– Юрий Алексеевич, нам удалось, мы взяли в плен одну из гадин! – заорал ворвавшийся в кабинет Слава Сивый, позабыв обо всех рамках приличия, так тщательно прививаемых ему боссом. – Мы с ребятами прочесывали 240 квартал, и тут они… свет, шум за домами! Ну, мы туда, чуть не ослепли, эта хреновина метров тридцать в длину… зависла, значит над землей, хорошо, что Фома с собой РПГ прихватил…

– Ты слюни-то подбери, – властный баритон оборвал взволнованную речь бандита.

Десятник оторвался от созерцания унылого ночного пейзажа за окном своей девятиэтажной резиденции, отгороженной от остального города четырехметровым забором. Электричество, вырабатываемое генератором, позволяло хозяину города освещать свое убежище и еще несколько сот метров за его пределами с помощью различных прожекторов.

– Новость и впрямь хорошая, – продолжил хозяин. На вид ему было чуть за сорок: высокий, широкоплечий, с черными, как смоль, волосами, в которых едва заметно пробивалась седина на висках, с холодными голубыми глазами. Одет он был в шикарный костюм кремового цвета, белую рубашку и галстук. – А вот еще раз без стука ввалишься, Сивый, отрежу ухо.

Слава Сивый – правая рука Десятника, жестокий и беспощадный, отмотавший немало сроков, в том числе, и за убийство, безвольно потупил взор под обжигающим, словно морозный ветер, взглядом хозяина.

– Что ж, пойдем, глянем на это чудо, – несколько смягчив тон, произнес Десятник. – Веди, Сивый.

* * *

Этот месяц, по большей части проведенный в подвале разрушенного дома, в убежище под названием Бункер, был самым прекрасным за всю недолгую жизнь подростка. Впервые в жизни Саня Пона был действительно счастлив и впервые любил и был любимым, отчего-то он не сомневался в словах, слетевших в порыве страсти с губ Оли. И даже тот факт, что за стенами убежища бродят живые мертвецы и неизвестные монстры, лишь чудом не обнаружившие их, не омрачали мысли сгорающего от любви парня.

Однако сегодня был особый день. День большой вылазки. Еда, принесенная две недели назад, закончилась, и друзьям снова надо было идти на поиски пропитания. Напичканные стандартными фразами, типа «все будет хорошо», «мы обязательно вернемся», «да мы сто раз так делали!», девушки со слезами на глазах и мальчик остались в бункере.

– Как у вас с Эльмирой? – хитрый взгляд Пашки Клима, оставшегося без второй половинки, пал на Дениса.

– В смысле?

– В плане секса?

Друзья часто делились своими сексуальными победами, смакуя пикантные подробности, касающиеся той или иной девушки. Однако в этот раз Лёсу не хотелось рассказывать друзьям о том, что было между ним и Эльмирой. Денис сам с удивлением заметил, что абсолютно не хочет этого делать. Ему даже стало стыдно и неприятно.

– Нормально, – пробурчал он себе под нос.

– Хех! – хихикнул Клим. – И ты туда же, что, тоже влюбился? Ну, вы, пацаны, даете! Ладно Пона, он впервые бабу попробовал, ну а ты, Лёс?!

– По-моему, ты просто завидуешь? – вмешался Саня Пона.

– С чего это? – хмыкнул Пашка. – Сюси-пуси, все эти сопли, зачем они нужны, чему тут завидовать?!

– Хорош гнать, вы не забыли, где мы находимся? – Лёс не на шутку рассердился на спорящих друзей. – Нашли время и место!

Парни притихли, озираясь по сторонам, понимая, что Денис прав. Охотничье ружье, пять патронов в придачу к нему, топор и бита – вот и весь арсенал, коим располагали путники. Дробовик Валеры, что Лёс взял себе, остался в Бункере, зарядить оружие было нечем.

Наступивший сентябрь так и не принес ожидаемую людьми прохладу. Казалось, что даже солнце не смогло пережить того, что творилось теперь на его излюбленной планете, и решило превратить ее в пепел.

Друзья медленно брели вперед, точно зная пункт своего назначения – магазин «Перекресток», единственное место поблизости, куда парни еще не рискнули сходить. Несколько часов пути по безлюдным, тихим улицам, – животные и птицы не встречались уже давно, разве что, их разлагающиеся тушки, – и они достигли цели.

Двери одноэтажного здания с красной вывеской, на которой значилось название магазина, как и почти все в этом городе, были снесены и валялись теперь рядом с многоступенчатым крыльцом. В помещении царил мрак.

Клим молча снял с плеча ружье, достал из рюкзака за спиной небольшой фонарик и примотал его скотчем к стволу. Найденный недавно Лёсом мотоциклетный шлем был переоборудован специально для поисков в темноте. Теперь он не только защищал лицо хозяина от заразной крови мертвяков, но и, с помощью установленного на нем фонарика, позволял исследовать мрачные улицы и дома оставшегося без электричества города.

– Значит, я пойду сзади, – сказал Пона, разведя руками. Фонарика у него не было.

