Когда очередь сдавать зачеты и экзамены дошла до нас с Денисом, сменился директор школы. Прежний уволился, резко приняв решение о переезде к родственникам в Канаду, а новый пришел из другой школы. Незамороченный, вот в чем дело. Тех, кто свои экстернаты сдал, отпустили с миром, а от нас потребовали подробное обоснование отказа от обучения по очной форме. За подписью родителей. Мы сначала обалдели, а потом поняли: началось.

Нет, правдоподобные объяснения были. Я перешла в десятый класс, Денис — в одиннадцатый, а в выпускных классах, по слухам, оказался громадный недобор учеников, что в свете подушевого финансирования крайне нервировало руководство школы. На всякий случай мы пригрозили, что вообще заберем документы и найдем школу посговорчивее.

Какие-то заявления мы все же сочинили, их подписали его мама и моя бабушка, и даже сдали по несколько предметов — тех, которые попали в график раньше, но на этом все остановилось. Мы ждали. Не решения школьного руководства, конечно же, нет.

«Мистификатор» отправился на Остров без нас.

Мы пришли в бухту к отплытию и рассказали Капитану-Командору, что произошло. Он посмотрел на нас обоих неестественно сощуренными глазами и побледнел аж до второго слоя кожи.

— Я мог бы и догадаться! — с досадой произнес он, глядя на Дениса.

— Ты меня за это осуждаешь? — спокойно спросил Денис.

— Риск возрос в три раза, — сказал Капитан-Командор. — Вместо одного мы можем потерять троих, и это меня не радует. Вы хоть понимаете, что собираетесь отвечать за чужие поступки? Это было наше дело, мое и Германа.

Мы, разумеется, молчали. Нет такого закона, который запрещал бы забирать чужой рок, если очень захочется. «Ну, накажи нас за это, что ли», — не без ехидства подумала я.

Он увидел, что в наших аурах не присутствует тень раскаянья, и решил:

— Ладно, оставайтесь.

Может, он считал, что в Солнечном Берегу (по причине холодной зимы название поселку в тот момент совсем не подходило) мы будем в большей безопасности, а, может быть, он надеялся, что хоть что-то от него зависит?

Мы все тогда еще так думали.

Лену Денис отправил с Алешкой на Остров. Для нее это было не первое посещение Острова, кстати: будучи капитаном шхуны, Денис ее уже привозил. Девочки встретили Лену очень даже благосклонно, а жила она то в моем домике, то у Юли. Собственное жилье ей было ни к чему, она не собиралась проводить там больше каникулярного времени, считая Остров курортом.

Денис был убежден, что нам нужно держаться рядом. В тот же вечер, как «Мистификатор» увез моих братьев, он сложил вещи и переселился ко мне, известив родителей, что вновь отправляется в свой спортивный лагерь. После этого, естественно, нос из моего дома ему уже было не высунуть, соответственно, и мои передвижения резко ограничились. Надо сказать, соседство друг друга нас напрягало. Денис шарился в Сети или играл в стрелялки на компьютере, смотрел телевизор, а я читала или смотрела телевизор. И хотя телевизоров и компьютеров в доме моих родителей хватало, мы все равно ухитрялись сталкиваться. Ему категорически не нравилось то, что я готовлю, а меня бесила его манера мыть, то есть, не мыть посуду и разбрасывать по дому свои вещи.

В конце концов мы поссорились и от души подрались, причем в процессе драки я поняла, что таланты Дениса в этом направлении сильно развились. Он просто играл со мной, как кошка с мышкой. Можно было сколько угодно утешаться тем, что я дралась не так, как обычно в бою, когда двигаюсь и реагирую на все инстинктивно, подчиняясь командам просыпающегося воина, а Денис не перестает быть воином никогда, — но результат не изменить: я, абсолютно без сил, была придавлена всем его нелегким телом к полу. Второй раз в жизни я оказалась в такой позиции, и счастье, что оба раза меня победили не враги. А если бы враги? Лежа тонкой прослойкой между полом и Денисом, я глубоко задумалась.

Денис смотрел на меня сверху и тоже о чем-то думал.

— Ну да… — сказал он, отвечая каким-то своим мыслям. — Герман, наверное, уже сошел с ума от ревности.

Ничего не чувствую. То есть, кроме того, как трещат ребра, ничего. Хотя, вообще-то, я бы не хотела, чтобы Герман застал меня в таком положении относительно Дениса. А почему, собственно? Он же сам от меня отказался! Что для него этот вопрос решен окончательно, прямо-таки сквозило из того, как он со мной обращался, и это, честно говоря, было настолько неприятно, что последние полгода я старалась с ним не встречаться. Но его ревность — особая тема. Она издалека, прошибая по несколько времен-пространств за раз, диктовала мне, как себя вести: общаясь с мужчинами, я всегда представляла всю сцену со стороны, глазами Германа, и никогда не позволяла даже легкого флирта. Из-за этого, несмотря на уже долгую разлуку, я никак не могла с ним развязаться. Я-то сама так и не отказалась от него.

Но Денис — не тот же случай, что другие мужчины. Он, как часть моего тела, всегда находится в границах моей суверенной территории, куда самоуверенным гениям хода нет! То, что сейчас между нами происходит — вовсе не ранжировка на сильного и слабого. Денису необходим контакт с девушкой, и не обязательно сексуальный, но со всеми, кроме меня, тесное общение чревато появлением лишних эмоций и последующих претензий, а это ему совсем не нужно. Он все еще любит Ту девушку, и не смотря на то, что прожил после ее гибели почти год, вряд ли был хотя бы день, когда он про нее не вспомнил. Он не говорил о ней, искренне стараясь пережить наконец это прошлое, но временами на его лицо ложилась очень красноречивая тень.

В этом мы были похожи: нам обоим болезненно не хватало самого важного в жизни человека, мы понимали друг друга. Поэтому я подозревала, что вся затея с роком Германа имеет для Дениса глубокий личный смысл: он хотел, чтобы хоть у кого-то получилось уберечь любимого от злой судьбы; он сводил счеты со смертью. Только это и удерживало меня от третьей «рокировки рока», которую я вполне могла бы провести втихушку и сразу удрать от него подальше.

Тем не менее, тяжело. Ребра слиплись, сплющив сердце и легкие.

— Слезай, — пискнула я.

Денис плотоядно улыбнулся.

— Только если пообещаешь жарить картошку с луком, а мясо — с чесноком, и не совать в пиццу маринованные огурцы. И перестать цепляться из-за посуды.

Ага, может, еще и носки ему стирать?

— Ну и лежи, если тебе удобно, — смирилась я.

Ему было неудобно. Он вытащил у меня из-под спины руку и через мое плечо оперся локтем об пол.

