Джулия положила перо и потерла глаза. Все ее попытки отбросить мысли о Томасе, о том, как он выглядел и каково это – опять быть с ним рядом в одной комнате, ни к чему не привели.

Сколько времени необходимо желанию, чтобы, наконец, умереть?

Он негодяй, разбойник и вор.

– Кому ты пишешь? – спросила Доротея, раскладывающая пасьянс у окна.

– Диане Талейран. Благодарю ее за вчерашнее приглашение. – Диана сообщит дяде, что получила письмо Джулии, и он поймет: его послание доставлено адресату. Князь решит, что интрига удалась, и будет ждать известий от лорда Каслри.

– Как это мило с твоей стороны. Возможно, нам следует пригласить ее на чай? Интересно, есть ли в дипломатическом протоколе какие-нибудь правила, регламентирующие приглашение племянницы посла? – размышляла вслух Доротея. – Имеет ли значение, на какой стул ее усадить и с какой стороны подавать пирожные?

Джулия прикусила губу.

– Понятия не имею. – Она знала, что лишится расположения Дианы после того, как кража будет обнаружена, и сожалела об этом.

– Леди Каслри, конечно, все это знает, но она начнет задавать вопросы, с какой целью нам нужна дружба Дианы, – размышляла Доротея. – Ей и в голову не придет, что нам она просто нравится и никаких политических мотивов за желанием видеться с ней нет. Ее светлость – политическое создание и вдобавок очень подозрительное.

Не говоря уже о том, что леди Каслри едва ли санкционирует вхождение падшей женщины в высшие дипломатические круги, каковы бы ни были цели, подумала Джулия. Она представила себе, как ее светлость затаилась словно хищная птица в ожидании одного только слова о любой совершенной Джулией оплошности, чтобы немедленно устремиться в атаку и убить – ну, в данном случае уволить и отослать с глаз долой. Да, вчера ночью она дала повод думать о ней бог знает что. Если даже Стивен заподозрил худшее, увидев Томаса Меррита, распростертого на полу ее комнаты, что подумает леди Каслри? И если их план провалится, лорд Каслри поможет супруге вышвырнуть выскочку вон. Что тогда станется с Томасом Мерритом? Люди угадают правду, услышав, что она знала его в Лондоне.

Опять крушение всего?

Джулию охватил такой сильный страх, что она вскочила. Лишь встретив удивленный взгляд Доротеи, она взяла себя в руки и более или менее спокойно сказала:

– Я пойду и попрошу кого-нибудь отнести письмо.

Доротея кивнула и отложила карты.

– Конечно. – Она выглянула в окно. – Кажется, на улице холодно. Хотя снег очень красив. Думаю, сегодня мы останемся дома и посмотрим, растает он или нет. Ты не могла бы принести мне книгу из библиотеки? Поэзия как раз подойдет. Мне хочется что-нибудь смелое, героическое и романтическое.

– Конечно.

Пробили часы на каминной полке. Доротея открыла крышку своих часиков, сверила время и улыбнулась.

Эхо быстрых шагов Джулии слышалось на лестнице и в вестибюле. Леди Каслри настояла, чтобы в том крыле дома, которое она занимает, полы устлали коврами. Она заявила, что постоянный топот в коридоре наводит ее на мысль, что дворец захвачен врагами. Остальные полы во дворце оставались голыми, и даже мягкий шорох женских туфелек наполнял помещение тревожным шепотом.

Разыскивая в библиотеке книгу для Доротеи, Джулия размышляла: где сейчас мистер Меррит? Вспоминает ли о ней?

Возможно, он забыл о той ночи. Наверное, она тоже смогла бы о ней забыть, если бы все сложилось по-другому… если бы она не забеременела… если бы Дэвид был жив и она стала герцогиней Темберлей…

Конечно, смогла бы, солгала Джулия сама себе. В этот момент она жила бы в одном из поместий Дэвида и составляла меню на день или планировала очередной прием. Нет, она бы не вышла замуж за Дэвида. Не после Томаса.

