Ночь окончательно вступила в свои права. Постоянно обитающие во дворе и в подвале дома № 9 по улице Комсомольской бездомные собаки и коты затихли, дом погрузился в темноту и тишину. Все окна отсвечивали глянцевой темнотой, жильцы дома спали. Артем перестал реагировать на звуки дворовой жизни и всматриваться в темноту за окном машины. Он тоже заснул, крепким, здоровым сном молодого человека, способного спать в самой неудобной позе. Бдительный Марат сидел рядом с ним, слушал через наушники текст нового детектива. Диктор пришепетывал и гнусавил, но Марика этот нюанс ничуть не смущал — все лучше, чем сидеть без всякого дела и при этом не отключиться в сон. Оба находились в засаде. Машина Артема была с вечера припаркована во дворе соседнего дома, за кустом сирени, который покрылся нежной дымкой из молоденьких, несколько дней назад развернувшихся, клейких листочков. Из окна машины хорошо просматривалась входная дверь в подъезд дома, где совсем недавно жила семья Кузьминых. При появлении возле подъезда подозрительной личности мужского пола, ребята должны были позвонить Алексею. И, если человек вошел в подъезд один, то план был следующий — сообщить об этом Алексею по телефону, дождаться, когда этот человек выйдет из подъезда, проследить его обратный путь. Проследить обязательно. На машине, пешком, на такси — любым способом, но это задание должно быть неукоснительно выполнено. Но, если человек, которого ожидал Алексей, в подъезд войдет не один, а в сопровождении еще нескольких сотоварищей, то в этом случае Артем и Марик должны тоже подняться в квартиру Кузьминых. Осторожно, без шума, чтобы не спугнуть ночных посетителей. Конечно, и в этом случае, предварительно по телефону нужно предупредить Алексея.

Алексей тоже спал, но прислонившись к высокой спинке мягкого дивана, который стоял в гостиной квартиры Кузьминых. Когда завибрировал его мобильник, Алексей мгновенно проснулся. Звонил Марик:

— Командир, — тихо шептал он в трубку, — к тебе гость. Один. Сам справишься, или нам тоже выдвинуться?

— Ждите его в машине, — ответил Алексей, — я с этим гостем поговорю и отправлю восвояси. Вы его принимайте и аккуратненько ведите. Но, прошу, не засветитесь.

Алексей спрятал мобильник в карман и отошел в глубину комнаты. Он догадывался, кто, и по какой нужде, пожаловал глубокой ночью в квартиру Кузьминых. Интерес ночного гостя Алексей обнаружил еще с вечера, в навесном кухонном шкафчике.

В замке повертелся ключ, входная дверь осторожно открылась, в нее протиснулась черная фигура и, все так же осторожно, прокралась на кухню. Оттуда послышались негромкие звуки — сначала треск раздавленного ботинком осколка одного из черепков посуды, которыми в изобилии был устелен кухонный пол из керамической плитки. Затем из кухни стали доноситься постукивания, поскрипывания и тяжелое дыхание гостя. Наконец, стукнула дверка кухонного шкафчика. Значит, наступил тот подходящий момент, когда Алексей может обозначить свое присутствие.

Алексей прошел на кухню, включил свет. Его фотоаппарат непрерывно затрещал, защелкал, на автомате снимая ночного гостя во всех ракурсах. Человек в черных одеждах и маске на лице держал в руках яркую, в красный горошек, хозяйственную банку, на которой со всех сторон была надпись «крупа».

— Господин Сидоркин! — обратился Алексей к непрошенному гостю, — Снимите, пожалуйста, маску с лица и высыпайте содержимое банки на стол. Убедительно прошу Вас не сочинять жалостливые истории в свое оправдание, у меня нет времени на их выслушивание. Все, что я попрошу Вас сделать — делайте быстро, без промедления. Иначе мне придется применить силу. Или даже вызвать сюда милицию. Хотите милицию?

— Нет, — ответил мужчина и снял маску, — будем договариваться. Вот чувствовал же я, что Вы не простой служащий благотворительного фонда, а ряженый клоун из театра правоохранительных органов. Так, Вы — Кто?

Это на самом деле был Сидоркин. Он открыл крышку банки и высыпал ее содержимое на стол. Среди гречки на столе оказались два пакета из полиэтиленовой пленки.

— Кто я? — повторил вопрос Сидоркина Алексей, — я человек, рядовой служащий благотворительного фонда Астрея. Но мы сейчас не обо мне, со мной все в порядке. А вот, Вы… Так, снимите с рук перчатки. А теперь открывайте мешочки, посмотрим, что за тайны они хранят. Высыпайте их содержимое тоже на стол.

Из одного мешочка на стол выпали старинные женские украшения, поражающие своей красотой и изяществом — кольца, серьги, цепочки. Драгоценности, которые в семьях принято передавать из поколения в поколение. Содержимое второго мешочка было не менее интересно. Среди гречки засияли бриллиантовые камешки.

— Господин Сидоркин, вот, вам лист бумаги и ручка, составьте опись бриллиантов и золотых украшений, — приказал мошеннику Алексей. — Вы трудитесь, а я пока возле Вас подежурю. Вам уже терять нечего, на украшениях и мешках Ваши отпечатки пальцев, фотографии в моей камере. После того, как закончите опись, сразу же приступайте к оформлению еще одного документа. Называется — явка с повинной. Пишите в адрес любой правоохранительной организации нашего города. Там разберутся. Работайте, сделаете все правильно, я Вас выпущу из этой квартиры. Временно. Как Вы понимаете, за преступлением всегда следует наказание.