— Съезжаю с катушек, — виновато констатировал он, больше не двигаясь. — Есть соображения, откуда ждать беды?

Не было! Что-то действительно опасное происходило с нами только в наколдованных мирках или на Острове, что почти одно и то же. Возможно, беда придет оттуда… Но это очень маловероятно. Недавно по моей вине случилось проникновение в наш мир целой боевой бригантины: я уводила от преследования королевской эскадры шлюп с восставшими колонистами, и не нашла другого выхода, как сбежать через морской портал в расчете на способность небольших парусников проникать в пространственные дыры. Еще я очень надеялась, что этот маневр никто на Острове не заметит. Я просчиталась два раза. Во-первых, в составе эскадры в числе фрегатов и баркентин оказалась сумасшедшая бригантина, тоже проскочившая в пространство Острова, а во-вторых, произошло это все перед ясными перископами «Каравеллы». Что тут было! От геморроя в виде бригантины меня с радостью избавили «Мистификатор» и поднятая (то есть опущенная) по тревоге «Тайна», но что конкретно Капитан-Командор с ней сделал, я, к сожалению, не увидела, поскольку в это время «Каравелла» провожала шлюп к другому сквозняку, на побережье, где несчастные колонисты получили шанс остаться в живых на свободе. Меня за такую «разминку» благодарили все, кроме Германа, но я-то знала, что прокололась, ведь первоначальный мой план был совсем другой. Да и то, что я сама не справилась — плохо.

В общем, где-то в чужом мире шарашится по океану беспризорная бригантина, проклиная меня на чем свет стоит. Да и кроме нее, есть кому проклинать. По большому счету, вполне возможно, что кто-то из нажитых за полсотни приключений врагов обозлился настолько, чтобы искать меня в пересечении времен и пространств.

Ждать беды приходилось ото всюду и в любой момент. Даже супер- физическая подготовка Дениса может оказаться бессильной.

— Ты всегда в форме? — на всякий случай уточнила я.

— Угу, — с нотками самодовольства отозвался он.

За такую нескромность хотелось его поддеть.

— Великий и ужасный! — округлив глаза, патетически воскликнула я.

Он легко согласился и произнес непонятную фразу:

— Твоя кровь! — таким тоном, как будто это все объясняло.

— Что — моя кровь? — спросила я.

Снисходительно-покровительственное выражение исчезло с его лица. Он изволил с меня подняться, и я тут же забыла о его загадочных словах, наслаждаясь неожиданной легкостью.

С другой стороны, почему мы ждем постороннего вторжения? Рок — что он такое? Ведь это может быть и болезнь какая-нибудь. Мы можем сойти с ума, или у нас просто остановятся сердца.

— Ты ничем не болен? — нетактично поинтересовалась я.

Денис отрицательно покачал головой.

— Я с раннего детства ничем не болею. Как и ты, кстати. Нас выводят из строя только ранения.

Да уж! Я поежилась, вспомнив про «огненные стрелы» — единственное, чего боялась.

Опять же, рок — дар… Что на уме у этих богов?

— Ты когда-нибудь жила при королевском дворе? — вдруг спросил Денис, но мне показалось, что он не очень-то жаждет услышать ответ.

— Ну да. В некоторых мирах по королевскому двору на каждый гектар земли, один другого беднее.

— А при сильном и богатом жила?

Была как-то представлена одному монарху в качестве «диковинки»: слишком увлеклась целительством, пользуясь тем, что это там не преследуется, и еще чем-то удивила, не помню уже, чем. Меня разодели в разноцветные складчатые одежды и даже собственные покои отвели со слугами и поварами. А потом начали сторожить, и допускали до меня только важных и богатых. Пришлось приложить немало усилий, чтобы сбежать, целое представление устроить, изображая какую-то разгневанную жрицу какой-то богини… Повеселилась, в общем.

— Жила, — подтвердила я.

— Тебе нигде не хотелось остаться? Навсегда?

Я села на полу, ощутив холодок от мысли, что Денис может остаться где-нибудь навсегда.

— Не хотелось. Не только при богатом и сильном королевском дворе, но даже и там, где мне действительно было хорошо. Потому что мой дом — здесь. Я должна сюда возвращаться. А что? Тебе хотелось?

Он заложил руки под голову и в своей любимой расслабленной позе уставился в потолок.

— Иногда, но это проходило. А еще… У тебя нигде не возникало подозрения, что ты на другой планете?

— Возникало. В одном мирке я видела слишком много необычного. И время. Я там провела двенадцать дней, а тут прошло двадцать. Тогда я подумала, что, возможно, попала на другую планету. Но это было до того, как я ознакомилась с воспоминаниями Капитана-Командора. Другие планеты — они другие и есть.

— Ну почему же? Наверняка существуют планеты, похожие на Землю, хотя бы составом атмосферы и почвы. Вряд ли Капитан-Командор успел посетить все… Почему я ни разу не догадался его об этом спросить? Мы мало встречались последние полгода.

Он помолчал, разглядывая идеально белый потолок. Потом продолжил странный разговор:

— Значит, у тебя нигде не было чувства, что какой-то мир тебе роднее, чем этот?

Настолько нигде и никогда, что я даже не посчитала нужным отвечать на его вопрос, и задала свой:

— Ты это все к чему?

Он не двигался довольно долго. Потом, поняв, что на этот раз сбить меня с толку не удастся, резко сел и подвинулся вплотную, словно боялся упустить хоть что-то из моей реакции.

— Ты — необычный для Земли человек. Ты делаешь то, что другим не под силу. То, до чего другие даже не додумались бы. Даже твоя внешность и то, как одно твое присутствие действует на людей и животных — необычно. Как ты такой получилась? Я вижу, что ты не можешь ответить на этот вопрос, но ведь должно быть какое-то объяснение?

А еще у меня нет слезных желез. Ну и что? У некоторых с рождения не хватает одной почки, но не перестают же они от этого быть людьми!

— Можно подумать, ты знаешь всех людей Земли, — натужно улыбнулась я. — Возможно, какой-то ген мутировал в процессе эволюции, что такого? Внешность у меня обычная. Делаю то, что другим не под силу… Да просто никто не пытался делать то, что я! Я же полдетства провела почти в изоляции, я не знала, что обычно люди делают, а что нет.

— А твои способности? — даже видя, что я завожусь, Денис не отступал. Наверное, он давно хотел все это выяснить, и перед возможной смертью откладывать больше не мог.

— Ты можешь то же самое! — победно заявила я. — Что-то лучше, а что-то хуже.

Он чуть заметно поморщился.

— Это не совсем то… Ладно, об этом в другой раз поговорим, если он будет. Просто поверь, что меня, в отличие от тебя, необычным не считают.

— Меня считают ненормальной?! — перебила я, и жуткая обида застлала мне глаза.