Джулия внимательно осматривала полки, но ей попадались только книги на французском и немецком языках, которых Доротея не знала. Наконец на самой дальней полке в углу она обнаружила томик лорда Байрона. Если Доротея хотела слов, которые согреют ее даже в холодный зимний день, эта книга определенно подойдет. Она вспомнила, с каким сладострастием лондонские дамы сплетничали за чаем о грешном поэте. Он поступал как хотел, жил за гранью хороших манер и приличного общества и, если его стихи тому показатель, наслаждался каждой минутой.

Совсем как Томас Меррит.

Дверь в библиотеку открылась, и Джулия насторожилась. Она же не подслушивает, вовсе нет. Что лучше: дать о себе знать или дождаться, пока этот человек – кто бы он ни был – уйдет, а потом потихоньку удалиться самой? А вдруг это Чарльз Стюарт?

Все оказалось намного хуже. В библиотеку вошли Стивен и Томас Меррит.

– Останемся здесь, – резко бросил Стивен.

– Согласен. Это место выглядит лучше, чем глубокая темница. Кстати, а в этом дворце есть глубокая темница?

При звуке голоса Томаса по телу Джулии прокатилась дрожь, а волоски на затылке встали дыбом. Она была не в силах пошевелиться.

– Сядьте, Меррит. Я послал за мисс Лейтон.

Джулия почувствовала смятение. Будет более чем странно, если она сейчас выскочит из-за шкафа, как чертик из табакерки.

– Есть ли шанс, что вы пошлете за чаем и парой булочек? Когда вы меня перехватили, я как раз собирался позавтракать. Сказать по правде, я умираю с голоду.

– Позже, – отрезал Стивен.

– Допрос будет долгим? – спокойно полюбопытствовал Томас.

– Вы все равно никуда не уйдете.

– Как угодно, но должен отметить, что ваше гостеприимство оставляет желать лучшего, майор.

Снова открылась дверь.

– Что еще? – нетерпеливо спросил Стивен.

– Лорд Каслри желает поговорить с вами в своем кабинете, майор Айвз, – сообщил слуга.

– Хорошо. Вставайте, Меррит, – приказал Стивен.

– Нет, сэр, – перебил его слуга. – Он вызывает только вас. Джентльмен должен обождать.

– Обещаю вести себя хорошо, – произнес Томас и усмехнулся. – Хотя если в комнате есть серебряная посуда или другие ценные вещи, советую захватить их с собой.

– Закройте за мной дверь, – приказал Стивен слуге. – Если этот господин попытается уйти, пристрелите его.

– Но у меня же нет оружия! – в панике вскричал слуга, и Томас захохотал. Джулия поневоле тоже улыбнулась.

– Там на столе довольно грозный нож для разрезания бумаги, – весело сказал Томас.

– Просто не отпускайте его, – буркнул Стивен и вышел, громко хлопнув дверью.

Джулия слышала, как в замке повернулся ключ, и наступила тишина. У нее упало сердце. Она оказалась запертой в одной комнате с Томасом. Как это будет выглядеть, когда Стивен вернется? Ей придется здесь прятаться, сообразила она, весь день. Его присутствие, пусть даже в некотором отдалении, за шкафами, будоражило.

Ну что за глупость! Сейчас она выйдет из своего укрытия, пройдет через комнату и покинет ее. Все очень просто. Она вздохнула и вышла из-за шкафа. Томас стоял у окна и смотрел вниз, словно прикидывал варианты бегства.

– А я как раз думал, покажетесь вы или нет, – сказал он и улыбнулся. – Я почувствовал запах фиалок.

– Вы собирались бежать через окно?

Он окинул ее заинтересованным взглядом, и Джулия крепче прижала к груди книгу, словно защищаясь от его чар.

– А вы бы меня остановили?

Она уставилась на нож для разрезания бумаги.

– В зависимости от обстоятельств.

Томас скрестил руки на груди и ухмыльнулся, а у Джулии тревожно забилось сердце.

– Тогда я остаюсь. О чем поговорим? Должен ли я для начала отметить, что вы прекрасно выглядите? Вена явно пошла вам на пользу. Думаю, здесь воздух чище, чем в Лондоне. Вы со мной согласны?

Джулия смутилась. Он смеется над ней. Она покосилась на его ссадину.

– Больно?

Лицо Томаса стало насмешливо-надменным.

– Гордитесь собой? Нет, не больно. Только шляпу не могу надеть. – Уголки его губ чуть дрогнули, и сердце Джулии пропустило удар. Сколько раз она видела на личике Джейми точно такую же улыбку. Она сильнее прижала к груди книгу.

