Наступление

Оборона гитлеровцев на реке Миус к лету 1943 года состояла из трех полос. Первая, наиболее укрепленная, проходила по западному берегу реки. Ее глубина достигала 8–10 километров.

Здесь была вырыта сплошная линия траншей с ячейками для стрелков и пулеметными площадками, соединенными с траншеями ходами сообщения. Подступы к главной полосе траншей прикрывались проволочными заграждениями и минными полями.

Вторая полоса обороны проходила от Таганрогского залива по рекам Мокрый Еланчик и Крынка.

Третья полоса начиналась восточнее Донецка и тянулась по реке Кальмиус. Общая глубина миусского оборонительного рубежа достигала 40–50 километров.

После июльских боев части Южного фронта стали готовиться к решительному наступлению. Ставка предписывала, в августе сокрушить врага на Миусе.

В это время Южным фронтом командовал генерал-полковник Ф. И. Толбухин. Членом военного совета был генерал-лейтенант К. А. Гуров, начальником штаба — генерал-майор С. С. Бирюзов.

На левом фланге фронта стояла 44-я армия генерал-лейтенанта В. А. Хоменко. Севернее находились части 28-й армии генерал-лейтенанта В. Ф. Герасименко, соединения которой в феврале 1943 года освобождали Ростов-на-Дону.

Правым соседом 28-й была 2-я гвардейская армия под командованием Г. Ф. Захарова. Во главе 5-й ударной армии стоял генерал-лейтенант В. Д. Цветаев.

Наконец, на правом фланге фронта разместилась 51-я армия, которую возглавил генерал-лейтенант Я. Г. Крейзер.

Действия войск фронта поддерживали авиационные соединения 8-й воздушной армии под командованием генерал-майора авиации Т. Т. Хрюкина.

Кроме того, в состав фронта входили два механизированных корпуса: 2-й гвардейский генерал-лейтенанта К. В. Свиридова и 4-й гвардейский генерал-майора Т. И. Танасчишина, а также 4-й гвардейский казачий корпус генерал-майора Н. Я. Кириченко.

Гвардейцы-пехотинцы переправляются на правый берег Миуса.

Основная роль в разгроме немцев на Миусе возлагалась на 5-ю ударную, 2-ю гвардейскую и 28-ю армии. Они наносили главный удар в 25-километровой полосе между Дмитриевкой и Петропольем.

5-я ударная армия должна была прорвать оборону противника и овладеть Степановкой и Кутейниковым.

2-й гвардейской армии предстояло наступать южнее Куйбышево в направлении Каракуба на реке Кальмиус.

Еще южнее, в районе Петрополье, наступала 28-я армия. Левофланговая 44-я армия, активными действиями сковывая противника с фронта, частью сил должна была ворваться в Таганрог, не дав противнику разрушить при отходе город.

План операции предусматривал, что после завершения разгрома таганрогской группировки противника перейдет в наступление 51-я армия.

На рассвете 18 августа соединения 8-й воздушной армии нанесли по обороне врага бомбовый удар. В шесть часов заговорила артиллерия. Более пяти тысяч орудий и минометов, установленных на скатах холмов и в степных лощинах, разом ударили по немецкой обороне. Позиции врага утонули в черной пыли. Артиллерийская подготовка продолжалась час пятнадцать минут. «Это был ад», — впоследствии говорили пленные гитлеровцы.

Потом в небо взметнулась ракета, и людская цепь, вытянувшаяся во всю ширину степи, устремилась к переднему краю обороны врага, где продолжали бушевать разрывы снарядов.

Соединения 5-й ударной, 2-й гвардейской и 28-й армий пошли в наступление.

Авиация противника группами, по двадцать пять — тридцать самолетов, бомбила боевые порядки наших частей. Гитлеровцы то и дело переходили в контратаки, оброняя каждое строение, высотку, перекресток дорог. Но усилия врага сорвать наступление были тщетны. Наши части продвинулись на 8–10 километров и освободили населенные пункты Мариновку, Григорьевку, Репеховатый и другие.

В первый же день в прорыв был введен 4-й гвардейский Сталинградский механизированный корпус. Танки с десантом автоматчиков стремительно развивали успех, достигнутый пехотой. За два дня боев было уничтожено более трех тысяч солдат и офицеров противника, около двухсот человек захвачено в плен.

В штабе фронта с особым вниманием следили за боевыми действиями 5-й ударной армии: соединения этой армии вклинились в оборону врага наиболее глубоко и раскололи ее. Армия вела бои на рубеже Степановка — Саур-могила — Артемовка.

Чтобы ликвидировать угрозу, противник сосредоточил в районе Григорьевки 13-ю танковую дивизию, переброшенную из Крыма. Сюда же спешно направлялись с Центрального фронта 9-я танковая и 258-я пехотная дивизии. Позже появилась и 17-я танковая дивизия, выведенная с изюм-барвенковского направления.

