Джулия поспешила в свою комнату. По мраморным коридорам прокатывалось гулкое эхо ее шагов. У нее пылали щеки.

День оказался слишком уж насыщенным. Сначала она выстрелила в человека и попала ему в ногу – может быть, даже убила его. Кто-то вернул ей пистолет, и она машинально засунула его обратно в сумочку. Теперь она отбросила сумку в дальний угол.

Стивен не прав. Она совершенно непохожа на Джеймса. Брат был храбрым и умным и не стал бы прятаться в спальне, дрожа как осиновый лист.

Она заставила себя успокоиться и зажечь свечу. Увидев в зеркале свое бледное лицо, она нахмурилась. В ней что-нибудь изменилось? Узнал бы ее Джеймс? Она уже не та маленькая сестричка, которую он любил и баловал.

Джулия вспомнила, что сегодня она не только стреляла в человека, но и позволила Стивену Айвзу себя поцеловать.

Она прикоснулась рукой к губам, все еще ощущавшим этот поцелуй.

Это не был братский поцелуй, да и когда хотят за что-то поблагодарить, целуют не так. Это был поцелуй мужчины, который восхищается женщиной, желает ее, что было ясно даже при ее ограниченном опыте.

Первый поцелуй – на балу в честь помолвки – изменил ее жизнь навсегда. А что будет после второго поцелуя? Поцелуя Стивена?

– Ничего, – пробормотала она. – Ничего изменить невозможно.

Тем не менее Джулия испытала шок, когда ее поцеловал этот мужчина, Стивен Айвз: джентльмен, дипломат, офицер, человек, знавший о ней худшее. Это было совсем не похоже на поцелуй лорда Стюарта – грубый, жадный.

И не похоже на поцелуй Томаса Меррита. Неужели она теперь всегда будет сравнивать с ним всех мужчин?

Она постаралась проанализировать ситуацию. Как же ей быть дальше?

Поцелуй Стивена был поддержкой, исцеляющим бальзамом после событий в парке. Ей хотелось утонуть в его объятиях, забыться и больше никогда не вспоминать, что она стреляла в человека. Она не видела звезд, зато чувствовала себя рядом с этим мужчиной в безопасности.

Джулия взглянула на себя в зеркало. Ее бледные щеки слегка порозовели. Ей нравился Стивен Айвз, очень нравился: умный, добрый, интеллигентный и красивый мужчина, – но она никогда не рассматривала его с точки зрения… поцелуев.

О чем он думал? Она неожиданно испугалась, встретилась взглядом со своим отражением в зеркале и увидела обвиняющие глаза матери, полные возмущения и презрения. Неужели он полагает, что она способна… Нет, не может быть. До сих пор он вел себя с ней безупречно.

Все же всему виной шок, чувство благодарности или какие-нибудь еще эмоции… никак не связанные с отношениями между мужчиной и женщиной. Иначе и быть не может.

Открылась дверь, и Джулия обернулась, думая, что пришел Стивен, чтобы опять поцеловать ее или, хуже того, попросить прощения за дерзость. Но это оказалась Доротея. Ее глаза сияли, щеки горели, и она улыбалась, напоминая довольную кошку с канарейкой в зубах. Рассказал ли ей Стивен о поцелуе? Слышала ли она о стрельбе в парке? Едва ли Доротея стала бы улыбаться, знай она, что Джулия застрелила человека.

– Сегодня я ужинаю с Питером, – сообщила Доротея. – В маленькой гостиной внизу. А потом мы пойдем на концерт.

– Да? Это замечательно. Ты хочешь, чтобы я к вам присоединилась? – спросила Джулия, полагая, что Доротее нужна компаньонка, но та лукаво улыбнулась.

– Как раз наоборот. Я хочу, чтобы ты помогла мне выбрать платье, какое-нибудь яркое, праздничное. Кроме того, я полагала, что вечером ты будешь занята.

Джулия не строила никаких планов. Чета Каслри отправлялась на официальный прием в дом князя Меттерниха. Ее туда, естественно, не пригласили.

– Я не… – начала она, но ее прервал стук в дверь.

Джулии захотелось съежиться. А что, если это Стивен? Доротея наверняка спросит, с какой стати он пришел в комнату ее компаньонки. Она умела читать правду в глазах брата. Джулия представила себе, как он стоит посреди комнаты, сцепив руки за спиной – как нерадивый школьник, а не лорд и не герой-майор, – а Доротея задает ему вопросы. «Я поцеловал твою компаньонку, – скажет он ей, – а теперь пришел, чтобы…»

Интересно, зачем он пришел?

