Нет, и на пенсии Тимофею не было уготовано спокойной жизни. Ну, ни в какую. Да вот, посудите. Только-только нынешним вечером захотел взять любимого Чехова, растаять в его остроумных и добрых по сути историях, как уже в десятом часу в квартиру позвонили, и вскоре перед Тимофеем стоял тот самый Михаил, которого ещё недавно укорачивал Тимофей. Поскольку после того случая Нюра отказалась перейти хотя бы на время жить к племяннику, то постепенно за своими заботами Тимофей подзабыл тот злополучный вечер. И вот – Михаил явился собственной персоной и стоял перед ним в полной готовности к решительным действиям. Однако же, трезвый, что и успокоило Тимофея.

Но покой, как сказал поэт, нам только снится, поскольку Михаил с ходу пошёл в наступление.

– Знаешь ли ты, своячок, до чего дошла твоя любимая тётя? – Михаил присел на стул, но решительной позы от этого не утратил.

Тимофей стал быстро соображать, до чего же могла дойти Нюра, но у Михаила не было времени ждать. Он подался всем корпусом к Тимофею и выпалил:

– Да она мне теперь вообще на водку не даёт! Ты представляешь? Когда такое на Руси водилось! – бросил он почти убийственный аргумент.

– Ещё как водилось! – не утерпев, вступила в разговор Клавдия. – И сейчас водится, если у человека есть характер! Если он о семье в первую очередь думает!

Михаил ещё надеялся на хороший исход, и попробовал отшутиться:

и, развернувшись к Нюре, бросил как можно решительней:

– А, можно, я с Тимофеем по-мужски поговорю? Думаешь, не разберёмся?… Между прочим, сама-то не отказываешь в бутылочке Тимофею, а? Чего молчишь, красавица?

– За красавицу, конечно, спасибо, но ведь Тимофей не пьёт…

– А только выпивает! – расхохотался гость.

Хозяин решил, что пора и ему «выступить».

– Но это совсем не то, что пить белую по-чёрному! Ведь я, если только с хорошей компанией, в гостях, например, чуть-чуть дёрну – и всё! И Клавдия об этом знает!

– Вот именно, – подтвердила жена.

– И моя знает!

– В том и дело, что знает, чем это кончается! Потому и не даёт! И вообще, пьяница – враг России!

Михаил опешил, потом развернулся к Тимофею. – Слушай, чего она городит? Какой враг? Да я… Да хоть сегодня – в строй!

– Насмешил! В строй! Ну да, строем – в вытрезвитель!

– Ты пойми её, женщина всё это острее чувствует, – терпеливо объяснял Тимофей. – Сколько семей по швам трещит, сколько детей сиротами остаётся – при живых родителях! Ведь слыхал, небось!

– А причём тут я?

– Вот-вот, каждому кажется, что это – где-то и с кем-то происходит, но только не со мной! – не утерпела снова Клавдия. – Ты считаешь, что у тебя нормальная семья?

– Ну, вроде того…

– Вот именно, что вроде! Потому что слёзы льёт жена, и чаще втихомолку! И на кой чёрт ей такой муж, как ты?!

– Ну ты, Клавдия, полегче, а то я ведь и возразить могу… как следует!

– Да ничего ты не можешь! – устало сказала Клавдия и ушла на кухню.

– И моё терпение может кончиться! – крикнул Михаил вслед.

– Шантажируешь, значит? – Тимофей тоже перешёл в наступление. – Да Нюре не жаль этого полтинника, она хочет, чтобы ты завязал с этим! Можешь ты это понять?

– А как я завяжу, если не пью вот уже несколько дней?… Тимофей, ну, сжалься ты, пойми, как мужик! А то ведь…

Тимофей тоже напрягся.

– А то – что?… Только задень Нюру – сам отвезу в милицию!

Михаилу такой поворот дела явно не нравился.

– Да поймите вы, горит у меня всё внутри! Силы нет терпеть больше!

– Лечиться надо! – вышла из кухни Клавдия.

– А ведь это так, Михаил. Лечиться надо. Если хочешь жить нормально…

– Да и вообще жить! – поддержала жена.

Михаил аж взвился.

– Ну, спасибо, ну, выручили! По гроб обязан буду! Я-то думал, что ты поддержишь, как мужик мужика, скажешь Нюрке, что нельзя так… круто… Ну, хотя бы раз в неделю… на первое время, пока совсем не брошу… – Михаил встал. – Значит, не поможете?

Тимофей встал тоже.

– Да пойми ты, не денег жалко! Ну, что ты, слабак такой? Взять себя в руки не можешь?

В это время в комнату вошёл младший сын.

– Папа, а кто здесь слабак? – и посмотрел на Михаила. – Дядя, это вы – слабак?

Я тоже был таким, правда-правда! А потом… как взял в себя в руки, как сказал, что никого не боюсь!.. А вы кого боитесь?

– Сынок, иди себе играть! Мы обязательно поможем дяде!

Сын не спеша, с машиной на верёвочке, вышел из гостиной.

Михаил ободрился.

– Помочь обещали!

– А мы и не отказываемся. Только не с выпивкой. Если настроишься, скинемся с Николаем, поможем с лечением.

– И другого выхода у тебя нет, Михаил. Или жить в семье по-человечески, или…

– Да что я, изверг какой, что ли! – Михаил уже не настаивал на своём. – Как-то надо, конечно… Вы того… Нюре не говорите, что я просил… У неё завтра день рождения.

– Да что ты! – оживился Тимофей и порылся в карманах. – Вот тебе сотня, купи ей хороший букет! Договорились?

– Порадуй жену-то! Она ведь заслужила! – подхватила Клавдия.

– Да я ведь не против… Вот выручили… А вы приходите завтра вечерком, будем рады! Нюрка-то у меня – отличная стряпуха!

– А вот это другой разговор, – поставил точку Тимофей.

– Главное – человеческий! – подхватила Клавдия. – А сейчас пошли все пить чай с моими кексами!

– Ну, если ненадолго… А то Нюра волноваться будет опять… – уже хорошо, полной грудью, вздохнул Михаил и пошёл на кухню вслед за хозяевами.