Когда карета Темберлея остановилась перед зданием штаба конной гвардии, Стивен оглядел величественный фасад. Он уже бывал здесь, но на этот раз входил сюда как обвиняемый.

– Полагаю, Родейла – в смысле Дерлинга – тоже пригласили? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Какие у нас гарантии, что он придет? – Руки майора были сжаты в кулаки. Будь у него такая возможность, он бы навешал ему!

– Он ни за что не пропустит заседание. Ему ведь удалось так мастерски разыграть эту пьесу. Он обязательно захочет увидеть финал, – уверенно сказал Николас.

Стивен закрыл глаза, вспомнив месяцы полной слепоты и страха.

– Его обвинения чуть не сокрушили мою жизнь, а может, еще будут стоить карьеры, репутации, здоровья. Дельфина едва не вышла за него. Он разрушил бы ее судьбу тоже.

– Но ведь не вышла, – заметил Николас. – И сделала все возможное, чтобы восстановить твою репутацию.

– Как ты думаешь, могу ли я надеяться на ее прощение?

– За то, что обманывал, предавал и использовал ее? – спросил Николас. – Думаю, тебе нужно спросить у нее самой. Она сегодня приедет сюда.

Стивен остановился.

– Сюда? Зачем?

– Она настояла. Сказала, что у нее есть доказательства.

– У нас есть цветок, есть расписка, что еще может быть?

Неужели она хочет увидеть его униженным и обесчещенным? Он этого не вынесет. Стивен одернул китель и зашагал вверх по лестнице. Он носил военную форму шесть лет, и она прошла с ним через все войны и стычки, через победы и поражения. Если его признают виновным, полковник Фэрли срежет с кителя знаки отличия. Стивен вспомнил про китель, в котором он сражался на поле Ватерлоо. Тот так и остался лежать в его сундуке. Он даже не взглянул на него. Не имело смысла.

Через холл его провели под конвоем отделения солдат, которые звонко цокали каблуками по мраморному полу, держа мушкеты на изготовку. Он ведь был заключенным. Двери зала суда распахнулись перед ним, и Стивен почувствовал, как у него стеснило грудь.

В дальнем конце зала стоял стол красного дерева, на котором лежала папка. Стивен узнал свое дело. Если в нем и есть нечто такое, что может спасти его от обвинения в трусости, то он этого не увидел.

Что же касается обвинения в воровстве, то здесь все зависело от расписки и книги.

– Готов? – Николас указал ему на второй, небольшой стол, за которым Стивену надлежало сидеть, выслушивая показания, а потом и приговор.

Он не ответил. Не мог. Как раз в этот момент в зале появилась Дельфина. Их взгляды встретились на миг, и тут к ней подошел Николас, взял ее под руку и проводил к месту. С ней был и Браунинг, сопровождающий и телохранитель. Это хорошо! Сержант никому не позволит обидеть даму. Не то чтобы Дельфина боялась – прелестна, уверена в себе и собранна, – просто была чужеродной в этом мужском обществе. Сердце его тревожно сжалось.

Она оглянулась, когда в зал вошел Дерлинг, тоже в форме, с победной ухмылкой на лице. Он слегка задержался в проходе, увидев Дельфину, послал ей покровительственную улыбку и направился в ее сторону.

Стивен не отрываясь смотрел на него, однако Дерлинг лишь скользнул по обвиняемому взглядом и сосредоточил все внимание на Дельфине. Она ослепительно ему улыбнулась, очаровав одним лишь взглядом. Она отлично вела свою игру. Стивен с отвращением смотрел, как Питер склонился к ней и приник к руке. Он заметил, как Дельфина нервно закусила губу, и понял: она нервничает. Красные пятна выступили у нее на щеках. Стивен тут же узнал это смятение в ее глазах: точно как на балу у герцогини, – и уже готов был вскочить и наброситься на наглеца, однако Николас положил ему на плечо руку, пригвоздив к месту, и буркнул:

– Не сейчас.

