Нежные люди

Снег идёт пятый день без перерыва. Мама пришла с работы. Готовит на ужин жаркое из трески. У неё плохо получается. Ещё кран подтекает: кап-кап-кап…

Мама сердится:

– Никогда не любила готовить! Почему я должна этим заниматься?

– И не готовь, – разрешаю я.

– Как это? Скоро отец придёт голодный, Таню из садика приведёт. А я ничего не успела!

Пытаюсь маме помочь. Потом обнимаю её и вдруг чувствую, что в моём сердце распускается цветок дивной красоты! Беленький и нежный.

Спрашиваю:

– Мама, нежные люди есть?

– Да.

– Какие они?

– Люди и люди. Только немножко особенные. И не каждую минуту они такие.

Я погладила её по руке.

– Нежные люди лучше всех?

– Никто не знает. Может быть.

– А как они выглядят?

– Представь себе одного такого, – лукаво смотрит мама. – Он маленький да удаленький, с растрёпанными волосами и серыми глазами.

– Не знаю кто это.

– Он строит замечательные дома и пахнет цементом. На обед приходит чумазый-пречумазый, а вечером убегает в техникум.

– Это наш папа?!

– Ха-ха! Узнала.

Снег идёт и не думает прекращаться. Мама попробовала жаркое. Пересолила. Топнула от досады ногой и долила в кастрюлю воды.

– Мама, почему же никто не знает, что папа – нежный человек? И откуда они берутся, эти люди?

Мама молчит, а я думаю:

– Если быть добрым, как папа, помогать всем подряд…

– Добрый то он добрый, но к мужской работе не приспособлен: ни кран починить, ни технику какую исправить…

– Зато папа грибы и ягоды на всю зиму запасает! – встаю я на защиту.

– Ну, хоть это, – соглашается мама.

Я закатываю к небу глаза:

– Ходят нежные люди по Земле особыми дорожками… и встречаются.

– Ах, Лена, опять фантазируешь?

– Мама, как же ты повстречалась с папой?

Мама призналась:

– Я сама стала нежной на минутку.

– Как это? Расскажи, мамочка.

– В 1957 году это было. Получила я диплом штукатура-маляра и сама обои в кухне поклеила. Как сейчас помню, голубенькие, с белыми цветочками. Дивной красоты!

– И что дальше? – ахнула я.

– И такую радость я, дочка, испытала! Казалось, будто каждый цветочек со стены улыбнулся мне, а потом и маме, твоей бабушке Наде. Мы обе аж зажмурились от радости. И тут я почувствовала приближающуюся нежность.

Я сижу тихо, как мышка. Мама продолжает:

– Вот на другой день пошли мы с подружкой в клуб на танцы, и я познакомилась с папой. Он тогда из деревни в Архангельск приехал устраиваться на работу. Стали мы танцевать, и «кое-что» между нами произошло.

– А «кое-что» – это что такое?

– А это, – говорит мама, – ЛЮБОВЬ.

Я наливаю в чайник воду, ставлю на газ. И спрашиваю:

– Мама, можно и мне стать нежной, как ты и папа? Хоть на минуточку?

– Ну конечно, дочка. Сделай что-нибудь хорошее, нежность к тебе и придёт. Будто солнышко после дождика.

– Что хорошее сделать?

– Ну, например, – говорит мама… а улыбка у неё хитрая-хитрая, – изучи поваренную книгу. И, умоляю, научись варить. Надоела мне эта готовка!

– Ладно, научусь, мама. И у тебя появится свободное время.

Шесть часов вечера. Уже ничего не видно от снега. Где там папа с сестрой?

Мама жарит лук на сковородке. Масло страшно шипит.

Спрашиваю:

– Мама, интересно, нежных людей много? Я их видела?

– Видела, видела. Одна из них за стенкой живёт.

Звонок. Мама выходит в коридор, открывает дверь. А там соседка тётя Надя с тарелкой пирожков.

Шагнула вперёд и нежно воркует:

– Эй, девушки! Вам хочется чего-нибудь особенного? Пирожки с конфетками!

Мы с мамой переглянулись. Протянули ответный гостинец – банку солёных рыжиков. Тётя Надя, довольная, домой убежала.

Тут с мороза в комнату вошли папа и Танюшка, все усыпанные снежинками. А мне показалось, что снежинки похожи на белые цветы дивной красоты! Призывно загудел чайник. Мы усаживаемся за стол, едим загубленное жаркое.

– Клавдий, ну как жаркое? Нравится? – спрашивает мама.

– Очень нравится, – бурчит папа и протягивает руку за пирожком с конфеткой.

«Кап-кап-кап», – поёт свою песню кран. Мы с Танькой сидим, смотрим на папу, маму и тихонько хохочем. Будто мы на необычайно весёлом концерте.

А наш дом заполняет НЕЖНОСТЬ.

 

Кукла

Однажды у нас проездом остановился родственник дядя Володя. Он возвращался домой из дальнего плавания. И на следующий день должен был умчаться на поезде в Киев к жене и дочке.

У него в руках была длинная коробка. Мы с сестрой Танькой никогда не видели таких коробок. И начали гадать, что в неё может поместиться. Танька сказала, что сюда влезет маленький шкаф, а я добавила: или сто килограммов конфет.

Дядя Володя открыл коробку и вынул из неё… прекрасную куклу. Платье у неё – до пола, голубое, шёлковое, в ушах серёжки. На фарфоровом лице сияют глаза.

– Завтра моей дочке Ларисе один год исполняется. Это для неё подарок! – торжественно объявил он.

Мы с Танькой чуть с ума не сошли от восхищения. Наверное, думаем, попали в сказку. После ужина дядя Володя пошёл отдыхать, а куклу оставил на кресле.

Вот все домашние насмотрелись на куклу, потихоньку разбрелись по комнатам и заснули. А я ну никак не могу глаза закрыть.

Встала с кровати, прокралась на цыпочках в гостиную, взяла куклу на руки и стала вместе с ней кружиться. Кружусь и представляю, что я – не девочка Лена, а принцесса. И со своей куклой танцую танец вальс. «Ля-ля-ля, тра-ля-ля, ля-ля-ля!»

И тут, как нарочно, проснулся папа и спрашивает:

– Кто это здесь песни распевает, людям спать мешает?!

Я дёрнулась от неожиданности, запнулась ногой о кресло. А кукла с грохотом упала на пол. Все проснулись, прибежали из комнат. Зажгли лампу. И видят: на полу лежит кукла, у неё откололся кусочек носа. Мама с Танькой бросились искать нос.

Дядя Володя побледнел и спрашивает:

– Как же я такую куклу дочке дарить буду? Ведь Лариса её никогда не полюбит!

А папа ему отвечает:

– Не расстраивайся, Володя. Сейчас найдём носик, приклеим. Поверь, кукла ещё симпатичнее будет.

Наконец нашли кончик носа и приклеили в нужное место. И правда, оказалось почти незаметно. И кукла не потеряла своего очарования. Тут все опять засобирались спать. И папа, и мама, и Танька. А я стала громко реветь. До того мне с куклой расставаться неохота.

У дяди Володи моментально сон пропал. Надел он пальто, шапку. Не глядя на меня, положил куклу в коробку и стал прощаться:

– До свидания, родственники! Благодарю за приют. Пойду-ка я ночевать на вокзал.

Спустя две недели к нам приходит письмо. Папа открывает конверт. Там фотография. На карточке изображена крошечная девочка. А рядом с ней – восхитительная кукла в голубом платье.

Папа перевернул фотографию и прочитал:

– Ну, здравствуйте! Не переживайте! Лариса куклу полюбила!

Все посмотрели на меня и с облегчением выдохнули. А я, не удержавшись, громко всхлипнула и расплакалась.

 

Велосипед

Мои родители были небогатыми людьми. Они целыми днями работали, чтобы прокормить нас, своих детей. И редко дарили подарки. Когда мама покупала мне платье, то всегда говорила:

– Смотри, Лена, гуляй в нём осторожно. После тебя платье перейдёт Тане.

А про другие ценные вещи и говорить не приходится.

Часто вечером, засыпая, я мечтала о велосипеде. Двухколёсном, с серебристыми спицами на колёсах и весёлым звонком. Однажды я намекнула об этом родителям. На что папа шутливо ответил:

– Вот вырастешь, выйдешь замуж, муж тебе и купит.

В нашем доме жил мальчик Дима. Он ходил в седьмой класс.

У него был отличный велосипед. И все ребята ему завидовали. Он за пряник или конфету разрешал прокатиться на велосипеде от одного конца дома до другого. Два пряника или две конфеты – два расстояния. И строго следил за тем, чтобы никто не смог прокатиться лишний метр. Однажды я принесла Димке ириску «Золотой ключик» и получила велосипед напрокат в один конец! В конце маршрута, не сумев затормозить, упала на землю, ободрала коленки и расплакалась.

Димка недовольно охал, забирая велосипед. А потом сказал:

– Радуйся, что велосипед цел. Не то бы я тебе показал! А болячка до свадьбы заживёт!

Наступила осень. Папа работал бригадиром на заводе. Он поступил учиться в строительный техникум.

Вот мама говорит ему:

– Клавдий. Ступай-ка в магазин и купи себе новый плащ. Чтоб в приличном виде ходить на занятия.

А у нас все промтоварные магазины были в центре города. И папа взял меня с собой. Вскоре мы пришли в магазин. Там продавали всякую всячину: одеколон, одежду, ткани и… велосипеды. Папа пошёл мерить плащ, а я понеслась в спортивный отдел.

Стою, глажу сверкающее чудо, звоню в звонок. Прямо глаз оторвать не могу, так мне велосипед нравится. И охаю:

– Вот это велосипедик! Скорей бы замуж!

Продавец услышал это и спрашивает:

– Товарищи! Чья это странная девочка?

Папа подошёл ближе и говорит:

– Моя. В чём дело?

– А то, что она дорогой товар точно живую кошку гладит.

Тут папа отвечает:

– Пусть гладит. Потому что мы этот велосипед покупаем!

Продавец пожал плечами и отправился к кассе, а я заморгала глазами и спрашиваю:

– А как же плащ, папочка?

Мама, увидев нас, всплеснула руками:

– Ненормальные вы оба! Не понимаю, Клавдий, как ты собираешься учиться в старой куртке?!

Прошла неделя, другая. Наступил октябрь. Солнышко светило всё реже и реже. На небе появились серые тучи. За это время я научилась хорошо кататься на велосипеде и тормозить. Вспоминая свои первые уроки вождения, вздыхала и великодушно разрешала прокатиться на велосипеде другим ребятам. И вот однажды вечером ко мне подходит тот самый Димка и говорит:

– Лена! Помнишь, я давал тебе велосипед? Дай-ка и ты мне прокатиться!

– Хорошо, – согласилась я, а сама подумала: неплохо иметь солидного друга. И говорю: – Катайся. А вечером занеси велосипед ко мне домой.

Я вошла в подъезд, а Димка стал кататься.

Вечером он принёс мой велосипед в разобранном виде. Сложил у дверей, позвонил и трусливо убежал. Я, увидев это, заплакала от обиды.

Мама ахнула:

– Ну вот! Ни плаща тебе, ни велосипеда!

А папа посмотрел на нас и говорит:

– Не горюйте, девки! Техникум я и в куртке закончу, а велосипед починю. Дочка, а ты не хнычь, а учись выбирать друзей.

Сорок лет прошло с тех пор, как произошёл этот случай. И все эти годы я вспоминаю о папе с благодарностью и нежностью.

И вот что интересно. Однажды я вышла замуж за приличного человека. Но мой муж, увы, так и не купил мне велосипед.

 

Мишка

Осенью мне исполнилось шесть лет. И вот на день рождения мне подарили плюшевого медведя. Звали его просто – Мишка. У него была забавная мордочка и весёлые глаза. Если наклонить его вниз, он рычал: р-р-ой!

Мне казалось, что он живой. А Танька твердила, что это всего лишь игрушка. Медведь сшит из ткани и набит опилками. Но я ей всё равно не верила. И вот почему.

Играю я, к примеру, с Мишкой, кормлю его с ложечки кашей. А он мне улыбается!

Мама ворчит:

– Лена! Перестань пачкать дорогую игрушку!

Я тут же прячу ложку под стол. А Мишка с озорством на меня смотрит и лапкой машет, дескать, не слушай никого, я голоден.

Однажды вечером папа вернулся после занятий в техникуме расстроенный. Может, «двойку» получил или ещё какие-нибудь неприятности. Ходит по комнате сердитый, глазами сверкает.

Мы с Танькой разбежались кто куда. Танька – на кухню. Я за шкаф в гостиной спряталась. Папа прилёг на диван. А там мой Мишка на подушке сидит.

И вот папа берёт медведя и выкидывает его, чтоб он не мешал ему отдыхать. А Мишка упал и как зарычит:

– Р-р-ой, ой!

Папа даже подскочил от удивления. Оглянулся – никого нет. Что за чудеса? А Мишка во второй раз зарычал. Папа думает: «Кто же это рычит, если никого нет?» Вот Мишка подал голос в третий раз…

И папа испугался:

– Может, у меня в голове непорядок. Или это мне снится? Разве игрушки разговаривают?

Взял медведя и на всякий случай положил обратно на диван. Только он это сделал, Мишка и замолчал.

Папа вышел из комнаты и пошёл в ванную принять холодный душ. А я вылезла из-за шкафа и подошла к дивану. Мишутка мой сидит на подушке и мне улыбается. И с каждой минутой нам становится всё веселее. Вернулся папа. Следом – мама и Танька.

Папа посмотрел на меня и говорит:

– Ой, Леночка! Меня твой медведь напугал!

Все начали смеяться и остановиться не могут.

Мама накрыла на стол.

Мы с прекрасным настроением сели ужинать. И тут все увидели, что у меня на коленях Мишка.

– Опять? – возмутилась мама. – Сейчас же убери свою игрушку!

А папа постучал ложкой по столу и вдруг говорит:

– Всем приятного аппетита! И вам, и, хм… медведю.

И мы стали ужинать.

 

Прыжок

Однажды прибегают ко мне ребята и говорят:

– Лена, пойдём прыгать!

У нас такая игра была: «Прыжок с крыши».

Вот я надела шубу, шапку, валенки.

И мы побежали за дом. Там у нас и наших соседей стояли сараи с дровами.

Ох, до чего снежная была зима! Сугробы вымахали выше людей. Взобрались мы на самый высокий сарай и немного струсили. Никогда ещё с такой высоты не прыгали.

И тогда соседский мальчик Сашка говорит:

– А ну, Лена! Сейчас узнаем, какая ты смелая. Прыгай!

И толкнул меня вниз.

Я закричала и упала в сугроб. Попыталась вылезти, но у меня ничего не получилось.

Стучу зубами от страха и холода и не знаю, что делать. Ребята испугались, ко мне домой помчались.

Спустя несколько минут прибежала встревоженная мама. Она подошла к сугробу, надула щёки и… вытащила меня. Взяла на руки и понесла домой. Идёт и плачет.

– Мамочка, почему ты плачешь? – спрашиваю я.

– От радости, что ты жива и невредима. Погоди, тебе ещё от отца попадёт!

На другой день Сашка говорит:

– Ну как, Лена, тебе попало?

Я говорю:

– Попало. В самое сердце, когда моя мама заплакала.

 

Москва

Я всегда жила в Архангельске. Это столица Севера и моя родина. Разве я думала, что в скором времени увижу другой город. Однажды после окончания первого класса к нам пришло письмо из Москвы от дальних родственников.

Там было написано: «Приезжайте в гости. А то мы уже старенькие. Вдруг больше никогда не увидимся?»

И мы с мамой поехали в Москву. На поезде! Это такой замечательный домик на колёсах.

И вот мы наконец в Москве! Ужас, сколько здесь народу! А домов! Видимо-невидимо!

Сели мы на электричку и помчались в Подмосковье на станцию Перловка. Там жили наши дальние родственники.

Открываем калитку. Входим в сад и видим такую картину. На деревьях растут настоящие яблоки!

Тётя Домаша мирно дремлет в кресле. Дядя Юра из лейки ромашки поливает. А на крылечке скачет птичка и песенку поёт: фью-фью-фью.

Дядя Юра увидел нас и говорит:

– Ну что, приехали? Сейчас будем пить чай с яблочным вареньем.

Мы прошли в дом, и я впервые увидела стенные часы-ходики.

«Тик-так, ти-так» тикали они. Скоро мы сели за стол и стали пить чай. Тётя Домаша спрашивает:

– Ну что, завтра пойдёте Москву смотреть?

– Пойдём, пойдём, – ответила я.

И вот утром мы садимся сначала на электричку до Москвы, затем входим в метро и едем на Красную площадь. Там становимся в длинную очередь, чтобы попасть в Мавзолей.

Я вижу вождя революции Ленина в длинном деревянном ящике, и моё сердце замирает от любопытства и страха.

На другой день мы едем на ВДНХ. Я помню много-много великолепных фонтанов. Всюду ходят люди разных национальностей. Есть даже негры. Играет музыка, и все смеются.

Мама взяла меня за руку и говорит:

– Леночка, пойдём домашних животных посмотрим.

Мы заходим в большой павильон. Там множество животных, и я замираю от удивления, потому что впервые вижу живую свинью. Она огромная-преогромная. А я сама такая маленькая.

– Ну и поросюха! – качаю я головой, показывая пальцем на свинью.

Вышли на улицу, видим: на площади народ столпился.

Люди стоят напротив телевизора. И все в него смотрят.

Мы с мамой пробрались вперёд и тоже посмотрели. И тогда я на экране увидела маму. Она очень красивая. Рядом с ней стоит толстая-претолстая девочка с косичками.

Я дёрнула маму за рукав и спрашиваю:

– Ой, кто это с тобой?

А мама засмеялась и сказала:

– Ах, ты меня рассмешила! Ведь это ты!

Я вылезла из толпы. И плачу так, что люди обращают на меня внимание. И наконец советуют маме:

– Купите девочке игрушку. Она и успокоится.

И тогда мы пришли к киоску с надувными шарами. Их много:

красно-жёлтые, оранжево-фиолетовые А один – нежно-голубой с зелёной полоской. И я, утирая слёзы, показала на него и сказала:

– Этот хочу!

– Почему этот? Ведь красно-жёлтый намного лучше! – удивилась мама.

А продавец внимательно посмотрел на меня и говорит:

– Мамаша, прислушайтесь к своему ребёнку. Уверяю: это прекрасный цвет!

Он вручил мне шар. И дал ириску в придачу. Я засмеялась от радости, что все меня любят, дарят подарки, хотя я и полненькая.

На другое утро мы проснулись, позавтракали и поехали в Архангельск.

 

«Под ноль»

Осенью 1967 года я должна была идти в первый класс школы № 25. А история, о которой я расскажу, произошла летом.

Моя мама работала нянечкой в детском саду. Каждое лето с малышами, прихватив нас с Танюшкой, она уезжала на дачу в деревню Ракула.

И вот, представьте, в то лето я простыла и заболела. И по этой причине маме пришлось взять с собой только Таню. А я осталась дома с папой.

Скоро я выздоровела. И стала просить:

– Папа! Отвези меня в Ракулу!

Но у папы ну никак не находилось времени, чтобы это сделать.

Хотя я создавала для него проблемы. У меня были длинные волосы. Когда мама находилась дома, она каждое утро заплетала их в косы. А папа этого не умел. И не знал, сможет ли когда-нибудь научиться. Первые две недели я гуляла во дворе с распущенными волосами. И все показывали на меня пальцем и говорили:

– Смотрите, Ленка-росомаха идёт!

И вот однажды сосед дядя Стёпа говорит папе:

– Своди-ка дочь в парикмахерскую. Попроси ей стрижку сделать.

– Какую стрижку?

– А, «под ноль», – пошутил тот и громко захохотал.

А я обрадовалась, потому что очень хотела модную стрижку с таким прекрасным названием.

В воскресенье папа взял меня за руку и повёл в парикмахерскую. По дороге я всем ребятам подмигивала и хвасталась:

– Не уходите со двора. Скоро я вернусь из парикмахерской. Увидите, какой я стану красавицей!

Скоро мы зашли в соседний дом. Там была парикмахерская.

Появилась полненькая женщина в голубом халате и говорит:

– Кого будем стричь: папу или девочку?

– Девочку! – хором ответили мы. – «Под ноль!»

Парикмахерша очень удивилась и переспросила:

– Как «под ноль»?

– Так! – сказал папа. – Стригите давайте! – И вышел на улицу, уселся на скамейку и стал читать газету.

Женщина пожала плечами, поставила на кресло дощечку и велела мне садиться. Я с радостью залезла на кресло и думаю: вот оно, счастье! И тогда парикмахерша говорит:

– Ну, закрывай глаза, бедняжка!

Включила машинку для стрижки и обрезала мне все волосы.

Когда папа вернулся в парикмахерскую, он даже закачался от неожиданности.

А я с ужасом посмотрела в зеркало – и как зареву!

Женщина стоит перед папой и оправдывается:

– Я ещё удивилась: почему вы сказали «под ноль»? Может, у девочки какое-нибудь кожное заболевание? И ей эту стрижку врачи прописали.

Я, перепуганная, попросила у папы кепку. И мы пошли домой.

На другой день за мной приехала мама. Она сначала испугалась, увидев меня, а потом, выслушав, посмотрела на папу и сказала:

– Как я теперь Ленку к детям повезу? Ведь её ребята на смех поднимут. Оставайтесь дома и отращивайте волосы!

Вечером мама уехала обратно в прекрасную Ракулу. А папа взял отпуск и увёз меня к дяде Стёпе на дачу. Наше появление очень расстроило его. И он начал оправдываться, говоря, что пошутил с названием стрижки. Но папа сурово сказал:

– Ничего не знаю! Ты загубил ребёнку отдых перед школой. Будем теперь жить здесь, пока у Леночки волосы не отрастут!

И вот пролетело лето. Неожиданно наступила осень. И папа вместе с мамой повел меня в первый класс.

Я шла и улыбалась. Потому что была никак не хуже всех.

Мои волосы немного отросли. На коротком хвостике торчал ярко-голубой бант.

 

День рождения

Сегодня 9 сентября. Мне 7 лет. Я учусь в первом классе. Школа у нас красивая, светлая. Мне очень нравится учительница Зоя Сергеевна. Она строгая, но часто нам улыбается, а мы – ей.

Самое замечательное – это перемены. Мы носимся по коридорам как угорелые, выбегаем на улицу. Напротив школы парк, за ним – Северная Двина. Звенит звонок. Мы летим в класс. Сидим за партами, перед нами – прописи, чернильницы-непроливайки и ручки с пером. Я вдруг встаю и говорю:

– А у меня сегодня день рождения!

Зоя Сергеевна улыбается:

– Лена, мы с ребятами поздравляем тебя с днём рождения. Я хочу подарить тебе подарок.

Она роется в шкафу и протягивает книгу.

– Это книга про первого русского учёного Михаила Васильевича Ломоносова – нашего земляка. Он родился в селе Холмогоры. Мы во втором классе поедем туда на экскурсию.

«Спасибо», – хочу сказать я, но смущаюсь и почему-то говорю:

– Здравствуйте.

Ребята начинают хохотать. Я готова провалиться сквозь землю.

Смотрю на учительницу и вижу, что она меня жалеет. Перебарываю себя и тоже начинаю хохотать.

– Это замечательно, Лена, – говорит Зоя Сергеевна, – когда ты не держишь обиды и можешь рассмеяться на шутку своих товарищей.

Я достаю из портфеля маленький кулёк. Там – сухарики, посыпанные сахаром. Они так вкусно пахнут! Ребята начинают облизываться. Я хожу между рядами и угощаю всех. Когда мы съели сухарики, учительница спросила:

– Ребята, какие вы знаете пословицы о хлебе?

– Никаких не знаем! – дружно отвечаем мы.

Учительница хмурится и рассказывает увлекательную историю о том, как колосок превращается в хлеб, баранки, пряники, сухарики и попадает на стол. Потом берёт мел.

– А сейчас, ребята, познакомимся с новой буквой алфавита. Это буква… Она смотрит на меня и говорит: «Л».

Мы запоминаем изображение буквы на доске, берём ручки и начинаем писать в прописях. Я сижу счастливая, потому что с этой буквы начинается моё имя. Кажется, что ребята выводят букву в прописях и тихонько завидуют мне.

Звонок на перемену. Зоя Сергеевна говорит:

– Вот какой у нас получился праздничный урок!

Дома родители дарят мне книгу Степана Григорьевича Писахова «Сказки», а Танька – рассказы Носова. И я удивляюсь:

– Почему мне весь день дарят книги, а не игрушки?

У меня начинает стучать сердце.

– Может, я какая-то книжная девочка? Интересно, кем буду, когда вырасту? Сегодня хочу стать клоуном.

 

Братик

Мы пришли из школы, поели. Уже наступил вечер, а родителей нет. Наконец приходит папа. Он смотрит на нас весело и говорит:

– Девочки! У вас родился брат!

Мы, не сговариваясь, спрашиваем:

– Откуда ты это знаешь?

Папа улыбается и отвечает:

– Я только что из родильного дома. Завтра после школы все пойдём навестить маму и братика. Думайте, как назовём его.

Мы с Таней ночь не спали, придумывали имена: Гриша, Миша, Рома, Павлик. Решили Эдиком назвать. Красиво и модно.

На другой день еле дождались папу с работы, собрали вкусную передачку – банку морошки (северная ягода), колобки – и отправились в родильный дом. Это большое многоэтажное здание, в котором мамам выдают детей.

На дворе зима. А солнце такое яркое! Нам радостно и… особенно.

Под окнами ходят папы. Все взволнованные, торжественные.

Вдруг видим маму в окне. Она открывает форточку и бросает записку. Читаем:

– Девочки, поздравляю вас с братиком. Я назвала его Серёжей.

– Папа, а зачем мы имя придумывали? – удивляется Таня.

Папа говорит:

– Не знаю. Видно, мама так сама решила. Ничего не поделаешь.

– Давайте не будем расстраиваться, – говорю я. – Серёжа – тоже неплохо.

