Борис Андреевич Пильняк (1894–1938) (настоящая фамилия Вогау). Русский писатель, арестован и расстрелян во время сталинских репрессий. Автор сборников рассказов «С последним пароходом и другие рассказы», «Былье», «Английские рассказы», «Расплеснутое время», «Рождение человека»; повестей «Иван-да-Марья», «Повесть петербургская», «Мать-мачеха», «Повести о черном хлебе», «Повесть непогашенной луны», «Мать-сыра земля», «Иван-Москва», «Красное дерево», «Китайская повесть»; романов «Голый год», «Машины и волки», «Волга впадает в Каспийское море», «Созревание плодов», «Соляной амбар»; книги очерков «Корни японского солнца» и др.

Больно, потому что все проходит, все протекает.

* * *

Жизнь должна быть, как искусство…

* * *

Как, какими словами рассказать о первой любви? — любви, белой, как ландыши, и тяжелой, в весеннести своей, как гречневый цвет, той тяжестью, которой можно перевернуть мир…

* * *

Любит каждый однажды, и всегда любовь несчастна, ибо иначе не может и не должно быть, потому что после любви человек становится подлинно человеком, потому что страдание очищает, красота и радость любви — в тайне ее.

* * *

Любовное рабство есть рабство, и в таких Любовях нет строительства.

* * *

Любовь.

Верить ли романтике, — что вот, через моря и горы и годы есть такая, необыкновенная, одна любовь, — всепобеждающая, всепокоряющая, всеобновляющая — любовь.

* * *

Люди стареют, но это не страшно…

* * *

Не может быть, чтобы правды на земле не было…

* * *

Очень многие женщины… понимают любовь, когда идут за каждым шагом мужчины, хотят знать каждую его мысль, — в сущности, мешают мужчине жить, мешают ему думать и работать.

* * *

Очень трудно убить человека — но гораздо труднее пройти через смерть.

* * *

Смертельное грех манит; грешное манит так же, как и святое, и рубежом всему — смерть.

* * *

Смертельное манит повсюду, в этом — жизнь…

* * *

Та любовь проходит основной в человеческой жизни, которая отдает и берет все любовные права, сопрягая человека, созвучание людей, соответствие людей — обязательно — с рождением детишек — без детей не может быть любви даже у прекраснейших двоих…

* * *

Цивилизацией движет память.

* * *

Человеческий суд не должен, не может быть столь же строгим, как суд человека над самим собой.