— А вы что здесь делаете? — грубо бросила Джейн Кирк вошедшему в холл Финеасу. Она стояла у подножия лестницы, перегородив ему дорогу, и злобно сверкала глазами. — Слишком поздно для визитов, милорд. Слишком, слишком поздно.
— Где графиня Уэстлейк? — спросил Финеас у наглой служанки.
— Может, вы про Изабель, свою шлюху?
Финеас, не обращая внимания на насмешку, взревел:
— А ну отвечай!
Джейн вздрогнула.
— Леди Марианны тут нет.
Финеас посмотрел на лестницу. Джейн быстро преградила ему дорогу.
— Сейчас же уходите из этого дома! — приказала она, но в глазах ее мелькнула паника.
— Почему, Джейн? Кто там наверху?
Он навис над ней, и она широко распахнула глаза. Финеас случайно глянул в зеркало, висевшее у нее за спиной, и увидел свое отражение — окровавленная рубашка, разорванный сюртук, а вместо глаз — две дьявольские дыры, полные бешенства.
— Вы не можете увидеться с Изабель! — пронзительно визжала Джейн. — Ее отсылают прочь! Теперь это мой дом! Я выйду замуж за графа, и я стану графиней, а проклятая Изабель будет ничем!
— Не слишком ли он для тебя молод? — осведомился Финеас. Неужели Джейн сошла с ума? Похоже, с обитателями этого дома такое случается сплошь и рядом.
— Не за мальчишку, конечно, — самодовольно ухмыльнулась она. — Дети умирают постоянно. Граф Эшдаун теперь Чарлз или станет им совсем скоро.
Кровь похолодела в жилах Финеаса.
Значит, письмо Изабель вовсе не было хитрым трюком. Она не является частью заговора Мейтлендов. Она жертва, и ее сын тоже. Его охватило сначала облегчение, потом ужас. В глазах Джейн сверкало откровенное безумие.
— Где мальчик, Джейн? Он наверху? — спросил Финеас, надвигаясь на нее.
Она захохотала.
— Его нет! — весело заявила Джейн. — Уехал вместе с Онорией и Чарлзом на каникулы!
Сердце пропустило удар. Это значит, что Робин, вероятно, был в той карете у «Боцманской красотки». Финеас оттолкнул компаньонку и начал подниматься вверх по лестнице. Необходимо найти Изабель! Он молился, чтобы было не слишком поздно. Джейн кинулась следом и вцепилась в него с неожиданной силой, дернув за раненую руку.
— Вам туда нельзя!
Зарычав от боли, Финеас высвободился. Джейн потеряла равновесие и с пронзительным воплем покатилась вниз по ступенькам.
Финеас даже не обернулся, он бежал вверх по лестнице.
Дверь в комнату Изабель оказалась заперта. Финеас вытащил пистолет и вышиб дверь ногой.
Фигура у окна дернулась. Финеас круто повернулся, прицелился и обнаружил, что угрожает паре занавесок, развевающихся на ветру.
— Изабель? — позвал он.
Он распахнул платяной шкаф, посмотрел за занавесками на кровати, но комната была пуста.
Финеас подошел к открытому окну и глянул вниз. Она упала или выпрыгнула, или ее вытолкнули? Тут же вспомнилась безумная ненависть во взгляде Джейн Кирк, и сердце пропустило удар.
И вдруг он вспомнил, что Изабель видела, как он вылез из ее окна.
— Она бы не сделала этого, — пробормотал он. Но кто-то же сделал? Кусты внизу были поломаны и помяты.
Он выглянул, почти ожидая увидеть ее лежащей на земле со сломанной шеей, но там никого не было, кроме теней. Финеас нахмурился, всматриваясь в улицу. Если она сумела добраться до земли целой и невредимой, то где же она, черт возьми?