– А как вы хотели назвать братика? – спрашивает папа.

– Эдиком, – хором отвечаем мы.

Папа начинает хохотать:

– Эдик Фефилов! Ха-ха-ха!

Мы с Таней встаём на цыпочки, чтобы быть поближе к маме и кричим:

– Мама, скорее возвращайся домой! С Серёжей!

 

На горке

В детстве я любила кататься на горке. Когда я ехала с горы стоя на одной ноге, у меня был огромный успех. Вокруг собирались соседские ребята, хлопали в ладоши и кричали:

– Ну и Лена! Быть тебе великим спортсменом!

И моя сестра Таня тоже любила кататься с горы. И вот однажды мы с ней размечтались, что после завтрака пойдём на горку.

Но в это время наша мама говорит:

– Девочки. Мне надо съездить в город и сделать покупки. Посидите с Серёжей. Я постараюсь быстро вернуться.

И с этими словами она сняла с вешалки шубу, взяла сумку и ушла. Мы с Танькой посмотрели ей вслед и очень расстроились.

Подбежали к окну и видим: все дети катаются на горке. Только нас, бедняжек, нет. Поглядели на трёхмесячного брата с неудовольствием. А Серёжа смотрит на нас и хнычет. Сразу видно, что мама ему больше нравится. Вдруг Танька говорит:

– Давай кататься по очереди. Сперва я катаюсь пять минут, ты водишься с братиком. А потом наоборот.

Мы тут же подбежали к будильнику, отметили время. И началось катание. Происходило это так. Сестра моментально одевалась и неслась с пятого этажа во двор. Через пять минут я высовывалась в форточку и кричала:

– Танька – домой!

Пока она летела по лестнице вверх, я укладывала Серёжку в кроватку и быстро одевалась.

И вот я подумала:

– А что, если передвинуть стрелку на одну минуту вперёд? Танька быстрее вернётся, а я тут же окажусь на горке. С такими мыслями я подошла к будильнику и сделала задуманное.

Как мне показалось, Таня ничего не заметила. И я перевела стрелку опять. Мы целый час катались на горке и ждали появления мамы. И когда наконец её увидели, сестра мне сказала:

– Лена! Ты как хочешь, а я больше кататься не буду. А то у меня от беганья по лестнице никаких сил не осталось.

Я надела пальто и вышла во двор.

Ребята подошли ко мне и говорят:

– Лена, покажи класс. Прокатись на одной ножке!

Я хоть и устала, но взобралась на горку. И вскоре съехала на одной ножке очень даже прилично. Все захлопали в ладоши и вручили мне апельсин. В это время раздался мамин голос:

– Лена! Папа пришёл с работы. Пора обедать!

Я вернулась домой, села за стол.

Папа посмотрел на свои часы и сказал:

– Что такое? Наш будильник опаздывает на двадцать минут!

Я побледнела, и сижу не двигаясь. А Танька подозрительно посмотрела на меня и громко хмыкнула.

После обеда мы вышли из-за стола и отправились в детскую комнату. Там я вынула апельсин и подала его Таньке:

– Это тебе. Спасибо, что не выдала меня.

А Таня отвечает:

– Да ладно. Чего уж там! Я сразу догадалась, что ты перевела стрелки. А потому сделала то же самое.

Мы, хихикая, съели апельсин, выбросили корки в мусорное ведро и пошли смотреть мультики.

 

Ракета

На уроке рисования моя первая учительница Зоя Сергеевна задала нам такое задание: нарисовать космический корабль ко Дню космонавтики 12 апреля.

Я пришла домой, пообедала. И решила поскорее отделаться от уроков. Тогда можно распрекрасно жить дальше. Быстро начирикала арифметику и русский язык. Достала краски, старые открытки, открыла альбом и неожиданно для себя вспомнила картинку из детства. Мне два годика. Я стою в детской кроватке, мама носит сестру Таню на руках. Она совсем маленькая.

Вбегает в комнату папа с газетой и говорит:

– Юрий Гагарин полетел в космос! На космическом корабле-спутнике «Восток-6»!

– Тихо, Клавдий! – шикает на него мама. – Таню разбудишь. – А сама глядит в газету, на которой нарисована какая-то необычная штука.

Я ничего не понимаю, хожу по кроватке, грызу пряник.

В комнату вдруг заглядывают соседи. Родители накрывают на стол. Все садятся, едят, улыбаются. Папа говорит:

– Я девочкам шарики купил. Красные.

– И Танечке? – смеётся мама.

Она укладывает сестру Таню на оттоманку и тихонько включает радио. Оттуда льётся музыка. Взрослые вкусно едят, что-то пьют из чашек. Мне дали красный шарик. Я играю с ним.

Папа зажёг люстру. Мне кажется, что это праздничное солнышко. Потом все куда-то убегают. Я играю с прекрасным шариком. А Таня всё спит и спит.

* * *

– Ого, уже четыре часа! – опомнилась я в 1967 году. Быстро подношу открытку с изображением космического корабля к окну, на неё накладываю белый лист, обвожу силуэт карандашом. Потом раскрашиваю корабль красками – и я свободна!

Помчалась с космической скоростью на улицу.

 

Про лопалку

В детстве я была удивительной лопалкой. Ну прямо как Карлсон. Что увижу – сразу съем.

У нас в семье было трое детей. Лишних денег, конечно, не было. И мама почти никогда не покупала нам конфет и пряников.

Моя младшая сестра Танька выглядела худышка худышкой, я же била все рекорды по самым высоким и полненьким девочкам в нашем городе. Вот мама купит что-нибудь вкусненькое, позовёт Таньку в уголок и кормит там её с ложечки, а мне говорит:

– Ты у нас, Ленка, и хлеба с супом поешь.

Я порой очень на это обижалась.

Однажды на нашей улице открылся новый продовольственный магазин. Мама по такому случаю купила два килограмма «батончиков» – дешёвых конфет без начинки. Поставила кулёк между оконными рамами (холодильника у нас тогда не было), чтобы не испортились, и говорит:

– Не брать! Все конфеты сосчитаны. Буду каждый день по одной выдавать.

На другой день все разошлись по своим делам: кто на работу, кто в школу, кто в садик. А мне в школу из-за болезни не надо было идти. И я осталась дома одна. Закрыла дверь на замок, достала кулёк и высыпала все конфеты на стол. Потом развернула их, взяла лезвие от папиной бритвы и осторожненько от каждого «батончика» отрезала по крохотному колечку.

Вдоволь наевшись восхитительного лакомства, я тщательно завернула конфеты обратно в фантики, сложила в кулёк и поставила его на прежнее место.

Когда родители вернулись домой, мама сосчитала конфеты, выдала нам по одной и на всякий случай погрозила мне пальцем.

На следующее утро история с «батончиками» повторилась.

И так каждое утро.

В конце недели мама заметила, что размеры конфет сильно уменьшились, и рассказала об этом папе. Папа никогда нас не бил, но тут завёл меня в угол и потихоньку отшлёпал.

Весь вечер я проплакала от стыда и обиды, но зла на родителей не держала. Откуда им было знать, что я не плохая девочка? Просто временами бываю лопалкой!

Прошло много лет. Я уже давно взрослая тётенька. Но до сих пор, если завижу где-нибудь в гостях или магазине что-нибудь необыкновенно вкусное, мне стоит огромных усилий, чтобы не приблизиться к лакомству и не откусить кусочек.

 

Море

Было это давно. Мне тогда исполнилось семь лет. В то время я уже много раз видела цирк, новогодние представления. А море – ни разу! Одним прекрасным утром папа объявил:

– Девочки! Сегодня мы едем отдыхать на Белое море!

И мы, радостно повизгивая, побежали наряжаться. Наверное, подумали, что море – живое и будет смотреть на нас. А у меня было припасено от вчерашнего ужина яблоко. Красненькое, с жёлтым бочком. Очень замечательное яблоко! Я взяла его с собой.

Мы всей семьёй сели в автобус и через час приехали в Северодвинск, на Ягры. Вышли на набережную и увидели МОРЕ. Огромное. Серо-зелёное. И другого берега не видно.

– Папа, а почему море называется белым? – удивились мы.

– Потому что оно холодное! – пояснил папа.

На песке незнакомые животные лежат. Наша мама говорит:

– Это тюлени. Их волной на берег вынесло. Не смотрите на них. Давайте отойдём в сторонку и будем купаться.

И вот я вместе с яблоком вошла в море и стала плавать. Сестра Таня лизнула воду и говорит:

– Ого, солёная!

Я открыла рот и своим языком тоже лизнула воду. Говорю:

– Если бы мы жили в Северодвинске, то нам не надо было бы ходить в магазин за солью.

А Танька фыркнула:

– Морская соль для пищи не подходит. И чему тебя только в школе учат?

Я рассердилась и показала сестре яблоко. Танька облизнулась и стала подбираться ко мне. Но я от неё уплывала. И всё дальше и дальше.

Таня говорит:

– Ленка, ты жадина-говядина! Смотри, утонешь в море вместе со своим яблоком!

Тут набежала волна, и меня накрыло с головой.

Танька засмеялась:

– Так тебе и надо! Я скажу маме, чтобы она больше не пускала тебя купаться.

Я хотела показать ей язык, но в этот момент накатила другая волна. Большая-пребольшая.

Тогда я выпустила яблоко из рук и закричала:

– Ой-ой-ой! Яблоко тонет!

И Танька захохотала громче прежнего.

А мама увидела нашу ссору и кричит:

– Девочки, вылезайте из воды! Я дам вам эскимо на палочке.

Мы с сестрой вылезли на берег и подошли к папе. Он дал нам мороженое. А сам пошёл купаться.

Мы стали кушать эскимо, холодненькое, с восхитительным вкусом! И были довольны.

Мама спросила:

– Девочки, кто из вас хочет ещё эскимо?

Таня сказала:

– Я.

И я сказала:

– Я.

И тогда мама взяла нож и разрезала своё эскимо на две половинки. И мы их с удовольствием съели.

Тут к нам из моря вышел папа. Он что-то прятал в руке.

– Вот тебе, Тамарочка, от меня морской подарок!

И протянул ей яблоко. Красненькое, с жёлтым бочком.

Мама засмеялась счастливо-счастливо и тут же разрезала яблоко на четыре части. И две протянула нам. Они оказались такими вкусными! Чуть солёненькими.

А нам с Танькой вдруг стало стыдно, что мы бесцеремонно съели мамино эскимо. Опустив головы, мы пошли искать в песке ракушки. После пошептались, сложили их в панамку и подарили родителям. Любимым папе и маме.

 

Неприятная история

Как-то я вышла во двор погулять. И стою одна. Вдруг ко мне подходит незнакомый дяденька и спрашивает:

– Девочка, как тебя зовут?

– Лена, – отвечаю я.

– А твои родители дома?

– Нет, они на работе.

– Прекрасно! – обрадовался он. – Пошли к тебе домой. Потому что я – ваш дальний родственник дядя Гриша. Только что приехал из деревни и буду ждать твоего папу.

Мы пришли к двери. Я спокойно вынула из-под коврика ключ. Открыла дверь и пошла показывать родственнику квартиру. Впереди шёл он. За ним следом бежала я. Мы походили по комнатам. И вдруг дяденька спрашивает:

– Лена, скажи, где вы храните деньги?

Я, ничего не заподозрив, открыла комод и показала пальцем на железную коробку из-под чая. Она, к счастью, оказалась пустой.

Мои родители в прошлую субботу купили пылесос «Вихрь».

Дяденька с грустью закрыл комод и заторопился на улицу. В дверях обернулся и сказал:

– Леночка! Пошли со мной на овощной склад. Там мой друг работает. У него много всяких фруктов. Даже персики есть.

Я никогда не ела персиков. Но знала, что они очень вкусные и дорогие. И из скромности отказалась. Когда стало темнеть, с работы вернулись родители. И я им говорю:

– А к нам сегодня дядя Гриша приходил – папин родственник.

– Какой ещё Гриша? – встревожился папа. – У меня нет родственников с таким именем, тем более из деревни. А ну, рассказывай!

И я всё по порядку рассказала. И про нашу встречу с дядей Гришей, и про экскурсию по квартире, и про персики. Думала, родители меня похвалят за хорошее поведение. А у них вдруг моментально испортилось настроение. Они целый час проводили со мной и Танькой воспитательную беседу о том, что нельзя знакомиться с людьми на улице, а тем более – впускать в дом.

На другой день родители вызвали мастера, и тот поменял на двери замок. Папа убрал коврик и выдал всем новые ключи.

 

Блины

Раньше мы жили в коммунальной квартире на улице Овощная. У нас на кухне было две хозяйки – моя мама и тётя Аня. Жили тесно, но дружно. И вот однажды папе на работе выделили замечательную трёхкомнатную квартиру в новом доме на улице Первомайская. Все были счастливы. Папа заказал лошадь, и мы на ней стали перевозить мебель в новый дом на Первомайскую, 6. Хорошая лошадка! Столько шкафов и стульев перевезла!

На другой день я после уроков потопала домой. Иду по знакомой дорожке и мечтаю:

– Вот было бы чудесно, если бы мама мне на обед картошку пожарила! Или, на худой конец, суп сварила.

Иду, иду, а по рассеянности пришла по старому адресу. Зашла на кухню. Вижу, на плите стоит миска с румяными блинами и кастрюля с клюквенным киселём. «Ого! – думаю. – Как мамулечка постаралась для дочки!»

Вот я поставила миску с блинами на стол и моментально все съела. А потом вдруг открывается дверь из коридора и входит наша соседка тётя Аня.

Она меня увидела и удивилась:

– Ты чего сюда пришла, Лена? И куда подевались мои замечательные блины?

Тут я спохватилась.

Извинилась, помахала ручкой и по-о-онеслась домой.

 

Телевизор

Когда мне было семь лет, я не знала, что такое телевизор.

И вот однажды папа принёс домой большую коробку и достал необыкновенно красивый ящик.

Он сказал:

– Девочки, сейчас мы будем смотреть телевизор «Рекорд». – И включил его в сеть.

И тогда я увидела, что в ящике загорелся экран. А на нём выступили цифры – «1966».

А потом началась передача «Спокойной ночи, малыши!».

На другой день во дворе я собрала друзей и рассказала всё, что думаю о телевизоре.

А потом смущённо прошептала:

– Наверное, мы очень богатые, раз у нас дома появилось это чудо.

Мне было совестно. Ведь ни у кого и в помине такого богатства не было.

В скором времени почти во всех домах появились телевизоры.

Мы, дети 1960-х годов, с радостью и восторгом смотрели первую телепередачу Архангельского телевидения для малышей.

Там кот Мурлыка, которого озвучивала Изабелла Михайловна Пацевич, весело пел песенку:

 

Как я была спасателем

Когда наступало лето, я очень любила ходить на речку и купаться. Вода в Двине спокойная, ласковая. Плаваешь в ней и наплаваться не можешь.

Иногда на речке происходят несчастные случаи. Трижды мне пришлось стать спасателем. Вот как это было.

Однажды летом в воскресенье родители вывезли нас с сестрой на реку Юрос. Они накрыли клеёнкой травку и разложили на ней вкусную еду. Покормили нас и отправили купаться, а сами стали загорать.

Конечно, первое время они наблюдали, как мы барахтаемся у берега. Но потом отвлеклись на минутку и про нас забыли. Вдруг я вижу – Тани нигде нет. Ни в воде, ни на берегу. А родители далеко. Я испугалась и стала быстро-быстро шарить по дну рукой. Вдруг нащупала чьи-то волосы, зажмурила глаза, вытащила сестру на поверхность. И… давай кричать:

– Помогите!

Папа и мама услышали шум, мигом прибежали к реке. Так сестра была спасена.

Через какое-то время у родителей родился Серёжка. Когда ему исполнилось два года, мы с сестрой повели его полюбоваться на Северную Двину. Стоял сентябрь, самое начало осени. Сестра осталась с братом на берегу. А я решила в последний раз искупаться в любимой речке, попрощаться с ней до следующего лета. Плаваю метрах в тридцати от берега и одновременно с братиком играю в игру. Мы бросаем друг другу мяч. Он – мне, я – ему. Серёжка смеётся, и нам с Танькой весело.

И вот я случайно не докинула мяч до берега. И Серёжка, взвизгнув от радости, бросился за ним в воду. Таня от неожиданности застыла на месте. А брат, не добежав до мячика, споткнулся о камень и плюхнулся в реку. Танька визжит, брат в воде барахтается, а я спешу на выручку. И, к счастью, успеваю. Мы завернули дрожащего от холода Серёжку с моё платье и унесли на руках домой. Согрели его в тёплой ванне, напоили чаем с малиновым вареньем. А когда вернулись с работы папа и мама, мы им, конечно, ничего не сказали. А Серёжка – тем более. Он в то время ещё плохо говорил.

Ну а соседскую девочку Катьку я спасла очень просто. Она упала в Двину с плота для полоскания белья. Смотрю, на берегу детей много, а из взрослых – никого.

Что мне было делать? Я прыгнула за ней в воду и достала малышку. Может быть, ребята спаслись бы и сами или их вытащили бы из воды без меня, и я зря задираю нос, но…

Прошло много зим и лет. И мне очень приятно, что благодаря моим стараниям на Земле живут три прекрасных человека. А теперь уже и их дети и внуки.

 

Забавная история

Мне было всего девять лет. Я ещё и не подозревала о своих талантах. Но о них знали другие. Стоило мне появиться во дворе, вокруг тут же собирались малыши. Наверное, им казалось, что я – специальная тётя для игр с ними. А взрослые дали мне прозвище – «дворовая мама».

Однажды со мной произошла такая история. Соседка тётя Люба собралась с мужем в театр и просит:

– Леночка, будь добра, посиди с нашими мальчиками. Мы тебе за это шоколадку купим.

Я шоколадки очень любила, а потому сразу согласилась. Мальчиков было трое: старшие – Дима да Рома – первоклассники, и Егорка. Ему было чуть больше года. Вот тётя Люба с дядей Славой ушли, а Егорка тут же начал капризничать. Схватила я Егорку и давай из комнаты в комнату таскать. Ношу и приговариваю:

– Та-ра-ра! Ла-ла-ла! Интересные дела!

Наконец малыш успокоился, и кое-как я уложила его спать. Мы с мальчишками стали думать, что бы такое полезное сотворить.

– Давайте испечём печенье! – предложила я. Пусть ваша мама нас похвалит, молодцами назовёт.

Мы нашли поваренную книгу. Я открыла кухонный шкаф, достала муку. Из холодильника вынула яйца, сметану, масло. И мы дружно принялись за работу.

Вдруг, как назло, Егорка проснулся:

– Ма-а-ма! Ма-а-ма!

Я сунула печенье в горячую духовку и бросилась на крик. А Ромка и Димка – за мной. Опять взяла рёву на руки и стала петь песни. Все, какие знаю. Пока пою, Егорка молчит. Закончилось пение, он опять ревёт во всё горло. Тут ребята стали подсказывать мне, как успокоить брата.

– Лена, поиграй с ним в «козу», – говорит один.

– Нет, он «ладушки» больше любит, – перебивает его второй.

Вдруг запахло горелым и из кухни повалил дым.

– Пожар! Горим! – испугались ребята.

И залезли под диван. А Егорка начал громко смеяться. Я, ошеломлённая, бросилась на кухню. По дороге запнулась о коробку с игрушками, упала и поранила коленку. Вот выключила газ, сижу на кухне, на коленку дую и плачу, потому что продукты испорчены, а печенья нет. И ещё не знаю, что мне за это будет.

В это время кто-то позвонил. Пришла незнакомая женщина.

– Девочка, вам не нужен щеночек? Я его во дворе на скамейке нашла. Такой чудненький.

Я не стала возражать. Взяла собаку и сказала:

– Спасибо, тётенька.

Мальчишки сразу повеселели, увидев, какое я им чудо принесла. Даже Егорка взвизгнул от восторга. Началась суматоха. Мы вдоволь наигрались со щенком. Назвали его Чудиком. Затем вымыли посуду, убрали игрушки. И вот поздно вечером, когда все дети наконец заснули, из театра вернулись тётя Люба с дядей Славой и сказали:

– Сегодня мы прекрасно отдохнули. Дома, слава богу, всё в порядке. Без всяких неожиданностей и чудачеств. И мальчики спят, весёленькие и здоровенькие. Вот тебе, Леночка, шоколадка.

Тут из кухни послышался писк.

– Кто это? – встревожились тётя Люба и дядя Слава.

– Это Чудик. Ма-аленькая неожиданность! – сказала я, показывая изумлённым соседям щеночка.

Забрала шоколадку и пошла домой.

 

Баба-яга

Мамы высунули головы в форточки и кричат:

– Саша, домой! Ира, домой! Домой, Андрейка!

Детям не хочется уходить. Все рады гулять и гулять!

– Лена, можешь ты их домой загнать? – умоляют мамы.

– Мигом загоню! – хвастаюсь я.

Усаживаю детей на скамейку и говорю:

– Хотите, я вам фокус покажу?

– Хотим! – кричат они.

– Вот смотрите!

И я делаю страшные глаза, двигаю в воздухе руками. Говорю:

– Если вы сейчас не пойдёте домой, здесь появится Баба-яга! И съест вас!

Дети не очень-то верят в моё колдовство.

– Не появится! – хохочут они.

– Шуха, муха, туха. Чим, брим, тим! – начинаю я.

Тут открывается дверь и из подъезда выбирается страшное существо с лохматыми волосами, в длинной юбке, рубашке и заплатанной жилетке. Хрипит:

– Эхе-хе!.. Где моя метла?

Я охаю от неожиданности, а ребята с визгом разбегаются по домам.

На другой день малыши спрашивают:

– Лена, ты что, колдунья? Как ты это делаешь?

– Никак не делаю. Я, ребята, сама удивилась, что всё так получилось.

– Но мы видели Бабу-ягу. Настоящую. Где ты этому фокусу научилась?

– Да нет, ребята, вы испугались от неожиданности, а из подъезда вышла дворничиха тётя Маша.

– Неправда! Мы её не раз видели. Она ходит в синем халате с хвостиком на голове.

– Просто так получилось. Халат тётя Маша постирала, он не высох. Вот и надела домашнюю одежду. А расчёску она потеряла и с нечёсаными волосами во двор вышла.

– Ты не врёшь, Лена?

– Больно надо! Забрала тётя Маша волосы в хвостик, взяла метлу и стала мосточки мести. Вон какие чистые!

Малыши ушли, но с тех пор некоторые избегали меня. И тогда я решила:

– Нет, я больше никогда не буду колдовать!

 

Любовь

Как-то зимой, перед самым Новым годом, родители отправили меня на неделю в Северодвинск.

Там жила наша родственница тётя Римма со своим мужем Эдиком. Он был высокий, худой, будто волк из мультфильма. А тётя была похожа на лису. Рыженькая и всегда нарядная.

А ещё у них был сын Миша. Симпатичный рослый мальчик с чёрными кудрявыми волосами.

Наступил вечер. Тётя Римма принесла ужин – мисочки с тушёными овощами. Порции маленькие-маленькие. Просто кукольные. Мне сразу стало понятно, почему дядя Эдик такой худой и хмурый.

После ужина я выбежала во двор и вижу, как Миша пишет палочкой на снегу: «Миша + Лена = любовь». Моё сердце стало скакать точно лошадка. Чувствую, что-то во мне происходит необычное.

Наступила ночь. Лежу я на кровати, никак не могу заснуть. Дай, думаю, тоже сообщу Мише, что он мне нравится.

Встала с постели, подошла к окну и царапаю на замёрзшем стекле: «Лена + Миша = любовь». Вдруг кто-то меня цап за плечо! Это тётя Римма подкралась и спрашивает:

– Что ты здесь творишь? А?

Она включила свет, увидела моё художество. И затопала ногами:

– Немедленно ложись спать! Я с тобой завтра разберусь!

Я легла в постель, закрылась с головой одеялом. И думаю: «Что плохого я сделала?»

На другой день тётя Римма мне выговаривает:

– Что это ещё за любовь в десять лет? Не понимаю, зачем ты к нам приехала?! Неужели в Архангельке своих мальчиков не хватает?

Я растерянно смотрю на неё и молчу. И Миша молчит, будто в рот воды набрал.

– Леночка, наверное, ты пошутила? – осторожно спрашивает дядя Эдик.

Услышав его слова, я начинаю хохотать. А Мишка – хлопать глазами. Тётя Римма выходит из кухни с чайником и говорит мне:

– Лена, успокойся. Садись за стол. Сейчас будем завтракать.

Я стою у окна и чувствую, что страстно хочу домой в Архангельск. Смотрю на волка, лису и медведя. И почему-то начинаю представлять себя в холодном зимнем лесу. Я надеваю шубу, шапку. И говорю им:

– Спасибо за гостеприимство. Пожалуй, я поеду домой. Там тепло, и все давно по мне соскучились.

Повязала шарф и ушла.

 

Смелость

Я была очень смелой девочкой. Не боялась прыгать с крыши сарая, нырять в омут с головой. Но я очень боялась кошек. И всегда от них убегала. Кошка была самым ужасным животным для меня.

И все во дворе удивлялись, что у меня такой страх.

Однажды вечером папа пришёл с работы и сказал:

– Жалко, что Лена боится кошек. К нам в город приехал цирк. А там выступают разные животные: львы, тигры, медведи, собаки. И кошки в том числе.

И с этими словами он достал билеты в цирк. На первый ряд. И отдал их маме. Я расстроилась и вдруг говорю:

– С каких это пор я боюсь кошек? Ну-ка, подходите к окну. Смотрите!

Выбежала я во двор. А там сосед Андрюшка с котёнком Барсиком играет. Я оглянулась на окно, подошла к песочнице:

– Эй, Андрюшка! Сейчас я возьму твоего Барсика и обойду вокруг песочницы!

Андрюшка удивился, что я сегодня такая храбрая и решил надо мной подшутить. Он подозвал мальчишек и потихоньку сказал:

– Тащите из дома своих кошек!

Спустя минуту те вернулись с домашними котами и окружили меня. Я до ужаса испугалась. И с рёвом побежала домой.

