Через четверть часа мы покинули храм. Внутри него, ставшему для нас временным убежищем, спасибо за то Высокому Небу! нас никто так и не заметил. Лишь когда мы, отодвинув засов на двери, вышли на крыльцо, то стоявшие неподалеку люди постарались отодвинуться от нас как можно дальше. Еще бы: перед их глазами оказались три фигуры в бесформенных серых плащах с низко надвинутыми на лицо капюшонами…

Одежда служителей храма Серых Змей… Это те, от кого любому, даже самому законопослушному человеку, следует держаться как можно дальше. Проще говоря, служители храма Серых Змей — это нечто вроде тайной стражи, послушное орудие в руках тех, кто ими управляет. Этих людей частенько привлекают для таких дел, как наведения порядка (в том смысле, как они это понимают), или же для наказание виновных. Служители этого почти что полностью закрытого для посторонних храма считаются хорошими воинами, но частенько действуют весьма жесткими методами. Обычно для них не бывает авторитетов, потому что при вступлении в тот храм люди дают обет безбрачия, и для тех, кто надевает на себя серых балахон, высшей честью является смерть во имя служения Великому Сету. Храмовники из храма Серых Змей считаются хорошими дознавателями, и жестокими инквизиторами, не подчиняющимися никому, кроме тех, кто стоит во главе храма Серых Змей. Понятно, что слава у этого ордена была соответствующая — с ними старались не связываться ни в коем случае…

В общем, лучшей маскировки придумать было просто невозможно. Нам невероятно повезло, что в этой кладовой отыскалось три балахона, правда, все они были старые и весьма истрепанные, а один, вдобавок ко всему, чуть ли не с дырами… Но выбирать не приходилось, тем более, что из пяти имеющихся в кладовой балахонов два были сшиты на людей совсем маленького роста. В таких только Москиту ходить, упокой Небеса его многогрешную душу…

Хм, а эти серые балахоны, и верно, очень действенны. То-то мне Койен сказал, что эту одежду смертельно опасно надевать тем, кто к храму Серых Змей не имеет никакого отношения. Наказание за подобную дерзость может быть только одно — смерть. Ну, это мелочи: по нашим делам в Нерге и без того меньшее не положено.

Мы шли по улице так, как обычно ходят служители этого храма: один — чуть впереди, двое остальных следуют за ним, по бокам, отставая всего на шаг. Три человека в сером, в низко надвинутых на лицо капюшонах, скрывающих внешность служителей… Не скажу, что прохожие от нас шарахались, но с дороги уходили сразу же, едва мы попадались им на глаза. Не бывает худа без добра: у нас появилась прекрасная возможность идти беспрепятственно, не боясь, что нас остановит стража или патруль. Так что нам осталось только благодарить дурную славу, окружающую Серых Змей…

Я отмечала про себя, что сейчас на улицах, кроме уже привычной мне толпы, было немало патрулей. Они располагались на каждой улице, внимательно следя за прохожими. Понятно, что если бы мы показались на улице в своей привычной одежде, то нас бы давно опознали. Как предположил Кисс, розыскные листы с нашими приметами, без сомнений, имеются у всех стражников. Поневоле хочется сказать спасибо Авите. Бедная женщина! Увы, но сегодняшней ночи она не переживет…

Как пояснила Марида: от того храма, где мы прятались, и до Западных ворот идти довольно далеко. Риск, конечно, большой, и нам в очередной раз оставалось надеяться только на удачу. Хорошо бы обзавестись лошадьми, да вот только где их взять?..

Упаси нас Небеса от такой напасти, как если на нашем пути внезапно объявится кто из колдунов, да еще и вздумает поинтересоваться у нас о чем-либо… Поэтому душу грела одна лишь надежда на то, что до Западных ворот мы не встретим никого из той черной братии… Нет, об этом лучше не думать! Лучше будем рассчитывать на то, что еще не все колдуны проснулись после ночных жертвоприношений…

И Койен молчит… Я до сей поры так и не могу понять, в каком случае он может нам что-то подсказать, а когда, наоборот, молчит, и голоса не подает. Для всего этого должно быть какое-то основание, только вот я его пока что никак уловить не могу.

Свернули на неширокую улицу, и всего-то успели сделать по ней несколько шагов, как мой взгляд упал на коновязь, находящуюся у небольшой харчевни. Не может быть! Или может? Нет, я не могу ошибиться! Едва не протерла глаза, чтоб убедиться, что это мне не кажется. Не кажется…

— Кисс, смотри!..

— Вижу… Он! — Кисс, кажется, был готов кинуться к коню — Он! Точно — это он!

Без сомнений, перед нами был Медок, мой милый, мой хороший, мой медовый конь! А я все гадала, что же с ним произошло после того, как нас отправили в караван рабов…

Кисс замер на месте, и я уже знала, что без Медка мы отсюда не уйдем. После внезапной разлуки вновь встретится в этом большом городе, причем именно тогда, когда мы пытаемся уйти из него… Это — судьба, и отказываться от ее дара не стоит.

— Кисс, нам нужны лошади… Обязательно нужны. С ними мы куда быстрее доберемся до Западных ворот, да и ехать для нас куда безопасней, чем идти пешком…

— Это понятно. Нам необходимо, по меньшей мере, три лошади. Только вот каким образом…

— Как, как… Надо забрать Медка и пару лошадей вдобавок.

— Одно дело — надо, и совсем другое — как это сделать…

Сейчас вместе с другими лошадями Медок стоял у коновязи, и сбруя на нем была не в пример богаче той, что имелась раньше. Даже отсюда я вижу, что в новой сбруе вместо железа поставлено серебро, да и седло на Медке из тех, которые может позволить себе приобрести только лишь очень состоятельный человек — все это стоит не просто больших, а очень больших денег. Впрочем, надо отметить, что и у тех лошадей, что стояли рядом с Медком, сбруя и седла были ничуть не дешевле. Кому же ты попал в руки, мой медовый конь?

А, вот, похоже, и хозяева. Пятеро молодых людей в одежде, сшитой лучшими портными (это я поняла сразу, как только посмотрела на ткань, на покрой и на то, как одежда сидит на людях), у каждого из них при себе прекрасное оружие, да и ярко сияющих камней на парнях хватает, я бы сказала, даже с избытком. От такого количества дорогих украшений пришла бы в восторг самая взыскательная девица! Одни висящие на шее и переливающиеся всеми цветами радуги удивительно красивые медальоны в виде змеи чего стоят! И какие там камни!.. Понятно, что так сияет отнюдь не граненое стекло…

Ни одному из этой пятерки молодых людей нет еще и двадцати лет, самое большее — восемнадцать, но, судя по их ухваткам и поведению, каждый из них считает себя кем-то вроде центра мироздания. И без объяснений понятно, что сейчас перед нами находятся балованные детки — отрада родительского сердца, ни в чем не знавшие отказа и оттого пресыщенные жизнью с самого детства. Судя по перстням с огромными бриллиантами, сверкавшими на пальцах мальчишек, у родителей этих сопляков денег куры не клюют…

При первом же взгляде на молодых людей становится ясно, что гулять они начали еще с вечера, и пока что даже не думают прекращать это веселое занятие. Парни, налитые вином, и (судя по их блестящим глазам и несколько несвязной речи) успевшие накуриться серого лотоса, уже не знали, чем им еще развлечься, и оттого нашли себе новую забаву.

Развлечение у деток соответствующее… При первом же взгляде на окружающее становится понятно, что золотая молодежь веселилась от души. Перевернутые столы, разбитые кувшины с вином, растоптанная еда, изрубленные мечами скамьи… У стены стоял хозяин и с тоской взирал на то, во что молодые люди превратили его харчевню, а заодно на валяющуюся на полу золотую монету, которую ему на покрытие убытков снисходительно бросили веселящиеся щеголи. Бедному мужику есть от чего впасть в уныние: здесь разбито и разгромлено на куда большую сумму. Одним золотым тут никак не обойдешься…К тому же у хозяина харчевни под глазом наливался огромный синяк… Тем не менее мужик помалкивал: как видно, у отдыхающих здесь деток были столь влиятельные родители, что не стоило даже думать о том, будто можно выразить им свое недовольство… Куда безопасней утереться и промолчать, а то не будешь знать, как избавиться от многих и многих неприятностей.

Кстати, народу на этой улице хватало, только вот кто-то из них отводил взгляд в сторону, кто-то делал вид, что он занят чем-то крайне важным… Однако, уходить никто не торопился, но в одном собравшиеся были едины — в неприязни к распоясавшимся хамам. Как видно, ожидали, чем же закончатся развлечения молодых людей — все же устрой кто из простых людей такой разгром, то за подобное его могла ожидать дорога либо на рудники, либо им пришлось бы платить огромный штраф, да еще и убытки хозяину покрыть. Понятно, что ничего из этого длинного списка наказаний никому из этих молодых людей не грозит…

Неподалеку скучало пятеро вооруженных чуть ли не до зубов охранников. Они спокойно, и даже несколько лениво взирали на все происходящее — как видно, успели насмотреться всякого и уже привыкли к подобным зрелищам. Думаю, они видали и не такое… Ну, конечно, кто же из заботливых родителей отпустит гулять своих чадушек одних, без пригляда и сопровождения? Мало ли кто в праздничный день может встретиться на пути милых и кротких деток — вон сколько в столицу наехало невесть каких разбойников и грубиянов! К тому же привычка дитяток к несколько… причудливому проведению свободного времени может привести к большим неприятностям — вдруг у кого сердце не стерпит, наблюдая за нравами золотой молодежи?

Сейчас пятерка молодых людей, не зная, чем еще заняться, устроила себе очередное развлечение. Они стояли кругом, и толкали друг к другу совсем молоденькую девушку, при этом беззастенчиво ее лапая. Насмерть перепуганная девчонка безуспешно пыталась вырваться из круга веселящейся молодежи, но, увы, безрезультатно. А то, что она пыталась улыбаться, хотя при этом по ее лицу текли слезы — это раззадоривало весельчаков еще больше. Очевидно, веселящейся молодежи подобное развлечение казалось очень приятным, в отличие от той, над которой они издевались. Девчонку можно понять: мало того, что ее толкали меж собой, так при том каждый, прежде чем оттолкнуть от себя плачущую девчонку, старался сильно дернуть ее за одежду, причем так, чтоб ткань разорвалась. Ну, если учесть, что одежда на девчонке старенькая, то скоро от нее ничего не останется. Платье девушки уже стало превращаться в лохмотья, скоро их с нее сдерут окончательно, и что ищущим развлечений соплякам дальше придет в голову — об этом лучше не думать… Но зато как весело гогочут парни!

Неподалеку от веселящейся молодежи валялась корзина с овощами — как видно, девушка возвращалась с рынка домой, когда ее приметили молодчики, жаждущие как-то поразнообразней провести время…

Смотреть на все это было весьма неприятно, но надо было каким-то образом сдержать свое недовольство, тем более, что нас сейчас интересовало совсем иное.

— Лиа, — негромко сказал Кисс, — Лиа, давай действовать по обстоятельствам. Лошади, как я понимаю, принадлежат этой веселящейся молодежи и их охране… Уважаемая атта, вам пока лучше голос не подавать.

— Я поняла — чуть наклонила свой капюшон Марида.

— Спасибо. Нам бы еще и оружием неплохо обзавестись…

— Конечно! Итак, что будем делать?

Ответить я не успела. В этот момент один из резвящихся молодых людей увидел нас, тем более, что мы подошли к ним совсем близко, и решил продолжить развлечение несколько по-иному. Он дернул к себе плачущую девчонку, а затем с силой толкнул ее в нашу сторону. Бедняжка прямо-таки вылетела из круга хохочущей молодежи, споткнулась и покатилась по земле, прямо нам под ноги.

