Лос-Анджелес

Дэн и Джессика провели чудесное время в его квартире. Они приготовили ужин и долго ели при свечах, запивая еду великолепным французским шампанским из погреба Джефферсона Уайтхорна. Они медлили, точно впереди у них была целая бесконечность. Еда казалась им настоящей пищей богов, хотя это была обычная утка с грибами, шампанское представлялось благословением божьим, а пламя свечей — истинным даром Прометея. Просто они были влюблены друг в друга, им не нужно было больше ни от кого прятаться, не нужно было оправдываться перед кем-либо за свое счастье. Они были так счастливы, что хотели одарить своим счастьем весь мир, и мир этот казался им чересчур тесным. Они сидели за обычным столом на кухне, и лица их освещало только пламя свечей, но лица эти светились таким внутренним огнем, что им было светло и без света. Огонь горел в их сердцах, в их душах, отражался в их взглядах, обращенных друг на друга. Наверное, так было всегда: они уже любили друг друга до своего рождения, обрели подлинное счастье, когда нашли друг друга, и будут любить друг друга где-то там, в вечности, после смерти. Любовь была бесконечной, а счастье — поистине нерушимым. Они искренне верили, что прошли через всю боль, что им была предначертана, пережили все разлуки, которые им суждено было пережить. Они были уверены в том, что отныне ничто и никто не посмеет посягнуть на их счастливую любовь.

Джессика смотрела на любимое лицо и думала, что нет женщины счастливее ее. Счастье теснило грудь и рвалось вон из сердца, готовое пролиться в нежданных и ненужных слезах. Возможно, если бы сейчас, в эти минуты ее спросили бы, что ей еще нужно для абсолютного счастья, она ответила бы, что ничего, ибо она была абсолютно и бесповоротно счастлива. Дэн был рядом, его великолепные голубые глаза смотрели на нее с такой пронзительной нежностью, с какой уже не посмотрит ни один мужчина. Джес была уверена в этом, потому что ни один мужчина не посмел бы стать соперником Дэна, ибо просто не смог бы с ним соперничать. Да и ее собственные соперницы перестали вдруг существовать. Она вот так просто перечеркнула все их возможные попытки завоевать Дэна. Даже Клер Хьюстон. Даже Максвелл Колфилд. Никто больше. Только Джессика Бичем и Дэн Уайтхорн — одни во всем мире, и мир принадлежит только им.

— О чем ты думаешь, Джесси? — Спросил мужчина, впервые за долгое время нарушив молчание.

Не то, чтобы они не хотели разговаривать. Просто подсознательно оба боялись разрушить то очарование единого целого, которое теперь составляли. Они разговаривали прикосновениями. Вот и сейчас, задав ей свой вопрос, Дэн прикоснулся кончиками пальцев к ее руке, точно безмолвно говоря, что любит ее и что она принадлежит ему.

— О том, что я — самая счастливая женщина на свете, — почти шепотом ответила она, сплетая свои пальцы с его.

— Вот как! — Тоже шепотом проговорил он. — Я рад, что ты счастлива. — Он ослепительно улыбнулся. — Я рад, что ты, наконец, поняла, что я — единственный мужчина, с которым ты будешь счастлива.

Джессика не стала ничего ему возражать. Ей было так хорошо, что она вместо ответа поднесла его горячую ладонь к своим губам и поцеловала. Она не знала, как еще выразить ему свою благодарность за любовь. А он молча смотрел на нее и мысленно молил бога, чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Ведь если наступит завтра, то их обязательно разлучат насущные проблемы, кто-то обязательно будет требовать где-то их присутствия, и все это в результате обернется впустую потраченным временем, потому что они будут не вместе.

— Спасибо тебе! — Вырвалось у Джессики.

— За что? — Еле дыша, спросил Дэн.

— За то, что ты есть. За то, что ты полюбил именно меня. Наверное, если бы я безответно влюбилась в тебя, я не смогла бы пережить этой боли, не смогла бы жить вдали от тебя.

— Я бы этого не позволил, любовь моя… Да и как бы я смог жить без тебя, ведь я дышу тобой?

Они уснули лишь под утро. Уставшие после долгого перелета, измученные сильными эмоциональными переживаниями, но безумно счастливые. И это действительно было прекрасно — чувствовать себя властелинами всего мира, но понимать, что еще никто не знает об их любви, настоящей, полноценной, глубокой, страстной, уже отмеченной одиночеством и болью. Как будто они украли эти часы безмятежного счастья у всего мира, и оттого это счастье казалось им еще более сладким.

Уже давно сон не был таким сладким, таким глубоким, крепким и таким блаженным. Они будто наверстали все то упущенное время, что потратили на бессонные ночи, полные одиночества. Никогда еще они не просыпались позже десяти утра, но это утро было исключением из всех правил, потому что это утро было началом их новой жизни — жизни, которую они проживут вместе. Дэн проснулся первым. У него было такое ощущение, словно он проснулся в другой жизни, а все остальные годы напрасных поисков и душевной пустоты за эту ночь превратились в ничто. Как будто Бог дал ему уникальную возможность прожить жизнь по-другому, перечеркнув все, что было раньше.

Мужчина осторожно сел в постели и посмотрел на спящую рядом Джессику. Она была еще вся во власти глубокого сна.

"Само спокойствие, — подумал он, улыбаясь, — мое спокойствие. Как же долго я тебя искал!"

Сейчас он был так счастлив, что готов был всем все простить: Клер — ее настойчивое упрямство, Максвеллу — его обиду и злословие, — отцу — давний конфликт из-за смерти матери, Джессике — ее никому не нужное самопожертвование, а самому себе — эгоистичную жестокость.

Зазвонил телефон. Дэн осторожно встал, чтобы не разбудить Джессику, пошел в гостиную. Джессика пошевелилась, но не проснулась.

— Да, слушаю, — ответил он.

— Дэн! — Без вступлений начал Джефферсон Уайтхорн, ибо это был именно он. — Наконец-то!

— Что случилось, отец? — Встревожено спросил Уайтхорн — младший.

Он чувствовал, что что-то произошло. Джефф говорил отрывисто, резко, точно отдавал приказания.

— Ты можешь сейчас приехать в офис "Уайтхорн Интерпрайзис"?

— Ну… — Замялся Дэн, прикидывая в уме, как объяснить отцу, что он сейчас не один.

— Так можешь или нет? — Нетерпеливо спросил Джефф.

— Пап, скажи, что случилось, и я отвечу, приеду я или нет, — потребовал Дэн.

— Дерек проиграл свой пакет акций. Я собираю экстренное совещание членов совета директоров.

— Ну какая это проблема! — Раздраженно проговорил Дэн. — Позвони владельцу казино, договорись с ним о встрече и выкупи у него акции. Неужели для этого обязательно собирать всех в офисе? Тем более что ты прекрасно можешь справиться без меня. Я только вернулся из Сиднея, у меня Джессика, и мы хотели провести этот день вместе.

— В том-то и дело, Дэн, что именно без тебя я и не могу обойтись. А насчет совета директоров ты прав: я, пожалуй, погорячился. Мы с тобой попробуем решить эту проблему по-тихому. Я прошу тебя, приезжай ко мне в офис. Объясни все Джессике; я уверен, что она поймет.

— Черт побери! — Выругался Дэн. — Ну, почему, когда у меня все прекрасно, что-нибудь обязательно происходит?!

— Дэн, — строго выговорил ему отец. — Я не позволю тебе так говорить о корпорации! Это будущее нашей семьи, в том числе и твое тоже!

