Свет прыгает по шлакоблочным стенам и бетонным ступенькам. Они спускаются вниз, туда, где работал когда-то Эдгар Аллан Поуг. Окон здесь нет, как нет их и в морге, уровнем выше, и лестница погружена во мрак. Воздух сырой, густой от пыли и затхлый.

– Когда меня здесь водили, – говорит Джо, светя фонариком под ноги, – в подвал не спускались. Я так и подумал, что там ничего нет. Подвал и подвал. Так что вниз не спускались. – В голосе его слышится беспокойство.

– А нужно было спуститься. – Скарпетта чувствует, как пыль щекочет горло и садится на кожу. – Там две ванны, двадцать на двадцать футов и десять футов глубиной. Представьте, что туда, например, провалится трактор.

– Да уж, с ума сойти. Могли хотя бы план показать. Или фотографии. Двадцать на двадцать футов. Черт! Это жни в какие ворота не лезет. Смотрите, последняя ступенька. Осторожно.

– Теперь поворот налево.

– А тут и поворачивать больше некуда. – Бригадир замедляет шаг. – Но почему нам ничего не сказали? Могли хотя бы предупредить.

– Не знаю. Все зависит от того, кто вас сопровождал.

– Этот… как же его… забыл. Из администрации общих служб. Все спешил, не хотел здесь и минуту лишнюю задерживаться. По-моему, он и понятия не имел, что тут еще что-то есть.

– Возможно, – соглашается Скарпетта, оглядывая грязный пол. – Им просто нужно было побыстрее расчистить участок. Так что тот чиновник из администрации мог и не знать про ванны. В анатомическом отделении он скорее всего и не бывал. Там вообще мало кто бывал. Они вон там. – Луч фонарика раздвигает темноту огромного помещения и упирается в темные металлические крышки на полу. – Что ж, крышки на месте. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Понимаете, то, что там находится, представляет собой большую опасность. Это бактериологическая угроза. Так что, когда начнете сносить эту часть здания, не забывайте, с чем вы имеете дело.

– Не беспокойтесь, об этом я позабочусь. Просто поверить не могу, что нас никто не предупредил. – Джо злится и нервно водит фонариком вокруг.

Скарпетта отходит от ванн и идет к анатомическому отделению, мимо небольшой комнаты, где занимались бальзамированием. В свете фонарика тускло блестит стальной стол, привинченный к толстым трубам на полу, стальная раковина, шкафы… У стены – каталка, накрытая пластиковой накидкой. Слева темнеет ниша со встроенной печью. В круге света широкая металлическая дверь. Скарпетта помнит пылающее за ней пламя, помнит тяжелые стальные поддоны, въезжавшие в огненный зев с телами и выезжавшие с горсткой пепла и кусками костей. Помнит и бейсбольные биты, которыми разбивали эти куски. Она помнит все, и ей стыдно за биты.

Луч скользит по полу, покрытому белой пылью и костной крошкой, которая хрустит под ногами, как мел. Джо за ней не идет. Оставшись у ниши, он помогает ей – светит по углам, водит лучом по полу, – и на стене появляется огромная черная тень. Желтый круг смешается и замирает… На бежевой шлакоблочной стене черной краской нарисован глаз. Большой черный глазе черными ресницами.

– Это еще что за чертовщина? – вопрошает Джо. – Боже мой. Что это?

Скарпетта молчит. Ее луч пробегает по стене, к углу, туда, где когда-то стояли бейсбольные биты. Сейчас там пусто, только пыль да осколки костей. Она видит аэрозольный баллончик с черной краской и две бутылки из-под эмали, красную и голубую. Скарпетта кладет бутылки в один пластиковый пакет, баллончик в другой. Рядом с бутылками несколько старых коробок из-под сигар. Тут же валяются сигарные окурки и смятый бумажный мешок. Скарпетта подбирает мешок, разворачивает и светит внутрь. Бумага хрустит. С первого взгляда видно, что пролежал он здесь не восемь лет, а намного меньше. Может быть, даже меньше года.

Мешок пахнет сигарами, но это не запах выкуренных сигар, а запах табака. На донышке труха, табачные крошки и кассовый чек. Джо подходит ближе и тоже наводит луч на находку. Скарпетта смотрит на бумажку, и ее охватывает чувство нереальности: четырнадцатого сентября Эдгар Аллан Поуг – в том, что это он, у нее сомнений нет – потратил больше сотни долларов на десяток сигар «Ромео и Джульетта» в табачной лавке на Джеймс-сентр.