— Странный Вы человек, — забормотал Сидоркин, — могли бы просто взять у меня деньги и выпустить. Хотите миллион долларов? А два? Тоже не хотите? Зря! В любом случае правда будет на моей стороне. Не все такие брезгливые, как Вы. Во всяком случае, мои деньги не помечены кровью. Конечно, их происхождение не совсем законно, но Вы мне скажите, кто сегодня отказывается от денег? Конечно, я напишу явку с повинной, но что мне предъявят? Все мое преступление — это любовь к погибшей женщине. Самое большое наказание, которое мне грозит, так это развод с женой. Правильно, я незаконно проник в частную квартиру. Но я хочу усыновить внука Полины, и заявление об этом уже находится в органах соцопеки. Не большое это преступление — зайти, хоть и незаконно, в квартиру мальчика, который скоро станет мне приемным сыном.

— Так, Вы все написали? — Алексей подошел к Сидоркину, забрал из его рук несколько помятых листиков бумаги, исписанных небрежным почерком, прочитал. — Кажется, все правильно. А сейчас с вещами на выход. Нет, это я так про вещи сказал — перчатки и свою куртку здесь оставьте. Пока, господин Сидоркин, я с Вами ненадолго прощаюсь. А там определимся — кто прав, а кто все-таки не только мошенник, но и преступник.

Семеныч осторожно открыл входную дверь квартиры, и тенью скользнул на лестничную клетку. Алексей собрал камни и драгоценности в мешочки, положил в коробку. Туда же отправилась явка с повинной от Сидоркина, его куртка и перчатки. Алексей для надежности перевязал коробку бечевкой, сверху, на крышке написал: следователю Борисенко Степану. Коробку спрятал в кухонный шкафчик.

Через несколько минут Алексею позвонил Марик:

— Командир, — возбужденно зашептал он в трубку, — едем мы за машиной кругленького человечка, который к тебе в гости заходил. Оказывается, сюда он приехал на машине, только оставил ее на улице, припарковал в кармане. Ты даже не догадываешься, командир, что это за машина! Это старушка Audi, серого цвета. Но номера третьего варианта. Еще раз поменяли номера.

— Марик, — изумился Алексей, — ты чего шепчешь? Артема боишься разбудить или Сидоркин тебя перепугал? Да, Марик, я ничего не перепутал, я знаю этого кругляша — Сидоркин Николай Семенович. Этот человек официальный директор ЖЭУ, едет он сейчас на машине, которая тоже принадлежит ЖЭУ. Это его служебная машина. Об этом я вчера узнал от двух замечательных девушек пенсионного возраста. Вы главное, не упустите господина Сидоркина. Человек он хитрый и изворотливый, поэтому будьте осторожны. Я побуду здесь до утра, сегодня в квартире начнут работу специалисты межведомственной Охраны. Хочу поменять входную дверь и поставить охранную сигнализацию. Если Вы быстро освободитесь, то подруливайте сюда. Квартира по закону на правах аренды принадлежит Астреи. Так что вы здесь сможете без проблем отдохнуть и позавтракать — продукты в холодильнике. Я уверен, что сюда долго никто не появится — длинноногому жирафу вы переломали ноги, а Сидоркин знает, что уже попал под статью уголовного кодекса. Теперь он будет тихо сидеть и выжидать, когда наступит час его удачи, и он сможет снова сюда вернуться, но уже на правах хозяина. Сидоркин планирует получить опеку над Артемом или даже усыновить его. Я чувствую, что для Артема это один из самых худших вариантов. Поэтому нам нужно искать убийцу Полины и Валерки, возможно, одновременно определится и место Сидоркина, которое он занимает в этой криминальной истории.

Артем и Марат в квартире Кузьминых появились уже в обеденное время.

— Вы ешьте, — приказал Алексей, — сейчас ребята заканчивают охранную сигнализацию реанимировать. Они уйдут, мы и поговорим.

Артем и Марат на этот раз удачно завершили слежку за Сидоркиным.

Несколько лет назад администрация ЖЭУ располагалась в частном секторе, в жилом доме. Дом по генплану застройки района в то время подлежал сносу, но снос официально приостановили, и в дом заселилось ЖЭУ. Временное пристанище ЖЭУ так и оставалось временным целых десять лет. Затем для ЖЭУ городские власти выделили часть первого этажа общежития. Но и бывший жилой дом не торопились сносить, тем более что сейчас там разместились складские помещения ЖЭУ. Но самым главным строением, конечно, же, был гараж. В небольшом дворе бывшего жилого дома гараж уютно разместился в глубине задней части двора. С улицы гараж не просматривался, о его существовании знали только приближенные Сидоркину люди из его администрации. Поэтому на эту секретную территорию никто не допускался. Эксплуатировал гараж лично сам Сидоркин. Сегодня его путь лежал именно в этот гараж. Сидоркин поставил туда серенькую машину, на которой сюда подрулил, а из гаража уже выехал на черной иномарке. Но предварительно багажник иномарки Сидоркин загрузил туго набитыми пакетами, которые вынес из гаража.