20 августа противник силами до трех пехотных полков с семьюдесятью танками при поддержке авиации перешел в контратаку из района Гараны в направлении Семеновского. Вторая его группировка контратаковала части 5-й ударной армии из Камышевахи. Противнику удалось потеснить отдельные наши части и сузить горловину прорыва до трех километров. Но к исходу 21 августа противник был отброшен.

23 августа немцы вновь предприняли контратаку, на этот раз нанося удар с севера силами 13-й танковой дивизии. И этот удар был отражен.

Используя успех 5-й ударной армии, командующий 2-й гвардейской армией перегруппировал силы и ввел в сражение 2-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерала К. В. Свиридова.

Подвижным войскам (4-му гвардейскому механизированному и 4-му гвардейскому кавалерийскому корпусам) была поставлена задача — наступать к Азовскому морю, в тыл таганрогской группировки. Сюда же направлялась и часть сил 2-й гвардейской и 28-й армий. Соединения последней должны были выйти к Миусскому лиману на участке Натальевка — Носово.

Днем 26 августа в село Куйбышево, где размещался штаб 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, прибыл офицер связи с боевым распоряжением. Корпусу предписывалось к 20.00 войти в прорыв и на рассвете овладеть районом Екатериново — Хапрово — Екатериновка, а затем, освободив Мало-Кирсановку, Латоново, не допустить отхода противника на запад. В направлении Покрово — Киреевка и по долине реки Сухой Еланчик на юг наступал 4-й гвардейский механизированный корпус генерала Т. И. Танасчишина.

27 августа танковые и казачьи части вторглись в глубину вражеской обороны и устремились на юг. Дерзкими налетами они рвали коммуникации противника, громили его тылы. Над таганрогской группировкой врага нависла угроза окружения. Стягивая войска в район Анастасиевки и южнее, немцы одновременно начали отвод войск в Мариуполь. Прикрываясь сильными заслонами, враг откатывался к побережью Азовского моря, где оставался неширокий проход на запад.

Однако сопротивление врага еще не было сломлено. 28 августа его 13-я танковая дивизия неоднократно атаковала наши части из района Анастасиевки, стремясь прорваться на запад. Эти попытки врага были отражены умелыми действиями 2-го гвардейского механизированного корпуса.

В то же время наша разведка донесла, что в районе Каракуба сосредоточиваются значительные силы врага. Нужно было принять срочные меры для прикрытия наступавших войск от возможных контрударов с запада. С этой целью 29 августа часть сил 2-й гвардейской армии заняла оборону на западном берегу Сухого Еланчика в районе Кутейниково, а 4-й гвардейский механизированный корпус выдвинулся на рубеж Федоровка — Щербаково.

Из Таганрога немцы бежали по уходящей на запад косе, рассчитывая уйти из-под удара советских войск через переправу у хутора Ломакина. Но туда уже вышел 138-й гвардейский кавалерийский полк майора И. К. Минакова. К исходу 29 августа, кроме полка Минакова, к побережью Азовского моря в район Весело-Вознесенка прорвалась 36-я гвардейская танковая бригада 4-го механизированного корпуса.

Главные силы, сжимая фронт окружения, взяли врага в кольцо. Прикрываясь заслонами, противник начал отводить свои части с Самбекского рубежа. Чтобы не допустить выхода противника на запад, наступавшим войскам было приказано решительной атакой покончить с ним.

9-я гвардейская кавалерийская дивизия, которой командовал генерал-майор И. В. Тутаринов, 30 августа вырвалась к Таганрогу с северо-запада. В это же время войска 44-й армии с востока предприняли решительную атаку на Таганрог. Наступление советских войск продолжалось.

 

Самбекские высоты

Скаты Самбекских высот обращены на восток. Они хорошо видны, когда едешь из Ростова по шоссе или железной дороге.

В августе 1943 года на Самбекских высотах вели тяжелые бои части 130-й и 416-й стрелковых дивизий. Объединенные в группу под командованием полковника К. В. Сычева, они должны были сломить здесь сопротивление врага и ворваться в Таганрог. Воины выполнили задачу, и соединениям было присвоено наименование «Таганрогские».

Накануне наступления нашим разведчикам удалось захватить пленного. Он сообщил, что высоты обороняет 111-я пехотная дивизия и ее позиции сильно укреплены. По приказу командира дивизии полковника Тронье от каждого солдата была взята подписка-обязательство удерживать оборонительные позиции до последней возможности. За нарушение им грозил военно-полевой суд, а их семьям — суровые репрессии.

В ночь на 27 августа взвод автоматчиков лейтенанта Белика и группа саперов с миноискателями и щупами, шедшие во главе отряда, достигли лощины восточнее села Вареновки. Первыми вышли к реке Самбек автоматчики. Приняв боевой порядок, они залегли и стали окапываться. Немного погодя ушли вперед саперы, чтобы сделать проходы в минных полях.

На рассвете немцы обнаружили наших солдат, открыли огонь. Со свистом рассекали воздух осколки мин и снарядов. Загорелся камыш. По земле пополз едкий дым. Он разъедал глаза, забивал легкие. Огонь подступал к окопам вплотную. Люди, укрывшись в окопах, ожидали сигнала.

