Когда она была молодой, Бобби часто снились сны о том, что в своей комнате она нашла дверь, которая вела в новую, экзотическую часть ее жилища, о которой ее семья забыла, или никогда не знала. Эти сны были жуткими, и одновременно прекрасными. Полными обещаний, удивления и угрозы.

Грозовой Шторм словно явился прямо из одного из таких снов.

Архитектура корабля обладала тоже же эстетикой в дизайне, что и Росинант. Центральный лифт, размер и объем свободного пространства в коридорах, двери, даже формы поручней и уступов, были знакомы. Ну если не совсем знакомы, то, по крайней мере, узнаваемы. Родственны. У Лаконии и Марса была одна и та же культурная ДНК, и, в той же мере, что и всё остальное, корабль был этому доказательством.

Но были и странности. На палубах не имелось швов или болтовых соединений. Пенная изоляция и покрытие переборок имели ту же жуткую мясистую текстуру, что и корпус. Освещение тоже было другим. Она не знала, было ли дело в спектре, или яркости, или в способе получения света, при котором казалось, что в светильниках происходит какое-то неуловимое движение, но было немного похоже, что все происходит под водой. Корабль словно был огромной рыбой с биолюминесцентным свечением, из самых глубоких морей.

Это все еще был дом, но шире, больше и изменчивее.

Они перемещались из зала в зал, сохраняя формацию, прикрывая друг друга в движении. К дребезжанию ОТО присоединился другой, неузнаваемый звук. Лучшее, что она могла предположить, что это был какой-то лаконианский вариант торпедного огня. Палуба покачивалась и накренялась вокруг них, в ответ на маневры корабля, но основной привод не отключался, поэтому низ всегда оставался низом.

Она ожидала, что огневой контакт с защитниками корабля произойдет в центральном лифте, ведущему к командной палубе. Это была очевидная критическая точка, и её удержание означало контроль над всеми перемещениями между палубами через которые им предстояло пройти. Если бы она командовала обороной, все люки были бы открыты, и дюжина винтовок, направленных вниз, были бы готовы продырявить любую высунувшуюся голову. Но вместо этого, там было три лаконианца с пистолетами, которые постоянно отступали, стреляя куда-то за них, больше обескураживая Бобби и ее людей, идущих за ними, чем причиняя кому-либо какой-то вред. В итоге они загнали всех на командную палубу. У нее не было уверенности, хорошо это или плохо.

- Амос? - сказала она, и, когда он не ответил, усилила сигнал. - Амос, проверка.

- Мы тут слегка подзависли, Бабс, - ответил Амос. - Я почти уверен, что мы пришли во что-то типа мастерской. Но хрен я знаю, зачем нужна чуть не половина здешнего барахла.

- Вступали в контакт с противником?

- Да, потеряли пару человек.

Их беседа была прервана звуком, похожим на звук разрываемого с большим усилием металла. Потребовалось несколько секунд, чтобы они признала в нем огонь скорострельного оружия. Амос выкрикнул что-то, перекрывая звук, но не ей. Она ждала, чувствуя как с напряжением закручивается узел в ее животе. Ей хотелось знать, что происходит, но не настолько сильно, чтобы рискнуть отвлечь внимание Амоса. Он хрюкнул раз, и она была уверена, что в него попали. Затем случилось что-то громкое - возможно разорвалась граната - и стрельба прекратилась.

- Ты еще со мной, здоровяк?

- Да, - сказал он. - Всего-лишь небольшое происшествие. Тут архитектура немного странная. И выглядит она так, как будто состоит из... Даже не знаю. Кристаллов? Или раковин моллюсков? Помнишь здания на Илосе? Вот из чего-то такого же.

Палуба сильно накренилась вправо, и голова Бобби немного закружилась из-за накатившего Кориолиса. Она схватилась за поручень.

- Я на Илосе не была.

- А, точно, - сказал Амос. - Ну, неважно, вообщем как там. Да, мы типа тут слегка застряли, до тех пор, пока не сможем проделать еще одну дыру. Сейчас вот ищем что-нибудь, чтобы прорубиться сквозь переборку. И хотелось бы успеть до того, как они на нас попрут.