Нет, я замечала, что со мной обращаются как-то осторожно. Все, кроме Толи. Точно! Просто он единственный, кто не стеснялся указывать мне на мои недостатки… Я хотела вскочить и уйти от Дениса в свою комнату, но он удержал меня на полу.

— Ася! — прорычал он таким низким голосом, что я услышала даже сквозь обиду. — Тебя обожают за твою ненормальность! Ты бы знала, сколько людей ждет твоего возвращения на Остров во время каждой твоей вылазки в наколдованные мирки! Они боятся за тебя, и отпускают только потому, что так велит Королева, а не ходят с тобой — потому что после истории с Женькой на это существует прямой запрет. Ты бы знала, сколько парней мечтают называться твоим другом! Если бы ты дала им понять, что они тебе нравятся, ты и минуты не провела бы на Острове в одиночестве! Ты думаешь, только Герман в тебя влюблен?! Нет, просто сила его любви вне конкуренции, другим такое не дано!.. Даже непрошибаемый Капитан-Командор окрестил тебя не иначе как «волшебным котенком», уж такой лирики я от него не ожидал. Ты как огонь, но ты излучаешь не свет и тепло, а нечто другое, к чему многим хочется быть причастными, такое же важное. Вот это необычно. И бесконечно ценно, поверь.

Бредит, не иначе. Чтобы это понять, достаточно вспомнить, каким пыткам меня не единожды подвергали и как совершенно искренне желали спалить на костре. Я перестала слушать Дениса на третьей или четвертой фразе, любуясь экспрессией, с которой он все это говорил. Великий актер, мающийся от безделья, вот он кто.

— Ладно, мир, — поспешно согласилась я. — Между прочим, ни картошки, ни мяса у нас не осталось. Если не отпустишь меня в магазин, будешь есть одну гречу.

На миг в его глазах полыхнул огонь, сравняв цвета, но тут же угас, и он отпустил мои колени.

— Ладно, иди. Но только в тот, который видно из окна второго этажа, и не задерживайся.

Надо запомнить угрозу про гречку, уж больно она эффективная. А главное, зашел в тупик разговор, вызывавший у меня безотчетную тревогу.

Впрочем, я и без него была встревожена: обычно я гораздо спокойнее делаю покупки. Меня угораздило забыть о мясе напрочь, зато прихватить незапланированные банку маринованных огурцов и копченый сыр. Про мясо я вспомнила уже на кассе, но, чего сама от себя не ожидала, за ним не вернулась, а, экономя время, взяла с полки уже упакованную и взвешенную гирлянду сосисок.

Дома, свирепо оглядев содержимое сумок, за готовку принялся Денис.

Я села к компьютеру, пошарилась в новостях, а потом открыла почту. Ничего, кроме одного письма от Дины. Так…

От текста у меня сжало виски: «Дина Лаврова пропала в ночь на 1 января. Если Вам что-либо известно о ее возможном местонахождении, пожалуйста, сообщите».

Я судорожно вдохнула. Наверное, письма с таким содержанием получили все, кто значится в Дининой книге контактов. Где же она живет? Ах да, в Челябинске. Туда рвануть, что ли? Прошло уже две недели…

— Мне надо в Челябинск! — заявила я Денису, в один прыжок со второго на первый этаж оказавшись на кухне.

Он отвлекся от сковородки и удивленно посмотрел на меня.

— Давай сначала поедим, — осторожно предложил он. — Что там случилось?

— Не знаю! — выпалила я. — Дина пропала!

Кто такая Дина, он знал, отчет «Как я провела лето» ему уже представлялся. Ну, конкретно был важен эпизод с проснувшимися у меня антицелительскими способностями, а попутно были обрисованы и все действующие лица.

— Ты не думаешь, что это может быть связано с… — орудуя лопаткой в огромной сковороде, начал Денис.

— Не думаю! Нутром чую!

Он закрыл сковороду крышкой и выключил газ.

— Почему?

— Потому что четыре месяца назад при очень странных обстоятельствах погиб ее брат-близнец. Очень странное совпадение, учитывая, что ни им, ни нам с Димкой и Тимкой в том лагере было не место.

— Такие события трудно подтасовать…

— Кому? Богу? Ты не видел, какое землетрясение он устроил у себя дома!

Денис конкретно «завис», пытаясь втиснуть путешествие в Челябинск в свои ближайшие планы. Все же он старше и опытнее меня.

— Если исчезновение Дины и гибель ее брата связаны с нашим роком, то нам дергаться смысла нет. Рок найдет и на печке.

Безупречно логично. Но тогда…

— А если мое нутро подводит с перепугу? Если исчезновение Дины не связано с нашим роком? Мне надо в Челябинск! Я должна ее найти!

Денис налил воду в электрический чайник и включил его. Достал из шкафа тарелки и чашки. Нарезал хлеб. Я не заметила, что начала барабанить пальцами по перилам лестницы.

— Ладно, — возвестил он об окончании своего мыслительного процесса. — Ночью будем выбираться из поселка на любом автобусе. Посмотри, как можно быстро добраться до Челябинска… Или пробьешь окно?

Нет, конечно. Пробивать окна я не умею, это получилось всего два раза, и то случайно, в состоянии сильного эмоционального возбуждения. Денис по моему лицу правильно понял, что придется пользоваться услугами национальной транспортной системы.

— Ладно. Давай поужинаем, наконец, потом просчитаем маршрут и будем собираться.

Как ни странно, готовил Денис хорошо, и я даже сквозь череду тревожных мыслей смогла это отметить и мимоходом удивиться.

Дина пропала две недели назад. За это время можно было обыскать всех ее подруг, родственников и приятелей. Ее родители даже не предполагают, где она может находиться. Письмо отправлено только сегодня… Раньше не пришло в голову поспрашивать ее отдаленных знакомых? Мне тоже придется начинать поиски с родителей. С трудом представляю, как строить разговор с людьми, недавно похоронившими одного ребенка и потерявшими другого. Есть от чего забеспокоиться. Дина исчезла не по своей воле, это точно. Она отличается некоторой взбалмошностью, есть такое, но она настолько соответствует тому обществу, в котором живет, что никогда не поступит вразрез с принятыми в нем нормами. А жить не дома, то есть не с родителями или не там, куда родители отправили, — ненормально.

Значит, случилась беда. Она либо погибла, так же, как Димка, только без свидетелей, либо похищена. Кем и зачем? Родителям требований в обмен на дочь, как я понимаю, не предъявлено, иначе не было бы электронного письма. Вывод: с ними общаться бесполезно. Я в тупике. Единственная надежда — на то, что во мне возьмут да и проснутся еще какие-нибудь экстраординарные способности, вроде ясновидения. Призрачная это надежда, конечно, но и ею пренебрегать не стоит.

