В воскресенье Эльза решила, наконец, повидать родственников отца. Крамер представит ее.
Придирчиво осмотрела себя в зеркале. Осталась довольна. Новая форма, белоснежный воротник рубашки, льняные волосы, голубые глаза — строгая и красивая женщина.
Ганс Крамер явился ровно в 10.
— Доброе утро, Эльза!
— О-о! Господин гауптман, по вас можно проверять часы.
— Мы немцы, а кроме того, еще и солдаты, уважаемая фрау Миллер, и должны быть пунктуальны.
У пансиона стоял новенький «опель» Крамера.
— Едем к родной сестре вашего отца — Хильде Нейс, урожденной Миллер, — сообщил Крамер.
— Адрес знаете, Ганс?
— Да! Характеристика семьи: Хильда замужем за Арнольдом Нейсом — оберстом генштаба. Сын — Густав Нейс — двадцати девяти лет, оберштурмфюрер СД.
Подъехали к небольшому двухэтажному коттеджу. Машину Крамер поставил у ворот. У крыльца дома их встретил широкоплечий, полнеющий мужчина, которому было далеко за пятьдесят.
— Добрый день! — приветствовали его Эльза и Крамер.
Мужчина ответил на приветствие и поинтересовался:
— Слушаю вас, господа. Вы к кому?
— Нам нужен оберст Арнольд Нейс.
— Чем могу быть полезен?
— Можно к вам?
— Проходите в дом. У меня в кабинете поговорим.
Однако было видно, что оберста предстоящая беседа с офицерами абвера не радовала. Он шел впереди, сосредоточенный, серьезный. Прошли через гостиную в кабинет. Сели в кресла.
— У вашей жены, — начал Крамер, — есть родной брат — Карл Миллер?
Оберст побледнел, вытер вспотевший лоб носовым платком.
— Да, но я его никогда не видел и ничего о нем не знаю.
— Позовите, пожалуйста, вашу жену, — сказал Крамер.
Оберст вышел и через некоторое время возвратился в кабинет вместе с женой. Хильда Нейс тоже была заметно взволнована. Поздоровалась с гостями.
— У вас есть родной брат Карл Миллер?
— Да, если он жив.
— Что вам известно о нем?
— Он уехал из Германии очень давно.
— Получали вы от него письма? Писали ему?
— Да, получала, но очень редко.
— Писал ли он, как ему живется в России. Женат ли он? Есть ли дети? — допытывался Крамер.
— Был женат, родилась дочка.
— В таком случае, господа, разрешите представить вам вашу племянницу Эльзу Миллер — дочь Карла Миллера.
Эльза поднялась с кресла, протянула руку.
— Да, это я, тетя Хильда.
Та растерянно смотрела то на Эльзу, то на Крамера. Потом подошла к ней, с минуту всматривалась в ее лицо.
— Да, это дочь Карла.
Оберст приоткрыл дверь, крикнул:
— Берта! Накрывай стол на пять человек, сервировка праздничная.
В кабинет вошел молодой рыжеволосый оберштурмфюрер СД.
— С приездом, дорогая кузина, — улыбнулся он Эльзе. — Я ваш двоюродный брат Густав Нейс.
Все подошли к столу. Хозяин достал из бара бутылку французского коньяка и налил в рюмки. Сын открыл коробку конфет.
— За ваш приезд на родину, Эльза! — Оберст поднял рюмку на уровень глаз.
Хозяйка дома гостеприимно произнесла:
— Господа! Прошу к столу.
На широком, почти квадратном столе все было готово к обеду. Слуга наполнил рюмки коньяком. Оберст предложил тост.
— За скорую встречу отца и дочери. Вы согласны со мной, гауптман?
— Полностью! — ответил Ганс Крамер.
За столом Хильда Нейс подробно расспрашивала Эльзу об отце, матери, о жизни в России.
— Дорогая племянница! Извини, что не посоветовалась с тобой. Сейчас сюда съедутся ближайшие родственники. Я позвонила всем по телефону. Для нас большое счастье, что ты приехала в Германию. Представляю, как тяжело было немке жить в России — среди этих большевиков.
— Благодарю, дорогая тетя, за сочувствие, — мило улыбнулась племянница.