А у подъезда остановилась, посмотрела в окно. Там мама и папа стоят, встревоженные. И я, утирая слёзы, подумала: «Теперь весь двор будет надо мной смеяться. А Танька с Серёжкой без меня пойдут в цирк». Вытерла слёзы и вернулась на прежнее место. А мальчишек уже и след простыл. Вижу, на скамейке сидит незнакомая кошка, рыжая и страшная. На цыпочках я подошла к кошке и говорю:

– Киса, иди на ручки. Если будешь царапаться – я возьму палку!

Кошка сначала съёжилась, а потом ощетинилась и показала свои острые клыки. Размахивая руками, я опять побежала домой.

А дома, всхлипывая, спросила у мамы:

– Мама, как же это вы кошек не боитесь? Ведь у них острые клыки и когти. Вдруг они станут царапаться?

Мама вздохнула и сказала:

– Лена, надо любить кошку, а не сердить её. Тогда она никогда тебя не обидит.

Вот я в третий раз вышла к песочнице. Рыжая кошка исчезла. А мальчишки опять прибежали во двор. С ними Андрюшка с Барсиком. И все стали смотреть на меня, как я трушу. А папа тоже подошёл к окну и стал наблюдать за мной. Тут из-за угла выехала машина. И в ней сидел мужчина с огромной чёрной собакой. Она стала громко лаять. Ребята моментально разбежались, а котёнка оставили. Я тоже побежала, но вдруг услышала: «Мяу, мяу!» Это из песочницы жалобно мяукал Барсик. Я прыгнула в песочницу, зажмурила глаза и обняла котёнка. Скоро машина уехала.

Позднее, понурая, я вернулась домой и реву:

– Ну, когда вы идёте в цирк?

Мой папа с интересом посмотрел на меня и сказал:

– Завтра, Леночка, мы все пойдём в цирк. Ты молодчина. Но на всякий случай во время представления посидишь у меня на коленях.

 

Про ёлочку

Однажды мы с подружкой Олей взяли лыжи и пошли кататься в лес. Далеко, в Соломбалу. Катаемся по снегу, свежим воздухом дышим. Потом увидели ёлочку. Чудо какую хорошенькую! Маленькую, пушистую. Слегка голубоватую. И решили нарвать домой еловых веточек. Подъехали на лыжах к ёлочке, воткнули палки в снег и стали торопливо обрывать ветки. И вот из-за леса идёт на лыжах старичок. Увидел нас, остановился, покачал головой и спрашивает:

– Девочки, скажите, что вам плохого сделала эта ёлочка?

Я замерла, потому что вдруг поняла, что ёлочка-то живая. И покраснела, и слова сказать не могу. Стою, сгорая от стыда. И почему-то сердце у меня кольнуло.

А старичок сказал свои слова и пошёл дальше.

Оля, не обращая внимания, продолжила своё занятие. А я, вздыхая, положила мохнатые веточки под дерево. И говорю подружке:

– Оля, прекрати. Пошли домой!

Да так жалобно это сказала, что старик обернулся в нашу сторону. И вдруг помахал мне рукой.

Спустя минуту скрылось солнышко, пошёл снег и в одно мгновение залепил нам глаза.

Мы с Ольгой взяли лыжные палки и побежали на автобус.

 

В лагере

Однажды родители купили мне красные сандалии. И отправили отдыхать в пионерский лагерь. Недалеко, в Шенкурский район.

В начале июня там было очень тепло. Но часто шли дожди, и мы с ребятами бегали по лужам.

Просыпаюсь я как-то утром, а одна девочка говорит:

– Смотрите, у Лены на пальцах красные ногти!

И все ребята уставились на мои ноги и стали смеяться. Я посмотрела вниз и перепугалась. Выбежала на улицу. Села на скамейку и думаю: «Ой, ой! Наверное, я заболела и умираю».

А в это время мимо проходила старушка. Она нам в лагерь на лошади привозила хлеб из пекарни. Увидела меня, села рядом и спрашивает:

– Что случилось, девочка? Почему ты плачешь?

Я заревела ещё громче и говорю:

– У меня на ногах красные ногти!

Тогда она посмотрела на мою обувь.

– Не расстраивайся. Это следы краски от твоих сандалий. Завтра в лагере банный день. Вот и отмоешься.

Я обрадовалась и спрашиваю:

– Как зовут вашу лошадку?

– Фёкла. Я её Фёклочкой зову. Поехали ко мне в гости? Я тебя парным молочком угощу.

Я подумала, что лучше молоко пить, чем насмешки от ребят слушать, и согласилась. Мы отпросились у вожатой отлучиться на полчасика из лагеря. Сели на телегу, застеленную сеном, и через десять минут приехали в деревню. Старушка пошла в дом, а меня на телеге оставила. На крыльце, обернувшись, сказала лошади:

– Стой, Фёклочка! Сейчас вернусь.

И ушла.

Тут лошадь махнула хвостом и побежала дальше по деревне.

Я испугалась и не знаю, что мне делать. Спрыгнуть с телеги боюсь. Вдруг расшибусь?! И людей не видно. Еду, еду я на лошади, от страха кушать захотела. А на дороге где я могу покушать? Магазинов нет. Вот въехали в лесок, потом из него в другую деревню попали.

Подъезжаем к жёлтенькому дому. У окна мальчик сидит и шаньгу ест. Забежала Фёкла во двор, копытом бьёт. Наверное, тоже проголодалась. Откуда ни возьмись, выскочила собака и залаяла. Я икнула и думаю: «Ой! Зря я покинула лагерь. В столовой сейчас жареную картошку с мясом дают и сладкий чай. А я с чужой лошадью неизвестно где шатаюсь».

Тут Фёкла выхватила у мальчика шаньгу, со двора убежала. И дальше несётся. Я от всех переживаний зарылась в сено, а потом незаметно… заснула. А лошадь гуляла-гуляла и вернулась в пионерский лагерь.

А утром я проснулась в палате. Позднее ребята сказали, что меня директор лагеря на руках перенёс. После завтрака я вместе со всеми пошла в баню. Когда вернулась, смотрю, а ногти на ногах побледнели. Я даже расплакалась от радости, что краска с ногтей отмылась.

А потом пришла старушка и долго ругалась на свою Фёклочку.

 

В деревне

На каникулы папа повёз нас с Танькой на свою родину, в деревню Андричево Вельского района. Конечно, я сейчас не помню, как мы туда добирались.

Но из увиденного больше всего мне запомнились лес, речка и многочисленные стога с сеном.

Нашу бабушку звали Маруся. Она каждое утро приходила в комнату и приносила кувшин молока и горячие оладушки. У всех жителей была одна общая фамилия – Фефиловы. Все в деревне знали друг друга и здоровались. Воровства не было. Многие дома закрывались не на ключ, а на палку.

С утра до вечера светило солнце. А по улице ходили рыженькие лошади и коровы. Однажды бабушка положила на мою ладонь несколько блестящих монеток и говорит:

– Девочк, сходите в магазин, купите белого хлеба и три килограмма сахара. Я буду малиновое варенье варить вам в дорогу.

И вот мы с Танькой идём в магазин. Я несу сумку и пою громко песню. Танька прыгает за мной. Позади нас бежит собака. Она догадывается, куда мы идём, и надеется на угощение.

Вдруг Таня говорит:

– Лена, гляди какая туча!

Я смотрю на небо. Надвигается гроза. Ветер такой сильный, что даже страшно. Всё вокруг темнеет.

Мы бежим к первому попавшемуся дому. Я роняю в траву монетки и по рассеянности не замечаю этого. Налетает ветер. Льёт дождь. И вот мы уже с ног до головы мокрые. Вбегаем с собакой на крыльцо чужого дома.

Вдруг открывается дверь, оттуда выглядывает старик с лохматой бородой и страшным голосом говорит:

– Ах, какие девочки! Ах, надобно мне таких штучек – мокрых закорючек!

Мы, ахнув, бежим домой. Собака с лаем несётся следом. Навстречу нам спешит с огромной клеёнкой папа. Ещё минута – и мы спасены! Поздно вечером мы пьём молоко и ложимся спать. А бабушка весь вечер ворчит, потому что мы потеряли её новенькие монетки и оставили без хлеба и сахара.

 

Хлеб

Однажды мама отправила меня в магазин за хлебом. И я пошла. В магазине было самообслуживание. Я подошла к бакалейному отделу и стала выбирать хлеб. На полке лежали пшеничные батоны, плюшки, сайки, бублики и ржаные кирпичики. Один кирпичик отличался от других. Он весь бледный, неправильной формы. Сразу видно, что непропечённый.

Заметив его, покупатели хмурились и отодвигали вилкой подальше от себя. Никто кирпичик так и не взял.

– Ну и ну! – подумала я. – Разве хлеб виноват в том, что его плохо пропекли? Может, у пекаря в ту минуту голова болела! Или дочка двойку в школе получила.

Взяла я кирпичик хлеба, бережно положила в пакет и пошла домой. Мама, увидев покупку, стала ругаться.

Она сказала папе:

– Наша дочь купила сырой хлеб. Видимо, она хочет нас отравить.

Папа нахмурился и говорит:

– Немедленно возвращайся в магазин и поменяй хлеб!

Я вышла из дома. И побрела обратно в магазин. Проходя скверик, села на скамейку, отломила от хлеба один кусочек и с аппетитом съела его. Затем второй, третий… Мимо пролетала стайка голодных воробьёв. Я и их угостила. Прикончили сообща весь кирпичик. И я пошла обратно домой. Папа и мама меня больше не ругали.

 

Прыщ

В начале весны на моём носу вскочил прыщ. Конечно, для каждой девочки это пренеприятное событие. Любой мальчик может ткнуть в тебя пальцем и сказать:

– Ну и уродина!

Вот сижу я дома и смотрю в окно. Вдруг прибегает ко мне подружка, Люся Фиолетова, и говорит:

– Тут недалеко живёт бабушка – знахарка. Она всякие болячки лечит. Пошли к ней. Она живо тебе прыщ сведёт.

– Люся, мы же пионерки! – возмущаюсь я.

– Ну и сиди тут со своим прыщом! – обижается подружка.

Я живо припудрила носик, и мы отправились на приём к знахарке. А её избушка стояла как раз неподалёку от школы. Старая-престарая, покосившаяся на один бок.

Постучались мы раз, другой и вошли в избу. Из-за печки выходит к нам бабушка в длинном чёрном платье и говорит:

– Ну, девочки, рассказывайте: зачем пожаловали?

Люська моментально ткнула пальцем в мой нос и выпалила:

– Вот, прыщ!

Бабушка осмотрела меня и говорит:

– Кто-то тебя сглазил, девочка. Сейчас найду подходящее полено и вылечу твой нос.

И с этими словами знахарка подошла к печке, подняла сучковатое полено и вернулась ко мне.

Поводила им вокруг моего лица, прошептала таинственный заговор, царапнула прыщ сучком и говорит:

– Всё. Лечение закончено. Ступайте в школу. Нос руками не трогай!

Вышла я и говорю Люське:

– Бедный мой носик. Как ему поправляться? Ведь старуха его даже не помазала ничем. Нет, зря я сюда пришла. Надо было к врачу идти.

Тут громко прозвенел звонок. И мы побежали в школу. И опоздали на урок. Учительница рассердилась и написала в наши дневники замечания.

На другой день Люська посмотрела на мой нос и говорит:

– Прыщ-то почернел! Значит, скоро высохнет и отвалится.

Тут мальчишки пришли.

Стали в мою сторону пальцем тыкать и дразнить:

– Как у Ленки на носу черти ели колбасу!

Я прикрыла нос ладошкой и, расстроенная, поплелась домой.

Вечером подошла к зеркалу. Гляжу, прыщ ещё чернее стал.

– Как же я завтра в школу пойду?

Потрогала прыщ рукой и решила его выдавить. Вот через пять минут задуманное и сделала. К ночи мой нос распух и стал синим, точно баклажан. Утром дома все меня увидели, испугались и отвели в больницу к хирургу.

Врач, потерев руки, говорит:

– Это очень нехороший прыщ. Называется чирей. Будем от него избавляться!

Сделал мне обезболивающий укол и моментально удалил болячку. Медсестра помазала нос жёлтой мазью, сделала перевязку. И я пошла домой.

А на другой день Люся Фиолетова забежала ко мне после школы. Увидев мою физиономию, подвела меня к зеркалу и сказала противным голосом:

– Зря я тебя, дурочку, к знахарке водила. И на урок опоздала, да и нагоняй от родителей за замечание в дневнике получила!

И, хлопнув дверью, ушла домой. А носик мой скоро поправился.

 

Чей-то папа

Как хорошо, когда у тебя есть деньги!

Однажды я собрала ребят и говорю:

– Давайте собирать пустые бутылки!

– Зачем? – спрашивают они.

– А за тем, что мы их сдадим и купим всё, что захотим.

Ребята так обрадовались, что даже в ладоши захлопали.

Мы взяли пакеты и пошли в парк собирать бутылки. Помыли их на колонке, и я, как самая старшая, сдала посуду в приёмный пункт стеклотары. Нам дали много монеток. Мы разделили деньги поровну и купили значки, шоколадки, лимонад. Идём по улице, песни поём. На платьях и рубашках значки горят. Вдруг видим, под деревом дяденька лежит с красным лицом.

– Это пьяный, – говорит Ирка, – его зовут дядя Боря. Он в нашем доме живёт.

В моём сердце творится что-то непонятное. Я говорю:

– Давайте отведём его домой.

Ребята удивляются:

– Он же пьяный!

Мы стоим тихо, только слышно, как мимо проезжают трамваи.

Я подхожу ближе. От дяди Бори плохо пахнет. Я помогаю ему встать и отвожу во двор. Усаживаю на скамейку, звоню в его квартиру и говорю грустной женщине с детьми:

– Там на скамейке дядя Боря.

И убегаю.

Дома папа спрашивает:

– Лена, ты опять с малышнёй возишься. Что, тебе ровесников не хватает?

Я молчу.

– Что ты там на улице с ними делаешь?

– Как и ты, помогаю всем подряд.

– Да? Интересно, как?

Я рассказываю историю про дядю Борю.

У папы глаза становятся большими, и он вдруг кричит:

– Тамара, Тамара!

Из кухни выходит мама.

Выслушав папу, говорит:

– С этой Леной можно с ума сойти. Что похуже, то её. Всех жалеет, кроме нас!

– Но ведь он, этот человек, чей-то папа! – тихо говорю я.

Родители так поражены, что не могут ничего сказать. Тут приходит бабушка Надя.

– Не расстраивайтесь, деточки, – говорит она родителям и гладит меня по голове. – Раз-другой потаскает этих пьяных, и ей надоест. Вы лучше спросите, почему у неё всё платье в значках.

– Почему? – хором спрашивают папа и мама.

Тут в нашу квартиру звонят соседи – родители малышни, и рассказывают про коллективный сбор бутылок.

– Бутылки, пьяные… Ты, Лена, страшная девочка, – плачет мама.

– С сегодняшнего дня после школы идёшь домой, из дома – в школу! – заявляет папа.

Мы ложимся спать.

Но я слышу, как папа говорит маме:

– Иногда, Томочка, случаются такие вещи, про которые нам всем надо задуматься.

И вот в воскресенье мы идём к дяде Боре. Папа долго беседует с ним и приглашает на работу в свою бригаду с испытательным сроком. Дяди-Борина жена охает и очень удивляется. А дети, Сашка да Машка, почему-то сидят на диване и не шевелятся.

Спустя месяц мы видим из окна, как дядя Боря с женой и детьми идёт в кино. Папа ставит пластинку на проигрыватель «Юбилейный» и начинает смешно танцевать. И тут на мгновение превращается в мальчишку. Я замираю от удивления и думаю: «Неужели время может повернуться назад?»

Больше такого ЧУДА я никогда не видела.

 

Четвёрка

Хотите верьте, хотите нет, но в пятом классе у меня за четверть выходило пять «двоек». Мой папа так разозлился, что повесил на гвоздь ремень и сказал:

– Немедленно исправляй. Не то хуже будет!

Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы не учительница по русскому языку и литературе Тамара Николаевна.

Эта женщина пятидесяти лет легко бегала по классу между партами, объясняя правописание приставок и суффиксов. И одновременно успевала размахивать указкой над нерадивыми учениками. Все, без исключения, её боялись. На её уроках ребята сидели тише воды, ниже травы. Особенно она возмущалась, завидев мою тетрадь.

– Нет, это просто безобразие! – кричала она. – Кура лапой и то лучше пишет. В слове «молокозавод» три ошибки!

Наконец от меня отступились все: и родители, и учителя. Мама плакала, папа то и дело показывал рукой на ремень. А мне хотелось умереть, чтобы никого не видеть.

И в таком плачевном состоянии вечером я достала из портфеля учебник по русскому языку, открыла тетрадь, взяла ручку. Потом, просто так, от нечего делать, старательно и красивым почерком выполнила заданное упражнение. После этого я решила в последний раз сходить в школу. А вечером уйти из дому куда глаза глядят. В классе я мысленно попрощалась со всеми ребятами. И сдала на проверку тетрадь.

И вот на последнем уроке к нам в класс вошла Тамара Николаевна и выдала ребятам тетради. В моей стояла «четвёрка»! Эта «четвёрка» очень мне помогла. Она мне стала дороже бриллиантика. И я после обеда с желанием села за сочинение на тему: «Весна в Архангельске». Когда я писала, мне казалось, что я открываю какую-то тайну природы. И светилась ярче солнышка.

– Ну-ну, быть тебе, Лена, детским писателем! – прочитав сочинение, заявила Тамара Николаевна.

Вечером я подошла к книжному шкафу, где хранились книги. Погладила протёртые корешки, а они вдруг стали тёплыми. Волшебство какое-то!

Спустя неделю родители открыли мой дневник и с удивлением обнаружили там две «четвёрки» и одну «пятёрку» за то самое сочинение.

В конце четверти родители получили письмо с благодарностью от директора школы. И весь вечер были очень веселы и довольны. Папа наконец снял со стены ремень.

А мама купила по такому случаю килограмм мятных пряников.

 

Очки

Когда мне было одиннадцать лет, я качалась на качелях, упала и получила травму глаза. Сразу резко ухудшилось зрение. И врач прописал очки. Но в классе никто не носил очки. Ни девочки, ни мальчики. В то время мне очень нравился одноклассник Лёнька. И он только-только стал обращать на меня внимание.

«Скорее сквозь землю провалюсь, чем покажусь перед Лёней в очках!» – так решила я. Но мне надо было как-то приспосабливаться к новым обстоятельствам. Например, переписывать задание с доски. На уроке географии я никогда не выходила к доске, хотя знала урок наизусть. В конце ответа необходимо было работать с картой. А я этого из-за плохого зрения не могла.

В результате моя успеваемость сильно испортилась.

Однажды я поняла, что без очков никак не обойтись. И решила их надеть. На другой день, когда мы с Лёней возвращались после кино, я сказала:

– Лёня, что-то я стала плохо видеть.

– Так сходи к врачу и проверь зрение! – посоветовал он.

– Завтра и пойду, – пообещала я.

Через неделю, когда мои родители были на работе, мы с Лёнькой зашли домой выпить чаю. Я отрыла кожаный футляр и надела очки.

– Ну как?

– Хорошо!

Я поправила чёлку и улыбнулась. И в этот момент раздался звонок. Это к нам в гости пришла бабушка Надя.

Она вошла в комнату, всплеснула руками и говорит:

– Давно бы так, молодой человек. Уже год, как врач прописал ей очки, а она всё стесняется!

Лёня с удивлением посмотрел на меня. А я, красная, села на стул и закрыла лицо руками.

 

Про репейное масло и автомат

В школе у меня были длинные волосы. И они очень меня украшали. Волосы нравились всем: маме, папе, родственникам и соседям по лестничной площадке.

Весной к нам в школу пришёл Вадик Шишкин. Самый красивый мальчик на свете.

И вот учитель по военному делу Николай Иванович Кириллов, заметив, что я постоянно о чём-то мечтаю, говорит:

– Сейчас мы будем учиться разбирать автомат. А завтра Лена самая первая на практике покажет, как она поняла материал.

Кончились занятия, я побежала домой учить всё про автомат. И вдруг с грустью вспомнила, что автомат я буду разбирать на первом столе возле доски. Как раз перед носом Вадика Шишкина. Тогда я свернула в магазин, чтобы купить новые ленты для украшения кос. У меня были припасены кое– какие денежки – сдача от школьных завтраков.

Зашла в промтоварный отдел. А продавец в это время выкладывала из коробки товар – бутылочки с репейным маслом.

– Тётенька, что это за масло такое? – поинтересовалась я.

– Репейное. Оно для тех, кто желает, чтобы волосы всегда были здоровыми и блестящими.

Я ахнула и сказала:

– Продайте мне такую бутылочку!

Дома я выучила наизусть строение оружия и потренировалась на Серёжкином пистолете.

А поздно вечером достала жёлтенькую бутылку и открыла крышечку. Намазываю волосы и думаю: «Вот приду завтра в школу. А у меня волосы будут пушистые и блестящие, как у принцессы из сказки. Вадим сразу обратит на меня внимание. Ещё и влюбится».

Завязала я промасленные волосы косынкой и отправилась спать. А когда утром проснулась, побежала в ванную. Мою, мою голову, а масло никак не смывается. Я уже целую бутылку шампуня извела, а волосы висят длинными сосулями и никак не сохнут.

Я так громко заплакала, что сбежались все домашние – папа, мама, бабушка, Танька и Серёжка. Все стали меня спрашивать, почему я плачу. А когда разобрались в чём дело, мама живо прочитала инструкцию на пустой бутылке и сказала:

– Здесь написано – использовать ложку масла на одно втирание. А ты что сделала?

И тогда я ещё громче заревела и сказала:

– Я думала, чтобы волосы были блестящими и пушистыми, надо много масла!

И полезла под ванную искать новую бутылку с шампунем, но там было пусто. А папа усмехнулся:

– Бери стиральный порошок. Пользуйся.

Когда все вышли из ванной, я и впрямь достала порошок, высыпала полпачки на голову и в последний раз намылила голову.

Чтобы не опоздать на урок, я побежала в школу. И все ребята, увидев меня, стали спрашивать:

– Лена, ты почему пришла в школу с сырой головой?

А Николай Иванович на уроке достал из шкафа автомат и, как обещал, вызвал меня к доске. Я, расстроенная, подошла к столу, за которым сидел Вадик Шишкин, и стала разбирать автомат. И, наверное, неправильно его разбирала, потому что учитель поставил мне «тройку». А самый красивый мальчик на свете Вадик Шишкин даже не посмотрел в мою сторону. Ему вообще было не до меня. В моём присутствии он написал записку Вере Зелениной и пригласил её в кино.

Целую неделю я утром и вечером мыла голову. И от этого к концу недели мои волосы наконец стали блестящими и пушистыми.

И вот однажды вечером я пошла в парк и познакомилась с другим мальчиком. Его звали Серёжа Белкин. И мы с ним стали дружить.

 

Орден

Кончились уроки. Мы с Таней пошли домой. Идём и считаем, сколько домов построили наши папа и мама с другими строителями. Ух сколько!

Мама открывает дверь и говорит весело:

– Девочки, ваш папа получил орден Ленина за хорошую работу!

Мы проходим за мамой в большую комнату. Даже сапоги не сняли и портфели держим под мышкой.

И видим на столе коробочку. А в ней что-то светится.

Таня вынимает орден из коробочки. Он холодненький. На нём Ленин изображён, только взрослый. А у нас на октябрятских звёздочках Володя Ульянов маленький, с кудрявой головой. Мы стоим, смотрим, а потом как закричим: «Ура!»

Я спрашиваю:

– А где наш папа?

Мама отвечает:

– Моется в ванной. Мы сегодня с ним идём в кино. В кинотеатр «Луч». Раздевайтесь, будем обедать.

Она уходит на кухню, а я спрашиваю:

– Таня, как ты думаешь, папа разрешит нам с орденом поиграть?

Танька делает страшные глаза, вертит пальцем у виска и говорит:

– Ты что? Это ведь орден! У папы ещё один есть. Трудового Красного Знамени называется, и медаль.

Через полчаса мы всей семьёй сидим за столом и едим рассольник. Потом картошку с котлетами.

В папиных глазах радость и гордость.

– Папа, почему ты никогда не ешь котлет? – вдруг спрашиваю я.

– Я наедаюсь супом. А котлеты – вам, девочки.

Мы с Таней почему-то чувствуем себя неловко. Соображаем: это он самое вкусное нам и маме оставляет. Экономит на себе.

Выходим из-за стола, а к папе стесняемся подойти. Обе понимаем, что его надо поздравить. Таня делает шаг первая.

– Поздравляю, папа, с новым орденом!

– И я поздравляю, – шепчу я.

Папа обнимает нас и говорит:

– Спасибо, девочки!

Таня спрашивает:

– Папа, а через год ты ещё орден получишь?

– Если буду работать ещё лучше, – отвечает папа.

– Куда уж лучше? – удивляется мама. – А домов каменных в городе о-ох как много!

– Угу, – соглашаемся мы, – почти все наши друзья справили новоселье.

Скоро наш папа, Фефилов Клавдий Егорович, стал депутатом Верховного Совета РСФСР. С тех пор дома мы его видели редко. Мама говорила, что он днём работает, а вечером помогает людям.

Иногда папа ездил в Москву на совещания и привозил оттуда гостинцы: колбасу, овсяное печенье и книги.

 

Свадьба

Как-то я шла в школу, всё прямо и прямо. Потом стала пересекать мостовую. У меня расстегнулась сандалия, и я замешкалась. Тут передо мной затормозила машина – белая «Волга», украшенная разноцветными шариками. Из неё выскочил перепуганный шофёр и стал ругаться:

– Девочка! Как тебе не стыдно? Совсем взрослая, а правил дорожного движения не выполняешь!

Я ему отвечаю:

– Я все правила знаю, но сегодня забыла их выполнить, потому что повторяла материал по литературе.

– А вот я сейчас позову полицейского, – сказал шофёр, – и он заберёт тебя в отделение, а в школу сообщит о твоём поведении.