Он осмотрел комнату в поисках хоть каких-то ключей к разгадке. Постель разворошена, платяной шкаф пуст. В воздухе ощущался тонкий намек на духи Изабель. Ага, на письменном столе опрокинут флакон с духами. Исключительно по привычке Финеас подошел к столу и попытался открыть ящик. Заперто. Он сломал замок. Листы бумаги с монограммой лежали аккуратной стопкой рядом с перьями, воском и печаткой с ее инициалами.
И во всем безупречный порядок. Финеас просунул руку к дальней стенке ящика. Тонкая деревянная панель подалась под его пальцами. Он закрыл глаза. У Изабель все-таки есть тайны. Тайны, которые она прячет за ложной панелью в запертом ящике.
Разозлившись, Финеас оторвал панель, сунул руку внутрь, прикоснулся… Шелк?
Он вытащил это и поднял вверх. Шелковая сорочка, бледно-розовая, с шелестом развернулась, согреваясь от его руки.
Удивительно, в высшей степени возбуждающе, но вряд ли это преступление. Финеас рассеянно затолкал ее в карман и вытащил еще одну спрятанную вещицу — тонкую, как паутинка, ночную рубашку соблазнительного покроя, похожую на ту, что была на Изабель, когда он ворвался в ее спальню. Он с трудом сглотнул, представляя…
— А это еще что такое? — возмущенно воскликнула Джейн Кирк.
Она прислонилась к двери, на ее бледном лице пылали глаза. Джейн пересекла комнату, выхватила рубашку у него из руки и потрясенно ахнула, рассматривая вещицу.
— Это шелк, к тому же дорогой! Ей не разрешается носить такие вещи!
— Почему Изабель нельзя носить шелк? — спросил Финеас.
— Потому что так сказано в завещании! — прошипела Джейн. — Потому что это может навести ее на мысли. Мысли о таких, как вы! — Она отшвырнула рубашку, словно та обжигала. — Теперь это не имеет значения.
От ее холодной улыбки кровь в жилах заледенела.
— Где она? — гневно спросил Финеас. Ему хотелось схватить компаньонку за плечи и вытрясти из нее информацию, но в раненой руке пульсировала боль, и кровь снова капала с рукава.
Джейн захохотала и подошла к нему вплотную.
— Она вам не нужна. Хотите графиню Эшдаун, милорд? Возьмите меня. — Она погладила свои груди и ухмыльнулась. — Это моя комната и моя кровать. Я надену шелк и даже воспользуюсь ее духами, если вам так нравится.
Отвращение скрутило внутренности, Финеас с трудом удержался от гримасы омерзения. Он вытащил из кармана носовой платок с вышивкой и подержал розу и букву «М» перед глазами Джейн.
— А как насчет этого? Возьмешь его, приласкаешь им меня?
Ее улыбка увяла.
— Где вы его взяли? — прошептала она, не прикасаясь к платку.
— Кто такая леди М, Джейн? Ты?
Она взглянула на него так, словно он слабоумный.
— М? Это не М. — Она попятилась к двери. — Хотите знать? Думаю, теперь вреда не будет, можно и показать, ведь теперь все это принадлежит мне.
Финеас прошел за ней по коридору к покоям Онории, засунув пистолет за ремень, чтобы легко его выхватить.
Джейн высоко подняла свечу и самодовольно огляделась.
— Когда я выйду за Чарлза, заставлю Онорию уйти из этой комнаты. Она станет моей и драгоценности тоже, — заявила она. — Конечно, придется сделать для них новые оправы, потому что они принадлежали этой потаскушке, матери Изабель, но я не думаю, что на камнях лежит позор. Тут есть изумруд величиной с мой глаз. Онория не догадывается, что я знаю, но я вижу все, что происходит в этом доме, и знаю все его тайны!
Финеас невольно поежился, видя ледяную гордость в ее глазах. Все его нервы напряглись, когда она ткнула пальцем в портрет Онории.