Хозяин предложил осмотреть его гордость — розарий. Спустились в сад, в котором цвело множество роз.
Постепенно съезжались гости. Обязанность представлять племянницу родственникам взял на себя Густав Нейс. Он подвел к Эльзе гауптмана.
— Эрик Блюм — ваш троюродный брат.
— Эльза Миллер.
Внезапно появившейся родственнице все уделяли много внимания. В их роду было единственное черное пятно — это Карл Миллер. С приездом дочери Миллера это пятно стало золотым, как солнце.
В пятом часу Эльза и Крамер стали прощаться.
— Дорогая сестра! — задержал ее руку в своей Густав. — Переходите к нам жить, я уступлю вам свою комнату.
— Спасибо, брат! Я буду часто приходить, надоесть еще успею.
В машине Крамер спросил Эльзу:
— Как вам родственники?
— Очень милые люди.
— Как мы их сначала напугали! — захихикал Ганс. — Вам повезло со службой.
— Ганс! Вам известно, чем я должна заниматься в Германии?
— Да, шеф говорил мне. Сначала будете учиться в школе…
— Какие предметы я буду там изучать?
— Самые разные.
— А физические занятия? Специальная борьба? Мне ужасно не нравятся такие занятия с мужчинами.
— Можно заниматься частным порядком, — тут же откликнулся Крамер. — Я знаю одного специалиста. Он — мастер своего дела. Сам у него тренировался. Хотите, съездим к нему?
— С удовольствием!
Ганс Крамер развернул машину и поехал на Вильгельмштрассе. В квартире их встретил мужчина невысокого роста, непонятного возраста, одетый в японскую национальную одежду.
— Здравствуйте, Манодзи! — поздоровался Крамер. — Вы меня помните?
— Здравствуйте, помню, господин офицер. Манодзи помнит всех своих учеников.
— Примите на обучение нашего сотрудника — фрау Миллер, она хорошо заплатит.
— Раз вы сказали «принять», Манодзи примет, хотя много, много ученик. Все почти ваш — черный одежда.
— Она придет завтра, и вы обо всем договоритесь. Запомните — Эльза Миллер.
— Моя все запомнит. Очень красивый госпожа.
— До свидания, Манодзи!
Хозяин низко поклонился.
В машине Крамер обратился к Эльзе:
— Вас отвезти в пансион?
— Да, буду сегодня отдыхать. Я вам и так в обузу, столько времени отобрала.
— Ничего, мне хорошо в вашем обществе…
У пансиона они распрощались. Эльза чувствовала себя уставшей, но была довольна и до предела взволнована: связь с Манодзи наладится завтра. Закрыв дверь на ключ, стала составлять цифровые донесения.
Центр. Радомиру,Милован.
Прибыл на место. Отчеты сдал. Направлен на обучение в спецшколу. Встреча с родственниками прошла хорошо.
В сквере, находящемся рядом с пансионом, на скамейке возле скульптуры Кентавра, у нее был тайник. Эльза отнесла туда шифровку. Почти час гуляла по аллеям сквера, не выпуская из поля зрения скамейку. Убедившись, что слежки нет, вернулась домой.
Из Центра была направлена следующая радиограмма:
Австрийцу.
При встрече выясните причину преждевременного выхода на связь Милована. Максимум осторожности и соблюдения конспирации. Задание: освоиться в Германии.
Радомир.
В 20.00 Ганс Крамер докладывал Штольцу:
— Встреча у Нейсов прошла нормально. Эльза была растрогана приемом. Всем очень понравилось. Они не ожидали такой эрудированной племянницы, да еще в звании лейтенанта. Я предложил ей обучаться у Манодзи. Договорился с японцем.
— Почему не у нас?
— Ее шокирует, что во время схваток она будет иметь дело с мужчинами. И только.
— Да, спеси и самолюбия у девки хоть отбавляй. Карл Миллер, видимо, затратил немало труда, пока ее воспитал. Знание языков, внешнее обаяние, твердый характер, неэмоциональная натура — это то, что необходимо для работы в разведке. Шеф сегодня при разговоре спросил меня, не является ли она агентом России? Что бы ты на это ответил?
