняли тыловые коммуникации, а позже участвовали в городских боях. Бойцы SWAT в Мосуле действовали вместе с 9-й армейской дивизией. Уровень подготовки и комплектации подразделения не позволял им эффективно воевать в условиях города. Они не имели поддержки авиации и артиллерии, не имели постоянного обеспечения водой, питанием, боеприпасами. Сами бойцы воевали без шлемов, бронежилетов и тяжелого вооружения. Уже после первых боев в районе Интисар из сорока с лишним бойцов SWAT двое были убиты, а еще 22 ранены. Четыре из семи автомобилей Хамви подразделения были уничтожены. Еще два были серьезно повреждены. Командир подразделения SWAT описал тогда ситуацию, как полный разгром. Позже SWAT вели бои вместе с КТС и 16-й дивизией, участвуя в освобождении районов восточного и западного Мосула [361]The Desperate Battle to Destroy ISIS — https://www.newyorker.com/magazine/2017/02/06/the-desperate-battle-to-destroy-isis
.

Трупы в реке Тигр (Middle East Eye)

КОНФЛИКТ СОЮЗНИКОВ

Различные политические цели, разные интересы и личные счета провоцировали конфликты между союзниками по борьбе против «ИГ». Мосул, как и вся провинция Ниневия через свое выгодное географическое положение (граница с Турцией), богатые залежи ресурсов и разное по культуре и религии населения рассматривалась всеми участниками коалиции как сфера своих исключительных интересов. Для курдов Ниневия, с ее нефтяными полями и нефтепроводом «Киркук-Джейхан» — это самый драгоценный камень в нефтяной короне региона. Для шиитов Ниневия, с Тель-Афаром и выходом к сирийской границе — это стратегически важное звено в цепи, связывающей Иран с Ливаном. Для суннитов Ниневия, это центр военно-политической истории и дом для сотен тысяч военных и чиновников времен Саддама. А еще есть Турция с туркоманами, Багдад с желанием сохранить единство страны и т. д. Каждая из указанных сторон рассматривала Мосул как неотъемлемую часть, как опорный пункт для контроля над вожделенной провинцией. В результате, требуя для себя права на этот контроль, союзники не останавливались даже перед применением оружия.

Власти Иракского Курдистана, увеличив с 2014 года силами Пешмерга свою территорию на 40 %, в одностороннем порядке установили границу, разделив территорию провинции и отобрав у Багдада часть суверенной территории, включая Киркук. Не имея статуса независимого государства, Иракский Курдистан ввел пропускной режим для других жителей Ирака, запретив без специального разрешения проникать на подконтрольную курдам территорию. В ответ центральное правительство стало давить на курдов, требуя соблюдать нормы конституции Ирака, в которой прописано, что судьбу спорных территорий может решить только референдум. В спор вмешались Хашд, критикуя Багдад за непоследовательность, а курдов за сепаратизм. В апреле 2017 в городе Бартела это противостояние привело к захвату бойцами Хашд офиса местного «Патриотического союза Курдистана». В мае конфликт усилился, когда отряды Хашд выбили «ИГ» из окрестностей Синжара. Эту территорию курды считали исключительной сферой своих интересов, с чем, после побега Пешмерга от наступающих террористов в августе 2014 года, были не согласны местные язиды. Еще больше масла в огонь подлили разговоры в Эрбиле о необходимости провозглашения независимости, с чем никак не могли согласиться ни шиитские милиции, ни тем более официальный Багдад.

Бои возникали и внутри подразделений, как например столкновения между бойцами суннитской и шиитской частей Хашд. Уже после официального освобождения Мосула, в городе начались бои между Хашд аш-Шааби и бойцами суннитской «Обороны Ниневии». В результате несколько человек получили ранения. Дело дошло до того, что командир одной из бригад Хашд — бригады Саид аш-Шухада требовал от суннитов покинуть Мосул под угрозой войны. Такие конфликты и в дальнейшем будут непосредственно влиять на судьбу Мосула и всей провинции. В этой атмосфере страха, соперничества, реваншизма и неопределенности правительству Ирака необходимо будет найти силы и ресурсы для решения целого ряда первоочередных задач.