— Там. — Костлявый палец Джейн отбрасывал черную тень на нарисованное лицо ее хозяйки. Она быстро подошла и притронулась к деревянной панели под портретом, царапая ногтями дерево.
Щелкнула потайная задвижка, и открылась небольшая ниша, заполненная документами и бархатными шкатулками для драгоценностей. Джейн вытащила одну узкую шкатулку.
— Видите? — спросила она, показывая на монограмму на шкатулке. — Та же самая W, та же самая роза. — Она насмешливо улыбнулась. — Это не «М», а «W», Уотерфилд . Этот платок принадлежал матери Изабель. Их было больше, но Онория отослала все с письмами одному нашему другу.
— Филиппу Реншоу? — догадался Финеас.
Джейн прищурилась.
— Откуда вы знаете? — Она открыла шкатулку и ахнула. — Нет! — Швырнула пустую шкатулку на пол и выхватила следующую.
Финеас прислонился к стене, рассматривая вышитую букву «W». Это символ места заговора, а не инициалы человека.
— Они исчезли! — взвыла Джейн. — Все драгоценности исчезли! Онория забрала их!
В дверях появился Адам. Он выглядел измученным и держал в руке пистолет.
— Марианны нигде нет. Я обнаружил запертых в подвале слуг, но они клянутся, что ничего не знают. — Увидев стонущую Джейн, все еще проверяющую пустые шкатулки, он нахмурился. — Что здесь происходит?
Финеас наклонился, поднял брошенный Джейн платок и протянул его зятю.
— Ты ошибался насчет Изабель. В ее записке сказано, что ей и Робину угрожает опасность, и это не уловка. Чарлз и Онория увезли мальчика с собой. Скорее всего он был в той карете у гостиницы.
— Мисс Кирк, где моя жена? — схватив ее за руку, спросил Адам.
Джейн подняла на него глаза и наморщила лоб.
— А я-то откуда знаю? — грубо отрезала она.
— Похоже, вы знаете намного больше, чем положено прислуге, — сказал Адам. — Приезжала сюда моя жена, чтобы повидаться с Изабель? — Он прижал пистолет к ее виску. — Отвечайте!
Джейн с криком отскочила в сторону и ударилась о тяжелую позолоченную раму портрета Онории. Огромная картина затряслась, словно нарисованное лицо собиралось ожить. Джейн ахнула, глядя, как портрет наклоняется вперед.
— Онория! — завизжала она, но было слишком поздно. Хозяйка упала на нее, тяжелая рама глухо стукнула по голове. Джейн рухнула на пол под тяжестью картины и осталась лежать неподвижно.
Финеас опустился в кресло, слишком маленькое и изящное для мужчины, да, пожалуй, и для Онории тоже. Адам засунул пистолет за ремень и отвернулся от упавшей служанки.
— У тебя опять идет кровь, Фин, — холодно произ-нес он.
Он подошел к звонку и дернул за шнур. Появилась горничная. При виде торчащих из-под портрета ног и потрепанного Финеаса глаза ее округлились.
— Горячей воды и бинтов, — приказал Адам. — И настойку опия, если у вас есть.
— Где леди Изабель? — выдохнула девушка, забыв о правилах поведения, и показала на портрет. — Она не…
— Это мисс Кирк, — сказал Финеас. — Леди Онория сшибла ее с ног и ввергла в беспамятство.
— Она заперла нас в подвале и сказала няне, что лорд Чарлз и леди Онория увозят Робина с собой. Бедняжка чуть с ума не сошла, а Изабель… — Девушка замолчала, глядя на них безумными глазами. — Прошу вас, милорды, скажите, где леди Изабель?
Перед глазами Финеаса все поплыло. Он резко втянул в себя воздух и взглянул на Адама.
— Это «W», Адам, а не «М», и означает оно аббатство Уотерфилд. Онория использовала носовые платки Шарлотты Фрезер для указания места, а не человека. Могу поспорить на что угодно, они с Чарлзом и Реншоу прямо сейчас едут в Уотерфилд, а Изабель мчится следом, чтобы спасти сына. Вероятно, Марианна с ней.