– Я не знала, что это вы, когда наносила удар.

Улыбка стала шире, показав ямочки на щеках.

– Значит, если бы вы узнали меня раньше, я мог бы рассчитывать на другой прием?

Ее взгляд стал тяжелым.

– Вовсе нет.

– А, наверное, тогда вы бы ударили меня еще сильнее, – догадался Томас.

Джулия покосилась на дверь. Куда, черт возьми, подевался Стивен? Неужели она останется запертой здесь весь день? В комнате слишком жарко, да и у нее еще много дел. Доротея ждет наверху, и она не может задерживаться здесь с мистером Мерритом, желая… А чего, собственно говоря, она желает? Чтобы он подошел ближе? Или отступил назад? Или поцеловал ее, так чтобы она убедилась, что целуется он совсем не так умопомрачительно, как ей запомнилось, и перестала наконец грезить о нем? Она выглянула в окно, всерьез раздумывая, не открыть ли его самой и не вытолкнуть ли этого мужчину из окна и из своей жизни.

– Мое присутствие сегодня здесь как-то связано с вами, миледи?

Джулия насторожилась.

– С чего вы взяли?

– Интуиция.

– Неужели вы думаете, – возмутилась она, – что в моей власти арестовывать людей?

Он склонил голову и улыбнулся. Опять Джейми. Нет, ее нервы не выдержат такого испытания.

– Не знаю. А какой властью вы обладаете? Вы никогда не умели скрывать своих чувств, миледи. Они написаны у вас на лице, в каждой линии тела. По крайней мере, мне так помнится. Так почему я здесь?

Джулию бросило в жар. Она вспомнила, что ощущала, когда их тела соприкасались, когда танцевали, целовались, занимались любовью. Он приблизился к ней с грацией пантеры – порочный, опасный, неотразимый. Она справилась с желанием отступить и уставилась ему в лицо с холодным высокомерием. И пусть он видит то, что хочет видеть.

Томас протянул руку, и она шумно вздохнула, ожидая его прикосновения. Но он всего лишь взял из ее рук книгу.

– Да, я могу читать вас как книгу… стихов? – Он посмотрел на обложку и опять на стоявшую перед ним женщину. – Джулия, вам известно, почему я здесь. Просветите меня.

Неужели она настолько предсказуема? Господи! Только не сейчас и не с ним! Она выпрямилась и даже вытянула шею, чтобы казаться как можно выше. Но все равно Меррит намного превосходил ее ростом, и, поскольку она стояла близко, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Конечно, я знаю, – выпалила она зло. – Майор Айвз хотел передать вас австрийским властям, но здесь возникло одно дело…

– Ах, значит, он для вас майор Айвз, не Стивен, не дорогой или что-то в этом роде?

Джулия выхватила книгу у него из рук, развернулась и направилась к двери.

Джулия остановилась.

– Что это?

– Стихотворение Байрона «Когда мы расстались». Мне всегда очень нравилась его поэзия. Каждый юный повеса в Англии втайне мечтал быть Байроном. Он был негодяй и смутьян, но женщины обожали его, тосковали по нему, – сообщил Томас, всматриваясь в ее лицо.

Он ожидал, что она станет тосковать? Ему придется разочароваться. Она убрала книгу за спину.

– Ненавижу Байрона, – солгала она. – И эта книга не для меня. Подруга попросила, чтобы я ее нашла в библиотеке. Хотя все это вас не касается, мистер Меррит.

Томас покачал головой:

– Вы стали строгой и чопорной, как гувернантка, миледи. Думаю, мне больше нравилась краснеющая наивная дева.

Джулию передернуло от столь откровенной оценки, но втайне она была вынуждена признать его правоту.

Томас коснулся кончиками пальцев ее щеки. Это легкое прикосновение породило огонь, воспламенивший кожу и быстро распространившийся по всему телу.

– Вижу, вот она, – проговорил он, и его шепот заставил ее нервы трепетать. – Дева, я имею в виду.