Дельфина почувствовала, как ее сердце тает, когда увидела Стивена в военной форме. Именно таким она его себе и представляла, именно таким видела до Ватерлоо – героем в алом мундире. Именно таким предстал он ей на балу и даже потом, когда его, израненного и без сознания, привезли на виллу. Она нервно посмотрела на Браунинга. Будет ли достаточно его показаний вместе с ее собственными?

Она избегала взгляда серых глаз Стивена, понимая, что стоит ей посмотреть на него, и она не выполнит намеченного.

Стиснув зубы, она принужденно улыбнулась, когда появился Питер и склонился к ее руке. Ей пришлось скрыть дрожь оттого, что он поцеловал открытое место на кисти между краем перчатки и рукавом. Она заметила, как Стивен приподнялся, явно намереваясь вмешаться, чтобы снова спасти ее, потом увидела, как Николас остановил его.

Дельфина безмятежно улыбнулась и промолчала, когда, усаживаясь рядом, Дерлинг коленом коснулся ее юбок. Она побоялась, что ему придет на ум попытаться взять ее за руку, поэтому сцепила руки на коленях так крепко, что кожаные перчатки заскрипели в знак протеста.

В зал вошли судьи – полковник Фэрли, полковой хирург, майор, имени которого она не знала, и джентльмен в цивильной одежде. Дельфина узнала в нем сэра Донована Льюиса – секретаря лорда Каслрига и друга ее отца. Она послала ему лучезарную улыбку. Сэр Донован улыбнулся в ответ, хотя явно удивился, увидев ее.

– Дельфина? – Полковник Фэрли тоже посмотрел на свояченицу с удивлением. – Какого… хм… что, собственно, ты здесь делаешь?

– Она свидетель по этому делу, милорд, – объявил Николас.

Дельфина почувствовала, как насторожился Питер: его победная улыбка померкла, – но она даже не посмотрела в его сторону.

Фэрли нахмурился, ее перчатки снова скрипнули. У полковника было право выдворить ее из зала.

– Это весьма необычно. Не могли бы вы письменно изложить ваши показания или поручить кому-нибудь представить доказательства вместо вас? – резко осведомился он.

Элинор, насколько было известно Дельфине, никогда не позволялось присутствовать на заседаниях трибунала.

– Здесь есть много нюансов, которые невозможно передать на бумаге или доверить другому человеку, – решительно заявила она, выдержав свирепый взгляд зятя.

Он первым отвел глаза и вздохнул.

– Можете остаться в зале, если кто-нибудь из присутствующих здесь офицеров и джентльменов не начнет возражать. Надеюсь, вы не упадете в обморок?

– Я находилась в Брюсселе, когда закончилось сражение, ухаживала за ранеными, видела кровь и смерть и не падала в обморок, – напомнила она.

Теперь изумление Дерлинга стало физически ощутимым.

– Да, пожалуй. Хорошо. Давайте начинать, – сказал Фэрли. – Майор Гастингс, зачитайте обвинение.

Надев очки, тот начал.

Трусость… Дезертирство… Воровство… Поведение, недостойное офицера…

Каждое слово как удар наотмашь. Дельфина не спускала глаз со Стивена, мысленно касаясь шрамов от пуль на его спине, скрытых под алым сукном. Они еще болят? Ей тоже было больно. Стивен смотрел прямо перед собой, будто слепота вернулась. Она оглядела мрачные лица судей: они не сулили надежды.

– Представьте доказательства, майор, – предложил Фэрли.

Майор открыл папку и вынул лист бумаги.

– Это заявление, написанное майором Кеннетом Уилкинсом, хирургом, – начал он, – и заверенное подписью сержанта Тома Холлета.

Майор прочел его вслух. Дельфина затаила дыхание.

Фэрли оглядел свидетелей.

– Сержант Холлет здесь?

– Его местонахождение не удалось установить, несмотря на активные поиски, – объявил Николас.

– Он мог скончаться, – угрюмо заметил полковой хирург. – Даже менее серьезные раны на поле приводят к фатальному исходу.

– Присутствует ли здесь доктор Уилкинс, чтобы подтвердить достоверность данного заявления?

– В полковых документах отсутствуют данные о хирурге или даже просто об офицере по имени Кеннет Уилкинс, – объявил Николас и обратился к полковому хирургу: – Вам он известен, полковник?