А вот это уже слишком — насколько я знала законы Нерга, подобное пренебрежение к служителям храма Серых Змей является довольно дерзким поступком, которое вряд ли можно оправдать лишним кувшинчиком выпитого вина. Правда, молодым лоботрясам до этого, похоже, не было никакого дела. Так же, как и их охранникам…

Краем глаза я заметила, что все люди, находящиеся неподалеку от этого места и усиленно делающие вид, что ничего не видят и не слышат — все стали коситься в нашу сторону. И прохожие останавливаются, как будто по делам… Ясно, что людей интересовало только одно — как себя в этой ситуации поведут серые балахоны, с которыми, как говорят, шутить не стоит…

— Эй, храмовники… — заговорил с довольной ухмылкой тот самый оболтус, что толкнул к нам девчонку. — Эй, ну-ка, быстро подтолкните девку к нам назад!

— Или можете присоединиться к нам. В круг встать не желаете? — добавил другой, и вся компания весело заржала. — Дозволяем. Так будет даже интереснее…

— Ну, долго мы еще будем девку ждать? — снова напористо заговорил первый. — А то ведь мы и вас толкнуть можем. Вместо нее.

— Ага… — подал голос еще один из той теплой компании. — Интересно будет поглядеть, что у них находится по этими самыми балахонами…

— А то как же, поглядим… Что-то вид у вас, господа храмовники, истрепанный — продолжал куражиться парень. — Все нищих и справедливых из себя разыгрываете? Можно подумать, в вашей храмовой казне золота мало! Загребаете его чуть ли не мешками, да еще и в грехах погрязли, но перед всеми изображаете из себя чуть ли не нищих праведников! Хотя это можно проверить… Эй, хозяин, вина! — скомандовал первый мальчишка, насмешливо глядя на нас.

Хозяин харчевни, поколебавшись мгновение, схватил кувшинчик с вином, и едва ли не подбежал к мальчишке, старательно отворачивая лицо. Понятно, одного синяка с него хватит… Но мальчишка, забрав у хозяина кувшин, не стал даже пробовать налитое в него вино.

— Я такую кислятину не пью… — и кувшин полетел на землю. Глиняные осколки и темные капли вина полетели во все стороны, забрызгав наши серые балахоны и лежащую девчонку, а мальчишка, гадко глядя на нас, оскалил зубы в довольной ухмылке:

— Что ж ты, паршивец-хозяин, так неосторожен? Вон, почтенных господ облил… Может, руки тебе обломать? А что, это идея… Эй, храмовники, так вы к нам девку будете толкать, или нет?

— Они к нам сами встанут! — весело заржал еще один их молодых олухов.

Когда насмерть перепуганный хозяин шарахнулся в сторону, Кисс, не повышая голоса, спросил у молодого шалопая:

— Это что, вызов?

— Да как можно! — ухмылка парня была просто отвратительной. — Как я могу обращаться с вызовом к таким… уважаемым господам! — и в этот раз весело заржала уже вся компания молодых лоботрясов.

Нет, это ж до какой степени надо нанюхаться или же накуриться порошка серого лотоса, да еще и залить все это вином, чтоб осмелиться так разговаривать с людьми в серых балахонах, да еще и столь вызывающим тоном!?. Все же к служителям храма Серых Змей положено относиться если не со страхом, то хотя бы с опаской, а эта веселящаяся молодежь, похоже, ни во что их не ставит. Или у этих обормотов такая надежда на родителей? Интересно, кто они такие, эти парни? Судя по дерзости, хамству и количеству имеющихся на них драгоценностей — детки из числа неприкасаемых, хотя даже таким при общении с людьми, одетыми в серые балахоны, надо думать головой, а не другим местом… Вон, даже охранники забеспокоились — чувствуют, что их подопечные стали заговариваться…

Разумеется, нам нет, и не может быть никакого дела до столь презрительного отношения этих парней к служителям храма Серых Змей (не исключено, что серые балахоны это вполне заслуживают), но должно же быть у этих наглых парней хоть какое-то уважение к храмовникам! А заодно и к власти. Конечно, можно сделать скидку на их состояние и затуманенную вином и серым порошком голову, но все одно: такое явное неуважение спускать нельзя. Может, эти мальчишки и считают себя чем-то вроде пупа земли, только вот, как говорил кузнец в моем Большом Дворе — на каждый гвоздь найдется свой молоток…

Мы с Киссом чуть переглянулись. Хочется нам этого, или нет, но нельзя уходить, оставляя эту историю просто так. Все хорошо запомнят, что Серые Змеи не дали отпор распоясавшейся молодежи — настоящие храмовники вряд ли потерпят столь грубое и вызывающее отношение к себе, и просто так не спустят подобного. И еще нам до страсти захотелось сбить спесь с того наглого мальчишки, раз он слов не понимает, и считает, что ему все дозволено. К тому же нам были нужны лошади. И не просто нужны, а крайне необходимы… Можно сказать — нужны позарез, а значит, надо сделать все, чтоб их раздобыть.

Мгновение поколебавшись, Кисс чуть наклонился и протянул девчонке, лежащей у его ног, свою руку. Та, испуганно глядя на нас, робко подала ему свою испачканную пылью ладонь.

Одним движением руки Кисс поднял с земли перепуганную и зареванную девочку, и, не говоря ни слова, сделал ей жест ладонью — уходи, мол, отсюда. Девушка, счастливо всхлипнув, кинулась прочь, придерживая одной рукой обрывки одежды, а другой непонятным образом успев прихватить с земли брошенную корзину с продуктами…

— А кто это вам разрешил, господа храмовники, нашу игрушку отпускать? — нагло заявил все тот же парень, что толкнул к нам девчонку. Похоже, что в этой компании золотой молодежи он был кем-то вроде заводилы.

— Мне не нравится ваше поведение — голос Кисса был спокоен.

— Зато мне оно очень даже нравится! А мнение всяких там лицемерных святош пусть интересует других, всю эту чернь вокруг!.. И вообще, вы знаете, кто я?

— Знаю. Полное ничтожество.

— Что?! — похоже, что этому парню никто и никогда не говорил ничего подобного. — Мой отец — брат короля!

— Увы, но надо с горечью признать — сын у герцога явно не удался. Мне остается только посочувствовать королю: иметь такого племянника…

— Ах ты, грязь храмовая! — мальчишка схватился за украшенную драгоценными камнями рукоять своего меча. — А ну, на колени перед высокородным! — и полоса стали блеснула на солнце.

Тут между мальчишкой и нами втиснулись охранники — и до них дошло, что пора прекратить выяснение отношений. Всему есть свой предел, который мальчишки давно уже переступили, и сейчас один из охранников попытался даже что-то объяснить нас: дескать, не обращайте внимании, молодой человек просто не в себе, с каждым может случиться подобное — все же сейчас праздники, парни не рассчитали сил, выпили лишнее… И вообще, господа храмовники, эти юноши не простые люди, а…

— Я прекрасно вижу, кто это — оборвал охранника Кисс. — Передо мной стоит обычное дерьмо, которое считает, что ему дозволено многое из того, за что других давно бы прилюдно отходили кнутом.

— Ха! — оттолкнул мальчишка в сторону охранника. — Я понял, в чем дело. Похоже, вам девка понравилась, ну, та, с которой мы только что хотели развлечься. А, да, вы ж обет безбрачия дали… — насмешливо фыркнул он. — Что, в голову ударило? Вкус у вас, господа храмовники, как выясняется, такой, что хуже некуда. Ну да, вы же всю жизнь по темным углам шастаете, в грязи ковыряетесь… И не вам меня поучать как следует себя вести, крысы серые, а не то у каждого из вас будут такие неприятности, от которых не спасут даже ваши безвкусные балахоны! Хотя, говорят, под этими серыми хламидами, как под бабскими юбками, очень удобно прятать грешки…

Все. Парень в своих разговорах явно хватил через край. С Серыми Змеями так непозволительно разговаривать даже тем, кто считает себя неприкасаемым. Вон, даже охранники весьма обеспокоено переглядываются меж собой.

К тому же недавно мальчишка осмелился поднять свой меч на храмовников, а по законам Нерга те могут и имеют полное право защищаться. Так что в следующее мгновение лоботряс взвыл дурным голосом — я свела сильнейшей судорогой его руку, так что сейчас от боли парень не мог лишний раз даже пошевелиться. Еще через мгновение его прекрасный меч упал на мостовую из враз ослабевшей руки мальчишки, а сам он только подвывал, скрипя зубами, не зная, что предпринять. Зато его дружки, также находящиеся под действием серого лотоса, тоже выхватили свои мечи. Ничего, у меня и на них сил хватит…

— Бросьте на землю оружие — Кисс по-прежнему говорил, не повышая голоса.

Вперед шагнул еще один из наглых мальчишек:

— Еще чего! Да вы… — и тут парень согнулся от резкой боли в паху, что-то шипя сквозь зубы. Еще бы, я хорошо защемила ему нерв.

— Кто следующий? — Кисс был по-прежнему спокоен.

— Да как вы смеете поднимать руку на нас? — третий из парней вышел вперед. Как видно, у них никак не укладывалось в голове, что кто-то может им возражать. — Знаете, что вас ждет за…

— А мне кажется, руки поднимаете вы. Надеюсь, и вы знаете, что ждет любого из безмозглых недорослей за подобное обращение с Серыми Змеями? Бросайте оружие на землю…

Но серый лотос вперемешку с вином был куда сильнее доводов рассудка и удерживающих их охранников, так что трое оставшихся мальчишек бросились на нас, желая доказать свое превосходство, а заодно горя желанием поставить на место каких-то там храмовников. Ага, как же, будем мы тут еще устраивать схватки на виду у всех! Да и время на подобные развлечения у нас нет, так что я без раздумий напустила всем драчливым нахалам онемение на ноги. Как и следовало ожидать, парни грохнулись на землю, причем со стороны все это выглядело весьма некрасиво, и было довольно ощутимо и унизительно для самих забияк.

Конечно, охранники золотой молодежи были бы рады защитить своих хозяев, но мы никак не собирались предоставить мне такую возможность.

Ну, а на лицах тех посторонних, что издали наблюдали за происходящим… Там появилось нечто вроде одобрения — оно и понятно, чванливых хамов нигде не любят, будь ты хоть дважды высокородный.

— Да вы что… — теперь уже и охранники пошли на нас. Я их понимаю: надо каким-то образом оправдаться перед собой и перед своими хозяевами за произошедшее. К тому же вон, сколько их — свидетелей на всей улице глазеет за происходящим!.. — Господа храмовники, вы на кого руки подняли?! Да никакие балахоны не спасут вас от наказания!..

— Подняли — и не руку, а меч, вовсе не мы, а ваши подопечные.

— Все одно: плохо вам будет!..

— А вот угрожать нам не стоит… — и теперь уже охранники рухнули на землю, совершенно не владея своим телом.

Ладно, не будем впадать в разнообразие, хватит со всех охранников все того же онемения, правда, не только на ноги, а по всему телу: все же это опытные вояки, в случае чего могут и нож бросить, защищая своих подопечных… Ничего, зато они все видят и слышат, а через несколько минут онемение начнет проходить.

— Слушайте меня — обратился Кисс к охранникам. — Когда придете в себя, то тащите эту погань домой, к их достойным родителям. Льщу себя надеждой, что произошедшее научит вежливости ваших подопечных, или хотя бы они вспомнят, что означает это слово. Надеюсь, все произошедшее послужит этим соплякам наукой, и мерзавцы на будущее хорошо запомнят, что значит угрожать Серым Змеям. Не с каждым можно спорить и задираться. И еще: мы очень торопимся, а эти… недоумки нас задержали. Вернее, очень задержали. К сожалению, мне некогда продолжать нашу познавательную беседу. Так что для того, чтоб не опоздать в нужное место к назначенному сроку, мы возьмем у них коней. А заодно оружие, которое они осмелились поднять на нас. Вечером коней и оружие заберете… Знаете, где оно будет находиться — в Храмен Серых Змей. Надеюсь, те… нетрезвые молодые люди, что сейчас валяются на земле у грязи и пыли, к тому времени придут в себя и прочистят мозги (или то, что их заменяет). Заодно там же, вечером, ваши… юные любители острых ощущений дадут разъяснения своего весьма дерзкого и более чем недостойного поведения.