Джулия чувствовала слабый аромат мыла, все еще знакомый запах его тела. Неужели она не забыла даже это? Она помнила, какие ощущения вызывали его прикосновения, вкус шампанского в его поцелуе, завораживающие комплименты… Чувствуя сухость во рту, она попятилась, не отрывая от него взгляда, не желая этого, но зная, что, если он прикоснется к ней еще раз, она до конца своих дней не сможет освободиться от этого человека.

Щеку, в том месте, где он коснулся, все еще покалывало.

– Прошу меня извинить, – пробормотала она, – у меня еще очень много дел. Прощайте.

– На этот раз навсегда? – Он медленно приближался к ней – делал шаг вперед всякий раз, когда она делала такой же шаг назад. – И поскольку мы с вами больше никогда не увидимся, возможно, вы сочтете возможным оказать мне любезность и удовлетворить мое любопытство?

– Вы о чем? – прохрипела она.

– Ах, Джулия, раньше вы были абсолютно честны в речах, действиях, страстях. Что-то изменилось? Если да, то очень жаль, ведь именно искренность мне нравилась в вас больше всего.

У Джулии вскипела кровь.

– Я удивлена, что вы это помните, – сказала она, желая, чтобы ее голос звучал раздраженно. На деле получился хриплый шепот. Она не могла отвести от него взгляд. Его серые глаза были глубокими, словно бездонные колодцы. Она чувствовала, что вот-вот упадет и утонет в них, и почему-то хотела этого.

– Я все помню, – сказал Томас, и почему-то Джулии стало ясно: он действительно ничего не забыл. – Вы, кажется, собирались выйти замуж за герцога. Что произошло после моего ухода?

Боль вернулась, словно ледяная вода на дне колодца, принеся с собой грусть, сожаления, чувство вины. Она, наконец, сумела отвести глаза.

– Он умер.

В глазах Томаса что-то промелькнуло. Но что? Ужас? Жалость? Она не хотела его жалости. И снова разозлилась.

– А вы, мистер Меррит, были вором уже тогда?

Он дерзко улыбнулся.

– Боюсь, что да. В ту ночь я рассчитывал украсть тиару вашей матери.

Джулия почувствовала, как у нее внутри что-то оборвалось. Возможно, это была нить надежды. Она его нисколько не интересовала. Никогда. А ведь он танцевал с ней, делал комплименты, целовал ее и даже… И раньше в парке, когда он заставил ее почувствовать себя женщиной. Красивой женщиной. Все это было уловкой, частью заранее разработанного плана.

– Понимаю, – холодно проговорила она. – Вы сказали, что собирались украсть тиару моей матери. И у леди Каслри вы тоже хотели украсть тиару. Вы специализируетесь на краже тиар?

Томас, казалось, оценил шутку.

– Но не украл ни одной. Уверен, если вы спросите свою мать, она подтвердит, что все ее драгоценности на месте, там, где она их оставила. То же касается леди Каслри.

Спросить ее мать?

– Значит, вы плохой вор? – спросила она, и у нее упало сердце. А ведь она обещала лорду Каслри, что Томас все сделает в лучшем виде. – О нет!

– Ну а потом? Как вы оказались в Вене?

Джулия растерянно моргнула, не сразу сообразив, что ответить.

– Я… я приехала с посольством.

– Почему?

– Захотелось приключений. – Частично это было правдой. Только ее приключения начались в тот самый момент, когда она заметила мистера Томаса Меррита на балу в доме ее отца.

– Приключение, – повторил он. – С… – Он указал в сторону двери. – Кто вам Айвз? Замена Дэвиду Зануде?

Негодование ледяными пальцами стиснуло горло, помешав ответить грубостью.

– Майор лорд Айвз – дипломат и джентльмен, – в конце концов сказала она то, что ему и так было известно.

Томас снова улыбнулся. Его улыбка была насмешливой и чуть-чуть грустной. Он опять протянул к ней руку, но Джулия отшатнулась.

– Не вор. Кем бы он ни был для вас, ему чертовски повезло.

В это время в замке повернулся ключ. Джулия тихо ахнула и рванулась к двери. Вошел Стивен.

– Вот вы где, а я вас искал, – произнес он и подозрительно взглянул на Томаса Меррита. – Что вы…

– Я надеялся, что вы все же прикажете напоить меня чаем, – сказал Томас, чем отвлек внимание Стивена. При этом он выступил вперед и заслонил Джулию, чтобы Стивен не увидел ее раскрасневшегося лица. Джулия получила несколько секунд передышки. – Могу я получить хотя бы черствого хлеба и залежалого сыра, или чем вы там кормите осужденных преступников?