Тот нахмурился.

– Нет, но там работали врачи и хирурги всех армий – участниц сражения. Может, он датчанин или бельгиец. – Хирург потер подбородок. – Хотя большинство тех джентльменов не говорили по-английски и у них были иностранные имена.

– Значит, мы можем на время отложить это заявление и двинуться дальше? – поинтересовался Николас.

– Мне кажется, мы должны это сделать – по крайней мере в надежде на то, что обнаружится нечто, что прольет свет на все это, – заметил Фэрли. – Могу добавить: под дверь моей квартиры подсунули письмо. Никто не видел того, кто это сделал, однако содержание письма чертовски… – Он глянул на Дельфину. – Содержание слишком шокирующее, чтобы его проигнорировать. Продолжайте, майор Гастингс. Какие еще свидетельства трусости вы можете представить?

Гастингс слегка покраснел.

– Никаких прямых свидетельств нет, милорд. Есть несколько писем от офицеров, которых опросили после предъявления обвинений майору Айвзу.

– То есть сплетни? – спросил Фэрли.

– Наблюдения, милорд, – уточнил Гастингс. – Никто из данных офицеров не был свидетелем событий, описанных сержантом Холлетом. Майор Айвз характеризуется как человек неразговорчивый, себе на уме, избегавший времяпрепровождения с другими офицерами в Брюсселе.

– Кто-нибудь из них присутствует здесь сегодня? – поинтересовался Фэрли.

– Лейтенант Гринфилд прислал письмо с отказом от ранее данных показаний, а лично явиться на сегодняшнее заседание не смог.

– Здесь есть еще кто-нибудь, кто мог бы свидетельствовать в вашу пользу, майор? – обратился Фэрли к Стивену.

Дельфина вскочила. Браунинг тоже поднялся, а Дерлинг аж рот открыл, глядя на нее. Фэрли нетерпеливо нахмурился.

– Пожалуйста, сядьте, Дельфина. Что вы можете знать об этом деле? – Потом повернулся к Браунингу. – А вы кто? Что вы имеете представить суду?

– Это сержант Браунинг полка королевских драгун, – начала Дельфина, но полковник поднял руку и остановил ее.

– Пожалуйста, пусть сам говорит за себя.

Она вздернула подбородок.

– Боюсь, это невозможно. Сержант Браунинг был ранен в сражении при Ватерлоо. Копье пробило ему щеку и лишило языка. Он попросил меня говорить вместо него, – сказала Дельфина и заметила, как смутился Стивен.

Хирург кивком подозвал к себе Браунинга и, быстро осмотрев его рот, кивнул.

– Чем же он нам поможет? – удивился Фэрли. – Если только не штык майора Айвза нанес ему эту рану.

– Совсем наоборот, – возразила Дельфина. – Майор Айвз спас ему жизнь.

Рядом с ней заволновался Питер:

– Откуда вы это узнали, если сержант не может говорить?

Стивен развернулся на стуле, глянул на нее, потом на Браунинга, и морщина прорезала ему лоб.

– Сержант Браунинг появился на вилле…

– Позвольте мне объяснить. Леди Дельфина имеет в виду виллу «Шато-де-Помм», где я квартировал. После сражения моя супруга превратила ее в госпиталь, – сказал Фэрли. – Продолжайте, Дельфина.

– Сержант Браунинг прибыл, и его ранение было… – Даже хирург поежился при описании раны, только Браунинг остался спокоен. – Тем не менее он поднялся с койки на следующий день и стал настаивать на том, что будет помогать ухаживать за другими ранеными, включая майора Айвза.

– Как серьезно был ранен майор?

Хирург наклонился вперед.

– Насколько я помню, у него было три пулевых ранения в спину, сломана рука и два ребра плюс к этому – слепота. Мы не думали, что он выживет. И уж тем более не надеялись, что к нему вернется зрение. – Он пронзительно посмотрел на Стивена. – Вы выглядите вполне здоровым, майор.

Развязав сверток, Браунинг вытащил весь искромсанный китель Стивена, который был на нем во время боя. Дерлинг громко сглотнул.

