Все невольные беглецы были в городе, у Петра Петровича в кабинете работал штаб. Обсуждали детали штурма крепости – офиса Хабита. Ночью главный бугай дал показания – в обмен на смягчение будущего приговора за разбойные в городе дела. Начальник милиции, сообразив, что Хабиту скоро конец, проявлял удивительную решительность.
– Главное – избежать потерь. Хорошо бы его выманить как-то, – рассуждал он.
– Не выйдет. Волк он матёрый, на обман не поддастся. А вы уверены, что он там? – спросил Павел.
– Там. Ребята с утра держат офис в поле зрения. Похоже, чувствует, что петля затягивается; собирает туда оставшихся под его рукой, – объяснил начальник милиции, крепкий дородный мужчина.
– Значит, без боя не сдастся, – «Кардинал» нервно ходил от стены к стене. – Может, вызвать снова ОМОН?
– Не стоит. – Начальник милиции совсем не хотел делиться лаврами с другими. Да, раньше просмотрел бандита, да, проявил оплошность, но… победителей не судят! А он возьмёт-таки этого волка! И лучше, если… немым!
– Брать его надо живым, вот в чём дело. Он выведет на Москву, на преступные связи, – твердо резюмировал Пётр Петрович.
Начальник милиции сделал вид, что внимательно смотрит в окно.
А в это время весть о том, что будут брать самого Хабита, ближайшего друга градоначальника, – разнеслась по городу со скоростью света. Сам мэр сказался больным и не вышел на работу. Зато все обиженные разжившимся здесь баем, все обворованные так или иначе, в том числе мелкие торговцы, не говоря о патриотах города и просто любопытных, – постепенно сходились к логову бандита, ещё вчера всесильного. И когда начальник милиции прибыл сюда со своими орлами, то от неожиданности ахнул:
– Это что за демонстрация?
Попробовал прикрикнуть на собравшихся, но люди продолжали подходить со всех сторон, фактически перекрывая пути к отступлению для тех, кто впереди.
Пётр Петрович взял мегафон и решил навести порядок.
– Граждане! В этом доме засели опасные бандиты, сколотившие богатства на обмане и разбое! У нас достаточно сил, чтобы справиться с ними!.. И будет гораздо лучше, если вы разойдётесь!
Однако результат был обратным. Возмущённые в ответ возгласы, крики о возмездии ещё больше разогревали толпу, жаждущую справедливого мщения.
В это время окна крепости распахнулись и глянули на собравшихся дулами автоматов. «Оборона» ждала сигнала.
Дело принимало неожиданный оборот. О таком «оснащении» Хабита не знал никто.
Пётр Петрович срочно связался по мобильнику с ОМОНом, что был под началом его бывшего школьного друга. Тот приказал ничего не предпринимать до приезда своих ребят. Значит, как-то надо продержаться ещё с полчаса.
Толпа, увидев автоматы, начала пятиться, но что-то не давало людям уйти отсюда, где решается, возможно, судьба города, а, значит, и их судьба.
Нет надобности объяснять, почему все друзья Петровичи, и Лена с Павлом, и Сергей с Галей были здесь. И что всё поняли тоже. И что с пистолетами на автомат не пойдёшь, и что как-то надо протянуть время до прибытия более действенной силы. Однако опасное напряжение возрастало, грозя взорваться в любой миг.
И вдруг в самый центр перед домом выскочила Сонька-«артистка» и неожиданно звонким и чистым голосом пропела:
Все замерли, а к Соньке подскочил Генка-«матрос» и отчаянно выкрикнул:
Сонька раскрыла от удивления рот, а Генка, подмигнув толпе, продолжил:
Раздался хохот, напряжённость спала, и не только в толпе. Автоматы в окнах отодвинулись внутрь, видимо, и там соображали, что делать.
И это минутное замешательство бандитов толпа поняла по-своему.
Пустой пятачок вмиг запестрел шапками и разгорячёнными лицами:
А Хабит сидел в своём кабинете, в глубоком кожаном кресле, смотрел на старинные кинжалы, висящие на стене, и думал, что ни они, ни даже автоматы его уже не спасут. Потому что город, ещё вчера бывший у его ног, сегодня играл не по его бандитским правилам. Ну, шарахнут его верные слуги по толпе, по людям невинным, ну и что? Он не нужен городу, и город теперь уже не нужен ему. Призовут ОМОН – и крышка тебе, Хабит. Допросы, суд… А впрочем, вряд ли дойдёт до этого. Слишком много он знает. Значит, найдут способ… Не чужие, так свои. Тогда… И он принял решение.
– Эй, друзья, подите все сюда! – скомандовал он. – Да оставьте вы эти автоматы!
– Как так?! – вскинулся молодой кавказец.
– Да так! По бабам будешь стрелять? Пусть себе пляшут!
В кабинет вошли ещё трое.
– Они ждут подкрепления, это ясно. Значит, и мы передохнём. Оттуда нас не видно, так что расслабьтесь, час пик ещё не настал. А если что… если я не выживу… тут, под домом, есть кое-что… для жизни небедной. Поняли? А сейчас оставьте меня.
Он достал из ящика стола пистолет… и тут в кабинет ворвалась Маргарита.
– Стой! – закричала она.
Хабит поморщился: вот так, в самый ответственный момент, когда задумал уйти из жизни красиво, как в кино, – кто-нибудь да помешает!
Он исподлобья глянул на Маргариту.
– Зачем пришла? Тут женщинам не место. Не видишь, дом окружён?
Маргарита подбежала, схватила пистолет.
– Всё вижу! Потому и примчалась!.. – Она плюхнулась в кресло напротив. – Тебе что, жизнь надоела? Хабит, ведь это неправда! А как же я? Разве нам плохо с тобой было?!
Хабит аж заскрежетал зубами.
– Ты пойми, со мной так и так разделаются! Не чужие, так свои! В лучшем случае – долгая тюрьма!
– Но ведь ты говорил, что никого не убивал! А деньги – как ушли, так и придут! Расплатишься официально с кем положено, – и всё!
В это время, незаметно для тех, кто был внутри, к дому вплотную подошли омоновцы…
До штурма оставались секунды…
И вдруг из дома выбежала Маргарита, крепко схватившая за руку Хабита, закрыла его собой, дёрнула дверку оставленной у дверей машины, втолкнула туда, впрыгнула сама и стартанула с места не хуже, чем герой «Формулы-1».
Секунда всеобщего оцепенения – и в дом ворвались омоновцы, скрутили защитников криминального офиса. Только один успел выстрелить, но попал, слава Богу, в потолок.
Этот день жители назвали Днём освобождения города и решили праздновать его ежегодно.