Холден

Спустя год после нападения на Каллисто, почти три года после того, как он и его команда отправились на Илос, и через шесть дней после возвращения Джеймс Холден парил в невесомости у своего корабля и наблюдал, как ремонтный мех разрезает «Росинант». Восемь туго натянутых тросов удерживали корабль у стен причала. Одного из многих в ремонтном доке станции «Тихо», и секция ремонтных работ была лишь одной из многих в огромной строительной станции. В сфере километрового диаметра занимались тысячами разных проектов, но взгляд Холдена был прикован к собственному кораблю.

Мех закончил резать и вытащил здоровенный кусок обшивки. Под ним открылся скелет корабля — прочные ребра в окружении спутанных проводов и труб, а еще глубже — вторая кожа, внутренний корпус.

— Да уж, — сказал Фред Джонсон, подлетая к нему, — ну и потрепал ты его.

Слова Фреда, приглушенные и искаженные переговорной системой скафандра, всё равно были как удар под дых. Вроде бы то, что Фред, официальный лидер Альянса Внешних Планет и один из трех самых могущественных людей в Солнечной системе, проявлял личный интерес к состоянию корабля Холдена, должно было приободрить. Но вместо этого у Холдена возникло чувство, будто отец проверяет его домашнюю работу, чтобы убедиться, не напортачил ли он слишком сильно.

— Погнута внутренняя рама, — раздался третий голос в коммуникаторе. Человек с угрюмой физиономией по имени Сакаи, новый главный инженер Тихо после смерти Саманты Розенберг во время так называемого «инцидента в медленной зоне». Сакаи наблюдал за ремонтными работами из своего офиса с помощью камер и рентгеновских сканеров на мехах.

— Как это тебя угораздило? — спросил Фред, указывая на рельсовую пушку под килем. Ствол орудия протянулся почти по всей длине корабля, и удерживающие его на раме стойки были во многих местах заметно помяты.

— Я когда-нибудь рассказывал, — отозвался Холден, — о тех временах, когда с помощью «Роси» мы тащили тяжелое грузовое судно на орбиту повыше, используя рельсовую пушку как реактивный двигатель?

— Ага, вот эта хорошая, — без тени юмора сказал Сакаи. — Некоторые стойки можно исправить, но боюсь, в сплаве обнаружится куча микротрещин, так что лучше их заменить.

Фред присвистнул.

— Обойдется недешево.

Лидер АВП время от времени становился покровителем и спонсором команды «Росинанта». Холден надеялся, что он сейчас станет им опять, несмотря на непростые взаимоотношения. Без скидки привилегированного клиента ремонт корабля обойдется значительно дороже. Хотя нельзя сказать, что они не могли себе этого позволить.

— Множество кое-как залатанных дыр во внешней обшивке, — продолжил Сакаи. — Внутренняя пока выглядит неплохо, но мы рассмотрим всё под микроскопом и заварим.

Холден хотел сказать, что путешествие с Илоса привело бы к многочисленным смертям от удушья, если бы внутренний корпус пропускал воздух, но оборвал себя на полуслове. Нет смысла противоречить человеку, ответственному за то, чтобы корабль снова оказался на ходу. Холден вспомнил проказливую улыбку Сэм и ее привычку разбавлять критику дурацкими шутками, и у него заныло в груди. Прошли годы, но иногда на него накатывала печаль.

— Спасибо, — сказал он вместо этого.

— Это будет небыстро, — ответил Сакаи.

Мех переместился к другой части корабля, закрепился магнитной подошвой и стал разрезать другую секцию внешнего корпуса, брызгая искрами.

— Давай перейдем в мой офис, — сказал Фред. — В моем возрасте не стоит так долго носить скафандр.

Многие ремонтные работы легче было вести без гравитации и атмосферы. Но из-за этого техническому персоналу приходилось носить во время работы скафандры. Холден решил, что старику нужно в туалет, но он не хочет заморачиваться с катетером.

— Ладно, пошли.

Офис Фреда по меркам космической станции был просторным и пах старой кожей и хорошим кофе. Капитанский сейф на стене был сделан из титана и закаленной стали, как в старом кино. Позади стола — настенный экран с изображением трех строящихся кораблей: длинных, массивных и функциональных. Как кувалды. Первые корабли военного флота АВП. Холден знал, почему альянсу потребовалось строить собственные силы обороны, но учитывая все события последних лет, не мог отделаться от мысли, что человечество так и не научилось извлекать уроки из своих ошибок.