В этот момент из машины вышел жених с невестой. Жених – в чёрном костюме, невеста – в белом воздушном платье. И вся улица сразу преобразилась, стала наряднее.

Я сразу залюбовалась ими. Потом вспомнила, какие слова говорят молодожёнам и кричу:

– Горько! Горько!

Жених с невестой переглянулись и поцеловались. Тут все машины остановились, из них вышли тётеньки и дяденьки. Хотят поругаться, а не знают как. Смотрят на молодых и свои свадьбы вспоминают. Шофёр дёрнул жениха за рукав и говорит:

– Скорее садитесь в машину, мы в ЗАГС опаздываем!

Жених сунул руку в карман и дал мне большую конфету «Гулливер». Все машины быстро разъехались, а я пошла по дороге к школе. Иду и думаю: «Что же мне с конфетой делать? Не особенно-то я её заслужила!»

Прохожу мимо скверика. Положила конфету на скамейку, а сама отошла в сторону застегнуть сандалию. И тут на скамейку сели дедушка с бабушкой. Они были старенькие и уставшие.

Увидели конфету, удивились:

– Смотри, Груша, гостинец-то какой для нас!

– Да, да, Гриша. Наверное, вку-у-сный!

Старики с удовольствием съели конфетку и заулыбались.

Встали и, придерживая друг друга, отправились дальше.

А я в хорошем настроении продолжила путь в школу.

 

Театр

Однажды в нашем доме на Первомайской, 6 открылся «Клуб школьника». И многие ребята стали ходить туда и заниматься в разных кружках. И вот по какой-то причине я заглянула в клуб. В комнате было человек десять. Девочки и мальчики ставили кукольный спектакль по сказке Маршака «Кошкин дом». А их руководитель Симона Васильевна (актриса театра кукол) вдруг говорит:

– Девочка, у нас нет актрисы на роль кошки. Хочешь попробовать? А ну-ка, помяукай.

И я громко мяукнула. И вдруг услышала позади себя аплодисменты. Это был Саша Малинин. Он играл главную роль в спектакле – кота Василия. Я от неожиданности покраснела. И захотела убежать. А Симона Васильевна остановила меня и сказала:

– Ребята, посмотрите! Лена – это то, что надо. Настоящая кошка!

Я пришла домой и сказала родителям, что начинаю заниматься в театральной студии. Буду играть роль кошки. Папа и мама удивились. А Серёжка рассмеялся.

Через месяц пьеса была разучена. Я с блеском исполняла кошачью песню – мяукалку. Мы сами изготовили кукол, сшили для них костюмы и поехали на гастроли в воинскую часть. Все ужасно волновались. И вдруг перед самым спектаклем ко мне подошёл Саша Малинин и хитро говорит:

– Лена, хочешь пойти со мной в кино?

– Хочу! – сразу ответила я.

– Тогда давай устроим розыгрыш для всех?

– Давай!

– Во время спектакля ты не мяукай. Вот смеху-то будет! А я всё после улажу.

И вручил мне билет. Я посмотрела на Сашу. И ничего плохого в этом не увидела, потому что очень хотела пойти с ним в кино. Пришла Симона Васильевна и сказала:

– Ребята, внимание! Я вас поздравляю с премьерой и желаю всем успеха. Занавес открывается!

После спектакля мы встретились с солдатами. И один из них, бывший студент театрального училища, спросил:

– Я хорошо знаю эту пьесу. Ну-ка, скажите, кто играл роль кошки?

Все показали на меня.

– Интересно знать, эта девочка умеет мяукать?

Симона Васильевна хмуро посмотрела на меня и тихо сказала:

– Уважаемые солдаты. Не было ещё в моей жизни случая, чтобы главная героиня в спектакле «Кошкин дом» забыла текст.

Мне стало ужасно стыдно. Я протянула Сашке билет в кино и жалко мяукнула.

 

Домоводство

Когда мы перешли в четвёртый класс, завуч по воспитательной работе объявил:

– Ребята! С этого года вводится новый предмет: «труды». У мальчиков – это плотницкие и столярные работы, а у девочек – домоводство.

И мы, девочки, с нетерпением стали ждать этого предмета. Потому что все мечтали стать хорошими хозяйками.

В первом полугодии по плану были занятия кройки и шитья. Я оказалась совершенно неприспособленной к этой работе. Целыми вечерами сидела за швейной машинкой, но у меня ничего не получалось. Наша учительница Марья Ивановна каждый раз качала головой и говорила:

– У меня никогда не было такой скверной ученицы. Из неё никогда не получится хорошая хозяйка.

И я очень расстраивалась.

Как-то Марья Ивановна говорит:

– В субботу – последний урок кройки и шитья. Дошивайте фартуки и несите на проверку. Я вам поставлю оценку за четверть.

Теперь я забеспокоилась ещё больше. Разве можно ей показывать свой фартук?

В субботу все девочки выложили на столы фартуки и получили хорошие оценки. Марья Ивановна подошла ко мне (а я сидела на последней парте возле окна) и говорит:

– А ну, Лена, доставай то, что принесла. Сейчас мы полюбуемся на твоё произведение.

Я достала свой фартук. Он был такой нехороший, что наша учительница побледнела, а девочки посмотрели на меня точно на ненормальную.

Наконец Марья Ивановна говорит:

– Давай дневник. Я поставлю тебе «двойку».

И пошла к столу за ручкой с красными чернилами.

И тогда я вспомнила, что сегодня у мамы день рождения. И, выбрав момент, встала, открыла форточку и выбросила дневник на улицу. Все девчонки ахнули от ужаса, но меня не выдали.

А я, опустив голову, сказала:

– Марья Ивановна! Я дневник оставила дома.

– Как так?! – не поверила учительница. Она проверила содержимое портфеля и объявила: – Пока не сошьёшь фартук, не выйдешь из класса!

И дала мне кусок ткани и оставила в классе после уроков. Я сидела и шила фартук. И люто ненавидела его и домоводство! На улице шёл снег. А записи в дневнике были сделаны чернилами.

Было уже темно, когда меня наконец отпустили. Я еле отыскала дневник и поплелась домой.

Дневник был такой испорченный, что я, разревевшись, выкинула его в мусорный бак. А родителям сказала, что потеряла.

Скоро дома началось праздничное веселье, с музыкой и угощением, но мне было не до смеха.

После родители узнали о моём проступке и сурово наказали меня.

Вот пролетели зимние каникулы. От того случая не осталось и следа. Во втором полугодии начались занятия по кулинарии. И эти уроки я невероятно полюбила.

Мне нравилось всё: и посуда, и духовка, и наборы со специями, и даже прихватки и фартук.

Я всегда отлично готовила и за свою работу получала одни «пятёрки». Иногда Марья Ивановна даже советовалась со мной по поводу приготовления того или иного крема или соуса.

Украшая глазурью очередную козулю (старинное северное печенье), я думала: «Ну-ка, кто это сделает лучше?» И каждый раз Марья Ивановна ставила меня в пример и говорила:

– Ах, кажется, я ошиблась в выводах. Лена непременно будет хорошей хозяйкой. А шить ещё научится, а если не научится, так и в магазине одежду купит.

С тех пор я поняла: если трудно делать одно, то ты с успехом можешь сделать что-то другое. А если это верно, зачем печалиться?

 

9 мая

Очень рано. Мы идём на Ильинское кладбище, на деревьях распускаются первые листочки, а солнце такое яркое, что щуришься.

Папа купил цветы, молчит.

Мне кажется, что он волнуется.

Пришли на кладбище. Там много могилок. Нам любопытно и очень страшно.

Папа подводит нас с Таней к одной могиле. На каменной плите портрет незнакомого дяденьки.

– Кто это? – спрашиваем мы.

– Это ваш дедушка Егор. Он был добрым и замечательным. Погиб на войне.

Папа кладёт на могилу цветы, а мы с Танькой стоим, притихли, не знаем, что делать.

Я говорю:

– Папа, расскажи нам о дедушке Егоре. Только не здесь, дома.

Папа кивает головой:

– Расскажу.

Потом мы едем на трамвае в город на открытие Монумента Победы в войне 1941–1945 годов. Возле него горит Вечный огонь. Там много народу, играет музыка. В руках у людей флаги и цветы. Некоторые тётеньки плачут.

– Что такое Вечный огонь? – спрашивает Таня.

– Это огонь, который горит день и ночь в память о погибших воинах, – отвечает папа.

Дома мама встречает нас с маленьким Серёжей на руках и спрашивает:

– Ну, как праздник. Понравился?

– Хороший, только немножко грустный, – отвечаем мы.

А вечером папа рассказывает о дедушке Егоре, о том, как он воевал и погиб, чтобы мы все были счастливыми и каждый день ели картошку с колбасой. Вдруг мы слышим грохот.

Мама зовёт нас к окну:

– Девочки, идите сюда, – салют!

Мы с Танькой смотрим на небо. Серёжа не спит, тоже смотрит. Вверху что-то загрохотало, вспыхнуло, и в небо летят разноцветные звёзды.

 

Волшебница

Однажды я шла из магазина. Во дворе вынула из пакета макаронину. Длинную и беленькую. Закрыла глаза, сосчитала: раз, два, три… и превратилась в волшебницу.

На мне длинное, до пят, платье, на голове шляпа. В руке волшебная палочка. Подошла к песочнице, а там сидят малыши. Рядом на скамейке бабушка Зина пристроилась.

Вот взмахнула рукой и говорю:

– Принимайте подарки!

И в ту же минуту в руках у девочек оказались куклы-пупсики, у мальчиков – машинки, а у бабушки Зины – малиновый зонтик.

Да, хорошо быть владелицей волшебной палочки!

Откуда ни возьмись приехало телевидение. Меня тут же корреспонденты окружили, начали фотографировать. Бородатые дяденьки в тёмных очках в Москву приглашают. Я отказываюсь. Меня ещё и в Архангельске не все видели! Тут подошла соседка с тазом и веником в пакете.

– С лёгким паром, Мариночка! – говорит бабушка подружке. – Какое я сейчас представление возле дома видела! Волшебное!

– Ну уж!

– Да! Выступала Лена из тридцать седьмой квартиры. Макарониной взмахнула и всем подарки вручила. Детям – игрушки. Мне – отличный зонтик! Такая девочка на весь Архангельск только одна!

– Врёшь ты всё! – отвечает вторая. – Знаю я эту Ленку. Совершенно обычная.

А я стою рядом, улыбаюсь.

– Да вот же она! – восклицает бабушка.

– Ежели это правда, пусть и мне новую сумку подарит! От старой ручка оторвалась.

И чтобы она поверила, я достала из кармана волшебную палочку, и в руках у старушки оказалась сумка. На ней нарисован клоун. Весёлый, с сияющими глазками и забавной мордочкой. Очень хорошенький клоун. И ещё – шоколадка для её внука Толика. Пусть, мне не жалко. И бабушка Марина ахнула, что увидела такое чудо.

Быстро сложила подарки в таз и побежала домой. И даже – вот потеха! – про «спасибо» забыла.

Наконец всё стихло, и я открыла глаза.

Ну а волшебная палочка, раз, два, три… исчезла и превратилась в макаронину.

 

Птица счастья

Бабушка принесла что-то очень необычное.

Она сказала, что это наша северная птица счастья, она добыла её в деревне.

– Счастье – вольная птица, где захотела, там и села, – улыбнулся папа и подвесил её к люстре в гостиной.

Птичка красивая, жёлтенькая, на голубка похожа. Клювик у неё тоненький, а сама она пухленькая, сделанная из щепочек.

– Мама, – спрашиваем мы с Таней, – зачем нам эта птичка?

– Для счастья! – говорит мама. – Вот увидите: теперь всё у нас в семье наладится. Папа будет больше зарабатывать денег, я перестану нервничать. Лена не станет возвращаться домой со сбитыми коленками, Таня – болеть.

– А Серёжа что не будет делать? – спрашиваем мы.

– А Серёжа – рвать штаны и ботинки!

– Почему?

– Это не простая птица, а волшебная. Она оберегает дом от разных бед. Ведите себя хорошо. Обидите птичку, она упорхнёт.

В школе мы говорим:

– У нас дома есть птичка счастливая!

– А у нас почему нет? Вы будете счастливые, а мы нет?!

После занятий шумная толпа ребят под нашим предводительством заявляется домой. Мама только полы помыла.

Увидела нас и сердится:

– Это что такое?

– Мамочка, все мечтают на волшебную птичку поглядеть! – объясняем мы.

– Хотим не болеть и отличниками стать! – галдят ребята.

Из кухни выходит бабушка. Она ставит руки на грудь и звонко командует:

– Ну-ка, скидывайте обувь!

Мы с ребятами смотрим на птицу счастья.

Она тихонько крутится вокруг люстры, покачивая щепными крыльями.

И почему-то каждому кажется, что она дарит ему счастье.

Мама смотрит на нас, притихших, и говорит:

– Деточки. Счастье не в воздухе вьётся, а руками даётся.

– И что же нам делать? – спрашивают ребята.

– Бестолковые! – охает бабушка. – Учитесь прилежно, одолевайте трудности. И живите по сердцу. Таланты-то у вас есть?

– Есть, наверное. А что? – удивляются ребята.

– А то, что надо их вытаскивать из себя! Как орешек из скорлупки. И людям отдавать.

– Непонятно, – приуныли ребята.

Мама с трудом сдерживает смех.

– Ну и дети! – ругается бабушка. – Вот я, к примеру, всю жизнь мечтала научиться шить, а некогда было. Так вчера записалась на курсы кройки и шитья. Буду платья да рубахи внукам шить. Чем не счастье? Теперь понятно?

– Ага, – кивают головами ребята, любуясь птичкой.

– А раз понятно, – шумит мама, – тогда марш по домам! Дайте полу просохнуть.

 

Бабушка и дедушка

Я помню день, когда мне был всего один или два годика. Я сижу на высоком деревянном стуле. Рядом стоит моя бабушка Надя. В руках у неё коробка с сахарным печеньем.

И вот она берёт одну печенюшку, макает в кисель и кормит им меня – свою внучку.

Неожиданно появляется дедушка.

У него грустное лицо, и почему-то я вижу только одну его ногу. Он берёт чемодан и скачет из дома.

Я кричу, как умею:

– Дедушка, постой. Куда ты? Ведь у тебя нет ноги!

А он всё равно покидает нас.

И вот проходят годы.

Бабушка и дедушка давно развелись и живут отдельно. У каждого новая семья и новые дети.

Но они, как старые знакомые, ходят друг другу в гости и по-прежнему дружат. Однажды дождливой осенью дедушка переезжает с семьёй в деревню. А бабушка часто стоит возле окна и печально смотрит вдаль.

Спустя год почтальон приносит письмо. В нём написано, что дедушка тяжело болен. И ему отрезали ногу.

Я слышу бабушкин плач:

– Бедный, бедный Васечка! Надо непременно навестить его.

Я с грустью смотрю на бабушку. Она открывает коробку из-под печенья, достаёт старые фотографии и удивительно красивую ручку. Тоненькую, с золотистым пером.

– Что это за прелесть, бабушка?

– Ах, Леночка, – говорит она, вздыхая, – эту вещь ещё до войны мне подарил твой дедушка. Он же и научил меня грамоте. Возьми её, это наш тебе подарок.

Я прячу ручку в карман платья и неожиданно говорю:

– Бабушка! Вот я вырасту и напишу чудесную книгу для мамы, папы, тебя и дедушки. Вы прочтёте её и всем станет необычайно весело! И вы снова на какое-то время окажетесь вместе. Ха-ха – ха!

– Ну-ну, молодец. Иди, Леночка, пей молоко. Вырастешь и напишешь!

* * *

Примите, дорогие мама, папа, бабушки и дедушки, мою благодарность к вам и бесконечную любовь.

И хотя вас уже нет на Земле, я не сомневаюсь в том, что вы меня слышите.

А ныне живущим родным и близким я желаю нежной радости и бесконечного счастья.

 

Луковка

УТРО

Мама варит суп, говорит:

– Маша, принеси луковку.

Маша до ящика с овощами дошла. Там лежит луковка. Кругленькая, золотистая, с зелёной косичкой.

Луковка шепчет девочке:

– Не ешь меня, Маша, заплачешь.

Маша спрятала луковку в карман, к маме пошла. За порог запнулась, кричит:

– Мама, мама!

Та прибежала, спрашивает:

– Дочка, что случилось, где луковка?

– Не знаю.

Мама головой качает:

– Горе ты моё луковое!

ДЕНЬ

Хорошо зимой! Солнышко светит. Всюду снежинки кружатся!

Маша ножками топ-топ. До ёлочки дошла. На ветке снегирь сидит. Глазки чёрненькие, грудка красная.

Кот Васька прибежал. Подпрыгнул, грозится:

– Мяу, поймаю тебя!

Машеньке жалко птичку!

А Луковка говорит ей:

– Маша, достань меня, кожуру чуть сдёрни и дай коту.

Девочка так и сделала. У Васьки сразу глаза заслезились, он и убежал. Маше и Ваську жалко.

Подошла мама, утешает:

– Не горюй, Маша. У кота глаза станут зорче.

ВЕЧЕР

Пришёл с работы папа. Вздыхает:

– Ох, я простудился! Ап-чхи! Прячьтесь от меня!

Маша под стол залезла, а мама говорит:

– Хочешь, мы тебя вылечим?

– Хочу. Чем?

– Луком. Лук лечит семь недуг. – И на Машу смотрит. – Дочка, куда подевалась луковка?

Маша руку в карман сунула, молчит.

– Маша, не отдашь луковку – папа не поправится.

Луковка, кругленькая, золотистая, головку из кармана высунула и говорит:

– Маша, давай прощаться!

Девочка протянула руку папе:

– Вот тебе луковка!

И заплакала.

За ужином папа понюхал луковку и… поправился.

А Машутины слёзки скоро высохли. И она улыбнулась.

НОЧЬ

Уложила мама дочку спать, тихо запела:

 

Синичка

Холодно зимой! Птичка синичка стучится в окно:

– Тук-тук. Пустите погреться.

Павлик открыл форточку.

– Лети!

Красивее синички птицы нет. Спинка у неё зелёная. Брюшко жёлтое, с галстучком. На голове чёрная шапочка.

Села птица на стул возле батареи и говорит:

– Павлик, покорми меня.

Мальчик покрошил ей хлеба и кусочек сала дал.

Склевала синичка угощение, просит:

– Ещё. Ещё!

Вот наелась, к Павлику на плечо пристроилась:

– Поговори со мной.

У Павлика беда была – играть не с кем. Папа целый день на работе. У мамы полно своих забот. А знакомые ребята все в детском саду.

Синичка выронила пёрышко и учит:

– Как станет грустно, подбрось вверх пёрышко. Куда оно опустится, там и ищи друзей.

Сказала и улетела.

Тут из магазина пришли папа и мама. У них в руках коробка.

Мама обняла сына, спрашивает:

– Что такой грустный, Павлик?

– Это потому, что мне скучно.

И сделал, как учила синичка.

Поднялось пёрышко высоко-высоко. Опустилось прямо на коробку. Выскочил оттуда щенок:

– Гав! Гав! Давай дружить.

Папа удивляется:

– Ну и ну! Мы ведь покупали игрушку. А тут живая собака!

Мама шутит:

– Хорошо, что не медведь!

Пёрышко опять вверх полетело и легло маме на платье.

Мама улыбнулась:

– Павлик, скоро у тебя будет сестрёнка!

Папа покачнулся, еле на ногах устоял.

А Павлик подбежал к окну. Смеётся:

– Ай да синичка!

 

Саночки

Смастерил дед саночки. Синенькие, с золотыми снежинками. А бабушка тем временем сшила куколку. Усадили они куклу в саночки и отправились к внучке Кате.

День выдался морозный. Гору снега намело.

Куколка завертелась и говорит:

– Скатите меня с горы, потом возьмитесь крепко за верёвочку. И скажите слова:

Старики так и сделали. Их ветер подхватил, возле дома поставил. Катя вышла во двор и удивляется:

– Бабушка, дедушка, вы что, с неба свалились?

Старики переглянулись, рассказывают:

– Смастерили мы тебе, внучка, саночки. Сшили куколку. А саночки оказались не простые, а волшебные.

Внучка не поверила, но «спасибо» сказала. Угостились старики рыбным пирожком, стали чай с вареньем пить.

Под вечер завыла, закрутила метель. Старикам домой надо. Там котик с собачкой некормлены. Вот они посовещались и просят:

– Дай, Катя, саночки на время. Ведь нам самим не добраться. Мы тебе оставим куколку.

С горы саночки скатили, взялись за верёвочку, волшебные слова сказали:

Их ветер подхватил, тут же возле родного дома поставил.

Катя ахнула, а куколка смеётся:

– Пошли играть.

Утром девочка выглянула в окно. Там саночки стоят. Синенькие, с золотыми снежинками. На них куколка сидит.

Завертелась и говорит:

– Катя, давай кататься! Только, чур, про меня никому не рассказывай.

Весь день Катя с подружками снежную бабу лепила. Не утерпела, двум Оленькам секрет рассказала. И санки стали обычными, а куколка замолчала. Вечером мама из шкатулки цветные лоскутки достала. Катя новое платье для куколки сшила.

Та улыбнулась, но так и не заговорила.

 

Фонарик

Раз гулял Миша по лесу и заблудился. Видит, огонёк горит. Пошёл туда. Стоит на горе теремок. Фонарик в окошке. Мышка у печи сидит. В лапках пяльца и иголочка. Вышивает она ягоду – малинку. Говорит:

– Прячься, мальчик, медведь скоро придёт!

Миша под лавку залез, и тут медведь вернулся.

Мышка кланяется:

– Идите в баню, помойтесь. А я пока кашу разогрею да чай заварю.

Медведь хвощется – парится, а Миша под скамейкой от страха трясётся.

Мышка дождалась, когда медведь голову намылит, пищит:

– Вылезай, мальчик! Надо убегать!

– Б-боюсь!

– Кабы я не боялась, давно бы убежала.

Прыгнула она Мише в карман, фонариком путь-дорогу освещает. Дома Миша нашёл коробку из-под печенья. Мышку туда пустил. Говорит ей:

– Будешь теперь здесь жить, есть, пить. Вон как хорошо!

– Пи-пи. А как же фонарик?

– Мы его потом на новогоднюю ёлку повесим.

Тем временем медведь из бани вышел. Увидел, что нет мышки. Заревел:

– Выходи, мышка, не то я тебя накажу!

Искал косолапый её, искал, умаялся. Не нашёл. Чаю с душистым вареньем напился, мышкино рукоделье над кроватью повесил.

Лежит час, второй… На ягоду малинку любуется. Так и заснул.

В скором времени повалил снег. Пришла зимушка-зима.

 

Каша-малаша

Это было осенью.

Сварила мама горшок каши. Поставила на стол простынуть.

Тут ёжик стучит, вздыхает:

– Эй, ёжик! Ты чего вздыхаешь?

– Жена на рынок пошла, велела за дочкой Нюрой смотреть. А та проснулась, плачет.

– Так ты её покорми.

– Жена не сказала чем.

Положила мама ему в баночку каши-малаши. Ёж и ушёл.

Немного погодя опять вернулся, смеётся:

– Нюре каша-малаша понравилась, ещё просит.

Мама опять каши дала.

Вечером вся ежиная семья в гости пожаловала. Нюра из коляски вылезла, в лапке – большая ложка.

Мама осторожно погладила малышку по голове и говорит:

– Извините, соседи. Нет больше каши. Дети из школы пришли, всю съели.

Утром видит, на полу корзинка. В ней яблоки, орехи.

Ежиха перед ней на цыпочках стоит, просит со слезами:

– Душенька! Помогите! Все кашу-малашу требуют. Научите готовить?

Мама обучила ежиху. Та, довольная, домой укатилась.

Прошло две недели.

Раз дети в речке много окуней наловили. Сварила мама рыбный суп. Стала пробовать. Слышит, стучится кто-то. А это ёжик.

Нюхнул и канючит:

– Дозвольте ушицы отведать!

Наелся досыта и говорит:

– Научите жену ушицу готовить!

Мама думает: как ей от ёжиков отвязаться? Принесла поваренную книгу. Ёжик подарок взял и весело в лес побежал.

В ту осень Ежиха с Нюрочкой все буквы разучили и стали разные кушанья готовить. Сами ели да соседей угощали.

 

Оранжевый беретик

Раз вечером купила бабка Дуня на рынке беретик. Оранжевый.

Поплелась домой да и обронила. Зайчонок нашёл, на голову нацепил и поскакал на ёлку. Его пустили. Думают, мальчик нарядился зайчиком. Как хорошо на ёлке! Всюду огоньки горят, музыка играет, на ледовом поле фигуристы кружатся.

Встали дети в хоровод возле ёлки и пошли по кругу. Зайчик не отстаёт, лапами топает, хвостиком помахивает. Сперва всё было хорошо. А потом начался салют. И на лошадях приехал сам Дед Мороз. Поздравил всех с Новым годом.

– Ну-ка, дети, выходите к ёлке. Рассказывайте стихи.

Все ребята стали стихи рассказывать.

Дошла очередь до зайчика. А он человеческому языку не обучен. Стоит, дрожит от страха. Дед Мороз говорит:

– Милый, говори, не стесняйся.

Тут подбежал к нему мальчик в костюме волка и дёрнул за ухо.

Зайчик от неожиданности как подпрыгнет! Высоко-высоко!

Ребята в ладоши захлопали:

– Ещё! Ещё! Прыгай!

Заяц рад стараться, прыгает, как настоящий спортсмен. Оранжевый беретик слетел, на макушку ёлки приземлился.

Дети увидели, что этот заяц настоящий, окружили малыша.

Охают, ахают.

Дед Мороз решил зайку выручить.

– Ребята! Это мой заяц. Я его всегда на ёлку для потехи беру.

Смеху было! А Зайчонок заплакал от всех переживаний.

Ребята оказались добрые, дали ему морковку да велели в очередь за пирожками с капустой вставать.