Кисс быстро забрал три меча вместе с ножнами, причем один из тех мечей он взял у охранника. Сунув мне и Мариде в руки по мечу с ножнами, Кисс направился к коновязи. Мы послушно следовали за ним.

— Вас сегодня же по стенке размажут… — прошипел один из мальчишек, тот, у которого Кисс забрал перевязь с мечом.

— Еще одно слово — и будешь размазан ты. Только по земле…

— Крыса серая… — и тут парень взвыл дурным голосом. Не страшно, просто я с размаха врезала ему в солнечное сплетение. Для ума, но для парня подобное явилось полной неожиданностью. Как видно, он никоим образом не привык к подобному обращению.

— Обещаю — вам будет плохо! — никак не мог успокоится главный забияка. — Эти серые тряпки никого из вас не защитят! Оскорбление меня… Вечером каждого, слышите, каждого из вас ждет страшное наказание!..

Милый, подумалось мне, да мы тут столько натворили, что о такой досадной мелочи, как ты и твое недовольство, в длинном списке наших прегрешений никто и не вспомнит!

Повернувшись к лежащим, Кисс вытащил из ножен меч, после чего парень благоразумно заткнулся, и не произнес больше ни слова, как и остальные его товарищи. Как видно, кое-что до них все же дошло. Правда, те взгляды, которые на нас бросали валяющиеся на земле, вполне можно назвать убийственными.

Сев на Медка, Кисс сказал, обращаясь к лежащим на земле:

— А вы пока побудьте здесь. И до той поры, пока каждый из вас не прочтет по десять раз молитву о прощении, обращенную к Великому Сету, вставать не стоит. Иначе снова идти не сможете. Кстати, господа охранники, я очень рассчитываю на то, что вы во всех подробностях и достаточно правдиво передадите родителям этих пьяных идиотов обо всем, что произошло здесь. Вечером мы поговорим более подробно… И вот еще: передайте почтенному отцу этого ничтожества, — Кисс кивнул на того парня, что толкнул к нам девчонку, — передайте, что он не сумел должным образом воспитать своего сына.

На эту речь возражений не последовало. Как я поняла, все, кто это слышал, были впечатлены должным образом.

Кисс тронул поводья Медка, и направился по улице, а мы последовали за ним. Надо же, какими почтительными и едва ли не восхищенными взглядами провожают нас люди, видевшие наше общение с этими высокородными молокососами. Вон, даже кланяются, причем с искренним почтением и уважением. Хм, думается, сами того не желая, в этих местах мы подняли авторитет Серых Змей на недосягаемую высоту…

Прекрасно! Наш дальнейший путь по Сет'тану не был пешим. Мы смогли обзавестись лошадьми и оружием. Плохо лишь то, что мы уж очень задержались с этими молокососами, но зато ни у кого из посторонних не возникло вопросов по поводу наших действий.

Кстати, пока мы были на этой улице, сюда трижды заглядывали отряды стражников. Правда, завидев наши серые балахоны и поняв, с кем мы «мило» общаемся, стражники едва ли не мгновенно улетучивались из пределов видимости — кому же хочется вмешиваться в разборки меж теми, кто имеет власть и влияние? Влезть в конфликт меж аристократией и храмовниками… Да ни за что! В этом случае всегда есть шанс остаться крайним, или же стать врагом одной из конфликтующих сторон, а кому из простых людей не хочется жить спокойно?

Наверное, со стороны мы смотрелись несколько необычно: прекрасные кони, дорогое оружие — и старые балахоны на всадниках! Впрочем, похоже, что подобное для служителей храма Серых Змей не считается чем-то необычным.

Из-под капюшона я поглядывала на Кисса. Кажется, будь на то его воля, он бы сейчас же расцеловал Медка в морду. Надо же: конь снова вернулся к нам! Но пока что парень только поглаживал коня, пусть почти незаметно для посторонних. Его можно понять: снова нашел потерянного было друга, а не то, чувствую, он не раз вспоминал об оставленном на постоялом дворе нашем медовом коне. Все же какая неожиданная встреча! Ну уж теперь-то Кисс с ним ни за что не расстанется!

Я не очень верю в предзнаменования, но хочется надеяться что встреча с Медком окажется счастливой для нас. Койен, ты мне хоть расскажи, где и с кем Медок был все это время? Что? Ладно, потом — так потом…

И Медок Кисса узнал, вон как под седлом танцует! Тоже, как видно, рад… Ладно, они потом еще успеют друг с другом поговорить. Но стоит отметить, что и у нас с Маридой лошади были ничуть не хуже. Не просто хорошие, а очень хорошие. Думается, не напрасно родители этих великовозрастных оболтусов выложили за этих лошадей такие большие деньги. Да, знали папы и мамы, чем они сумеют побаловать своих капризных детишек…

Пусть на внезапно обретенных лошадях мы передвигались по городу быстрей, чем пешком, и с гораздо большим удобством, но мне все равно казалось, что надо поторапливаться. Все та же толчея, множество всадников, карет, носилок… Тем не менее нам обычно уступали дорогу. Чувствуется, что Серых змей здесь если не побаивались, то относились к ним с опаской.

Высокое Небо, ну когда же кончатся эти бесконечные улицы?! Побыстрей бы оказаться у Западных ворот! Чем скорей мы сумеем покинем Сет'тан, тем больше сумеем сделать отрыв от преследователей, а то, что они дышат нам в затылок — ну, об этом можно даже не говорить. И так понятно.

Несколько раз на нашем пути встречались черные капюшоны колдунов, но, на наше счастье, те колдуны либо находились вдали, или же направлялись куда-то по своим делам, не обращая на нас особого внимания.

Фу-у, вот, наконец, и они, эти самые Западные ворота, перед которыми стояла очередь из желающих покинуть Сет'тан. Интересно: сейчас день, но ворота были закрыты, и стражники обыскивали и проверяли каждого, кто хотел покинуть столицу. Как мы поняли, ворота открывали их только для того, чтоб выпустить из города десяток-другой из тех, кому нужно было уехать из города, столько же впускали внутрь — и ворота снова закрывались. А стражи-то вокруг, стражи!.. Можно подумать, собираются от неприятеля отбиваться…

Кроме того, у Западных ворот находилось двое колдунов. Не скажу, что очень сильных, но и неумехами их было назвать никак нельзя. Сейчас эта парочка проверяла тех, кто стоял в очереди на выход из города. Их внимание сосредоточилось и на нас, служителях храма Серых Змей, только вот я заранее прикрыла надежным щитом сознание каждого из нас. Не думаю, что колдуны будут уж очень внимательно просматривать сознание Серых Змей. Все же, можно сказать, свои, хотя меж ними трений, без сомнения, тоже хватает…

Кстати, как мы успели заметить, с той стороны ворот стражи тоже полно. Обложили… Да, надо признать, основательно на нас колдуны охоту устроили. Вновь подумала о том, что вздумай мы выходить через эти ворота в своей обычной одежде — ни за что бы не прошли!

Оружие… У нас, кроме мечей, имеется всего два мерцающих шара, те самые, что мы вынесли из тюрьмы. Хотя почему — всего… У нас имеется целых два мерцающих шара. Сами по себе они, эти шары, совсем небольшие, и оттого их мощность тоже не должна быть уж очень значительной — все же это оружие намеревались применять (и то на крайний случай) в закрытом помещении. Если взять шар посильней, то в тюремном коридоре рванет так, что во все стороны полетят каменные осколки, а по стенам пойдут трещины… Так что шар наверняка довольно слабый (конечно, относительно слабый), но, тем не менее, это не игрушки, а серьезное оружие.

Естественно, что в хвост очереди пристраиваться мы не стали. Вместо этого спокойно проехали мимо пустых телег, на которых селяне с утра привезли в столицу свой нехитрый товар, а также мимо в испуге отодвигавшихся с нашей дороги мастеровых и купчишек… Да, это не те наглые и уверенные в собственной безопасности мальчишки. Чувствуется, что среди простого люда слава у Серых Змей такая, что на их пути лучше не становиться.

А один из колдунов все же коснулся нас своим вниманием. Ничего, пока мы прикрыты от его просмотра, и вряд ли колдун станет копаться более дотошно — на первый взгляд у приближающихся к воротам Серых Змей все в порядке.

Офицер, стоявший у ворот, при нашем приближении поднял руку. Что ж, нам, то есть, прошу прощения, Серым Змеям, нечего скрывать от стражи.

— Извините, достопочтенные храмовники — офицер подошел к нам. — У нас приказ: обыскивать всех выезжающих из столицы.

— Все это несколько неожиданно… — с спокойном голосе Кисса появились нотки досады и удивления.

— Еще раз прошу прощения, но… Исключение может быть сделано только для тех, кто предъявит разрешение на выезд, или скажет пароль.

— Что ж, все верно… Пароль — «заклание». Надеюсь, это все и мы можем продолжать наш путь?

— Простите…

— Вам угодно еще что-то? В чем дело?

— Вы не могли бы на время снять свои капюшоны?

— Нет! — Кисс был достаточно резок. — Нет! И делать этого мы не должны — вы и сами об этом прекрасно знаете. Служители Серых Змей могут снять капюшоны только по собственному желанию, или же по приказу кого-либо из членов нашего храма… Имеется еще ряд лиц, которые могут нам приказать это делать, но вы, офицер, к ним не относитесь. Так что прошу вас побыстрее открыть ворота — у нас крайне важное дело.

— Я и не приказываю. Я просто прошу…

— Ответ отрицательный. Кроме того, мы уже опаздываем. Повторяю: у нас крайне сточное дело.

Офицер еще раз внимательно посмотрел на нас, раздумывая, как поступить. Лиц не видел — это, конечно, непорядок, но пароль назван правильный, по виду — ничего подозрительного, а связываться с Серыми Змеями — в итоге выйдет себе дороже.

— Проезжайте… — чуть поколебавшись, офицер махнул кому-то рукой.

Стражники не торопясь распахнули ворота. У меня внутри все дрожало — побыстрей бы! Ведь как бы офицер еще о чем-либо нас не спросил! А что, имеет на это полное право…

Как видно, об этом же подумал и Кисс, и оттого, как бы между делом, сам спросил офицера, опережая возможный вопрос:

— Братья из нашего храма уже проезжали?

— Еще нет. Во всяком случае, с того времени, что я принял этот пост от предыдущей смены…

— Благодарю вас… — и Кисс сделал изобразил своей рукой некий знак, что-то вроде благословения. Ворота медленно открылись, и мы неторопливым шагом выехали из столицы, хотя, говоря по чести, хотелось гнать лошадей во всю прыть. Я же все время подспудно опасалась, что вот-вот за нашими спинами раздастся голос офицера или кого-то из колдунов, приказывающие нам остановиться, но, спасибо за то Высокому Небу, все обошлось…

Наконец-то! Сдерживая коней, проехали мимо довольно длинной очереди пеших и конных, ожидающих въезда в столицу… Но как только последний человек из той очереди оказался за нашими спинами, как мы пустили лошадей вскачь.

Сейчас нас чуть ли не в первую очередь интересовало сколько людей встретится нам на пути, и где стоят стражники. Да, Авита сказала правду об усиленных патрулях на дорогах: стражников тут хватало, наряды стояли чуть ли не на каждой версте, да еще и вооруженные всадники ездили небольшими группами туда-сюда… Их было куда больше, чем несколько дней назад, когда мы еще только направлялись к Сет'тану. Что ж, надо признать, что приказ об усиленной охране дорог был выполнен даже здесь, хотя в этих местах нашего появления никак не ждали. И если сейчас перед нашими глазами находится столько стражников, то на дорогах, ведущих к Харнлонгру, они должны стоять чуть ли не цепочкой, и останавливать любого из проезжих без оглядки на звания и чины…

Вновь отмечаю про себя, что дороги в Нерге замечательные. Вот и эта хорошо мощеная дорога, по которой мы едем сейчас, ничуть не хуже той, по которой мы въезжали в Сет'тан. Такие же красивые деревья по обоим сторонам дороги, дающие прохладу в жаркий день, удивительные цветы, зелень… Правда, сейчас вся эта красота меня особо не интересовала — не до нее.