— Прости, пап, — поморщившись, отозвался Уайтхорн — младший. — Я… — Он осекся, увидев вошедшую в гостиную Джессику. На ней не было ничего, кроме его собственной голубой рубашки, да и та была наполовину расстегнута. Золотисто-рыжие волосы ее каскадом рассыпались по плечам. Босая, она ступала по пушистому ковру и сонно улыбалась ему. — Ладно, я приеду. Только дай мне время позавтракать и привести себя в порядок.

— Во сколько ты будешь в офисе? — Спросил Джефферсон.

— Примерно около полудня или в начале первого, ответил Дэн, глядя на часы.

— Тогда, может, встретимся в кафе за ленчем? Заодно ты и поешь.

— Нет, пап. Я позавтракаю с Джессикой. Приеду, как смогу, — категорично заявил мужчина.

— Ну, хорошо, — согласился Джефф. — Буду ждать тебя в офисе, — и после небольшой паузы добавил: — Передавай привет Джессике.

— Спасибо. Обязательно передам. Пока! — Попрощался Дэн и сбросил звонок.

Джессика подошла совсем близко и прижалась к нему, крепко обвив руками, точно нерасторжимыми узами.

— Доброе утро, любимый! — Проговорила она, прижимаясь к нему еще крепче. — Как ты спал?

— Замечательно! — Нежно ответил он. — Я не спал так, наверное, с детства.

— Не преувеличивай!

— Я серьезно. Таким серьезным я уже давно не был… — Кстати, — после секундной паузы добавил мужчина, — отец передавал тебе привет.

— Спасибо. И ему тоже привет от меня передай, — ответила Джес. — Ты поедешь к нему?

— Придется, — проговорил Дэн, досадливо поморщившись. — В компании произошло ЧП: Дерек проиграл свою долю акций в карты. Отец просто не может решить эту проблему без меня. Можно подумать, что владелец компании я, а он всего лишь мой секретарь.

— Но ведь однажды компания действительно перейдет к тебе, — мягко напомнила ему Джессика. — Вот Джефферсон и хочет, чтобы ты уже сейчас был в курсе всех дел.

— Да, ты права. К тому же я пообещал себе, что если ты согласишься стать моей женой, я брошу работу в "Пан-Ам" и целиком посвящу себя работе в "Уайтхорн Интерпрайзис".

— Целиком? — Ревниво переспросила она. — А как же я?

— Ты? О, у тебя будет только одно занятие — быть моей женой.

— Ах, вот как! — Шутливо воскликнула она, отступая от него. — Только попробуй, женись на мне, Дэн Уайтхорн, и я покажу тебе, каково быть мужем Джессики Бичем!

Дэн весело рассмеялся и притянул ее к себе.

— Иди ко мне, ревнивица моя! — Он вновь властно притянул ее к себе. — Ты же знаешь, что я люблю только тебя и принадлежу только тебе.

Дэн поцеловал ее улыбающиеся губы, а потом Джес сказала:

— Ну, раз ты принадлежишь только мне, тогда я тебя никуда не отпущу, пока ты не накормишь меня завтраком и не отвезешь домой. Я страшно голодная.

— С превеликим удовольствием! — Ответил Уайтхорн. — Только для начала сделай одолжение, оденься, иначе у нас не выйдет полноценного завтрака, и я не смогу встретиться с отцом…

А полтора часа спустя Дэн ехал в офис. Он машинально управлял автомобилем, потому что мысли его были заняты обрушившейся на него проблемой.

"Отец, без сомнения, хочет поручить мне заниматься Дереком, — раздраженно думал он. — Как назло! Как будто он не знал, что Джессика сбежала от меня в Сидней и что я ездил за ней. Он никогда не даст мне жить той жизнью, какой я хочу! Черт возьми, он всегда контролировал меня, а если у него не было на это времени, этим занимались его братья! А тут еще эта история с акциями Дерека очень вовремя подвернулась. Хороший повод держать меня в поле зрения, чтобы я не потерял голову от любви и совсем не вышел из повиновения. Можно подумать, что я восемнадцатилетний мальчишка! Будь ты не ладен, Дерек Стефенс! Когда-нибудь я без церемоний дам тебе в морду! Ты давно на это напрашиваешься, а Итон тебя явно жалеет…"

Он мысленно ругал своего троюродного брата, но злоба его была обращена еще и на своего отца, и на компанию, и на тех, кому Дерек проиграл акции. А все потому, что, как Дэн и предполагал, дела насущные вынудили его на время расстаться с Джессикой. В довершение всех бед, сегодня был последний из нынешних его выходных. Завтра он вынужден будет вернуться в аэропорт, а это означает, что придется вновь лететь куда-нибудь на неопределенное время.

Эти мысли совсем его расстроили, и Дэн вернулся к размышлениям о Дереке.

"Кому же он мог проиграть? Я больше чем уверен, что это не казино, и даже не игорный клуб. Скорее всего, это какая-нибудь компания подозрительных личностей, занимающихся подозрительным бизнесом. Вот только как выйти на них? Дерек ни за что просто так не назовет имя…"

Черный "Ситроен" въехал на стоянку возле здания, в котором располагался офис "Уайтхорн Интерпрайзис". Дэн припарковался и, выйдя из машины, не спеша направился в кабинет отца. Он прекрасно знал, что сейчас, вероятнее всего Джефф нервно меряет шагами свой кабинет и уже, наверное, прошагал расстояние, равное расстоянию от офиса до особняка на Грин-Стрит.

Одни мысли цеплялись за другие, как бусинки в женском украшении. И вот он уже размышлял над тем, с кем отправится в ближайший полет.

"Наверняка это будет Максвелл Колфилд. Мы летали вместе до прихода стажеров и будем летать вместе после. А ведь я не видел его со дня приема. Он, скорее всего, зол на меня, но все равно полетит со мной — из принципа…"

Дэн был вполне готов к тому, чтобы посмотреть в глаза своему напарнику и другу. Он совсем не боялся того, что увел у него девушку. Мысль о скорой встрече с Максвеллом привела его в какое-то состояние бурлящей радости, почти эйфории, а потому, входя в приемную отца, он уже ослепительно улыбался.

— Добрый день, мистер Уайтхорн, — приветствовала его Сантана, — восторженно улыбаясь.

Девушка была явно не равнодушна к нему, но Дэну было все равно.

— Здравствуйте, Сантана, — спокойно ответил мужчина. — Отец у себя?

— Да, сэр. Он вас давно ждет.

— Спасибо, — произнес он и вошел в кабинет отца.

…- Почему ты так долго?! — Резко спросил Джефф, когда Дэн закрыл за собой дверь.

— Приехал, как только смог, — тоже не очень дружелюбно ответил он.

— Ладно, — уже спокойно проговорил Джефф, усаживаясь в свое президентское кресло. — Главное, ты приехал. И на том спасибо.

— Так что случилось, пап? Почему ты поднял такой шум?

— Я же сказал, Дерек проиграл свою долю акций.

— И ты хочешь, чтобы я занялся этой проблемой? А почему, собственно, я? Почему ты не поручишь это Итону? Он его отец, и знает его лучше нас. Дерек скорее доверится отцу, чем мне. Ты же прекрасно знаешь, какие у нас с ним отношения.

— Я разговаривал с Итоном, — пояснил Джефф. — Он сгорает от стыда за поступок сына и так с ним поругался, что видеть его не хочет. Итон даже грозился лишить Дерека наследства, но я уговорил его не делать этого.

— Лишение наследства здесь не поможет, — усмехнулся Дэн. — Я бы на месте Итона пару раз врезал бы Дереку…

— Успокойся, Дэн. И, пожалуйста, давай обойдемся без рукоприкладства, — попросил его отец. — Так что ты думаешь обо всем этом?

