— Будьте любезны, пришлите ко мне Сэма, — обратилась Эвелин к Старлингу.

Дворецкий бросил на нее проницательный взгляд, и Эвелин покраснела. Догадывается ли он о чем-нибудь?

— Это касается его отсутствия вчера после обеда, миледи? Надеюсь, вы не будете слишком строги с ним. Он отсутствовал всего несколько часов и объяснил это тем, что возвращал перчатку графине Уэстлейк, которую та обронила, садясь в экипаж, — промолвил дворецкий.

Ну конечно же, Сэм ходил в Декурси-Хаус, чтобы вернуть перчатку. Это так по-рыцарски. Черта, которую Эвелин так любила в нем. Возможно, даже, по дороге домой он помог какой-нибудь даме, попавшей в беду на Гросвенор-сквер.

— Я просто хотела поблагодарить его от имени графини, — солгала Эвелин и с облегчением заметила, как просиял Старлинг.

— Уверен, он будет польщен.

В самом деле? Эвелин вовсе не собиралась благодарить Сэма. Он понадобился ей совсем по другой причине.

Ее сестры правы: ей нужен любовник.

Но не лорд Даунинг, Элкинс или Крейтон.

Эвелин хотела Сэма.

Джентльмены постоянно заводят любовниц. И зачастую эти дамы принадлежат к гораздо более низкому сословию. Так отчего же она, Эвелин, не может поступить так же?

Она всю ночь мерила шагами спальню, обдумывая собственное решение и размышляя, как облечь в слова свою весьма необычную просьбу.

Уже в полночь Эвелин собралась с духом, чтобы спуститься в комнату Сэма. Она подумала, что будет проще встретиться с ним в темноте, когда он не увидит ее лица. Однако Старлинг спал в комнате по соседству с Сэмом, да и миссис Купер постоянно была начеку. Смелость оставила Эвелин на верхней ступеньке лестницы, ведущей на кухню, и она вновь вернулась к себе в спальню, одолеваемая сомнениями.

Нужно было прекратить все немедленно, но она ужасно хотела собственного лакея.

Всю свою жизнь Эвелин вела себя как высокоморальная, благовоспитанная леди, дочь графа и жена барона. Она старалась избегать ненужных эмоций, старалась не думать о боли, одиночестве и тоске. Эвелин никогда не позволяла себе поддаться какому-либо искушению. Ну и чего она добилась? Обрела мужа, питавшего к ней отвращение, и была отвергнута обществом.

В полумраке спальни чувства к Сэму обрушились на нее с новой силой, заставив томиться от тоски. Теперь уже Эвелин не могла скрыть от себя самой собственных желаний.

Сейчас же при мягком свете дня, одетая в строгое платье и отпивающая маленькими глотками чай Эвелин напоминала комок нервов. В любой момент в комнату мог войти Сэм. Она страстно желала видеть его и вместе с тем страшилась встречи.

Эвелин намеревалась встретиться с ним в библиотеке — в строгом и величавом помещении, хотя ее просьба была порождением не поддающейся контролю страсти. Подобную встречу следовало назначить в темноте, чтобы чувственно прошептать заветные слова на ухо… Эвелин судорожно сглотнула.

В который раз уже она пыталась произнести терзающую душу просьбу: «Я хочу, чтобы вы стали моим любовником». Эвелин залилась краской, произнеся эти слова вслух. «Мне хотелось бы предложить вам новую должность» — так слишком холодно и сухо.

А может быть, ей просто стоит заглянуть Сэму в глаза и сказать: «Господа постоянно заводят себе любовниц. Так почему бы и леди не получить свою порцию удовольствия?» Эвелин закусила губу. Слишком прямолинейно.

А что, если он засмеется или откажет ей, или и то, и другое вместе? Такого унижения Эвелин не перенесет. Она нервно раскрошила в пальцах песочное печенье.

Она просто обязана попытаться. Сэм пробудил в ней такой чувственный голод, о существовании которого Эвелин даже не подозревала.

Стоит ли предложить Сэму дополнительную плату? Эвелин поежилась. Даже мысль об этом казалась оскорбительной. И все же необходимо было установить правила.