И вот ударила наша артиллерия. Почти целый час она разрушала вражеские укрепления. С ревом проносились над высотами штурмовики, поливая пулеметными очередями фашистские позиции и сбрасывая на них бомбы.

Не успели самолеты отбомбиться, как из лощин показались наши танки. Не снижая скорости, ведя огонь на ходу, они преодолели реку. А за танками поднялись пехотинцы.

Трое суток нескончаемо гремели бои на Самбекских высотах. Многие воины показали здесь образцы мужества и отваги. Орудие старшего сержанта Костюхина уничтожило прямой наводкой несколько вражеских огневых точек. Немцы открыли по нему яростный огонь из минометов. В строю остался только раненый старший сержант, остальные погибли. Командир отряда, несмотря на ранение, не покинул поля боя. Он действовал за четверых.

Особая тяжесть выпала на долю саперов капитана Колыгина. Под огнем врага они расчищали проходы в минных полях для пехотинцев, танкистов, артиллеристов, штурмовавших высоты.

В ночь на 30 августа полковник Сычев бросил в бой последний резерв. В обход села с севера через заросли камыша, был направлен батальон старшего лейтенанта Жихарева.

— От вас зависит успех, — напутствовал батальон полковник. — Главное — вырваться на гребень.

Удар батальона для гитлеровцев был полной неожиданностью. Фашисты стали поспешно отходить на запад. А вслед им устремились наши передовые подразделения. Вскоре они ворвались в Таганрог.

Бой на Самбекских высотах.

 

Большая Неклиновка

Главные силы 130-й дивизии наступали из района Александровка — Ряженое. К исходу 29 августа ее 664-й и 528-й полки подошли к селу Большая Неклиновка.

Первыми в село ворвались бойцы старшего лейтенанта Ветошкина. Захватив крайние дома, они закрепились в них. Бронебойщик старший сержант Беляев несколько отстал от цепи стрелков. Приходилось действовать за двоих: помощник был ранен и его отправили в тыл.

— Дом видишь? — крикнул Беляеву офицер. — В нем пулеметчик. Проклятый фашист не дает двигаться.

Наметанным глазом сержант определил огневую позицию и путь к ней. Он бежал, не замечая ни тяжести ружья, ни посвистывания пуль над головой.

Вот он, пулемет, в подвале дома. Сержант прицелился, выстрелил — раз, другой. После второго выстрела пулемет смолк.

А в это время сержант Тульбергенов, используя лощину, проник со своим расчетом в глубину вражеского расположения. Уничтожив две огневые точки, бойцы смело атаковали позиции противника с фланга…

Советскую пехоту не смогли удержать ни танки врага, ни его пулеметы, ни артиллерия. К исходу дня село было взято.

 

«Черный ворон»

Обгоревшая и искореженная высота с местным названием «Черный ворон», расположенная между селами Матвеевым Курганом и Куйбышево, напоминала хищника, стерегущего добычу. По ее скатам тянулись ряды траншей и проволочных заграждений гитлеровцев. Заминированные подступы к высоте густо простреливались огнем из скрытых в земле дзотов и бронеколпаков.

18 августа части 248-й дивизии, освобождавшей в феврале Ростов, атаковали противника, овладели «Черным вороном» и ворвались на передний край вражеской обороны.

Нельзя без волнения читать строчки донесения, подписанные начальником полиотдела дивизии полковником Дюжиловым:

«…Личный состав в бою действует исключительно храбро. Коммунисты и комсомольцы показывают образцы отваги мужества, увлекая за собой товарищей…

В полку, где командиром майор Филатов, члены партии Гогладзе и Пудовкин и комсомолец Иванов бесстрашно бросились на дзоты противника. Все три патриота пали, сраженные вражескими пулями, закрыв своими телами амбразуры дзотов.

Коммунист снайпер Бурыкин, заметив, что расчет станкового пулемета вышел из строя, лег за пулемет. Будучи тяжелораненым, он не покинул поле боя.

Храбро и умело действовали артиллеристы 8-й батареи. За два дня боев они уничтожили два дзота и до 30 гитлеровцев. Парторг этой батареи Изгаршев из своего орудия уничтожил дзот.

За время боев в партию было подано около 100 заявлений…»

Павел Пудовкин пошел в бой со взводом, который первым форсировал Миус. Он увидел, как из узкой амбразуры дзота вдруг ударил вражеский пулемет. Падали люди, не в силах преодолеть пространство, отделявшее их от высоты.

Высота «Черный ворон».

Пудовкин был коммунистом и остался им до последнего вздоха. Презирая смерть, во имя победы, он бросился вперед, закрыв телом амбразуру. Смолк, захлебнувшись, пулемет. А на высоту пошли наши цепи. Их воодушевил подвиг Павла Пудовкина, которому посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Рядовой Мусульманов накануне наступления написал заявление в комсомольскую организацию. Он писал: «Прошу принять меня в ряды ленинского комсомола. В предстоящих боях оправдаю высокое звание комсомольца. Буду бить врага беспощадно».