Стивен холодно засмеялся.

– А вы вовсе не осуждены, мистер Меррит. Наоборот, вам предлагается отсрочка. Надеюсь, вы ею воспользуетесь.

– Что это значит? – нахмурился Томас.

– Садитесь. Нам есть о чем поговорить.

Томас смотрел на них как на безумцев. Джулия сидела на краешке стула, прикусив губу. Она трепетала, не зная, как он отреагирует на их странную и опасную просьбу. Впрочем, это была вовсе не просьба. Айвз ее явно не одобрял. Его холодный и злой взгляд говорил о том, что он рассчитывает на отказ. Томас выпрямился.

– Итак, вы хотите, чтобы я проник во дворец Кауниц, неприступную цитадель, и украл какие-то бумаги. – Его собеседники не шелохнулись. – А если я этого не сделаю?

– Вас повесят, – любезно проговорил Айвз. Судя по его лицу, такой выход его устраивал больше. Но Томас ждал продолжения. – Это не такое уж сложное дело. Вы вор. А у нас есть некая вещь, которую необходимо украсть.

Томас физически чувствовал взгляд Джулии на своем лице. Как прикосновение. Его пальцы, которыми он трогал ее щеку, все еще горели.

– Вам знакомо чувство патриотизма? – спросила она.

Томас искренне рассмеялся.

– Патриотизм? Англию едва ли можно назвать моей родной матерью.

– Значит, вы ни во что не верите? – спросила она.

– Я верю в сохранение собственной шкуры. – Джулия уставилась на него, чувствуя браваду, и думала, что на самом деле он совсем не такой. Он нахмурился, но она продолжала испытывать его взглядом.

Стивен Айвз встал и принялся мерить шагами комнату.

Джулия не отвела глаз, и Томас сдался. Эта глупейшая затея наверняка закончится его гибелью. Но как он мог отказаться?

– У меня есть ряд условий, – сообщил он.

Стивен Айвз остановился.

– Условий? Вы останетесь в живых, разве этого недостаточно?

– Вы получите прощение, – сказала Джулия, – и сможете, если захотите, вернуться в Англию.

Томас снова засмеялся.

– Нет уж, спасибо. – Когда Джулия успела стать шпионкой? Она все же была чертовски хороша. Он ничего не заподозрил, пока она, затаив дыхание, не изложила свой план. И он не мог не восхититься. Она больше не была краснеющей, робкой девушкой. Теперь перед ним сидела умная зрелая женщина, и он уже в который раз размышлял, что произошло с ней после их расставания и как она очутилась в Вене с Айвзом.

– Какие условия? – спросила она.

Томас заметил на ее лице тревогу.

– Во-первых, свобода, – сказал он и увидел, как ее плечи слегка опустились от облегчения. – Я хочу вернуться в свой дом, даже если ваша темница может считаться комфортабельной. Даю вам слово: если вы примете остальные условия – я не буду пытаться бежать.

Джулия кивнула, соглашаясь, но Стивен Айвз ожесточенно затряс головой:

– Я буду идиотом, если соглашусь поверить слову вора, Меррит.

Томас пожал плечами.

– Тогда я могу остаться здесь. Но мне нужны апартаменты на втором этаже, спальня с гостиной и… – Он скосил глаза на Джулию и отметил, что лорд Айвз побагровел.

– Вы можете отправляться в свое жилье, но под охраной, – выпалил он.

– Это мое второе условие, – сказал Томас. – Никакой стражи.

Айвз возмущенно фыркнул.

– Не слишком ли много условий для осужденного преступника?

– «Осужденный» – ключевое слово, – заявил Томас. – Выполняя вашу работу, я рискую погибнуть. И если мне удастся достать документы, вы все равно можете меня повесить после того, как их получите.

– Майор Айвз – человек чести, – запротестовала Джулия.

Но одного взгляда на его злобную физиономию было достаточно, чтобы понять: он не раздумывая нарушит соглашение и даже сам лично повесит Меррита.