– Ты не собираешься открыть дверь? – спросила Доротея и сделала это сама.

Вошел лакей и поклонился.

– Это принесли для мисс Лейтон. Посыльный сказал, что надо доставить срочно.

Доротея взяла с подноса письмо.

– Князь Талейран? – удивилась она. – Откуда ты знаешь французского посла? И почему он пишет тебе?

Джулия подошла и взяла письмо. Если она и удивилась, то не слишком сильно. Это был день сюрпризов.

– Вероятно, это от его племянницы, Дианы. Мы несколько раз встречались.

– Правда? – Доротея села, ожидая, пока Джулия прочитает письмо. Она явно изнемогала от любопытства. – И о чем вы разговаривали?

Джулия повертела письмо в руках и взглянула на печать. Не Дианина. Да и почерк, которым был написан адрес, казался мужским – твердым, уверенным.

– О чем? Да обо всем. Сплетничали по большей части.

Доротея улыбнулась.

– Я сгораю от нетерпения. Питер часто рассказывает мне разные истории, но ни одна из них еще не была связана с племянницей французского посла. Открывай же скорей письмо.

Джулия сломала печать, пробежала глазами записку и едва не уронила ее. Несколько секунд она молча смотрела на листок бумаги, потом перечитала записку еще раз. Она была написана по-французски, определенно человеком, который ни секунды не сомневался, что его приказ будет выполнен, даже если он замаскирован под очень вежливое приглашение на праздничный ужин, посвященный дню рождения Дианы.

– Это приглашение, – сказала она Доротее. – Очевидно, завтра у Дианы день рождения, и сегодня князь устраивает для нее ужин. Он извиняется за то, что посылает приглашение в последний момент, но рассчитывает меня увидеть.

– Да ты что! – ахнула Доротея и протянула руку. Джулия дала ей письмо. – Но почему?

Снова раздался стук в дверь.

– Ну и кто там на этот раз? Русский царь? – фыркнула Доротея.

Но в комнату вошла горничная с чистым бельем и щепками для растопки камина. Девушка сделала реверанс, избавилась от своей ноши и обратилась к Джулии:

– О, миледи, все слуги только и говорят, что о вашей храбрости, больше ни о чем.

– О ее храбрости? – Доротея перевела удивленный взгляд с горничной на Джулию и обратно. – Что это значит?

– Леди Джулия – мисс Лейтон – застрелила трех грабителей в парке. Они хотели похитить корону самого австрийского императора, – восторженно выпалила девушка.

Глаза Доротеи стали круглыми.

– Это правда? Но что ты делала в парке?

– Гуляла.

– Одна?

– Нет, она была с мистером Айвзом, – выпалила горничная, не в силах молчать. – Он сам убил шесть грабителей и залез на дерево, чтобы спасти корону.

– Стивен залез на дерево? – ахнула Доротея. – Он не лазил по деревьям с восьмилетнего возраста. Насколько я помню, брат там застрял, и гувернеру пришлось его выручать.

– Он нес корону в зубах, – сообщила горничная.

Доротея явно была сбита с толку.

– И все это произошло, пока я спала?

Снова стук в дверь, и в комнату вошел лакей с большой корзиной угля.

– Позвольте сказать, что мы все гордимся вами, мисс Лейтон. Все же вы спасли жизнь лорду Айвзу, – сказал он.

Совершенно ошеломленная, Доротея уставилась на Джулию.

– Как ты спасла ему жизнь? Поймала, когда он упал с дерева?

– При чем тут дерево? – возмутился лакей. – Он оказался один перед двадцатью бандитами, все они были с пистолетами, а у него только шпага. Если бы леди Джулия не застрелила одиннадцать человек, он бы погиб в парке.

– Ты застрелила одиннадцать человек из одного пистолета, Джулия? Я думала, что в пистолете только одна пуля.

Джулия покраснела.

– Речь идет лишь об одном человеке. Я его ранила. Остальные разбежались невредимыми.

Губы лакея, пожиравшего глазами Джулию, скривились в усмешке.

– Если вы не возражаете, миледи, мы будем излагать нашу версию истории. Она производит большее впечатление.