– Разве это похоже на мундир офицера, который прячется от битвы в укромном местечке? – задала вопрос Дельфина.

Донован Льюис побледнел, Фэрли нахмурился, а хирург махнул Браунингу, чтобы тот подал ему китель, потом осторожно перевернул вещь и согласно кивнул.

– Прорехи на кителе совпадают с описанными ранами. – Удивленно оглядев Стивена, он покачал головой. – Это потрясающе, что вы сумели прийти в себя, майор. По моему мнению, такие отметины, кровь лишь подтверждают, что мундир не мог принадлежать трусу.

– А что нам известно о том, как майор спас жизнь сержанту Браунингу? – спросил Фэрли.

Дельфина протянула ему письмо, которое старательно написал Браунинг, и Библию. Николас передал их Фэрли, и тот внимательно ознакомился с текстами.

– Сержант Браунинг не умел ни читать, ни писать, дар речи он тоже утратил из-за ранения, однако его мать выучила с ним Библию наизусть. Повторяя про себя слова Священного Писания, сержант находил нужные ему слова в тексте, а потом переписывал их, чтобы составить описание всего, что с ним произошло. Вот таким образом он решил отблагодарить майора за спасение, – объяснила она.

– А что вы помните о спасении сержанта, майор Айвз? – поинтересовался Фэрли.

Стивен продолжал с изумлением взирать на своего слугу.

– Так это вы оказались без лошади в гуще атаки. Это вы перед сигналом рожка сказали о слабой надежде…

Браунинг закивал.

– Ваша лошадь пала, и вы остались стоять один, раненый, посреди поля. И вас чуть не растоптали насмерть.

Браунинг снова кивнул, его глаза заблестели.

– И что вы сделали? – спросил Фэрли Стивена.

– Все просто. Протянул ему руку, он схватился за нее, а ногой встал на мое стремя. Я так провез его несколько ярдов и ссадил в безопасном месте. Потом вернулся в атаку.

Дерлинг вскочил.

– Откуда мы знаем, что это правда? – Его лицо побагровело.

– Это правда, сержант? – спросил Фэрли.

Браунинг прижал руку к груди.

– И он держит в руках Библию, – добавила Дельфина, коротко улыбнувшись Питеру. Она увидела панику в его глазах.

– А другие обвинения? – крикнул Дерлинг. – Воровство и пренебрежение служебным долгом. Как офицер этого полка, я требую, чтобы он ответил на все обвинения.

Дельфина прикрыла глаза. Это будет легко сделать, разве не так? Стивен все не мог оторвать взгляда от Браунинга.

– У вас имеются свидетельства воровства против обвиняемого, майор Гастингс? – спросил Фэрли.

Тот вытащил из папки несколько листков.

– Здесь есть список вещей, найденных в квартире майора Айвза после того, как было выдвинуто обвинение. Позднее офицеры опознали их как свои вещи. Список был подписан вами, полковник Фэрли, и его светлостью Николасом Темберлеем в качестве ответственных за дознание. Позднее несколько офицеров приложили еще один список, где перечислялись пропавшие вещи. Вероятно, их потеряли, либо продали, либо отдали в залог. – Он покопался в бумагах и нашел то, что искал. – В частности, у меня есть письмо от лейтенанта Гринфилда. Несколько недель назад он явился в штаб конной гвардии с заявлением, что обнаружил принадлежавшее ему кольцо – довольно дорогую фамильную вещь – в ломбарде здесь, в Лондоне.

Фэрли повернулся к Николасу.

– Мог ли майор Айвз посетить эту лавку по возвращении в Лондон?

Николас покачал головой.

– Это было бы весьма затруднительно. Майор лечился и выздоравливал после полученных ран под моим неусыпным надзором. Кроме того, он ничего не видел в тот момент.

– Вместо него мог бы это сделать его слуга? – задал свой вопрос майор Гастингс.

– Камердинер майора Айвза погиб при Ватерлоо. Его единственным слугой в то время был сержант Браунинг. Думаю, вы согласитесь, что немому человеку было бы невозможно договариваться в лавке о цене заклада.