Дальнейший его путь удалось тоже отследить. Сидоркин приехал в пригородный коттеджный поселок, там въехал во двор двухэтажного дома. Ворота открывал и закрывал самолично, его никто не встречал. Было раннее утро, возможно, обитатели дома еще спали. Сидоркин выгрузил из машины пакеты, перенес их в дом и сам там остался. На этом этапе слежка за ним была снята.

— Вы, ребята, сегодня отдыхайте, а с завтрашнего утра мы приступаем к следующему этапу наших расследований. Нужно разбираться в родословной Сидоркина. Сидоркин настоящая квашня. Бухтит только в теплом месте, если попадет под холодный душ, то сразу лопнут все пузыри. Это бесхребетный слизняк, на убийство он явно не способен. Но где-то возле криминала он может быть. Мошенник еще тот! Надо раскручивать Семеныча, потянем за ниточку, глядишь, на убийцу выйдем, быстрее поймем с какого бока здесь мальчик Артем. Начнем, пожалуй, мы с двух концов. Берем в разработку бывшего юриста Астреи Инну. Если мне память не изменяет, то именно эту дамочку после скандала в Астреи встречала наша серенькая мышка Audi. Этим займется Марик. Инна его в Астрее не видела, следовательно, его присутствие возле себя просто не заметит. А мы с тобой Артем едем завтра осматривать дом, в который Сидоркин возил некие пакеты. Заодно познакомимся с его обитателями.

Домашний адрес Инны в отделе кадров Астреи по неизвестной причине отсутствовал. Начальник отдела кадров покрывалась красными пятнами и капельками пота, но внятно ответить Ольге, почему была принята на работу девушка, у которой нет домашнего адреса, так и не смогла. Зато ее подчиненная — рядовой инспектор по кадрам, ситуацию сразу прояснила. Оказывается, Инна по отношению к начальнику отдела кадров проявляла необычную щедрость. Одаривала ее не только по случаю каких-то событий, но и просто так — как она говорила «приятная мелочь для праздника души». Поэтому личное дело на юриста Инну в Астрее отсутствовало. Когда Инне напоминали, что неплохо бы написать резюме и подтвердить документами, Инна мило улыбалась и говорила, что обязательно это сделает, но не сегодня, а когда-нибудь в другое, свободное время. Алексей оставил начальника отдела кадров с Ольгой, а сам пошел в отдел, в котором работала Инна. Старший юрисконсульт Астреи про Инну знала не намного больше, чем кадровики, но кое-какие мелочи из биографии Инны Алексею оказались полезными.

— Близко Инну я не знала, но есть моменты, которые мне показались странными, — говорила коллега Инны, — мне всегда было непонятно, какое образование получила Инна. Законодательство нашей страны Инна не знала, и это точно. Я не утверждаю, что Инна — человек недалекий и неграмотный. Она часами могла рассуждать о законодательстве некоторых европейских стран, например Англии. Кстати, она и английский язык знает. Но это тоже мои наблюдения — я однажды слышала, как она с кем-то разговаривала по мобильному телефону. Я английский язык не знаю, даже на разговорном уровне, но не узнать его невозможно. Это характерная речь, знакомая нам со школьных и институтских времен. Судя по ее одежде и менталитету, Инна из обеспеченной семьи. Но насколько ее семья обеспечена, я у нее не интересовалась. И еще одно мое наблюдение — Инна в своих желаниях не знает границ. Если она что-то для себя решила, то остановить ее невозможно — я это хочу сделать, и я это сделаю!

— Марик, планы корректируем, — сказал Алексей Марату, — я звоню Степе Борисенко и прошу его срочно запросить данные на Инну. А ты едешь к Степе, ждешь, когда тебе передадут данные на нашего юриста. А дальше все по плану — едешь на адрес и собираешь все, что удастся собрать. Встречаемся здесь по мере готовности темы для обсуждения. Мы с Темой работаем по вчерашнему плану.

Артем хорошо запомнил дом, в который вчера вошел Сидоркин. Но когда они въехали в поселок, то оказалось, что дома здесь построены по одному, типовому проекту. Дома в поселке оказались близнецами. Владельца дама Артем и Алексей не знали, другие отличительные признаки дома им были тоже неизвестны. У прохожего они узнали, что этот поселок в девяностые годы строил местный совхоз для своих специалистов. Затем совхоз объявил себя банкротом, дома по самой бросовой цене продал жильцам. Бывшие совхозные специалисты потеряли работу, но приобрели недвижимость, которая их обременяла, и от которой в срочном порядке нужно было избавиться. Немедленно началась вторичная распродажа домов, построенных за счет республиканского бюджета. Добротные особняки не только продавали, но и меняли на городское жилье — люди обустраивали свою жизнь вблизи нового места работы. Так, постепенно, дома превратились в загородные дачи горожан. Нынешние жильцы постоянную прописку здесь не имели — дача, она и есть дача. Узнать фамилию владельцев домов можно только через бюро технической инвентаризации. Но в данной ситуации это занятие было совершенно бесполезно — судя по полной благоустроенности прилегающей к поселку территории, наличию всего комплекса коммуникаций, в том числе природного газа, нынешние владельцы домов люди состоятельные. А состоятельные люди свою недвижимость предпочитают регистрировать на подставных лиц.

— Вот, такие, Артем, дела, — вздохнул Алексей, — у нас с тобой полный обвал. Возвращаемся в Астрею — может, Марик нас чем-нибудь порадует.