Прорезался голос Алекса. Он не смог бы услышать их, даже если бы она сильно увеличила мощность сигнала, но передатчики Роси были достаточно сильны, чтобы она слышала его.

- Эгей, кто там есть. Шторм прерывает наш маленький танец. Похоже, они пытаются вернуться в порт. Возможно, сейчас самый подходящий момент запускаться всем, кто хотел запуститься. Не тратьте время зря.

Ему ответил Саба.

- Все еще дожидаемся отстающих из тюрьмы. Я буду отправлять корабли сразу по готовности, но придержи этого ублюдка подальше от нас столько, сколько сможешь, да?

- Уже работаю, - сказал Алекс.

Бобби стиснула зубы. Ей захотелось бросить все, и спуститься, чтобы помочь Амосу и его отряду. Плохая тактика. Она должна была придерживаться плана. С Амосом всё будет в порядке, она должна была верить в это. Лифтовая шахта проходила через весь корабль, вплоть до командной палубы. Насколько она могла видеть, их никто не ждал. Но это не значило, что там действительно никого не было.

- Так, - сказала она своей команде. - Действуем точно так же. Двое идут вперед, остальные трое прикрывают, потом первая пара прикрывает, пока остальные подтягиваются к ним. Только вместо перехода от двери к двери, мы будем подниматься с палубы на палубу. Если нам придется стрелять, мы попробуем запустить впереди нас лифт, но скорее всего, он заблокирован, и мне не хотелось бы показывать, где мы находимся.

Все Астеры показали, что согласны, и заняли позиции. Бобби и высокий мужчина пошли вперед, перебираясь по поручням как при свободном подъеме по скалам. Она высунулась, чтобы бросить взгляд на верхнюю палубу, прежде чем забраться на нее, но скорее удивилась бы, найдя там засаду.

Она прижалась к стене, с пистолетом, направленным вверх. Похоже, что люк на командную палубу был закрыт. Люки остальных палуб были открыты, что давало защитникам корабля отличную линию огня, но никто не пользовался этим преимуществом. Пока еще. Она махнула остальным, и внимательно следила, не появится ли враг, пока они взбирались к ее позиции. Шторм был больше, чем Роси. Между ней и командным центром оставалось еще восемь палуб. Похоже, последний этап будет непростым, но...

Гравитация исчезла, и она рефлекторно схватилась за поручень, а корабль провернулся вокруг нее, отбросив ее ноги перпендикулярно палубе. Так же внезапно, как исчезла, гравитация вернулась обратно. Тяжелое ускорение, - четыре или пять g, прихлопнуло ее к поверхности. Удар вышиб воздух из ее легких, а гравитация снова исчезла, и через секунду вращения в невесомости, последовал еще один микро-период тяжелого ускорения. Теперь она, и ее команда были прижаты. Невесомость и ускорение повторились еще трижды. Казалось, теперь это будет повторяться вечно.

- Амос?

- Хей, Бабс.

- Это ты? Вы чего-то сломали?

- Неа. Незнаю, что они делают, но вот это - продукт сознательного выбора.

- Я думаю ... - Тяжелое ускорение заставило её зубы щелкнуть. И невесомость. - Я думаю, они пытаются трясти нас, как жуков в банке.

Тяжелое ускорение, и невесомость.

- Это начинает причинять неудобства. Они что, пытаются нас замедлить?

- Пока не вернутся в порт. - Тяжелое ускорение, и невесомость. Ее сознание начинало плыть. Задержать их до возвращения в доки, имело наибольший смысл, если Шторм был недоукомплектован экипажем. Этим же объяснялось, почему они не всетретили более тяжелого сопротивления по пути к командной палубе. Но если лаконианцы смогут вернуться за подкреплением, у нее не будет ни шанса. А если не будет у неё, ни у кого другого тоже не будет.

Еще два цикла невесомости, вращения, и удара о палубу, которые не смогли вытеснить её с места. Когда Амос снова заговорил, она услышала в его голосе напряжение от усилий.

- Это становится проблемой.