— Кофе? — спросил Фред.

Холден кивнул, Фред засуетился у кофе-машины на приставном столике и достал оттуда две чашки. На той, что он протянул Холдену, красовалась выцветшая эмблема. Рассеченный круг АВП, стертый почти до невидимости.

Холден взял чашку, махнул рукой в сторону экрана и спросил:

— И долго еще?

— Текущий прогноз — полгода, — ответил Фред и со стариковским кряхтением уселся в кресло. — А может — и вечность. Через полтора года социальные структуры человечества в этой галактике будет не узнать.

— Диаспора.

— Если хочешь, называй так, — кивнул Фред. — А я называю это гонками за землю. Куча фургонов с переселенцами, которые стремятся в землю обетованную.

Для колонизации открыты больше тысячи миров. Люди с каждой планеты, станции и метеорита в Солнечной системе спешили отхватить кусок. А здесь, дома, три правительства строили военные корабли, чтобы всё это контролировать.

На обшивке одного корабля заискрил сварочный аппарат, да так ярко, что монитор автоматически приглушил контраст.

— Если Илос для чего-то и послужил, так это в качестве предостережения, что люди могут погибнуть, — сказал Холден. — Неужели никто этого не услышал?

— Не совсем. Ты слышал о земельных гонках в Северной Америке?

— Да, — сказал Холден и глотнул кофе. Он оказался восхитительным. Выращен на Земле, с богатым ароматом. Привилегии высокой должности. — Я понял твою отсылку на фургоны. Я ведь вырос в Монтане. Рассказы о драке за территории там до сих пор передаются из уст в уста.

— Значит, ты знаешь, что за мифом о предназначении скрывается трагедия. Многие из тех фургонов так и не добрались до цели. А куча людей в итоге корячилась в качестве дешевой рабочей силы на железных дорогах, шахтах и у богатых фермеров.

Холден пил кофе и наблюдал за строительством кораблей.

— Не говоря уже о том, что потом появились те, кто жил там до появления фургонов, и устроили чужакам веселую жизнь. По крайней мере, в нашей версии галактического переселения колонистам будут противостоять только мимикрирующие ящерицы.

Фред кивнул.

— Возможно. Пока что выглядит именно так. Но еще не все тринадцать сотен систем исследованы. Кто знает, что там обнаружится.

— Роботы-убийцы и термоядерные реакторы размером с континент, только и ждущие, как кто-нибудь щелкнет переключателем, чтобы они могли рассеять полпланеты в космосе, если мне не изменяет память.

— И это всего на основании одного примера. Могло быть и хуже.

Холден пожал плечами и допил кофе. Фред прав. Невозможно узнать, что ждет во всех этих мирах. Не предскажешь, какие опасности поджидают колонистов, готовых предъявить свои права на эти миры.

— Авасарала мной недовольна, — сказал Холден.

— Это точно, — согласился Фред. — Но я — другое дело.

— Вот как?

— Слушай, старушка хотела, чтобы ты отправился туда и показал всем в Солнечной системе, что дело дрянь. Напугал людей, и пусть бы они дожидались одобрения правительства. И чтобы правительства снова могли всё контролировать.

— Там и было страшно, — сказал Холден. — Неужели я неясно выразился?

— Конечно. Но выжить можно. А теперь с Илоса вот-вот отправятся баржи с литием для наших рынков. И они обогатятся. Возможно, это исключение, но к тому времени, как все это сообразят, народ уже будет рыскать по новым мирам в поисках очередной золотой жилы.

— Не уверен, что мог бы что-то изменить.

— Не мог, — согласился Фред. — Но Авасарала, марсианский премьер-министр Смит и все остальные зануды-политики хотят всё контролировать. А из-за тебя у них не вышло.

— Так почему же радуешься ты?

— Потому что, — широко ухмыльнулся Фред, — я не пытаюсь держать это под своим контролем. Я играю на долгую перспективу.

Холден встал и налил себе еще одну чашку восхитительного кофе.

— Тебе придется рассказать поподробней, — сказал он, прислонившись к стене рядом с кофейным столиком.

— В моих руках автономная станции Медина, мимо которой пролетает каждый, кто выбирается за пределы колец, все нуждающиеся могут получить наборы семян и палатки. Мы продаем по сходной цене почву и фильтры для воды. Любая выжившая колония частично будет обязана этим нашей помощи. А когда придет время собирать нечто вроде галактического правительства, то к кому они обратятся? К тем, кто хочет установить свою власть с помощью оружия? Или к тем, кто помогал в трудные времена?