Поздно вечером зайчик с новогодним подарком от Деда Мороза в лес ускакал. А Бабка Дуня ночь не спала, спозаранку пошла искать оранжевый беретик. Наконец на ёлке нашла. Еле-еле достала. На радостях такси поймала, домой поехала.

 

Волшебная курочка

Жила-была девочка Рита. Рита-Маргарита.

Раз едет она в трамвае. На остановке «Сиреневый бульвар» вошла красивая тётя. У неё в руках сумочка. В сумке – курочка. В клюве – серебряный колокольчик. Рита уступила тёте место.

И та ей говорит:

– Спасибо, девочка. Я – волшебница. Вот тебе колокольчик. Если случится что, позвони. Моя ученица курочка тебе поможет.

Вернулась Рита домой.

Мама стоит у плиты, вздыхает.

– Мамочка, что случилось?

– Ничего хорошего. Захотела я пирог испечь, да банку с вареньем разбила.

Рита позвонила в колокольчик.

Откуда ни возьмись, появилась курочка.

– Ко-ко-ко… Что надо?

– Варенье, вишнёвое. Литровую банку.

– А своё-то где у вас?

– Разбили. В мусорном ведре.

Села курочка на спинку кровати, запела:

– Ко-ко-ко-ко-ко…

Полчаса квохчет, только варенье никак не появляется.

Рита спрашивает:

– Что, курочка, устала?

Та кивает:

– Ко-ко… Видно, старая я стала. Банка с вареньем у меня не получается.

Девочка просит:

– Курочка, ты хоть какую-нибудь начинку для пирога сотвори. Не то тесто испортится.

Курочка прыг на подушку, завертела хвостом и снесла яичко.

Мама обрадовалась, пошла печь пирог. Яичный, с зелёным луком. Курочка, прощаясь, говорит Рите:

– Не могу я больше волшебнице служить. Полечу домой, в деревню.

Тут за окном зазвенел трамвай.

Ну а серебряный колокольчик исчез.

 

Мумуся

Рано утром шёл Егорка в школу. Идёт и слышит:

– Шаньги, шаньги! Мяконьки!

Старушка возле столба стоит, шаньгами торгует. Егорка купил шаньгу, похвалил.

Дальше лесом пошёл. За ним – школа. Тут из-за ёлки напала на него корова с колокольчиком на шее.

– Дай шаньгу, не то забодаю!

Волей-неволей отдал Егорка шаньгу, дальше пошёл. Корова за ним.

Забежала вперёд, мычит:

– Егорушка! Ты куда идёшь?

– В школу.

– Возьми меня с собой. Я грамоте научусь. Образованной стану.

– Зачем тебе?

– Выучусь, мешок денег заработаю. Открою в городе свой магазин «Молочные реки». Да и прославлюсь.

Егорка спрашивает:

– Как звать тебя, корова?

– Мумуся я, Огоньковна. От хозяйки убежала. Ленивая она.

Всё бы спала. Возьмешь в школу?

– Коровушка! Разве ты не знаешь, что школа для людей? Тебя туда не пустят.

– Да я под стол залезу. Никто не услышит, никто не увидит.

– А как колокольчик зазвенит?

– Все решат, что перемена.

Скоро первый урок. Егорка стал прощаться.

Корова заплакала:

– А я как? В лесу голодные волки бегают. Пропаду!

Егорушка пожалел корову. Отвёл её к старушке, которая шаньги продаёт. И говорит:

– Бабушка, возьмёшь корову?

– Ох, денег нет.

– Не надо денег. Я тебе её так отдам, с колокольчиком.

– Батюшки мои! Спасибо!

Побежал Егорка по дороге в школу и слышит старушечий голосок:

– Шаньги, шаньги! Мяконьки!

И коровий голос, как труба:

– Му-му. Молока кому?

Засмеялся Егорка:

– Не пропадут старушка с коровой!

 

Меньше пуговки

Жил-был мальчик Петя. И был у него очень маленький нос. Ну… меньше пуговки. И все ребята над Петькой смеялись.

Один раз пришла Петькина мама к врачу и говорит:

– Немедленно сделайте сыну операцию. Или пропишите какое-нибудь лекарство. Вот!

Врач испугался и принёс лекарство: сиреневые капельки в белой баночке.

– Капать по одной капельке три раза в день, – сказал.

Мама обрадовалась и пошла домой.

А тут уже и вечер наступил. Капнула она Петьке на нос одну капельку и приказала:

– Спи!

Утром глядь, капельки нет. А нос, как был меньше пуговки, так и остался. Рассердилась Мама на врача и накапала все сиреневые капельки на Петькин нос.

– Пусть, – думает, – быстрее растёт!

И ушла на работу. Петька спит себе, как ни в чём не бывало, потому что в садик ему идти не надо. Там, видите ли, карантин.

А нос вдруг ни с того ни с сего начал расти! Сначала – как две пуговки, затем как морковка. Потом подскочил до потолка, проткнул крышу. И растёт себе дальше на свежем воздухе.

В это время мимо пролетала ворона. Уселась на Петькин нос и сидит, счастливая, лапки греет. Петька, молодец, сразу почувствовал, что ему воздуха не хватает. Открыл глаза и завыл с перепугу.

Точь-в-точь, как сирена пожарной машины.

В обед Петина мама вернулась домой. Видит, во дворе народ столпился, крышу рассматривает. Гадает, может, инопланетяне приземлились или ещё что-нибудь.

Мама сразу обо всём догадалась, примчалась к врачу и жалуется:

– Так, мол, и так. Выручайте малыша. По-жа-луй-ста!

Врач оказался замечательным, хихикать не стал. Достал из холодильника новое лекарство: белые капельки в сиреневой баночке. И прыгнул в вертолёт. Прогнал тапкой ворону, вылил на Петькин нос все белые капельки и улетел. Мама поохала пять минуток, поцеловала Петькин носище и побежала тесто на пироги ставить. Думает: вдруг всё образуется, а у них и праздновать не с чем.

Утром проснулся Петька, бегом к зеркалу. Смотрит, а нос – прежний, меньше пуговки. Его то есть. Ну, они с мамой дырку в потолке пластилином залепили, чаю с пирогами напились и решили: пусть остаётся пуговка. Зато, своя, родная… И самое главное – без фокусов.

 

Дрессированные ёжики

Пришёл папа с работы. Ох, сердитый! Проглотил ужин и ворчит:

– Фу, как невкусно!

Вытянулся на диване почитать газету «Московские новости». Тут подошла к нему мама с новой причёской.

Хвастается:

– Вася! Гляди, какая я хорошенькая! Может, в воскресенье всей семьёй сходим в цирк? Там будут выступать дрессированные ёжики.

Папа усмехнулся:

– Отстань, Светка. Ты с этой причёской сама похожа на ёжика!

Мама обиделась, на кухню пошла.

Тут из газеты буква «Ж» выпала. Над диваном кружится, как пчела, жужжит.

– Василий Николаевич! Вы сегодня колючий, как ёж-жик! Уж-жас!

– Пошла прочь!

– Зачем жену обиж-жали? Миритесь!

– Кыш! Не буду!

Буква опустилась папе на нос. Вот-вот ужалит. Он кричит:

– Ой! Утром помирюсь!

– До утра далеко. Скоро дочь Ж-женя из школы придёт. Расстроится. Уж-жалю!

– Ладно. Что делать-то?!

– Назовите ж-жену по имени, ласково. Игра такая у детей есть.

Папе не хочется с дивана вставать, а вредная буква не отстаёт:

жужжит да жужжит. Поднялся папа, потопал на кухню. Мама стоит у окна, плачет. Вот папа и говорит:

– Света, Светочка, Светуля…

Мама ещё громче заплакала. Папа испугался, понял, что погорячился. Утешает:

– Светланка, Светик, Светушка, Светлячок, солнышко моё светленькое, свет в окошечке. Прости меня!

Мама вдруг улыбнулась, к папе повернулась. Вот они и помирились. Тут буква «Ж» в газету упала, на бумаге обычной стала.

А в воскресенье вся семья – папа, мама и Женька – отправилась в цирк смотреть дрессированных ёжиков.

 

Русалка

Послала учительница Славу в библиотеку книгу «Народная мифология» взять. Мальчик книгу открыл. А там озеро нарисовано. Зелёное, в кувшинках. Вдруг вода в книге заколыхалась, из неё русалка под ноги вынырнула.

– Ой, где это я?

Слава на русалку уставился, говорит:

– В школе.

– Тьфу, тьфу! Да как же это? Уж ты, мальчик, меня обратно в книгу верни!

– Нет. Я сейчас ребят позову!

– Зачем?

– Красивая ты очень. Глаза синие и хвостик есть. Я с тобой знаменитым стану!

Рассердилась русалка, хвостом по полу шлёпнула.

Тут мальчика подхватило да в нарисованное озеро и бросило.

Славка в воде барахтается, голосит:

– Спасите, помогите! Я плавать не умею!

Захохотала русалка:

– Эй! Давай местами меняться. Я – в воду, а ты – в школу? Идёт?

– И-и-идёт! А как?

– Как свистну, так со всех сил плыви к берегу, а я на твоё место попаду.

Вот очутился Слава в школе. Да весь мокрый и без ботинка.

– Русалочка, отдай ботинок. Ну как я без него в класс пойду?

– А кто меня на потеху мальчишкам хотел отдать?

– Прости, миленькая. Больше не буду!

Русалка спрашивает:

– Что тебе мама на завтрак дала?

– Пирожок с рыбой.

– Тьфу! Тьфу!

– И яблоко.

– Ладно, давай меняться. Ты мне яблоко, а я тебе ботинок?

Бросил Слава в книгу яблоко, получил обратно потеряшку. Моментально захлопнул книгу.

Высох ту же, как по волшебству. И… побежал в класс.

 

Хозяйка с бантиком

У Ивана Петровича обезьянка Зина жила. Вся рыженькая, на хвосте бантик. Она считала себя хозяйкой. Пол подметёт, посуду помоет, на ужин омлет с грибами приготовит.

Однажды к Ивану Петровичу в гости зашёл друг детства Пыжиков. Обезьянка мигом стол накрыла, борщ в тарелки налила, петрушкой посыпала. Потрясённый Пыжиков спрашивает:

– Откуда обезьянка?

А Иван Петрович ему отвечает:

– Я её год назад в сквере нашёл. Возле дома.

Друг детства ещё больше удивился. Уходя, сказал:

– Зиночка, благодарю за угощение!

На другой день Пыжиков с женой пришёл. Сели за стол. Жена попробовала кусочек пирога и спрашивает:

– Милочка, как вам удалось такой пирог испечь?

– Обыкновенно. Я тёртый банан в тесто добавляю. Ещё дольку апельсина.

Пыжиков на жену покосился и назидательно сказал:

– А тебе, Маша, пироги никак не удаются. Поучись у обезьяны!

Жена Пыжикова встала, дверью хлопнула и ушла. Зиночка говорит:

– Как вы, Пыжиков, с женой обращаетесь? Вот бы вас метёлкой!

Тот растерялся:

– И пошутить нельзя?

Иван Петрович со всего маху стукнул кулаком по столу:

– Зинаида, помалкивай. Думаешь, ты хозяйка? Нет, я!

После говорит другу:

– Иди, догоняй жену. А завтра вечером прошу ко мне на день рождения.

Зиночка крикнула вслед:

– С подарками!

Иван Петрович в сердцах и шлёпнул обезьянку.

Рано утром Зина платочек на голову повязала. Взяла корзинку, пошла, будто на рынок, и не вернулась. Ивану Петровичу ни к чему, что обезьянка обиделась.

Вечером Пыжиковы заявились. Перед ними Иван Петрович весь расстроенный стоит. Гостям есть очень хочется. Вот они и спрашивают:

– Иван Петрович, Зиночка-то где у вас?

– Наверное, на рынке.

– Давно ушла?

– Рано утром… Десять часов прошло. Это я виноват, шлёпнул малышку, она и не возвращается.

Жена Пыжикова подняла вверх палец и говорит:

– У нынешних мужчин нет уважения к женщине!

Хозяин выпроводил гостей, побежал искать обезьянку. Нашёл в скверике возле дома. Взял осторожно на руки, принёс в квартиру. Зина лежит на диване, не шевелится. Иван Петрович ей эскимо дал и говорит тихо – тихо:

– Ты прости меня, Зиночка. Сгоряча-то что не сделаешь…

Обезьяна глазки открыла и спрашивает:

– Иван Петрович, Пыжиковы приходили?

– Приходили.

– Ага… Подарки принесли?

 

Гусь вместо самолёта

Придумал дед Егор Москву поглядеть. Да оно и не диво.

Внуки спрашивают:

– Деда, ты Кремль видел?

Что ответить?

Дождался пенсии. Пошёл билет на самолёт покупать. Гусь Макар тут как тут. Кричит:

– Га-га-га! Га-га-га!

– Что хочешь?

– Егор Иванович! Возьми меня с собой!

– И не мечтай. Зачем ты в Москве?

Гусь забежал вперёд и говорит:

– Я – летун природный. Садись ко мне на спину. Живо до столицы доставлю.

Деду денег на билет в самолёт жалко. А гусь крыльями машет.

– Полетели, давай.

Долго ли, коротко ли, очутились они в Москве на Красной площади. Людей-то, как гороху! Кремль стоит красоты невиданной. Вокруг стена кирпичная. У входа часовые. Куранты каждый час бьют.

Полюбовался старик на Кремль, пошёл дальше. Гусь за ним. На пути попался музей с картинами.

Гусь клюв открыл, спрашивает:

– Егор Иванович, что скажешь?

– Пошли на экскурсию.

Подошли они к кассе. Кассирша билет на птицу не даёт. Говорит:

– Перьев от вашего гуся! Ступайте прочь!

Тут дед Егор повязал на Макара платочек и выдал за внучку. Так на экскурсию и пошёл.

Люди туда-сюда за экскурсоводом ходят, живопись разглядывают. Вошли в другой зал. А там картина Васнецова «Иван царевич на сером волке». Гусь встрепенулся, давай кричать:

– Га-га-га! Га-га-га!

Экскурсовод ахнула, за охранником побежала.

Гусь опомнился, спрашивает:

– Егор Иванович, что делать?

– Убегать надо!

Несутся они к выходу, за ними охранник гонится. Дед Егор думает: «Конец нам!» А охранник догнал беглецов и говорит:

– Дедушка, продай мне гуся. Бабуля моя из деревни Уйма в Москву переехала. С гусем ей нескучно будет.

– Не продам! – отвечает дед. – Гусь у меня вместо самолёта. – А сам спрашивает:

– Макар, останешься в Москве?

Гусь головой кивает:

– Га-га-га! Га-га-га!

Старик переночевал на мягкой постели в гостях. Рано утром домой полетел. После обошёл всех внуков, им про столицу рассказал, заважничал. На другой год дед Егор опять в Москву собрался. А как же? Надо ведь гуся проведать.

 

Мазурик со «сливками»

Как-то ехал Мишка в трамвае. Видит, старичок на остановке вышел, а торт «Клубника со сливками» забыл на сиденье. Миша поте-ряшку взял и отправился в гости к красавице Эльвире.

Дверь ему румяная дама открыла. Спрашивает:

– Вы к внучке? Я её бабушка, Роза Львовна. Эльвиры нет дома. Гуляет.

Мишка развернулся.

А Роза Львовна на коробку глянула и говорит:

– Пошли чай пить. А там, глядишь, и внучка вернётся.

Мишка в гостиную вошёл, торт на стол поставил. Увидел на комоде фотографию Эли, спрятал в карман. Думал, не видит никто. Как же!

Учёный ворон из клетки клювом щёлкнул, давай ругаться:

– Хапуга, хапун, мазурик со «сливками»!

Мишка оторопел, фотографию на место поставил.

Тут Роза Львовна с чайником пришла. Мишка её спрашивает:

– Это что за птица?

– Ворон по кличке Ферапонт. На днях мой друг, профессор филологии заходил. Такой рассеянный! Забыл клетку со своей птицей. Ты тортик-то распечатывай!

Только протянул Мишка руку к коробке, ворон глазами сверкнул, кричит:

– Кар! На чужой каравай рот не разевай!

Роза Львовна губки надула, жалуется:

– Этот Ферапонт такой самохвал! Ему бы только знаниями похвастаться! Вчера меня охамякой назвал. Я в словарь народных слов глянула. А это, оказывается, обжора.

Мишка покраснел и говорит:

– Вы случайно не знаете, что означает слово «мазурик»?

– Мазурик? Это тоже слово из народа. Означает «вор».

В ту самую минуту в дверь позвонили. Старичок-профессор в комнату вошёл, торт «Клубника со сливками» увидел, ахнул:

– Розочка! Не понимаю, как мой торт на столе оказался? Ведь я же в комнату не входил!

Ферапонт к хозяину повернулся. И давай вопить:

– Лопух, тютя, недотёпа, ротозей, шляпа. Ха-ха-ха!

 

Любовь

Тётенька Любовь гуляла по городу. В сумочке у неё лежали сердечки. Маленькие и большие. Кому она подарит маленькое сердце, тот сразу становится красивым. А кому большое – счастливым.

Вот идёт Любовь по дороге, идёт. Видит, дети дерутся. Вовка дёргает за косичку Леночку. Та плачет. Волосы у неё растрепаны, платье порвалось.

– У-у! Вовка-морковка, отольются тебе мои слёзы!

Любовь к ним и шагнула. Сердечко Леночке в карман платья бросила. От этого чудо произошло. Девочка превратилась в принцессу. Платье на ней голубое, шёлковое, на голове корона, в ушах серёжки.

Увидел Вовка такие перемены, притих. Влюбился в принцессу Алёнку и говорит:

– Ты моя красавица! Давай дружить?

А Лена показала обидчику язык и домой отправилась.

Тут догоняет её белый «Мерседес». Выходит из него принц в золотой короне. Протягивает руку и говорит:

– Елена Прекрасная! Когда вырастешь, выходи за меня замуж!

– Я согласна! – отвечает Леночка. – А пока прокатите меня!

И уезжает с незнакомым принцем.

Вовка чуть с ума не сошёл от отчаяния. Любовь к нему и шагнула, сердце в карман рубашки бросила. Вовка схватился руками за голову, кричит:

– Ну я и дурачок! Такую принцессу проворонил!

От этого чудо произошло. Принц в машине превратился в Вовку. Алёнка его увидела и ахнула:

– Что такое? Откуда ты взялся?

А Вовка улыбнулся и протянул ей сердце. Большое, шоколадное. Одно на двоих.

Тётенька Любовь видит, дети звонко смеются. Помахала им вслед шляпой и с прекрасным настроением продолжила прогулку.

 

Чёрненькая кошечка

Однажды мама сварила борщ и говорит сыну:

– Петя! Сбегай-ка в магазин за сметаной.

Пришёл мальчик в магазин «Молоко», встал в очередь за старушкой. И вдруг слышит, кто-то мяукает.

Обернулся, а это девочка. Маленькая, ростом с кошку. Волосы на её голове чёрные, блестящие, глаза зелёные. А на пальцах вместо ногтей длинные коготки. Подмигнула и говорит:

– Петя, купи мне сырок!

Петька удивился, что она его имя знает. А старушка на эту девочку пальцем показала:

– Мальчик, не бери сырок. Эта девочка нехорошая!

Взяла молоко и ушла.

Тут Петькина очередь подошла.

– Говори, что тебе? – спросила продавщица.

– Шоколадный сырок! – вдруг сказал мальчик.

Огляделся вокруг, а девочки уже нет. Вышел Петька из магазина на улицу и отправился домой.

Идёт и видит: на рекламном щите плакат висит. Там нарисована чёрненькая кошечка с зелёными глазами. В лапке у неё шоколадный сырок. А внизу надпись:

«КУПИ СЫР, ПОПАДЁШЬ В ДРУГОЙ МИР!»

Тут кошечка на плакате ожила, спрыгнула на землю и превратилась в ту самую девочку и говорит:

– Мяу-мяу! Петя, пошли со мной!

Схватила мальчика за руку и запрыгнула обратно в плакат.

В ту же минуту Петька очутился в маленьком тёмном помещении. Посередине на полу металлическая клетка блестит. Вокруг такие, как он, мальчики и девочки на ковриках сидят. В руках шоколадные сырки. А сзади на стене знакомый плакат висит.

Девочка усмехнулась, отобрала лакомство. Наелась и говорит:

– Мяу-мяу! Я злая колдунья Мура Кошечкина. Обожаю есть на завтрак шоколадные сырки и превращать детей в мышей! Вот из тебя, Петя, славный рыженький мышонок получится (волосы-то у Петьки рыжие были)!

Сказала и захохотала писклявым голосом.

Петька, изловчился и схватил девочку за руку.

– А ну-ка, верни нас в город к родителям! – крикнул он. – Не то хуже будет!

Девочка взвизгнула и отвечает:

– Забудьте про это! Ни мам, ни пап больше никогда не увидите!

Встала она на четвереньки, грозно мяукнула. И вдруг… превратилась в чёрную кошку с зелёными глазами. А все мальчики – в мышей: серых, белых, и одну – рыженькую.

Комната сразу выросла, стала ещё темнее.

– Фыр-фыр! Ваше счастье, что я сейчас сыта! – облизнулась кошка, загоняя мышей в клетку. Затем она громко зевнула, улеглась спать на коврике. А про рыженького мышонка по рассеянности и забыла.

Вот Петька в образе мышонка обежал комнату, но не обнаружил ни единой щёлочки. Надо удирать, но как? А что, если прыгнуть в плакат?

Разогнался, запрыгнул на клетку, оттолкнулся лапками, влетел в плакат и в ту же минуту очутился на знакомой улице. А там уже вечер наступил. И есть очень хочется. Да и без ботинок холодно.

В ту пору Петина мама стояла у окна, поглядывала на часы и гадала: куда же подевался её сын со сметаной? Вдруг слышит, кто-то скребётся в дверь.

Вышла на лестничную площадку и увидела там маленького рыженького мышонка. Он был очень усталый и несчастный.

– Заходи, Рыжик! – грустно улыбнулась мама. – Вот вернётся Петька, будете с ним играть.

Мышонок благодарно пискнул, прибежал на кухню и стал мордочкой тыкать в холодильник. Мама удивилась, налила в блюдце немного молока, покрошила туда хлеба и поставила перед зверьком.

Мышонок быстро наелся, перебежал в детскую комнату, запрыгнул на Петькину кровать и заснул.

А мама тревожно посмотрела на темнеющее окно и отправилась на поиски сына. Пришла в магазин, подошла к молочной секции, встала в очередь за старушкой.

Спрашивает у всех:

– Вы не знаете, куда подевался мой сын Петька? Он ещё утром за сметаной для борща отправился.

Старушка обернулась и говорит:

– Я его видела. Он вместо сметаны купил шоколадный сырок. А это очень плохая примета. – Поманила маму пальцем в уголок и продолжила разговор:

– Я Мария Ивановна Загадкина. Давно работаю в библиотеке. У нас есть старинная Книга загадок. Так вот, сегодня я прочитала, что в утром в городе появилась злая колдунья Мура Кошечкина. Обычно она ждёт детей в магазине. Те забывают о поручениях родителей купить тот или иной продукт и покупают шоколадные сырки. Лакомство колдунья съедает, а детишек превращает в мышей. А куда потом деваются эти несчастные, – вот загадка!

– Как же быть?! – испугалась мама. – Что делать?

– Непременно расколдовывать Петьку и других малышей. В книге написано, что для этого необходимо отыскать в городе плакат с изображением чёрной кошечки с надписью: «КУПИ СЫР, ПОПАДЁШЬ В ДРУГОЙ МИР!» В полночь сжечь его и три раза произнести волшебное заклинание: «Мурка, мурка, брысь!» И только тогда вы увидите своего ребёнка.

– Бедный Петечка. Несчастные дети!! – схватилась руками за голову мама и помчалась искать описанный ей плакат.

Она обежала весь город, внимательно оглядывая все вывески на стенах домов, досках объявлений, проезжающих трамваях. Но нужного, с изображением чёрненькой кошечки, так и не нашла.

А на улице становилось всё темнее и темнее. Время приближалось к полуночи. И тут из-за угла к ней подходят пять заплаканных мам и три папы. Спрашивают:

– Вы случайно не видели наших мальчиков? Они ещё утром отправились в магазин: кто за молоком, кто за кефиром. И до сих пор не вернулись.

Мама тут же рассказала родителям всё, что знает. Посовещавшись, они разделились на группы и бросились на поиски злосчастного плаката.

Прошло ещё полчаса.

И когда папы и мамы уже совсем отчаялись, они вдруг обнаружили рекламный щит с нужным плакатом неподалёку от магазина. С него, точно живая, на них смотрела озлобленная кошка с зелёными глазами и острыми коготками.

Когда родители примчались в квартиру, на часах было без пяти минут двенадцать. Они живо принялись за работу, схватили металлическую кастрюлю, поместили туда плакат и вдруг с ужасом обнаружили, что в доме нет спичек.

К тому времени рыженький мышонок проснулся, сообразил, что к чему, шмыгнул за шкаф и вытащил затерявшийся спичечный коробок.

И как только Петина мама подожгла плакат, комната наполнилась чёрным дымом и из всех углов послышался рёв дикой кошки:

– Мяу-мяу-мяу!

Мама зажмурилась и живо произнесла волшебное заклинание:

– Мурка, мурка, брысь!

Через минуту дым рассеялся и все увидели, что вместо рыженького мышонка перед ними стоит Петька. А вокруг на четвереньках ползают испуганные мальчики.

Обрадованные родители бросились обнимать своих дочек и сыновей. А Петина мама улыбнулась и вежливо пригласила всех отведать борща. Проголодавшиеся гости с радостью приняли её предложение.

Они с наслаждением ели борщ, и каждый думал о своём.

Мальчишки думали: «Ну и зачем мы с кошкой связались? Попадись нам сейчас эта Мурка!»

А их папы и мамы – о другом: «Вот какие мы молодцы! Детей спасли! А в борще-то… явно не хватает сметаны».

Вдруг слышат, кто-то звонит в дверь. Петька на цыпочках вышел в коридор и посмотрел в дверной глазок. Там стояла та самая старушка из магазина, с литровой банкой в руках. Она загадочно улыбнулась и говорит:

– Здравствуй, Петя! Открывай двери. Вам нужна сметана?

