Через год после нападения на Каллисто, спустя почти три года с момента начала миссии его команды на Илосе и примерно через шесть дней после возвращения оттуда, Джеймс Холден плавал в невесомости и наблюдал, как его корабль раскурочивает ремонтный мех. Восемь тугих троссов крепили «Росинант» к стенам причала. Это был один из многих ремонтных доков станции Тихо, а ремонтное направление — лишь одним из видов деятельности этой огромной строительной станции. На километровой площадке-сфере вокруг них кипела работа над тысячами других проектов, но Холден видел лишь свой корабль.

Мех закончил резку и снял большой кусок наружного корпуса. Под ним скрывался скелет корабля — прочные рёбра, окружённые путаницей проводов и кабелей, а ещё глубже — вторая кожа внутреннего корпуса.

— Да уж, — произнёс плавающий рядом Фред Джонсон. — Ты будто отымел её.

Слова Фреда, сдавленные и искажённые системой связи их вакуумных костюмов, всё ещё были как удар под дых. Сам факт, что тот самый Фред — номинальный лидер Альянса внешних планет и один из трёх самых могущественных людей в Солнечной системе — проявлял личный интерес к состоянию его корабля, должен был успокаивать. Вместо этого Холден чувствовал себя так, словно отец проверяет его домашнее задание с целью удостовериться, не слишком ли тот напортачил.

— Внутренняя рама погнута, — прорезался третий голос на линии. Человек с угрюмым лицом по имени Сакаи — новый главный инженер Тихо после гибели Саманты Розенберг в том, что теперь принято было называть Инцидентом в Медленной Зоне. Сакаи следил за ходом ремонта из своего офиса неподалеку с помощью сети камер на мехах и рентгеновских сканеров.

— Ты как такое сотворил? — Фред указал на корпус рельсовой пушки вдоль киля корабля. Ствол орудия проходил почти по всей длине корабля и опорные стойки, крепившие его к раме, были заметно погнуты во многих местах.

— Ну, — сказал Холден, — я рассказывал вам, как мы использовали «Роси», чтобы оттащить тяжелый грузовой корабль на более высокую планетарную орбиту при помощи нашей рельсовой пушки в качестве реактивного двигателя?

— Да, неплохо, — произнес Сакаи без тени юмора. — Некоторые из этих креплений можно подправить, но держу пари, мы найдем кучу микротрещин в сплаве, из-за чего полная замена станет лучшим решением.

— Это обойдется недешево, — присвистнул Фред.

Лидер АВП снова и снова становился для команды «Росинанта» покровителем и спонсором. Холден надеялся, что фаза «снова» повторится в череде их непростых взаимоотношений. Потому что без клиентской скидки ремонт корабля мог сильно ударить по кошельку. Впрочем, не то чтобы они не могли себе этого позволить.

— Очень много скверных дыр во внешем корпусе, — продолжил Сакаи. — Внутренний отсюда смотрится неплохо, но мы пройдёмся по нему тонким зубчатым гребнем и удостоверимся, что он герметичен.

Холден хотел было возразить, что возвращение с Илоса стало бы куда более удушливым, а то и смертельным, не окажись внутренний корпус герметичен, но воздержался. Не было причин спорить с человеком, отвечающим за возвращение твоему кораблю способности летать. Холдену вспомнилась задорная улыбка Сэм и её привычка смягчать критику глупыми шутками, отчего что-то сжалось в груди. Прошло время, но горечь утраты всё ещё давала о себе знать.

— Спасибо, — сказал он вместо этого.

— Это займет немало времени, — ответил Сакаи. Мех устремился к другой части корабля, закрепился магнитными подошвами и с яркими всполохами начал рассекать новый участок корпуса.

— Давай-ка переместимся в мой офис, — сказал Фред. — В моём возрасте дольше в скафандре не пробудешь.

Многие вещи в ремонте судов облегчались отсутствием атмосферы и гравитации. Но это вынуждало персонал носить скафандры во время работы. Холден понял слова Фреда: старый человек хочет пописать, а в его скафандре нет такого приспособления.

— Ладно, пошли.

Офис Фреда был велик по меркам космической станции, тут пахло старой кожей и хорошим кофе. Капитанский сейф на стене был сделан из титана и резной стали, как подставка из старого фильма. Настенный экран за его столом давал виды трех скелетов строящихся кораблей. Конструкции выглядели большими, громоздкими и функциональными. Как кувалды. Это были первые из заказанных кораблей военного флота АВП. Холден понимал, почему альянс чувствует необходимость создания собственных вооруженных мощностей, но не мог отделаться от мысли, что человечество продолжает извлекать неверные уроки из трагических событий последних лет.