– Это хорошая история, – добавила горничная. – Ею можно угощать всех не одну неделю, как сказала бы леди Каслри.

Доротея встала.

– Да. Кстати, леди Джулия сегодня вечером будет угощаться ужином в компании французского посла, и ей надо немедленно одеться. – Она взмахнула рукой, и слуги, кланяясь, удалились.

Джулия подошла к столу и взяла листок бумаги.

– Зря ты им все это сказала. Теперь в кухне будут судачить, что я ужинаю с императором, или с русским царем, или с ними обоими.

– Что ты делаешь? – спросила Доротея.

– Собираюсь послать записку с извинениями князю Талейрану, – сообщила Джулия.

– Ты этого не сделаешь! – возмутилась Доротея. – После того как во всех подробностях расскажешь мне о своих сегодняшних эскападах, ты непременно отправишься на прием.

Джулия усмехнулась:

– Я служанка, Доротея, и мне не место в гостях у министра иностранных дел Франции и его племянницы, тем более без разрешения.

Доротея отмахнулась:

– У тебя есть мое разрешение, но, правда, нет спутника. – Она указала на перо, которое Джулия держала в руке. – Будет лучше, если ты сообщишь, что принимаешь приглашение, а потом напишешь Стивену и спросишь, сможет ли он тебя сопровождать. – Она выхватила перо из ее рук. – Нет, лучше я сделаю это вместо тебя. Он в любом случае не откажется. Ты ему нравишься, и он с удовольствием подставит тебе плечо, точнее – даст руку, на которую ты сможешь опереться, особенно после сегодняшних приключений. Ведь ты спасла ему жизнь.

Джулия почувствовала, что ее бросило в жар от одной только мысли о вечере в компании Стивена.

– Насколько мне известно, сегодня он занят с лордом Каслри, – сказала она.

– Тогда мы отправим одного из помощников Каслри, чтобы он проводил тебя до самых дверей французского посольства. Не волнуйся, одна ты не пойдешь.

Доротея схватила Джулию за руку и потащила за собой, не давая опомниться.

– Пойдем со мной. Я знаю, ты хотела сказать, что тебе нечего надеть. Но мы сейчас решим эту проблему: совершим набег на мой гардероб и найдем нам обеим по красивому платью. Ты отправишься к князю, а я – к человеку, который мне нравится. Кто знает, кого ты там встретишь – красивого французского дипломата, очаровательного принца или лорда, может быть, даже нескольких. Сегодня ты должна одеться как в те дни, когда мы обе посещали лондонские великосветские балы и танцевали ночи напролет.

Доротея взяла со стола флакончик духов. Это были любимые духи Джулии, которыми она не пользовалась с тех пор, как покинула отчий дом. Она открыла флакончик и понюхала.

– Ах! И духи тоже. Джулия, я тебя обожаю, ты слишком хороша, чтобы быть служанкой. Тебе пойдет на пользу выход в свет. И я больше не хочу слушать никаких отговорок. Все будет хорошо. А теперь пойдем со мной. Ты должна мне помочь. Я хочу надеть сегодня что-нибудь особенное. Может быть, розовое платье? А ты должна быть в зеленом, чтобы подчеркнуть цвет твоих глаз. Я бы предложила голубое, но это будет выглядеть слишком по-французски. Хотя… Ладно, посмотрим. – Она повела Джулию в свою комнату, на ходу призывая горничную.

Доротея написала записку Стивену, и он ответил, что не может изменить свои планы на вечер, поскольку является официальным помощником лорда Каслри. Потребовалась еще одна записка от Доротеи, чтобы майор согласился организовать экипаж, который доставит Джулию во дворец Кауниц. Несмотря на правила приличия, которые требовали, чтобы незамужняя женщина нигде не появлялась без компаньонки, Джулия понимала: она находится вне границ строгого этикета. Стивен, наверное, согласился отпустить ее в надежде, что она может услышать что-то полезное. Ей больше не требовались подробные инструкции. Она уже научилась улавливать главное в обычной светской болтовне.

Спустя несколько часов Джулия была одета в бледно-золотистое платье и элегантно причесана. Она спешила вниз по парадной лестнице к дверям, где ее ждал экипаж.