 

Лунушка

В одном городе жил мальчик Виталик, ученик второго класса. Жил он вместе с мамой и маленькой собачкой Жулькой.

В конце зимы на его семью, точно горох, посыпались всякие неприятности. Сначала пропала собака Жулька. Потом простудилась и тяжело заболела мама. А тут ещё неприятности в школе – переэкзаменовка по русскому языку!

Вернулся Виталик домой в плохом настроении.

Мама приподнялась на кровати и говорит:

– Сынок! Иди поешь каши. Только без сахара. Деньги-то кончились. Вот поправлюсь, выйду на работу – и всё у нас наладится.

Виталик наскоро проглотил кашу и стал поспешно одеваться.

– Куда ты? – спросила мама.

– Пойду к товарищу за учебником, – ответил он, – через полчасика вернусь.

Вышел Виталик на улицу и отправился вперёд, куда глаза глядят. Идёт, идёт и думает: «Что же делать? А вдруг мама никогда не поправится?» Видит, неподалёку от парка магазинчик «Сладости для радости» открылся. Весёленький, точно сказочная избушка. Окошечек в нём много. Ставенки отворены. Внутри корзинки с конфетами и пряниками стоят. И большой самовар в углу сверкает.

Из дверей вышла продавщица в цветастом платке и говорит:

– Эй, мальчик! Коли есть денежка, заходи. А не то магазин закрывается.

Виталику очень захотелось полакомиться. Натянул он шапку на глаза, прошёл в магазин, схватил из корзинки розовый пряник, выбежал на улицу. И быстро юркнул в парк.

Здесь было необыкновенно красиво! На землю падал пушистый снег. Деревья искрились в лунном свете.

Мальчик лёг в сугроб и засунул в рот половинку розового пряника. Сверху на него смотрела большая золотистая луна.

– Вот бы всё переменилось к лучшему! – загадал Виталик.

Тут луна подмигнула ему и бросила на землю длинную узкую дорожку. А с неё, точно с горки, скатилась вниз горошина. Упала в сугроб, выросла в прехорошенькую куколку. Стоит, в ярко-жёлтой шубке, шапочке, сапожках, и смеётся. А голосок у неё тоненький-тоненький.

– Хи-хи! Чудесный вечер! Угости Лунушку пряничком!

Виталик от удивления замер. Но лакомство всё же протянул. Куколка угостилась пряничком, облетела вокруг мальчика и пищит:

– Я – Лунушка-чудесница. Буду тебе помогать! Ну, рассказывай, что за беда с тобой приключилась?

Виталик выкарабкался из сугроба и крикнул:

– Уходи, откуда пришла! Я с девчонками не вожусь. Сам как-нибудь со своей бедой справлюсь!

Куколка взмахнула ручками и подняла снежную бурю. Наглотался Виталик снежинок, сразу послушным стал. Рассказал куколке про все свои беды-горести: и про пропавшую Жучку, и про больную маму, про неприятности в школе. И про украденный пряник не забыл.

Куколка внимательно выслушала Виталика и говорит:

– Я – Лунушка-чудесница. Буду помогать!

Потрясла она ручками, выронила из шубки сверкающий мешочек. Подмигнула мальчику:

– Вот тебе три чудесных вещицы: платок-лекарь, ложка-кормилица и ручка-самописка. Вместе они помогут в беде!

От сугроба сапожками оттолкнулась, на лунную дорожку прыгнула и помчалась вверх. Улетая, пискнула:

– Я дарю тебе три лунных часа! Хи-хи! Поторопись!

Тут засвистел ветер и прижал мальчика к земле. Спустя минуту Виталик поднялся и побежал домой.

Мама по-прежнему лежала на кровати. Виталик уже забыл, как она смеётся. Но сегодня он так надеялся на чудо, на три лунных часа. А потому живо принялся за работу. Сперва он укутал маму платком-лекарем. Та мигом согрелась, потянулась и встала со стула.

– Как хочется есть! Сынок, что это за ложка?

Виталик опустил волшебную ложку в кастрюлю, и та тут же наполнилась горячими щами. Затем он поместил ложку в вазу, в ней выросла горка апельсинов.

А когда волшебная вещица попала в холодильник, тот затрещал от изобилия самых разнообразных продуктов.

Изумлённая мама подошла к сыну, обняла его и спросила:

– Эй, сынок! Что всё это значит?

– Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чём! – попросил Виталик. Представь, что это чудесный сон!

Маме очень захотелось поверить в чудо. Она зажмурила глаза и… поверила! А потому решила поскорее выпить чаю с пирожным, пока не проснулась. Вот пошёл последний лунный час. Виталик торопливо принялся за приготовление домашних уроков. Ручка-самописка сама вывела на бумаге ровные буквы и скоро без единой помарки выполнила упражнение по русскому языку. Мальчику стало стыдно заниматься обманом. Он вырвал страницу из тетради, взял обычную ручку и самостоятельно сделал все уроки.

Вдруг ручка-самописка шевельнулась, подняла хвостик, заплясала на листе и написала:

– Чудесно! Ну хватит с меня работы! Хи-хи. Прощай!

В это время на небе погасла луна. Одновременно волшебные вещи – платок-лекарь, ложка-кормилица и ручка-самописка – исчезли.

Когда Виталик утром открыл глаза, в его жизни начали происходить счастливые перемены. В окно светило яркое солнце. Выздоровевшая мама собиралась на работу.

– Ах, какой славный денёк! – звонко пропела она. – Весна!

На столе стоял горячий завтрак – тарелка с манной кашей и чашечка с малиновым вареньем. В кармане своей курточки Виталик нашёл сюрприз – розовый пряник, завёрнутый в золотистую бумагу. Виталику опять стало стыдно.

В школе он не без труда исправил «единицу» по русскому языку на «четвёрку». И по всем остальным предметам получил хорошие оценки. А после занятий помчался в магазинчик «Сладости для радости». Заметив вчерашнего воришку, продавщица нахмурилась.

– Вот, тётенька, возвращаю вам пряник! – сказал Виталик. – Простите меня. Пожалуйста!

– Да ладно! – вдруг улыбнулась женщина. – С кем не бывает? Забирай лакомство в подарок. А в придачу – приблудившегося щенка. Как мама, не заругает?

– Не заругает, – ответил Виталик, принимая от женщины маленький живой комочек. Это был щенок, очень похожий на Жуль-ку. Рыженький, криволапый, с мохнатыми ушками. Весь уместился у мальчика за пазухой.

На улице становилось всё темнее и темнее. По пути домой Виталик решил заглянуть в парк. Он прошёл аллею, остановился возле знакомого сугроба и вынул из кармана розовый пряник. На душе было светло и радостно.

Кинув влюблённый взгляд в небо, он прошептал:

– Спасибо тебе, Лунушка, куколка-чудесница!

С ладошки соскользнул и улетел в небо розовый пряник. Под рубашкой умильно пискнул щенок. А в небе вспыхнула большая золотистая луна.

 

Сиреневая звезда

Висела высоко в небе звезда. Да не простая, а сиреневая. Вот придумала в озере искупаться. Оторвалась от неба и плюхнулась прямо в воду.

Наступило утро. В небе расцвело светик – солнышко. В школу отправились сёстры-близнецы Даша да Глаша.

Дошли до озера, заглянули в воду и ахнули. Водица-то сиреневая! В ней, радуясь, что-то плещется.

Побросали девочки тетради на землю. Зачерпнули портфелем диковинку и заверещали:

– Глянь-ко, Глаша, звезда!

– Ага. Махонькая. И… светит!

Переглянулись сёстры, портфель запечатали и домой побежали.

Спрятали диковину в шкаф с одеждой. В ладоши хлопают, что дальше делать, не знают.

Тут дверца шкафа сама собой отворилась.

Сиреневая звезда высунулась и заговорила:

– Верните меня, девочки, обратно в озеро. Нельзя мне жить на земле. Высохну – беда приключится!

А Даша да Глаша такое чудо увидели и отвечают:

– Извини, звезда. Что нашли, то наше. Ты теперь в шкафу живи, нас весели. Мы тебя даром кормить-поить будем.

Дело к вечеру. Учительница Марья Северьяновна в окошко стучит, интересуется, почему девочки в школе не были. Часом не заболели ли?

Тем временем родители с работы пришли. Узнали, в чём дело, всполошились.

Видят Даша и Глаша – дела плохи! Надо прятаться.

Залезли они в шкаф, притаились, не шевелятся. Папа с мамой из комнаты в комнату ходят, дочек ищут.

– Даша, Глаша! Ау! Где вы?

Заглянули в шкаф и застыли от удивления. Там сиреневые девочки сидят. И всё у них сиреневое: и руки, и ноги, и волосы, и даже веснушки на носу! А Марья Северьяновна руками всплеснула:

– Ну и чудеса! Я ещё ни разу сиреневых девочек не встречала! Может, это инопланетянки?

Глаша да Даша подбежали к зеркалу и ахнули. Никогда они себя такими нарядными не видели. Обнялись сёстры и давай кружиться на месте. А про себя думают: «Вот какие мы красавицы! Не девочки – звёзды!»

Родители за головы схватились:

– Где же наши девочки? И что же теперь с этими делать?

Марья Северьяновна подумала и отвечает:

– Надо инопланетянок в Москву отправить, на обследование. Пусть у них учёные анализы возьмут. Может, специальные уколы сделают, чтобы они разговорились.

Тут девочки перепугались, в один голос закричали:

– Это мы – Глаша и Даша! Не хотим уколы! Нас сиреневая звезда заколдовала!

Разревелись и всё родителям рассказали.

Мама и папа в шкаф заглянули, звезду увидели и запричитали:

– Гляньте-ко, что оно такое… Звезда!

– Ага. Махонькая. И… гаснет!

– А виноваты во всём Даша и Глаша! – подвела итог учительница.

Упали девочки перед звездой на колени и давай просить:

– Звёздочка! Прости нас. Оживай, из шкафа вылезай. Ты нам даром не нужна!

Сиреневую звезду на озеро отнесли, в воду с поклоном опустили. В ту же минуту высоко в небе луна вспыхнула. Звёздочки, большие да малые, зажглись. Ночь светлее и наряднее стала.

Вернулись Глаша да Даша домой, увидели в зеркале себя прежних, запрыгали от радости. После переглянулись, в один голос заревели:

– Эх, были у нас платья от сиреневой звезды!

В полночь дед Андрон (тогда ему сто лет было) из клуба домой возвращался. К озеру подошёл да под луной и заглянул в воду. А водица-то сиреневая! В ней, радуясь, что-то плещется.

Зачерпнул дед шапкой диковинку. Глядит, это сиреневая звезда! Горячая, живая. Оглядел он свою находку и говорит ей:

– Эка, проказница! Марш домой. Да без оглядки!

Тряхнул шапкой и со свистом закинул звезду на небо.

 

Снежинка

Хорошо, когда у тебя новогодние каникулы! Плохо, когда в дневнике «двойка» по математике. Из-за собственной лени.

Вот Алёша едет в трамвае, не хочет домой возвращаться. Он и так знает, как его будут ругать:

– Ах, двоечник! Надо этого лентяя на все каникулы в комнате закрыть!

Спрыгнул Алёша с подножки трамвая, поёжился от холода.

– Не хочу больше жить в семье! То ли дело один, получил «двойку» или даже «единицу», плюнул – и все дела!

Вдруг высоко в небе что-то зазвенело. Посыпался снег. Снежинка ему на нос вспорхнула и говорит:

– Мальчик, сегодня я таять не буду, исполнять твои желания буду!

Алёша по сторонам оглянулся: кто это с ним разговаривает? Никого нет. Снежинку на рукавичку положил, улыбнулся. Сам не заметил, как к родному дому подбежал. Стал в лифте подниматься да и застрял между этажами. Ни вверх, ни вниз не едет. Кому охота новогодний праздник со снежинкой провести?

Стоит Алёша, придумывает, как до дому добраться. Если кричать, так никто не услышит, все к новогоднему празднику готовятся. Думал-думал, придумал. На снежинку дунул и говорит:

– Желаю, чтобы лифт заработал!

Машина вздрогнула и поехала вверх.

Алёша рассмеялся: у него чудо есть, новогоднее, снежное!

Гадает, как домой заявиться, чтобы тебе все обрадовались. Решил стать Дедом Морозом. Что задумал, то снежинка и сделала. Да, отличный дедушка из мальчишки получился: с бородой, с посохом, в валенках. Мама увидала Деда Мороза на пороге – не узнала. Вздохнула и говорит:

– А я-то думала Алёшенька вернулся. Извините, я тут в халате стою. У меня без моего сына всё из рук валится.

Алёша маме улыбнулся, на снежинку опять дунул:

– Желаю, чтобы у этой женщины было новогоднее платье невиданной красы!

Вокруг его мамы снежинка закружилась, наряд за одну минуту смастерила: платье из голубых звёздочек, по подолу серебряная тесьма блестит. А на шею бусики из самоцветных камешков повесила. Мама просто ахнула. Подошла к зеркалу, стоит и шелохнуться боится.

К Алёше младшая сестрёнка идёт. Улыбается, да так ласково, что он даже растерялся.

– Если что надо, проси, Светка. Мне ничего не жалко!

– Дедушка Мороз, хочу санки. Мои-то Алёшка сломал, да так сильно, что пришлось выбросить.

Дед Мороз-мальчик покраснел, тут же новые санки для сестры пожелал, с мягким сиденьем и шёлковой верёвочкой.

Светка рассмеялась и на саночки уселась. Вот бабушка с вязаньем вышла. Волосики пригладила и просит:

– Хочу, милок, клюквенный пирог! Его мой внучок обожает.

Пирог получился большущий-пребольшущий. Непонятно, день его есть или неделю? Кисло-сладкий ягодный аромат заполнил всю квартиру.

В дверь позвонили. Соседи заявились, интересуются:

– И где вы Деда Мороза нашли, что подарки такие замечательные выдаёт? За кем в очередь становиться?

В ответ Алёша их тоже одарил: кому шапку, кому сковородку, а кому и новый утюг. Следом коты и кошки со всех этажей в гости прибежали. Сердито фыркают, без подарка боятся остаться. Ну, Дед Мороз им батон ливерной колбасы, один на компанию, сотворил. Гостинцы все получили, довольнёшеньки по домам разбежались.

Алёша на снежинку с восторгом посмотрел, на посох пристроил.

В это время опять зазвенел звонок. Папа вошёл в квартиру, посмотрел на Алёшу и говорит:

– Дед Мороз, у тебя сила в посохе. Будь другом, разыщи сына Алексея!

Мама опять загрустила:

– И куда Алёшенька запропастился? Подумаешь, «двойку» за четверть принёс. С кем не бывает?

А бабушка платочком глаза вытерла и выговаривает:

– Его отец однажды три штуки отхватил. И ничего. Вон, работает начальником. Ещё и женился.

Тут Светка ручками всплеснула и закончила:

– Через пять минут Новый год, а родного братика, как надо – так нету!

Дед Мороз вдруг смутился, заторопился.

Кашлянул, к двери шагнул:

– Извините, мне нельзя больше в гостях сидеть, у меня план по посещению детей, я дальше пойду.

Выбежал на улицу, отдышался.

Поглядел на снежинку и говорит:

– Не хочу больше жить один! То ли дело в семье! Провинился, извинился, исправился – и все дела!

Тут высоко в небе что-то зазвенело. Посыпался снег. Вот снежинка шевельнулась на посохе, говорит:

– Прощай, дружок!

И… растаяла.

Алёша стоит снова мальчиком: без посоха, без бороды и без валенок. Вздохнул и скорее домой побежал. Вся квартира от радости осветилась.

Папа к нему подошёл и сказал:

– Сынок, если хочешь стать хорошим, честным человеком, гони лень от себя!

Мама к сыну кинулась, стала обнимать-целовать, что-то ласковое на ушко шептать. Бабушка пирожком с клюквой угощает. А Светка новые санки показывает.

Скоро забили настенные часы. Это значит наступил Новый год. Все побежали к праздничному столу, веселиться стали. Свечи зажгли, музыку включили. Алёша горячего чаю с клюквенным пирогом напился. Сидит в тепле да ласке, а на душе тошно. Не по себе как-то.

«Ничего, – думает, – позанимаюсь хорошенько в каникулы и “двойку” по математике на “четвёрку” или даже на “пятёрку” исправлю. Ещё в кружок “Умелые руки” запишусь. Вдруг у сестрёнки опять санки сломаются? Пусть будет в семье полный порядок!»

 

Муська

Моя кошка Муська концерты по телевизору смотрела да и научилась петь. Особенно ей нравились выступления Аллы Пугачёвой.

Стоит ей услышать знакомый голос, тут же начинает мяукать. А нам кошачьи выступления слушать некогда – все делом заняты: кто на работу ходит, кто в школе учится. В общем, не до артистки!

Раз пришла из деревни телеграмма: дед Мосей в гости едет.

Мама думает: в какое хорошее место дедушку сводить. Посмотрела на Муську и придумала.

На другой день мы с ребятами на вокзал пришли, дедушку встретили, домой под ручки привели. Дедушка Мосей глухой был, плохо слышал. Мы всей семьёй соберёмся, одно предложение полчаса хором кричим. К примеру, спрашиваем:

– Дедушка, что будешь есть: кашу или жаркое?

А он в ответ:

– Фу! Не хочу моркови!

Вот ближе к вечеру мама говорит:

– Дедушка, собирайся-ка на концерт. Сама Алла Пугачёва приехала, будет песни петь.

А он:

– Ека страсть! Какой ишша медведь?

Мы махнули рукой. Праздничную рубаху на старика надели, в концертный зал под ручки привели.

Дед Мосей знаменитую артистку увидел, мигом рубаху одёрнул, расчёску из кармана вынул, бороду причесал. Встал и громко говорит: «А?!»

После концерта объявляет:

– Этта певица хоть и тихонько пела, но мне нравится! Слушайте команду: кассету с песнями Аллочки Пугачёвой добыть и купить!

Вечером дед поужинал, перешёл в другую комнату и спать повалился. Рядом кошка Муська пристроилась.

Папа в киоск сбегал, кассету купил, в магнитофон вставил. Музыка играет, дед Мосей похрапывает. Муська рядом лежит, глаза щурит. У деда Мосея ухо большущее было. Наша киска его за микрофон приняла. Представила себя певицей и замурлыкала:

– Мяу-мяу. Мур-мур-мур!

Утром дед Мосей открыл глаза и хвастается:

– Всю ночь-то мне концерт снился. Аллочка Пугачёва приятней всех других певиц! Кассету купили? Включайте!

Голос певицы на весь дом гремит, а старик глазами хлопает.

Ночью будто голос не тот, а много лучше был.

– Худую кассету купили. Меняйте.

День прошёл, наступил вечер. Вспомнила мама про детство в деревне на берегу Белого моря. Да так дивно спрашивает:

– Дедушка, станешь телевизор глядеть или пойдёшь рыбку кушать?

– Ну-ну! Пойду спать, Аллочку Пугачёву слушать.

Только положил старик голову на подушку, захрапел.

Муська своё дело знает. Опять деду в ухо запела:

– Мяу-мяу! Мур-мур-мур!

Рано утром старик, весь важный, поднялся, загордился:

– Певица только ко мне во сне приходит. Ноне была, «Арлеки-но» пела.

Смеху нам на весь вечер хватило! Мама Муську молочком да творожком потчует. Только кошка знает, как старику угодить.

Дед Мосей неделю-другую погостил, стал обратно в деревню собираться. Говорит:

– Загодя календарь с Аллой Борисовной купите. Прилеплю дома на стенку, стану любоваться.

Наступил час расставания. Дед Мосей из окна поезда кепкой на прощание помахал, уехал с подарками: красочной афишей в руке да с кассетой в сумке.

На другой день мы всполошились: что такое? Никто по дому не скачет, хвостом не машет, молоко из блюдца не пьёт. А это кошка пропала.

Родители на меня наступают:

– Почему за Муськой не уследил? Смотри, худо будет, если не отыщешь.

Мы с ребятами искали-искали кошку во всех дворах, не нашли.

Скоро из деревни к нам письмо пришло: «Муська в деревне живёт, молоко из-под коровы пьёт, деду Мосею по ночам песенки поёт».

Вот как! Выходит, наша артистка нашла себе поклонника, в сумку прыгнула, в деревню уехала, там прижилась. И к нам в город возвращаться не собирается.

 

Волшебные санки

(рождественская сказка)

Как-то торопится Андрюшка из школы домой. А день выдался светлый, морозный! Тут незнакомая старуха в длинной рубахе перед ним выросла. Глаза огромные, хитрющие, ноги топотущие.

Дыхнула мальчику в лицо и говорит:

– Ну-ка, парень, стой!

Андрюшка спрашивает:

– Кто вы такая? Что надо?

– Ихи-хих. Я – Стеня-Постеня! Хочешь получить волшебные санки? Против обычных, они – ого-го! Сами, будто кони бегут по снегу.

– Известно, хочу.

– Коли так, как стемнеет, выходи во двор. Будешь делать то, что я скажу.

Напротив Андрюшиного дома росла ель. Такая пушистая, что руками не обхватишь. Ребята привыкли собираться возле неё. У них тут и веселье, и разговор.

Вот вечером родители засобирались в дальнюю деревню навестить бабушку, а Андрюшке велели за младшей сестрой приглядывать. Она накануне простудилась и кашляет. Сказали и ушли.

Андрюшка усадил сестричку Алёнку за стол, дал рисование, прикрикнул, чтобы вела себя смирно, а сам отправился на улицу.

Стеня-Постеня вокруг дерева задом наперёд ходит приговаривает: «Ух, з-замёрзла!» Заметила Андрюшку, говорит:

– Сруби-ка ель, наколи дров. После разожги костёр. Я обогреюсь. И будут тебе волшебные санки.

Глазищами сверкнула, ногой топнула и пропала. Испугался Андрюшка, не знает что и делать. Боязно со странной старухой связываться, а санки ещё больше охота.

В то самое время во дворе собрались ребята.

Самый старший, Коля, говорит:

– Помните, что учительница нам про рождественские колядки рассказывала? Айда колядовать!

Ребята обрадовались, в ладоши захлопали.

А Коля их останавливает:

– Погодите. Угощенье надобно заслужить. Я пойду многолучевую звезду мастерить, а вы мешки для даров промышляйте да колядки сочиняйте.

Андрюшка говорит:

– Подумаешь, колядки! Весь вечер по дворам бродить, чтобы пироги да конфеты получить! Вот меня ждёт сюрприз, так сюрприз!

И рассказал ребятам о встрече со Стеней-Постеней. Так, мол, и так. Нынче я ель срублю, дров наколю, костёр разведу и в награду получу волшебные санки. Против обычных, они – ого-го! Сами, будто кони, бегут по снегу.

Ребята удивились такому разговору, не поверили. Давай снежками бросаться да потешаться:

– Андрюшка-врушка, Андрюшка-врушка!

Никому невдомёк, что товарища ведьма заколдовала.

А Коля спрашивает:

– Зачем тебе санки-самоходы? Давай я тебя покатаю. А ель рубить нельзя. Она, как друг. Где встречаться будем? Бабушка сказывала, что ель эта не простая, а чудесная. На её ветках красно солнышко отдыхает, силу набирает. Пошли лучше с нами!

Ох и рассердился Андрюшка. Рассуждает:

– Этот Коля такой добренький. Сам потихоньку вечером ель спилит, и будет на моих санках кататься.

Меж тем ребята отправились к колядкам готовиться. Обряжаются кто козой, кто медведем, на цветные шнурки подвешивают колокольчики.

Андрюшка подождал, когда все ушли. Вынес из дома топор. Замахнулся посильнее, да как стукнет по дереву! Жалобно застонала ёлочка, чуть покачнулась. Но стоит, как и прежде. Оглянулся Андрюшка.

– Ох, если бы кто помог!

Откуда ни возьмись выросла Стеня-Постеня.

Кричит:

– Дай я помогу!

Вытащила из-под рубахи длинную пилу и зубки скалит. Ухватились они за концы пилы и спешно начали работу.

Алёнка ёлочку нарисовала, гадает: что же такое с братиком приключилось? Добрее его в деревне не было! Подошла к окну. Дыхнула на стекло, глянула в синее окошечко.

А там Андрюшка с незнакомой старухой ель пилит.

Глаза у старухи хитрющие, ноги топотущие. Сразу видно, – ведьма. Из сказки! Папа с мамой далеко, нескоро придут. Надо брата выручать. Алёнка-то была умница, смекнула, что делать.

Накинула она на плечи шубку, надела шапочку и вышла во двор. По снегу сапожками скрип-скрип. Так до ёлочки и дошла.

Кашлянула и говорит:

– Бабушка! Давайте знакомиться. Я – Алёнка.

– Ихи-хи! Я – Стеня-Постеня. Что надо?

– Извините, почему вы зимой в одной рубахе ходите?

– Такая у нас, лесных старушек, мода.

И вдруг пожаловалась:

– З-замёрзла я за зиму!

– Пойдёмте в дом. Там тепло, каша есть и кисель клюквенный.

У старухи моментально аппетит разыгрался. Она слюнки пускает, а Андрюшка говорит:

– Да как ты, Алёнка, смела со стула встать и больная во двор выйти?

– От сижанки я устала.

Стеня-Постеня тем временем пилу бросила, приказывает мальчику:

– Ты работай без меня как-нибудь. Да поторапливайся… А я передохну малость. После, по уговору, волшебные санки получишь. Против обычных они – ого-го!.. Сами, будто кони, бегут по снегу.

И понеслась к дому. Бежит, по снегу путь протаптывает, приговаривает:

– Ух, з-замёрзла!

Коснулась ладонью двери и печать оставила, точно дыру сквозную. Алёнка живо стол накрыла и говорит:

– Бабушка, разденьтесь, я вам тёплый мамин халат дам. А рубаху в машине постираю.

– Ихи-хих! Стесняюсь я.

Глазищами сверкнула и спрашивает:

– Ты, Алёнка, чего мне всё время улыбаешься?