Марик порадовал. Он нашел дом, в котором живет Инна. Встретиться с Инной не получилось, ее не было дома. Во всяком случае, на его настойчивые звонки, из квартиры никто не отозвался. Тогда Марик напросился в гости в соседнюю квартиру. Помогло удостоверение МЧС, заодно и электропроводку осмотрел. С теми же целями Марик побывал еще в двух квартирах этого же подъезда и в квартире первого этажа соседнего подъезда, где его даже чаем с домашним печеньем угостили. После тщательной фильтрации сведений, которые сумел собрать Марик, в досье таинственной девушки Инны можно было записать следующие сведения.

Родители Инны бизнесмены. Оба. Ее семья владеет несколькими стеклозаводами. Дело ведут сами, оба топ-менеджеры, правоведы с научными степенями. В общем, люди серьезные. Их единственную дочь воспитывали няни и гувернантки. Когда она подросла, родители купили ей для самостоятельной жизни вот эту квартиру и отправили учиться в английский частный колледж, в Лондон. После колледжа Инна должна была изучать международное правоведение, но уже в английском университете. Возможно, снова в Лондоне. Но Инна не оправдала надежду своих родителей. Продолжительность ее учебы в Англии ограничилась несколькими месяцами, после чего она прибыла назад, в свой город. Поселилась в своей квартире. Ее возвращение родители, похоже, даже не заметили. Одно слово — люди заняты своими делами и бизнесом. К тому же они были уверены в том, что единственная наследница их бизнеса, продолжательница их рода сейчас в Лондоне и изучает международное правоведение. Соседи иногда замечали возле Инны молодого человека. Худощавого, высокого парня. Вполне возможно, что они некоторое время жили вместе, в этой квартире.

— Ну, что ж, — сделал вывод Алексей, — фамилия Инны нам известна, попробуем найти ее родителей. Интересно, что они смогут нам рассказать о своей дочери. Версия соседей, конечно, интересная, но соседи не всегда объективны и правдивы. Тем более, что повод навестить родителей Инны у нас есть — она разбила окно в туалете, причинен материальный урон благотворительному фонду, а ущерб обычно возмещают виновные лица.

Мать Инны Алексей нашел на работе. По внешнему виду женщины в строгом костюме сразу было понятно — трудоголик. В версию Алексея о разбитом окне на последнем рабочем месте Инны не поверила и сразу оспорила:

— Молодой человек, — с нотой недоверия в голосе обратилась она к Алексею, — моя дочь учится в Англии, несколько дней назад она мне звонила из Лондона. Так, о каком стекле идет речь?

— Ваша дочь, — возразил Алексей, — около месяца назад устроилась на работу в благотворительный фонд Астрея. Два дня назад была уволена за недостойное поведение, без выходного пособия. Звонить в наше время можно из любого уголка земного шара, причем куда угодно. Вы даже не догадаетесь, что звонок не из Лондона, а из соседнего квартала. Всего-то нужно иметь деньги и роуминг. Я вернусь к своему вопросу? Так, вот — стекло нужно менять, а ее заработной платы на ремонтные работы не хватает. Поэтому я и пришел к Вам. Вы можете оплатить за свою дочь ремонтные работы помещения Астреи? Если Вы продолжаете настаивать, что Ваша дочь сейчас находится в Лондоне, то и с этим вопросом давайте разберемся. Вполне вероятно, что кто-то использовал ее документы и устроился к нам на работу по ее документам? Если у Вас есть фотографии Вашей дочери, то покажите мне их.

— Вот это правильно, — согласилась женщина, — у меня есть не одна ее фотография, а целый альбом. Смотрите.

На стол перед Алексеем лег небольшого размера фотоальбом.

С фотографий на Алексея смотрела именно та Инна, которая работала в Астрее. На одной из фотографий рядом с Инной был молодой человек.

— Да, это Инна, та девушка, которая была уволена из Астреи. А вот рядом с ней кто? — спросил Алексей.

— Невероятно, Инна вернулась, а я об этом не знаю? Если Инна и на самом деле бросила учебу в Англии и вернулась сюда, то есть тому причина — вот этот молодой человек. Он на нее имеет невероятное влияние. Это ее жених. Но он сейчас тоже должен находиться в Лондоне. Они вместе учатся. Зовут его Андрей Сидоркин. Если Инна здесь, то и Андрей тоже здесь. Интересно, а его отец об этом знает?

— Знает, — заверил женщину Алексей и направился к выходу из ее кабинета. На ходу он добавил, — если Вы примите решение оплатить ремонтные работы, то милости просим к нам, в Астрею.

— Такие, вот, зигзаги, — сказал Алексей Артему, когда сел в машину, — теперь понятно, почему так суетится Семеныч. Он точно знает, что происходит с его сыном и хочет помочь любимому чаду. Но почему он хочет усыновить Артема? Здесь все непонятно. Зачем ему Артем? Если Андрей Сидоркин причастен к убийству нескольких человек, то усыновление мальчика не освободит его от уголовной ответственности. Есть еще одно странное обстоятельство — Варвара Алексеевна, она же бездомная Мадам, говорила своей подруге и благодетельнице Васильевне, что убийца Надежды Кузьминой и ее маленького сына выкрикивал немецкие слова, скорее всего некую брань. А наши новые знакомцы, Инна и Андрей, знают английский язык. Хотя, пока неизвестно, может, они полиглоты? В общем, так, Артем. Я сейчас домой, мне нужен незначительный отдых. Пока я в тупике — не знаю, честно говоря, как из него выбираться. Давай пока все оставим на завтра. А Вы с Маратом, если есть еще силы, то к дому Инны. Посидите в беседке, отдохните, а заодно проследите за подъездом Инны. А вдруг появится?