Эвелин будет настаивать на том, чтобы Сэм сохранил их отношения в тайне. Завзятые лондонские сплетницы все еще пытались выяснить личность леди, побывавшей в объятиях слуги у всех на глазах. И если одна из этих великосветских болтушек увидит Сэма, намерения его хозяйки сразу станут понятны.

Эвелин вздохнула и рассеянно налила еще чаю. Янтарная жидкость перелилась через край и растеклась по столу. Эвелин вскочила с места и принялась вытирать лужу салфеткой.

Она уже решила, где будут проходить их с Сэмом встречи. Служанка Шарлотты поселилась в мансарде над спальней Эвелин, играя роль компаньонки и сторожевой собаки. Храпела она при этом ужасно, поэтому вряд ли кому-то придет в голову удивляться тому, что Эвелин переселилась в спальню, расположенную в дальнем конце коридора. Поэтому и простыни будут смяты.

Выбранная Эвелин спальня была самым уединенным местом в доме. Сэм сможет проскользнуть в нее по лестнице для слуг и… Эвелин судорожно вздохнула, когда по ее телу прокатилась чувственная дрожь.

Каково это — лежать в темноте и поджидать Сэма, сгорая от желания ощутить его прикосновения?

Эвелин с ужасом ждала шагов Филиппа за дверью своей спальни. Она научилась абстрагироваться, думать о чем-то другом до тех пор, пока он не закончит. Эвелин закусила губу. А что, если и Сэм будет вести себя так, словно исполняет тягостную повинность?

Эвелин вздернула подбородок и улыбнулась. Если ей не понравится, она просто прекратит эти отношения.

Стук в дверь заставил ее подскочить от неожиданности.

Остаться ли ей сидеть или лучше встать, когда он войдет?

Эвелин решила сидеть.

Но потом поднялась с дивана и, обойдя его, взялась руками за спинку.

— Войдите, — хрипло произнесла она и откашлялась.

У Эвелин перехватило дыхание, когда Сэм переступил порог. Он заполнял собой все помещение. Совсем как в тот день, когда пришел наниматься на работу. Он был сама серьезность. А выражения его глаз Эвелин и вовсе не могла прочитать.

Она судорожно сглотнула. Может быть, Сэм и впрямь ожидал отповеди за свое неожиданное исчезновение? Эвелин с трудом подавила рвущийся наружу нервный смех. Он будет ошеломлен, не так ли? Эвелин скрестила руки на груди. Сэм же заложил руки за спину, точно ожидающий приказов солдат.

Ее солдат. Ее любовник.

В горле Эвелин вновь запершило, точно его заполнил туман.

— Вы хотели видеть меня, миледи? — прервал Сэм затянувшееся молчание, и его низкий голос эхом прокатился по оголенным нервам Эвелин.

Ну и где же ее хваленое спокойствие?

— Да, — ответила она и замялась.

Стоит ли предложить Сэму присесть? Это было бы весьма необычно, но принимая во внимание характер разговора…

Эвелин решила воздержаться от подобного предложения. Она боялась, что Сэм откажется, и тогда разговора не получится. А что, если предложение Эвелин разозлит его?

— С вами все в порядке? — спросила Эвелин.

— Да, конечно.

Взгляд Эвелин скользнул по стоящему перед ней лакею. Ни один солдат, слуга или джентльмен не мог сравниться по красоте с Сэмом Карром. Высокий, с длинными стройными ногами, он так соблазнительно смотрелся в облегающих бриджах. Эти сильные ноги будут обнимать ее во время занятий любовью, а пальцы изучат каждый дюйм ее тела. Эвелин судорожно втянула носом воздух, пытаясь сосредоточиться. Сэм внимательно смотрел на нее, даже не подозревая, сколь грешные мысли роятся в ее голове.

Все его существо источало уверенность. Сэм заставлял Эвелин чувствовать себя в безопасности. Он мог решить любую проблему, преодолеть любую невзгоду и выручить свою хозяйку из любой беды. Каждый раз, когда Эвелин благодарила его, по ее телу разливалось тепло.

Поблагодарит ли она его после занятий любовью? Да и вообще нужно ли это делать?

Эвелин поняла, что Сэм все еще ждет ответа, но ее горло вновь сдавило точно железным обручем. Она сжала ладонью шею, словно хотела выдавить застрявшие слова.

