Отдых пошёл на пользу - три часа здорового сна, превратили в меня в неиссякаемый кладезь энергии. Но прежде чем садиться за разработки по восстановлению магии, я решила подготовиться к лекциям целителей.

Назавтра меня ждёт седьмой и пятый курс. Да и общие предметы никто не отменял. Кое-как разобралась в записях Тианы, которые взяла всё в том же шкафу в преподавательской под испепеляющим взглядом её сестры. При Винсенте и профессоре Просе, Ниана нападать на меня не спешила, казалось, она предпочитала вовсе не замечать, что кроме мужчин ещё, и я нахожусь в кабинете. Впрочем, мне такой расклад даже нравился.

Так вот, записи Тианы меня совсем не радовали, особенно то, что я увидела для седьмого курса. Мало того, что на практику уделялось недостаточно внимания, так ещё и теория преподавалась тезисно, словно развёрнуто ни одной темы они так и не коснулись. Что же, пока у меня появилась такая возможность, буду не жалея гонять ребят по всему пройденному курсу. Помимо практики завалю тестами, а где будет больше всего у них пробелов - восполню дополнительными лекциями.

Подготовка заняла много времени, так что когда я заглянула под кровать, вытаскивая чемодан со специальным оборудованием, за окном уже наступил глубокий вечер. Стоя на коленях, я смотрела на аккуратно завёрнутые склянки, мензурки, колбы, и пыталась не вздрагивать от нетерпения. Да и шальную улыбку пыталась подавить, но то, ни другое мне не удавалось. Словно мой организм вовсе перестал слушаться меня.

- Хватит, - одёрнула саму себя и встала с колен. Волоком протащила чемодан из одной комнаты в другую, готовясь выставить оборудование на стол, но не успела - в дверь постучали.

Помня предыдущую ошибку, прежде чем открывать, поинтересовалась, кто же ко мне пришёл. Оказалось, профессор Прос наведался за мазью.

- Светлой ночи, - почему-то шёпотом произнёс он, при этом оглядываясь по сторонам, словно опасался, что его увидят рядом со мной. - Я за мазью, - пояснил, пока я не спросила, что он хотел.

Мазь, точно, а я уже успела забыть, что пообещала ему.

- Да, конечно, - прошептала, вторя ему, - сейчас. Проходите пока.

На моё последнее предложение он отреагировал совсем уж странно - отшатнулся, как от чумной и торопливо затряс головой:

- Что вы! Я тут подожду.

Уговаривать его я и не собиралась, потому пожала плечами и сухо бросила:

- Ждите, - сама же скрылась за дверью, намеренно закрыв её.

Видимо, профессор Прос опасается слухов, которые могут поползти, если увидят, как он входил в мою комнату. Впрочем, его опасения уместны - если Винс не придумает ничего лишнего и не разнесёт по академии, то Ниана, как раз может вывернуть действительность до неузнаваемости. А по закону подлости, именно она его бы и увидела.

Представила эту картину и усмехнулась. До чего забавно всё складывается.

Мазь нашлась не сразу. Кажется, я совсем не умею хранить вещи в сумках - пора обзавестись полочкой, а лучше шкафчиком с закрывающимися дверцами. Так я смогу расставить всё по местам и точно буду знать, где что лежит.

А подойдя к порогу, услышала приглушённые голоса - один из них принадлежал Винсу.

Не знаю, что нашло на меня, но открывать дверь я не стала. Подошла ближе и прислушалась. Слабый дрожащий голос Проса заставил широко улыбнуться:

- Что вы! - возмущённый вопль и уже тише: - Какие ухаживания! Профессор Лоусон обещала мне мазь. Стар я уже, знаете ли, чтобы бегать за молоденькими, это вот вам стоит присмотреться к девушке.

- Присмотрюсь, обязательно, - поняла, что Винс улыбается. - Так значит, за молоденькими вы не бегаете, а за теми, кто постарше?