Пулеметчик Мусульманов, не отставая от цепи наступающих, метким огнем поддерживал атаку. У высоты немцы перешли в контратаку. У пулемета остался только он, комсомолец Мусульманов. Дважды раненный, он с трудом вел огонь по контратакующим гитлеровцам. Сержант, увидев истекающего кровью солдата, предложил сменить его.

В ответ солдат упрямо замотал головой и ответил:

— Пока цел пулемет, пока в ленте есть патроны, пока стучит сердце — Мусульманов не отступит, не уйдет. Мусульманов бить врага будет!

И пулемет продолжал строчить по гитлеровцам, пока солдат не потерял сознание. Но и тогда его пальцы остались на гашетке…

Так героически сражались советские воины, громя ненавистного врага на земле Примиусья. Об их геройских делах напоминает обелиск на высоте «Черный ворон», видный издалека. Его установили ветераны 248-й стрелковой дивизии, учащиеся ростовской средней школы № 90, труженики колхоза имени Калинина.

 

На направлении главного удара

На направлении главного удара наступала 24-я гвардейская стрелковая дивизия. Ее подразделения, ворвавшись на вражеские позиции, встретили огневое сопротивление. Особенно ожесточенный бой разгорелся у высоты 102,8 западнее Куйбышево.

Группа разведчиков под командой капитана Матвеева прорвалась через линию обороны противника. Другие подразделения, воспользовавшись этим стремительным броском, овладели вражескими траншеями. К исходу дня наша часть подошла к хутору Ново-Бахмутский, превращенному противником в опорный пункт на второй линии обороны. Здесь у врага были сосредоточены артиллерия и значительные силы пехоты. В трехстах метрах от населенного пункта наши танки встретили сильный артиллерийский огонь противника и остановились. Тогда заместитель командира батальона старший лейтенант Макковей вскочил на головной танк и, подняв знамя, крикнул: «Вперед, за Родину!» Танки рванулись в атаку, а за ними пошли гвардейцы. После двухчасового боя противник был выбит из Ново-Бахмутского. На улицах осталось более 200 трупов фашистов.

Ночью 19 августа наши подразделения овладели хутором Скелянским, а днем с боем заняли следующий опорный пункт — Бишлеровку. К исходу второго дня наступления гвардейцы продвинулись в глубь обороны противника на 10 километров.

21 августа немцы были выбиты из Мариенгейма. В районе балки Калиновой противник, заняв заранее подготовленный оборонительный рубеж, пытался задержать наступление. 24–25 августа дивизия вела бои на этом рубеже. Противник неоднократно переходил в контратаки, бросая в бой танки. Но после двухдневных боев дивизия, опрокинув противника, продолжала развивать наступление в юго-западном направлении и в течение 25–29 августа овладела населенными пунктами Калиновкой, Петропавловкой, Марфинкой, Анастасиевкой.

На рубеже Мокрый Еланчик в районе Ново-Хапрова противник вновь пытался остановить наступление наших частей. Действуя значительными силами, 31 августа гитлеровцы перешли в контратаку. Создавалось напряженное положение, и командование вынуждено было поставить в оборону саперов. Отражая контратаку противника, саперы подпустили его на близкое расстояние и открыли по гитлеровцам шквальный огонь. Одновременно лейтенант Лапшин бросился со своим взводом на врага и увлек за собой всю роту. Фашисты, не выдержав смелой контратаки, повернули назад. Бойцы-саперы гнали оккупантов больше двух километров.

Подразделение капитана Кашпера отражает атаку противника.

Рядовой Стренин из 24-й гвардейской дивизии в те дни подал заявление о вступлении в партию. Он писал: «За участие в разгроме группировки Манштейна меня наградили орденом Красной Звезды. На прорыв Миус-фронта я хочу идти коммунистом». Под прикрытием огня станкового пулемета Стренин первым взобрался на скалы и забросал гранатами два дзота противника. Выбив немцев, он захватил пулемет и удерживал занятую позицию до подхода подкрепления.

В боях на Миусе Стренин уничтожил сорок три гитлеровца. В штурме вражеских укреплений он был в первых рядах наступающих. Впоследствии ему присвоили звание Героя Советского Союза.

 

15-я атака

Гвардейская рота старшего лейтенанта Дмитрия Чумаченко из 5-й ударной армии четырнадцать раз под губительным огнем засевшего на высотах противника атаковала немцев. Используя преимущества позиции и численное превосходство, враг отбрасывал роту назад.

— Чумаченко, почему топчетесь на месте? — кричал по телефону комбат. — Высоту взять!

Старший лейтенант и сам понимал, что эта высота, господствующая над окружающей местностью, является ключевой. Но за три дня боев рота заметно поредела. В ней почти не осталось офицеров, взводами командовали сержанты. Однако рота существовала, ей поставили боевую задачу, и она должна была ее выполнить!

— Сержантов ко мне! — приказал Чумаченко связным.

Первым прибежал старший сержант Андреичев.