— Я хотела спросить… в общем… я надеялась, что вы подумаете… — Эвелин набрала полную грудь воздуха и выдохнула его вместе со словами: —…я хотела бы предложить вам дополнительную работу.

Что-то блеснуло в ясных серых глазах Сэма. Интерес, а может быть, насмешка.

— Это важнее моих основных обязанностей? — спросил Сэм, и звук его голоса заставил Эвелин задрожать.

— Э… да. Это услуги приватного характера, но это не тягостная обязанность и не скучная работа, — забормотала Эвелин и осеклась.

А что, если ему все же будет скучно?

Эвелин наблюдала за тем, как удивленно взметнулись вверх брови Сэма при виде ее замешательства. На щеках начали вырисовываться ямочки, как если бы он пытался сдержать улыбку. Догадывался ли Сэм, чего она хочет?

Все было бы гораздо проще, если бы просьбу не пришлось произносить вслух.

«Будь моим любовником. Возьми меня!»

Эвелин ждала какого-то знака, какого-то намека на то, что Сэм понял ее намерения, но он молчал с чопорным и одновременно загадочным выражением лица. Эвелин охватило разочарование. И как только таким мужчинам, как Фрейн или Сомерсон, удается договариваться со своими любовницами?

Может, они на них просто набрасываются? Эвелин вышла из-за дивана, в надежде что Сэм первым догадается броситься к ней, но он оставался на своем месте и ждал приказаний. К счастью, он неотрывно смотрел на Эвелин, и она не могла отвести от него глаз.

— Я хочу… э… я… — вновь забормотала Эвелин, борясь с заполняющим горло туманом. Сэм тем временем выжидательно смотрел на нее. — Я хотела поблагодарить вас за то, что вы вернули графине Уэстлейк ее перчатку.

Туман наконец рассеялся, очевидно, догадавшись, что у Эвелин сдают нервы.

Сэм улыбнулся и недоверчиво склонил голову набок.

— В самом деле? Поэтому вы хотели меня видеть? Возврат потерянной вещи вряд ли можно расценить как услугу «приватного» характера.

Эвелин почувствовала, как ее лицо заливает горячий румянец.

— Наверное, так и есть, но вы были так добры и… — Она вздохнула и отвела взгляд. Она не могла смотреть на Сэма и не желать при этом поцеловать его. — И еще что касается бала…

— Вы переживаете, что я не сохраню в тайне случившееся между нами? — спросил Сэм, и Эвелин тотчас же взглянула на него и прочитала в глазах воспоминания о тех невероятно чувственных мгновениях, что они провели вместе.

— Нет, я вовсе так не думала! — возразила Эвелин и снова замялась в нерешительности. — Вы ведь умеете хранить тайны, не так ли? Я хочу сказать, вы будете молчать о…

Голос Эвелин сорвался, и она поняла, что все окончательно запутала.

— За такой рассказ слуга может целый месяц обедать за чужой счет, — протянул Сэм. — Если, конечно, кому-нибудь придет в голову пригласить на обед простого лакея.

— На обед? — переспросила Эвелин.

— Да, — ответил Сэм, делая шаг по направлению к ней. — Лакеи едят. — Еще шаг. — И спят. Мы даже…

Сэм подошел совсем близко, и Эвелин пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Голова ее кружилась, а тело горело. Ей даже пришлось вцепиться в юбку, чтобы только не дотронуться до стоящего перед ней мужчины.

— Целуетесь? — с надеждой выдохнула Эвелин.

Довольно долго Синджон молчал. Он смотрел на Эвелин, прижав руки к бокам, а на загорелом лбу меж бровей залегла глубокая складка, как если бы он решал в уме какую-то сложную задачу.

Эвелин ждала, что он накроет ее губы своими, и короткое промедление показалось ей вечностью.

Наконец Сэм еле слышно выругался, и Эвелин оказалась в его объятиях, обвив шею руками. Она сбила с головы Сэма парик, пытаясь прижаться к нему крепче, впитать его всего. Она запомнила урок, что Сэм преподал ей в экипаже, и теперь ее губы раскрылись для поцелуя без промедления. Эвелин желала поскорее насладиться его вкусом и хоть немного утолить мучавший ее чувственный голод.

Однако Сэм прервал поцелуй слишком быстро.

— Эвелин, — прошептал он, уткнувшись лицом в ложбинку под ее ухом.