Лицо Адама посерело.
— Уотерфилд? Боже, Финеас, нет! Они войдут прямо в ловушку! — Он запустил пальцы в волосы.
— Что, черт возьми, это значит? — требовательно спросил Финеас.
Адам уставился на него, плотно сжав губы, глазами пустыми и жесткими.
Финеас медленно поднялся на ноги. Адам что-то от него скрывал.
— Какую ловушку? — спросил он.
— Похитители приехали вчера в Эйлсбери за королем Людовиком, — помолчав, ответил Адам. — Мы подсунули им самозванца и позволили увезти с собой, чтобы проследить за ними до настоящих заговорщиков. Если Реншоу сейчас едет в Уотерфилд… — Он сглотнул. — Если Марианна окажется у него на пути…
Финеасу показалось, что его желудок упал в сапоги.
— И ты не счел нужным сообщить мне об этом?
Адам вздернул подбородок.
— Прости, старина. Я подумал, что ты теряешь чутье. Все эти разговоры об увольнении и о таинственных женщинах в масках… Да еще ты играл в какие-то игры с невесткой Мейтлендов. Я сомневался, можно ли тебе доверять. — Он помолчал, глядя на Финеаса ввалившимися глазами. — Можно?
Финеас не ответил.
— Есть виски или бренди? — спросил он у горничной.
Она расшвыривала ногами пустые шкатулки из-под драгоценностей, чтобы добраться до настойки опия, хранившейся в сейфе.
— Похоже, она увезла с собой все-все, будто и не собирается возвращаться! — сказала девушка, выкинув из сейфа связку бумаг. Они приземлились у ног Финеаса. Он поднял их, чувствуя, как сильно кружится голова, и засунул в карман, стиснув от боли зубы.
— Финеас? — Ему казалось, что Адам разговаривает с ним через дымоход. — Принеси бинты! — рявкнул зять на горничную, выхватив из ее руки пузырек с опием. — Я оставлю тебя здесь, Блэквуд, — сказал он, когда девушка вышла. — В Уотерфилд я поеду один.
Финеас заставил выпрямиться свое истерзанное тело и выбил склянку из рук Адама.
— Черта с два. Я ни под каким видом не останусь здесь. Изабель просила меня помочь, и будь я проклят, если позволю тебе убедить меня, будто она предатель.
Конечно, Адам не знает ее, еще не может разглядеть под унылой маской восхитительную женщину. Но это все впереди.
— Поехали! — прорычал Финеас. Его рука была липкой от крови. Он воспользовался кружевным носовым платком, чтобы оттереть ее, а потом просто отбросил метку контрабандистов. — Мою рану нужно зашить. Займешься этим по дороге.
Адам поморщился.
— Я управляюсь с иголкой не намного лучше Марианны.
— Марианна не может проложить ровный шов, — сквозь стиснутые зубы произнес Финеас.
— Я тоже. Но мои матросы говорят, что дамы любят мужчин со шрамами.
В самый темный час ночи к дверям Мейтленд-Хауса подкатила повозка. Лошадиные копыта замотали тряпками, чтобы они не стучали по каменной мостовой.
— Я приехал за леди, — сообщил Финчу у дверей мужчина в надвинутом на лицо капюшоне. Остальные слуги столпились за спиной дворецкого, испуганными глазами глядя на изрезанное шрамами лицо приехавшего.
— Сюда, пожалуйста, — пригласила его Сара. — Она вот тут, слегка вздремнула.
Сара провела его в салон и указала на распростертую на кушетке фигуру с бледным лицом и влажной салфеткой на лбу. На салфетке, как одинокая красная роза, расцветало красное пятно.
Посетитель не задал ни одного вопроса. Он поднял Джейн Кирк, погрузил ее в повозку и уехал.