А Павел не находил себе места. Что фотография не так просто исчезла, это было ясно. И откуда ветер дует – тоже… «Надо предупредить Лену, пока не поздно. Она уже дома должна быть», – решил он и пошёл к соседям напротив.
Дверь открыла незнакомая женщина в ярком халате, с пышной рыжей причёской.
– Вам кого?
– Извините… а Лены нет дома?
Маргарита оценивающе смерила гостя с ног до головы, пригласила:
– Да вы проходите. Правда, она задерживается сегодня… А Олег Петрович пошёл в магазин за продуктами. А я вот… домой приехала, осваиваюсь… Я – мама Лены…
Павел прошёл в гостиную, сел в знакомое кресло…
– И откуда вы?…
Маргарита села напротив на диван, кокетливо закинула нога за ногу, так что одно бедро почти полностью оголилось и тут же притянуло к себе взгляд Павла…
– Из Германии… Вот, приехала вдохнуть воздуха родины, повидаться с отцом и дочерью. – Она встала, взяла со столика сигареты. – Хотите закурить?
– Можно, пожалуй, – сказал Павел, и к его лицу протянулись руки Маргариты, а полы свободного халата приоткрыли её грудь, и запах женского тела будто ударил его по нервам… Павлу стоило большого труда взять себя в руки. Однако Маргарита решила продолжить эту игру, щекотавшую её самолюбие, да и вспыхнувшее желание тоже.
Она ещё вольготнее расположилась на диване, уже не заботясь о прикрытии соблазнительных мест.
– И…как там, в Германии? – Павел хотел встать и уйти, но ноги будто приросли к полу…
– А, Германия!.. Ну, понимаете, это же Европа! И уровень жизни, и культура, и развлечения… вы понимаете, конечно, меня…
– Конечно, понимаю… А…Олег Петрович, наверное, скоро придёт? – говорил Павел, но уже коварная сила толкала его к этой женщине, её вызывающей позе, её обманным глазам… Ему уже хотелось смять эту фальшь, эту открытую игру и само это тело – наглое, манящее… И он, уже не владея собой, набросился на этот сюрприз из Дрездена, напугав какой-то истовой, почти злой страстью, – смятую и опешившую Маргариту…
– Мама, а я всё-таки отпросилась! – влетела в гостиную Лена… и обмерла, увидев мать, поправляющую халат и причёску, и Павла, готового сгореть от внутреннего ужаса и стыда перед Леной…