1) Восстановление города и реабилитация жителей, постепенное возвращение беженцев в свои дома. Решение данного вопроса растянется не на один год, и здесь очень большое значение имеет готовность мирового сообщества оказывать помощь и контролировать сам процесс восстановления.

2) Предотвращение попыток «ИГ» или других террористических организаций вернуть под свой контроль город или сохранить позиции в нем. Здесь важное значение имеет политика Багдада по отношению к суннитскому населению провинции. Нельзя забывать, что одной из главных причин популярности радикалов на севере Ирака стала дискриминация суннитов и политические репрессии против них и их политических лидеров. В рамках решения этого вопроса нужно будет найти способ интегрировать в общество бывших заключенных бойцов «ИГ» и их родственников.

3) Выстраивание политической и экономической системы, которая бы удовлетворяла интересы всех основных региональных игроков и главное, разные этносы и религиозные группы, проживающих в Ниневии.

4) Построение системы безопасности и контроля над соблюдением правопорядка в Мосуле, с учетом того, что в городе действует около 40 вооруженных групп и организаций, включая шиитские милиции, племенную самооборону, отряды суннитов и т. д..

5) Эффективная работа в условиях снижения интереса к Ираку и региону со стороны основного игрока — США. Устами госсекретаря Рекса Тиллерсона, американцы уже фактически отказались от своего участия в будущем провинции.

«Как коалиция, мы не принимаем участия в национальном строительстве или восстановлении. Мы должны обеспечить целевое использование драгоценных и ограниченных ресурсов наших стран (партнеров по коалиции) на предотвращение возрождения «ИГ» и помощь изуродованным войной общинам, которые смогут взять на себя инициативу по собственному восстановления и возвращению стабильности» [367]Rivalries threaten in post-ISIS Mosul — http://mondediplo.com/outsidein/rivalries-threaten-in-post-isis-mosul
.

6) Сохранить целостность страны. В условиях отсутствия у Багдада четкого плана по восстановлению Мосула и провинции, все громче звучат призывы к отделению со стороны различных религиозных и этнических групп, проживающих на севере Ирака. Курды с идеей независимости. Сунниты с предложением создать из Ниневии автономный регион по примеру Иракского Курдистана. Ассирийцы-христиане и язиды Синжара, которые опасаясь возвращения к власти террористов, выступили с идеей защиты территории провинции силами ООН и создания своих специальных автономий.

«ИСЛАМСКОЕ ГОСУДАРСТВО» ПОСЛЕ МОСУЛА

После потери Мосула, оборона «ИГ» в провинции Ниневия посыпалась. 20 августа началось наступление сил иракской армии, полиции, при поддержке «Хашд» на город Тель-Афар — последний крупный город под контролем «ИГ» в провинции. В наступлении приняли участие до 40 тыс. бойцов при поддержке авиации коалиции. Всего через пять дней боев, иракские солдаты освободили центр города, а уже 31 августа премьер-министр аль-Абади заявил о победе. Бои с остатками «ИГ» за пределами Тель-Афара продолжались до сентября. Всего, по словам командующего КТС генерал-лейтенанта Яраллаха, потери «ИГ» в боях за Тель-Афар составили около 2000 бойцов и более 50 смертников. Авиацией коалиции было уничтожено 77 заминированных автомобилей. В плен к курдам, которые обеспечивали прикрытие операции с севера и запада попало сразу около 450 бойцов «ИГ». Все они сдались добровольно, о чем свидетельствует видео, опубликованные курдами. Среди пленных оказалось много иностранных бойцов, граждан России, Турции, Азербайджана, Казахстана и других стран. Такое количество пленных, сдавшихся без боя, включая иностранцев, свидетельствовало о падении боевого духа в рядах бойцов «ИГ». Дальнейшие бои в провинции Киркук подтвердили это предположение.