— Спасибо, — машинально сказала я Денису и начала мыть посуду.

Денис занялся уборкой: дом моих родителей опять будет покинут надолго. На этот раз надо не забыть паспорт. Я его недавно получила, и, оформляя документы, обнаружила несколько очень неожиданных странностей, о которых придется спросить маму. И это ерунда, что местом моего жительства этот дом не значится, что я, в отличие от братьев, формально так и осталась жить у бабушки — Маминой Мамы. Другая неувязка с тем, к чему я привыкла, гораздо страшнее… Но об этом мне пока не хочется говорить даже с Денисом.

Я перекрывала воду в трубе под мойкой, когда раздался звонок от ворот. Я вздрогнула так, что ударилась головой о раковину.

— Впускать? — крикнул Денис.

— Да, открывай калитку, — сдавленно отозвалась я. — Иду!

Даже хорошо, если это бабушка, — можно будет нормально попрощаться. А больше меня навещать и некому.

Открыв дверь, я глазам не поверила. На пороге стояли Семен и Ярик. Они сильно изменились за два с половиной года, что я их не видела, но были вполне узнаваемыми. Просто повзрослели. Судя по их лицам, они тоже ожидали увидеть не совсем то, что предстало перед ними, и удивленно замерли.

— Привет, — наконец, произнес Семен.

— Привет, — ответила я и решила позвать Дениса. Его друзья все-таки, хотя и бывшие.

Но звать не пришлось, он уже стоял рядом со мной, со шлангом от пылесоса под мышкой.

У Семена и Ярика одновременно дернулись в его сторону правые руки, но они вовремя вспомнили, что рукопожатие с Денисом для них невозможно.

— Вы уже живете вместе? — ошарашено спросил Семен.

Мы молчали, давая понять, что наши отношения никого не касаются.

— Ну, можно войти-то? — подал голос Ярик.

Время у нас еще было. Узнать причину такого неожиданного визита очень бы хотелось.

Я подвинулась и шагнула назад, пропуская гостей в дом, но располагаться не предложила, и сама никуда не села.

— Что надо? — холодно поинтересовался Денис.

Наверное, его Ярик с Семеном тоже давно не видели, поскольку, разглядывая во все глаза, даже не услышали вопроса. Ну да, Денис за два с половиной года эволюционировал сильнее всех. Он даже выглядел гораздо старше своих шестнадцати, от подростка в его фигуре осталось лишь какое-то тонкое изящество, тщательно замаскированное, но все равно угадываемое за великолепным рельефом мышц. Только я не думала, что его экранная внешность поражает даже парней, а Ярик с Семеном были поражены, и зависть явно проступила в их глазах — они захотели быть такими же.

— Ну, ты, Дэн, поднялся, — неискреннее изобразив широкую улыбку, сказал Семен. — Это Остров на тебя так подействовал?

Денис, судя по всему, тоже был занят сравнением себя с прежними друзьями, и выводы делал не в их пользу.

— Если ты передумал и теперь хочешь бывать там, то обратись к Капитану-Командору, — все так же холодно посоветовал он.

— Не знаю, — уже спокойнее ответил Семен. — Хотел посмотреть на тебя и понять, правильно ли я поступил.

— Я пошла собирать вещи, — сказала я Денису, решив, что парни вовсе не нуждаются в моем присутствии.

«Хотел посмотреть на тебя…» А почему пришел ко мне? И ведь натурально удивился, обнаружив у меня дома Дениса. Ладно, пусть будут здесь, их визит хорошо отвлекает от ощущения тревоги.

Я складывала вещи в небольшой рюкзак, стараясь брать поменьше, чтобы можно было везде носить его с собой. Мамину банковскую карточку я обычно оставляла дома, но теперь придется прихватить. Денис, интересно знать, денежной темой озаботился или забыл об этом? Так, карточку берем… Какая погода в Челябинске? Ясно, что холоднее, чем у нас, но одежды более теплой, чем короткая куртка-пуховик и полуботинки на толстой подошве у меня все равно нет. Постараюсь не замерзнуть.

Бросив взгляд в окно, я убедилась, что уже давно окончательно стемнело, и на улице гасят фонари — стало быть, ночь. Пора. Вот последний фонарь погаснет, и будем выдвигаться. Что-то он нестандартно как-то горит, синим светом. И так близко от дома никакого фонаря не было.

Я отодвинула штору, чтобы рассмотреть синий светильник, но тут же рефлекторно отступила от окна на два шага, поскольку все пространство перед домом вдруг залил ярчайший, слепящий свет.

Через секунду он погас, а внутри меня время стало отсчитываться равномерными ударами сердца. Теперь точно — началось.

Не дожидаясь, когда отпустит временная слепота, я спрыгнула вниз и вошла в гостиную. Денис, Ярик и Семен по-прежнему были там, они не видели света, но Денис уже чувствовал неладное и собрался.

— Отойти от двери и лечь на пол! — бросила я Семену с Яриком. — Денис, смотри назад!

Денис быстро обернулся, его зрачки уже расширялись. Он экспериментировал с «фильтрующим» зрением больше меня, и мог «прошибать» по две стенки, я же, стараясь разглядеть, что происходит у фасада, с трудом преодолевала ослепление.

— Она всегда тобой командует? — спросил Семен, ни черта не понявший, все еще пытавшийся найти изъян в идеальном образе Дениса.

Блин, да они оба пьяные!

— Ляг на пол, идиот! — рявкнул Денис и сообщил: — Три человека и зверь. Стоят, не приближаются. Люди одеты в темную форму, вооружены, на головах шлемы.

Перед крыльцом находились четверо, и хотя они тоже стояли, я чувствовала: до нападения осталось несколько мгновений. Они ж тут все разнесут!

В теле появилась легкость — признак напряжения мышц и перехода контроля над ним к интуитивной личности воина. Не удивлюсь, если узнаю, что в эти мгновения у меня отрастают шипы на локтях и коленях.

— Выходим в передний двор, там четверо! — крикнула я Денису и вышибла дверь.

Он в тот же миг оказался рядом, и мы одновременно прыгнули с крыльца в разные стороны. От ворот до дома не так много пространства — метров пятнадцать, это хорошо. Гости растерялись, и я позволила себе немного внимательней их рассмотреть. Да, действительно, на них темно-синяя форма, но необычная, по виду из очень плотного материала, возможно, утепленная или бронированная, оружие тоже необычное, без Дениса я вообще не догадалась бы, что это оружие — набор разнокалиберных трубок на рукояти с кнопками, а шлемы… Опачки! Шлемы-то со шлангами, то бишь с системой обеспечения дыхания! Они что, собирались нас газом травить?! Все, хватит любоваться, раз уж у незваных гостей в руках оружие, значит, они сами напрашиваются.

— Пошли! — сказал Денис, очевидно, сделавший тот же вывод.

