Трехолм предстал перед ними крепким зданием, сложенным из серого камня и солидно возвышавшимся посреди аккуратно подстриженной лужайки. Изящество или живописность тут отсутствовали полностью. Это лишь подчеркивало то, что граф Холидон придерживался бескомпромиссных убеждений.

– О, как… мрачно! – произнесла Мэг, оглядев фасад из окна кареты. – Мне кажется, дому не хватает женской руки. Как я поняла, лорд Холидон вдовствует уже почти двадцать лет.

Дельфина дома не заметила. Она думала о Стивене, ее тело продолжало звенеть от его поцелуя. Она с трудом подавила в себе желание потрогать губы, не сомневаясь, что они все еще припухшие. Николас сидел напротив. Что за мысли занимали его, было непонятно. Полдороги он хмуро рассматривал ее. Дельфина вздернула подбородок. Поцелуй был вещью недопустимой. Вероятно. Но она уже целовалась и до этого. И сама поцеловала Стивена в ночь перед сражением… Всех тех, с кем ей довелось поцеловаться до того раза, она даже не могла вспомнить – ни их лиц, ни имен, ни даже своих ощущений. Она бросилась в объятия Стивена в Брюсселе, чем очень удивила его. Хотя он поцеловал ее в ответ. Полностью владея собой.

А этот его поцелуй был нежным и осторожным, как и его прикосновения. Совершенно другое впечатление, никакого намека на прощание. Это больше походило на начало, чем на конец. Если бы Николас не вошел, куда завел бы их этот поцелуй? В груди покалывало, тело пылало огнем. Она бросила взгляд на Николаса: тот рассматривал ее и хмурился, – кровь бросилась в лицо, и Дельфина снова отвернулась к окну.

Лорд Сиденхем торопливо сбежал по лестнице, как только их карета остановилась. Он пожелал сам помочь Дельфине сойти на землю, подав ей руку. Его красивое лицо озарялось приветливой улыбкой.

– Добро пожаловать в Трехолм, леди Дельфина и ваши светлости. Отец и сестра дожидаются вас в большом салоне. Трехолм может похвастаться двумя салонами и прекрасной музыкальной гостиной, которая предстанет перед вами во всем великолепии после ужина.

Дельфина нацепила на лицо дежурную улыбку, когда лакеи широко распахнули двустворчатые двери и пригласили гостей войти в довольно темный холл. Посредине возвышался мраморный столп, на который был водружен мраморный бюст герцога Веллингтона в лавровом венке.

– Я думаю, вам понравится статуя, Темберлей, – сказал Сиденхем. – Мой отец купил ее после битвы при Вимейру. Поразительное сходство, как мне кажется, хотя я никогда не имел чести встречаться с герцогом в жизни. Что скажете, ваша светлость?

Николас оценил одухотворенность мраморного изваяния.

– Я действительно наблюдал такую решимость в чертах лорда Веллингтона.

Лорд Сиденхем усмехнулся, но его глаза не отрывались от Дельфины.

– Прекрасно!

Смог бы он повторить это, узнав, что она только что целовалась?

В салоне им настречу поднялся пожилой господин и тяжело оперся на трость. Дельфина торопливо подошла к нему и присела в низком реверансе.

– Вы не должны вставать, лорд Холидон. Я знаю, вы нездоровы. Пожалуйста, сидите.

Он окинул ее негодующим взглядом.

– Вы дочь моего знаменитого соратника, миледи, гостья в моем доме. Я нахожусь в компании герцога и герцогини. Кроме того, я не настолько слаб умом, чтобы забыть о манерах. – Старик стукнул тростью в пол. – Сейчас слишком многие забыли об общественных приличиях, – обвиняющим тоном произнес он.

Пока Дельфина придумывала, что сказать в ответ, Сиденхем вывел вперед сестру.

– Позвольте представить вам леди Элис Ардмур – жену сэра Ричарда Ардмур-Гартдина. Элис, это его светлость герцог Темберлей и ее светлость герцогиня и очаровательная леди Дельфина Сент-Джеймс.

Оценивающе оглядев Дельфину, леди Элис поджала губы. Она была настолько же узкой в кости и худой, насколько ее брат высок и широкоплеч.

– Как я поняла, вы приехали сюда всего несколько дней назад, леди Элис. Мне очень приятно воспользоваться возможностью познакомиться с вами. – Дельфина сделала реверанс.

– Так и есть, – не изменившись в лице, подтвердила Элис. – Сэр Ричард остался в Лондоне, а в Гартдине идет ремонт. Ничего не поделаешь: пришлось уехать оттуда, пока не закончатся работы.