— Кофе? — спросил Фред. Холден кивнул, и он начал возиться с кофе-машиной на столике, поставив две чашки. На той, которую он протянул Холдену, виднелся выцветший символ. Рассечённый круг АВП, затёртый почти до невидимости.

Холден взял её, махнул на экран и спросил:

— Как долго?

— Шесть месяцев, по текущим прогнозам, — ответил Фред, затем со старческим ворчанием сел на стул. — Хотя может так и не закончиться. Через полтора года социальные структуры людей в этой галактике изменятся до неузнаваемости.

— Диаспора.

— Если ты так это называешь, — кивнув, сказал Фред. — Я называю это земной лихорадкой. Целая куча транспортников с переселенцами направляются в землю обетованную.

Более тысячи миров открыты для заселения. Люди с каждой планеты и станции и скалы в Солнечной системе торопятся урвать свой кусок. Кроме того, в нашей системе идёт гонка трёх правительств, чтобы построить достаточное количество военных кораблей для контроля всего этого.

Сварочные работы на корпусе одного из кораблей начались с настолько яркой вспышки, что изображение на мониторе потускнело.

— Чем был Илос, так это предупреждением, что многие люди умрут, — сказал Холден. — Это хоть кто-нибудь слушал?

— Нет, на самом деле. Ты знаком с земельным бумом в Северной Америке?

— Да, — сказал Холден и сделал глоток кофе Фреда. Кофе был восхитителен. Выращенный на Земле и чертовски дорогой. Привилегии высокой должности. — Уловил твой намёк на повозки. Знаешь, я вырос в Монтане. Эта гнусная грызня за территории — история, много говорящая о природе людей.

— Значит, ты знаешь, что за мифами скрывается масса трагических судеб. Большинству повозок не суждено было добраться. Лишь немногим в итоге посчастливилось стать дешёвой рабочей силой для железных дорог, шахт и богатых фермеров.

Холден выпил кофе и наблюдал за строительством корабля.

— Не говоря уже о том, что аборигены, жившие там задолго до появления повозок, дали чужакам достойный отпор. По крайней мере, наша версия галактической судьбы не предлагает ничего изощрённее ящерицы-пересмешника.

— Возможно, — кивнул Фред. — По крайней мере, так было до сих пор. Но не все из тринадцати сотен систем достаточно исследованы. Кто знает, что мы найдём.

— Роботов-убийц и гигантские термоядерные реакторы, ожидающие, когда кто-то щёлкнет переключателем, позволяя им подорвать половину планеты в космос, если не изменяет память.

— Это только один из примеров. Может обнаружиться что-то более странное.

Холден пожал плечами и допил свой кофе. Фред был прав. Не было никакого способа узнать, что может ждать во всех этих мирах. Не известно, какие опасности притаились на планетах, к которым так стремятся колонисты.

— Авасарала мной недовольна, — сказал Холден.

— Да, недовольна, — согласился Фред. — А вот я вполне.

— Что-что?

— Ну смотри, старушка хотела, чтобы ты отправился туда и показал всем в Солнечной системе, насколько дурной была эта затея. Напугал и заставил ждать, пока правительство скажет им, что всё в порядке. И тем самым вернул контроль в её руки.

— Было жутковато, — признался Холден. — Разве я не дал всем этого понять?

— Конечно. Но планета всё же показала себя пригодной для жизни. И теперь Илос готовится отправить сюда грузы литиевой руды. Они будут богаты. Они могут стать исключением, но к тому времени, когда это выяснится, люди будут на всех этих планетах в поисках собственной золотой жилы.

— Не думаю, что смог бы что-то изменить.

— Ничего, — согласился Фред. — Но Авасарала и премьер-министр Смит на Марсе и остальные политиканы хотят контролировать ситуацию. А ты дал всем понять, что им это не по зубам.

— Так почему ты так счастлив?

— Потому что, — сказал Фред, широко улыбаясь, — я не пытаюсь это контролировать. Вот почему я получу власть над ситуацией. Я затеял долгую игру.

Холден встал и налил себе ещё одну чашку восхитительного кофе Фреда.

— Да, тебе нужно посвятить меня в детали, — сказал он, прислонившись к стене рядом с кофейником.

— У меня есть станция Медина — автономное судно, на котором каждый проходящий через кольца корабль может получить пакеты семян и временное убежище. Мы продаем герметичные грунтовые и водные фильтры по себестоимости. Любая выжившая колония будет помнить, что мы им помогли. И когда придёт время организовать какой-то галактический руководящий орган, к кому они обратятся? К людям, стремящимся навязать господство под дулом пистолета? Или к людям, помогавшим в тяжелое времена и готовым помочь снова?