А вот проезжающих на этой дороге, конечно, хватало и сейчас, только их было много меньше, чем всего лишь несколько дней назад, когда мы только добирались до Сет'тана. Оно и понятно: все, кто желал попасть на праздники в столицу, давно уже находятся там, и сейчас по дорогам ездят в основном те, кто возит припасы в столицу, или же туда направляются селяне, доставляющие на продажу свой товар, а также те, у кого в столице есть или дела, или родственники. Встречались и люди, возвращающиеся из столицы домой после того, как отвезли туда свой товар. Перед нашими глазами были телеги селян, хватало пеших и конных, несколько раз на нашем пути встречались военные отряды. Через несколько дней дорога вновь станет более чем оживленной — когда народ после праздников вновь отправится по своим домам.

Поскорее бы стены Сет'тана, столицы колдунов, перестали виднеться за нашими спинами! Очень хотелось помчаться еще быстрее, но мы понимали, что делать этого не стоит ни в коем случае. Быстро едущий по дороге всадник — обычное дело, но вот на мчащихся во весь опор служителей Серых Змей наверняка обратят внимание. Так что нравится нам это, или нет, но мы вынуждены были хоть и с трудом, но сдерживать себя, чтоб не припустить лошадей так, как бы мы того желали. Все же для нас сейчас главное — успеть уйти как можно дальше до той поры, как нас хватятся.

И еще для нас крайне важно не пропустить то место, где начинается объездная дорога, о которой нам говорила Авита. Ну когда же, наконец, появится та развилка, возле которой будет лежать треугольный камень!..

Первым камень увидел Кисс.

— Кажется, нам сюда…

Оглянулась назад, посмотрела вперед… Ну надо же такому случится: вокруг не видно никого из стражников, хотя всего лишь версту назад мы встречали их чуть ли не постоянно! Впрочем, чему удивляться? Жить всем хочется, а дурная слава этих мест, как видно, уже успела облететь многих, так что рядом с той дорогой, что вела в те края, где обитало невесть какое чудище, стоять на посту ни у кого не было ни малейшего желания. Равно как и находиться здесь.

Что касается путников и проезжающих, то на них можно не обращать внимания. Все одно от проезжих никуда не деться, да и вряд ли кто из этих людей будет стараться запомнить встречу с Серыми Змеями, или сообщать всем и каждому, куда они направились. Я их понимаю: у братства Серых Змей свои дела, не касающиеся забот обычных людей в этом мире, и об этих самых делах храмовников другим лучше не знать. Так спать спокойней…

Кисс прав: это оно, то самое место, где, по словам Авиты, начинается объездная дорога, о которой она нам говорила. Здесь деревья словно расступаются, открывая просвет на неширокую, хорошо укатанную дорогу. Она, и верно, была не мощеная, а грунтовая, что для Нерга несколько непривычно. И треугольный камень находился тут же, у пересечения главной дороги и грунтовой. Хорошая примета, не спутаешь. Похоже, для камня была использована глыба немалых размеров, чуть ли неболее чем в человеческий рост. Он, этот камень, хотя и был обтесан довольно грубо, но, тем не менее, как нельзя лучше вписывался в общую картину. Возможно, именно так и задумывалось с самого начала.

На эту дорогу мы свернули без раздумий — все одно иного выбора у нас не было. И без того все то время, что мы ехали от Западных ворот, постоянно оборачивались назад, смотрели, нет ли за нами погони… А в том, что она должна появиться — тут ни у кого из нас не было ни малейших сомнений. Так что немного отъехав от основной дороги мы пустили коней во весь опор. Ничего, тут и грунтовая дорога неплохая…

Чтоб было удобнее, мы откинули назад наши капюшоны, закрывающие обзор. Без них, конечно, куда лучше. Впрочем, во время быстрой езды они все равно спадали с наших голов. Однако когда нам на дороге встречался кто-то из проезжих, или же мы сами подъезжали к очередному селению, то капюшоны накидывались снова. На всякий случай.

Надо же, Койен голос подал — не беспокойтесь, мол, все в порядке! А почему раньше постоянно молчал? Понятно: опасался, не мог много говорить… Ну, а хотя бы причину ты мог пояснить? Долго? А ты попробуй коротко… Вот оно что: это был неразумный риск, и прежде всего для самого Койена. В Сет'тане имеются такие колдуны, которые очень хорошо могут улавливать подобные голоса… Что ж, тогда все понятно.

Не сомневаюсь, что и у Кисса с Маридой, так же, как и у меня, стало намного легче на сердце, когда с наших глаз скрылись кроны высоких деревьев, посаженных вдоль дороги, ведущей в Сет'тан. Все-таки хоть какое-то ощущение свободы.

Первые два селения, встретившиеся на нашем пути, ничем не отличались от тех, которые мы ранее встречали на дороге. Все то же самое: люди, работающие на полях, пасущиеся козы и бараны, скудная растительность, каменистая земля, песок… В этих селениях мы видели и стражников, но ни один из них нас не останавливал. Надо же, какой силой обладают эти невзрачные серые балахоны! Поселки мы просто-таки пролетали без остановки, не обращая внимания на стражу. Впрочем, те и не собирались нас останавливать. Сейчас для нас главное — успеть уйти как можно дальше от возможной погони…

Я немного опасалась за Мариду — все же она была женщина в возрасте, и эта дорога была для нее тяжеловата, однако та держалась на удивление хорошо. Оказавшись верхом на коне, да еще и ощутив долгожданную свободу, старая ведунья будто помолодела, и, кажется, обрела второе дыхание. Да, вот что значит вырваться из неволи! А на мое предложение дать ей немного своих сил Марида лишь махнула рукой — не требуется, мол. Спасибо, конечно, за предложение, но пока не надо…

Когда солнце стало клониться к закату, мы подъехали к очередному селению, третьему по счету из тех, что встретились на нашем пути. Авита была права: здесь, и верно, селений было совсем немного. В моей родной Славии на том расстоянии, что мы преодолели от развилки дорог до этого самого места, нам бы встретилось не менее двух-трех десятков поселений и деревушек. Ну, причина такой отдаленности одного селения от другого понятна: плодородной почвы тут почти нет, да и сама поверхность земли очень неровная, везде камень, песок, вечная пыль в воздухе, забивающая глаза, горло и нос, не позволяющая ни дышать полной грудью, ни нормально смотреть… И никаких водоемов, не было даже ручьев. Зато холмов, ям, обрывов хватало в избытке. Понятно, что люди селятся лишь там, где имеется вода, или хотя бы есть возможность ее раздобыть.

Полдня под солнцем, на пыльной дороге… Пить хотелось ужасно, да и лошадям нужен отдых, хотя бы небольшой. И еще я не отказалась бы поесть. Впрочем, не я одна — в всех бурчало в желудках. Так что мы решили ненадолго остановиться в этом селении. К тому же неплохо бы выяснить окружающую обстановку.

Еще когда мы только подъезжали к поселку, третьему по счету — еще тогда меня удивило то, что на небольших клочках обработанной земли нет работающих людей. Я выросла в поселке и знаю, в какое время люди уходят с полей, тем более, что в этих местах для многих обитателей огород — едва ли не единственное, что помогает выжить. И еще одно: в Нерге люди на поля выходят ранним утром, когда еще не очень жарко, и уходят оттуда в полуденный зной. Вновь возвращаются на поля ближе к вечеру, когда солнце уже не так обжигает своими горячими лучами, и работают до того времени, пока на землю не падут сумерки. А тут… Самое время для вечерней работы, а на полях никого нет…

Но в селении народ был и наше приближение заметили. Это меня ничуть не удивило: в таких поселках, находящихся в отдалении от основных дорог, жизнь течет довольно уныло, однообразно, без особых новостей, все происходящее — на виду, от глаз селян ничего не скроешь, заметят каждую мелочь. Так что любое, даже самое незначительное происшествие — это все же какая-никакая, а новость! Неудивительно, что в крайних домишках сразу приметили пыль, поднимающуюся на дороге под копытами наших лошадей. Впрочем, это было легко заметить, если учесть, что местность вокруг этого поселка была, на удивление, ровная…

В общем, когда мы подъехали к селению, то нас встретила едва ли не половина из живущих здесь людей. Ну, как быстро в таких местах разносятся новости — это я хорошо знаю: пусть и не с быстротой молнии, но что-то около того… Сейчас во взглядах жителей страх мешался с неподдельным интересом — дескать, за какой такой надобностью к ним в поселок пожаловали Серые Змеи? Все же это очень редкие гости, тем более в этих местах. Думаю, большинство из обитающих здесь людей о служителях этого храма только слышали, но вот их самих воочию видеть не приходилось.

Мы неторопливо ехали по улицам селения, и почти сразу же к нам подбежали стражники. Наверное, это опытные и умелые люди, но уже в возрасте…

Прежде чем они успели что-то нам сказать, Кисс властно спросил:

— Кто здесь старший?

— Старший стражник — это я! — выступил нам навстречу пожилой мужчина. — А староста сейчас подойдет…

— Понятно… Расскажите нам о том, что здесь произошло за последние дни… Да, еще дайте нам воды! На этой дороге мы, можно сказать, полностью пропылились…

Когда мы, спустя час, покинули поселок, то знали немало. Больше всего радовало то, что никаких новых посланий из столицы почтовые голуби пока что не принесли. Прекрасно: значит, в этом направлении нас пока не ищут. Но не стоит обольщаться — птицы могут прилететь в любой момент. Так что несмотря на то, что нас настойчиво уговаривали остаться в поселке на ночь, мы все одно направились дальше. Пусть мы почти не передохнули в том поселке, но зато перед тем, как мы собрались выехать из него, местные, узнав, что направляемся в соседнее селение, притащили нам немало еды в дорогу. Как видно, эти люди посчитали, что мы присланы сюда для того, чтоб убить то непонятное существо, что не так давно объявилось в этих местах и нагнало страху на всех живущих окрест. Что ж, отказываться от еды мы, естественно, не стали.

Можно не сомневаться, что речь шла о том самом существе, про которое нам говорила Авита. Как мы поняли из слов селян, в их поселке к сегодняшнему дню пропало пять человек, от которых нашли только кровавые куски тел. Такое впечатление, будто кто-то рубил и полосовал тела несчастных, высасывал их кровь и раздирал на куски то, что еще оставалось от убитых… Непонятное существо не гнушалось и скотом — пропадали бараны, от которых позже также находили только кровавые ошметки… Нет, шакалы тут вовсе ни при чем: каждый из здешних жителей прекрасно знает, как выглядят останки животных после нападения шакала! Или какого-то другого хищника. Тут нечто другое…

Больше всего селян потрясло то, что одним из убитых людей был настоятель находящегося в селении храма Великого Сета: по мнению людей, это уже попахивало богохульством, и оттого наш приезд показался им чем-то вроде наказующей длани Сета…

Перебивая друг друга, селяне рассказали нам, что существо нападало как днем, так и ночью, и оттого-то местные старались не отходить далеко от поселка. Дошло до того, что люди боятся выходить даже на свои обработанные клочки земли — двоих существо убило и там… Ну, а с наступлением сумерек селяне вообще запираются в своих домах на все замки. Во всяком случае, из домов то существо еще никого не утащило…

Что касается внешнего вида этого самого непонятного существа, то тут никто не мог сказать ничего определенного. На все наши расспросы люди только беспомощно разводили руками — ничем не можем помочь… Видели что-то, но точно никто ничего не знает. Единственное, что сказали нам несколько свидетелей, так только то, что они слышали некие звуки, леденящие кровь, да краем глаза видели нечто вроде взлетавших в воздух канатов… Естественно, бросаться к тому месту и выяснять, что же такое там происходит, никто не стал… Вот и все.