Райт явно решил добить толстяка своими шутками. Но я не удержалась от тихого смеха, представив раскрасневшегося профессора. Наверняка, от волнения, на лице появятся красные пятна, да и пот выступ на лбу. Хотя потеет мужчина не зависимо от волнения - лишний вес плохо влияет на работу всего организма.

Послышалось возмущённое мычание и сдавленный шёпот:

- Шутник вы, однако, Винсент!

На этом решила, что достаточно наслушалась и приоткрыла дверь, выходя в коридор. Тут же столкнулась с взглядом Райта. В его глазах плясали смешинки - настолько искристые и светлые, что я на мгновение забыла, зачем вышла сюда. Потом опомнилась и повернулась к профессору.

- Вот ваша мазь, она согревающая, советую использовать на ночь.

Склянку мужчина схватил, зажал в руке и затравленно оглянулся на Винса:

- Премного благодарен, непременно так и сделаю, - и больше ничего не сказав, спешно направился по коридору, чтобы тут же скрыться за дверью своей комнаты.

От смеха мы прыснули одновременно, а после я предложила, ничуть не смущаясь:

- Войдёшь?

Винс сощурился, сдерживая очевидную улыбку и с сомнением уточнил:

- Не боишься?

Уточнение, что он имеет в виду мою репутацию, так и повисло в воздухе, но я с лёгкостью отмахнулась от этого, для верности покачав головой:

- Ничуть, к тому же у меня к тебе есть несколько вопросов.

По поводу последнего я не лгала - разговор о том, как он потерял магию, думала затеять завтра, а раз подвернулась такая возможность, то... Отчего же ей не воспользоваться?

- Это причина, - кивнул, принимая аргумент.

Дождался, когда в комнату войду я, и только потом зашёл следом, прикрыв за собой дверь.

- Ты ужинала? - первым нарушил тишину, пока я готовила место на столе для записей.

Точно весь в матушку. Питание для него на первом месте. В ответ я смешливо фыркнула и припечатала:

- Винс, прекращай меня кормить, я не шучу, - пресекла возмущения, почувствовав волну негодования от него. - Сейчас мне есть вовсе не хочется.

Упоминать, что сон был куда важнее не стала, а то с него станется - уложит меня спать, лишь бы не перетруждалась. Почему же он такой заботливый до сих пор не окольцован?

Последняя мысль появилась неожиданно, поразив меня своей неуместностью и... Собственно, откуда у меня интерес к этой стороне его жизни? Разве должно меня такое волновать?

Нет! Нет! И ещё раз нет. Это меня совершенно не касается.

Оборачиваюсь и понимаю, что Винс с моими словами совсем не согласен, но недовольство он проглатывает, переводя тему:

- Какие у тебя ко мне вопросы? К слову, с лечебницей я договорился. Если ты сможешь, то завтра вечером тебе предоставят всё необходимое.

Кивнула, готовясь поднять неприятную тему, потом посмотрела в окно, где кружились пушистые снежинки, и с тяжёлым вздохом задала интересующий меня вопрос:

- Расскажи, что произошло, когда ты потерял магию?

Светлый небесный взгляд потемнел за мгновение, не оставив даже намёка на лёгкость.

- Это обязательно? - голос подобен морозной стуже, а руки, что расслабленно лежали на сгибе локтей, непроизвольно сжимаются в кулаки.

- Боюсь, что да, - призналась со вздохом. - Мне нужно понять, что послужило толчком для исчезновения магии. И что именно запечатало её.

Винс выдохнул сквозь стиснутые зубы, словно по его телу прокатилась волна боли, гораздо сильнее той, что мучила из-за амулета с чужой магией. Я ждала, что он откажется, но он отрывисто кивнул, направившись к окну.

Я была бы рада не бередить его раны, не воскрешать страшные воспоминания, но иначе не получится. Это действительно необходимость.

- Тебя же волнует, почему пропала магия, верно?