В два стремительных шага мы преодолели расстояние до противника, и я еще в прыжке ударила ногой в колено ближайшего визитера, и рукой в голову — соседнего. Падая, первый попытался схватить меня за плечо, и я воспользовалась этим, чтобы на него опереться и врезать второму по шее последовательно обеими ногами, опрокинув его же на первого. Броня у них там или пух лебяжий, бойцу внутри меня было безразлично, он их вырубил уже вторым ударом.

Денис рядом так же аккуратно сложил одного на другого своих противников и, сидя за ними, по-деловому отобрал у них странное оружие. Точно, нужно и моих разоружить, сейчас ведь еще компания подоспеет!

Подоспело одновременно две, по трое, с разных сторон дома. Мы их до этого не видели, потому что по сторонам не смотрели. Значит, еще нужно не забыть про троицу с собачкой. Примем к сведению. Денис на всякий случай пощелкал кнопками на оружии, но, как и следовало ожидать, ничего не добился. Так не пойдет. Пока не поздно, я решила сломать отобранные стволы, и согнула один в дугу о колено, а другой перехватила поудобнее, тяжелой рукоятью вперед, чтобы сошел за дубинку. Так, наверное, неандерталец воевал бы гранатометом. Ждать, что предпримет новая партия противников, я опять же не стала и напала сразу: метнула в первого, появившегося с моего фланга, испорченный многоствольник, с такой силой, что тот пробил маску шлема. Сраженный боец рухнул на колени и закрыл руками лицо. Крови не было видно, но он скорчился на земле, зарылся лицом в колени, и так замер. Ясно. Надо пробивать маски. Оставшиеся на моем попечении двое не успели догадаться о дальнейшей стратегии и получили молниеносные удары «прикладом» по лицам, причем на втором «приклад» сломался, обнажив три ряда разноцветных капсул.

В момент, когда я, не сдержав изумления, рассматривала загадочную начинку чужеродного оружия, на меня напал зверь.

Я поспешила вообразить со слов Дениса, что это собака. Это оказалось что-то вроде боевого теленка, но с более развитыми ногами, без копыт, зато с когтями, кенгуриным хвостом и мощными челюстями. Ударом конечности оно отбросило меня к забору так, что я, отпружинив от панцирной сетки, не медля полетела обратно, и ладно, что успела по пути сгруппироваться и благодаря этому закончила полет на загривке зверя, вцепившись ему в уши. А дальше-то что? Что делать со зверем? Воин во мне не только никогда не убивал людей, он еще и не мог причинить вред животным — ну симпатичны они нам обоим, и все тут! И понятно, что сейчас этот зверь не святое творение природы, а оружие, направленное против меня безжалостной рукой, — все равно он не жесток, его заставили напасть, и я не вправе карать за это.

Пока я так думала, боевой теленок, немыслимо извернувшись, перекинул меня через свою голову к стене дома. Я моментально вскочила на ноги, но больше ничего предпринять не успела, потому что тут же кошмарная хищная морда уткнулась мне в шею и угрожающе зарычала, оскалив шеренги желтых зубов.

Странное дело, даже в этот момент страха я не испытала. Я вдруг увидела Дениса. Он, повторяя маневр зверя, красивым пинком швырнул на сетку забора одного из нападавших, и сразу из-за угла дома выскочили еще двое, причем один нацеливал на Дениса свой многоствольник. Из непонятного оружия вырвался голубой луч, прошел мимо плеча Дениса и, шипя, прожег дырку в металлической сетке забора, после чего устремился в землю. Денис проследил за работой луча, рассмеялся и бросился прямо на стрелявшего, стремительно поднырнув под луч. На это время я забыла про зверя, хотя оранжевые глаза пялились в упор в десяти сантиметрах от моего лица. Я поняла совершенно ясно, что Денис вообще не боится смерти, то есть совсем, — и это открытие привело меня в смятение. Он схватил многоствольник и дернул на себя. Голубой луч ушел в небо. Денис ударил стрелявшего ногой в живот, и оружие осталось у него в руках, поскольку хозяин уже не мог его удерживать, занятый полетом к забору. Денис взял стрелялку удобнее, исхитрившись не изменить положение, после чего уверенно направил луч на последнего оставшегося в активном состоянии нападающего. Тот рухнул на промерзшую землю.

Оранжевые глаза, не мигая, смотрели на меня. Как глаза любого зверя, они были глубокими и грустными.

— Ася, это инопланетяне, — сказал Денис. — Справляешься?

Если он собирается помочь мне, убив лапочную скотинку, то я, конечно, справляюсь. А про инопланетян он здорово придумал. Хотя, если занесло на Землю Капитана-Командора, то почему других занести не может? Это, кстати, объясняет шланги в шлемах и панический ужас пришельцев перед их повреждением. Наверное, какой-то компонент нашего воздуха для них лишний. Да и сомнительно, что эта животина имеет аналоги на нашей планете.

— Угу, — отозвалась я.

Зверюга лакомиться мной не торопилась. Она явно находилась в лучших отношениях с земной атмосферой, чем ее хозяева, и растягивала удовольствие. Я почему-то была уверена, что выход из тупика найдется сам и сразу, как только зверь хоть что-нибудь предпримет.

До уровня моего лица поднялась толстая мохнатая лапа, чуть помедлив, растопырились круглые пальцы, и из них грациозно вылезли саблеобразные когти. Три из четырех пальцев согнулись, уперев когти в ладонь, а четвертый протянулся к моему левому плечу. Поскольку ничего, кроме футболки, штанов и ботинок я надеть не успела, руки у меня были абсолютно беззащитны. Впрочем, сомневаюсь, что меня спасли бы даже доспехи.

Между тем, коготь, блестящий в скупо пробивающемся сквозь щель в шторах свете, только аккуратно царапнул мне кожу. Оранжевые глаза внимательно следили за тем, как из ранки выступает кровь, и когда набухшие капли уже готовы были стечь по руке вниз, внушительные челюсти раздвинулись, а между ними просунулся плоский коричневый язык. Он осторожно слизнул капли крови с царапины.

«На вкус пробует, что ли?» — подумала было я, но в следующий же миг почувствовала, что опасность миновала. Зверь прикрыл глаза, удовлетворенно мурлыкнул и отстранился, по-собачьи усевшись рядом со мной.

— Ну и куда будем девать трупы? — спросил Денис.

Голубой луч уже иссяк, но он на всякий случай не выпускал из рук трофейную волыну.

На крыльцо выполз Семен.

— Уже можно открыть глаза?

Наверное, даже неплохо, что он приперся в легком подпитии.

— В дом никто не проник? — по окончании боя меня крайне взволновала проблема уборки — отходняк от стресса, не иначе, тем более, что я начала ощущать зимний холод.