— Ну, во-первых, Дерек проигрался не казино. Я уверен в этом на сто процентов. Скорее всего, это кто-то из его друзей, которых можно встретить на его вечеринках или с которыми он опять же играет в карты. Во-вторых, он никогда просто так не назовет имя этого человека. Сейчас Дереку нужны деньги, ведь наверняка он проиграл не только акции, но и весьма крупную сумму. Ему нужно расплатиться с долгом, а это означает, что он будет искать любой способ достать деньги.

— Ты мыслишь так же, как и я, — заметил Джефф, улыбаясь. — Я горжусь тобой.

— Здесь нечем гордиться, отец. Зная Дерека, любой сказал бы то же самое.

— И все же я не первый раз замечаю схожесть нашего образа мыслей. Именно поэтому я хотел бы видеть тебя в этом кресле.

— Я не об этом приехал сюда говорить, — проговорил Уайтхорн — младший, но уже без того раздражения, с каким обычно отвечал отцу, когда Джефф заводил разговор на эту тему. — Но я обещаю, что мы обязательно поговорим об этом.

Дэн заметил, как заблестели точно такие же, как у него, голубые глаза его отца и подумал: "Я обязательно поговорю с ним на эту тему, но только после того как Джессика ответит, согласна ли она стать моей женой".

— Я действительно хотел поручить все это тебе, — подтвердил Джефф. — И дело не только в том, что ты — мой наследник. После нашего сегодняшнего разговора я подумал, что лучше не разглашать этой истории. Пусть все останется между нами. Остается только надеяться, что Дерек не разнесет эту новость всем, кто захочет его слушать.

— Ты разговаривал с ним? — Коротко спросил Дэн.

— К сожалению, нет. Все рассказал мне Итон. Но и он говорит, что общался с сыном только по телефону. Однако мне кажется, что он его покрывает.

— Вполне вероятно.

Внезапно дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Дерек. Заметив, что взгляд Джеффа потемнел, Дэн обернулся и увидел своего троюродного брата. Тот стоял, опершись рукой о дверной косяк, и довольно ухмылялся.

— Всем привет! — Отсалютовал он и прошел в кабинет. — Чем занимаетесь?

— Да вот, знаешь ли, нам нечего было делать, и мы с отцом решили поразмыслить над тем, как вернуть те восемь процентов акций, которые принадлежали тебе и которые ты проиграл в карты, — сквозь зубы процедил Дэн.

— Ах, вы об этом!.. — Отмахнулся он, усаживаясь на один из стульев. — Да ничего особенного не случилось. Что это вы так разволновались?

— Ну, знаешь, Дерек, пожалуй, твой отец был прав, когда хотел лишить тебя наследства! — Набросился на него Джефферсон. — Зря я заступался за тебя!

— Да бросьте вы, Джефф! — Зло выговорил ему Стефенс. — Никогда не поверю, что вы заступались за меня перед моим отцом. Ведь вы всегда недолюбливали меня за то, что я не такой, как все ваши племянники и племянницы. Вот только не пойму причину вашей антипатии ко мне, потому что тогда вы должны недолюбливать и вашего сына. А мы с ним очень похожи.

— Черта с два вы с ним похожи! — Заорал Уайтхорн — старший.

— Успокойся, отец, — спокойно проговорил Дэн, боясь, как бы ему не стало плохо. — Дерек прав. Мы с ним очень похожи — в некоторых вещах. Но сейчас речь идет не об этом.

— Дэн, не разочаровывай меня!.. — Угрожающе заговорил Джефф.

— Не буду, пап. Все в порядке, только дай мне полчаса, чтобы поговорить с братом.

Джефф посмотрел на нагло ухмыляющееся лицо своего племянника, потом перевел взгляд на сына.

"Пожалуй, Дэн прав, — подумал он. — Им есть, о чем поговорить…" А вслух произнес:

— Ладно, разговаривайте. Если что, я буду в конференц-зале.

И вышел из кабинета, оставив мужчин одних.

— Ну, что — будешь учить меня жизни, как мой отец, или набросишься на меня, как мой дядюшка? — Поинтересовался Стефенс.

— Нет, — коротко ответил Дэн. — Думаю, что у тебя всего этого было достаточно.

— Вот уж точно. А с чего это ты вдруг решил признать, что мы с тобой очень похожи? Помнится, раньше ты отпирался от этого всеми правдами и неправдами.

— Не важно. Я уже говорил, что сейчас речь не об этом. Ты ведь не просто так сюда пришел?

— Похоже, что в семействе Уайтхорн только у тебя голова работает в правильном направлении, — заявил Дерек, вытягивая скрещенные ноги. — Наверное, когда ты станешь президентом, "Уайтхорн Интерпрайзис" ждут большие перемены.

— Повторяю: я не хочу об этом говорить, — упрямо проговорил Дэн.

Ему казалось, что брат уходит от основной темы разговора, будто что-то не договаривает или скрывает. Это заставило Дэна более тщательно продумывать свои вопросы и более вдумчиво анализировать ответы своего собеседника. Складывалось ощущение, что в этой истории с проигрышем что-то было не так.

— Кстати, — проговорил вдруг Дерек, словно что-то вспомнив, — мисс Хьюстон передавала тебе большой и пламенный привет.

— С чего бы это?

— Да с того, что она все еще не ровно дышит к тебе.

— Жаль, что не могу ответить ей тем же, — сухо проговорил Дэн.

— Ты, правда, жалеешь? — Отозвался Стефенс, очень умело изображая удивление и надежду.

— Ты же прекрасно знаешь, что нет, — раздраженно сказал Дэн.

— А зря…

— Дерек, я не пойму, ты, что, паясничать сюда пришел?! — Не выдержал Дэн. — Если это единственное, что ты умеешь делать, тогда почему бы тебе не устроиться клоуном в цирке?

— Полегче на поворотах, братец Дэн! А то попадешь в аварию! — Резко произнес Дерек. — Я, между прочим, не просто так заговорил о твоей бывшей подружке.

— Ну что она там еще натворила? — Спросил Дэн, устало уронив голову на руки.

Как же его все это достало! Клер никак не хочет оставлять его в покое, Дерек никак не может понять, что "Уайтхорн Интерпрайзис" — семейный бизнес и что его нельзя растрачивать направо и налево, плюс к этому завтра нужно выходить на работу. Складывается ощущение, что все сговорились против него и Джессики. Неужели мир не может обойтись без него? И неужели никто не понимает, что он просто хочет самого обыкновенного человеческого счастья?..

Как здорово было бы родиться сыном какого-нибудь клерка, работающего в каком-нибудь богом забытом отеле! Это имя — Дэн Уайтхорн — словно ярмо на его шее — не позволяет ему даже любить, как все люди. Все ждут от него свершения каких-то грандиозных поступков. Можно подумать, он — супергерой вроде Бэтмена или Супермена.

— Боже, как я устал от всего этого! — Проговорил мужчина шепотом, совсем забыв, что Дерек может его услышать.

— Позволь спросить, от чего конкретно ты устал? — Небрежно поинтересовался его брат.

Дэн поднял на него глаза и посмотрел пристально, от чего Дереку вдруг стало не по себе, и он пожалел, что задал этот вопрос.

— Прости, я отвлекся, — Дэн мгновенно переключился на другую тему. — Так, что там натворила мисс Хьюстон на этот раз?

— О, совсем ничего!.. — Небрежно отмахнулся Дерек, явно наслаждаясь всем происходящим. — Она всего лишь выкупила мои акции.

— Я, наверное, ослышался… Ты сказал, она выкупила твои акции?

— Совершенно верно!