— Они обратятся к вам, — сказал Холден. — И именно поэтому вы строите корабли. Вы должны выглядеть полезными в начале, когда каждый нуждается в помощи, но вы должны быть сильными, когда они начнут искать правительство.

— Да, — сказал Фред, откинувшись на спинку стула. — Зона влияния Альянса Внешних Планет всегда распространялась на Пояс. Это всё ещё так. Просто понятие «зоны влияния» немного… расширилось.

— Это не может быть так просто. Земля и Марс не будут сидеть сложа руки и не позволят захватить галактику только потому, что ты раздал палатки и сумки с обедом.

— Не всё так просто, — признал Фред. — Но мы начнём. И пока у меня есть станция Медина, я контролирую центр доски.

— Ты на самом деле читал мой рапорт? — спросил Холден, не в силах сдержать недоверие в голосе.

— Я не недооцениваю опасности тех миров.

— Забудь о том, что осталось позади, — сказал Холден. Он поставил недопитую чашку кофе и прошел через комнату, чтобы опереться на рабочий стол Фреда. Старик сидел нахмурившись. — Забудь о роботах и железнодорожных системах, которые всё ещё работоспособны после простоя в миллиарды лет. Взрывающихся реакторах. Забудь о смертельных слизнях и бактериях, которые лезут в глаза и ослепляют тебя.

— Насколько длинный этот список?

Холден проигнорировал его.

— То, что ты должен помнить — чудодейственное средство, способное остановить всё это.

— Артефакт был удачной находкой для вас, учитывая, что случилось…

— Нет, это не так. Это был самый страшный ответ на парадокс Ферми, я думаю. Знаешь, почему здесь нет индейцев из вашей аналогии со Старым Западом? Потому что они уже мертвы. Несмотря на дававшие фору передовые технологии и использование протомолекулы для строительства врат, способных убить всех остальных. И это ещё не самое страшное. По-настоящему пугает то, что что-то ещё пришло, застрелило первых парней в затылок и оставило их трупы разбросанными по всей галактике. Что нас должно волновать, так это кто выпустил те волшебные пули? И не станут ли они возражать, если мы приберём к рукам вещички покойников?

Фред выделил экипажу два апартамента на уровне менеджеров жилого кольца станции Тихо. Холден и Наоми занимали один, Алекс и Амос жили в другом, хотя реально это означало, что они там только спали. Когда парни не развлекались на многочисленных тусовках Тихо, они, казалось, постоянно торчали у Холдена и Наоми.

Когда Холден вошел, Наоми сидела в обеденной зоне, просматривая что-то сложное на своем терминале. Она улыбнулась ему, не поднимая глаз. Алекс сидел на диване в их гостиной. Настенный экран был включен, там сменялись новостные заголовки и говорящие головы ведущих, однако звук был приглушен, а голова пилота откинулась назад, глаза были закрыты. Он тихонько похрапывал.

— Теперь они здесь ещё и спят? — спросил Холден, садясь за стол рядом с Наоми.

— Амос скоро принесёт обед. Как обстоят наши дела?

— Тебе плохие новости или отвратительные?

Наоми наконец подняла глаза от терминала. Она склонила голову набок и прищурилась.

— Ты нас снова уволил?

— Не в этот раз. «Роси» хорошенько досталось. Сакаи говорит…

— Двадцать восемь недель, — закончила за него Наоми.

— Ага. Ты хакнула мой терминал?

— Взглянула на таблицы, — сказала она, указывая на экран. — Получила час назад. Он… Сакаи очень хорош.

В воздухе между ними зависло невысказанное «не так хорош, как Сэм». Наоми отвернулась, спрятавшись за своими волосами.

— Итак, это была плохая новость, — сказал Холден. — Полгода простоя, и я всё ещё жду, когда Фред выйдет и скажет, что он всё оплатит. Или хотя бы часть. На самом деле, лучше бы всё.

— Мы всё ещё на плаву. Вчера пришёл перевод от ООН.

Холден рассеянно кивнул.

— Но забудем о деньгах на минуту, я всё равно не могу заставить кого-нибудь послушать меня, когда речь идёт об артефакте.

Наоми сделала астерский жест руками.

— Почему сейчас должно быть иначе? Они никогда не слушали до этого.

— Хотя бы раз я хотел бы быть вознаграждён за мой оптимистичный взгляд на человечество.

— Я сделала кофе, — сказала она, кивнув головой в сторону кухни.