Ну, если уж на то пошло, то стоит сказать: у них в селении еще сравнительно тихо, а вот в том поселке, что находится дальше — там вообще люди запуганы так, что хоть уходи с этих мест. Оно бы, может, даже и на самом деле ушли, да вот только не уверены, что то существо на них в дороге не нападет. Ведь никого в живых не оставляет…

— Вот такие у нас дела, — в довершение сказал стражник. — Так что вы уж, господа, будьте поосторожней, а не то мало ли что с вами может приключиться…

Так-то оно вроде сказано все правильно, только вот между слов у стражника таилась невысказанная надежда: может быть вы, господа хорошие, сумеете справиться с этим существом?.. Век бы за вас Великого Сета молили!

Когда мы направились дальше, то нас, без преувеличения, провожали жители всего поселка. Да, бедные люди… Ох, колдуны, вы хоть соображаете, что творите, выращивая в своих лабораториях невесть кого?!

На наше счастье, в селении у стражников оказалась карта — Кисс попросил показать ему место, где чаще всего бывают нападения на людей. Конечно, та карта была старая, можно сказать — чуть живая, расползающаяся на куски, но, тем не менее, на ней можно было кое-что различить. Ну, зрительная память у Киса, в отличие от меня, замечательная, и он хорошо запомнил дорогу. Вот и сейчас Кисс сказал, что нам надо добраться до очередного селения, затем еще десяток верст — и дорога как бы делает большую петлю, которую можно срезать, если ехать по прямой…

На отдых мы остановились затемно, когда уже почти не было видно дороги под ногами. Расположились на небольшой площадке среди покатых холмов. Здесь росло немного полусухой травы, так что, по счастью, для лошадей был корм. Хотя в поселке нам староста дал огниво, но, тем не менее, из предосторожности мы не стали разжигать огонь. Дежурить решили по очереди, вначале Кисс, а потом я. Марида попыталась было доказать, что она тоже ничем не хуже нас и вполне может быть еще одним дежурным, но мы без разговоров отправили ее спать.

Однако нам не спалось — слишком много впечатлений… И к тому же всем нам хотелось хоть немного поговорить меж собой…

— Лиа, а ты не спросишь у Койена, как Медок оказался в столице?

— Да я его об этом уже спрашивала, только вам сказать не успела — все как-то было не до того… Все было очень просто. Как Варин и предполагала, Табин — бывший управляющий, прекрасно понимал, что после того, как он получит деньги за меха — после того ему не жить, и вот оттого-то он стал высматривать среди путешествующих на дороге колдуна рангом повыше, вроде того, кто на наших глазах приказал убить пытавшихся бежать из рабского каравана… Такой ему попался, и наш дорогой Табин выложил ему все о цели нашего появления в Нерге. Правда, колдун вначале слушал бывшего управляющего неохотно и вполуха, но быстро понял, в чем тут дело — и вот тогда все завертелось! За нами кинулись в погоню, но мы успели уйти в подземные выработки…

— Представляю, как некоторым попало!

— Было такое… Естественно, тут сразу же стали выяснять, что и как, и вот тогда-то вылезла наружу вся эта история о том, как мы оказались в караване рабов…

— Можно подумать, колдуны ничего не знают о подобных прецедентах — презрительно скривился Кисс.

— Почему же, знают, до них не раз доносилось подобное — что, мол, бывает такое, что бесследно пропадают чужеземцы, только вот им, этим сообщениям и слухам, обычно не дают хода. Видишь ли, в Нерге исчезновение людей — не редкость, и даже при целенаправленных поисках концов обычно не находят, иначе истории с пропажами приобретут огласку и со стороны это будет выглядеть более чем некрасиво. Все знают, что служивые, если можно так выразиться, иногда прихватывают свободных людей, но дело в том, что это почти невозможно доказать. До конклава уже не раз доносились сведения о том, что кое-кто забирает для продажи иноземцев вместе с их товаром, но за руку пойман никто не был. Ведь если кто-то из таких вот… прихваченных попал на тот же рудник, то слушать его возмущения никто не станет, а если этот человек будет продолжать шуметь, то ему просто вырежут язык.

— В мире не все можно спрятать, и кое-что может просочиться даже с рудников.

— Все верно. Если все же до кого-то донесется слух, что пропавшего без вести человека видели на одном из рудников или каменоломен… И тут несложно: устрой тому внезапно объявившемуся человеку нечастный случай — камень на голову свалился, случайно упал и голову себе разбил, или же просто-напросто внезапно умер своей смертью… Все просто. Нет человека — и нечего расследовать. Если нет фактов, а есть одни лишь слухи… Ну, слухи они и есть слухи, сказать можно все, что угодно, а доказательств как не было, так и нет. Это дело в Нерге хорошо отработано. Так что все пропажи иноземцев обычно списывают на разбойников и бандитов — мол, хоть и борются с ними, как только могут, а все одно — житья от них нет!.. В принципе, нападения придорожных бандитов случаются во всех странах, так что тут уж ничего не поделаешь… А свидетели… Ну, свидетелей в Нерге днем с огнем не сыщешь, так что если даже начнется следствие, то пропавших людей все одно отыскать не сумеют… Думаешь, отчего иноземные торговцы без крайней на то нужды в Нерг стараются не ездить?

— Но в нашем случае…

— Да, в нашем случае все было не так, и концы в воду спрятать было невозможно — вмешался конклав, и то лишь оттого, что мы им были нужны до зарезу… Так что в этом случае все виновные получили по заслугам, как это и должно быть за подобные… непотребства. Прописали полной мерой всем, кто имел к этой истории хоть какое-то отношение, и, чтоб другим неповадно было повторять подобное, неофициально сообщили об этом всем своим служивым. Так сказать, была проведена акция устрашения. Опускаю то, что в результате этого расследования огребли те, кто затеял всю эту историю…

— Ты кого из них имеешь в виду — таможенников, стражников в поселке или охрану в караване?

— Там хватило всем, жалеть никого не стали. Скажем так: все получили полной мерой… А Медка командир поселковых стражников вначале оставил было себе, но после проведения следствия мужика лишили всего добра… Жизни, кстати, тоже, но за это ему, кроме себя, винить некого… Ну, а Медок поступил в распоряжение того колдуна, к которому обратился Табин. Меха, как и было решено ранее, отдали в распоряжение заказчиков-жрецов, Медка колдун подарил своему племяннику, а все остальное оружие вручил своим охранникам и охранникам все того же горячо любимого племянника. Все же племянник — единственное чадо в очень состоятельной семье, будущая надежда и опора дядюшки…

— Да уж, чувствуется, что племянничку ни в чем отказа не было.

— Кисс, у меня еще вопрос — продолжила я. — Понимаю: оружие нам, конечно, надо… Но почему ты два меча забрал у этих наглых мальчишек, а один забрал у охранника?

— Я отбирал то оружие, что мне больше глянулось. Кстати, ты не узнала этот меч? Впрочем, у кого я об этом спрашиваю… Это же тот самый меч, который Трей выиграл в поединке с рыжим парнем, прислужником барона Д'Дарпиан! Это оружие отдали одному из охранников дорогого племянника… Прекрасный меч, и к тому же без этих сверкающих камней, которые, на мой взгляд, не очень-то нужны хорошему оружию… В общем, если вернемся, то меч надо будет вернуть Трею. Просто потому, что этот меч парень заслужил по праву, и не стоит оставлять такое доброе оружие в невесть чьих руках…

Вскоре и я прилегла рядышком со старой королевой, зная, что если Кисс дежурит, то ничего плохого с нами не произойдет. Марида быстро уснула, да и я почти сразу же вслед за ней закрыла глаза — все же мы здорово вымотались за сегодняшний день.

Ночью меня разбудил Кисс — пришла моя очередь дежурить. Все тихо, сказал он мне, ничего подозрительного. Единственное, что его удивило, так это то, что он почти не слышал голоса ночных обитателей этих мест. Лишь потрескивают песчаные сверчки, да изредка крикнет ночная птица. Даже вой шакалов раздавался где-то в отдалении. Такое впечатление, что вокруг нас нет никого из животных, а так быть не должно. Что-то не нравится мне все это…

Кисс заснул, а я сидела и слушала тишину. А ведь парень прав: здесь отчего-то действительно очень тихо. Мы уже не раз ночевали в отдаленных местах и под открытым небом, так что я имею представление о тех звуках, что раздаются по ночам. Все правильно: мир живет своей жизнью, но тут… Не будем вдаваться в причину, просто надо хорошо помнить: в нашем нынешнем положении рассеянность или невнимательность совершенно недопустимы, особенно если учесть, что, возможно, где-то неподалеку отсюда находится некто, кому не составит никакого труда превратить нас всех в кусочки для рагу… Так что сон в голову никак не лез.

Ночь прошла быстро, и, спасибо за то Высокому Небу, с нами ничего плохого не произошло. Вот уже и солнце выходит, так что еще немного — и я разбужу Кисса и Мариду…

И тут я почувствовала — опасность… Верно, там, сзади, подкрадывается некто… Чтоб не спугнуть его, то существо, лучше не оглядываться. Как бы между прочим положила руку на меч, затем вновь сосредоточилась… Ну, где же?.. А, вот! Надо же, совсем близко… Пора! Резко развернулась, и рубанула выхваченным мечом нечто…

В то же мгновение раздался то ли писк, то ли визг, причем такой пронзительный, что у меня на несколько секунд заложило уши.

— Что случилось? — Кисс мгновенно оказался на ногах, да и Марида открыла глаза.

— Смотрите…

Меч едва ли не пополам перерубил небольшого зверька, чем-то напоминающего нечто среднее между лаской и крысой. Длинное узкое тело серого цвета, крысиный хвост и большая голова с широко раскрытой пастью, сплошь усаженной острыми зубами-иголками… Хотя сейчас тельце зверька и было разрублено, тем не менее это создание все еще пыталось ползти к нам, шипя и мерзко повизгивая. Пожалуй, хватит! Еще один удар мечом — и небольшой зверек оказался разрубленным полностью, однако даже сейчас он продолжал шевелиться.

— Это что за зверь такой? — Кисс довольно спокойно смотрел за шевелящееся тельце.

— Плохой зверь… Осторожно, руку не протягивай! И не вздумай до него дотрагиваться!

— Ты, подруга, что-то уж очень расшумелась из-за какой-то крысы, или кто она там…

— Это не крыса.

— Ну, тогда что-то из их крысиной родни… Бедная зверюшка! И что ты на нее так накинулась? Я надеюсь, что это не то самое неведомое чудовище, которого боятся все окрестные селяне?

— Кисс, хватит издеваться! Эта, как ты ее назвал, крыса, тоже далеко не подарок! Помните, Авита говорила, что колдуны намерены пустить на наши поиски кое-кого из своих созданий?

— Ну, было такое… — кивнула головой Марида.

— Так вот, этот зверек — из числа этих самых… Кисс, я же сказала — не смей его трогать!

— А что такого? — но на всякий случай парень отдернул руку, которую протягивал было к разрубленному зверьку. — Знаешь, сколько я крыс в свое время распотрошил? Эта, правда, выглядит несколько не так, как обычная крыса…

— Это животное лучше вообще не трогать. И советую держаться от него подальше. Поясняю: перед нами не крыса, как ты мог подумать, а одно из последних изобретений колдунов. Койен рассказал мне кое-что об этом… существе. У этой, как ты ее назвал, крысы, нюх в десятки раз лучше, чем у собаки. И еще они, эти зверьки, очень умные. Этих… созданий пускают по следу тех, кого нужно отыскать, и подобные… крысы, как правило, не ошибаются, находят тех, чей запах им дали понюхать. Куда там до них самой лучшей собаке! Эта… крыса сумела найти нас, хотя от Сет'тана до этого места достаточно большое расстояние.

— Но как она сумела догнать нас? Все же у нас была такая фора во времени…

— Эти существа бегают очень и очень быстро. К тому же они почти не чувствуют усталости.