— Не, — заверил появившийся за Семеном Ярик. — А у вас часто такое? А это что было вообще?

Ответить мы не успели. С черного неба ко мне на двор стекло несколько ручейков света. Как лучи прожекторов, они осветили кучками разбросанные по двору тела, которые моментально в них растворились, словно и не было, после чего погасли.

— С ума сойти! — обрадовался Денис — трупы закапывать не придется.

— Ярик, — замогильным голосом начал Семен, — а это точно был джин-тоник? И я ведь ничего не курил, правда?

— Ты не куришь, — презрительно отозвался Ярик.

Если бы не сидящая сбоку инопланетная животина, я бы и сама решила, что события пятиминутной давности мне привиделись.

Но тут небеса вновь разверзлись, и, как в самом начале, двор залила вспышка ослепительного света. И хотя на этот раз мои глаза адаптировались быстрее, все равно, когда вернулось зрение, было уже поздно: двор заполнили люди в шлемах и темно-синей форме, а на нас с Денисом нацелилось десятка два мерцающих в темноте многоствольников.

Прежде чем мы опомнились, раздался голос. Явно человеческий, он произносил слова на незнакомом языке, и понадобилось больше времени, чем обычно, чтобы я начала их понимать. Меня приветствовали и извинялись. Нападение было проверкой, и если это вызвало мое недовольство, виновные будут наказаны любым по моему выбору способом. Потому что результат проверки оказался положительным — я та, ради которой была проделана нелегкая работа по розыску и телепортации. Представители какой-то там планеты какого-то там сообщества настоятельно приглашают меня и моего друга посетить их родину. Так настоятельно, что выбора у меня нет.

— Что-то это мне напоминает, — заметил Денис.

— История знакомая, — согласилась я.

Нас опять брали в плен, и опять в почетный.

Как они такие звуки издают, носом, что ли? Текст повторялся — пришельцы очевидно подозревали за мной дар знания языков и терпеливо ждали, когда я начну понимать их речь. Что там про нелегкую работу? Не надо со мной так, плавали, знаем. В каждом втором мирке меня пытались купить деньгами или услугами, и сейчас то же самое: мы здорово на тебя потратились, и теперь ты нам должна. Бесит осознание, что кто-то разглядел во мне наивную совестливую идиотку с комплексом вины перед всеми и пытается на этом играть. Я действительно такая, поэтому и бесит. Злость дополнила талант, и я поняла, как произносить их звуки.

— От меня ожидается какой-нибудь знак, который можно истолковать как согласие? — перебив говорившего, на их языке спросила я. — Мой ответ — отказ.

Воцарилась тишина. Боевой теленок подвинулся ближе, прижав мне ступни к земле.

— Мы приглашаем, — с нажимом произнес тот же голос. — Только познакомьтесь с нашим миром, а потом решите, сотрудничать с нами, или нет. Подумайте, ведь прежде вы не покидали Землю?

Соблазнительно, как для бедной девчонки предложение покататься на дорогом автомобиле. Денис, я чувствовала, уже купился, но меня опять же оскорбил такой подход.

— Не могу, страшно занята.

— Если мы можем помочь, располагайте нами.

Вот ведь репей! Ему бы БАДы всякие продавать!

— Я должна найти пропавшую подругу, — высокомерным тоном заявила я, давая понять, что никогда и ничем они мне помочь не смогут, и по наступившей паузе решила, что окунула-таки самоуверенных пришельцев в лужу.

Как бы не так…

— Если вы говорите о Дине Лавровой, то… она у нас.

Последняя часть фразы была произнесена с отчетливой виноватой интонацией. Я захлебнулась собственным высокомерием, а Денис спокойно прокомментировал, откладывая многоствольник в сторону:

— Челябинск отменяется. Аська, кончай ломаться, когда еще случится такая оказия…

Ничего себе — старше и опытнее! Да он ведет себя, как ребенок! Хотя, я же только что убедилась, что он ничего не боится.

— Авантюрист! — вспылила я. — Это тебе не наколдованные мирки, в которых обязательно есть окна, и всегда можно удрать туда, где безопаснее, или вернуться к себе. Куда мы в космосе денемся в случае чего?

— Ты пробьешь окно на Землю, — невозмутимо ответил Денис.

Он и сам понимал, что это всего лишь отговорка. Как получаются порталы, то есть бреши в разных пространство-временах, и почему они все вообще существуют одновременно, двигаясь и пересекаясь, так никто и не понял. Когда я в последний раз видела Германа, он был отключен от вообще всякой реальности, а на столе перед ним высились кучки бумажных листков с формулами и непонятными заголовками: «М-теория», «Теория исчезновений» и прочее в том же духе.

Короче, идея гибельная.

Но ведь мы к этому и идем.

— Ты собиралась спасать Дину, а Дина у них, — видя, что я колеблюсь, напомнил Денис.

Этот аргумент меня доконал. Как только я с ним смирилась, «гибельная идея» приобрела непреодолимую привлекательность, я вдруг почувствовала то же самое, что и два с половиной года назад, когда не смогла побороть соблазн в первый раз войти в темную неизвестность портала. Демонстрируя покорность, пришельцы выключили свое оружие, повернули стволы в землю и опустились на одно колено. Никогда не могла спокойно это выносить.

— Мы отправимся с вами.

— Умница! — заключил Денис. — Скажи им, что мы сейчас вещи соберем.

— Ты серьезно? — удивилась я: в наколдованные мирки мы всегда отправлялись налегке, зачем же делать исключение для другой планеты?

— Давай хоть мой рюкзак спрячем. Странно будет, если твои родители его обнаружат.

— Мы соберемся, — сказала я пришельцам, вытащила из-под зверя ноги и гордо удалилась в дом.

Денис пошел следом. Зверь поднялся на крыльцо и сел на пороге.

В гостиной меня укутало тепло. Последнее тепло моего дома. Согреваясь, я со всей ясностью поняла, что ухожу из него не просто в неизвестность, а в неизвестность абсолютно чужую, где даже воздуха моего нет, а Земля — не целый мир, а микроскопическая песчинка в огромной пустоте Вселенной.

Я набрала в телефоне короткий текст прощания и отправила его бабушке. Денис спустился со второго этажа, на ходу поправляя штанину, накинул мне на плечи мою флисовую куртку и распорядился в сторону Семена с Яриком, застывших посреди гостиной двумя соляными столбами:

— Почините замок входной двери, проверите свет-газ и уйдете. Бросите дом так — с Альдебарана достану, руки выдерну. Возможно, в ближайшие дни явится Капитан-Командор, устроите, чтобы он вас нашел, а когда найдет, расскажете, что произошло. Ясно?

— Ясно, — эхом отозвался Семен. — С Альдебарана руки выдернешь.