— Прибыл, — коротко доложил он и устало прислонился к стене траншеи. За ним появились старшина Мелешкин, сержант Саранин, младший сержант Семенов, парторг роты старший сержант Зайнулин.

— Сколько осталось в роте коммунистов? — спросил Чумаченко у Зайнулина.

— Я один…

Старший лейтенант вырвал из командирской книжки листок и стал быстро писать. Закончив, он передал листок парторгу:

«Даже если эта атака будет для меня последней, идти в бой хочу коммунистом», — вслух прочитал старший сержант.

— Считайте и нас коммунистами, — сказали остальные.

И снова горстка людей пошла на вражеские позиции. Это была пятнадцатая атака.

Горела немецкая самоходка, подожженная старшиной Мелешкиным. А сам он лежал в траве. Убиты были сержант Саранин, старший лейтенант Чумаченко. Командование ротой принял тяжелораненый старший сержант Зайнулин. После пятнадцатой атаки гвардейцы овладели высотой.

 

Саур-могила

Темной громадой возвышается над изрезанной балками и оврагами примиусской степью высота 277,9. Жители называют ее Саур-могилой, связывая с ней легенды седой старины. Но ни одна из легенд не идет в сравнение с суровой правдой августовских дней 1943 года, когда здесь разгорелись кровопролитные бои.

Используя естественные препятствия, гитлеровцы укрепили высоту, опоясали ее несколькими рядами траншей, проволочными и минными заграждениями. И она стала мощным узлом сопротивления.

Еще в июльских боях нашим войскам удалось углубиться в оборону врага и подойти к Саур-могиле. Высота тогда скрывалась, как вулкан, в клубах сизого дыма, сквозь который вспыхивали огненные всплески.

Отражая бесконечные контратаки танков и пехоты, преодолевая сопротивление врага, части 40-й гвардейской стрелковой дивизии настойчиво продвигались к высоте. Каждый метр давался ценой огромных усилий. Изрытая воронками, земля была густо усеяна осколками, и трудно было понять, чего здесь больше — камней или металла.

С наступлением ночи ушли вперед проделывать проходы в минных полях саперы сержанта Листопада. Вернулись они, когда на востоке уже обозначилась светлая полоска.

Первыми пошли танки. В головной машине рядом с командиром, сидел сержант Листопад. Только ему была знакома полоса, освобожденная от мин.

Едва танки вышли из укрытия, ожила оборона врага. Неподалеку рвались снаряды и мины. Все вокруг заволокло дымом и пылью. В этом густом мареве нелегко было найти проходы, обозначенные заломами бурьяна.

— Стой! — сказал Листопад командиру танка. — Место сапера не здесь.

Он поспешно выбрался из машины, осмотрелся и, найдя проход, смело вошел в него. Танки, взревев двигателями устремились вслед.

Пуля скосила храбреца. Вытянув вперед руку, словно указывая танкистам дорогу к высоте, так и остался он лежать на минном поле…

Сколько здесь было совершено замечательных подвигов — на земле и в воздухе! Над Саур-могилой вспыхнул мотор у самолета младшего лейтенанта Попова. Находившийся в воздухе экипаж другого самолета услышал по радио голос летчика: «Спасти машину невозможно. Обрушиваю ее на врага. Прощайте, друзья!» Объятый пламенем, самолет врезался во вражескую колонну.

Героический подвиг совершил летчик 76-го гвардейского штурмового авиаполка младший лейтенант Павлов. В паре со старшим лейтенантом Степанищевым он поддерживал наступление пехоты. Неожиданно Степанищев сообщил по радио: «Подбит, мотор не тянет, буду садиться». Штурмовик сел поблизости от расположения войск противника. Павлов посадил свою машину рядом. Фашисты устремились было к самолетам, но остальные летчики, находившиеся в воздухе, преградили им путь огнем. Старший лейтенант Степанищев и его воздушный стрелок быстро перебрались в самолет Павлова. Когда тот взлетел, за ним устремились «мессершмитты», но их атаки были отбиты.

А на земле шел жаркий бой. Обойдя высоту, первыми на вершину ворвались семнадцать воинов 293-го полка во главе с младшим лейтенантом Шевченко. Фашисты сосредоточили огонь по нашим подходившим подразделениям. Семнадцать храбрецов оказались отрезанными от своих. Но тщетно гитлеровцы пытались уничтожить прорвавшуюся вперед группу Шевченко. Десять долгих часов обороняла вершину Саур-могилы горстка воинов. А к вечеру подразделениям полка удалось опрокинуть фашистов и соединиться с группой Шевченко. Кто-то из бойцов прикрепил к металлическому пруту обагренный кровью платок. Этот флаг был водружен на вершине Саур-могилы — высоты 277,9.

Обелиск на Саур-могиле.

 

У Ломакина

29 августа один из полков 4-го гвардейского кавалерийского корпуса достиг Миусского лимана у Ломакина.

Здесь нескончаемым потоком двигались немецкие войска, отходившие из Таганрога по длинной узкой косе.

Заняв круговую оборону, конники с трудом отбивали следовавшие один за другим удары врага, рвавшегося к переправе.