– Так, так, так. Что это у нас здесь? – Громкий голос лорда Стюарта разнесся по всему вестибюлю. Джулия замерла на ступеньках, увидев, что он остановился у подножия лестницы, преградив ей путь к выходу, и окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом. – Я смотрю, сизая голубка сегодня превратилась в павлина? И куда же вы направляетесь?

Джулия вздернула подбородок. Она искренне сожалела, что ей не хватит смелости молча пройти мимо, не удостоив обидчика даже взглядом. Она понимала: этого делать нельзя. Она простая служанка, и он не выпустит ее.

– У меня есть разрешение леди Доротеи, милорд.

– Прогулка в такое время? Да еще в таком платье? Меня никто не предупреждал, что вы переступите порог дворца. – Он демонстративно посмотрел ей через плечо. – Да еще без сопровождения. Я отвечаю за безопасность этой делегации, а значит, обязан знать, где находятся все ее члены, включая слуг и прочую мелкую сошку. Тем более если речь идет о вас, учитывая вашу репутацию…

– Я иду на празднование дня рождения, – перебила его Джулия.

– Вот как? И кто же у нас отмечает день рождения? – спросил он, поставив ногу на нижнюю ступеньку и облокотившись о перила. При этом он не сводил с красавицы откровенно жадного взгляда.

– Я иду к… – остаток фразы она произнесла неразборчиво. Она не знала, одобрит ли он ее визит во французскую резиденцию. Если он запретит ей идти, то она вынуждена будет вернуться, есть у нее разрешение Доротеи или нет.

– Знаете, дорогая, несмотря на то что лорд Каслри доволен крохами информации, которые получает от вас, его супруга настаивает, чтобы вас отослали прочь. Она считает, что женщине с вашей репутацией не место среди достойных членов британской делегации. Увидев вас здесь, одетую столь вызывающе, готовую выскользнуть в ночь, я склонен с ней согласиться. Уверяю: одно мое слово лорду Каслри, и вас здесь не будет. – Он сделал шаг навстречу, потом еще один. Джулия еле справилась с желанием убежать. – Вы, конечно, понимаете, что мне это ничего не стоит. – Джулия приросла к месту. У нее не было с собой пистолета. Все, что у нее было, – это веер. Леди может добиться некоторых результатов, шлепнув назойливого ухажера веером по запястью, но служанка не может себе такого позволить.

Плотоядный взгляд Стюарта заставил ее внутренности перевернуться. Их разделяло пять ступенек, потом четыре…

– Если вы должным образом вознаградите меня за молчание, я, пожалуй…

– Джулия! – позвал Стивен, стоя у подножия лестницы и глядя безо всякой симпатии на лорда Стюарта. Майор уже был одет к вечернему выходу – в парадный мундир со сверкающими золотом галунами и аксельбантами. Он взбежал по лестнице мимо Стюарта и взял Джулию за руку. – Экипаж ждет. Я довезу вас до Кауница по пути к Меттерниху.

Стюарт опять уставился на нее, на этот раз с подозрением.

– Кауниц?

– О, леди Джулия вовсе не собирается торговать секретами, если вас интересует именно это, милорд, – ответил Стивен. – Она лучшая подруга племянницы Талейрана и получила приглашение на ужин.

Чарльз Стюарт какое-то мгновение выглядел потрясенным, но затем снова исполнился подозрительности.

– Талейран знает о ней?

Стивен удивленно приподнял брови.

– «Знает о ней?» Что вы имеете в виду?

– Он знает, что она падшая женщина, которую за распутство выгнали из дома собственные родители?

Стивен усмехнулся.

– Ах вот вы о чем. А я думал, вы имеете в виду ее героическое поведение сегодня в парке. Час назад я дал полный отчет о случившемся лорду Каслри. Разве вы ничего не слышали?

Стюарт немного смутился.

– В парке? Я был занят другими делами. И сегодня еще не видел его светлость.

Стивен предложил Джулии руку.

– Уверен, вы довольно скоро услышите эту захватывающую историю, и, знаете, на вашем месте я бы не сомневался в умении леди Джулии обращаться с оружием. Что касается Талейрана, можете быть уверены: он знает все обо всех живущих в этом доме, вплоть до судомойки.

Теперь лицо Стюарта изменилось. Его исказила злость. И страх.

– Можете быть уверены, я поговорю с братом, – буркнул он, – и буду ждать от вас полного отчета обо всем, что вы увидите и услышите сегодня, мисс Лейтон.