Дома Алексей в первую очередь разложил на столе ватман с чертежами, который обнаружил в машине Полины. С виду обычный чертеж некого благоустройства или инженерного сооружения. Но странные красные крестики в эти понятия никак не вписывались. Что в планах благоустройства можно пометить красным крестиком? А если это какие-то коммуникации и крестиком помечены колодцы? «Нужно еще раз побывать во дворе дома Полины и посмотреть реальное месторасположение красных крестиков», решил Алексей и отложил сон на потом, когда появится время.

Ватман с нарисованными крестиками Алексей оставил в машине — чтобы не смущать народ и не вызывать подозрение у бдительных старушек. Алексей обошел весь двор, запомнил все канализационные и водопроводные колодцы. Затем сел в машину и примерил их к крестикам на ватмане. Ни один из колодцев даже близко не совпадал с красным крестиком на ватмане. Тогда Алексей еще раз подошел к спуску в подвал, который по просьбе Полины выкопал Сидоркин, и где погибла Надежда и ее сын. При внимательном рассмотрении этой ямы, оказалось, что она какая-то очень правильная. Знакомые Алексею «девушки-пенсионерки» из ЖЭУ утверждали, что Сидоркин яму выкопал экскаватором, затем туда спустили старые ступеньки, оставшиеся от сноса другого дома, к ним и приварили куски арматуры. Но яма имеет ровные, вертикальные стены. С одной стороны она естественно обрамлена стеной подвала, вторая стена, которая напротив — из красного кирпича отличного качества. Ее, наверняка, построили давно, потом засыпали грунтом. Совершенно очевидно, что откопали стену недавно, кирпичи еще сохранили толстый слой почвы, который на весеннем солнышке постепенно подсыхает и кусками отваливается.

«Кое-что проясняется, — пробовал проанализировать ситуацию Алексей, — у Полины каким-то непонятным образом появился этот странный чертеж. Она просит Сидоркина выкопать яму, чтобы обнаружилась ранее закопанная стена подвала. Понятно, Полина что-то искала. Скорее всего, это может быть вход в хранилище чего-то ценного. Вход не обнаруживается, но есть стена. Стену пробивать Полина не решается — много шума и вопросов. Зачем бьешь, что ищешь? Нанять рабочих тоже не решение вопроса — то же недоумение, те же вопросы. Следовательно — пока тупик. Копать и бить нельзя — много свидетелей, могут сообщить в милицию или другой орган дознания. Тогда впереди разборки и вопросы, которые для Полины со всех сторон были опасны. Что бы я сделал на месте Полины? Я бы спрятал чертеж куда-то далеко и надежно. А дальше время все определит. Полина так и поступила. Чтобы стена никого не заинтересовала, Полина попросила Сидоркина предпринять меры защиты. Так появились куски арматуры. Но Сидоркин про чертеж ничего не знает — это точно. А его сын и Инна? В общем, возле квартиры маленького Артема зарыта бомба, и она может взорваться. Но я, кажется, знаю, что можно сделать. Сегодня вечером обсудим с Ольгой, потом с Виталием… и вперед!»

Позиции Алексея и Ольги на проблему с найденным чертежом были однозначны — нельзя и дальше молчать про находку. Изначально они решили собрать все, что связано с убийством четверых человек, систематизировать и только потом передать в милицию. Но ситуация все больше становилась опасной для Артема. Они вместе рассматривали бумаги, найденные в машине Полины. И еще на том этапе поняли, что ими обнаружен план бункера, где хранятся какие-то ценностей — государственные, банковские либо музейные, которые эсэсовец Отто Бридар наворовал на оккупированных территориях Европы, либо СССР. Ценностей было так много, что безопасно переправить их своей семье в Германию Бридар не смог. Вот тогда он построил подземный бункер, заполнил его ворованными сокровищами. Не сомневался фашист, что эта территория останется за Германией на долгие годы, и он успеет лично распорядиться похищенным. Можно предположить, что по его распоряжению были уничтожены все свидетели, которые хоть что-то знали про этот бункер и его наполнение. Коля Автухов в своей записке описывал несколько случаев зверств Бридара. Один из них однозначно был связан со строительством бункера. Архивы сохранили сведения о том, что после завершения строительных работ по возведению секретных подземных коммуникаций на оккупированной территории, Бридар распорядился всех людей, принимавших участие в строительных работах, расстрелять и сбросить в лесную топь, чтобы даже прах никто не нашел. Служащие его штаба тоже были уничтожены — якобы отравлены партизанами, на которых работал повар. Про эти зверства эсесовца было известно местному населению оккупированной территории, узнали и партизаны. Бридара выследили и выкрали. Сейчас совершенно очевидно, что Бридар успел передать чертежи своей семье в Германию. Другой вопрос, как бумаги оказались у Полины, и что за этим кроется? С этим предстояло разобраться.