— Да, капитан, — дрогнувшим голосом добавил Ярик.

За последнее Денис мог бы выдернуть руки прямо сейчас, но не стал. Он лишь сверкнул глазами и вышел на улицу, скрывая закушенной губой довольную улыбку. Я ничего брать с собой не стала и тоже вышла.

Как только мы с Денисом встали возле зверя, в тот же миг нас обхватил и поднял мощный поток света, а крыльцо исчезло из-под ног.

Ощущение было сходным с тем, которое возникает при проходе через портал, и к которому мы давно привыкли. Нас даже не повергли в панику несколько секунд без воздуха, тем более, что конец пути оказался близко — наверное, это и называется телепортацией. Герман бы тут же озадачился, как инопланетяне это делают. Для него здесь вообще нашлось бы много интересного, и я, наверное, зря лишила его такого удовольствия. Но я же не знала! И вообще, не факт, что у него на шее рок воплотился бы точно таким же образом.

— А почему ты думаешь, что Капитан-Командор появится в поселке в ближайшие дни? — спросила я Дениса, когда под ногами оказалась твердая поверхность, одновременно оглядываясь.

Мы перенеслись в высокую просторную камеру с затененными стенами, причем зверь так и остался в нашей компании. Он повел себя, словно очутился дома: отряхнулся, расправил уши и уверенно потрусил к совершенно однородной на вид стене, которая расступилась перед ним и вновь закрылась, как только он вышел.

Денис осторожно втягивал носом воздух. То ли я слишком легкомысленная, то ли он слишком подозрительный, но мне это даже в голову не пришло, а ведь Денис поступал правильно: что нормально вдыхают пришельцы, явившиеся на Землю в масках? Хотя, возможно, они просто побоялись наших микробов. Об этой проблеме я просто забыла, ведь в порталах по непонятным причинам всякая микроскопическая инфекция мгновенно гибла, и мы никогда не боялись ни заразить аборигенов наколдованных мирков, ни заразиться сами.

Я тоже принюхалась, но ничего необычного, кроме слабого сладковатого запаха, не уловила. Этот первый вдох принес мне ощущение легкости, и все, только что случившееся, показалось смешным анекдотом. Нас похитили пришельцы! И увозят фиг знает куда! Кому расскажешь — обхохочутся!

— Закись азота, — хихикнув, определил Денис. — Веселящий газ. Единственный наркотик, который на меня действует. И то слабый.

Дошло! Это хозяева так облегчают нам адаптацию к непривычным условиям, видимо, считая, что, какими бы крутыми мы ни были, такое мероприятие должно нас шокировать. Знали бы они, куда нас заносило! Хотя самой себе-то можно признаться: круче этого приключения еще не случалось.

В камере посветлело, широкий участок стены исчез, а в образовавшемся проеме показались три белые фигуры. Встречающая делегация, не иначе.

Масок на них не было — наверное, сюда подавалась чистая смесь азота с кислородом, которая подходила всем… а, да, еще веселящий газ.

Центральная фигура церемонно шагнула к нам и произнесла речь в том смысле, что нас приветствуют и предлагают чувствовать себя как дома, для чего предусмотрены специальные апартаменты. Он сделал приглашающий жест, поворачиваясь к выходу из камеры. Мы с Денисом двинулись следом. За стеной оказался длинный коридор.

— Насколько сильно пострадал первый отряд? — спросила я на ходу.

— Вы никого не убили, — ответил центральный, словно знал, что для меня это важно. — Хотя все нуждаются в лечении. Ваш друг убил двоих наших бойцов, остальных еще можно спасти.

Его голос был похож на тот, который звучал во дворе дома моих родителей. Белые одежды при близком рассмотрении оказались той же уплотненной формой, а белый цвет, видимо, подчеркивал ранг, не дававший повода испачкаться. Передо мной был, вроде бы, нормальный мужчина, лишь кожа лица была слишком гладкой и напоминала маску… Капитан-Командор гораздо страннее.

— Надеюсь, вы к нему не в претензии, — неприязненно уточнила я (знаем мы всяких обиженных недобитков).

— С нашей позиции, его действия совершенно оправданны, — заверил собеседник и прикоснулся к стене коридора.

Вновь фрагмент стены исчез, и мы вошли в небольшую уютную комнату с единственной обстановкой в виде длинного коричневого дивана.

— Опять спим вместе, — резюмировал Денис. Он не спешил переходить на инопланетный язык.

— Сколько времени нам придется тут провести? — дернулась я.

Денис хмыкнул, а глава делегации не нашел, что ответить. Действительно, вопрос глупый.

— Ты про теорию относительности что-нибудь слышала? — издевательски спросил Денис.

— А как? — растерялась я. В том-то и дело, что слышала. — Какие-нибудь часы у вас есть? Покажите, какими отрезками вы отмеряете время, нам тоже придется ими пользоваться.

— Вам все покажут, — сказал центральный. — Мы сейчас обсудим самые важные детали, а потом вы сможете отдохнуть.

Точно, он же еще даже не успел представиться. Впрочем, какое мне дело, как его зовут?

— Где Дина? — это и есть единственная важная деталь.

Центральный пристально посмотрел на меня, потом ответил:

— Думаю, уже близко от нашей планеты. Она на другом корабле. От нее мы знаем, что ваше имя Ася. Могу ли я узнать, как зовут вашего друга? У нас не было о нем никакой информации.

— Денис, — отозвался мой друг, давая понять, что прекрасно понимает их речь и одновременно проверяя, сможет ли инопланетянин выговорить его имя.

Тот попытался, и у него почти получилось.

— Я капитан этого корабля, меня зовут… — наконец представился он, произнеся имя, фонетически напоминающее «Василий». — Это мои помощники… — прозвучало что-то вроде «Иэн» и «Водауэт», только еще хуже. — Если вам в течение перехода что-то от нас понадобится, зовите.

— Я прямо сейчас хочу узнать, что вам нужно от меня и моего друга, — заявила я.

Капитан колебался, словно не знал, с чего начать, и стоит ли говорить всё. Это мне не понравилось.

— Наше сообщество, — наконец, заговорил он, — входит в состав конфедерации. Недавно мы заявили требование о предоставлении независимости, но нам было жестко отказано. С этого момента правительство конфедерации и другие ее члены поставили нас в условия, с которыми мы не можем согласиться. Всеми нашими интересами пренебрегают, посягая даже на суверенные права. Мы вынуждены готовиться к войне внутри конфедерации и наблюдать за действиями потенциальных врагов. Недавно нами был засечен мощный телепортационный луч, испущенный из резиденции правительства конфедерации на вашу планету. Проанализировав заложенную в нем поисковую информацию, мы установили, что с Земли был изъят некий стратегический ресурс, и, подозревая, что он может быть использован против нас, отправили к вашей планете корабль-разведчик с заданием на изъятие и изучение аналогичного ресурса. В результате поиска разведчик установил наличие лишь одного максимально приближенного аналога и изъял его. Этим ресурсом оказалось человеческое существо — Дина Лаврова.