— Ладно, нашла она нас, и что с того? Мы-то здесь, а колдуны в Сет'тане… Эта крыса — она что, назад побежит, с докладом в столицу? Ты еще скажи, что она говорить может…

— Это не требуется. Посмотри на ее зубы. Впрочем, их так просто не рассмотреть. У этих… крыс в каждом зубе есть нечто вроде крохотного канальца — очень напоминает ядовитые зубы у змей… Только вот у этих… созданий в зубах не яд, а нечто парализующее. Причем сильное парализующее.

— Ты хочешь сказать… — начала Марида.

— Да ничего я не хочу сказать! Это Койен говорит. Дело должно обстоять так: подобное существо находит нужного человека, того, кого требуется отыскать, кусает его, а затем возвращается к своим хозяевам, и вновь ведет их на то место, где она оставила парализованного человека.

— Но если человек парализован, то от него уже вряд ли чего добьешься…

— Почему же… Имеется и средство, которое снимает этот самый паралич. Вольют тебе в рот пару ложек этой гадости, и через несколько часов ты не только полностью придешь в себя, по и от паралича ничего не останется… В общем, у колдунов все предусмотрено, и они не зря едят свой хлеб. А живучесть у этих существ просто невероятная! Смотрите…

Оглянувшись, я подобрала валявшуюся неподалеку старую обломанную ветку, невесть каким образом попавшую в эти места. Стоило поднести эту ветку к, казалось бы, умершей крысе, как та мгновенно успела нанести несколько укусов по дереву. Ох, а зубы у нее! Сил тоже хватает… Во всяком случае, крепкую ветку умершая, казалось бы, крыса, сразу же прокусывает насквозь…

— Однако… — на Кисса и Мариду увиденное произвело должное впечатление. — И сколько же таких созданий за нами послали?

— Койен говорит — с десяток…

— Значит, эти крысы и дальше могут появиться здесь?

— Не исключено. Если нас нашла одна из них, то вполне могут отыскать и другие…

— Невесело… Ну что, дамы, поехали? — Кисс сделал приглашающий жест в сторону лошадей. — На ходу перекусим… Что-то у меня нет особого желания смотреть на это несчастное животное.

На дороге до очередного селения нам не встретился ни один человек. А около самого селения, когда мы к нему стали подъезжать, то увидели, что обработанные клочки земли стали зарастать травой. Судя по всему, здешние жители в последнее время стараются не появляться на своих делянках. О-хо-хо, да на эти поля, похоже, махнули рукой, а подобное может быть лишь в двух случаях: или в селении никого нет, или же люди настолько боятся покидать свои жилища, что предпочитают в будущем умереть с голоду, чем сейчас подвергать себя опасности.

Наше появление в селении произвело должное впечатление. Люди, до того не выходящие за пределы своих дворов, стали выходить на улицу, и следить за нами не только из-за своих низких изгородей, но даже пошли вслед за нами. Так что к тому времени, как мы доехали до середины селения, нас сопровождала уже целая толпа. Откуда-то появились стражники, причем, как и в том селении, это тоже были люди весьма преклонного возраста.

— Господа храмовники! — у старшего из стражников просто дух перехватывало от счастья. — Господа храмовники! Ну, наконец-то! А не то мы тут уж совсем было отчаялись!

— Он нынешней ночью опять приходил! — крикнул кто-то из толпы. — у Дорха поросенка растерзал! Да только что ему поросенок! Ему человеческая кровь нужна!..

Толпа загомонила на разные голоса, и каждый из собравшихся пытался нам что-то сказать. Понятно: люди выплескивают накопившийся страх и с надеждой глядят на нас… Как видно, и здесь посчитали, что мы прибыли им в помощь.

— Объясните подробнее, что случилось? — обратился Кисс к одному из стражников.

— Да это все то самое чудище,… мать! — от души выразился стражник. — С той поры, как оно объявилось в здешних местах, у нас в селении уж чуть ли не десять человек убиты, а уж сколько скотины разодрано — не передать!

— Поподробнее, пожалуйста…

Из рассказов стражников мы поняли, что теперь жители этого селения боятся покидать пределы родного поселка даже днем. Если раньше невесть откуда объявившееся чудовище таскало людей и скотину только ночью, то сейчас занимается этим даже днем. Дошло до того, что люди на свои поля боятся выходить… Ведь как дело-то обстоит: если чудище на кого нападет, то хоть кричи, хоть нет — все одно растерзает, а кто на помощь побежит — того такая же участь постигает, убивает его чудовище. Одни клочки кровавые по полям раскиданы… Да какие там поля — сейчас люди за собственную изгородь не высовываются!

Сколько уж было послано голубей в столицу с просьбой о помощи — и не упомнишь точного количества! А в ответ все родно и то же: ждите, вот-вот прибудем, изловим… Сколько еще ждать-то можно?! Пока чудовище всех людей под корень не изведет?!

Ох, если действовать по уму, то нам следовало объехать этот поселок, да только вот как это сделать? Надо было давать слишком большой крюк, к тому же неизвестно, где прячется оно, то самое чудовище. Еще, не приведи того Высокое Небо, приехали бы к нему прямо в пасть… А теперь нас хорошо запомнили в обоих поселках. Впрочем, этого и следовало ожидать: в таких местах каждый человек на виду, и уж тем более приезжий… Тут новостью становится любое, даже самое незначительное происшествие, не говоря уж о том, что приезд людей в серых балахонах никак не может остаться незамеченным.

Мне было немного стыдно перед этими людьми, смотревшими на нас с такой надеждой. Что бы селяне о нас не думали, какую бы веру на нас не возлагали, но у нас не было ни малейшего желания встречаться с этим чудищем. Извините нас, люди добрые, но мы рассчитываем как раз на противоположное…

Когда через четверть часа мы выезжали из селения, оставив позади людей, окрыленных надеждой, то увидели, что посреди дороги стоит человек. Суда по черной одежде, это настоятель местного храма. Ну да, все правильно: вот рядом находится и небольшое здание храма Сета с аккуратным сквериком подле него… Надо же, обычно храм стоит в середине селения, а не с края, как здесь. Впрочем, подобное в Нерге я уже видела не раз: считается, что это Великий Сет благословляет путешественников…

Все правильно, но что здесь делает настоятель? Желает лично дать нам благословение перед дорогой? Не похоже. Покосилась на Кисса, но тот отрицательно качнул головой: этого человека на площади он не видел, среди собравшихся его точно не было. Когда мы подъехали ближе к мужчине, он раскинул руки по сторонам, показывая — стойте!

Ну, объехать его мы всегда успеем. Остановились возле стоявшего мужчины… Совершенно седой человек, хотя ему еще нет сорока лет… И с сердцем у него большие проблемы, даже очень большие — у него стенокардия, причем уже в сильно запущенной форме. Похоже, что все, происходящее вокруг, этот человек, как говорится, пропускает через свое сердце…

— Простите, не могли бы вы снять капюшоны? — а голос у мужчины усталый, и совсем не властный.

— По какому праву? — Кисс не очень сдерживается, едва ли не грубит.

— Я вам не враг, если вы действительно именно те, за кого я вас принимаю. Дело в том, что ко мне совсем недавно прилетел голубь с посланием… Впрочем, на нас смотрит едва ли не половина жителей поселка, и оттого капюшоны вам лучше не снимать. Просто скажите правду: вы — те, кого сейчас ищут?

А ведь настоятель искренен с нами, да еще и раздавлен горем… Ладно, рискнем.

— Да — сказала я. — Нас ищут, и мы не имеем никакого отношения к храму Серых Змей.

— Ну, раз так… — чуть удивленно покосился на меня Кисс, — раз так, то я подтверждаю эти слова.

— Тогда вам стоит быть очень осторожными. Прежде всего, эта тварь, которой все боятся — она где-то здесь, поблизости. Вам очень повезет, если вы сумеете уйти. Во всяком случае, я на это надеюсь…

— Очевидно, я что-то не понял… — нахмурился Кисс.

— Просто мне бы хотелось, чтоб судьба была куда более благосклонна к вам, чем к многим из местных бедолаг… Далее: раз голубь прилетел ко мне, значит, птицы посланы и в другие места, расположенные далее по этой дороге. Наши поселковые стражники тоже вот-вот должны получить послания. Так что я вас не задерживаю, но советую: если вам повезет, и вы благополучно доберетесь до соседнего поселка, то ни в коем случае не заезжайте в него. Там вас уже будут ждать…

— Вы настоятель, но…

— Справа от дороги через пару верст начнутся обрывы — продолжал мужчина, не обращая внимания на слова Кисса. — Очень неприятное место… Там дорога делает огромную петлю, и только лишь для того, чтоб обойти самые глубокие овраги. Если хотите найти тропу, срезающую приличную часть дороги, а вместе с ней часть дороги и эту самую петлю, то смотрите внимательней. Где-то в десятке верст отсюда около дороги вы увидите растущие рядом два куста с несколько необычными листьями. Узкие зеленые листья отливают синевой… Сворачивайте с дороги туда, и езжайте вниз. Тамошняя дорога идет по дну оврагов. Ею пользуются в основном местные, хотя тот путь довольно опасен — высокие склоны по обе стороны дороги, иногда бывают обвалы, а то и камни сыплются сверху… В тех местах обычно стараются не ездить, и уж тем более сейчас. Но таким образом вы сумеете объехать три селения, а дальше начнутся довольно заброшенные места… Все, счастливого пути.

— Но почему вы нам это говорите?

— Это мое дело.

— И все же?..

— Моя семья… В общем, это существо на них напало. Все, что осталось от мой жены и моего сына, я захоронил в одной могиле… И я знаю: в том, что случилось, прежде всего виновны колдуны из цитадели, вырастившее это страшное существо. Сейчас они ищут вас, и я не желаю быть на их стороне… Ваше дело — воспользоваться моим советом, или отказаться от него. И вот еще что, примите для сведения: на всякий случай не гоните быстро своих лошадей. Оно, это чудовище, прежде всего нападает на тех, кто скачет по дороге во весь опор. Не знаю, с чем это связано, но примите к сведению эти мои слова… Да благословит вашу дорогу Великий Сет!

Настоятель отступил в сторону, и мы тронули поводья. Но когда наши кони оказались далеко от поселка, Кисс обратился ко мне:

— Лиа, что скажешь?

— Насчет настоятеля?

— Да. Тебе не кажутся странным то, что он нам сказал?

— Тут много чего странного.

— Я не о том. Этот человек… У него погибла семья, но в этом он обвиняет не то существо, что убило родных, а тех, кто его, это существо, сотворил в своей цитадели. Я всего лишь несколько раз в своей жизни встречал людей, которые способны так рассуждать. Тут надо иметь в душе нечто настолько высокое, что подобным можно только восхищаться… И все же: предупредить нас о письме колдунов и никому не сказать о голубе с посланием…

Понятно — его интересует, что по поводу слов этого человека думает Койен.

— Я бы так не сказала. Настоятель, конечно, был искренен, говоря с нами, но, тем не менее, в глубине души он все же надеется на то, что мы убьем то существо. Оттого и не стал ничего говорить стражникам о полученном письме. Впрочем, те с минуты на минуту тоже получат точно такое же послание — почтовый голубь летит и к ним с сообщением насчет нас… Но, тем не менее, дело не только в этом. Знаешь, существуют на свете такие люди, которых называют правдоискателями. Они и сами пытаются жить честно, и стараются делать все, чтоб по-справедливости в этом мире жили все, и чтоб никто не нарушал закон… Подобным правдолюбцам в этой жизни приходится несладко. С одним из таких мы только что столкнулись — очень он за правду ратовал там, где не надо… Вот оттого и получилось так, что этот человек, ранее занимавший немалый пост в столице, оказался здесь, в отдаленном селении… Это, можно сказать, ссылка. Сам понимаешь, что прилипшее звание бунтовщика и вольнодумца отнюдь не способствует удачной карьере, а наоборот — губит ее на корню…

— Да, тем, кто постоянно ищет справедливости — им в этой жизни приходится туго.