После освобождения Тель-Афара премьер аль-Абади объявил 20 сентября о начале наступления в провинции Киркук, где «ИГ» с 2014 года контролировало город Хавиджа и его окрестности. Уже через две недели иракские солдаты вошли в сам город. О полном освобождении Хавиджи премьер аль-Абади заявил 5 октября. Бои в окрестностях продолжались до 8 октября. По результатам этих двух операций стало понятно, что оборона «ИГ» в Ираке сломлена. Поражение в Мосуле стала серьезным ударом как для бойцов, так и для руководства организации.

Внутри руководства «ИГ», в том числе и под влиянием военных поражений, с новой силой разгорелся идеологический конфликт между двумя группами идеологов организации. Эти группы, условно разделенные на «радикалов» и «умеренных», с 2014 года вели дискуссии вокруг одного из основных элементов идеологии «ИГ» — отношение к практике «такфира» или обвинения в неверии. Первая группа, «радикалы», сформировалась вокруг идей саудовского радикального проповедника Ахмада ибн Умара аль-Хазими, которых хотя и не состоял в рядах «ИГ», однако имел большое влияние на часть идеологов организации.

Аль-Хазими и его сторонники в «ИГ» считали, что невежество в вопросе веры является причиной вывода из религии, аргументом в пользу такфира такому человеку. Более того, такфир может выносить каждый мусульманин, а не обязательно только ученый. И самое главное — тот, кто не вынес такфир другому, сам становился неверным, даже если он мусульманин. Подобные взгляды в «ИГ» считались радикальными, а их сторонников преследовали. Например, в конце 2014 года были казнены два шариатских судьи в «ИГ» Абу Джафар аль-Хаттаб и Абу Умар аль-Кувейти. Их обвиняли в приверженности идеям аль-Хазими. Вторая группа, «умеренные», считала, что невежество в вопросах веры не является главным условием для такфира, тем более тот факт, что человек не выносит такфир другому, основываясь только на его невежестве. Неформальным лидером этой группы был до своей гибели 31 мая 2017 гражданин Бахрейна и один из главных идеологов «ИГ» Турки аль-Бинали.

Ахмад ибн Умар аль-Хазими

До 2017 года этот конфликт не выходил за рамки идейного противостояния с периодическими репрессиями по отношению к «радикалам». Но с ухудшением ситуации в Мосуле конфликт с новой силой разгорелся внутри руководства и вырвался на публику. Апогеем стала публикация 17 мая 2017 заявления «Комитета уполномоченных» (второго после «халифа» Ибрагима центра власти в «ИГ») под названием «Те, кто погибнут, могут погибнуть на ясности, а те, кто живут, могут жить на ясности». В этом документе официальной объявлялась позиция «радикалов» в вопросе такфира, а всем членам «ИГ» предписывалось следовать ранее запрещенным взглядам «радикалов». Такой поворот вызвал бурю критики внутри самого руководства «ИГ». Через два дня после публикации заявления, Турки аль-Бинали опубликовал открытое письмо к «Комитету уполномоченных», в котором осуждал подобное решение.

Турки аль-Бинали

Его позже поддержали другие авторитетные в рядах «ИГ» идеологи. В результате уже после поражения в Мосуле, 15 сентября, «Комитет уполномоченных» выпускает новое заявление, в котором аннулирует свое предыдущее решение от 17 мая «за допущенные в нем ошибки». Сообщалось также, что «халиф» Ибрагим (Абу Бакр аль-Багдади) проредил ряды «радикалов», лишив постов их лидеров в «ИГ» Абу Хафса аль-Джазрави и Абу Мараму аль-Джазайри. Однако насколько долго ситуация будет оставаться под контролем «умеренных», предположить трудно. Напротив, появление такого мощного движения оппозиции, более радикального, чем лидеры «ИГ», может иметь далеко идущие последствия как для самой организации, так и для ее возможных наследников и последователей.