Воцарилось молчание. Дерек по-прежнему сидел на стуле, вытянув скрещенные в лодыжках ноги. На лице его застыла самодовольная улыбка. Как будто он проиграл свои акции самому же себе, задолжал себе двести тысяч долларов, потом продал акции Клер Хьюстон, сделав ее тем самым акционером и членом совета директоров "Уайтхорн Интерпрайзис", а теперь пришел сюда и хвастается своими подвигами, как задиристый мальчишка. Самым удивительным во всей этой истории было то, что новость нисколько не удивила и не расстроила Дэна. Он даже не разозлился на Дерека, будто заранее знал, что рано или поздно Клер выкинет что-нибудь подобное. При их расставании она говорила, что всегда будет поблизости, и слово свое держит.

Дэн усмехнулся и мотнул головой, поражаясь своим мыслям, которые закрутились в его голове. Потом, глядя в упор на брата, спросил:

— Ведь вы с Клер заранее все это спланировали?

— Ну что ты, Дэн!.. Ты переоцениваешь мои возможности. И даже Клер с ее богатой фантазией не додумалась бы до такого.

— Это единственное объяснение всему, которое пришло мне в голову, — почти спокойно проговорил Уайтхорн, но в глубине души его постепенно закипала необузданная ярость. — Посуди сам: сначала мне звонит отец в мой последний выходной, который я хотел провести рядом с любимой женщиной, и говорит, что ты проиграл в карты свои акции и двести тысяч долларов в придачу. Он настаивает на моем присутствии в офисе и порывается созвать всех членов совета директоров, от чего я его, слава богу, отговорил. Затем он поручает мне выяснить, кому именно ты проиграл, чтобы попытаться выкупить акции. И тут вдруг приходишь ты и заявляешь, что твоя любовница выкупила акции. Тебе самому все это не кажется странным?

— И когда ты перестанешь везде и во всем видеть злой умысел? — В свою очередь спросил Стефенс. — Между прочим, моя любовница, как ты выразился, помогла мне — выкупила мои акции и оплатила мой долг — причем сделала это совершенно безвозмездно. Заметь, она — единственная помогла мне, и я никогда этого не забуду.

— Да брось ты, Дерек! — Яростно выкрикнул Дэн, ударив кулаком по столу, от чего Дерек невольно вздрогнул. — Хватит из меня дурака делать! Клер никогда ничего не делает даром! Неужели ты до сих пор этого не понял?!

— А тебя, что, до сих пор волнует, что и как делает Клер? — Саркастически вопросил Дерек, нагло усмехаясь. — Ай, ай, ай!.. Нехорошо, Дэн! Одну женщину увел у друга и продолжаешь цепляться за другую? Не многовато ли тебе сразу две?! Боюсь, не управишься с ними… — Он покачал головой, прищелкивая языком, как будто всерьез верил в то, что говорил.

Но не успел он перевести дыхание после своей тирады, как Дэн перегнулся через стол, схватил брата за рубаху и, притянув его к себе так, что рубашка угрожающе затрещала по швам, сквозь зубы процедил:

— Заткнись, Дерек, если не хочешь получить в морду! Ты давно напрашиваешься, но все тебя жалеют!

— А ты не жалей! — Прикрикнул на него Стефенс. — Покажи, такой ли ты супермен, какого из себя строишь!

Дэн ничего не ответил брату. Просто со всей силы врезал ему по челюсти так, что у него искры из глаз посыпались, и Дерек, не удержавшись на ногах, повалился на пол, зацепив при этом стул, на котором сидел.

Дверь, ведущая в конференц-зал, распахнулась, и в кабинет ворвался Джефф.

— Что здесь происходит?! — Закричал он, но в голосе его больше угадывалось волнения, чем гнева.

— Да не переживайте вы так, Джефф! — ухмыльнулся Дерек, поднимаясь с пола и усаживаясь на стул. — Вам это вредно. С вашим сыном все в порядке. Никто его не обидел. Он всего лишь преподал мне урок семейного бизнеса, — добавил мужчина, потирая гудевшую челюсть.

Как оказалось, у Дэна была тяжелая рука, и Дерек невольно покосился на брата, будто опасаясь повторения урока.

— Дэн, я же просил тебя обходиться без рукоприкладства! — Обратился Джефф к сыну.

— Он вывел меня из себя! — Выпалил Дэн, возвращаясь в покинутое кресло своего отца.

— Если ты будешь драться со всеми, кто выводит тебя из себя, тебе, пожалуй, надо будет сменить штурвал самолета на боксерскую перчатку, — саркастически заметил Стефенс.

— Я думаю, хватит с вас на сегодня разговоров, — поспешно вмешался Уайтхорн — старший, перехватив горящий злобой взгляд сына. — Ты свободен, Дерек. Можешь идти.

— Как скажете, дядя! — Проговорил Дерек, подражая тону послушной служанки.

— Да, кстати, — обратился к нему Джефферсон, когда тот был уже у двери, — ты можешь больше не приходить на совещание директоров компании. Твое место займет твоя сестра Лаура. Я думаю, она будет более благоразумно относиться к работе.

Дерек пожал плечами, криво улыбнулся и проговорил:

— Откровенно говоря, дядя, мне на это глубоко наплевать!..

И вышел из кабинета.

… - Почему вы подрались? — Спросил Джефферсон, когда они остались одни.

Он снова занял свое кресло президента "Уайтхорн Интерпрайзис", а Дэн встал и подошел к окну, сунув руки в карманы брюк.

— Дерек начал делать непозволительные замечания по поводу моих отношений с Клер и Джессикой, — проговорил он, глядя на раскинувшийся под ним город. Постепенно к нему возвращалось его спокойствие. — Я не мог допустить, чтобы он говорил какие бы то ни было гадости о женщинах, с которыми у меня когда-либо были какие бы то ни было отношения. И не важно, что я сам думаю об этих женщинах. Мои с ними отношения касаются только меня и их.

— Вообще-то я оставил вас наедине, чтобы ты поговорил с Дереком об акциях. Ты сам попросил меня об этом, — нетерпеливо напомнил он сыну, видя, что тот обернулся и смотрит на него.

— А мы и говорили об акциях. Оказалось, что акции Дерека уже выкуплены и проигрыш оплачен. Из-за этого-то собственно все и началось.

— Кем? — На одном дыхании спросил Уайтхорн — старший.

— Ты не поверишь — Клер Хьюстон.

— Что?

— Да-да. Она самая. Моя бывшая девушка, папа. Неплохой план мести, правда? — Спросил он, и в голосе его прозвучал плохо скрытый сарказм.

— Дэн, не выдумывай! Ну, какая тут может быть месть? И за что?

— Да неужели ты не понимаешь, отец?! Клер таким образом мстит мне за то, что я ушел от нее к Джессике! Они же были лучшими подругами. Клер строила на мой счет далеко идущие планы, но я не оправдал ее надежд, и она вцепилась мне в горло, как разъяренная пантера! Она даже с Дереком начала встречаться только для того, чтобы держать меня в поле зрения. Я уверен на сто процентов, что этот проигрыш был спланирован заранее!

— Успокойся, Дэн, не горячись так! — Приказал ему Джефф, видя, как сын в бешенстве меряет шагами кабинет. — Ты уверен, что это действительно Клер? Может, Дерек навел тебя на ложный след?

— О нет! На этот раз мой брат был откровенен, как никогда. Это Клер Хьюстон, папа. Это она выкупила акции.

— Ну, я… — Начал Джефф. — Я даже не знаю, что сказать…

— А тут нечего говорить! Все и так предельно ясно. Она мне мстит и будет шантажировать меня.

— Не будет, — проговорил Уайтхорн — старший. — Я не допущу этого, потому что сам займусь этим делом.

— Нет, папа, — покачал головой его сын. — Я сам заварил эту кашу; мне ее и расхлебывать.

— Только, пожалуйста, Дэн, пусть никто не узнает об этом, — попросил Джефферсон.