– Значит, пойдешь, – согласился Лёс, надевая шлем.

Первым в магазин вошел Клим, потом Лёс и Пона, щелкнули кнопки фонариков, и два ярких луча метнулись вдаль. На первый взгляд, все было более или менее в порядке. Продукты питания, пусть и просроченные, а многие просто испорченные беспощадной жарой, лежали там, где им и полагалось лежать. Кое-что, конечно, валялось на полу, было разбито, растоптано и рассыпано.

– Так, сначала все осматриваем, убеждаемся, что все нормально, потом набиваем рюкзаки, – проинструктировал Лёс.

Друзья, не разделяясь, принялись за осмотр магазина. Это только в дешевых голливудских ужастиках герои расходятся поодиночке, когда явно чувствуется угроза. В жизни все не так, друзья прекрасно понимали, что вместе они хоть какая-то сила, врозь – ничто.

– Что за хрень?! – возмущенно зашипел Пона, когда его нога с чавкающим звуком вляпалась во что-то на полу.

– Слизь, – одними губами проговорил Клим, осветив пол помещения, и добавил шепотом, округляя глаза: – Да и кислятиной несет неимоверно.

– Теперь совсем тихо, к выходу, быстро, – прошипел Лёс, нервно перехватывая топор. – Пошли, пош…

Он не успел договорить, грохот опрокинутого прилавка с едой заглушил все звуки, заставил от страха и неожиданности подпрыгнуть на месте. Вынырнувшее из разлома в полу существо громко и протяжно замычало, взгромоздись на поваленную конструкцию.

Бах!!!

Выстрел дуплетом испугавшегося не на шутку Клима, чей луч фонаря первым осветил монстра, прозвучал оглушительно громко. Тварь около двух метров в длину, напоминающая гусеницу и слизня одновременно, дернулась, получив заряд в грудной сегмент своего зелено-коричневого тела, покрытого щетиной острых игл. Челюсти, которым позавидовал бы любой аллигатор, судорожно заклацали, Проглот бросился в атаку. Люди метнулись врассыпную. Несмотря на внушительные размеры и массу, существо двигалось на удивление быстро. Действовать в соответствии с поговоркой «за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь», Проглот не стал. Его целью – неизвестно, по каким соображениям, если вообще этому существу присуще мыслить, – стал Лёс. Разнося все на своем пути, гигантская гусеница-слизень гналась вслед за бегущим к выходу человеку.

Видя незавидное положение друга, Клим, зарядив ружье, бросился наперерез монстру.

Бах! Бах!

Новые выстрелы загремели в мрачном помещении. Самодельная дробь из рубленых гвоздей и шариков от подшипника вошла в мягкое тело Проглота, как нож в масло. Тварь зашипела, струи зеленой слизи вырвались из простреленного тела.

– Лови, сука!!! – хрипло заорал Пона, вскакивая на судорожно сотрясающегося Проглота и нанося удар битой, усеянной острыми иглами арматуры, заменившими часто гнувшиеся гвозди. – Тварь вонючая!!!

Несколько быстрых ударов Поны, в результате которых голова монстра превратилась в вязкую кашу, конечно же, сыграли немалую роль. Однако Проглот и не думал сдыхать – еще секунда, и подброшенный вверх парень падает на залитый слизью пол. Выпрыгнувший из-за прилавка Лёс появился как нельзя кстати. Топор со свистом врезался в мягкую плоть твари, разбрызгивая слизь по сторонам. Проглот выгнулся дугой в предсмертных конвульсиях и затих. Подскочивший к друзьям Пашка Клим наставил на гадину ружье, последний заряженный патрон ждал своего часа.

* * *

– Мы его связали, ну так, на всякий случай, чтобы не трепыхался, – некрасивое, все в мелких рубцах, словно изъеденное оспой, лицо Славы Сивого приобрело услужливое выражение, когда он взглянул на хозяина. – Отворяй калитку, Фома.

Невысокий, мордатый толстопуз в растянутой камуфляжной майке сдвинул железный засов. Толстая ржавая дверь протяжно скрипнула, открываясь.

– Пришлось повозиться немного с его «доспехами», но ребята справились, – хвастливо сказал Сивый, заходя в мрачную комнатушку с висящей под потолком тусклой лампочкой.

Молчаливый, погруженный в свои мысли, Десятник зашел следом и застыл в изумлении.

В углу обшарпанной, сырой комнаты, которую так и хотелось назвать камерой, стояло нечто, выпучив на вошедших два огромных, как блюдца, черных глаза. Высотой оно было не более полутора метров, длинные худые руки, притянутые к телу веревкой, висели чуть ниже иксообразных ног, заканчивающихся большими трехпалыми стопами. Свет в камере был тусклый, но даже при таком скудном освещении было видно, что цвет кожи этого существа – тёмно-жёлтый. Кожа была настолько тонка, что скелет уродца был виден на просвет, как на рентгеновском снимке. Большой, лишенный волос, череп существа настолько не гармонировал с худым тельцем, что казалось, державшая его тонкая и длинная шея готова вот-вот сломаться.