В тот вечер, когда Алексей и Ольга впервые рассматривали найденные бумаги, они предполагали, что пока эти бумаги для Артема безопасны. Ну, кто решится начать раскопки на открытой территории двора жилого дома? Если это наш соотечественник, то ему грозит уголовная ответственность. Таких людей в нашей стране называют черными копателями, все, что они накопали, относится к контрафакту, в дальнейшем это имущество изымается в пользу государства. Иностранцам, тем более, еще сложнее. Незаметно произвести раскопки и вскрыть бункер не получится — вокруг, по периметру двора жилые дома, населенные людьми. Следующая опасная и, даже нереальная, операция — переправка ценностей через таможни, границы и т. д. Дополнительные трудности возникнут с реализацией — продать ценности можно только на черном рынке, какому-то азартному и очень богатому коллекционеру. А такого не всегда найдешь, здесь требуются рекомендации. Поэтому Алексей с Ольгой, восприняли этот вопрос, как не требующий срочных мер, во всяком случае, пока не обнаружатся желающие тайно вскрыть бункер. Следовательно, и меры по его устранению можно принять гораздо позже.

Но когда Алексей увидел в яме открытую стену возможного бункера, его уверенность в том, что вопрос терпит, подверглась сомнению. Он понял, что деньги на похищенных ценностях можно заработать гораздо проще и безопаснее. И кому-то для этого понадобится чертеж бункера и полное устранение владельца этих бумаг или его наследника. По существующим законам, официальному владельцу клада, или лицу, которое его обнаружило, государство назначает долю — установленный процент от стоимости клада. В зависимости от ценности клада, сумма вознаграждения может быть огромным состоянием. В этом случае мальчик Артем, единственный наследник семьи Кузьминых, мог для мошенников оказаться лишним звеном и охота на него продолжится еще активнее.

— Значит, так, — подвела итог Ольга, — согласовываемся с Виталием и Ириной. При их согласии я постараюсь на место событий пригласить как можно больше представителей средств массовой информации. Пусть о кладе узнают во всех уголках мира. Чтобы молва докатилась и до семьи Бридара, и до наших местных искателей криминальных приключений. Они поймут, что игра ими проиграна и уберутся как можно дальше от наших мест. За тобой, Леша, милиция и все остальное. В том числе и переговоры с Виталием и Ириной.

Телефон Виталия как всегда после его отъезда из Москвы был недоступен. Ирина внимательно выслушала Алексея, сказала, что согласна с Алексеем.

— Ты решил все правильно, — сказала она, — это самый действенный план по устранению одной из реальных угроз безопасности Артема. Действуй, Алексей. Если ты сделаешь все правильно, а я в этом уверена, то мы, безусловно, избавим мальчика от серьезной угрозы. Его бабушка владела чертежами расположения какого-то бункера, результат — ее убили с особой жестокостью. Ее дочь, мать Артема, и его младшего брата убили не менее жестоко. Единственного, оставшегося в живых, члена семьи Кузьминых уже несколько раз пытались убить. Вероятно, у семьи Кузьминых есть, или была какая-то тайна, Артем стал ее наследником. Пока мы не разгадаем эту тайну, мальчику грозит смертельная опасность. Правильно, Алексей, передавай найденный чертеж правоохранительным органам, пусть разбираются. Там может оказаться что угодно — взрывное устройство, похищенные во время войны ценности или документы штаба СС. Сделайте факт передачи чертежа правоохранительным органам широким публичным событием. Это гол в чужие ворота.

На следующий день Алексей разговаривал со следователем Степаном Борисенко:

— Степа я тебе сюрприз приготовил. Оставь все дела и приезжай на знакомый адрес — улица Комсомольская, дом 9. Я жду тебя во дворе. У меня чертежи секретного, подземного бункера времен отечественной войны и моя явка с повинной. Уже написал и подписал. Шучу, конечно, не явка, а заявление в правоохранительные органы, где я подробно пояснил где, и как нашел чертеж, и кто при этом присутствовал. В общем, старался закон не нарушать.

Алексей на самом деле передал Степану собственное заявление, в котором подробно описал историю появления листа ватмана с чертежами, помеченными красными крестиками, и высказал свои опасения по поводу тайны, которую скрывает кирпичная стена. У Степана ценность сведений не вызвала сомнений. Он пожал Алексею руку, сказал «Пока», и приступил к работе, которая началась с телефонных переговоров — кому-то сообщить, других попросить, третьим рассказать, своим сослуживцам — приказать. Вскоре тихий двор жилого дома заполнился машинами, милиционерами, властными гражданскими людьми и, конечно, журналистами. Начались масштабные работы по разгадке тайны красных крестиков на небольшом куске ватмана. Но интрига осталась. Тихий двор жилого дома обнесли глухим, высоким забором, на котором во множественном числе расположились видеокамеры.

С жильцами дома провели собрание, объявили, что во дворе их дома может находиться склад с боеприпасами времен Великой Отечественной войны. В целях безопасности их временно переселяют в общежитие, Дом опустел, высокий забор скрывал его от посторонних, любопытных глаз. Что там копают, и что при этом находят, было покрыто завесой тайны. Пока тайна была государственной, ее разглашение каралось законом.