Сиденхем тихо засмеялся.

– Не будь такой скованной, Элис. Она у нас недавно купила новый рояль фирмы «Плейель», самый лучший, и теперь в ожидании, когда это чудо доставят из Парижа. Музыкальная гостиная в Гартдине будет целиком отремонтирована к его прибытию.

– Это так же волнующе, как и ожидание рождения ребенка, ваша светлость, – обратилась Элис к Мэг.

– Что за разговоры! – проворчал лорд Холидон. – В наше время мы старались не упоминать о волнениях женщин ни из-за беременности, ни из-за нового рояля.

– Вы увлекаетесь Бетховеном, насколько мне известно, – каким-то недовольным тоном обратилась Элис к Дельфине. Это было совсем неудивительно. Ее собственная мать с сомнением относилась к его музыке. Бетховен, по ее мнению, возбуждал чувства, которых лучше не касаться. Это особо относилось к впечатлительным дамам.

– Мне нравятся его произведения для фортепиано, – осторожно сказала Дельфина.

– Этих нот вы здесь не найдете: отец настроен против Бетховена, – заметила Элис.

– Кошмар! – прорычал Холидон. – «Том Боулинг» – вот это музыка! Она вызывает правильные чувства и не утомляет человека. Всегда приятно послушать добрую английскую песню, ловко сыгранную и чисто спетую.

– Я ее очень хорошо пою, – вмешался Сиденхем. – Элис аккомпанирует мне на рояле. Инструмент здесь у нас, в Трехолме, конечно, не плейелевский, но тоже вполне приличный.

– У моего брата чудесный голос – ясный, как летний воздух. Он очень хорошо поет, хотя никогда этому не учился, – с гордостью заявила Элис.

Сиденхем вспыхнул.

– Признаюсь, если бы я не был наследником своего отца, то поступил бы на сцену.

– Только через мой труп, – отрезал Холидон. – Позови Чалмерса, Элис. Неужели ужин еще не готов?

Чалмерс оказался таким же мрачным и серым, как сам дом. Лорд Холидон взял Дельфину под руку и повел ее в столовую. За ними следовали Николас и Элис, а Сиденхем сопровождал Мэг.

Лакеи подали суп и ретировались.

– Как поживает ваш отец, миледи? – обратился к Дельфине Холидон. – Не сомневаюсь, на лето он переехал в Ниланд-парк. Я получил от него приглашение на домашний прием, но, разумеется, был вынужден отклонить его, учитывая состояние здоровья. – Он грохнул кулаком по столу, заставив подпрыгнуть хрусталь. – Однако можете заверить Эйнзли, что я буду готов к боям в палате лордов на осенней сессии.

– Я рассчитываю посетить прием лорда Эйнзли вместо отца, – сказал Сиденхем, сверкнув улыбкой. Его глаза не отрывались от низкого выреза на платье Дельфины.

– В самом деле? – спросила она.

Сиденхем, оторвавшись от пленительного зрелища, поднял на нее глаза и невинно захлопал ресницами. Сердце ее ушло в пятки. Новый знакомый был сражен наповал. Она уже сталкивалась с подобным прежде. Настало время осторожно разочаровать его, иначе он сделает ей предложение и это поставит их обоих в неловкое положение.

Дельфина повернулась к лорду Холидону.

– Мне приятно сообщить, что здоровье у моего отца было отменным, когда я возвратилась домой, милорд.

– Возвратились домой? – удивился Сиденхем. – Ездили в гости к родным или друзьям?

– Нет, я была в Брюсселе с сестрой, ее мужем и Мэг.

Тишина опустилась на сидевших за столом словно влажная простыня. Хозяева даже перестали жевать.

– В Брюсселе? – пискнула Элис. – Давно?

– Как раз перед сражением. И после него, – ответствовала Дельфина.

Элис повернулась к Мэг.

– И вы тоже там были? В вашем… – Она посмотрела на круглый живот Мэг.

– Там был мой муж, – с достоинством изрекла Мэг.

– В каком полку вы служили, ваша светлость? – осведомился Холидон.

– В королевских драгунах, – ответил Николас.

Холидон кивнул.

– Здорово! Командовали самыми отборными?

– Я служил офицером-наблюдателем, милорд.

Холидон поперхнулся вином.

– Шпионили? Вы, герцог, шпионили?

Николас выдержал пронзительный взгляд старика и не снизошел до ответа.

– Возможно, все было очень невинно. А вы чем занимались в Брюсселе, миледи? – спросил Сиденхем Дельфину. Теперь он уже не улыбался.