К вечеру 30 августа после бесплодных атак немцы вдруг стали сдаваться в плен — вначале по одиночке, потом целыми группами.

— Ну-ка, выясните, что это означает, — приказал командир полка майор И. Д. Минаков начальнику разведки.

Разгадка была неожиданно простой. Немцы в панике приняли 138-й полк за 38-ю дивизию, которая била их на Кавказе, и предпочли сдаться.

Это навело Минакова на дерзкую мысль.

— Пишите командиру немецкого полка, — сказал он офицеру штаба. — Так, мол, и так, перед вами дивизия, которая била вас… Где, говорят фрицы, их били на Кавказе?

— Под Моздоком и Малгобеком…

— Так вот: пишите, что там, мол, вам намяли бока, а здесь окончательно выбьют дух. А потому, пока не поздно, предлагаем сдаться в плен.

Этот «ультиматум» направили командованию противника.

На следующий день к Минакову прискакал верховой:

— Товарищ майор, немецкий полковник с офицерами сдались в плен. Полковник настаивает, чтобы его немедленно доставили к командиру дивизии. Комэск спрашивает как быть?

— Тащи его сюда, в балочку. Здесь разберемся, — указал Минаков на лощину, где находился командный пункт.

Немецкий полковник был высок, худ, с гладко выбритым морщинистым лицом. Шел не спеша. За ним семенил немец с погонами лейтенанта.

Немцев подвели к командиру полка. Выжимая на лице улыбку, полковник заговорил. Вперед выступил второй немец, переводчик:

— Полковник рад приветствовать майора и просит представить его командиру 38-й дивизии. Они с ним старые знакомые.

— Это как же понимать — знакомые? — удивился майор.

Немецкий полковник объяснил, что он не раз встречался с командиром в бою. Не с самим командиром, а с его дивизией.

— Передайте полковнику, что он и его полк взяты в плен не 38-й дивизией, а гвардейцами 138-го кавалерийского полка, — ответил майор Минаков.

— Как! — воскликнул немец, выслушав перевод. — Этого не может быть! Мой полк сдавался дивизии!

Сообщение для гитлеровца было ошеломляющим. Он, опытный вояка, сложил оружие перед полком, который сам у переправы находился в окружении!

— Не отчаивайтесь, полковник, — успокоил его со скрытой издевкой майор Минаков. — Не здесь, так в другом месте это случилось бы. Уж лучше сразу…

В плен сдалось более тысячи человек. Вся боевая техника вражеского полка тоже оказалась в руках казаков.

Август 1943 г. Вот они — «завоеватели» после пленения.

 

Морской десант

Чтобы не допустить отхода немецко-фашистских войск из Таганрога на Мариуполь, командование решило в ночь на 30 августа высадить в тылу, противника, в районе Безыменовки и Веселого, отряды морской пехоты. Одним из них командовал капитан Ф. Е. Котанов.

Стоя на палубе десантного катера, Котанов вспоминал события последних дней: подготовку отряда, сборы, встречу с командующим Азовской флотилией…

Командующий — контр-адмирал С. Г. Горшков — начал без обиняков:

— На вас, капитан, как участника десанта на Малую землю, возложено командование предстоящим десантом. Состав его небольшой — усиленная рота морской пехоты. Словом, людей негусто, а задача ответственная.

Адмирал подошел к карте. На противоположном берегу Азовского моря было множество заливов, лиманов и кос. В какой-то точке здесь должен сойти на берег со своим отрядом Котанов. А высадившись, принять бой с превосходящими силами противника и упорно удерживать захваченный рубеж.

— У Таганрога, — объяснял меж тем адмирал, — идут бои. С часу на час на побережье ворвутся наши кавалеристы и танки. И тогда таганрогский мешок с гитлеровской нечистью будет затянут. Понятно, противник попытается отойти на запад и, конечно, будет использовать дорогу, что идет вдоль моря на Мариуполь. Тут уж десантникам не дремать…

…Пунктом высадки было небольшое приморское село Безыменовка, километрах в семидесяти от Таганрога. Сейчас, стоя на палубе катера, капитан Котанов представил себе, как через полтора-два часа суда подойдут к берегу, как десантники вступят на занятую врагом землю и вслед за тем вспыхнет нелегкий бой.

Небо осветил луч прожектора. Вот он лег на море и стал рыскать по сторонам. Разговоры на катере смолкли. Скользнув поверх катеров, луч погас.

В полночь суда приблизились к месту высадки. Чтобы отвлечь внимание противника, корабли охранения обстреляли Буденовку — пункт, лежавший правее Безыменовки. Стоя на носу катера, матрос промерял шестом глубину и вполголоса докладывал:

— Четыре… три с половиной… три…

Прижав к груди автоматы, бойцы вглядывались в берег. Справа и слева замаячили темные силуэты других катеров с десантниками.

Наконец шум двигателей умолк.

— Вперед! — скомандовал Котанов.

Высадив людей, катера отошли от берега и заняли позиции для огневой поддержки десантников.