При этом благотворительный фонд Астрея, в лице своей службы безопасности, получил тоже небольшие дивиденды — из плана срочных вопросов исчез пункт под названием «бункер от Бридара». К этому вопросу можно было не возвращаться ни сейчас, ни в ближайшем будущем. Он был решен навсегда. Когда средства массовой информации на мировом уровне заявляют, что в городе N при участии милиции и других органов правопорядка начаты работы по извлечению из подземного бункера бесценных государственных сокровищ, похищенных захватчиками на оккупированных территориях, то желание захватить эти ценности пропадает даже у самых отъявленных бандитов. Государство такие поползновения не одобряет, заинтересованных лиц сурово наказывает.

Кроме того, заявление Алексея стало причиной еще одного события — было возбуждено уголовное дело по факту убийства Полины Кузьминой, Надежды Кузьминой и ее сына. Коробку из квартиры № 6, куда Алексей запаковал ценности семьи Кузьминых, вещи и чистосердечное признание гражданина Сидоркина Николая Семеновича при свидетелях, под протокол, изъяли. Этим же днем, вечером Степан позвонил Алексею:

— Хочу доложить тебе о принятии мер по некоторым вопросам, вытекающим из твоего «чистосердечного». Первое, наверное, самое главное — Сидоркина арестовали и начали допрашивать. Сидоркин давно числился у обэп в разработке. Но накопать на него материал для ареста не получалось, соскальзывал. За него немедленно подписывались должностные лица ЖКХ. Начиная с городских и заканчивая министерскими. Звонили по инстанциям и убеждали, что служба в коммунальном хозяйстве тяжела и опасна. Всегда находятся недовольные люди из числа населения, жалуются, пишут заявления. Все им кажется, что коммунальщики часть средств из бюджета распиливают, присваивают, растаскивают. Это все домыслы, и оскорбления. Финансирование коммунального хозяйства незначительно, нечего там красть и пилить, хоть бы зарплату обслуге выплатить. Кадры в ЖКХ бродячие, к работе не способные. Поэтому текучка немыслимая, а недовольных — не перечесть. Руководство правоохранителей вникало в тяжелое положение коммунальщиков, и дело прекращалось, так и не начавшись. В органы поступали отдельные сигналы о воровстве в ЖЭУ, наличию фиктивных служащих, хищениях заработной платы. Но это были анонимные заявления. Не те люди работали в ЖЭУ, чтобы написать честное заявление, а затем подтвердить его свидетельскими показаниями. В основном там пытались подработать безработные или бездомные граждане с большим стажем. Эти люди не знают свои права, а если и знают, то при их нарушениях промолчат, лишь бы их не трогали. Боятся. На депозитные счета и банковские карты Сидоркина завтра же будет наложен арест. Этот господин, оказывается, так привык к безнаказанности, что хранил значительные суммы денежных средств на банковских депозитах и картах, оформленных на свое имя. Чтобы всегда были под рукой. Правда, в различных банках, но это ничего не меняло. При обыске в квартире Сидоркиных обнаружены документы, которые подтверждают наличие крупных денег — договоры, выписки движения денежных средств по картам и депозитным счетам. Сидоркин из своей скромной зарплаты оплачивал учебу сына в частном английском колледже. В общем, работы ты нам подбросил не менее, чем на год. Ты, Леша, от природы сыскарь, логик. Тебе бы работать в органах, а ты работаешь в благотворительном фонде! Зарплата там, конечно, в разы нашу превышает, но все ли счастье в деньгах? Переходи к нам.

— Ты прав, Степа, — ответил Алексей, — счастье не в деньгах! Счастье в счастье! Фондом Астрея руководит моя жена. Это на самом деле благотворительный фонд, но интерес к нему у разного рода проходимцев и бандитов явно нездоровый. Я решил, что Олю одну там не оставлю. Ей нужна защита! Ну, а то, что возбуждено уголовное дело по факту убийства семьи Кузьминых меня радует. Я тебе завтра пришлю список свидетелей из частного фермерского хозяйства. Они тебе многое расскажут по факту гибели Полины Кузьминой и еще одного сельского жителя. А мое частное расследование продолжается — предстоит разбираться кто, и за что уничтожил всю семью Кузьминых. И самое главное — кому мешает второй сын Надежды Кузьминой. На жизнь мальчика уже дважды покушались. Старая женщина, которая могла бы стать свидетелем убийства Надежды Кузьминой, убита, ее задушили. Отец Артема тоже погиб. Официально — от передоза. Если быть точным, то от передозировки медицинских препаратов, которые выписываются только по назначению врача. Как на самом деле он погиб, и где купил эти препараты, мы не знаем. Может, ему тоже помогли уйти в мир иной? В этом деле пока сплошные вопросы, Степа, ответов нет ни у тебя, ни у меня. После возбуждения уголовного дела я официально могу рассчитывать на твою помощь. Для меня это многое меняет. Спасибо тебе. Ты, если сможешь, то держи меня в курсе событий по ходу раскопок во дворе дома Кузьминых. Дело в том, что есть предчувствие взаимосвязанности двух событий — убийства целой семьи и тайна эсэсовца фашистской Германии. Чертеж явно хранила его семья, которая живет в Германии. Но он каким-то непонятным образом оказался у Кузьминой. Я говорил с подругой бездомной Мадам, так она утверждает, что Мадам видела не только момент убийства младшей Кузьминой, но и убийцу, который ругался по-немецки. С самой Мадам поговорить мне не довелось — ее тоже убили. Но тут все понятно — ее просили сообщить, где маленький Артем, затем пытали, она не сказала, за что и была убита.