Даже с учетом потери территории и внутренних разногласий, на поле боя «ИГ» остается грозным и опасным противником. После потери крупных городов в Ираке и Сирии, военное командование организации перешло на использование традиционной и привычной еще с 2003 года тактики рейдов, засад, внезапных нападений небольшими группами бойцов в комбинации с терактами и атаками за рубежом. Действуя в основном из лагерей в пустынных территориях на границе Ирака и Сирии, а также опираясь на небольшие ячейки своих сторонников, «ИГ» может годами оставаться активной организацией, ожидая следующего всплеска межконфессионального насилия в Ираке или в другой стране региона. Для того, чтобы понять, как будет воевать «ИГ» (и уже воюет), проанализируем очень характерный для бойцов «ИГ» рейд в Ираке, в августе 2017.

Действия происходили в провинции (вилайете) аль-Фурат (на границе Сирии и Ирака) и были отражены в одном из видео релизов «ИГ» под названием «Логово моджахедов». Само название фильма уже указывает на то значение, которое руководство «ИГ» отводит пустынным территориям на сирийско-иракской границе. В первой части фильма показана обычная для «ИГ» засада на колонну противника. В засаде участвует группа из четырех человек (на вооружении один пулемет ПКМ, один гранатомет РПГ-7). Атака начинается с выстрела РПГ-7 по главной машине в колонне. Далее пулеметчик открывает огонь из пулемета, установленного на борту «технички» (переоборудованного пикапа для перевозки и ведения огня из крупнокалиберного пулемета). Второй пулеметчик из ПКМ (пулемет Калашникова модернизированный) открывает огонь по автомобилю. В видео показана также ночная засада на другом участке трассы Багдад — Амман. Атака начинается с подрыва взрывного устройства, установленного на трассе. Судя по переговорам по рации, у трассы подрывом руководил специально оставленный для этой цели боец. Затем бойцы открывают огонь, работает один ПКМ и один крупнокалиберный пулемет, установленный на авто. Всего в атаке, судя по видео, участвуют 5–6 человек.

1) Засада на трассе; 2) Видео с беспилотника — разведчика «ИГ»; 3) Действия «Группы — 1»; 4) Взятие первой линии обороны (насыпь); 5) Преодоление заграждений из колючей проволоки.

Действие малыми мобильными группами — основа «пустынной» тактики «ИГ». Она эффективно использовалась в Мосуле. Для совершения нападений на более крупные объекты, отдельные группы бойцов кооперируются, образуя большой отряд. Атака такой группы также показана в данном релизе. Цель атаки — пост солдат иракской армии, расположенный в пустыне для охраны коммуникационной вышки. Отряд атакующих — это 40–50 человек, на 14 автомобилях, 10 из которых имеют установленные пулеметы на борту (на три из них установлена самодельная броня). Еще четыре авто, без пулеметов, скорее всего используются для транспортировки боеприпасов. В каждом автомобиле экипаж минимум из 3 человек (водитель, пулеметчик, автоматчик). На некоторых авто экипаж до 5 человек.

Перед началом атаки проводиться разведка с использованием беспилотника, который дополнительно наносит удары с воздуха 40 мм снарядами. Атака планируется по спутниковым картам и аэрофотоснимкам. По итогам разведки выбираются цели для атаки. На видео это два объекта, один из которых атакуется для отвлечения внимания потенциального подкрепления противника от основной цели атаки.

Состав атакующих:

— Группа № 1 — отвлекающая. Состоит из группы бойцов, численностью до 12–14 человек на четырех автомобилях. Бойцы вооружены гранатометами (РПГ-7), пулеметами ПКМ, крупнокалиберными пулеметами, установленными на авто, автоматами. Приближаясь к противнику на расстояние действия крупнокалиберного пулемета, бойцы, не сходя с авто начинают поливать противника огнем, постепенно приближаясь к нему на расстояние действия ручных пулеметов и ручных гранатометов. Часть бойцов ведет огонь по противнику, часть на авто начинает передвигаться перед противником, поливая его огнем. Цель данной группы — отвлечь внимание противника, навести панику и при потенциальной опасности со стороны подкрепления, быстро покинуть место операции.