Кивнула, хоть и понимала, что он этого не увидит. Райт стоял ко мне спиной, цепляясь за подоконник, будто за единственную опору в этой жизни. Мне было больно точно так же как ему. Пришлось пересилить себя и сесть за стол, вооружившись ручкой.

- Я получил ранение, серьёзное, практически несовместимое с жизнью. В гарнизоне на границе оказался старенький целитель. Я, конечно, благодарен ему, он спал меня, но магические потоки закрылись. Меня увезли в госпиталь, но исправить уже ничего не смогли.

Я так и замерла с занесённой над белым листом ручкой. Записывать оказалось нечего, совсем.

- Что говорили целители? В чём причина?

Винс повернулся - по его губам скользнула холодная усмешка.

- Причину так и не выяснили. Списали на то, что я практически умер, а магия, как известно, удел живых.

Нахмурилась, пытаясь понять, что именно меня так смущает. Потом ахнула, спросив:

- Ты хочешь сказать, что целитель вытащил тебя из-за грани?!

Это же невозможно, практически! Безумно опасно, и... Смертельно для целителя.

- Я не знаю, - тихо обронил Винс.

- Он умер?

- Да, - последний ответ он выдохнул, так что я только по губам прочитала его.

На несколько минут повисло молчание - тягостное, горькое.

Целители не боги. Нам не подвластно воскресить мёртвого, мы не можем вырастить новую ногу или руку. А если и случаются вот такие исключения, то целители за это расплачиваются своей жизнью. Жестокая гармония - если вырываешь кого-то из лап смерти, то его место займёшь ты. Только так. Равноценный обмен.

- Можно я посмотрю на рану?

Вопрос задала не поднимая глаз.

- Это... - судя по тону, Винс хотел спросить о том же, о чём говорил ранее - обязательно ли, - но передумал.

- Хорошо, - согласился, впрочем, в голосе послышалось плохо замаскированное недовольство.

- Это не больно, - попыталась разрядить обстановку, на что Винс лишь промычал что-то нечленораздельное и быстро расстегнул мелкие пуговицы рубашки, стягивая её.

Я посмотрела на него, открыла рот и тут же закрыла. Мне показалось, что воздуха в комнате стало значительно меньше, да и тот, что остался, отказался проникать в лёгкие. И виной тому не обнажённый по пояс мужчина, а шрамы, что остались на месте раны.

Весь правый бок, начинаясь под рёбрами и кончаясь у пояса штанов, был изуродован белесыми и розовыми отметинами. Они змеились по коже, словно живые, опутывая  жертву безобразной паутиной.

«Кто же мог оставить такую отметину? Что на самом деле произошло с Винсом?»

Прокручивая в голове эти вопросы, я шаг за шагом приближалась к Райту, как заворожённая, глядя на шрамы. А когда подошла вплотную и протянула руку, чтобы прикоснуться, мужчина шумно выдохнул, от чего я вздрогнула и отступила назад.

- Противно? - тихо выдохнул он, и я вскинула голову, чтобы посмотреть в его глаза. Глаза, в которых плескалось отвращение к самому себе.

- Нет! - возмущённо бросила и задохнулась от переизбытка самых разнообразных эмоций. От щемящего чувства жалости, до злости на него. Как может так говорить? Но главное - как может так ненавидеть себя? Увечья не делают человека плохим, так же как и идеальное тело - хорошим.

- Нет, - хмыкнул, передразнивая меня. - Вряд ли стоило ждать другого ответа, - это он произнёс скорее со смешком, и принялся натягивать рубашку.

- Нет, - повторила твёрже, перехватывая его руки. - Не противно.

Борьба взглядов - не на жизнь, а на смерть. Никто из нас не желал отступить, пока безрассудный порыв не толкнул меня на безумный поступок. Я поднялась на носочках и прикоснулась к его губам своими - подрагивающими от глупой смелости, которая совсем скоро превратиться в прорву смущения.

Первый вздох в унисон, набат сердец, что заглушает все остальные звуки в этом мире. И напряжение, осязаемое, похожее на расплавленную карамель - такое же тягучее и липкое. Оно въедается в кожу, заполняет собой каждую клеточку.