– Даже и не знаю, что сказать, Сивый, – нарушил затянувшеюся паузу Десятник. Впервые в жизни на его лице была заметна неуверенность. – С живыми мертвецами я смирился, с монстрами тоже, а теперь, вот, инопланетяне, как их там, гуманоиды! Это слишком, даже для меня.

– Шеф, а давайте грохнем его! – оживился Фома. – Они это все затеяли, вот и спросим с чудика по полной…

– Фома, закрой хавальник, – сморщился Сивый. – Хочешь кого-нибудь замочить, так отправляйся с Косым, он с ребятами через час в ночной рейд собирается!

Гуманоид, все это время наблюдавший за людьми немигающими, бездонными, как космическая бездна, глазами, сделал робкий шаг вперед. Вены на его черепе вздулись, ротовая щель раскрылась, испуская какой-то непонятный звук-писк.

– Чё это он? – Фома передернул затвор Макарова.

– Наш космический гость хочет что-то сказать, – спокойно произнес Десятник.

В это время голова существа засветилась, словно бы изнутри, становясь прозрачной, так, что стоящим людям открылась картина довольно крупного головного мозга, в отличие от земных существ, имеющего три полушария.

Люди застыли, не в силах стронуться с места или пошевелить конечностями. Информация, что гуманоид транслировал им в головы, была одной и той же, только подавалась по-разному, исходя из умственных способностей индивидуума.

В глазах Десятника пестрело от смены ярких картинок-образов, с каждым мгновением открывавших ему тайну, отвечавших на засевшие в мозгу вопросы. Он узнал все. И от осознанья всего не становилось легче. Хозяин города понимал: его жизнь, его город, в конце концов, вся планета со всеми ее формами жизни – обречены!

* * *

Обратная дорога была адски трудна. Обессиленные многомесячным полуголодным существованием и нестерпимой жарой, нагруженные тяжелыми рюкзаками с раздобытой пищей, молодые люди тащились по раскаленному асфальту. Бой с Проглотом, пусть и короткий, забрал оставшийся запас силы. Люди были на грани обморока.

Лёс отшвырнул пустую бутылку из-под минеральной воды, покосился на друзей, шагающих вперед с молчаливым упорством.

– Надо передохнуть, – еле слышно сказал он, направляясь в тень от разрушенной пятиэтажки.

Клим снял с плеча ружье и первым делом осмотрел подъезд здания, убедившись, что никого в нем нет, присоединился к расположившимся на лестнице, мокрым от пота, друзьям.

– Что скажете о Проглоте? – спросил Лёс, доставая из кармашка на рюкзаке потерявшую всякую форму шоколадку.

– Да что тут скажешь, тварь, одним словом, – тихо произнес Клим, поднося зажженную спичку к сигарете. – Но, благодаря нам, этих гадин стало на одну меньше.

– Да не, я не о том. Откуда они взялись? Да и вообще, за последнее время монстров стало больше… С Переродышами все более или менее ясно, это мутировавшие в утробе матери детеныши. А вот Главари и Проглоты – это ж чистой воды монстры, которые не имеют никакого отношения к людям.

– Это ты к чему клонишь? – Пона, как заядлый курильщик, только завидевший, как кто-то рядом задымил, полез за сигаретами.

– Что кто-то специально их на нас натравил, ну, может быть, это было и не специально…

– Типа, США разрабатывало новое бактериологическое оружие, что-то пошло не так, твари вышли из под контроля, – продолжил бодро Пашка Клим. – Вырвавшиеся из лаборатории уроды стали кусать и жрать людей, попутно заражая их каким-то вирусом, заставлявшим трупы оживать.

– Ну, как одна из версий, конечно, годится, – согласился Лёс, откусывая расплавленную сладость. – А почему сразу США?

– Ну, не знаю… мне кажется, у нас в России у всех где-то на подсознательном уровне принято считать Америку потенциальным врагом.

– Ага, а у них наоборот, – улыбнулся Саня Пона. – Вот сидит сейчас какой-нибудь среднестатистический нигер, не посвященный в правительственные тайны, и на чём свет стоит поливает Россию, мол, заразили, суки, весь мир своей отравой!

– Как бы там ни было, кто-то в этом точно виноват, – заключил Лёс. – Все эта «эпидемия» началась с Главарей, они заразили людей и стали управлять ордами мертвецов. А вот появление Проглотов опровергает твою, Пашка, версию. Монстры появились совсем недавно, а значит, наш главный враг жив и руководит всем процессом. Проглоты засланы для одного – лишить нас оставшейся еды, а значит, совсем ослабить. Это не спонтанная бактериологическая катастрофа, а четко спланированная операция планетарных масштабов!

– Допустим, это так, – спокойно сказал Клим, затушив окурок. – Но от того, что мы приблизимся к правде или узнаем ее, ни хрена не легче.

– Меня больше заботит, как там девчонки без нас, – выглядывая из подъезда, сказал Пона. – Пойдемте скорее, а то что-то на душе неспокойно.