— Само собой, — отозвался он. — А сейчас я поеду домой. Мне нужно отдохнуть.

— Послушай, Дэн, — остановил его отец, когда он уже выходил из кабинета, — может, вы с Джессикой поужинаете сегодня со мной в особняке? Только вы и я, обещаю.

— Я не против, — ответил мужчина. — Но мне нужно поговорить с Джес, узнать, какие у нее планы на вечер.

— Потом позвони мне.

— Хорошо. До встречи!

— Пока, сын.

Дэн вел автомобиль по автостраде в сторону Хайд-Стрит. Он мечтал сейчас о горячей ванне и о Джессике. Больше он ни о чем не желал думать: ни о Дереке, ни о его язвительных замечаниях, ни о выходке Клер, ни об акциях. Меньше всего он сейчас хотел думать о той паутине, в которой запутался, как глупый, наивный мотылек, слепо летящий на свет. Он безумно устал и сильно сомневался, пойдет ли он на ужин к отцу.

Едва он переступил порог квартиры, зазвонил телефон, и Дэн бросился к телефону. Джессика! Она поистине восхитительная женщина, потому что ей каким-то невероятным образом всегда удается узнать, когда она нужна ему больше всего.

— Да, я слушаю, — ответил он, взяв трубку.

— Привет, Дэн! Как дела?

Джессика! Она поистине восхитительная женщина, потому что ей каким-то невероятным образом всегда удается узнать, когда она нужна ему больше всего.

— Дела весьма неутешительные, Джес. Все оказалось хуже, чем я представлял, и отец действительно в этой ситуации не может обойтись без меня. В довершение всего я подрался с Дереком.

— Тебе нужна моя помощь? — Спросила Джессика.

Дэн улыбнулся, закрыв на мгновение глаза. Вот за что он любит ее больше всего на свете! Ни при каких обстоятельствах она не ахает и не охает, а спокойно спрашивает, чем может помочь. Джес поистине экстраординарная женщина!

— Очень! И не столько твоя помощь, сколько ты сама.

Он мысленно увидел, как она улыбнулась в трубку.

— Где ты сейчас?

— Дома.

— Если я сейчас выйду из офиса, то приеду к тебе домой через полчаса, — сказала женщина. — Надеюсь, что не застряну в пробке.

— Отлично! — Обрадовался он. — Я буду тебе очень рад. Ты действительно сможешь приехать?

— Дэн, ну о чем речь! Если я тебе нужна, ты можешь позвонить мне хоть среди ночи, и я приеду.

— Тогда до встречи! — Попрощался он. — Целую.

— Я люблю тебя, — ответила Джес. — Скоро буду!..

Положив трубку на рычажки, он посмотрел на свои наручные часы: было три часа дня. Дэн бросил ключи от машины и от квартиры на подзеркальник. Внезапно он вскинул голову, точно зверь на охоте, осматриваясь и прислушиваясь. В квартире царила тишина, но ему показалось, что он слышит знакомый запах чьих-то женских духов. И это не могли быть духи Джессики, потому что она пользовалась нежным тонким ароматом, похожим на запах моря или свежего ветра, а это был пряный запах, наводящий на мысли о восточных одалисках. Ощущение было таким знакомым, что он почти поверил в его реальность. Но Дэн тряхнул головой, чтобы отогнать эти мысли и прошел в гостиную. Там его ждал неприятный сюрприз. В кресле с высокой спинкой сидела Клер Хьюстон, закинув ногу на ногу.

— Что ты здесь делаешь? — Резко спросил он, и в голосе его почудились гневные нотки.

— Привет, Дэн! — Поздоровалась она с ним, мило улыбаясь. — Как дела?

— Я спросил, что ты здесь делаешь?! Только не говори, что ошиблась дверью!

— Ну, зачем же так грубо, Дэн! — Проворковала она и, подойдя к нему, обвила руками его шею. — Я зашла навестить тебя, узнать, как у тебя дела, а ты интересуешься мелочными подробностями типа как я сюда попала.

Он не очень вежливо убрал ее руки со своих плеч и вдруг вспомнил, что забыл забрать у нее ключи от своей квартиры, когда они расставались. Без сомнения, она воспользовалась этим — вот и заявилась сюда без приглашения. В свое время — в период их бурного романа — Дэн и Клер обменялись дубликатами ключей от своих квартир, чтобы иметь возможность приходить друг к другу в любое время.

— Ладно, согласен! Я задал глупый вопрос, — сказал Уайтхорн, отходя от нее. — Пожалуйста, верни мне ключи.

— Не очень-то вежливо с твоей стороны! — Фыркнула Клер. — Я, между прочим, пришла по делу.

— Я не желаю иметь с тобой ничего общего!

— Жаль!.. — Проронила женщина. — Потому что тебе все равно придется иметь со мной дело. Я же обещала тебе, что буду рядом.

— Я помню, — ответил Дэн. — Но ты…

Зазвонил домофон, и он, сухо бросив ей "Подожди минутку!", пошел открывать. К его огромному облегчению пришла Джессика, и Дэн встретил ее с такой радостью, будто они не виделись вечность.

— Джессика! Наконец-то! — Воскликнул он, едва открыв дверь. — Слава богу, ты пришла!

— Что случилось? — Встревожено спросила она, с удовольствием приникая к нему.

— Ничего особенного, но в мое отсутствие ко мне нагрянул нежданный гость, которого я отнюдь не жаждал видеть, а ты меня просто спасла, — проговорил он, глядя в чудесные дымчато-серые глаза.

— Гость? Какой гость? Тебя ограбили?

— Кажется, кто-то уже перешел на оскорбления, — раздался за спиной Дэна голос Клер, и Джессика испуганно отпрянула от него, будто их поймали на месте преступления.

— Извини, Клер, твоего мнения забыли спросить! — Грубо отрезал Дэн, поворачиваясь к ней. — Джес, я надеюсь, ты не подумала, что у меня что-то есть с этой женщиной, — обратился он к Джессике. — Когда я пришел домой, она уже была здесь, и я… — Он не договорил, потому что пальцы Джессики мягко зажали ему рот.

— Ничего не говори, Дэн, — успокоила она его. — Ты не должен передо мной оправдываться. Я верю тебе.

На мгновение в его глазах промелькнуло восхищение, а потом он ослепительно улыбнулся, и улыбка эта была такой обезоруживающей, что у Джессики на пару секунд подкосились ноги. Но она взяла себя в руки и перевела взгляд на Клер.

— Потрясающе! — Усмехнулась мисс Хьюстон. — Как романтично! — И театрально зааплодировала. — Браво! Бис!

— Заткнись! — Прикрикнул на нее Дэн. — Еще одно слово, и я без церемоний вышвырну тебя вон отсюда! Это моя квартира, и ты не имеешь никакого права вламываться сюда без моего на то согласия! А я не желаю тебя видеть!.. У меня нет времени на пустую болтовню, так что будь добра, отдай мне мой ключ и проваливай, — проговорил он более мягко, но по-прежнему угрожающим тоном.

— Вот как! — Произнесла Клер. Тон ее переменился, в голосе послышались резкие нотки. — А ты что же, Джес, будешь молча стоять и смотреть, как этот высокородный джентльмен оскорбляет твою лучшую и единственную подругу? — Обратилась она к Джессике.

Мисс Бичем сжала губы и на мгновение посмотрела на Дэна, как бы мысленно оправдываясь перед ним, затем сказала:

— Извини, Клер, но здесь я пас. Дэн прав: ты не должна была без разрешения приходить к нему, даже если у тебя был повод поговорить с ним и даже если у тебя остались ключи от его квартиры.