- Я думаю точно так же.

Еще одна пулеметная очередь загрохотала в радиоканале.

- Не уверен, что я могу как-то этому помешать.

- Так, ладно, - сказала Бобби. - Новый приказ. Не умирай, пока я не разрешу.

- А если я найду способ завалить эту птичку?

- Тогда действуй так, как будто я разрешила, но до тех пор не высовывай голову, чтобы просто поискать.

- У тебя есть план? - спросил Амос.

- Очень великодушное название, - сказала она, - но да, есть кое-что, что я собираюсь сделать.

Корабль продолжал выполнять свои икающие скачки, словно судно разведки первого поколения, которое использует взрывающиеся ядерные бомбы в качестве двигателя. Даже для экипажа, находившегося в амортизаторах, это был убогий способ путешествий. Она глубоко вздохнула, подстраиваясь к ритму, и на следующем периоде невесомости, нырнула в лифтовую шахту. Два хороших поручня, две хорошие опоры, и внезапный вес, в пять раз больше её обычного.

Её пальцы, и подошвы ног, завопили в знак протеста. Спина и плечи затеяли любовную игру с судорогами. Невесомость вернулась, корабль провернулся, но она успела подняться. Всего на один комплект поручней до того, как вернулся вес. Но теперь она была ближе к цели.

Если она сорвется, её ждет далекое падение на дно. Но и никто не собирался стрелять вниз в нее, пока она лезла, потому они думали, что она не сможет подняться, пока происходит эта болтанка. Как и вообще кто-нибудь. С каждым циклом невесомости, поворота, и высокой тяги, она подтягивалась немного выше, не оглядываясь назад, чтобы посмотреть, отправился ли кто-нибудь из ее команды за ней. Ей нужно было сосредоточиться на подъеме.

Капли пота выступили бисером на лбу, и вентилятор шлема врубился на полную мощность, чтобы предотвратить запотевание ее лицевого щитка. Она сжигала кислород так быстро, что трехчасового запаса хватило бы теперь разве что на час. Она раздумывала о том, чтобы сделать передышку на одной из палуб по пути, и вообще снять шлем, но если лаконианцы решат выпустить атмосферу... что ж, тогда ей очень не повезет. Лучше продолжать эту игру в безопасности. Если считать безопасностью её карабкание в шахте, на полную высоту всех палуб корабля, остающихся под ней, в радикально сомнительной гравитации.

Голос Сабы послышался, когда Бобби еще оставалось больше трех палуб до командного центра.

- Сенсорные массивы отключились. Мы запускаем всё, что есть. Больше нет времени ждать.

- Я постараюсь прикрыть вас, Малаклипс, - сказал Алекс. - Шторм жив, и представляет угрозу. Я могу попытаться сбить его торпеды, но относитесь к нему так, как будто зубы у него все еще есть.

- Bien, - сказал Саба. - И у меня тут еще посылка, на пути к тебе, Росинант. Смотри в оба.

Алекс выругался себе под нос. У нее не было времени догадываться, почему.

Еще один момент невесомости. И снова скачок к ужасному весу. Искушение поднять темп, пытаясь перемещаться через два поручня вместо одного, было ловушкой. Поддаться ему, значило уменьшить время на подготовку к тяге, что было приглашением упасть. Было больно. Казалось, что все это продолжается вечно. Но это был правильный путь. Она не могла уступить жадности. Боль в ее руках стала сильнее, но её ноги, казалось, почти привыкли. А может они просто онемели.

Она была на полпути. Еще три с половиной палубы вверх, и она будет у командной палубы. Перед закрытой пластиной, возле которой лифт удерживался на месте. Две с половиной. Еще одна. Невесомость появилась снова. Она поднялась. Ее глаза неотрывно смотрели на шов, где раздвигалась лифтовая панель. Где, если это было похоже на другие марсианские корабли, в которых она побывала, было самое разумное место для укрытия, и стрельбы по тем, кто может подняться. По ней. Она ждала следующего ускорения, но оно не пришло. Только мягкая тяга маневрирования.

И это было плохо.