Браунинг открыл рот и еще раз продемонстрировал всем обрубок языка.

– Значит, был кто-то еще, кто заложил украденные вещи? – предположил Фэрли.

Николас пожал плечами.

– Я считаю, милорд, что это сделал сам вор.

Фэрли повернулся к Гастингсу.

– Что-то еще, майор?

Тут же поднялся Николас.

– Я хотел бы, чтобы свои доказательства представила леди Дельфина Сент-Джеймс.

Он предложил ей руку и вывел вперед. Дельфине подали стул, и она села неподалеку от стола судей.

Стивен смотрел, как она шла: с высоко поднятой головой, юбки завиваются вокруг стройных ног. Выражение лица – безмятежно. Проходя мимо, она глянула на него, сразу отвела глаза, ее щеки слегка порозовели. Стивен обратил внимание, что даже привычно свирепое выражение лица полкового хирурга смягчилось при виде ее, а сэр Донован Льюис улыбался красавице, можно сказать, с обожанием. Майор Гастингс часто заморгал, глядя на нее через очки.

– Что вы можете сказать, Дельфина? – обратился Фэрли к свояченице.

– Совсем недавно я кое-что обнаружила. – Она сделала паузу и оглядела собравшихся, потом Николаса, потом Дерлинга, которого пригвоздила к месту взглядом, полным презрения. Напряжение нарастало. Дельфина открыла ридикюль и достала ту самую книгу.

Дерлинг издал сдавленный стон.

– Я получила это в качестве подарка – довольно ценное издание стихов и…

– Вы получили ее в Брюсселе? – прервал ее Фэрли.

– Нет, мне подарили ее уже здесь, в Англии, на прошлой неделе, в доме моего отца.

– И кто ее вам подарил? – не унимался Фэрли.

– Это был подарок виконта Дерлинга, – ответствовала она. – В знак большого чувства. Моя мать, графиня Эйнзли, видела, как он преподнес подарок при отъезде из Ниланд-парка, если вам захочется допросить ее. Матушка посчитала это романтическим жестом.

– Я купил ее… в закладной лавке! – вскочив, выкрикнул Питер. Лицо его было красным, в цвет кителя, он заливался потом.

– В какой закладной лавке, Питер? – ласково осведомилась Дельфина.

– Что? В той же самой, которая в Степни!

Губы Фэрли сжались в узкую линию. Он бросил взгляд на майора Гастингса.

– Не помню, чтобы кто-то из нас упоминал, где именно располагается та лавка. Вы что-то говорили об этом, Гастингс?

Тот покачал головой.

– Нет, полковник.

Теперь Дерлинг побелел как полотно.

– Сядьте, капитан! – приказал Фэрли.

Питер опустился на краешек сиденья, вид у него был как у внезапно заболевшего.

– Лейтенант Гринфилд признал книгу своей. Внутри стоит имя его сестры и дата: одна тысяча восемьсот двенадцатый год. Последний раз он видел ее среди своих вещей в Брюсселе, где его соседом был капитан Питер Родейл. – Николас повернулся к Дельфине. – Вы что-нибудь нашли в книге, миледи?

– Внутри оказалась расписка на карточный долг – лежала между страницами.

Дерлинг опять было вскочил, но два охранника двинулись в его сторону, и он вынужден был сесть.

– Вот эта расписка, о которой говорила леди Дельфина. – Николас передал Фэрли залитый кровью листок. – Она выдана майору Айвзу и подписана капитаном Родейлом.

Глаза полковника удивленно округлились.

– Тут указана весьма приличная сумма. Она была выплачена?

– Нет, милорд, – сказал Стивен. – Расписка исчезла из кармана моего кителя после сражения.

Майор Гастингс снова сверился со своим списком.

– Среди пропавших вещей указаны также несколько других расписок, и все они выданы… – он изумленно воззрился на Дельфину, – капитаном Родейлом.

Питер сидел весь красный, пот струился по его вискам.

– Я ничего этого не помню, – возмутился он. – Как можно быть уверенным в том, что расписка находилась в книге? Это скорее всего подлог.

Дельфина забрала расписку у зятя и открыла книгу.