Губы Клер зло искривились, и она сказала:

— А знаешь, он на тебя плохо влияет. Мне даже жаль, что я с тобой когда-то дружила. Да и вообще, вряд ли наши отношения можно было назвать дружбой. Такие подружки, как ты никому не нужны — слишком правильные. Хотя в тихом омуте черти водятся. Вот ты увела у меня мужчину, да еще строила из себя "Мисс Самопожертвование", что, кстати, сработало великолепно. Теперь Дэн твой со всеми потрохами, а при мне остаются восемь процентов акций "Уайтхорн Интерпрайзис" и членство в совете директоров, и меня это вполне устраивает. А теперь извините. Мне пора. Держи ключ, Дэн, — она бросила ему ключ с брелоком, а он поймал его. — Всего хорошего!

Когда Клер ушла, шумно хлопнув дверью, Дэн и Джессика молчали некоторое время, не зная, что сказать друг другу. Они по-прежнему стояли в коридоре, и каждый из них на несколько секунд потерялся в своих мыслях. Первым нарушил молчание Дэн:

— Джесси, я даже не знаю, что сказать. По-моему, ты только что потеряла подругу, и виноват в этом я. Наверное, мне не следовало так разговаривать с Клер, но она вывела меня из себя, вот я и сорвался.

— Не вини себя, Дэн, не надо! — Успокоила она его, нежно улыбнувшись. — Ты ни в чем не виноват. У Клер лопнуло терпение, вот она и высказала все, что думает обо мне. Не приди я сейчас сюда, она бы еще долго обманывала меня да и тебя тоже.

— Ну, я-то давно понял, что она за человек, — сказал Дэн.

— Всему свое время, — проговорила женщина, легонько касаясь своими пальцами его руки.

Дэн поймал ее пальцы и поцеловал каждый по очереди.

— Прости меня, — почти шепотом сказал он.

— За что?

— За то, что моя любовь отнимает у тебя близких тебе людей.

— Твоя любовь дает мне целый мир! — Пылко ответила Джессика.

— А мне не нужен целый мир! Мне нужна ты! — Воскликнул Дэн, подхватывая ее на руки.

— А как же работа?

— Работа подождет! И все подождут! — Произнес Дэн, внося Джессику в спальню.

…Несколькими часами позже Дэн и Джессика еще лежали в постели. Была четверть шестого, а Дэн даже не заикнулся ей о приглашении отца. Он был безумно счастлив всей душой ощущать, что она всегда рядом и готова прийти к нему по первому же зову.

— Как хорошо, что ты рядом! — Озвучил он свои мысли.

— Я готова быть рядом двадцать четыре часа в сутки, — улыбнулась она и провела пальцем по его губам.

Ей очень нравилось прикасаться к нему, прикосновениями изучать каждую черточку его лица, каждую клеточку его тела. Но еще большее удовольствие ей доставляло понимание того, что он был полностью в ее власти. Это было потрясающее ощущение! Она точно никогда такого не испытывала и не испытает больше.

— Джесси, — позвал он ее, — я думаю, что должен тебе кое-что объяснить.

— Что? — Проговорила она, весьма увлеченная его губами. Они были такими манящими, что у нее возникло непреодолимое желание целовать их до умопомрачения.

— Насчет Клер. Она выкупила акции Дерека и оплатила его долг, — без вступлений произнес он.

Джессика прервала свое занятие и внимательно посмотрела в великолепные голубые глаза, потом ответила:

— Я поняла. Ей нужны эти акции, чтобы вклиниться в компанию и быть ближе к тебе.

— Не просто быть ближе ко мне. Она будет шантажировать меня этими акциями.

— Чтобы вернуть тебя? Я этого не допущу. Тем более сейчас, когда я знаю, что она представляет собой на самом деле.

— Но мне все равно придется решать эту проблему и встречаться с ней. Ты понимаешь, о чем я? — Спросил Дэн.

— Понимаю. Все дело в том, что я знаю Клер и знаю тебя. Я верю только тебе.

— Ты когда-нибудь перестанешь меня удивлять? — Поинтересовался Дэн, словно действительно хотел получить ответ на этот вопрос.

— Я всегда буду тебя удивлять, а ты за это всегда будешь любить меня, — сказала Джессика таким тоном, будто заключала с ним сделку.

— Я буду любить тебя несмотря ни на что! — Пылко произнес Дэн, рывком переворачивая ее на спину и впиваясь жарким поцелуем в ее губы.

Была половина девятого вечера, когда черный "Ситроен" Дэна въехал во двор особняка на Грин-стрит. Остановив машину недалеко от парадной лестницы, Дэн помог Джессике выйти из нее, и они вместе стали подниматься по ступеням крыльца. Стояла теплая калифорнийская осень, легкий ветерок шелестел листвой деревьев в саду, донося до них аромат осенних цветов. Рука об руку они шли на ужин по приглашению Джефферсона Уайтхорна. На Джессике было легкое летнее платье из летящего воздушного нежно-зеленого шифона, а Дэн надел одну из своих любимых голубых рубашек и светлые брюки. Ничего официального — все просто и по-домашнему. Они будто собирались репетировать один из множества семейных ужинов, которые в будущем проведут в этом гостеприимном доме.

Перед дверью Дэн вдруг остановился и повернулся к женщине.

— Джес, — начал он, сжимая ее руку в своей руке, — ты действительно хочешь этого?

— Ты имеешь в виду ужин с твоим отцом или что-то другое? — В свою очередь спросила она, глядя в его глаза.

Дэн заметил, что, несмотря на жару, ее оголенные плечи покрылись мурашками, и понял, что она волнуется.

— И ужин с отцом, и то, что за ним последует, — напрямик ответил Дэн.

Ни на минуту не задумавшись, она ответила:

— Я сама выбрала этот путь — рядом с тобой на всю жизнь.

Его смуглое лицо озарила ослепительная улыбка, и он позвонил в дверь. У Дэна был свой ключ, но в этот раз он хотел, чтобы все было торжественно и официально, ведь он собирался представить Джессику отцу как свою невесту. Им открыл Питер Митчелл — старый дворецкий, который работал в доме Джеффа с тех пор как Дэну исполнилось четырнадцать лет.

— Добрый вечер, мистер Дэн! Здравствуйте, мисс Бичем! — Приветствовал он их с легким поклоном.

— Пожалуйста, зовите меня Джессика. "Мисс Бичем" — звучит слишком официально, — попросила его Джес.

— Это будет большой честью для меня, мэм. Добро пожаловать!

— Отец в столовой, Питер? — Спросил у него Дэн просто, чтобы уточнить то, что знал заранее.

— Да, сэр. Он уже ждет вас…

— Скажите ему, что мы сейчас будем.

— Конечно, сэр, — ответил дворецкий и бесшумно удалился.

— Ну что, пошли? — Спросил Дэн, с восхищением глядя на нее.

Она всегда его восхищала.

— Дэн, подожди! — Остановила она его так решительно, что он оторопел.

Вдруг Джес передумала?..

— Да?

— Ты говорил, что если я соглашусь стать твоей женой, ты оставишь профессию летчика и будешь работать в "Уайтхорн Интерпрайзис".

— Да.

— Ты не изменил своего решения?

Дэн понял, что она имеет в виду, и у него на мгновение перехватило дыхание.

— Джесси, ты выйдешь за меня замуж? — Спросил он ее, прежде чем она успела дать ответ.

— Ну, если ты — моя судьба, то мне никуда от тебя не деться. К тому же я сама этого хочу. Я согласна выйти за тебя замуж.