Сейчас она нанесет ему окончательный удар. Ей даже стало жалко беднягу. Дельфина улыбнулась.

– Я была там у моей сестры. Она замужем за лордом Фэрли, командующим полком королевских драгун. Но это не важно. Элинор часто сопровождает Фэрли. Она помогала раненым, и я…

– Раненым? – воскликнули Сиденхем и Элис в один голос. И очень слаженно, отметила про себя Дельфина.

– Людям, да? Не солдатам? – Элис вдруг побледнела и опустила вилку.

– Как, например, тому джентльмену, который лечится в Темберлее? – прошептал Сиденхем.

– Вот именно, – холодно подтвердила Мэг.

Холидон бросил свою салфетку на стол.

– Одно дело – отправлять на битву мужчин и встречать их здесь как героев, но заставлять участвовать в войне женщин из высшего общества, и в первую очередь незамужних, – это совсем другое. – Он вперил взгляд в Николаса. – В мое время благородные джентльмены – в особенности пэры! – не становились шпионами.

Дельфина отложила ложку.

– Однако лорд Веллингтон – пэр и джентльмен, вне всякого сомнения, разве не так? И позвольте заметить, если бы его ранили в бою – слава богу, этого не случилось, – его светлость истекал бы голубой кровью тори.

Элис прижала руку ко рту.

– Ни слова про кровь! Я этого не вынесу.

Холидон уставился на Дельфину. В его глазах промелькнула искорка интереса.

– Ах, Элис, но ведь то кровь герцога Веллингтона. Кровь благородного тори! Выше голову! – Взяв бокал в руку, он встал. – За герцога! – Потом со стуком поставил пустой бокал на стол. – Прошу меня простить, я вас покидаю, а вы заканчивайте ужин. Пожалуйста, передайте от меня наилучшие пожелания вашему отцу, когда увидите его в следующий раз. И позвольте пожелать вам, леди Дельфина, проводить больше времени в компании уважаемых людей, пока вы не найдете себе – где-нибудь в другом месте! – достойного мужа, который будет благоразумно удерживать вас дома. Он бросил предостерегающий взгляд на своего наследника и вышел вон.

За следующим блюдом Сиденхем сидел с мрачным видом, смотрел только на лососину на своей тарелке, а Дельфина спрятала победную улыбку.

– Чудесная погода стоит этим летом, не правда ли? – спросила она Элис, поменяв тему.

– Да, действительно, – осторожно ответила та. Вид у нее был такой, словно она приготовилась к еще одному шокирующему признанию.

– Рыбалка просто на редкость. Этого лосося выловили из реки только сегодня утром, – напряженно заметил Сиденхем.

– Сами поймали, милорд? – поинтересовалась Дельфина. – Мой брат очень любит рыбалку, когда находит для нее время.

– Николас тоже любит, – подхватила Мэг.

Сиденхем старался не смотреть на гостей.

– Э… нет. Это отцовские егеря.

– Вам осталось спросить, сама ли я ее готовила, – фыркнула Элис.

Мэг с достоинством посмотрела на нее.

– Когда умер мой отец, мы – я, моя мать и еще три сестры – остались почти без средств. Нам пришлось научиться готовить, и мы трудились на кухне по очереди. Я, например, пеку отличные овсяные лепешки.

Сиденхем вынужденно улыбнулся.

– Осмелюсь заметить, его сиятельство, наверное, не позволяет вам заниматься этим сейчас.

– У меня нет времени. Я ремонтирую детскую.

– Но не своими же руками, – простонала Элис.

– Конечно, нет, – вступил в разговор Николас и дождался, пока на лице Элис появится выражение облегчения. – Но, должен вам сказать, леди прекрасно справилась бы с этой работой, если бы вдруг захотела.

Элис опять сникла. Дельфина усмехнулась.

– Итак, вы планируете быть на приеме, который устраивает отец. – Теперь Дельфина лучезарно улыбалась Сиденхему.

Губы у него сложились в кислую гримасу.

– Я вспомнил: именно те дни у меня заняты.

Что ж, это сражение она выиграла. Дельфина сделала вид, что разочарована.

Сиденхем заерзал на стуле.

– Я пообещал Элис приехать в Гартдин и настроить новый рояль. Они ждут его как раз на той неделе. Правда, Элис?

Сестра энергично закивала.

– Правда-правда.

Им удалось закончить ужин, поддерживая неловкую беседу, в общем-то, ни о чем – о садовых цветах, рыбалке и погоде. После ужина Мэг вдруг вспомнила, что находится в положении, и поэтому они, даже не договорившись о следующей встрече, распрощались с Трехолмом. Навсегда!