— Ты еще не знаешь всего. Койен сказал: через несколько лет этот человек станет одним из тех, кто поднимет восстание против засилья черной магии в Нерге — все же он сам один из тех, кто в свое время учился колдовскому искусству. Только вот, как оказалось, черное искусство — это не для него, а уж лаборатории с их жуткими опытами вообще вызывали у этого человека нечто вроде отвращения. Вот в результате его и отправили сюда. За излишнюю щепетильность и вольнодумство…

— Похоже, что в Нерге не все так гладко, благостно и спокойно, как хотелось бы того хотелось колдунам, и как они стараются это показать. Значит, возглавит восстание, или просто бунт… Что ж, недовольство все одно есть, и оно прорывается то там, то здесь, несмотря на жестокость и строгий контроль за жителями Нерга…

— Конечно…

— А потом? Что будет с этим человеком потом? Как я понимаю, бунт будет подавлен…

— Койен молчит. Думаю, тут и так все понятно…

Обработанные клочки земли закончились очень быстро, и сейчас дорога лежала меж высоких холмов. Довольно неудобное место для проезда, но зато более чем удобное для засады. Интересно, удастся нам проехать, или нет?..

— Ты как думаешь, что представляет из себя это чудище? — спросила я Киса. — Ты же вроде разговаривал об этом со стражниками…

— Не знаю. Те, кто видел его вблизи — они уже ничего не расскажут, а кто видел издали — говорят, похоже на комок канатов…

— Чушь какая-то…

— Н-да… Сам ничего не понял. Я внимательно выслушал все то, что мне рассказывали. Отчего-то оно, это чудище, не уходит вглубь страны, а постоянно ходит вдоль дорог, туда-сюда, отдавливая людей и животных… Авита говорила, что это какой-то зверь из числа тех, что колдуны ваяют в цитадели. Помнишь, что мы видели в той лаборатории?

— Такое забудешь… Интересно, сколько в цитадели таких, с позволения сказать, лабораторий?

— Насколько мне известно, молодые люди, этого добра там хватает — вмешалась в наш разговор Марида. — Но то, что мы успели рассмотреть — это так, начальная стадия… Так сказать, видимая часть. Но самые жуткие лаборатории и самые опасные создания находятся в подземной части цитадели, и лучше не думать о том, что там творится. Говорят, под зданием цитадели наделано столько ходов и камер, что это больше напоминает подземную часть муравейника, где все изрыто и ископано… И ведь не просто же так из тюрьмы в цитадель сделан подземный ход: в случае необходимости всегда можно выдернуть несколько заключенных из числа тех, кого искать не станут, или же просто не осмелятся… Не каждый раз под руками может оказаться нужное количество рабов для экспериментов, или… — и тут Марида замолкла.

— Или? — поторопила ее я.

— К сожалению, частенько колдунам бывает нужна именно кровь человека, или же его плоть. Не спрашивайте, для чего! В Нерге давно шепотом передают друг другу на ушко, что именно человеческим мясом кормят тех созданий, которых растят в цитадели…

Что тут скажешь — веселенькие у нас разговоры…

— И все же я думаю — продолжала Марида, — думаю, что это существо — оно не очень разумное. Если бы оно хоть немного соображало, то давно ушло бы с этого места куда подальше, но вместо этого оно ходит вдоль дорог, пугая людей в придорожных селениях. Как видно, считает, что здесь у него нечто вроде кормушки…

— Наверное, ты права…

Когда мы выехали из-за очередного крутого холма, то увидели, что на большом камне у дороги, опустив голову на грудь, сидит человек. Такое впечатление, будто он спит или дремлет. Крепкий мужчина, даже, я бы сказала, толстый, из одежды на котором только нечто вроде невероятно грязной и драной накидки, в которую он кутался так, будто ему было холодно. Это еще кто такой? Надо же, ушел от поселка, не боится нападения… Однако даже местные нищие ходят в куда более пристойном виде, чем этот человек, а тут… Может, у него с головой не все в порядке? А что такое вполне может быть, хотя… Насколько я знаю, в Нерге всех людей с определенными отклонениями в психике еще в детстве забирают колдуны. Для чего? Не поясняют, но и без того понятно, что не для благого дела.

Что-то в этом человеке показалось мне неестественным, неправильным… А, понятно: это человек был горбат, причем горб у него был не просто большой, а огромный.

Сердце кольнуло непонятное предчувствие, но лошади были спокойны. Значит, чудища поблизости нет. Уже легче.

При нашем появлении мужчина встал с камня и вышел на дорогу. Что ему надо от нас? Тоже хочет предупредить проезжих об опасности? Нет, тут что-то другое…

— Стойте! — неожиданно для себя я едва ли не закричала.

Когда мы остановили коней, до того человека было шагов двадцать, и он спокойно пошел нам навстречу. Идущий был бос, и я обратила внимание на то, что у него очень большие ступни. Невольно отметила про себя и то, насколько этот человек легко и быстро двигается, едва ли не скользит над землей, хотя обычно люди со столь сгорбленной спиной передвигаются куда тяжелей.

Меч я выхватила скорей от непонятного чувства возникшей опасности, чем он опасности действительной. Не было ничего, что говорило бы о том, что нам что-то грозит, но в глубине души набатом забилась тревога.

Все остальное произошло в течение нескольких мгновений. Полетели на землю лохмотья, в которые до того кутался человек, и перед нами оказался почти что обнаженный мужчина, если, конечно, не считать за одежду жалких обрывков драных штанов. Мужчина был на голову выше любого из нас, да еще и светловолос — как видно, в нем была немая примесь крови северян, да и черты лица куда больше напоминали жителя Славии или Валниена. И кожа у него иная, те такая, как у местных жителей. И хотя этот человек сейчас заметно обгорел на солнце, но все равно чувствуется, что она куда более светлая, чем у коренных местных жителей Нерга. Светло-серые глаза тоже нередко встречаются у северянжителей Севера. Сильное тело с какими-то… неправильными мускулами, а в чем именно они неправильные — это я поняла в следующий миг. Внезапно за спиной мужчины будто раскрылся цветок… Нет, я сказала неправильно — к цветку это не имеет никакого отношения…

Вначале я даже не поняла, что происходит. Дело в том, что позади мужчины, прямо из его спины появилось нечто вроде веера или нескольких канатов… Да нет, какие это канаты! Когда-то очень давно на картинке я видела осьминога, и вот именно те самые щупальца, что я в свое время рассматривала в книге, сейчас воочию узрела за спиной мужчины. Кажется, до этого времени каждое щупальце было свернуто наподобие ленты и укладывались на спине мужчины, плотно один к одному — потому и казалось, что на спине человека находится большой горб. Сейчас они развернулись и торчали за спиной мужчины, готовые в любую секунду обрушиться на нас. Больше мужчина не казался толстым, наоборот — его тело было сильное, прекрасно тренированное, с рельефными мышцами. Но эти щупальца за его спиной… Длинные отростки, каждое из которых длиной не менее трех человеческих ростов, были покрыты по краям узкими костяными пластинками, которые в развернутом виде складывались в настоящие бритвы… Еще там были какие-то крючочки, присоски, короткие шипы, и еще невесть что… Воплощенный наяву ночной кошмар.

Эти жуткие щупальца шевелились, и я поняла, что если они ударят по нам, то ни малейшего шанса вырваться ни у одного из нас не будет. Мы едва успеем дернуться до того, как все будет закончено. Эти костяные полоски, острые, как мечи, просто разрубят каждого на мелкие куски, причем вместе с лошадями… Теперь понятно, отчего от людей оставались лишь клочья плоти — если хоть одно из этих щупалец хлестанет по живому, то во все стороны полетят окровавленные куски уже мертвых тел, а шипы, крючки и присоски довершат дело…

И еще одно понятно: нам от него не убежать — у этого существа прямо-таки молниеносная реакция, в несколько раз превышающая скорость обычного человека, а то, как легко и стремительно он двигался — это просто поражало. Его движения были просто-таки размыты в воздухе, человеческий глаз не успевал их улавливать. И уж тем более от него не сможет уйти ни одно живое существо… Щупальца сейчас ударят по нам со скоростью атакующей змеи — и мы не сможем уловить даже того движения, которым он нас рассечет. Нас трое, а у него восемь более чем длинных отростков, с первого же замаха достанет нас всех, изрубит в клочья… Вот оттого оно, это создание, и подпустило нас к себе так близко — чтоб бить наверняка, и чтоб никто из нас не ушел. Умно…

Интересно, с чего я решила, будто то чудище, которого все боятся, будет похоже на зверя? Наверное, в моей голове прочно засело, что существо, которого все боятся, сходно, например, с тем же кансаем. Не знаю, как у других, но у меня не возникло даже мысли о том, что речь может идти не о звере, а о человеке… Но если вдуматься, то окажется, что это… создание, что мы видим перед своими глазами, не менее страшно, чем тот же кансай. Ведь тот, кого боялись все вокруг, на самом деле человек, измененный до неузнаваемости в лабораториях колдунов… Говорила же Авита…

К тому же этот… человек явно вышел на охоту. Он голоден, зол и… И еще… Еще я поняла кое-что, и от этого понимания мне стало так страшно, что от ужаса бешено заколотилось сердце. Нет, не может быть!.. Или может… О, Светлые Небеса, спасите меня от подобной участи!

— Стойте! — закричала я, не отдавая себе отчет, к кому обращаюсь. — Стойте!

По-прежнему глядя на человека, в следующее мгновение я соскочила со своей лошади, отбросив в сторону свой меч, который до того держала в руке. Стараясь не совершать резких движений, подошла к тому, кто стоял перед нами. Впрочем, чего там идти — всего-то нужно сделать несколько шагов… Только бы Кисс и Марида не шевелились и не говорили ничего…

Я шла, глядя в затягивающиеся черной пленкой глаза человека (или кто он там)… Страшные щупальца чуть подрагивали в воздухе, готовые в одно мгновение разрубить меня даже не на куски, а в самое настоящее рагу, но, тем не менее, все еще не трогавшие никого из нас…

И вот мы с этим существом стояли напротив друг друга, и несколько бесконечно долгих секунд я смотрела в его глаза… Так, надо немного разрядить обстановку, отправить в сторону ту черную волну, что уже стала захлестывать человека… Оставляем ему немного сил, снимаем зло и ненависть, жажду крови и стремление убивать… Еще надо чуть прочистить затуманенное сознание…

Прошло совсем немного времени — и страшные щупальца опали, а спустя еще несколько ударов сердца я увидела, что они вновь стали скручиваться кольцами и укладываться на спине мужчины… Жутковатое зрелище, не дай Небеса такое во сне увидеть! но сейчас оно снимает страх с нашей души — значит, человек нападать на нас не будет. И глаза у него стали светлеть, из них исчезло плещущее безумие…

А потом я протянула к мужчине свою руку, и этого оказалось достаточно, чтоб тот чуть ли не в испуге шарахнулся в сторону, а затем со всех ног бросился прочь, прихватив с земли свою невероятно драную накидку. И чем я его так напугала?

Еще миг — и бегущий человек скрылся за холмами, а я обессилено опустилась на землю — все же подобное чересчур даже для меня… Слезы сами собой хлынули из глаз, и, когда Кисс с Маридой подбежали ко мне, я уже рыдала, будучи не в силах остановиться, и спрятав лицо в ладонях.

— Лиа! — рявкнул Кисс. — Как ты могла?! Почему ты пошла к нему? Опять полезла вперед всех? Жить надоело?

— Девочка моя, зачем так рисковать? — вторила ему Марида. — Что случилось? В чем дело?

Но на эти наперебой задаваемые вопросы мне никак не хотелось отвечать, хотя сделать это все же придется. Однако сейчас мое горло сдавили самые настоящие спазмы, а на душе было настолько мерзко, что не хотелось видеть никого, и уж тем более не было ни малейшего желания разговаривать хоть с кем-то. Меня трясло, как в лихорадке, и пришлось приложить немало сил/, чтоб дело не дошло до приступа. Приступа эрбата… С великим трудом мне удалось с ним справиться, иначе… Иначе я не знаю, что может произойти с моими спутниками.