— Исключено! — твердо произнес Крамер. — Красных она ненавидит. Все факты говорят об этом. Подозревать ее — значит подозревать всю ее информацию, которая полностью подтверждается. Более того, значит, нам нужно подозревать и Карла Миллера, а потом и меня. Шеф слишком подозрителен. Пока агент за границей, он верит ему на пятьдесят процентов, а когда он в Германии — только на пять.
Штольц улыбнулся.
— Твое покровительство нужно ей после знакомства с родственниками?
— Пока да.
— Уж не влюбился ли ты, Ганс?
— Она меня притягивает, но это не то чувство, которое вы имеете в виду, господин штандартенфюрер.
— Смотри, Ганс.
Эльза вошла вслед за служанкой в комнату, где их с Крамером принимал Манодзи.
— Господин Манодзи! Фрау желает с вами поговорить.
— Хорошо, Ирма, идите.
— Здравствуйте, господин Манодзи!
— Добрый день, фрау Миллер!
— Вы преподаете древнеиндийскую борьбу и каратэ?
— В основном дзюдо.
— В виде исключения не могли бы вы меня вести по каратэ? Мне рекомендовали вас как хорошего специалиста.
— Отдельные занятия будут дорого стоить, госпожа.
— Я думаю, фирма компенсирует мои расходы.
— С приездом, товарищ Милован!
— Спасибо, товарищ Манодзи!
— Чем вызван преждевременный выход на связь со иной?
— Мне рекомендовали обучаться у вас. Привезли к вам и даже ходатайствовали за меня. Кроме того, нужно срочно отправить радиограмму. Обобщая и анализируя некоторые факты, у меня складывается впечатление, что Германия готовится к войне с СССР.
— Вам, Эльза, приказано, как можно меньше рисковать. Основное — внедриться в абвер. Остерегайтесь Крамера — очень опытный контрразведчик. Думаю, сопровождает он вас не только потому, что вы ему нравитесь. Скорее всего, это приказ Штольца. Они никому не доверяют и могут быть неоднократные проверки. Ко мне можете ходить, не вызывая подозрений. Многие из абвера, гестапо обучаются и тренируются здесь. Два года тому назад Крамер также обучался у меня. Это он подсказал мой адрес?
— Да, — ответила Эльза, — меня направляют учиться в школу. И Крамер предложил дополнительно уроки спецборьбы брать у вас.
— Внимательно присматривайтесь к преподавателям и курсантам. Приходить ко мне на занятия будете к 16 часам. Слежки за собой не замечали?
— Кажется, нет!
— Хорошо. Берегите себя. Вы очень нужны. Когда начнутся занятия в спецшколе? — Манодзи говорил точными короткими фразами, словно спешил.
— Штольц сказал, что меня вызовут.
— Если Крамер спросит, как договорились со мной насчет оплаты за обучение, то скажите: шесть марок в час. Это дороже, чем обычно. Он будет считать, что я воспользовался вашей неосведомленностью в данном вопросе.
Помолчали. Японец будто вспомнил что-то.
— Где вы живете?
— В пансионе абвера.
— Ведите себя там очень осторожно. В пансионе круговая слежка.
— Ясно! — улыбнулась Эльза, вспомнив фрау Линце.
Миллер не спеша шла по тротуару Унтер-ден-Линден. То, что она не одна и теперь рядом есть товарищ, подняло настроение. Главное — не дать себя заподозрить, каждый шаг обдумывать.
Сегодня Эльза впервые вышла на улицу в штатском. Никто не обращал на нее внимания. Она чувствовала себя настоящей берлинкой. Изредка заглядывала в магазины. Не заметила, как подошла к пансиону. Возле подъезда стоял штурмбанфюрер Мейер из СД. Он был в штатском. Кого-то ждал.
— Добрый день, фрау Миллер!
— Добрый день! Вы даже фамилию мою запомнили.
— Я все запомнил. Странно, что мы не встречались в Кракове.
— Вас информировали обо всем, что происходит в генерал-губернаторстве? — улыбнулась Эльза.
— Во всяком случае — о многом. Мне до сих пор не дает покоя мысль, чем вы там занимались. В гестапо я знал всех, в абвере также. Вас нигде не встречал. Удовлетворите мое любопытство, фрау.
— Не могу, господин штурмбанфюрер! — пожала плечами Миллер. — Вы очень опасный человек: все знаете, все видите, всем интересуетесь.