— Они обратятся к тебе, — сказал Холден. — Вот почему ты строишь корабли. Чтобы сначала протягивать руку помощи, а когда им потребуется правительство, ты должен выглядеть сильным.

— Да, — ответил Фред, откинувшись на спинку кресла. — Альянс Внешних Планет всегда многое значил для Пояса. Это и сейчас так. Просто... мы решили расширить зону влияния.

— Это не так-то легко. Земля и Марс не будут спокойно смотреть, как ты правишь галактикой, из-за того что когда-то раздавал палатки и завтраки.

— Ничто не дается легко, — признал Фред. — Но надо же с чего-то начинать. И пока я владею станцией Медина, я контролирую центр доски.

— Ты мой отчет-то читал? — спросил Холден, не в силах скрыть удивление в голосе.

— Я вполне понимаю опасности новых миров...

— Забудь всё, что было раньше, — сказал Холден. Он поставил наполовину пустую чашку с кофе, пересек комнату и склонился над столом Фреда. Старик нахмурился. — Забудь роботов и железные дороги, которые могут заработать, даже миллиард лет простояв без дела. Забудь взрывающиеся реакторы. Забудь о смертоносных слизняках и микробах, который вгрызаются в глаза и лишают зрения.

— Много еще в этом списке?

Холден не обратил на его слова внимания.

— Помни только о волшебной пуле, которая всё это остановила.

— Весьма удачная находка для тебя, учитывая...

— Нет, неудачная. Это самый дерьмовый ответ на парадокс Ферми, который только можно представить. Знаешь, почему в твоей аналогии с Диким Западом нет индейцев? Потому что они уже мертвы. Кто бы ни построил всё это, они сделали стартовый рывок и использовали протомолекулярные врата, чтобы убить всех остальных. Но это еще не самое страшное. Весь ужас в том, что появилось нечто иное, прикончило тех первых выстрелом в затылок и разбросало трупы по всей галактике. И мы должны спросить, кто выпустил ту волшебную пулю? И согласны ли они с тем, что мы подбираем пожитки их жертв?

Фред предоставил команде два роскошных номера на том уровне станции Тихо, где обитало руководство. В одном жили Холден и Наоми, а в другом — Алекс и Амос, хотя на практике они там только спали. Когда эти двое не развлекались на станции, то всё время торчали в квартире Холдена и Наоми.

Когда Холден вошел, Наоми сидела в обеденной зоне и просматривала на ручном терминале какую-то заумь. Она улыбнулась, не поднимая головы. Алекс сидел на кушетке в гостиной. Стенной дисплей работал, что-то говорили ведущие новостей, но звук был приглушен, и пилот тихо посапывал, запрокинув голову и прикрыв глаза.

— Теперь они и спят здесь? — спросил Холден, садясь за стол рядом с Наоми.

— Амос ушел за обедом. Как продвигаются дела?

— Начать с плохих новостей или с отвратительных?

Наоми наконец-то оторвала взгляд от работы. Она склонила голову набок и прищурилась.

— Ты что, снова добился, чтобы нас уволили?

— Не в этот раз. «Роси» в плохом состоянии. Сакаи говорит...

— Двадцать восемь недель, — сказала Наоми.

— Да. Взломала мой терминал?

— Я как раз изучаю таблицы, — ответила она, ткнув пальцем в дисплей. — Получила час назад. Сакаи очень хорош.

Не так хорош, как Сэм. Эти непроизнесенные слова повисли в воздухе. Наоми снова опустила взгляд к столу, спрятав лицо под волосами.

— Так вот, это были плохие новости, — сказал Холден. — Полгода простоя, и я до сих пор дожидаюсь, пока Фред скажет, что он за это заплатит. Хотя бы за часть времени. В общем, хотя бы за что-нибудь.

— Мы пока еще на плаву. Вчера пришел платеж от ООН.

Холден кивнул.

— Но если забыть на минутку про деньги, меня до сих пор никто не хочет слушать, когда я говорю про ту штуку.

Наоми по-астерски покачала руками.

— С чего бы в этот раз всё стало по-другому? Они и раньше никогда не слушали.

— Хоть раз мне хочется получить награду за оптимистичный взгляд на человечество.

— Я сварила кофе, — сказала она, мотнув головой в сторону кухни.

— Фред угостил меня своим, и таким хорошим, что теперь на худший я не согласен. Еще одно разочарование от встречи с ним.