К полуночи высланные в сторону Безыменовки разведчики доложили:

— Там, у села, немцев тьма. Есть танки, автомашины, лошади. Фашисты спят. Только сейчас их и бить…

План у капитана созрел быстро. Огневая позиция минометчиков — на двести метров впереди, у оврага. Автоматчики наступают в центре, цепью. Бронебойщики — в цепи пехоты, чтобы сподручнее было вести огонь по танкам.

Прежде чем дать сигнал к атаке, капитан посмотрел на часы. Была половина первого. И вот взвилась красная ракета. Десантники стремительно атаковали гитлеровцев. В это же время по Безыменовке ударили орудия с катеров.

Неожиданно послышался рев танковых двигателей. Машины шли по дороге на Мариуполь. Отделение противотанковых ружей сержанта Колодко, расположившееся у дороги, открыло по ним огонь почти в упор.

Капитан Котанов понимал, что противник вскоре придет в себя. Впрочем, пусть бойцы получше окапываются.

Капитан не ошибся. Сидевший на бруствере сержант Колодко спрыгнул в окоп:

— Танки! Танки противника повернули назад!

Уцелевшие танки шли развернутым строем. За ними наступала цепь пехоты.

— Отсекай пехоту от танков! — скомандовал старшина Сафонов.

По десантникам открыли огонь тяжелые орудия. Атаки следовали одна за другой. Гитлеровцы остервенело лезли вперед, не считаясь с потерями. Им нужно было во что бы то ни стало смять позиции десантников, неожиданно вставших на их пути.

И вдруг после очередной атаки, когда фашисты вновь откатились, все смолкло. Наступила тишина.

— Отходят! Отходят немцы, товарищ капитан — закричал комсорг роты Духовный.

Он по пояс высунулся из окопа и показывал на дорогу.

— Ведь уйдут же! — выкрикнул кто-то в отчаянии.

— Не уйдут, — спокойно ответил Котанов. — Там уже наши танки и кавалерия…

На Таганрогской косе у поселка Веселый высаживался второй десантный отряд.

 

В Таганроге

К исходу 29 августа, кроме полка Минакова, к побережью Азовского моря в район Весело-Вознесенки прорвалась 36-я гвардейская танковая бригада. На юг были нацелены и основные силы корпусов генералов Танасчишина и Кириченко. Дни пребывания гитлеровцев в Таганроге были сочтены. Приказу ортскоменданта, в котором сообщалось о прочном положении немецких позиций, никто не верил.

Шестьсот восемьдесят дней хозяйничали немцы в городе. Каждый день приносил людям несчастье и горе, каждый день был для них испытанием. Обманом собрав инвалидов, гитлеровцы их расстреляли. Расстреливали больных, комсомольцев, всех, кто был внесен в списки «неблагонадежных». Не было дня, чтобы на улицах не хватали людей и не тащили в гестапо. Там долго их не задерживали: на машинах вывозили за город и убивали.

Артиллерийский гул в городе слышался все громче. Все чаще над Таганрогом пролетали советские самолеты. Они пикировали на отходящие колонны врага, обстреливали их пулеметными очередями. Открыл огонь из орудий подошедший к городу бронепоезд.

По своему обычаю, покидая город, немцы попытались было оставить для уничтожения его команды подрывников и поджигателей. Однако им не удалось совершить задуманное. В бой за Таганрог включились партизаны. Проникнув в город, совместно с подпольщиками, они стали уничтожать немецких поджигателей и подрывников. В то же время, вооружившись, кто чем мог, вплоть до топоров и ломов, рабочие организовали охрану предприятий и учреждений.

Первыми в город ворвались солдаты из 130-й и 416-й стрелковых дивизий. Преследуя отходящего врага, они быстро продвигались к морю. В районе аэродрома танкисты капитана Золотухина настигли большую группу немцев. В короткой схватке значительная часть гитлеровцев была уничтожена, а оставшиеся сдались в плен.

Со слезами радости встречали жители советских воинов. Старики, женщины, дети бросались к своим освободителям, обнимали их. Вот тесным кольцом окружили они командира пулеметной роты старшего лейтенанта Николая Никитина: ему, уроженцу Таганрога, довелось освобождать родной город. Танкист Потоков у подъезда дома встретил свою мать. Увидев сына, женщина не могла выговорить ни слова. Только плакала у него на груди.

30 августа на заборах и стенах зданий был расклеен приказ. Начальник гарнизона командир партизанского отряда «Отважный-2» Александр Гуда объявлял в нем, что частями доблестной Красной Армии город Таганрог освобожден от немецких оккупантов и что надлежит немедленно взять под охрану все заводы, склады, предприятия общественного питания и важнейшие сооружения.

В здании горсовета уже решались десятки вопросов, связанных с восстановлением города. Звонили телефоны, приходили с делами и спешно уходили люди. В дальнем углу одной из комнат стоял тупорылый пулемет. Там же расположились на отдых вооруженные люди — вчерашние партизаны.

В тот же день столица нашей Родины Москва салютовала доблестным войскам Южного фронта двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий. Немецкий Миус-фронт был сокрушен окончательно.