Интересно, знает ли Айвз, что произошло между ним и Джулией? Могла ли она рассказать ему все? В постели, наверное, могла. Она явно знает Айвза гораздо хуже, чем ей кажется. Под сияющим налетом праведности и чести он такой же безжалостный и беспринципный, как любой другой мужчина, охваченный ревностью. И Томас сам почувствовал укол ревности.

– Мне нужен орден Подвязки лорда Каслри.

Джулия ахнула, а Стивен уставился на него, раскрыв рот.

– Вы не смогли украсть награду и решили, что я вручу ее вам лично? – Айвз не скрывал изумления.

– Но зачем? – спросила Джулия. – Вы же все равно никогда не сможете продать такую вещь.

Томас взглянул на нее с насмешкой, явно удивленный ходом мысли чопорной леди. Ее губы слегка приоткрылись, она покраснела и отвела глаза. Ну и что все это значит?

– Назовите это частью моего вознаграждения за успешное заключение мира с выгодой для его величества.

– Что-нибудь еще? – язвительно полюбопытствовал Стивен. – Может быть, драгоценности короны?

Томас испытывал большое искушение сказать, что ему подойдет крупный рубин, который носит русская госпожа, но воздержался.

– Деньги, – заявил он вместо этого. – Чтобы я мог уехать из Вены куда захочу, когда все будет сделано. – Если он спасет Донована, то уволит его, отошлет домой с достаточной суммой для покупки фермы. Если…

Он видел, как нахмурилась Джулия, посчитав его требования слишком наглыми. А чего, интересно, она ожидала от человека, которого нанимала для такой миссии?

– И еще я хочу, чтобы все условия были зафиксированы на бумаге, – сказал он.

Айвз скрестил руки на груди.

– Невозможно. Это тайная миссия, и время работает против нас. Мы не можем себе позволить тратить его на составление официального соглашения.

– Хорошо. Тогда мне достаточно вашего слова, майор. Вы ведь джентльмен.

Айвз явно удивился, но Томас позволил ему осознать тот факт, что ему, в общем, все равно, повесят его или нет.

– Хорошо. – Стивен направился к столу в поисках листка бумаги.

– Деньги и сувенир, – тихо сказала Джулия. – Не знала, что вы стоите так дешево.

Будь она проклята. Она не имела права насмехаться над ним, смотреть на него сверху вниз. Кто угодно, но только не она. Не сейчас, когда они пришли к соглашению. От нее он этого не стерпит.

– И еще одно условие, на этот раз только между вами и мной, – тихо проговорил он.

Он видел, как вздрогнула Джулия. Она покосилась на Айвза, но он был в другом конце комнаты.

– Что? – хрипло спросила она, хотя уже знала ответ. Томас видел в ее глазах страх и желание.

– Вы. Еще одна ночь вместе.

Она закрыла глаза.

– Нет.

Айвз уже направлялся к ним.

– Скажите «да», или я от всего отказываюсь, – прошептал Томас.

– Но почему? – взмолилась она.

Ему хотелось обойти разделявший их чайный столик, обнять ее и показать почему. Джулия тоже это чувствовала. Между ними оставалось некое незавершенное желание. Джулия трепетала: огромные темные глаза, чуть приоткрытые розовые губки. Томас едва сдержал стон, уже жалея о сказанном.

– Вы согласны или нет? – упрямо спросил он.

Она смотрела на него с безмолвной мольбой. Томас не отвел глаз. И в них читалось желание.

– Вот, – сказал Айвз. – Но если вы меня предадите, я отыщу вас где угодно, хоть на дне морском, и пущу пулю в лоб. Это понятно?

Томас даже не взглянул на Айвза. Он взял бумагу и, держа ее в руке, ждал ответа Джулии, бросая ей вызов, побуждая отказаться.

Наконец, она кивнула. Это было легкое, почти незаметное движение.

Томас положил бумагу в карман и встал.

– Тогда будем считать, что мы договорились. Я вернусь завтра вечером, – сказал он и направился к двери.

Еще одна ночь. Еще одна возможность обнимать ее, ощущать тепло ее обнаженной кожи. Если, конечно, он останется в живых после проникновения во французскую резиденцию и кражи секретных документов. Справится ли он?

За одну ночь с Джулией он проникнет в саму преисподнюю и вернется оттуда живым.