Я, не глядя, села на диван, чуть не промахнувшись. У меня в мозгу быстро сложились осколки разбитого зеркала, и сеткой глубоких трещин нарисовался один невероятный вопрос: Дима Лавров — стратегический ресурс?! На просвет я его, конечно, не разглядывала, и кой-какая харизма в нем, несомненно, имеется, но чтобы им заинтересовалась аж целая инопланетная цивилизация?! Чего тогда стоит каждый из островитян?

С другой стороны, не умер, и слава богу!

Капитан между тем продолжал:

— Осталось неясным, зачем правительству конфедерации нужен родной брат Дины, но при установлении контакта она сообщила о вас и ваших нетипичных способностях…

— … и за стратегический ресурс сгодилась я, — закончила я за него. — Вы хотите, чтобы я наградила фурункулами ягодицы всех членов правительства? Вы серьезно полагаете, что от этого они станут лучше к вам относиться?

Оказывается, чувство юмора инопланетянам не чуждо. И смеются они точно так же, как мы. Хотя первым, разумеется, начал Денис, иначе они бы и не поняли, что это шутка.

— Неплохая идея! — заметил один из помощников.

— Пригодится на крайний случай, — добавил другой.

— Вы способны не только на это, — поспешно сказал капитан. Он явно затруднялся продолжать разговор. — Возможно, вы не осознаете свою природу. Вам надо отдохнуть.

Это он произнес так, будто прощался, и, действительно, махнув рукой своим помощникам, быстро вышел в коридор.

Мы с Денисом остались одни. Я сидела на диване, прокручивая в голове последние слова капитана. И что у меня может быть за природа?.. Чего от меня ждут? Они тут все ненормальные, что ли? Опять же, разве могут быть нормальными инопланетяне?

Денис прошел вдоль стены нашей комнаты, ощупывая ее рукой, наверное, в поисках еще каких-нибудь выходов. Неожиданно стена под его ладонью словно провалилась и стала терять цвет, став через несколько мгновений черно-звездной. Перед нами появилось окно, открывая вид на вечную ночь и недвусмысленно убивая надежду на то, что контакт с представителями внеземной цивилизации — всего лишь хорошо инсценированный розыгрыш.

Иллюминатор оказался большим — от пола до потолка, а поперек около двух метров. Денис замер перед ним. Ему, считавшему лучшей песней всех времен и народов «Space Oddity» Дэвида Боуи, больше ничего и не было нужно. Наверняка, у него в ушах сейчас звучат гитарные аккорды вступления, стопроцентно резонирующие с его состоянием. Он — в космическом корабле, и от открытого космоса его отделяют не десятки километров атмосферы, а совсем мало, ничтожно мало… Не кажется ли ему в эту минуту, что стали ближе и галактики, и туманности, и чужие звездные системы, да настолько, что их можно потрогать рукой? Сейчас, окунувшийся с головой в свою детскую мечту, он был особенно красивым — сияющим, безоружным и понятным, и я подумала, что в него действительно можно влюбиться.

По Боуи он фанател заразительно, но мне больше нравилась другая песня, про дикий ветер (это сказывался долгий опыт безответной любви). И еще про остров, с пожеланием держать голову в тепле.

— Эй, мейджер Том, — позвала я, — останься!

Денис улыбнулся, польщенный сравнением с героем любимой песни, и повернулся ко мне:

— Теперь точно не жалко умереть…

— Подозреваю, ты еще много интересного не видел.

— Наверное… — мечтательно согласился он.

Тем временем звезды погасли, да и космической тьмы как таковой не осталось. Похоже, мы окончательно покинули Солнечную систему и рванули к приглашающей планете неким подобием портала. Рассматривать стало нечего.

Так, у меня тут какой-то вопрос застрял…

— И почему же ты думаешь, что Капитан-Командор появится в поселке в ближайшее время? — вспомнила я.

— Как — почему? — удивился Денис. — Ты бы смогла спокойно заниматься обычными делами, зная, что твои друзья рискуют жизнью? Он сразу бы остался, еще когда мы сказали, что не можем ехать, но ему нужно было уводить «Мистификатор» на Остров. Наверное, он уже в пути обратно, и, скорее всего, не один… Но точно не с Германом и не с твоими братьями.

Логично. Германа мы все как-то сразу отстранили от разборок с его же роком: я — чтобы под ногами не мешался, Денис — из некоей загадочной мстительности, а Капитан-Командор, наверное, — из уважения к моей тайне. Мои братья не знают, что происходит, и лучше им не знать, мы привыкли не вмешиваться в дела друг друга. Значит, компанию Капитану-Командору составили Тим и кто-нибудь из гарнизона. Их ждет сюрприз, и я почувствовала удовольствие, представив, как Семен с Яриком рассказывают о случившемся.

Так, что-то еще меня насторожило в репликах Дениса…

— А ты когда успел все наркотики перепробовать?

Денис продолжил движение вдоль стены в поисках скрытых дверей или окон, и скоро обнаружил смежное помещение, по всей видимости, гигиенического назначения.

— Ну, не все, — нехотя пояснил он, рассматривая устройство кабинки. — Те, которые распространены в нашем мире или около него… В первый раз не по свое воле — меня собирались убить передозом героина, но эффект от него вышел краткосрочный, и мне стало интересно, как организм среагирует на другие наркотики. Получалось одно и то же: в первый раз действует минут пять, во второй и дальше не действует вообще. С алкоголем так же. Это такая особенность вырабатываемых ферментов — они у нас расщепляют все и сразу.

— У нас? — не поняла я.

Денис кивнул, отводя глаза.

— Да, я так понимаю, что этим я обязан тебе. Ты разве еще не пробовала ничего такого?

— Вино! — попробовала бы я в некоторых мирах не попробовать вино, если оно там вместо воды. — Оно вкусное. Но, вообще, ты, пожалуй, прав. Отличить по вкусу вино от компота я не могу. А почему…

— Всё!

Денис в своем непостижимом стиле за сотую долю секунды преодолел расстояние между нами, словно исчез в одном месте и материализовался в другом. Я просто внезапно ощутила его теплые пальцы на своих веках и тут же начала проваливаться во тьму, утратив способность самостоятельно удерживать глаза в открытом состоянии. По дороге в сонную пропасть меня напутствовал голос Дениса:

— У маленькой принцессы был долгий день. Ей пора спать.

Последний волновавший меня вопрос — а как получилось, что я ни разу не почувствовала опасность, угрожающую его жизни, — так и остался непроизнесенным.

Проснусь — убью…