В ходе боев с 18 по 31 августа войсками Южного фронта была полностью разгромлена таганрогская группировка врага. В боях наши войска уничтожили 212 самолетов, 537 танков, 494 орудия, 1500 пулеметов, 3600 автомашин. Противник потерял только убитыми свыше 3500 солдат и офицеров.

Фронт с каждым часом уходил все дальше на запад, переместился из пределов Ростовской области на земли Украины. Разгром врага на Миусе открыл пути для дальнейшего освобождения Донбасса.

К 6 сентября наши войска продвинулись на 75 километров и освободили города Дебальцево, Енакиево, Горловку. А через два дня завершили освобождение Донбасса — важнейшего угольного и промышленного района страны.

Расчеты немецко-фашистского командования на неприступность обороны по реке Миус не оправдались. Советские войска прорвали мощные укрепления противника. С потерей Миусского рубежа рухнула вся система обороны врага на юге.

Освобождение Донбасса имело большое военное, экономическое и политическое значение. Сокрушение Миус-фронта открыло путь для дальнейшего наступления советских войск к низовьям Днепра. Под угрозой быть запертыми с суши оказались вражеские войска в Крыму.

Прорыв Миус-фронта еще раз показал всему миру мощь и силу советского оружия, способность советских войск добиваться победы в любых условиях.

Мемориал в Матвеевом Кургане в честь советских воинов, погибших в боях на Миусе.

 

После войны

Отгремели бои. Немецко-фашистские оккупанты нанесли громадный ущерб народному хозяйству Примиусья. Почти полностью уничтожили они семенной фонд; сельскохозяйственный инвентарь, тракторы, живое тягло. Серьезно пострадало животноводство. В селах не хватало рабочих рук Но труженики Примиусья, как и весь советский народ, сумели залечить нанесенные раны. Они работали, не считаясь со временем, не жалея сил. В настоящее время здешние колхозы — это богатые, приносящие большие доходы хозяйства.

Самоотверженным трудом колхозники, труженики совхозов воплощают в жизнь величественные предначертания Коммунистической партии. И это является лучшим памятником тем, кто погиб на их земле во имя счастья и свободы советского народа.

В августе 1968 года исполнилось 25 лет со времени освобождения Ростовской области от немецких оккупантов. Это событие широко отмечалось и на Миусе.

Сюда приехали многие защитники легендарного рубежа.

— …Товарищ генерал! Здравствуйте! — восклицает пожилой мужчина в белой рубашке. — Не узнаете?

Генерал внимательно всматривается:

— Шаповаленко! Ось який же ты!

Павел Степанович Шаповаленко, бывший солдат, едва успевает отвечать на вопросы. Приехал он сюда из Донбасса, работает на шахте. Рассказывает, а сам поглядывает на генерал-лейтенантские погоны, звезду Героя, широкую орденскую колодку своего бывшего командира. Ведь это он, Епанчин, в звании майора руководил тогда боем у хуторов Круглик и Зевин.

Бывший командир 248-й дивизии генерал-майор запаса Н. З. Галай по-отечески беседует с Пудовкиным, сыном Героя Советского Союза, повторившим подвиг Александра Матросова на высоте «Черный ворон».

Митинг на высоте «Черный ворон».

Из Ленинграда прибыл бывший командир 23-й отдельной штурмовой бригады особого назначения генерал-майор запаса И. П. Корявко.

Гости из Москвы, Орла, Харькова, Одессы, Ростова, Таганрога, Волгограда. Генерал-майор Сычев, руководивший боем за Самбекские высоты, — в окружении молодых людей. Здесь же Герои Советского Союза С. А. Блинников, А. М. Волошин, Е. Г. Андриенко.

Под звуки боевого марша на площадь Матвеева Кургана выезжает на бронетранспортере Герой Советского Союза подполковник А. М. Ерошин. Это он в февральскую ночь 1943 года первым ворвался на своей «тридцатьчетверке» в Матвеев Курган. Герой Социалистического Труда доярка колхоза «Заря» В. Н. Кучеренко вручает дорогому гостю от имени односельчан хлеб-соль. Решением исполкома районного Совета Ерошину присваивается звание почетного гражданина поселка.

Герой Социалистического Труда В. Н. Кучеренко преподносит хлеб-соль Герою Советского Союза А. М. Ерошину.

Торжества проходили в Таганроге, Неклиновке, на знаменитой Саур-могиле, в каждом селе, где пролита кровь защитников Родины.

В ознаменование годовщины битвы на Миусе колхозы и совхозы учредили премии имени Героев Советского Союза В. Есауленко, Г. Гардемана и П. Пудовкина. Этими наградами трудящиеся района решили ежегодно, 30 августа, отмечать своих земляков, безупречно несущих службу в Вооруженных Силах, а имена их заносить в Книгу почета.

Годы отделяют нас от грозного времени Великой Отечественной войны. Но не меркнут подвиги живых и мертвых. Не померкнуть в веках и геройским делам защитников Родины на земле Примиусья!