– Мамушка меня этому учила. Говорила: «Улыбнись, и тебе улыбнутся. Сам себе на радость никто не живёт».

– Ихи-хи! Да как так?

– У людей так. Смотри, Стеня-Постеня, что у меня есть! Это родительский новогодний подарок.

Распечатала Алёнка красочную коробку, а в ней заводной петушок. Оперенье у него разноцветное. Гребешок золотой, клювик красненький. Завела Алёнка игрушку ключиком.

Взмахнул петушок крыльями, запел: «Ку-ка-ре-ку!»

Стеня-Постеня вздрогнула:

– Ой, это кто такой?

– Петушок. Ты его не бойся.

А петушок опять поёт: «Ку-ка-ре-ку!»

Стеня-Постеня Алёнку умолять стала:

– Пожалей, убери страшилище! Я тебе за это волшебные санки подарю!

Алёнка согласна: подари! Топнула ведьма ногой, и, откуда ни возьмись, под окном появились санки. Стальные, все расписанные чёрными пауками. Верно, те самые, волшебные. Наконец петушок замолчал, ведьма успокоилась. Алёнка поставила на стол тарелку каши да клюквенный кисель.

Отужинала Стеня-Постеня, захрапела. В печной трубе ветер скрипит – это Стеня-Постеня в доме спит. Алёнка потихоньку дверь открыла, старшего брата пальчиком поманила. Тот под елью топчется, весь замёрз. Сестричка поцеловала брата в щёчку и говорит:

– Стеня-Постеня – это злая ведьма. Беги к ребятам. Нам Божья помощь нужна.

– А как же санки?

– Санки под окном стоят, пауками расписаны.

Тут Андрюша очнулся, думает: как же он сестру с ведьмой оставит?

Со всех ног побежал к ребятам.

А они навстречу, весёлые, румяные. От дома к дому по солнцу идут, встречным добрые пожелания раздают.

Слышит ведьма, ветер в окно колотится. Проснулась, к двери метнулась. Через сквозную дыру в двери посмотрела. Видит, нет Андрюшки. А ель стоит, голубеет, как миленькая.

Стеня-Постеня рассердилась, Алёнку на улицу гонит:

– Ступай во двор, дрянная девчонка! Пили ёлку, руби дрова. Не то обижу тебя! Ветер слух принёс, пора костёр разводить.

Вытолкнула девочку на крыльцо. Вот-вот разорвёт от злости.

В ту самую минуту на небе звёздочки вспыхнули. А одна – самая большая да яркая. Звонко зазвенели колокольчики.

Притопывая и прихлопывая в ладоши, ввалились во двор ребята. Впереди Коля со звездой из серебристой бумаги на шесте. Позади друзья с зажжёнными свечами. Андрюша крест-накрест посыпал крыльцо пшеничным зерном.

И все запели:

Тут Алёнка в дом метнулась. Вернулась с петушком да кулёчком колобков для славильщиков. Петушок крыльями захлопал, кричит: «Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!»

Со страху прыгнула Стеня-Постеня в волшебные сани и вдруг уменьшаться стала. Куклой с огромными глазищами в длинной рубахе обернулась и прочь в лес на санях покатилась. Вот и вся управа. Рождество святое, право!

На другой день в полдень на небо выкатилось красно солнышко.

Поднялось высоко-высоко над пушистой елью и давай лучами играть, ребятишек радовать.

 

Апельсиновый петух

Раз вернулся Серёжа после школы домой и, не снимая пальто, шмыгнул в свою комнату.

Бабушка сразу насторожилась и спрашивает:

– Серёжа, что случилось?

– Что, что? Родителей в школу вызывают. И всё из-за пчелы!

– Какой такой пчелы?

– Золотистой, с крылышками. Вера Петровна на уроке рисования велела нам апельсин нарисовать.

– Ну!

– Ну я и нарисовал. Прекрасный апельсинчик получился. От живого не отличишь! Откуда ни возьмись, пчела прилетела да и уселась на моё произведение. А краска густая-густая. Лапы у насекомого в ней и увязли!

Бабушка ахнула и присела на диван. А Серёжа продолжает:

– Стала злодейка выбираться на волю. Ползает по листу туда-сюда, туда-сюда. Вот из апельсина петуха и сотворила! Взмахнула крылышками и унеслась. Увидела рисунок учительница и спрашивает:

– Это что ещё за петух? Откуда?

Я отвечаю:

– Из апельсина!

А она в ответ:

– Апельсиновых петухов не бывает!

– Нет, бывают! – начал спорить я.

Тут ребята подошли, дразниться начали:

– Серёжка-врёшка! Серёжка-врёшка!

Я рассердился и говорю:

– Завтра ждите меня в школу с апельсиновыми птицами!

Закончил Серёжка свою историю и расплакался. Бабушка хотела поругать внука, да передумала. Она оглядела комнату и зачем-то вынула из шкафа баночку с оранжевой акварелью.

– Не плачь, милый. Ведь ты мужчина. Вот что, давай-ка твою шутку превратим в правду.

– Как так? – удивился Серёжа.

– Поехали на рынок. Я видела, в прошлую субботу там разных птиц продавали.

– Бабушка! Мы что, купим живого петуха и выкрасим?

– Да ты что, внучек? Ведь это нехорошо! Ишь что придумал…

Через полчаса они сели в городской трамвай и помчались на рынок. Чтобы скоротать время, Серёжа решил посчитать тех пассажиров, которые улыбаются. Оказался всего один человек – его бабушка. День уже заканчивался. Бабушка взяла внука за руку, и они прошли в птичий ряд.

Продавцы, громко покрикивая, складывали оставшихся птиц в специальные ящики-домики. Видно было, что все хорошие петухи уже проданы.

Сережа вздохнул и потянул бабушку за рукав:

– Бабуля, ну их, этих птиц. Пошли домой!

Но бабушка быстро начала ходить от одного прилавка к другому.

И вдруг у самого выхода она заметила девушку, которая торговала леденцами. В жестяных баночках лежали ярко-оранжевые фигурки на палочках.

– Это то, что нам нужно. Сахарные петушки! – обрадовалась бабушка и потащила Серёжу к прилавку.

– Мы покупаем тридцать штук! – сказала она.

– Все петушки закончились! – ответила продавщица. – Остались уточки и белочки. Если вам нужны петушки – приходите завтра.

– Но петушки нам нужны сегодня! – упрямо заявила бабушка.

– Надо, так и приготовьте их сами! – фыркнула продавщица, собрала товар и удалилась.

Когда бабушка и Серёжа подходили к дому, было совсем темно. На небе причудливым узором зажглись серебряный месяц и звёзды.

Наши путешественники зашли в хозяйственный магазин и приобрели там металлическую форму для изготовления леденцовых конфет. А в киоске «Продукты» они купили килограмм сахарного песку и апельсин.

После ужина бабушка и Серёжа попросили родителей не беспокоить их, а сами закрылись на кухне и принялись за изготовление петушков. Бабушка высыпала в кастрюлю сахар, отжала туда же сок из апельсина. Вручила внуку ложку и говорит:

– Давай, размешивай!

Затем она вынула из сумки металлическую форму, сбрызнула её водой и поставила на стол.

Всё время, пока Серёжка заливал горячий апельсиновый сироп в форму, над его головой летала золотистая пчела и мешала работать. Бабушка одной рукой размахивала полотенцем, отгоняя коварную негодницу, а другой вытаскивала из миски крохотные апельсиновые корочки и вставляла их леденцовым петушкам вместо глазок.

Поздно вечером Серёжа от усталости еле держался на ногах. Но лицо его сияло торжественной радостью.

Леденцовые петушки были чудо как хороши! А хвосты их были расписаны всеми цветами радуги.

На другой день бабушка встретила внука у самых ворот школы.

– Ну, как петушки? – спросила она.

– Отлично! – запрыгал на одной ножке внук. – Апельсиновые птицы всем понравились!

Бабушка и Серёжа громко расхохотались и, взявшись за руки, закружились на месте. В это время мимо, позванивая, промчался городской трамвай. Один дедушка, отогнал газетой золотистую пчелку, ткнул пальцем в стекло и сказал:

– Надо же! А я совсем разучился смеяться!

Все поглядели сначала на него, а затем в окно на забавную парочку. И улыбнулись.

 

Первая любовь

Глубокой ночью таинственный незнакомец поднялся с постели, открыл дверь и спустился на площадку второго этажа.

Там он зажёг фонарик и написал красным маркером на стене:

СВЕТА, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!

Услышав хлопанье уличной двери, он торопливо поднялся на свой этаж и шагнул в квартиру.

Днём между двенадцатью и тринадцатью часами на скамейке у подъезда старого дома разгорелся спор.

– Это твой Колька стену разрисовал! – шумела пенсионерка, Светлана Ивановна. – Он давно на мою внучку Светочку заглядывается. Проходу ей не даёт. Всё конфетки к велику привязывает!

– Нет, не Колька! – возражала ей другая пенсионерка, Ольга Павловна. – Все видели, что вчера вечером стена была чистая. А рано утром, когда я пошла мусор выносить, она вдруг стала грязной. Мой внучек в это время ещё спал.

– Ну хорошо, допустим! – сбавила тон первая старушка. – Кто же тогда виновник? И кому стену на площадке мыть? Лично мне некогда. Генеральная уборка квартиры запланирована.

– Но уж и не мне! – сверкнула глазами Ольга Павловна. – А тому, кто это безобразие сотворил!

Старушки решили вычислить виновника, а потому принесли тетрадь, ручку. Они уселись рядышком на скамейке и стали заставлять всех входивших в подъезд мальчишек писать предложение: «Света, я тебя люблю!»

В небе светило солнце, сладко пели воробышки. Благоухала весна, семидесятая в жизни наших уважаемых пенсионерок.

– Вы что тут делаете, гражданочки? – поинтересовался проходивший мимо участковый Григорий Иванович, или попросту Гриша.

– Нарушителя по почерку распознаём! – загадочно ответили старушки и, перебивая друг друга, рассказали о происшествии.

– Ну-ка, предъявите подписи предполагаемых виновников! – приказал молоденький полицейский.

– Пожалуйста, Григорий. Вам, как власти, доверяем и разрешаем.

Гриша долго рассматривал тетрадь в голубую клеточку, страницы которой были вдоль исписаны признаниями в любви неизвестной Свете. Затем, вместе с бабушками поднялся на второй этаж, сличил записи с оригиналом и сказал:

– Очень похоже, что это почерк Николая Крюкова!

Лицо Колиной бабушки стало красным. Рот сам собой открылся.

Из него посыпались обиды и угрозы:

– Нет, не он! Не мог мой Коленька. Я буду жаловаться! И вообще, внук давно про Светку забыл. Вторую неделю с Риточкой Комаровой из сто второй квартиры гуляет. Ей на велик конфеты привязывает!

В это самое время сверху послышался шум открываемой двери. Вниз по лестнице, опираясь на палочку, стал спускаться пожилой пенсионер Николай Петрович Соловьёв. Одет он был в праздничный костюм. Поверх белой рубашки был повязан тёмно-синий галстук. В его руках благоухал букетик первых весенних цветов – подснежников. Старичок ласково посмотрел на одну из старушек и, волнуясь, сказал:

– С первым днём весны вас, девочки. Светочка, моя милая одноклассница! Помнишь, много лет назад в этот самый день мы познакомились?

Участковый Гриша поглядел на испачканные красным фломастером руки пенсионера. И, посмеиваясь, удалился.

А Николай Петрович протянул даме своего сердца цветы, поцеловал её руку. И потихоньку продолжил путь.

– Я же говорила, что это не Колька! – усмехнулась Ольга Павловна.

– Да, ты была права, – грустно сказала Светлана Ивановна. – Это не твой, а мой Колька. Первая, похожая на сказку, любовь.

 

Буль-Булька

Эта история произошла глубокой осенью. В ту пору я жила одна. Ни мужа, ни детей, даже кота у меня не было.

Ну вот, замочила я бельё в ванной и решила заняться вязанием. Сижу на диване, вяжу варежки из белой шерсти и мечтаю: кто бы бельё вместо меня постирал. Вдруг слышу: «Буль-буль, буль-буль».

– Что такое? – думаю. – Может быть, я кран забыла закрыть? Или меня новый сосед с верхнего этажа затопил?

Отложила я вязание, вошла в ванную и ахнула. Гляжу, на мыльнице, будто на лодочке, плавает мальчик. Сам он махонький, синенький, ростом с зубную щётку, и рубашка у него до пяточек вся мокрая. Полощет ручками моё бельё и приговаривает:

– Буль-буль, буль-буль.

Я присела на край ванны и спрашиваю:

– Мальчик, кто ты такой? Откуда?

А он мне отвечает:

– Я живу в воде. А зовут меня Буль-Булька.

– Зачем же ты ко мне пожаловал?

– Так ведь ты сама просила о помощи!

– Ничего не понимаю. Что тебе надо?

Малыш застенчиво улыбнулся и отвечает:

– Ничего. Я постираю бельё, а ты свяжешь мне штанишки.

– Какие штанишки?

– Зелёненькие. Это мой любимый цвет. С помпончиками. Я в них греться после плавания буду. А то вода знаешь какая холодная!

Я охнула:

– Чего же ты без мыла стираешь? Да ещё в ледяной воде?

А он:

– Я и без мыла хорошо умею. А воду такую ты сама налила. Бр! Бр! Бр! Замерзаю…

Я живо взяла его на руки, закутала в полотенце, принесла в комнату, на батарею сушиться положила. Высунул он рожицу из полотенца и пальцем на ванную показывает:

– Давай, развешивай бельё. Чи-истое!

Я не стала спорить с чудиком, быстренько развесила бельё.

И удивилась его чистоте и свежести. А Буль-Булька, довольный, прыгнул на стол, вокруг шкатулки с нитками пробежал и говорит:

– Открывай да за работу принимайся!

Я сняла с гостя мерки, достала узенькие спицы, катушку зелёных ниток и принялась за вязание. Пока вязала, Буль-Булька исчез.

Слышу, в кухне что-то грохочет. Прибежала, смотрю, мой гость в раковине стоит, ручкой тарелку моет.

Я рассердилась и кричу:

– Ты мне всю посуду перебьёшь! Зачем из комнаты убежал?

– А я, – булькает, – стирать и мыть люблю!

– Да-а? Интересно знать, что ты ещё умеешь?

– Больше ничего не умею. Ведь я – Буль-Булька!

Скоро я связала малышу чудесные зелёные штанишки и свитерок в придачу. Осталось смастерить помпончики да пришить их. Вот решила передохнуть – угостить гостя чаем. Накрыла стол свежей скатертью, поставила чашку для себя, а для гостя – крышечку из-под лимонада. Принесла вазочку с земляничным вареньем, конфеты. Насыпала на блюдце горку сухариков.

– Угощайся! – говорю.

А Буль-Булька головкой замотал:

– Я есть не умею.

– Как так?

– Я пить умею.

Налила я из чайника в крышечку воды, добавила капельку земляничного варенья, размешала.

– Пей, пожалуйста.

Не успела глазом моргнуть, он всю воду выпил. Попросил добавки один раз, второй, третий. Потом зевнул, побарабанил кулачком по раздувшемуся животику, на ладонь ко мне залез, спать попросился. Положил головку на недовязанную варежку и заснул.

Спит, весело похрапывает: «Хр-буль, хр-буль». А над его головой мыльные пузыри летают. Чудеса да и только!

Я посмотрела полчасика телевизор, смастерила крохотные помпончики для штанишек, пришила их. Чуть-чуть повязала варежку и пошла высохшее бельё гладить.

Утром проснулась, вижу – Буль-Бульки опять нет.

А из ванной шум доносится. Вспомнила я вчерашнее происшествие, в ванную комнату потопала.

Смотрю на воду… и чувствую, что сейчас сойду с ума. Буль-Булька стоит на мыльнице, бельё полощет, которое я вчера погладила.

– Ты что вытворяешь? Ведь бельё-то чистое!

Буль-Булька пожал плечиками и отвечает:

– Подумаешь! Ещё чище будет! Буль-буль!

Только я отвернулась, чтобы успокоится, вдруг слышу смех.

Смотрю и своим глазам не верю. Охоньки! В мыльнице, как на настоящих волнах, раскачивается Буль-Булька и синенькая девочка с ним.

– Это ещё кто такая?! – спрашиваю.

– Это Буль-Булечка. Моя подружка. Свяжи ей зелёненький сарафан. С помпончиками. Пожалуйста.

Я нахмурилась, огляделась по сторонам и спрашиваю:

– И много вас, Буль-Булек?

– Мно-о-го! Хочешь, всех позову?

– Не-е-ет! – ужаснулась я.

Буль-Булька забрался ко мне на ладонь и говорит:

– Если свяжешь всем моим друзьям штаны да сарафаны – ни разу не покажемся.

Вот стою я и размышляю: что же мне делать? Взять да унести их в зоопарк? Показывать вместо зверюшек, на потеху ребятишкам? Нет, не смогу. Жалко их, маленьких. А если этих Буль-Булек столько, сколько капель в реке или даже в океане? Сколько же штанов да сарафанов надо связать? Моей жизни на это точно не хватит!

Думала-думала и придумала. Научу-ка я Буль-Булечку вязать. А когда научится, незачем их водяному роду будет ко мне ходить.

И вот я опять отложила своё вязание. Дала синенькой девочке вместо спиц иголочки, показала что к чему и говорю:

– Ты, Буль-Булечка, вяжи себе сарафан. А ты, Буль-Булька, вымой посуду и постирай шторы. А я пойду в магазин за хлебом.

Возвращаюсь, смотрю, на диване Буль-Бульки в обновах сидят, помпончиками играют. Весёлые-превесёлые. Синенькими глазками поблёскивают. С дверцы шкафа выстиранные шторы свисают. А по всему полу лужи растекаются. Хотела я поругаться, да передумала. Что с чудиков возьмёшь? Тем более что сегодня последний день их пребывания в моей квартире.

Осмотрела сарафанчик, похвалила Буль-Булечку и говорю:

– Ну, давайте прощаться. Уходите подобру-поздорову в своё водное царство-государство. А мне утром надо на работу, я пойду спать.

Буль-Булька вдруг нежно забулькал, прыгнул ко мне на ладонь и тихонько шепнул:

– Напои нас вкусненькой водичкой на прощание!

– Пожалуйста.

Ну, попили они воды с земляничным вареньем. И вдруг говорят:

– Как довяжется варежка – жди своё счастье!

Весело хлопнули в ладоши и как сквозь землю, провалились.

На другой день сижу я на работе, а сама нет-нет да и вспомню про своих диковинных гостей. Поздно вечером возвращаюсь домой.

Захожу в комнату, смотрю, никого нет. На кухне и в ванной – тоже. Даже под диван заглянула.

– Вот и всё, – думаю, – ушли!

И вдруг стало мне по-настоящему грустно. Оказывается, плохо жить совсем одной. Безрадостно. Видно, пришла пора свою семью заводить.

Села на диван и горюю:

– Скоро зима. А я до сих пор без варежек хожу. Надо за работу приниматься.

Открыла шкатулку. Гляжу, ни начатой варежки, ни клубка белой шерсти нет. Иголок и катушки с зелёными нитками – тоже.

– Что такое? – удивилась. – Ведь я только вчера клубок видела. Неужели Буль-Бульки сбежали, моё добро с собой прихватили?

Вдруг слышу, совсем рядом что-то булькает: «Буль-буль, буль-буль!»

Обрадовалась, стала звать:

– Буль-Бульки! А ну, покажитесь! Хотите земляничной водички?

Никто не отвечает.

Куда они подевались? Может, они мне во сне приснились?

Смотрю, а это дождь за окном. Барабанит по карнизу, превращается в пузыри и булькает.

Я послушала, послушала и зачем-то пошла в ванную. Гляжу, а там по воде идут волны, а на мыльнице две беленькие варежки качаются. С зелёными помпончиками. Такие хорошенькие!

Я села на край ванны, примерила варежки. А они как раз мне по руке, впору. Хлопнула я в ладоши.

И, честное слово, расплакалась.

На Новый год я вышла замуж. Думаете за кого? За соседа с верхнего этажа – капитана дальнего плавания Григория Счастливчикова. И стали мы жить семьёй: я и муж.

Позднее к нам присоединились дети, Сашка да Машка, и – хи-хи – кот Буль-Булькин.

 

Лимонная весна

Жил да был на свете лимон. Он лежал вместе с братьями в картонной коробке, которая стояла в овощном магазине. А когда лимон был лимончиком, он рос в саду на лимонном дереве в жаркой Турции, где никогда не бывает снега, а солнце светит круглый год.

Шли счастливые дни и месяцы. И всё было хорошо. Но вот однажды лето закончилось. И лимончик поменял зелёное платье на жёлтое.

Как-то утром в сад пришли люди, сорвали его, поместили в ящик и вместе с братьями увезли на другой конец Земли. Так наш лимон очутился в овощном магазине в одном из северных городов и стал ждать первых покупателей. А чтобы было веселее, наш лимон начал придумывать своего покупателя. Это будет маленькая девочка, которая всю жизнь мечтала подружиться с настоящим лимоном. Купив его, она непременно станет заботиться о нём. Утром умоет прохладной водой, днём выведет на прогулку, а вечером выкупает в ванночке с ароматной пеной. И на ночь споёт колыбельную песенку.

Наконец ровно в девять часов утра в магазине зазвонил колокольчик:

– Динь-динь-динь! Динь-динь-динь.

И открылась дверь.

– Ах! – разволновались лимоны. – Уже идут, идут покупатели! Сейчас нас увидят, купят, и мы всем покажем, какие мы замечательные игрушки!

– Ишь что придумали! – хмыкнула молодая продавщица Наташа. – Вы не игрушки, а продукты питания. Очень скоро вас разрежут на кружочки и бросят в горячий чай!

Встревоженные лимончики посмотрели в глаза продавщице и побледнели от ужаса.

Тем временем в магазин вошёл Сергей Иванович Смешинкин со старшей дочкой Машей.

Он показал рукой на самый крупный лимон и сказал:

– Во-от этот дайте! Мы его подарим бабушке. Она у нас большая чаёвница. И лимончики просто обожает!

– Прощай, брат! – прошептали испуганные лимоны. – Ведь мы больше никогда не увидимся.

– Нет, этого не может быть! – надулся наш лимон. – Я ни за что не лягу под нож какой-то бабуле. Вот увидите, непременно вернусь!

Но его братья с грустью отвернулись от него, выставив на свет свои самые неприглядные бока.

– Возьмите. Отличный импортный лимон! – сказала продавщица Наташа и протянула покупку маленькой девочке.

Маша бережно положила лимон в варежку. И вместе с папой они вышли на улицу. В городе стояла холодная зима. С утра до вечера на улицах трещал мороз. Погрустневшие люди давно забыли, что такое солнце. И часто по вечерам скучали о нём.

Лимончик лежал в варежке. А в нёй была дырочка. И он через неё видел, как на огромный город падает прекрасный белый снег. Ему это очень понравилось. И он, продолжая наблюдение, тихонько рассмеялся. Скоро лимон увидел высокий многоэтажный дом. Мужчина с девочкой зашли туда. Позвонили в дверь. К ним тотчас бросились другие люди и стали помогать раздеваться. Было приятно смотреть, что здесь все друг другу рады.

Вечером за круглым столом собралась большая семья. Сергей Иванович с женой, их дочь Маша и двое прелестных близнецов – Саша и Даша. А ещё – трёхцветная кошка Мурка с пушистыми усиками, пристроившаяся на коврике. Специально для неё было приготовлено блюдце с молоком.

Когда бабушка налила всем ароматный чай и принесла блюдо с румяными пирожками, Сергей Иванович, спохватившись, вышел в коридор и вернулся с лимоном. Положив его на стол, сказал:

– Вот, мамочка, твоё любимое лакомство!

Старушка очень-очень обрадовалась. А лимончик, наоборот, погрустнел и сжался, как только мог. От печали он стал раскачиваться на столе, покатился и упал прямо на колени бабушке.

Старушка взяла в руки лимон и вдохнула его аромат.

– Какой сочный и душистый! – сказала она. – Даже резать жалко. Пусть сегодня побудет у нас на столе. Вместо солнышка!

– Ура! Лимон вместо солнышка! – запрыгала от радости Маша.

И вся комната преобразилась, сразу наполнившись смешинками. «Фруктовый мячик! – лакая молоко из блюдца, подумала кошка Мурка. – Надо не забыть утром поиграть с ним».

Скоро все, смеясь и подшучивая, уселись пить сладкий чай с воздушным печеньем. После включили музыку и организовали игры. Самой замечательной была «В лимончик».

Разрумянившаяся бабушка каждые пять минут прятала в укромном месте лимон. И, спустя немного времени, громко считала:

– Раз, два, три! Ищи!

И все дружно искали лимон, слушая бабушкины подсказки: «холодно», «тепло» или «горячо»!

В конце восхитительного вечера Сергей Иванович включил магнитофон, поднял вверх лимончик и с возгласом «Лимонная весна!» объявил танцы.

Поздно вечером все устали и занялись своими делами. Взрослые уселись на диване у телевизора.

Кошка Мурка отправилась на лестничную площадку помяукать с подружками о своих кошачьих делах. А дети, закрывшись в комнате, продолжили игру. Они заботливо выкупали лимон в ванночке. После карандашом нарисовали ему глазки, носик, рот. Затем закутали, точно куколку, в носовой платок, уложили на кроватку и потихоньку спели колыбельную песенку.

Засыпая, лимончик счастливо улыбался. А его нарисованные глаза радостно светились. Ещё бы! Ведь далеко не каждому лимону за его короткую жизнь выпадает удача побывать настоящим солнышком. И заставить всех-всех поверить, что в дом пришла весна.

 

Просто о сказке

Раз под вечер бабушка Клава купила на рынке пуховую подушку, и её жизнь поменялась. Неведомо откуда в доме появился Куркоша, весь в перьях, и котёнок Леденец.

Да ещё сосед – прирученный змей Васька – навязался. Ему огонь зажечь – раз плюнуть!

Наутро что ни час, то новый сюрприз!