- Шторм подходит к докам, - сказал Алекс, и его голос звучал, как рассыпающийся пепел. - Если у кого-нибудь есть хорошие идеи, я слушаю.

Её руки и ноги дрожали от усилия, а пот заливал глаза. Она рискнула взглянуть вниз. Её команда шла за ней, но они были только на полпути. В этот раз будет только она.

Голоса донеслись с командной палубы. Резкие, рявкающие приказы. Бряцание, вероятно из оружейного шкафчика. Они знали, что у них будет немного времени, но они думали, что ей предстоит покрыть значительно большее расстояние, чтобы добраться до них. Лифтовая панель поползла в сторону, и она подтянулась вверх, схватив чей-то локоть в синем форменном рукаве, вытаскивая человека через проем и запуская его вниз. Он отскочил от пары стен, прежде чем ему удалось уцепиться, и к тому времени на него были направлены пушки ее людей, а Бобби попала через открывшийся проем на командную палубу.

Три человека, в амортизаторах самого странного вида, который Бобби доводилось когда-либо видеть. Бобби подняла пистолет. Да уж, определенно, экипаж был недоукомплектован.

Светловолосый мужчина увидел ее первым и взвизгнул:

- Коммандер Дэвенпорт!

Старший выдвинулся вперед. По крайней мере, он был старше, чем остальные. Но он по-прежнему выглядел, как молокосос.

- Заводите нас в доки! Во что бы то ни стало!

- Я сержант артиллерии Роберта Дрейпер, Марсианский Десант, - рявкнула Бобби. - И я убью любого, кто коснется управления.

Дэвенпорт дерзко вздернул подбородок.

- Вы слышали ваши приказы.

- Не надо так делать, - сказала Бобби. - Вы знаете, чем все закончится. Ваши люди умрут. Мои тоже. Наверняка, и множество гражданских, если мне придется протаранить кораблем станцию, чтобы уничтожить его. Я сказала. Не прикасаться к элементам управления.

Пилот вздрогнул, взглянул на Дэвенпорта. Тот пристально уставился на нее, как на свою смерть. Как будто пытался уговорить себя быть храбрым, но пока еще не справился с этим. И это был шанс, в промежутке между тем, кем он был, и кем он пытался быть. Убийство этих троих не повлияло бы на ситуацию на инженерной палубе. Не спасло бы Амоса. Позади её люди вплывали на командную палубу. Хотела бы она, чтобы они подошли попозже. Большее давление на лаконианцев, только укрепило бы их решимость. Когда она заговорила, она попыталась сделать свой голос спокойным и примирительным.

- Вот наша ситуация. Либо все ваши люди умрут, и все мои тоже, либо мы все будем жить. Сейчас, вы должны решить, стоит ли наша группа дилетантов и придурков, лучшего экипажа Лаконии.

- Эй! - воскликнул кто-то из ее команды. Она проигнорировала его.

- И вы ждете, что я поверю, что вы не украдете корабль? - спросил Дэвенпорт. Ну, я вообще не планировала до этого момента, подумала Бобби. Но раз уж ты об этом упомянул...

- Я не говорю о корабле. Я говорю о вас, и всей вашей команде, которая либо попадет в шлюз, со скафандрами, и кислородными баллонами, либо умрет здесь.

- Я видел вашу работу, - сказал он. - Если мы сложим оружие, вы все равно нас убьёте. У вас нет чести.

- Прикуси нахер язык, - сказала Бобби. - Я Марсианский десантник. И если ты это переживешь, спросишь потом у своих стариков, что это значит. И они расскажут тебе, как тебе повезло, что я не разорвала твою жопу просто за то, что ты такое сказал. Если я говорю, что ты и твоя команда в безопасности, значит ты в долбаной безопасности.

Дэвенпорт не ответил ничего, но за его упрямством теперь скрывалось что-то еще. Она полагала, что может быть, это надежда. Она вызвала Амоса.

- Эй, здоровяк.

- Хей, Бабс, - сказал он. Его голос казался взволнованным. - Я пробился на инженерную палубу. Дай еще пять минут, и я сожгу этого ублюдка. Может, откусим кусок станции, когда взорвемся, но как по мне, это уже не наша проблема. Как там у тебя?