Открылась дверь, и ввалился Амос с парой больших пакетов в руках. Вокруг него витал запах карри и лука.

— Жратва, — сказал он, плюхнув пакеты на стол перед Холденом. — Капитан, когда мне вернут мой корабль?

— Это что, еда? — сонным голосом поинтересовался из гостиной Алекс. Амос не ответил — он уже вынимал пенопластовые контейнеры и расставлял на столе. Холден подумал, что слишком зол, чтобы есть, но аромат индийской кухни изменил его мнение.

— Не скоро, — с набитым тофу ртом ответила Амосу Наоми. — Мы погнули раму.

— Вот дерьмо, — Амос уселся и взял палочки. — Стоило оставить вас всего на пару недель, и вы тут же угробили моего красавца.

— Это все инопланетное супероружие, — пояснил вошедший в комнату Алекс. Его влажные после сна волосы торчали в разные стороны. — Изменение законов физики, да и ошибок понаделали.

— Старая песня на новый мотив, — ответил Амос и протянул пилоту контейнер риса с карри. — Прибавьте звук. Кажется, это Илос.

Наоми прибавила громкость видео, и квартиру наполнил голос диктора.

«...энергоснабжение частично восстановлено, но местные источники говорят, что...»

— Это настоящая курица? — спросил Алекс, взяв один из контейнеров. — Мы сегодня гуляем, а?

— Тсс, — шикнул на него Амос. — Говорят о колонии.

Алекс закатил глаза, но ничего не сказал, продолжая кучей накладывать на свою тарелку ломтики курицы со специями.

«... в других источниках подробно освещаются детали расследования прошлогоднего нападения на верфи Каллисто, выяснившиеся на этой неделе. Хотя информация неполная, предварительные отчеты подтверждают, что в него вовлечены фракции, отделившиеся от Альянса Внешних Планет, на которые возлагается вина за многочисленные жертвы...»

Резким ударом по панели управления Амос выключил звук.

— Вот дерьмо, я хотел побольше узнать, что происходит на Илосе, а не о каких-то тупых ковбоях из АВП, подрывающих друг друга.

— Интересно, знает ли Фред, кто за этим стоит, — сказал Холден. — Радикалы из АВП никак не могут покончить со своей идеологией «мы против всей Солнечной системы».

— А чего они вообще там хотели? — спросил Алекс. — На Каллисто не было ни серьёзных боеприпасов, ни ядерного оружия. Ничего, стоящего такого рейда.

— Думаешь, это дерьмо имеет смысл? — спросил Амос. — Дай-ка мне ту лепёшку.

Холден со вздохом откинулся в кресле.

— Знаю, что похож на наивного дурака, но после Илоса я и вправду думал, что мы можем добиться хоть недолгого мира. Ни у кого нет особой нужды убивать других.

— Похоже, так и есть, — Наоми подавила отрыжку и отложила в сторону палочки. — У Земли и Марса конфликтные отношения, законники из АВП предпочитают регулирование дракам. Колонисты Илоса работают вместе с ООН вместо того, чтобы палить друг в друга. Лучше не бывает. Нельзя же, чтобы все были на одной стороне. В конце концов, мы всё ещё люди и среди нас всегда найдётся некоторое количество уродов.

— Лучше и не скажешь, босс, — заметил Амос.

Они покончили с едой и несколько минут сидели в спокойном молчании. Амос вытащил из маленького холодильника банки с пивом и раздал всем. Алекс ковырял в зубах розоватым ногтем. Наоми снова вернулась к планам ремонта.

— Итак, — начала она после недолгого изучения цифр. — Хорошая новость в том, что даже если ООН и АВП решат, что мы сами должны платить по счетам за ремонт, мы легко покроем их тем, что имеем в резервном фонде корабля.

— Можно возить колонистов за пределы колец, — сказал Алекс. — Такой работы много. Когда снова полетим.

— Ну да, мы же можем набить кучу компоста в наш крохотный грузовой отсек, — усмехнулся Амос. — Кроме того, возможно, всякая чёртова голытьба — не те клиенты, за которыми стоит гоняться.

— Посмотрим правде в глаза, — сказал Холден. — Если дела продолжат идти как сейчас, найти работу для частного боевого корабля может оказаться нелегко.

Амос рассмеялся.

— Позвольте мне тут заранее вставить «а я вам говорил». А то, когда выяснится, что всё наоборот, как всегда и бывает, меня может и не оказаться здесь, чтобы это сказать.