Я не торопилась отстраняться. Стояла рядом с закрытыми глазами, прижимаясь губами к губам и ни о чём не думая. Точнее запрещая себе думать, потому что осознанные мысли уничтожат всё.

Короткое мгновение... И ещё одно...

Наконец, Винс шумно выдохнул, высвободил руки из моих, и опустил ладони на талию, притягивая ближе к себе. Чтобы следом перенять инициативу.

Нежное касание губ, за ним второе, третье, пока воздуха не становится слишком мало. Я отстраняюсь первой, чтобы жадно вздохнуть. Потом смотрю на него, замечая в его взгляде отголосок недоверия, и говорю глупость, вслед за глупым поступком:

- Извиняться не буду.

Это прозвучало с детской обидой в дрогнувшем голосе. Как бы я не пыталась убедить себя и забыть первый поцелуй, всё равно так и не смогла понять, за что именно он тогда извинился.

Мужчина улыбнулся - открыто и чисто, словно из-за хмурой тучи выглянуло тёплое яркое солнце.

- Не надо, - разрешил милостиво.

Ладони так и не убрал, и я чувствовала жар от его рук сквозь плотную ткань платья. А ещё смущение, которое медленно, но верно подбиралось ко мне, покалывая лицо и шею.

И чтобы предотвратить неловкость, попросила:

- Позволишь?

Коснулась кончиками пальцев загрубевших шрамов, ожидая его разрешения. Он кивнул, так и не отпустив мой взгляд, и мне пришлось самой разорвать контакт, хоть это и было безумно тяжело.

Шрамы... Что скрывается за ними? Невыносимая боль, которая потом ещё долго преследует пациентов, мешая жить и не вздрагивать от прикосновений. Сомнение, сродни тем, что испытывает Винс. И картинки прошлого, что не стереть ластиком из памяти.

Ближе к боку некоторые из них сгладились, почти не оставив следов, но те, что располагались прямо под рёбрами, бугрились по коже, испещряя её кривыми дорожками.

Я провела по верхним пальцем, и мужчина вздрогнул, а я следом за ним.

- Больно?

Подняла голову, всматриваясь в его лицо. Винс сдавленно выдохнул и хрипло ответил:

- Нет, совсем нет.

И что-то в его голосе заставило меня опустить взгляд и нерешительно замереть, не зная, стоит ли продолжать осмотр. В том, что всего мгновение назад мы целовались и до сих пор стоим так близко друг к другу, было что-то... Странное, будоражащее и запретное. Такое, что я никогда не испытывала раньше и не могу понять, как к этому относиться сейчас.

- Мне не больно, Дели, - спокойнее повторил Винс, приподняв моё лицо за подбородок. - Можешь продолжать.

В уголках его губ спряталась улыбка, будто он испытывает удовольствие от моей нерешительности.

- Хорошо, - послушно кивнула, чувствуя, как жар облизывает кожу. Смущение всё же, хоть и запоздало, но посетило меня.

Следующее прикосновение Винс перенёс спокойнее, и я начала действовать смелее. Расправила ладонь, направила магию по венам, пытаясь проникнуть под кожу, понять, насколько глубокой была рана и что из жизненно важных органов было задето.

Вдох, выдох, и темнота...

Холод пронзил кончики пальцев, и сердце ускорило свой ритм, но я упорно толкала магию вперёд. Ещё толчок и меня вышвырнуло назад. Я пошатнулась, пытаясь ухватиться за воздух, потерявшись в реальности.

Если бы Винс не придержал меня, то попросту свалилась бы на пол.

- Что? - обеспокоенный голос мужчины доносился сквозь вату. Мне стоило большого труда разлепить вдруг пересохшие губы и пробормотать:

- Что с тобой произошло?

Это не было похоже на простое ранение. Это было серьёзное магическое вмешательство, и отголоски чужой магии жили в нём до сих пор. Но такое невозможно! Противоестественно. И это и есть причина того, что его собственная магия закрылась от него.