- Твоя команда должна остановиться, - сказала она. - Никаких агрессивных движений в сторону врага. Подтверди.

На линии повисла тишина.

- Это не тот план, который я слышал, - сказал Амос.

- Амос, слушай меня. Стойте. Не взрывайте корабль. И если кто-нибудь там убьет какого лаконианца, я лично его пристрелю. Включая тебя. Понял?

- Ага.

- Жди. Если мне понадобится, чтобы ты вернулся к плану "А", я дам тебе знать через минуту.

Дэвенпорт смотрел на её команду, столпившуюся позади нее. Он хмурился. Бобби почувствовала, что вдыхает через раз. Она ждала.

- Тридцать секунд, мистер Дэвенпорт, - сказала она.

- Вы выбрали не ту сторону, канонир, - сказал Дэвенпорт. - Вы должны были быть одной из наших.

Двадцать пять минут спустя, выживший экипаж Грозового Шторма, связанный друг с другом, ждал в грузовом воздушном шлюзе. Их руки были стянуты за спинами, щиколотки скованы вместе, а от маневровых двигателей их скафандров были отключены баллоны с топливом. Амос и человек из его команды, в последний раз проверяли замки на их костюмах, и привязывали к их коленям аварийные маяки. Командир Лаконианцев теперь наблюдал за Бобби с видом человека, планирующего месть.

Амос постучал по лицевому щитку шлема Дэвенпорта, чтобы привлечь его внимание.

- Как дышится там? Воздух хорошо поступает? Потому что если нет, самое время сказать об этом.

Он кивнул, являя собой прекрасное физическое пособие по негодованию.

За пределами Шторма, корабли уходили через врата по графику, придуманному Наоми. Большинство из них направлялось в маленькие колонии, туда, где была меньшая вероятность столкнуться с судами, ожидающих возобновления движения через врата. Но некоторые отправлялись в хорошо освоенные места, такие как Комплекс Бар Гаон, надеясь на собственную способность избежать любого отслеживания с другой стороны, чтобы обеспечить свою безопасность. Оставалось немногим больше часа, когда по плану должен был уйти последний из них, а вслед за последним, мог уйти и Шторм. Если все пройдет правильно, датчики Медины будут тонуть в своих диагностических судорогах, еще в течение как минимум четырех часов. А у пленников было достаточно воздуха на десять. Шестичасового окна должно было быть более чем достаточно, чтобы их подобрали.

Амос показал ей большой палец, и Бобби кивнула. Он отстегнул трос от палубы шлюза, оттолкнулся и проплыл, чтобы остановиться рядом с ней. Бобби запустила цикл шлюзования, когда внешняя дверь открылась в более темное, чем космос, пространство медленной зоны, коснулась радиопередатчика.

- Хорошо, - сказала она. - Давайте посмотрим, работает ли управление так, как они рассказали.

- Понял, боссманг, - сказал ее новый пилот-астер.

Шторм сместился, слегка подался в сторону. Пленники, казалось, уплывали, хотя на самом деле двигалась Бобби. В темноте далеко за ними, факел привода вспыхнул как звезда, и погас, уходя сквозь кольцо.

- Хорошо, - сказала она. - У нас порядок. Удостоверьтесь, что мы отойдем достаточно далеко, прежде чем включим привод. Я не для того их спасала, чтобы вы могли сжечь их факелом.

- Sa sa, - подтвердил пилот.

- Алекс? - сказала она, но вспомнила, что ее костюм все еще находится в режиме малой мощности. Она изменила его и попыталась еще раз. - Алекс? Какая у нас обстановка?

Но ответил другой голос. Бобби потребовалось несколько секунд, чтобы узнать этого человека.

- Мы тут тремся возле Медины, готовые для эвакуации.

- Хьюстон? - спросила она. - Это ты?

- Теперь, когда вы, мудачьё, убедились в безнравственности централизованной власти? Да, это я. И я готов принять ваши извинения, как только вы выжмете свои подгузники.