— Фред угостил меня своим, и он был настолько хорош, что меня стошнит, если я выпью ещё хоть немного. Ещё одна причина, которая сделала мою встречу с ним неудовлетворительной.

Дверь распахнулась, и зашел Амос с двумя большими пакетами. Аромат карри и лука окутал воздух вокруг него.

— Еда, — сказал он, поставив сумки на стол перед Холденом. — Эй, кэп, когда я получу свой корабль назад?

— Это еда? — отозвался Алекс громким, сонным голосом из гостиной. Амос не ответил; он уже вынимал картонные коробки из сумок и раскладывал их на столе. Холден думал, что он слишком раздражён, чтобы есть, но острый запах индийской кухни заставил его передумать.

— Не скоро, — сказала Наоми Амосу ртом, набитым бобами. — Мы помяли корпус.

— Дерьмо, — Амос сел и взял пару палочек для еды. — Я оставил вас одних на пару недель, ребята, а вы угробили мою девочку.

— Использовались чужие супероружия, — Алекс вошёл в комнату, потные от сна волосы торчали во все стороны. — Были нарушены законы физики, допущены ошибки.

— Одно и то же дерьмо каждый день, — ответил Амос и протянул пилоту коробку риса с карри. — Сделайте громче. Похоже на Илос.

Наоми усилила звук видеопотока, и голос диктора заполнил помещение.

«…восстановлена частичная мощность, но источники на земле говорят, что эта задержка будет…»

— Это настоящая курица? — спросил Алекс, хватая одну из коробок. — Разваливается немного, не так ли?

— Тише, — сказал Амос. — Они говорят про колонию.

Алекс закатил глаза, но ничего не сказал, накладывая ароматные ломтики курицы в свою тарелку.

«… к другим новостям, на этой неделе произошла утечка черновика отчета, в котором подробно описывается расследование прошлогоднего нападения на верфи Каллисто. Хотя текст ещё не завершён, ранние отчёты указывают на причастность отколовшейся фракции Альянса Внешних Планет и возлагают вину за обширные разрушения…»

Амос отключил звук, сердито хлопнув по панели управления.

— Дерьмо, хотел узнать больше о том, что происходит с Илосом, а не о каких-то тупых ковбоях из АВП, которые сами себя взорвали.

— Интересно, знает ли Фред, кто за этим стоит, — сказал Холден. — У сторонников АВП возникают проблемы, связанные с идеологией «мы против Солнечной системы».

— Что они там забыли? — сказал Алекс. — У Каллисто не было никаких тяжелых боеприпасов. Никакого ядерного оружия. Ничего стоящего для такого рейда.

— О, так теперь мы предполагаем, что это дерьмо имеет смысл? — спросил Амос. — Передай мне лепёшку.

Холден вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Я знаю, что это делает меня наивным идиотом, но после Илоса я действительно думал, что мы можем расслабиться. Больше никому не нужно никого взрывать.

— Вот как это выглядит, — сказала Наоми, затем подавила отрыжку и положила палочки для еды. — Земля и Марс находятся в напряженных отношениях, легитимное крыло АВП управляет, а не борется. Колонисты на Илосе работают с ООН вместо того, чтобы стрелять друг в друга. Лучше просто не бывает. Нельзя ожидать, что все будут на одной стороне. Мы остаёмся людьми. Некоторые из нас всегда будут кретинами.

— Точнее и не скажешь, босс, — сказал Амос.

Они закончили есть и несколько минут сидели в молчании. Амос вытащил пиво из маленького холодильника и раздал всем. Алекс ковырял зубы ногтем мизинца. Наоми вернулась к своим планам ремонта.

— Итак, — сказала она через несколько минут изучения чисел, — хорошая новость в том, что даже если ООН и АВП решат, что мы несем ответственность за наши собственные счета за ремонт, мы сможем покрыть их просто за счёт того, что имеем в аварийном фонде корабля.

— Много работы по переброске колонистов через кольцо, — сказал Алекс, а затем добавил: — Когда мы опять полетим.

— Ну, да, потому что мы можем запихнуть столько компоста в наш маленький грузовой отсек, — хмыкнув, сказал Амос. — К тому же, сломленные и отчаявшиеся люди не должны быть нашей основной клиентской базой.

— Давайте посмотрим правде в глаза, — сказал Холден, — если всё будет идти так, как идёт сейчас, найти работу для частного военного корабля будет сложно.

— Позволь мне заранее сказать «я же тебе говорил», — рассмеялся Амос. — Когда это станет уместным, как обычно и бывает, меня может там не быть, чтобы сказать вам это.