— Группа № 2 — основная. Состоит из 10 авто, в т. ч. трех бронированных автомобилей. Часть группы (небронированные авто) располагается на удалении на расстоянии действия крупнокалиберных пулеметов. Другая часть — на бронированных авто начинает передвигаться, приближаясь к противнику и ведет огонь по нему. Еще два автомобиля

— группа ПВО (вооружены ЗСУ-23-2) прикрывает действия группы № 2. Параллельно работает группа разведки, используя беспилотники для контроля над ситуацией и нанесения ударов с воздуха по позициям противника (на видео отражено нанесения трех ударов).

Постепенно приближаясь, одна группа (1 авто, 4 человека), занимает позицию на удалении действия стрелкового оружия и начинает вести отвлекающий огонь, позволяя остальным занять позиции для подготовки штурма позиций противника. Перед непосредственным штурмом все незадействованные в штурме бойцы открывают плотный огонь по противнику, используя в том числе и 40 мм минометы, РПГ. Под прикрытием огня, группы специально подготовленных штурмовиков — ингимаси на бронированных авто приближаются к исходной точке для рывка. Их продвижение прикрывают пулеметы на авто. Далее группа штурмовиков берет первую линию обороны (внешняя насыпь), закрепляется там и продолжает вести огонь по противнику. Вторая группа штурмовиков обходит противника с другой стороны и закрепляется на позиции. Так постепенно штурмовики, как бы раскачивая противника, приближаются все ближе и ближе, пока не выйдут к позициям противника уже внутри лагеря. Группа ПВО (две машины) в случае, если не появилась авиация противника, подключается к штурму и открывает огонь по позициям противника. После штурмовики, приблизившись к позициям противника, и используя ручные гранаты, начинают штурм и зачистку позиций, а забрав трофеи спешно покидают место.

ВЫВОДЫ

Изучать операцию в Мосуле мы просто обязаны. Такой вывод я сделал, работая над этим материалом. Не просто интересоваться, а именно изучать, тщательно, подробно и желательно в естественных условиях горячего Ближнего Востока. Это нужно потому, что Украина на своей территории имеет два оккупированных города, с развитой инфраструктурой, плотной застройкой и сотнями тысяч жителей. Отдельные безответственные «эксперты» с завидной периодичностью предлагают освобождать эти города штурмом, не представляя себе масштабы ответственности и последствий такого решения. Надеюсь, что пример Мосула немного охладит пыл сторонников такого решения. Но не это было моей главной целью при написании работы. Операция в Мосуле должна стать предметом изучения и обсуждения потому, что она продемонстрировала ужасный оскал войны нового поколения, «тотальной войны в мегаполисе», в которой нет ни линий фронта, ни гражданских, ни законов. Я буду очень благодарен, если эта, далеко не идеальная работа, поможет в процессе осмысления современных вызовов, с которыми сталкивается общество.

Огромная просьба все замечания, критику и комментарии высылать на электронную почту — [email protected]

Список сокращений:

ИГ — «Исламское государство» — террористическая организация, созданная в 2014 году.

КТС — «Контртеррористическая служба»

ФП — «Федеральная полиция Ирака»

ВВ — взрывчатое вещество

СВУ — самодельное взрывчатое вещество

Хашд — «Хашд аш-Шааби» или «Отряды народной мобилизации».

РПГ — ручной противотанковый гранатомет

ЗСУ — зенитная самоходная установка

ДШК — пулемет «Дегтярева-Шпагина крупнокалиберный»

ПК (ПКМ) — пулемет Калашникова (модернизированный).