В киоске «Ни пуха ни пера» бабушка покупает чёрное яйцо, из которого, по старинному преданию, вот-вот вылупится царь змей Василиск.

Специалист по куроведению Лиха Манковна Куролапая изо всех сил старается похитить яйцо.

Учёный-иностранец Марк Кур с любопытством наблюдает за развивающимися событиями.

Иван Курочкин – сотрудник телекомпании «Ванька-Встанькино» – готовит уникальный видеосюжет и мечтает о славе.

А по улочкам-закоулочкам ходит Куриная Слепота.

 

Куркоша

Раз под вечер бабушка Клава купила на рынке пуховую подушку. Хотела ещё плеер с наушниками взять, да денег не хватило. Дома она вынула ножницы, стала бирку отрезать да нечаянно шов и повредила.

От обиды подушку на кровать бросила. Пёрышки по воздуху кружатся, старуха ревет:

– Чем я плоха? Ни плеера мне, ни подушки!

Бабушка пушинки ловила-ловила, из сил выбилась.

Бирку от подушки в сундук прибрала.

На кровать легла, разнежилась, да и заснула.

Спустя полчаса глаза открыла. Видит, на коврике неведомо кто, весь в перьях, кружится.

Сам беленький, ростом с яйцо. Ножками притопывает, ручкой помахивает.

На голове шляпка. В ней золотое перо блестит.

Остановился, песенку спел:

Она и говорит:

– Оставайся, Куркоша. Располагайся. Столько комнат задаром пропадает. И кладовка пустая.

Глянула баба Клава в угол – шиповник в кадке розовые цветы пустил.

– Ох и красиво! Будто в праздник! А перьев-то от Куркоши, перьев-то!

Платочек повязала, пошла самовар ставить.

 

Леденец

Тем временем Куркоша перо из шапки вынул, взмахнул им и говорит:

Не успел слово вымолвить, всё исполнилось. Пушинки поднялись, мигом в подушку влетели.

Пьёт малыш чай из блюдца и в отражение на себя любуется:

– Кто такой красавец?

И сам себе отвечает:

– Куркоша!

Тут в дверь позвонили.

Куркоша за подушку спрятался. Соседка Танюшка явилась. В руках у неё котёнок.

– Баба Клава, у меня для вас сюрприз с хвостиком!

Старушка на животное не глядит.

А Танюшка рассказывает:

– Шла я из школы, шла, котика в банке из-под варенья нашла. У нас дома змей Васька живёт. Он хоть и прирученный, но огнём пальнёт – испугает. Вот думаю: куда найдёныша деть?

Бабка Клава не расслышала:

– Умеет петь? Коли так, пусть остаётся.

Танюшка, довольная, домой унеслась. Куркоша из-за подушки выглянул, глазками моргает:

– О-о-о, страшненько! Вам, бабушка, меня мало?

Та своё бунчит:

– Этот трёхцветный котик нам нужен. Он у нас вместо радио будет. Киса, песенку спой!

Котёнок разок мяукнул и молчит.

Баба Клава его понюхала и говорит:

– Ты не певец, а Леденец! Так тебя и звать будем.

 

Бурёнка под абажуром

Рано утром баба Клава повязала фартук, взяла лейку. И на работу пошла.

Она в телекомпании «Ванька-Встанькино» цветы поливала. А про новых жильцов по рассеянности и забыла.

Тем временем Куркоша проснулся, от него пушинки летят. Котёнок Леденец на шапку посмотрел и спрашивает:

– Мяу, можно вашим пёрышком поиграть?

Куркоша говорит строго-строго:

– Кто золотого пёрышка коснётся, тот в… букашку обернётся!

Леденец от страха коготки пустил:

– В букашку? Нетушки. Мяу, как хочется кушать. Мне бы что-нибудь молочное, да побольше!

Куркоша перо из шапки вынул, взмахнул им:

Не успел слово вымолвить, всё исполнилось.

Бурёнка под абажуром стоит, мычит:

– Му, молока кому?

Котёнок испугался, под кровать залез.

Стала корова по дому ходить, мебель крушить. Нашла шиповник в кадке да и все цветочки съела.

– Ох, – думает Куркоша, – достанется мне от бабы Клавы. Надо корову выгонять.

Перо из шапки вынул, взмахнул им:

– А как же шиповник? – высунул мордочку котёнок.

– Пусть станет краше прежнего.

Не успел слово вымолвить, как всё исполнилось.

Розовый куст в кадке вздрогнул, цветы распустил. Стоит, красуется.

Куркоша уселся под ним и смеётся.

Леденец понюхал незнамо откуда появившееся молоко в блюдце и фыркнул:

– Беда с волшебниками! Я котёнок Леденец. Предпочитаю сладкое молоко, например в виде йогурта. С тобой, Куркоша, больше не вожусь!

Так вот малыши и поссорились.

 

В «Ванька-Встанькино»

Хорошо утром в «Ванька-Встанькино»! Когда ещё все в телецентр придут, а цветы уже политы, блестят, как после дождя!

Баба Клава любила свою работу, и работа ей удавалась. Кактусы да фиалки росли не по дням, а по часам.

Села бабушка в кресло передохнуть. Откуда ни возьмись, в руках брюква оказалась.

Баба Клава обожала кашу из брюквы. Телеведущий Иван Курочкин остановился. Спрашивает:

– Баба Клава, что это такое?

– Не иначе как брюква, товарищ Курочкин.

– Откуда она у вас?

– Не знаю. С неба плюхнулась. Хи-хи! В хозяйстве пригодится.

– Этот редкий овощ как приз для телепередачи «Куринные истории» нужен. Ступайте домой, бабушка. Вас, наверное, там заждались.

Баба Клава про жильцов вспомнила, руками всплеснула:

– Эх, голова моя садовая! Чудо-юдо-то голодное сидит!

– Какое ещё чудо-юдо?

– Кур-кур-кур… – стала вспоминать старушка. – Кур-кур-кур…

– Нехорошо обзываться! – обиделся Иван Курочкин. – Куром в старину называли петуха – деревенского певуна. Петушок стоял на страже белого света. Его все почитали, а не оскорбляли. Я с гордостью ношу фамилию Курочкин.

Он забрал брюкву и с важностью отправился на съёмочную площадку.

– Куркоша! Вот как! – наконец вспомнила баба Клава, взяла лейку и помчалась домой.

 

Чёрное яйцо

Красное лето в разгаре. Солнце без огня горит. Бежит баба Клава домой, да так быстро, что велосипедиста обогнала. Водитель в очках, с рыжей бородой, от удивления остановился и кричит:

– Дамочка с лейкой, садитесь, подвезу.

Баба Клава притормозила:

– Уж не знаю… Кто вы такой и сколько за проезд берёте?

– Я – Марк Кур. Учёный-иностранец. Исследую древние обычаи русской деревни. Даром довезу.

Баба Клава с опаской на велосипед забралась. Интересуется:

– Эй, чужеземец, откуда наш язык знаешь?

– Родился я в Подмосковье. Меня мальчишкой родители в Америку увезли. Так мы там и остались.

Бабушка успокоилась, водителя руками обхватила, кричит:

– Вези в Медведково!

Иностранец кивнул, вперёд поехал. Видит баба Клава на пути киоск стоит. На нём вывеска: «Ни пуха ни пера!».

Вспомнила, что дома продуктов мало, говорит:

– Эй, Майкл, остановись на минутку, яиц куплю, штучки три.

Знакомая продавщица подала ей два обычных белых яйца и одно чёрное – большое. Баба Клава спрашивает:

– Не пойму, почему яички разные?

Продавщица руками разводит:

– Клавдия Михайловна, такой нынче товар завезли. Чёрное – одно единственное, и бесплатно. Убрать?

Бабушка умом раскинула и решила:

– С моей пенсией всегда лучше взять больше, чем меньше.

 

Лихоманка куролапая

Вот стала баба Клава товар в лейку складывать. Тут к ней старуха с жёлтым лицом подскочила. Шляпка на ней из чёрного пера, на плечах звериный хвост. Глаза голодные. Кричит:

– Отдай чёрное яйцо! Я его семь лет жду. Озолочу!

Баба Клава отвечает:

– Не отдам! Проси по-хорошему, если охота!

Старуха вырывает лейку, грозится:

– Не отдашь, пожалеешь. Страшную болезнь на тебя нашлю!

Тут Майкл Кур трубку закурил, дым злой старухе в лицо пустил. Бабушку вместе с лейкой подхватил и укатил прочь. Баба Клава ему кулаком в спину тык!

– Эй, учёный, кот мочёный! Зачем старушку обидел?

Марк Кур ход сбавил. И стал объяснять:

– Эта старуха со звериным хвостом на Лихоманку Куролапую похожа.

– Какую такую манку? – не расслышала бабушка.

Учёный остановился и продолжает:

– По старинному поверию, глубокой осенью семигодовалый чёрный петух откладывает в навозе яйцо. А 4 июня после захода солнца из этого яйца должен родиться царь змей Василиск.

Баба Клава не поверила, расхохоталась:

– Ну и молодец ты, Маркуша, сказки рассказывать. Я-то тут при чём?

– Клавдия Михайловна! Это не выдумки. Похоже, яйцо каким-то образом попало в киоск, а потом к вам.

– И что теперь?

Марк Кур нахмурил брови:

– Так сегодня 4 июля! Если Василиск появится на свет, жди беды. Загорятся в городе дома, высохнет вся вода, погибнут деревья. А охраняет это ужасное яйцо Лихоманка – нечистая сила.

Баба Клава платочек потуже завязала, спрашивает:

– Маркуша, и что же делать?

– Мой вам совет: поскорее избавьтесь от яйца. Сварите его вкрутую или бросьте в огонь.

Баба Клава ему кулачком в спину тык:

– Ладно, брошу, может быть. Езжай давай!

Высадил чужеземец бабушку возле дома, карточку протянул:

– Вот вам, май… моя визитка. Если что, звоните. Да про мой совет помните.

Вытер пот со лба и покатил дальше.

 

Змей Васька

В доме ссориться не положено. Куркоша усадил котика у шиповника, стал сказку про змея Василиска плести. Точь-в-точь такую, какую Марк Кур бабушке рассказал.

Страху нагнал! Леденец спрашивает:

– Куркоша, если чёрное яйцо в доме появится, что это значит?

– Это значит, что и я в доме появился не зря. Встану на защиту!

Слово за слово, вот они и помирились. Баба Клава в квартиру вошла, Куркоша и Леденец к ней бросились. Ласкаются, поуркивают.

– Наша бабушка пришла, лейку с гостинцами принесла!

Баба Клава эти слова услышала, всплакнула:

– Бабушка? Меня сроду никто так не называл! Мойте лапки. Будем обедать.

– Мяу, что у нас на первое? – поинтересовался Леденец.

– На первое – оладьи, на второе – кисель малиновый. Замесила хозяйка тесто из муки да одного белого яйца.

Видит – спичек нет.

– Эх, голова моя садовая! – расстроилась и кинулась к соседям.

Куркоша увидел в лейке чёрное яйцо, запричитал:

– Не ждали беду, а она пришла! Давай, Леденец, думать, как быть.

Дверь бабе Клаве Танюша открыла:

– Здравствуйте, Клавдия Михайловна, что надо?

– Одолжи-ка, дочка, спички. Я оладьи буду жарить.

Танюшка отвечает:

– У нас вместо спичек змей Васька. Ему газ зажечь – раз плюнуть.

Завернула девочка змея в газетку, будто селёдку, бабушке протянула:

– Баба Клава, берите Ваську. Не бойтесь, он смирный, только что отобедал.

 

Услуга

Котёнок Леденец змея увидел, от страха присел.

Куркоша шепчет ему:

– Неспроста змей здесь очутился. Унесёт чёрное яйцо Василиска и будет хранить до поры до времени!

– Мяу, ох, страшненько!

– Надо спасать бабу Клаву и город. Вылупится из яйца царь змей Василиск, всех погубит.

Котик лапкой дрыгнул:

– Что же теперь делать?

– Для тебя, Леденец, особое задание. – И стал что-то шептать котёнку на ушко.

Тем временем змей Васька длинный язык высунул, спрашивает:

– Баба Клава! Какова цена моей работе?

Та удивилась:

– Какая цена? Разве нельзя услужить по-соседски?

Васька головой мотает:

– Даром работать не буду. Так требует змеиный закон!

Баба Клава глянула на голодных жильцов.

– Воля твоя, Васька, бери за услугу что хочешь.

Змей, как миленький, пасть раскрыл и газ зажёг. После головой завертел и тут… увидел чёрное яйцо. Разволновался:

– Ш-ш-ш! Отдайте яйцо! Ш-ш-ш! Ш-ш-ш!

Баба Клава согласилась:

– Бери. Ешь на здоровье. И уползай, давай.

Васька обнял хвостом добычу, к двери пополз. А на пути трёхцветный котёнок стоит. Змей оторопел, стал шипеть:

– Убирайся прочь, киска! Укуш-шу!

Леденец смелости набрался, говорит:

– Василий, понюхайте меня, я леденцами пахну. Ох, вкусненько!

Змей от неожиданности и выпустил яйцо. То под стол укатилось. Тут Куркоша взмахнул золотым пером.

И полетел Васька на первый этаж вперёд хвостом.

 

Зернышки в йогурте

Баба Клава стала примечать: что-то странное в доме творится.

Оладьи все сгорели. А никто до них и не дотронулся.

Розовый куст засох, осыпался.

Бабушка переполошилась.

– Что за беда такая? Отродясь такого не было!

Чтобы поднять настроение, она включила телевизор.

Там передачу «Куринные истории» показывают.

Иван Курочкин в костюме добра молодца с желтолицей старухой беседует.

Показал конверт и объявляет:

– Уважаемые телезрители! Следующая рубрика – «Крылатые письма»! К нам пришло письмо из села Яичкино от Курочки Рябы. Она интересуется, почему в городе для собак и кошек есть специальные магазины. А про сельских домашних птиц забыли? На этот вопрос вам ответит специалист по куроведению Лиха Манковна Куролапая.

Старуха с жёлтым лицом напыжилась и отвечает:

– Как не стыдно вам, Кура Ряба, задавать глупые вопросы? «Шоколадные червячки», «Зёрнышки в йогурте» и памперсы для цыплят – дорогое удовольствие. Оно по карману только городским жителям. Переселяйтесь в столицу и становитесь модной домашней птицей.

В конце передачи Иван Курочкин достал брюкву и говорит:

– Благодарю за уникальную встречу, госпожа Лиха Манковна. Примите приз от пенсионерки Клавдии Михайловны. Она у нас в телекомпании цветы из лейки поливает. И сейчас смотрит свою любимую передачу.

Лихоманка моментально рот разинула, подкинула брюкву, поймала, съела.

В камеру плюнула, говорит:

Противно захихикала и исчезла.

 

Куриная слепота

В ту же минуту баба Клава у телевизора за глаза схватилась и заголосила:

– Ребятки, помогите, ничего не вижу!

Куркоша перо из шапки вынул, взмахнул им и говорит:

Не успел слово вымолвить, как всё исполнилось.

Доктор Птичкин посмотрел, прослушал и сказал:

– У Клавдии Михайловны редкое заболевание. Называется куриная слепота. Лекарства от неё не достать! А если бы и достали, пенсионерке оно не по карману.

Сказал и пропал.

– Беда с волшебниками! – в другой раз фыркнул Леденец.

День клонится к вечеру, старуха ревёт:

– Бедная я, бедная! Ни плеера мне с наушниками, ни здоровья! Дайте хоть водички.

Малыши наперегонки побежали выполнять просьбу.

Разом прыгнули на стол, чашку схватили да и опрокинули. Вода хлынула прямо на Куркошу. Замочила с ног до шапки с пером.

Баба Клава с горя уткнулась лицом в подушку и заснула.

 

Визитка

Куркоша и Леденец собрали совет. Придумывают, как бабе Клаве помочь.

Куркоша стол кругом обошёл, говорит:

– Перво-наперво надо ужасное яйцо уничтожить. От него все напасти.

Тут под столом раздался треск. Леденца будто ветром подхватило.

На шкаф прыгнул и канючит:

– Куркоша, доставай волшебное перо, показывай своё умение!

Куркоша в ответ вздыхает:

– Не могу, котик.

– Как так?

Куркоша на коврике закружился. Песенку спел:

– Шапка моя вымокла. Мне самому обидно. Волшебное перо есть, а силы в нём нет.

Горевать – беду продлевать. Стал Леденец головой вертеть, выход искать. В лейку заглянул, кричит:

– Куркоша! Там что-то беленькое лежит! Доставай.

Малыш вытащил визитку. Стал читать: «Марк Кур – исследователь и знаток жизни домашних птиц. Телефон: 00007. Звонить всем». Леденец лапкой номер набрал.

Куркоша стал с учёным разговаривать:

– Уважаемый Марк Кур! У нас беда! Срочно приезжайте, бабу Клаву выручайте!

Леденец разом успокоился, а Куркоша говорит строго-строго:

– Котик, не время радоваться. Неизвестно, поможет учёный или нет. Давай ещё думать.

 

Придумка

Солнце красное в окно заглянуло, у Куркоши настроение поменялось.

– Придумал! Надо привлечь Курочку-Куркурочку к дому. Она целебное яйцо снесёт, бабушку вылечит.

Котёнку любопытно.

– Мяу, разве яйцо – таблетка?

Куркоша отвечает:

– Целебное яичко – оно особенное. Гонит мрак, а с ним – любую болезнь.

Котёнок в окно глянул, спрашивает:

– Ну и как мы сейчас такую замечательную курочку найдём?

– Дело непростое, но выполнимое.

Баба Клава спит, малыши трудятся. Раздобыли они в кладовке корзину, наложили туда разноцветных тряпочек. Рядом блюдо с овсяными зёрнышками поставили. На крыльцо шагнули. Куркоша говорит:

– Теперь надо корзину на берёзу повесить и ждать Курочку-Куркурочку. Леденец, дунь на меня, да посильнее.

Котёнок стал дуть, да слабо. Опечалился:

– Мяу! Кабы я сытый был…

Откуда ни возьмись старуха, с жёлтым лицом появилась. Леденца со всего маху пнула, щёки надула, на Куркошу дунула. Малыш пушинкой вместе с корзиной взлетел, на макушке берёзы приземлился.

А Леденец обиделся и говорит старухе:

– Сама взрослая, а малышей обижает!

Лиха Манковна Куролапая, противно хихикая, обернулась бабой Клавой и вошла в открытую дверь.

 

Пожар в животе

После того как Лиха Манковна Куролапая в камеру плюнула и исчезла, все чуть сума не сошли. Бегают по телецентру, спорят. Оператор кричит:

– Эта старуха – ведьма! Камеру спасайте, слюну вытирайте!

Иван Курочкин – телеведущий хоть куда! Он фотоаппарат схватил – к бабе Клаве помчался. Бежит, ликует:

– Настал мой звёздный час! Сейчас я всё о старухе с жёлтым лицом разузнаю. И сенсационный репортаж сделаю.

Горки да песочницы перескакивает. Носом чует славу!

Вбежал Иван Курочкин во двор, где баба Клава живёт, видит, звериный хвост в дверях мелькнул.

– Ага! Старуха тут! Пора за дело!

Лихо подпрыгнул, на берёзу полез.

Пристроился напротив бабушкиного окна, спрятался за корзину, стал высматривать. Лихоманка в образе бабы Клавы по дому ходит, голодными глазами глядит. Во все углы нос суёт. Яйцо ищет. За ней след в след змей Васька ползает. Возле шиповника старуха запнулась, растянулась. Встала, увидела на столе горелую оладью, подумала, что это хлеб, подкинула, поймала и съела. Закашлялась, звериной шкурой рот прикрыла и кричит:

– Ах, жар! В животе пожар!

Горелая оладья Лихоманку жжёт, изводит. Змей Васька под стол залез, наткнулся на яйцо, обнял хвостом и притаился.

 

В погоню

Солнце замедлило ход. Время замерло. Птицы не поют, листья не шелестят. Марк Кур вошёл в дом. Там душно, не продохнуть. Глядит, две одинаковые старушки. Одна баба Клава на кровати лежит, другая на полу валяется. Дело непростое – Лихоманку не спугнуть и настоящую бабу Клаву найти.

Спрятался он за шкаф, наблюдает, что дальше будет.

Старуха с полу поднялась, плюётся:

– Васька, змей, ищи яйцо!

Смекнул Марк Кур кто есть кто, трубку закурил, дым старухе в лицо пустил. Спрашивает:

– Чьё чёрное яйцо на дороге валяется? Кругом машины!

Лихоманка прежний облик приняла, кричит:

– Это моя добыча! Васька, за мной!

В вихревый столб обернулась, унеслась.

Змей Васька хвостом стукнул, зашипел. Марк Кур под стол заглянул, ему на хвост наступил, яйцо забрал. Оно оказалось целое. Ищет учёный в кармане зажигалку, никак найти не может. Видно, потерял. Глянул он на кровать. Баба Клава на подушке во сне улыбается. Мягко спать, хорошо. Как будить? Спрашивает иностранец у змея:

– Васька, где здесь спички?

Тот в ответ шипит:

– Я вместо спичек!

Марк Кур схватил змея за хвост и бегом во двор. Видит, в небе тучи чёрные клубятся. Прыгнул учёный на велосипед и помчался подальше от дома костёр разводить. Лиха Манковна Куролапая с воем в погоню бросилась.

Фёдор Курочкин с фотоаппаратом – за ними следом.

 

Курочка-Куркурочка

Что придумал Куркоша, то и исполнилось. Долго ли, коротко ли, из-за леса Курочка-Куркурочка прилетела. Опустилась на берёзу. Зёрнышки склевала. Сидит в корзине, яичко высиживает.

Куркоша распушился, ей шепчет:

– Постарайся, милая! Бабушку надо выручить!

Солнышко блеснуло, золотое перо высохло.

Куркоша взмахнул им и говорит:

Не успел слово вымолвить, как всё исполнилось.

Курочка-Куркурочка устала, улыбается.

Леденец заглянул в корзинку, а там – яичко. Золотистое, целебное.

Куркоша покатил яичко по полу. То ударилось о кровать, и страшная болезнь отступила.

 

Что за шутки?

Баба Клава глаза открыла, разом про болезнь забыла.

Потянулась и говорит:

– Спасибо за сон, подушка-подружка!

Видит, на коврике Куркоша, весь в перьях, кружится.

Ножками притопывает, ручкой помахивает. Котик Леденец к ней ласкается. Бабушка встала, выцветший на солнце платочек повязала. Подошла к окну и радуется:

– Мошки толкутся – к ясной погоде. Это хорошо!

Шиповник в кадке вздрогнул, розовые цветы распустил. Стоит, красуется. Будто в праздник!

Баба Клава фартук надела и говорит:

– Пойду-ка я, ребятки, оладьи жарить. Небось за день проголодались?

Котик глазками моргает, удивляется:

– Баба Клава, разве можно зажечь огонь без спичек?

Та рассердилась:

– Что за шутки! Во-он спички, на шкафу лежат. – И руками всплеснула: – Батюшки! Я со сна-то лучше видеть стала!

 

Исследования закончены

Завела баба Клава стряпню. Замесила тесто из муки и второго белого яйца. Тут в дверь звонят.

Леденец в карман к бабе Клаве прыгнул и затаился.

Марк Кур на пороге стоит. В руках у него змей Васька сидит, злость копит. За ними – Иван Курочкин с фотоаппаратом. Говорят хором:

– Клавдия Михайловна! У нас для вас хорошие новости!

Как увидели, что на коврике неведомо кто, весь в перьях, кружится, от удивления рты разинули:

– Это что за чудо в пёрышках?

Баба Клава бирку от подушки из сундука достала, говорит:

– Поди разберись, только всё началось с подушки.

Марк Кур бирку взял, прочитал: «Подушка из гусиного пера, чуточку волшебная».

Иван Курочкин не унимается:

– Скажите наконец, кто это?

Леденец отвечает:

– Это Куркоша. Он вместе с Курочкой-Куркурочкой бабушку от болезни избавил.

Баба Клава торопит:

– Скорее говорите, что там у вас! Мне оладьи надо жарить. Жильцы есть просят.

Марк Кур докладывает:

– Чёрное яйцо в огне сгорело! Лихоманка за леса-болота умчалась! Её не вернёшь. Мои исследования закончены. Пора в Америку!

Иван Курочкин распетушился, похваляется:

– И у меня уникальный репортаж для передачи «Куринные истории» получился! Тут и снимки. «Ванька-Встанькино» ахнет!

 

Яйцо с сюрпризом

На вечерней заре солнце стало затухать. С севера подул ветер-ветерок.

Соседка Танюша за змеем Васькой пришла. Выслушала невероятную историю, призадумалась.

Горюет:

– Васька хоть и прирученный, но огнём пальнёт – испугает. Вот думаю, куда его деть?

Бабка Клава не расслышала:

– Умеет петь? Коли так, пусть остаётся.

Котёнок от страха присел. А змей Васька изловчился, из рук учёного вырвался, на Куркошу кинулся. Золотое перо случайно задел и… в червяка превратился!

Курочка мигом подлетела и склевала его. Пёстрыми крыльями машет, квохчет:

– Мне улетать пора с вашего двора. Прощайся и ты, Куркоша.

Малыш уселся на курочку.

Перо из шапки вынул, взмахнул им и говорит:

Не успел слово вымолвить, всё исполнилось. Золотистое яичко выросло и распечаталось. Стали гости подарки разбирать. Танюшке достался аквариум с рыбкой, котику – сахарный леденец, Фёдору Курочкину – брюква, Марку Куру – билет в Америку. А бабе Клаве – распрекрасный плеер с наушниками и цветастый платочек. Все столпились вокруг шиповника, смеются без передыху. Как угомонились, баба Клава надела наушники и говорит:

– Эй, гости! Мойте руки, садитесь за стол. Я сейчас под музыку оладьи буду жарить. Они со сковороды, как кузнечики, выскакивают.

Красно солнышко за реку опустилось.

Курочка-Куркурочка взвилась, в окно вылетела, через лес полетела.

Вот и сказка закончилась.