– Вот видите? Пятно на этой странице – мне кажется, это высохшая кровь – по форме совпадает с таким же пятном на расписке. Кроме того, в книге я нашла еще одну вещь. Можно сказать о ней?

– Вы должны это сделать, – откликнулся полковник.

Дерлинг быстро направился к двери.

– У меня назначена встреча, – пробормотал он. – Я больше не могу оставаться здесь ни минуты.

Фэрли встал и махнул рукой охранникам.

– Займите ваше место, капитан. Сейчас вы офицер королевских драгун. Если вы готовы выступить с показаниями, мы вас выслушаем.

Все подождали, пока Дерлинг сядет на место. Вид у него был жалкий.

– Как я уже сказала, – снова начала Дельфина, – в книге мне попалась еще одна вещь.

Все мужчины в зале напряженно подались вперед.

– В ночь перед сражением я присутствовала на балу, который давала герцогиня Ричмонд. Вы ведь помните, милорд, поскольку тоже там были.

– Разумеется, – буркнул полковник.

– Вы помните, я приколола к волосам розовые маргаритки?

Фэрли нахмурился.

– Да. Думаю, что да. А почему вы спрашиваете?

– Когда лорд Аксбридж призвал всех офицеров вернуться в свои подразделения, чтобы приготовиться к сражению, я как раз танцевала с майором Айвзом. – Она посмотрела на Стивена. – Вы помните этот момент, милорд?

Стивен кивнул.

– Я дала ему одну из тех маргариток на счастье, как когда-то дамы вручали рыцарям, отправлявшимся на войну, знаки своего внимания. Я увидела, что он положил цветок в карман кителя. Вот сюда. – Она показала рукой на левую сторону груди. – Он пообещал, что возьмет его с собой в сражение.

Все глаза обратились на Стивена.

– Это было именно так, майор? – спросил хирург.

– Да. Маргаритка лежала в том же кармане, что и расписка.

– Я не рассчитывала снова увидеть мой цветок, но это случилось. – Дельфина опять взяла в руки книгу. – Вот видите отпечаток, рядом с таким же, оставленным распиской? Это след от моей маргаритки, которая тоже была в крови.

– Маргаритка сейчас у вас? – пристально посмотрел на свидетельницу полковник.

– Нет, я вернула ее джентльмену, которому вручила в ту ночь.

Она повернулась к Стивену, и тот, опустив руку в карман мундира, достал высохший цветок.

– Все рассуждения о том, как вещи из кармана кителя майора Айвза оказались в руках капитана лорда Дерлинга после сражения, могли бы остаться не более чем подозрениями, если бы не…

Дельфина замолчала. Судьи разглядывали Дерлинга с ужасом и отвращением.

– Позвольте мне представить последнюю порцию свидетельств, милорд?

Николас поднялся и подошел к столу, перебрал документы и, вытащив заявление Холлета, положил его на стол перед Фэрли вместе с распиской.

– Почерк и тут и тут один и тот же, – отметил полковник.

– Это невозможно! – крикнул Дерлинг. – Это подлог! Это подделка!

Дельфина снова открыла ридикюль и достала пачку листков.

– Здесь записки, которые за неделю до этого я получала в Ниланд-парке. Их писал виконт Дерлинг.

Фэрли внимательно рассмотрел одну из них.

– Почерк тот же самый, что и в заявлении сержанта Холлета.

Тут началось что-то невообразимое.

Дерлинг бросился к выходу, но его вовремя скрутили стражники. Он принялся вырываться, ругаясь на чем свет стоит.

– Сука! – крикнул он Дельфине, злобно таращась на нее.

Стивен вскочил – никто и глазом не успел моргнуть – и впечатал кулак Дерлингу в лицо. У того голова откинулась назад, кровь хлынула из носа.

Выхватив саблю из ножен, полковник Фэрли подошел к Дерлингу, повисшему на руках стражников.

– Капитан Питер Родейл, виконт Дерлинг, я обвиняю вас в воровстве и в бесчестном поведении. – Фэрли поднял саблю, а Дерлинг заныл, захныкал. Стражники продолжали удерживать его. Полковник срезал с его кителя знаки отличия. – Надо было предоставить честь сделать это майору Айвзу. Вы не достойны носить мундир королевских драгун.