— Лиа, хватит! — присев передо мной, Кисс тряс меня за плечи. — Приди в себя! Да что с тобой такое?!

— Девочка моя, ты узнала что-то страшное? — да, тут старая ведунья не ошиблась.

— Страшное? Да, страшнее не бывает… — кажется, мне удалось взять себя в руки. — Знаете, кто это? Эрбат, только измененный. Конечно, не такой, как я, а немного другой… Но все равно: он — эрбат, и мы с ним, если можно так выразиться, одной крови…

— Так вот почему он тебя не тронул… Оттого ты его и не боялась?

— Ну да. Эрбаты, когда их охватывает приступ безумия, всегда чувствуют, когда рядом с ними находится другой эрбат, и никогда не тронут его, и уж тем более никогда не причинят ему зло, как бы им самим не было плохо. А он, этот…

— Что с ним такое сделали?

— Он такой же, как и я, только вот со мной не проделали такого, как с ним… Ведь это… Это настоящее уродство, вернее, это издевательство над самой сущностью человека! Парень прошел лаборатории колдунов, причем самые жуткие, подземные… Тех, что с этим человеком такое сотворили — их за это убить мало!

— Догадываюсь…

— Я тут немного просмотрела его… Знаете, отчего он нападает на все живое? Просто кроме обычной еды, этому… измененному надо еще питаться кровью и сырым мясом, и тут уже нет разницы, кто перед ним — человек или животное… А это самое питание кровью в организм… существа идет через его отвратительные щупальца, вернее, через присоски на них… Это необходимо, если можно так сказать, для поддержания в норме его весьма сложного организма — увы, но этому… существу нужно куда больше питания, чем кому-либо из нас: на поддержание этих щупалец тратится очень много сил! Тем не менее этот человек может проделывать подобное — нападать на людей, лишь в том случае, когда впадает в безумие. Безумие эрбата… Тогда он тоже ничего не помнит и не соображает, но когда приходит в себя после приступа, то у него всегда тяжело на душе. Он помнит, что делал нечто скверное, но вот что именно проделывал — этого он не помнит, но догадывается, что… А, хватит!

С трудом поднялась на ноги… Надо же, сколько сил я отдала на то, чтоб вывести парня из того состояния безумия…

— А куда он делся? — Кисс оглядывался по сторонам.

— Не знаю, куда он убежал. Но, не исключаю, что он может пойти вслед за нами.

— Снова попытается напасть?

— Вряд ли… — я сделала шаг, но споткнулась, и едва не упала на землю. Хорошо, что Кисс успел подхватить меня.

— Лиа, что с тобой?

— Отчего-то сил совсем нет…

— Ну, это как раз понятно… — и Кисс подхватил меня на руки, донес до лошади и едва ли не посадил на нее.

— Ехать можешь?

— Да… — а слезы по-прежнему катились у меня по щекам.

— Лиа, перестань реветь! Уважаемая атта, хоть вы успокойте ее, а не то с нашей девушкой что-то стряслось! Наверное, нервы сдают.

— Бедный парень! — я все никак не могла успокоиться. — Бедняга…

— Лия, Кисс абсолютно прав. С чего это ты вдруг вздумала лить слезы, да еще и без остановки? На моей памяти ты так в последний раз рыдала, когда тебя оставил В… — тут Марида споткнулась, чуть покосившись на Кисса. — В общем, это было так давно, что я даже не упомню, отчего ты тогда настолько сильно убивалась!

— Вот именно — пошел Кисс к своей лошади. — Нам радоваться надо, что о живы остались, а ты все равно успокоиться не можешь.

— Вы знаете, — я все еще вытирала слезы, — знаете, у него на душе такая боль и отчаяние!..

— Скажи это родственникам тех, кого он убил — Кисс легко забрался на Медка.

— Он не виноват!

— А кто виноват? Колдуны? Согласен. Но только вот убивали не лично колдуны из цитадели, а руки… вернее, щупальца, этого создания.

— Он человек!

— Был. Теперь, увы, уже нет. Уважаемая атта, прошу вас, поторопитесь… И впредь, пожалуйста, вам лишний раз не стоит сходит с коня — мало ли что может случиться…

— Да поймите же, — я все никак не могла успокоиться, — поймите, что и я в некотором роде такая же, как он! Он тоже вначале был обычным человеком, потом из него сделали батта, а затем… Затем долгие годы в лаборатории, и сейчас мы имеем перед собой… Не знаю даже, как сказать…

— Если не знаешь — не говори! — отрезал Кисс. — А я скажу другое: если бы не ты, то от нас во все стороны полетели ошметки плоти и костей, и сейчас возле дороги находилась бы куча тел, изрубленных чуть ли не в мелкую щепу. Это… существо уже натворило немало бед, принесло много горя в семьи. Вспомни хоть того же настоятеля… Лиа, я понимаю тебя, но в случае с этим парнем, увы, уже ничего не исправишь. То, что творят в своих лабораториях колдуны — такого просто не должно существовать в природе! Вот и все. Хватит говорить об этом — все одно мы ничего не в силах изменить. И перестань рыдать. Остальное договорим потом. На привале. Вечером. Если, конечно, вечер для нас будет. Все же это существо, или этот человек — не знаю, как его назвать, но пока что он на свободе, и что в любой момент может придти ему в голову — о том знают только Небеса…

Итак, мы направились дальше, причем в седле я еле держалась. Хоть бы на землю не свалиться! А как же иначе — я с только что с великим трудом преодолела собственный приступ. Давно со мной такого не было. Еще бы немного — и я тоже могла биться на земле, а то и накинулась бы на Кисса с Маридой, и вряд ли что могло бы их спасти… Безумие эрбата — страшная вещь, и не допустите того Пресветлые Небеса, чтоб с ним хоть кто-то столкнулся!

До того места, о котором нам говорил настоятель, мы добрались менее чем за час. Тут уже начинались довольно высокие холмы, а окружающая местность была сплошь изрезана глубокими оврагами. Два куста неизвестного мне растения с необычными, чуть синеватыми листьями, ничем не привлекали внимание, кроме, разве что, того, что оба они росли по краям почти незаметной тропы, уходящей чуть в сторону от основной дороги. Именно на эту тропу мы и свернули.

Почти незаметная дорога вскоре перешла в пологий склон, а затем опустилась на дно одного из оврагов, кстати, довольно глубокого. Интересно, куда она может нас вывести? Настоятель говорил — мы так можем миновать три селения… Хорошо бы, если так: все же чем меньше нас видят чужие, тем лучше. И еще здесь есть небольшой ветер, пусть и не сильный, но достаточно неприятный. Можно подумать, что нам и без того мало песка…

Не знаю, как сейчас (наверное, из-за того… человека общение меж селениями временно приостановилось), но вот то, что раньше люди тут частенько ездили — в этом можно не сомневаться. Вон, следы подкованных копыт на засохшей глине, небольшой обрывок ткани на сухих ветках, разбившая на куски глиняная кружка — выпала, видно, у кого-то из проезжих… Дорогу по дну оврага, конечно, не назовешь широкой, хотя телега тут вполне проедет. И как-то непривычно передвигаться вдоль отвесных стен оврага. На всякий случай мы ехали цепочкой: впереди Кисс, за ним Марида, а я замыкала.

Тот человек, или то существо… Я его не вижу, но чувствую — он идет следом за нами. Что ж, этого и следовало ожидать. Человек не может быть одинок, его тянет к другим людям. А мы… Наша встреча с ним закончилась не так, как обычно заканчивались его столкновения с другими людьми, так что… Посмотрим, что будет дальше. Я прекрасно понимаю, что этот страшно измененный человек опасен для окружающих, но… Мы с ним оба эрбаты, каждый из нас стал таким, каким стал, по желанию колдунов Нерга, и я чувствую, что, возможно, сумею хоть немного помочь этому человеку. Хотя, по большому счету, чем тут поможешь…

Один овраг перешел в другой, затем в третий, потом мы пошли по дну высохшего ручья. Но в одном месте мы обнаружили нечто вроде небольшого ручейка, тонкой струйкой бежавшего куда-то в сторону. В этом месте было решено немного передохнуть, напиться и набрать с собой воды в дорогу. К тому же здесь, как видно, ранее не раз останавливались люди: на земле были следы от старого костра, уже занесенного тонким слоем песка.

Ну, раз такое дело, то и нам явно не помешает поесть, тем более что у нас имеется, чем перекусить — селяне надавали нам с собой в дорогу еды более чем достаточно… Что ж, люди в селениях искренне надеялись, что мы раз и навсегда избавим их от появившегося чудовища, хотя чудовищем надо считать не этого несчастного искалеченного человека, из которого сделали невесть что, а колдунов, которые ломают природу человека и его суть, и все это, не сомневаюсь, для достижения своей заветной цели — завоевать весь мир.

Сошли с коней, присели у воды… Сейчас главное — напиться этой холодной чистой воды… Но внезапно в сердце кольнуло острое чувство опасности, совсем как тогда, на дороге…

— Марида, Кисс… — негромко заговорила я.

— Что такое?

— Доставайте свое оружие, только медленно…

— Этот вернулся? — Кисс как можно аккуратней вытащил свой меч из ножен.

— Хуже. Это те крысы…

Мы, все трое, медленно повернулись назад, и не знаю насчет других, а вот у меня сердце упало в пятки… О, Высокое Небо! Перед нами была стайка из шести тех опасных созданий, очень похожих на крыс, одну из которых я разрубила еще сегодня утром. Невольно подумалось: да, все верно, крысы часто охотятся стаями… Нюх у этих созданий отменный, и кто из них унюхал наш запах раньше, кто позже — это уже не важно, главное — все они сбились в стаю. Сейчас бросятся… Шесть невероятно шустрых созданий, по две на каждого из нас. Не отбиться, хоть одна из них да дотянется, укусит, а это — паралич… Ой, беда!

И в этот самый момент сверху по крысам ударило нечто непонятное, брызнула по сторонам бледно-розовая кровь… Я вначале не поняла, что это такое, а потом до меня дошло: это щупальце того существа разрывало крыс в клочья. Десяток молниеносно-быстрых ударов, за которыми мы не смогли уследить — так, в воздухе мелькало нечто размытое, и вот перед нами на том месте, где только что готовились к прыжку крысы — сейчас там валяется что-то едва ли не размолотое в кровавую кашу…

Неужели это тот самый человек?.. Да-а… Надо же: ни одна из крыс, существ, которые славятся своей молниеносной быстротой — ни одна из них не успела пустить в ход ни свои зубы, ни когти. Реакция у того парня куда быстрей… Невероятно!

Не сговариваясь, мы задрали вверх головы. Тот человек поднимался наверх по совершенно отвесному склону оврага, причем не на руках и ногах, как бы это попытался сделать любой из нас, а в своем движении куда больше напоминал паука — перебирал щупальцами по камню и малейшим шероховатостям почвы с удивительной ловкостью и быстротой, и именно с их помощью так легко забирался по стене. Да, со стороны посмотреть — настоящий паук, прямо мороз по коже… Страшно, неприятно, жутковато и поразительно… Еще немного — и он оказался на верхнем крае оврага. Человек смотрел на нас сверху, не желая подходить ближе. Кажется, он старается держаться от нас нашей троицы как можно дальше, и в то же время было понятно — не хочет уходить. Прошло несколько мгновений — и он скрылся с наших глаз…

— Лихо ползает! — кажется, был впечатлен даже Кисс. — Меньше всего мог ожидать помощи от него! Надо признать: если б не он… Интересно, он человек, или нет? Пожалуй, человек, ведь лошади в его присутствии не проявляют беспокойства.

— Что, однако, они сделали с человеком! — в голосе Мариды была явственно слышна горечь. — Скоты! А этот парень… Похоже, он знает, что представляют из себя эти крысы, или как их там правильно называть…

— Все, поехали дальше! — Кисс направился к Медку. — Не будем терять время понапрасну. Думаю, он от нас не отстанет. Раз такое дело, то можно не сомневаться — догонит…