— Алексей, что еще ты знаешь по убийству Мадам, — спросил Степан, — я помню это убийство, но там нет ни одной зацепки. Это натуральный висяк!

— Пока ничего, кроме того, что тебе рассказал, — ответил Алексей, — но уверен, что скоро все расставится по своим местам. Все тайное когда-нибудь становится явным. Ты мне, Степан, пока помоги разыскать один дом. Туда наведывался Сидоркин, вез он туда сумки, возможно, с продуктами. Мои ребята Сидоркина проследили, а потом оказалось, что целый поселок застроен однотипными домами. Как ты говоришь висяк, дом они не узнали. Поселок в пригороде, называется Мирный. Запроси, пожалуйста, сведения на недвижимое имущество Сидоркина Николая Семеновича или членов его семьи под этой же фамилией. Эта информация хранится в Едином государственном реестре прав на недвижимость физических лиц. Вообще мне интересен полный список недвижимого имущества, которым владеет господин Сидоренко.

— Ничего запрашивать не буду, — ответил Степан, — обэп давно запросил такие сведения. И у меня они тоже есть, это не тайна. Гражданин Сидоркин владеет приватизированной квартирой-хрущевкой из двух комнат. И все. Больше недвижимости у него официально нет. Члены его семьи под фамилией Сидоркины недвижимостью тоже не владеют. С деньгами он лопухнулся, выставил на обозрение, а недвижимость надежно спрятана.

— Что ж, — вздохнул Алексей, — буду искать. Сегодня устроим себе выходной, а с завтрашнего дня — с головой в работу.

Но события этого дня не располагали к отдыху. Перед обедом Алексею позвонила Ольга и сообщила, что только, что в Астрею привезли Артема с травмой головы. На него напали. После удара по голове он на некоторое время потерял сознание, а сейчас очнулся и чувствует себя можно сказать, удовлетворительно. Врачи утверждают, что у него легкое сотрясение головного мозга.

— Ты, Леша, постарайся сейчас не грузить его работой, — предупредила Ольга, — ты должен помнить, что это второй удар по Теминой голове за последние два года. Ему сейчас необходима продолжительная реабилитация. Если он рвется поработать шпионом, то выдели ему для этого территорию Астреи. Пусть здесь шпионит. У нас тоже имеются объекты для наблюдения. Например, наш старший инспектор по кадрам. Просто так, без фактов, уволить ее у меня рука не поднимается. А при наличии фактов — уволю в течение нескольких минут. В случае необходимости я могу в твою команду временно вернуть Костю.

— Я сейчас приеду в Астрею, и мы обо всем договоримся, — сказал Алексей.

Артем чувствовал себя виноватым и уверял Алексея, что ничего неординарного не произошло, чувствует он себя прекрасно, снова готов продолжить наблюдение за домом Инны.

— Ты мне сначала, не спеша и обстоятельно, в мельчайших подробностях, расскажи все, что ты запомнил из сегодняшнего события, а потом мы решим, чем тебе дальше заниматься, — ответил Алексей.

Артем ничего интересного сообщить Алексею не мог. Артем сидел в беседке, пригрелся под весенним солнышком и задремал. Очнулся в больнице.

— У меня претензии к вам обоим, — сказал Алексей, — просил тебя, Артем, ночью отдыхать, а не смотреть боевики. Ты меня не услышал, и снова на работе сладко спал. Иначе тебя не огрели бы по голове. Пойми меня, Артем, правильно — все идет к тому, что ты будешь отстранен от работы. Это не наша прежняя работа, где ты на диванчике мог спать до вызова. Здесь все несколько иначе — от твоего внимания и адекватной реакции может зависеть жизнь кого-то из нас. А ты, Марик, во время нападения на Артема где был? Только не говори мне, что ты отлучился на пять минут. Скажем, за пирожками.

— Я на самом деле отлучился на пять минут, и именно за пирожками, — ответил Марик, — я не мог даже представить, что средь бела дня человека можно ударить по голове. Но зато я знаю, кто Тему огрел по голове. Я когда увидел, что Тема без сознания лежит на скамейке, сразу набрал скорую помощь нашей Астреи. Пока они ехали, я успел пообщаться с местной детворой. Тему по голове ударила Инна. Дети точно узнали Инну, она их соседка. Они говорят, что Инна подошла к Теме, увидела, что он спит. Сходила к мусорным контейнерам, взяла там доску и ударила Тему.

Интриги здесь нет. Инна узнала Артема и решила ему отомстить. Где она сейчас, Марат не знал. Он не позволил себе отойти от Артема.

— Все понятно, — подвел итог Алексей, — у вас два дня отдыха. А я тем временем решу пару вопросов. Скажи, Артем, как поживает Маркус? Что он сейчас умеет? Я помню, ты говорил, что посещаешь вместе с Маркусом какую-то собачью школу. Маркус ищет след?

— Да, — подтвердил Артем, — он и раньше шел по следу. Но ты, командир, должен знать, что Маркус без меня работать не будет. Откажется. Поэтому ты снимай с нас выговор и давай задание.

— Ладно, — согласился Алексей, — тогда сутки отдыха. Через день жду Вас в Астрее с Маркусом. Только собаку в приемную не тяните. Пусть в машине посидит.