Дэн подлетел к ней и так сильно сжал ее в объятиях, что она сама едва не задохнулась от счастья. Как будто эта простая фраза разом решила все их проблемы. Наверное, это действительно было так. У них выросли крылья от сильной любви, которую они испытывали друг к другу. Казалось, что впереди долгая и счастливая жизнь в этом старом особняке, который радушно принял их под свой кров. Они сжимали друг друга в объятиях, точно боялись, что внезапно произойдет что-то, что разлучит их. Но вокруг был мир и покой, и даже Джефф, стоя в дверях столовой счастливо улыбался, глядя на эту красивую и влюбленную пару.

Джессика первая увидела его.

— Дэн… — Она отстранилась от него.

— Что? — Он сразу ощутил, как ему недостает ее близости.

— Твой отец нас заждался.

Уайтхорн — младший обернулся и увидел отца.

— Привет, пап.

— Здравствуй, Дэн. Добрый вечер, Джессика. Я очень рад видеть вас в своем доме.

— Спасибо, мистер Уайтхорн.

— Я думаю, что пора к столу, — сказал Джефф.

— Подожди, пап, — произнес Дэн. — У меня для тебя новости.

— Расскажешь за ужином, — проговорил его отец.

— Он прав, Дэн, — вставила Джес. — Мы и так опоздали. Пойдем, — потянула она его за руку.

…Когда Питер подал ужин и разлил вино, Джефф спросил:

— Ну, так что у тебя за новость? Судя по вашим лицам там, в гостиной, нам есть, что отметить…

Дэн и Джессика переглянулись и смущенно улыбнулись, будто школьники, которых застигли врасплох на первом свидании. Затем Дэн сказал:

— Да, отец. У меня для тебя есть хорошие новости. Во-первых, Джессика согласилась стать моей женой, — проговорил Дэн, чувствуя, как у него при одной мысли о предстоящей женитьбе перехватывало дыхание. — Во-вторых, я возвращаюсь в наш дом, как только мы поженимся. И, в-третьих, я увольняюсь из "Пан-Американ" и буду работать в нашей компании.

Джефф недоверчиво посмотрел на Джессику, будто сомневался, понимает ли его сын то, что говорит. А Джессика ласково улыбнулась и еле заметно кивнула.

— Дэн, ты понимаешь, что вся твоя жизнь резко изменится? — Спросил Джефф, глядя в сияющие счастьем глаза сына.

— Понимаю. Надо ведь когда-то что-то менять в своей жизни. Джессика заставила меня измениться, и я не жалею об этом.

— Джефф, поверьте, я здесь совсем не при чем, — запротестовала было женщина, чуть возмущенно глядя на Дэна.

— Ты не права, Джесси. Я же знаю тебя и прекрасно помню, что ты заставила меня пережить. И поверь, до встречи с тобой я был совсем другим человеком.

— Ладно, Дэн, я думаю, что мы с тобой еще поговорим об этом, — сказала Джес.

— А пока у меня кое-что есть для тебя, — произнес Дэн, поднимаясь из-за стола. — Вы подождете меня? Я сейчас вернусь.

Когда он ушел, Джефф проговорил:

— Мой сын прав, Джессика, вы изменили его. Я семнадцать лет ждал, когда он скажет то, что сейчас сказал, и думал, что не дождусь. Вы сделали счастливым не только его, но и меня.

— Джефф, я, право, не знаю, что сказать. Я, действительно, ничего такого не делала, но мне доставляет большое удовольствие знать, что вы довольны своим сыном. Он замечательный человек…

Вернулся Дэн и, неожиданно опустившись перед Джессикой на одно колено, протянул ей коробочку с обручальным кольцом.

— Я не мог придумать ничего более изысканного, кроме как предложить тебе руку и сердце в доме своего отца. Ты согласна выйти за меня замуж?

— Да, — коротко ответила она, нежно перебирая пальцами его густую шевелюру.

Великолепное произведение ювелирного искусства, самой тонкой работы кольцо, украшенное сапфиром и алмазами уже сверкало на пальце Джессики, когда Джефферсон провозгласил тост:

— Я пью за вашу будущую семью и за то, чтобы вы были счастливы!..

Следующий день был субботой, и Клер решила устроить себе день отдыха, оставшись дома. Было семь утра, когда в дверь кто-то настойчиво позвонил. Обычно в выходной она спала в это время и никого не собиралась принимать. Она открыла один глаз, надеясь, что этот кто-то уйдет сам. Следующие два настойчивых звонка вынудили ее встать. Клер накинула красный шелковый халат на такую же сорочку и пошла открывать.

— Я принес тебе твои ключи, — проговорил Дэн, как только она открыла дверь.

У Клер дух захватило от его истинно мужской красоты и решительного взгляда голубых глаз.

— Какие ключи? — Ошарашено выпалила она.

— От твоей квартиры, — напомнил Дэн, сжав губы.

Он не мог отрицать, что она была восхитительно красива в красном.

— А… И для этого надо было будить меня в семь утра?

— Ты прекрасно знаешь, что не только для этого.

— Надо же! — Ухмыльнулась женщина. — А вчера ты выпроводил меня не очень-то вежливо, к слову сказать.

— Вчера было не время и не место говорить об этом, — парировал Дэн.

— А для меня сегодня не время и не место говорить с тобой вообще о чем бы то ни было, — сказала Клер, хотя ей очень хотелось быть с ним рядом.

Она ощущала почти физическую боль от желания прикоснуться к нему, почувствовать его губы на своих губах. Но наравне с болью испытывала и ненависть к нему за то, что он не чувствовал к ней ничего, кроме равнодушия.

— Клер, пожалуйста, — спокойно, но настойчиво проговорил Дэн, и от звука его чарующего голоса решение Клер не разговаривать с ним стало таять. — Прости, я действительно вчера был резок с тобой, но у меня на то были причины.

Она сжала губы, раздумывая: "Конечно, у тебя были причины! Мисс Джессика Бичем может быть очень веской причиной, когда решится поиграть с мужчиной в самопожертвование!"

— Ладно, проходи, — будто нехотя согласилась она. — И, кстати, верни мне мой ключ.

Не то чтобы женщина очень хотела вернуть свой ключ. Просто ей важно было хоть на мгновение почувствовать теплоту его всегда таких горячих, таких нежных и таких сильных ладоней, чтобы иметь возможность хоть как-то жить дальше.

Он протянул ей ключ на раскрытой ладони, а Клер взяла его, чуть задержавшись пальцами на его коже. Голубые глаза встретились с карими, и Клер увидела, как в его глазах скользнуло понимание, а затем — сожаление. Она ждала каких-то слов от него — пусть оправдание, пусть извинение, но Дэн будто наложил табу на разговоры об их прошлом.

Уайтхорн прошел в гостиную и, ожидая пока женщина закроет за ним дверь, неуверенно остановился. Ему было неловко думать о том, что Клер все еще любит его. Он невольно чувствовал себя виноватым особенно теперь, когда был так счастлив с Джессикой. Дэн и не заметил, как она вошла в гостиную и стала на пороге, с восхищением глядя на него. Он стоял к ней вполоборота, и его четкий профиль выделялся на фоне яркого утреннего солнца, как на древней монете. Дэн был одет в черные брюки и рубашку цвета шампанского, которая оттеняла его смуглую кожу. Это был потрясающе красивый мужчина!

— Ты хотел поговорить об акциях? — Спросила Клер.

На звук ее голоса Дэн обернулся и скользнул взглядом по ее лицу, словно ища чего-то и не находя. Потом ответил:

— Да. Извини, что так рано, но для меня это очень важно. И еще раз прости за вчерашнее.

— Да ничего, пустяки! — Махнула она рукой, улыбнувшись.

Казалось, на мгновение он стал прежним, но все равно многое было безвозвратно утеряно.

— Ведь я тоже была не права, вломившись в твою квартиру без приглашения, — добавила Клер. — Но я так соскучилась по тебе… — Непроизвольно вырвалось у нее.