– Но это неправда! – кричал Питер, пытаясь вырваться из крепких рук.

– Значит, предстанете перед публичными слушаниями. В камеру его! – скомандовал Фэрли и дождался, пока заключенного, который продолжал настаивать на своей невиновности, не вывели из зала.

– Дайте-ка я взгляну на вашу руку, майор Айвз, – предложил полковой хирург. Увидев лишь синяки на костяшках пальцев Стивена, усмехнулся.

Фэрли одернул китель.

– Есть еще какие-нибудь свидетельские показания? Нам надо завершать это дело. – Он посмотрел на Дельфину с гордой улыбкой. – Что-нибудь добавишь, Дилли?

– Нет, милорд, это все.

– Отлично! Я попрошу всех, кроме членов трибунала, покинуть зал, чтобы мы смогли вынести приговор по данному делу.

Стивен наблюдал, как в холле, перед дверями в зал суда, Николас радостно обнимал Дельфину.

Подошел Браунинг, его глаза были полны благодарности. Стивен пожал ему руку и поблагодарил его.

– Им не потребуется много времени на вынесение приговора, – пообещал Николас.

– Что будет с Дерлингом? – спросила Дельфина.

– Его ждет позор. Он лишится офицерского чина, перед ним закроют все двери – в общем, это катастрофа. В особенности если Стивен в дополнение ко всему потребует выплатить долг. Разве мало?

Стивен видел, как кровь прилила к щекам Дельфины.

– Да, мало! – Она сдернула перчатку. – Будь я мужчиной, вызвала бы его на дуэль и прикончила.

– Вы меня пугаете, леди Дельфина, – усмехнулся Николас.

Стивен поймал ее взгляд.

– И опять я должен поблагодарить вас.

Она посмотрела ему прямо в глаза, потом опустила взгляд на свои руки. Ее щеки покраснели еще больше.

– Это намного лучше, чем извиняться. Но я поступила так, потому что это правильно, милорд.

Его потянуло к ней, захотелось дотронуться до нее, заключить в объятия, однако она стояла рядом с Николасом, натянутая как струна.

– Разрешите прийти к вам завтра с визитом? – спросил Стивен.

Дельфина улыбнулась вежливо и неопределенно. В ее улыбке не было и намека на обещание.

Полковник Фэрли потер лоб и повернулся к членам трибунала.

– Все пошло не так, как я предполагал.

Полковой врач хмыкнул.

– Да уж! Когда представили его залитый кровью мундир, для меня стало абсолютно ясно: этот человек не может быть трусом. А защите в лице леди Дельфины можно лишь позавидовать!

Донован Льюис заговорщически наклонился вперед.

– Позволите сказать? Меня прислал лорд Каслри, чтобы я проследил за процессом и вмешался, если потребуется. Его светлость очень хорошо помнит майора Айвза по Венскому конгрессу. Айвз тогда проделал большую работу как дипломат, а кроме того, участвовал в нескольких весьма деликатных и очень секретных операциях. Он выполнил чрезвычайно опасную миссию, чтобы раскрыть заговор, который поставил бы в нелегкое положение правительство его величества и нескольких важных персон. Лорд Каслри предпочел бы не распространяться об этом публично. Надеюсь, вполне достаточно будет сказать, что его светлость выражает майору самую высокую похвалу и личную признательность. По моему мнению, все представленные свидетельства убедительно подтверждают, что лорд Айвз и в битве при Ватерлоо продемонстрировал мужество и отвагу.

– А как поступить с виконтом Дерлингом? – спросил Фэрли.

Льюис пожал плечами.

– Я ничего не знаю о нем, ни хорошего, ни плохого. Ну, по крайней мере, до сего дня. Осмелюсь сказать, что армия сама сумеет разобраться с ним, без помощи со стороны Уайтхолла. – Он поднялся. – Могу ли я проинформировать лорда Каслри, что вынесен приговор, на который он рассчитывал?

Фэрли тоже встал и протянул руку секретарю.

– Передайте ему, что именно так все и получилось.