Глаза вновь заволокло дымкой недовольства, но на этот раз он не стал спрашивать, обязательно ли это - рассказывать всё, как есть. Просто отупил на шаг, набрал в грудь воздуха и произнёс тихо:

- Это была старая магическая ловушка, осталась со времён войны. Мы случайно набрели на неё во время обхода - я тогда учил молодых солдат ориентироваться на местности. Один из мальчишек наступил на неё...

Винс замолчал, а мне и не нужно было слышать дальше. И так понятно, что произошло дальше. Он оттолкнул его, приняв удар на себя.

- Его дед был тем самым целителем, который спас меня.

- Я... - пробормотала растерянно. Не сразу нашлась, что сказать ещё. Магическая ловушка со времён войны? С таким я не сталкивалась...

Война закончилась слишком давно и нам попросту не рассказывали о таких случаях. У меня не было практики в этой области. И... я не представляю, как ему помочь. Это совершенно исключительный случай.

- Винс, почему ты сразу не сказал?

Мужчина невесомо коснулся кончиками пальцев моей щеки, и устало бросил:

- Это глупо, но мне хотелось верить, что если я не скажу, то у тебя всё получится.

Получится... Я теперь даже не знаю, как к этому относиться. Мои разработки не имеют никакого отношения к ранениям такого типа.

- Я не знаю, что сказать, - выдохнула тихо, чувствуя, как в уголках глаз собираются слёзы.

Магия, которую использовали в военное время, заточая в ловушки, была совсем другой, нежели та, что мы используем сейчас. Тогда маги извращали естественное явление, как только могли, уродуя и заставляя её разрушать всё живое.

Винс покачал головой, и попытался улыбнуться:

- Тебе и не нужно ничего говорить, я же всё прекрасно понимаю, и понимал, когда соглашался на твои испытания.

- Тогда зачем? - всё же спросила, с силой выталкивая из себя слова.

- Надежда, - легко сознался Винс, - она всегда умирает последней.

Мне бы не хотелось, чтобы его надежда умерла. И тем более не хотелось, чтобы он смирился с тем, что магию больше не вернуть. Но... Здесь я бессильна, на самом деле бессильна.

- Мне жаль, - отвела взгляд, рассматривая невзрачные обои на стене.

Если бы я только узнала об этом раньше, я бы не взялась попусту обнадёживать его. А сейчас выходит, что я только разбередила раны, заставила его загореться бессмысленной надеждой.

- Во всяком случае, ты попробовала, - Винс натянул рубашку и принялся её застёгивать. - И мне твоя попытка очень понравилась, - это прозвучало с подтекстом, от которого лицо моментально вспыхнуло от смущения, обжигая кожу.

А мысленно я произнесла то, что никогда не осмелюсь сказать вслух:

«Мне тоже понравилось».

- Как прошли занятия с целителями? Академия гудит от последних изменений, - он попытался перевести тему, и я её с удовольствием поддержала.

- Ты знаешь, на удивление все ребята приняли меня хорошо, даже боюсь, что мне всё это только приснилось.

Винс усмехнулся:

- Не бойся, должна же была начаться белая полоса в твоей жизни?

Должна была. И началась, но... Ощущение, что он не меньше меня заслуживает эту белую полосу, сжало сердце колкой обидой на жизнь и на саму себя. Почему всё вышло именно так? Эта магическая ловушка... Если бы не этот нюанс, я бы обязательно постаралась ему помочь.

Кивнула на его вопрос, и неловко потопталась на месте.

- Я пойду, - тут же свернул разговор Райт, и я вскинула голову, поймав его взгляд.

Мне не хотелось, чтобы он уходил. Не хотелось, чтобы вновь оставался один со своими бедами. Но и удерживать его сейчас, придумывая отговорки, не смогла.

