Сергей Венедиктович Сартаков (1908–1993). Русский писатель, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии СССР. Автор романов «Хребты Саянские», «Ледяной клад», «Философский камень», «Свинцовый монумент», «Вечная песнь — колыбельная»; повестей «Капитан ближнего плавания», «Над чистым листом», «Каменный фундамент»; трилогии «Барбинские повести»; сборников рассказов «Садик под окнами», «Первая встреча», а также пьес и пр.
Бежать от опасности — проще всего; но когда бегут, тогда больше всего теряют.
* * *
Да, ревность ослепляет человека. Но не раньше, чем ослепит его любовная страсть. Да, ревность хочет быть неограниченной собственницей, владычицей другого. Но только по доверенности, выданной ей любовью. Как возникает она, неизвестно. Все скверное приходит из темноты. Она терзает и жжет человека, толкает на необдуманные, порой губительные, необратимые поступки.
* * *
Жить! Жить хочется каждому…
* * *
История человечества всегда ведь складывается из отдельных жизней. А каждая человеческая жизнь сама по себе <…> равноправна.
* * *
Любовь — всегда ожидание. Любовь — всегда неизвестность. Любовь — всегда только самое начало любви…
* * *
Нет ничего чудовищнее насилия над людьми! Любого насилия: физического, нравственного, национального, религиозного. Проклятьем времени было рабство, проклятьем времени была инквизиция, проклятьем времени было и еще остается господство одних народов над другими, господство человека над человеком.
* * *
Но ведь победа — жизнь. Это великое торжество природы над космическим холодом бесконечности — твоя необходимость, долг перед другими. Твоя награда. И самое счастливое мгновение твоей жизни еще впереди.
А человеку всегда хочется счастья.
* * *
Память, память — и счастье, и горькая беда человеческая.
Счастье, когда она долго и прилежно хранит в твоем сознании добрую улыбку отца, ласковый взгляд матери, крепкую руку старшего брата.
* * *
Память, память всегда — и светлое счастье, и горькая беда человеческая.
Беда, если память подсказывает только то, что когда-то огнем страдания, боли душевной опалило тебя. Беда, если эта давняя боль заслоняет собой все живые, светлые радости и тянет назад, в тяжелое прошлое. Иссушит, измучает человека такая память, сделает жестоким и злым.
* * *
Радость только тогда бывает по-настоящему полная, когда приходит она после трудной полосы жизни. Только тогда человек назначает ей истинную цену и вволю наслаждается ею, словно первой весенней капелью после вьюжной морозной зимы, словно крепким грозовым ливнем после томящего зноя.
* * *
Ревность…
Любовь, ее прекрасная госпожа, всегда оправдана, а ревность, горбатая служанка любви, проклята. Таков уж горький удел всех верных слуг, когда опасность грозит хозяину.
* * *
Самое же главное, ни в чем и никогда не идти против своей совести. Вот тут согрешишь — легко не откупишься. Долго чистой радости тогда не видать. Нет судьи справедливей, нет судьи строже собственной совести.
* * *
Только человек без совести может сказать, что для него не существует понятия «родина» и что не искренняя сыновняя любовь к родной земле, а страх суда за измену заставляет его не покидать эту землю.