Эвелин разочарованно вздохнула и попыталась вновь найти его губы, но Сэм осторожно высвободился из объятий и сделал шаг назад.

— Да, — глухо произнес он.

— Да? — переспросила Эвелин.

— Я буду вашим любовником.

Эвелин удивленно посмотрела на Сэма, не в силах вымолвить ни слова. В его глазах плясали озорные искорки, когда он осторожно убрал с лица Эвелин выбившийся из прически локон.

— Правда? — выдохнула Эвелин.

— Разве не об этом вы собирались меня попросить?

Желудок Эвелин болезненно сжался. Благопристойная сторона ее натуры подсказывала, что нужно все отрицать. И все же она не могла отвергнуть Сэма. Эвелин лишь кивнула, ибо язык отказывался ей повиноваться.

Губы Сэма изогнулись в дерзкой соблазнительной улыбке, а в глазах наконец вспыхнуло понимание и… желание.

Сердце Эвелин затрепетало в груди, точно птаха в клетке.

— Это правда, — вздохнула она и вновь хотела дотронуться до Сэма, но тот покачал головой и сделал еще один шаг назад.

— Не здесь.

— Что? — переспросила Эвелин, не совсем понимая, что происходит.

Все ее тело было охвачено огнем, и она желала, чтобы Сэм разжег его еще сильнее.

— Вы ведь просили меня хранить все в тайне, не так ли? А занятия любовью на диване средь бела дня тайными никак не назовешь, — пояснил Сэм.

Эвелин закрыла глаза. Ну конечно же, он прав. Она и сама должна была понять это. Ведь сюда может войти кто угодно. Старлинг, Шарлотта или Элоиза.

Эвелин вздернула подбородок в попытке вернуть себе хоть немного былого достоинства.

— В таком случае сегодня вечером, — высокомерно произнесла она.

Скрестив руки на груди, Сэм облокотился о край стола.

— Если уж мы собираемся сделать это, Эвелин, у меня есть кое-какие условия.

По спине Эвелин пробежал холодок. Сейчас он попросит денег.

— В этой комнате, в столовой, в экипаже — я ваш слуга. — Взгляд Сэма источал жар, и Эвелин ощутила, как отвечает взаимностью ее собственное тело. — Но в постели мы равны. Вы согласны?

Об этом Эвелин не подумала. Разве она ожидала чего-то другого? Она не знала. Понятия не имела, чего ждать. В супружеской постели она не была Филиппу ровней.

— Да, — кивнула она.

— Кроме того, я настаиваю, чтобы наше соглашение было единственным на все то время, пока мы вместе.

— Единственным? — переспросила Эвелин.

Сэм подошел к ней и взял за плечи. Его глаза прожигали Эвелин насквозь, подобно двум угольям.

— Мне нет никакого дела до списка, составленного вашими сестрами, и до указанных в нем имен. Пока мы вместе и пока один из нас не решит положить конец этим отношениям, я должен быть единственным мужчиной, разделяющим с вами постель. Это ясно?

В душе Эвелин шевельнулся гнев.

— Вы в самом деле верите, что я поступаю подобным образом постоянно?

Сэм не ответил.

Эвелин почувствовала, как заливается краской. Сэм знал ее недостаточно хорошо, чтобы дать ответ, но его подозрения обижали гораздо сильнее, чем просьба о деньгах или прямой отказ. Эвелин хотела уже сказать, что она никогда… Но слова застряли у нее на языке. Ее муж все еще жив, а то, что она собирается сделать, — прелюбодеяние, запретная связь между госпожой и слугой.

— Вы будете единственным, — пробормотала она.

Взяв Эвелин за подбородок, Сэм нежно поцеловал ее в лоб, а потом вновь отошел на несколько шагов. Кожу Эвелин закололо в том месте, где ее коснулись его губы.

Сэм поднял с пола парик, водрузил его на голову и направился к двери. А Эвелин все еще стояла на подкашивающихся ногах и смотрела ему вслед.

Сэм обернулся и отвесил поклон.

— До вечера, миледи, — вежливо произнес он, вновь приняв облик слуги.

Когда он ушел, Эвелин опустилась на диван и прижала руку к губам.

Она сделала это. Впервые в жизни пошла на поводу у собственного сердца.