Джулия покорно склонила голову. Опасность миновала. Зубы льва слегка затупились. Она была от всей души благодарна Стивену.

– Конечно, милорд. Даже не сомневайтесь: я опишу каждое блюдо с деликатесами, каждый пузырек в бокале шампанского. Я посчитаю волоски в усах гостей, запомню все тосты за здоровье именинницы дословно и перечислю, кто любит клубничные пирожные. Этого достаточно?

Стюарт скрипнул зубами, но не ответил. Спускаясь рядом со Стивеном по лестнице, она чувствовала его обжигающий взгляд и пыталась справиться с негодованием. Как смеет этот человек считать, что она согласится на случайную связь? Его репутация намного хуже, чем ее. После своего приезда в Вену он не делал ничего – только создавал проблемы. Все знали, что сводный брат британского посла погряз в разврате, пьянстве и дебошах. И все же леди Каслри презирает Джулию, хотя она не сделала ничего шокирующего… по крайней мере, за последнее время. Интересно, что скажет ее светлость, услышав о происшествии в парке?

– Вы сегодня прекрасно выглядите, Джулия, – сказал Стивен, после того как они сели и экипаж стронулся с места. – Думаю, именно поэтому Стюарт так себя повел. Будьте осторожны. Его нельзя злить.

Ее негодование вернулось, стократ увеличившись.

– Вы подозреваете, что я поощряла его? – воскликнула она.

– Нет, конечно. – Стюарт поморщился. – Однако он опасен. Скотина, но имеющая власть. Он привык добиваться своего угрозами или даже силой, если одних только слов мало. Он считает вас легкой добычей, потому что… – Он замолчал.

– Почему? – требовательно вопросила Джулия. – Потому что я однажды позволила страсти одержать верх над разумом? Может быть, и вы поцеловали меня именно поэтому? Думаете, что я могу… – Она не договорила. К горлу подступил ком. Несмотря на вечернюю прохладу, ее бросило в жар.

– Джулия, я поцеловал вас, вопреки всему этому, – сказал он. – Я понял, что ваше прошлое меня больше не волнует. Я вижу вас, Джулия, ваше достоинство, красоту, ум, ваше мужество. Думаю… – Он подался вперед, взял ее руку и поднес к губам. – Мне кажется, я в вас влюбляюсь, и хотя, скажу честно, очень стараюсь, не могу найти ни одной причины, почему не должен этого делать.

У Джулии пересохло во рту. Говорить она не могла. Сердце замерло в груди. Несколько секунд в экипаже стояла тишина – слышался только стук копыт по мостовой.

Он в нее влюбляется?

– Поверьте, мне очень хотелось дать пощечину Стюарту или вызвать его на дуэль за то, что он неуважительно разговаривал с вами. Но сейчас не время и не место. Здесь немного иные правила, идет конгресс… – Он коротко хохотнул. – Я был на войне, участвовал в сражениях, не пасовал перед опасностями, и ничто никогда не пугало меня так, как мои чувства к вам. Они застали меня врасплох. Я не влюбчив. И никогда еще не был влюблен. Я всегда считал себя для этого слишком разумным. Я стал дипломатом, считая, что достаточно разумен, чтобы сохранять холодную голову, которой не мешают страсти любого рода. Как Каслри. Я был уверен, что могу полностью контролировать свои эмоции, пока не встретил вас. Или пока не поцеловал вас. Точно не скажу.

Когда экипаж подъехал к дворцу Кауниц, вперед выступил лакей. Джулия наблюдала за его приближением, понимая, что через несколько секунд он распахнет дверцу, но понятия не имела, что сказать. Ее никто никогда не любил. То есть ее любил брат. И еще Николас и Дэвид – тоже как братья. А вот внимание Томаса Меррита было вызвано неуправляемыми эмоциями – страстью, о которой говорил Стивен.

– Милорд, я… – неуверенно начала она, но он снова поднес к губам ее руку в перчатке и поцеловал.

– Ступайте. Вы приглашены на торжественный прием, а я должен присутствовать на официальном ужине. Поговорим позже.

Он действительно был очень добр, внимателен и красив. Джулия почувствовала тоску и острое желание влюбиться в него.

– Идите. Очаруйте Талейрана и его гостей.

Джулия вышла из экипажа. Он проводил ее взглядом, убедился, что она вошла во дворец, и только после этого приказал кучеру трогаться.