— То, что я опасный — неправда, — возразил штурмбанфюрер. — Что касается любознательности — это точно. Никуда не денешься — профессиональная привычка.
— Понимаю. И именно поэтому вы решили сделать мне маленькую неприятность?
— Мой бог! О какой неприятности вы говорите?
— Зачем вы все у меня выспрашиваете? — прищурила глаза Эльза. — Видимо, считаете меня не офицером, а глупой женщиной. Я могу по секрету сообщить вам одну новость.
— Слушаю вас! — заинтересовался Мейер.
— Фрау Линце не только СД информирует обо всем, что происходит в пансионе. Вам понятно, господин штурмбанфюрер?
— Понятно. Но откуда вы взяли, что она информирует меня о чем-то?
— Перед тем как войти к пей в кабинет, — ответила Эльза, — я около пяти минут стояла за плотно прикрытой дверью. Не подумайте, что я специально подслушивала. Все произошло совершенно случайно. Просто я услышала свою фамилию и остановилась. Сожалею, что у меня тогда не было магнитофона. Пришлось все услышанное изложить в рапорте по инстанции. У вас есть еще ко мне вопросы, господин штурмбанфюрер?
— Нет. Вижу, что награду вы получили не зря. Штольц — хороший специалист и не слишком щедр с подчиненными. Именно это ввело меня в заблуждение. Я засомневался: уж не любовницу ли завел себе Штольц? — он захохотал, но тут же оборвал смех. — Извините, я пошутил!
— Я так и поняла. А теперь, поскольку вы в отменном настроении, развеселите фрау Линце. Она выходит к нам из пансиона. До свидания!
Мейер щелкнул каблуками.
Спустя час Эльза подробно передала разговор с Мейером Штольцу. Тот долго смеялся.
— Молодец, Эльза, здорово ты расколола этого дурака. Кто мог подумать, что Линце — двойник. Я ей покажу СД. Ну и он хорош. Опытный разведчик, а попался, как дилетант. Сегодня же обо всем доложу шефу, — Штольц улыбнулся: — Как отдыхается?
— Скучно. Уже надоело. Когда занятия в спецшколе?
— Послезавтра. Крамер рассказал мне о японце. Какое время он назначил вам для тренировок по борьбе?
— В любой день к 16.00.
Разговор был прерван гудком зуммера.
— Алло! Штольц слушает. Добрый день, оберштурмбанфюрер, — сказал он в трубку. — Дать разрешение на перевод к вам фрау Линце не могу. Я как раз сам думаю ее перевести куда-нибудь. Но не решил еще куда. Всего хорошего.
Положив трубку, Штольц продолжил разговор с Эльзой:
— СД пробует спасти старую дуру. Это им не удастся.
Штандартенфюрер пытливо посмотрел на женщину!
— Скажите, Эльза, какое впечатление на вас произвели родственники?
— Я очень рада встрече с ними! Такие милые люди…
— А Крамер? Он все время старается угодить вам.
— Мы с ним просто сослуживцы.
— Похвально! Солдатская дружба — это большое дело,
— Разрешите идти?
— Идите!
Эльза вышла из кабинета.
Через день в 8.00 утра Миллер вызвали к телефону.
— С вами говорит начальник спецшколы, Хекендель. В 10.00 прошу явиться в школу. Форма одежды — штатская.
— Я вас поняла, господин Хекендель!
Назавтра Эльза сидела в кабинете начальника спецшколы. Тот был по-деловому краток:
— Фрау Миллер! С выпиской из вашего личного дела я ознакомился. На период обучения в школе вы будете проходить под номером 4217. С кем-либо говорить о себе запрещается. Сегодня вам выдадут пропуск, который будет храниться на проходной школы. При входе в школу вы обязаны назвать свой номер, дежурный сверит фотографию с оригиналом. Волосы не перекрашивать, прическу не менять. Завтра в 9.00 начинаются занятия. Желаю удачи. До свидания.
Теперь ежедневно, с 9 до 14-ти Эльза находилась на лекциях и практических занятиях в спецшколе.
Пообедав в пансионе, шла к Манодзи, где обучалась приемам спецборьбы. Во время перерыва, отдыха, Манодзи передавал ей свой опыт работы в Германии.