А оставшись одна, опустилась на стол и долго смотрела на раскрытый блокнот с моими записями. Они бесполезны, и все эти наработки. Бессонные часы в столичной академии и желание помочь одному единственному человеку - лишь кипа никому ненужных бумаг.

На сложенные ладони упала горячая слезинка. Я не сдержалась - обхватила лицо руками и тихо расплакалась. Почему-то было больно не за свои мечты, а за Райта.

Сколько я так просидела - не знаю. Но когда слёзы высохли, я ещё долго всхлипывала беззвучно, представляя перед собой мужское лицо.

***

Ночь прошла беспокойно. Уснула я почти сразу после случившейся истерики, но то и дело вскакивала, видя во сне то развороченное тело Винса, то бесцветные старческие глаза, то бугристые шрамы.

Наутро я еле поднялась с кровати, испытывая жуткую головную боль. Пришлось вновь копаться в чемодане, пытаясь отыскать нужные капли.

Потом были лекции, которые прошли для меня как в тумане. Нет, я общалась с ребятами, всё так же удивляясь доброжелательности и седьмого, и пятого курса, но в то же время мыслями была где-то очень далеко.

Завтрак и обед прошли мимо меня. Я не чувствовала вкуса еды. Очередное расстройство буквально выбило из колеи, так что мне стоило большого труда не запереться в своей комнате, вновь прячась от всего мира.

И чтобы вытрясти из себя меланхоличное настроение, отправилась к доктору Аттэ. Уверена, у него обязательно найдётся несколько ободряющих слов для меня, как бы эгоистично это ни звучало.

- О, кто ко мне пришёл! - мельком взглянув на меня, обрадовался старик. - А я как раз собрал всё по твоему списку.

Слова про список болью отозвались в сердце, и я буквально упала на стул, безвольно откинувшись на спинку.

- Что? Плохо? - тут же заметил моё состояние мужчина, и я отрицательно покачала головой.

Плохо, но не в том смысле, в котором он имел в виду.

- Тогда...

И я прервала его, избавив от бесполезных перечислений.

- Я не смогу помочь Винсенту.

Вот так, я это сказала. Ещё раз...

- Что? - не сразу понял доктор, и подошёл ближе, заглядывая мне в глаза.

Удалось сдержать слёзы, и даже голос не дрогнул:

- Я не смогу помочь Винсенту, потому что его ранение связано с магическими ловушками, которые остались со времён войны. А мои разработки... Они не имею к ловушкам никакого отношения.

На последних словах перешла на шёпот, так что доктор напряжённо нахмурился, пытаясь расслышать меня.

- Та-а-ак, - протянул старик, присаживаясь напротив. Было видно, что он пытается осмыслить, с насколько серьёзной проблемой я столкнулась. Но дело в том, что эта проблема, которую невозможно решить. Остаётся только смириться, потому что ни в одной библиотеке королевства, не найдётся книг об этих ловушках. Информация до сих пор засекречена, и вряд ли кто-то сжалиться надо мной, предоставив её для изучения.

- Значит, у тебя нет никаких идей по этому поводу?

Я всплеснула руками, хлопнув ладонями по ногам - прямо как любит делать доктор, и сокрушённо покачала головой:

- Нет, и никакие идеи не появятся. Я ничего не понимаю в этой области.

- Хм... - только и бросил задумчиво старик. - Надо подумать... Надо...

По моим губам скользнула кривая ухмылка. Я понимаю, что он не хочет меня расстраивать, но сколько тут ни думай, ничего не изменится.

Мы помолчали, каждый погрузившись в свои мысли. И, несмотря на безысходное положение, я гордилась тем, что пришла сюда.

- Похоже, нам нужно выпить чай с вкусным пирогом, как ты считаешь? - первым нарушил тишину доктор Аттэ. С удивлением посмотрела на него и увидела, как старческие глаза сияют.

- Доктор? - прищурилась с подозрением, но он лишь загадочно улыбнулся. Мурлыча что-то себе под нос, поднялся со стула и пошёл греть воду.

Что он задумал?