- Он будет доволен, - спокойно сказал Амос. - Я вроде как даже соскучился по нему.

Бобби отключила микрофон. - Не могу понять, это вот у тебя сарказм или что? Мне нужно знать такие вещи. - Она включила микрофон обратно. - У нас поменялся план. Не надо нас подбирать.

- Никак нет, - сказал Алекс. - Я вас тут не оставлю.

- Мы летающий эскорт, - сказала Бобби. - Шторм теперь наш.

- Да ладно? - спросил Алекс, и завопил. - Святое дерьмо, ты взяла приз? Похоже, в конце концов, ты добыла себе собственный корабль, Капитан Дрейпер.

Раздался голос Наоми, скомкав последние звуки слов Алекса. - Я выхожу.

- Порядок, - сказал Алекс. - Забираю двоих, мы можем вписаться в полетную очередь, и свалить с этой помойки.

- Одну, - сказала Наоми. - Забирать надо одну. Мы влипли в неприятности. Клариссе пришлось драться. И я бы не справилась, если бы не она. Никто из нас не справился бы.

В горле Бобби натянулся узел. Она взглянула на Амоса, а он улыбнулся своей обычной любезной улыбкой, и пожал плечами. На мгновение она увидела, как что-то промелькнуло на его лице под этой улыбкой. Боль и потеря, печаль и ярость, и вот он уже снова был собой.

- Прокльятье, - сказал Алекс. - Мне так жаль это слышать.

- Так, - сказал Хьюстон. - Ты у меня в телескопе. Мы подскочим и заберем тебя.

- Наоми, - сказала Бобби. - Когда окажешься на Роси, мне нужно, чтобы ты нашла безопасное место для Шторма в полетном плане.

- Хорошо, сделаю, - сказала Наоми. Теперь, когда Бобби знала что слушать, она слышала измождение в её голосе. Усталость от горя. Она выключила микрофон, и повернулась к Амосу, но тот уже оттолкнулся, направляя себя назад к лифту. Она последовала за ним, чувствуя небольшой адреналиновый выброс. Который последовал за догадкой о том, что может случиться дальше.

У лифта, Амос остановился и почесал нос.

- Слушай, я тут думал взять пару наших новых ребятишек. Прочесать корабль. Просто убедиться, что у нас на борту нет зайцев, с которыми мы не хотели бы уехать.

Секунду она думала о том, чтобы отпустить его. Позволить Амосу вернуться к своему обычному я. Это было бы проще. Это было бы более уважительно.

Так сделал бы Холден.

- Мне нужно знать, что ты в порядке, - сказала она.

- На самом деле, я не...

Она подтянула себя совсем близко, оказавшись с ним почти нос к носу. Она не улыбалась, и он тоже.

- Я не спрашивала, хочешь ли ты поговорить. Я сказала, мне нужно знать. Независимо от того, какого корабля я капитан, если ты на нем, значит, у тебя и у меня происходят четкие, открытые и честные разговоры о твоем психическом здоровье. Это не дружба. Это не воспитание. Это я говорю тебе, как все будет. Мы оба знаем, что происходит, когда ты съезжаешь с катушек, и я не собираюсь притворяться, что ты больше или меньше того, что ты есть. Поэтому, когда я говорю, что мне нужно знать, все ли с тобой в порядке, это приказ. Вопросы?

Амоса стиснул челюсть, его глаза превратились в тонкие щелки. Но она не отступила. Когда он наконец улыбнулся, это больше не было то пустое, любезное выражение лица, к которому он обычно стремился. Эту его версию, она никогда раньше не видела.

- Я расстроен, Бабс. Я зол. Но я в порядке. Пасть в борьбе, для нее было тоже хорошим способом уйти. Я смогу с этим жить.

Бобби позволила себе отступить. Ее сердце билось немного быстрее, чем ей бы хотелось, но на её лице это не отражалось.

- Тогда порядок. Бери свою команду, и прочешите корабль. Я предупрежу вас, когда мы перейдем на тягу.

- Уже, - сказал Амос. И мгновение спустя добавил - Знаешь, а ты будешь хороша во всех этих капитанских штуках.