— Клер, — заговорил он, выставляя руки вперед, как бы защищаясь от воспоминаний.

— Прости. У тебя начинается новая жизнь, а тут я навязываюсь со своими воспоминаниями.

— Да, — подтвердил Дэн. — То, что было между нами, — в прошлом. И давай останемся друзьями. Если нам удастся решить одну весьма щекотливую проблему.

— Акции…

— Да, акции. Дерек поступил очень некрасиво, поставив акции на кон в покер. Я благодарен тебе за то, что именно ты выкупила их. С другим человеком договориться было бы труднее.

Ее удивило его отношение к ней. В этот раз он был спокойнее, мягче и, казалось, был расположен к разговору; вернее, очень заинтересован в его благополучном исходе. Она прекрасно знала это, но не злилась на него, потому что отчаянно соскучилась по его близости, по его голосу, по его прикосновениям.

— А ты полагаешь, что со мной договориться легче?

— Я знаю тебя, ты знаешь нашу семью. Тебя совсем не интересует ювелирный бизнес, тебе не нужно членство в совете директоров. Что же тебе нужно?

Он, правда, хочет знать ответ на этот вопрос? Неужели он настолько слеп в своей любви к Джессике, что не замечает ее любви к нему? Она хотела его — так хотела, что все тело просто горело огнем. А он еще стоит и спрашивает с самым невинным видом, чего она хочет!

— Мне нужен ты, — сказала Клер. — Я хочу стать твоей женой, но не женой сына Джефферсона Уайтхорна, а твоей! Мне нужен ты, а не твои деньги.

Дэн замолчал надолго. Клер тоже молчала, ожидая его ответа. Было так жаль, что она не могла видеть его лица. Возможно, по его глазам она смогла бы понять, что он чувствует. А он будто оградился от нее, замкнулся в своих мыслях.

"Думает о Джессике, — угрюмо подумала Клер. — Даже в такие мгновения, когда решается судьба его семейного бизнеса, он думает о ней. Чем она его зацепила? Как ей удается вызывать в его глазах такое необъяснимо загадочное выражение? Ах, если бы все можно было вернуть назад! Я бы все исправила, и он никогда не ушел бы к Джессике!.."

— Миллион долларов и недвижимость в Европе тебя устроят? — Спросил вдруг Дэн, поворачиваясь к ней.

Клер поразил его взгляд: пронзительный, долгий, точно он хотел проникнуть в самое ее существо. И было в нем еще что-то сродни ненависти, как будто она была виновата во всех смертных грехах. Вполне возможно, что он действительно так считал. Поэтому и предложил ей откуп за свою свободу. По-другому это и не назовешь.

— Хочешь откупиться от меня? — Саркастически спросила она, усаживаясь в кресло и вызывающе закидывая ногу на ногу.

Похоже, он услышал вызов в ее голосе, потому что усмехнулся и сказал:

— Да. Я хочу, чтобы ты оставила меня и мою семью в покое. "Уайтхорн Интерпрайзис" не твое дело, а то, что было между нами, уже в прошлом.

— Откупаешься от меня, да еще выгоняешь из города и из страны, чтобы не дай бог ненароком не столкнуться со мной! — Фыркнула Клер.

— Тебя никто не выгоняет, — огрызнулся Уайтхорн. — Ты можешь делать со своей жизнью, что хочешь; только не лезь в мою!

— А ты никогда не думал о том, что я просто люблю тебя?! — В отчаянии выкрикнула Клер. — И потому так "лезу в твою жизнь"? Мне важно знать о тебе все: чем ты занимаешься, с кем ты общаешься, что тебя интересует, что ты думаешь! Я живу этим!

Их глаза встретились на миг, но на этот раз Дэн отвел взгляд, потому что ему было невыносимо видеть, как она, унижаясь перед ним, цепляется за любую соломинку. Неизвестно, что изменилось в его сердце, но неожиданно он подошел к ней, опустился перед ней на пятки и сжал ее ладони в своих руках. Она так долго этого ждала! Наконец-то ей удалось пробить брешь в его броне! А Дэн уже прижал ее руки к своим губам в порыве великодушной нежности.

— Клер, — заговорил он, и его горячее дыхание опалило ей кожу, — я знаю, мы нехорошо расстались; я знаю, что причинил тебе боль, влюбившись в твою подругу, но это было сильнее меня. Еще больнее нам будет оттого, что мы постоянно пересекаемся. Неужели тебе самой не больно встречаться с Дереком, ведь он мой троюродный брат? Тем более мы с ним очень похожи.

Она с изумлением посмотрела на него. Было видно, что эта мысль никогда не приходила ей в голову, но, возможно, она подсознательно знала это, потому что у нее вдруг возникло ощущение дежа-вю. Будто кто-то уже говорил ей о странной схожести Дэна и Дерека. Ей сейчас было недосуг вспоминать, кто. Важно, что Дэн сейчас держал ее руки в своих ладонях и, казалось, передавал через прикосновение свою жизненную силу. Ведь до этого разговора она и не представляла, насколько оцепенела без него. Да и какая теперь разница, кто на кого похож?! Ведь Дэн рядом и в какой-то мере зависит от нее. Разве не об этом она мечтала в то утро, когда Дерек пришел к ней за помощью?..

Клер улыбнулась, вспомнив о том, что он только что ей говорил — как это тяжело и больно — постоянно сталкиваться с человеком, которого очень любишь, но чувства которого к тебе угасли навсегда. Ей ли этого не знать! Сколько раз, лежа ночью без сна, она мечтала о том, чтобы уехать куда-нибудь подальше от Лос-Анджелеса, где никто не знает о том, кто такой Дэн Уайтхорн. Однако теперь она точно никуда не поедет, а останется здесь и будет мозолить глаза Дэну, Джессике, Роберту и всему семейству Уайтхорн.

— Вы, действительно, похожи, — согласилась Клер, наконец, после долгого молчания. — Но в то же время есть в вас обоих что-то очень разное, что при первом знакомстве приводит в замешательство, а потом заставляет задуматься. Уж поверь мне — я сама испытала этот шок. Может, именно поэтому я и потянулась к Дереку, однако он сразу пресек все мои попытки требовать от него поступков, которые мог совершать только ты.

— И не удивительно, — мягко улыбнулся Дэн. — Похоже, ему претит сама мысль об этом.

Неожиданно он поднялся на ноги, так что Клер даже оторопела и стала лихорадочно размышлять о том, что же она не так сказала или сделала. Ей показалось, что он испугался проявления своих чувств перед ней и потому так резко отстранился от нее. А было бы так хорошо просто посидеть вместе и поразмышлять о жизни, попробовать исправить в их отношениях то, что еще можно исправить, или просто вспомнить о том, как им было здорово вместе. Но если Дэну это противно… Что ж, она не будет ему навязываться. Хватит! Надоело! В конце концов, со стороны это выглядит даже смешно, и над ней, наверное, потешается все семейство Уайтхорн. А может, действительно, стоит уехать в Европу — бросить все и сделать все, чтобы забыть его? Ведь она на самом деле устала от всего, что напоминало ей об этой мучительной любви, которая, в принципе, ей была и не нужна.

Женщина поднялась с кресла и решительно прошлась по комнате. Ей вдруг вспомнились ее первые годы жизни в Лос-Анджелесе после колледжа, когда мать избавилась от нее и когда она не знала, с чего начать. Как же сильно хотелось тогда вернуться в Лондон! Теперь она весьма преуспела в своем бизнесе здесь, и стоит ли его бросать только ради того, что его величество Дэн Уайтхорн хочет убрать ее с глаз долой?..

— Я согласна, — сказала она, поворачиваясь к Дэну.

В глазах ее появился такой жесткий огонек, что ему стало не по себе. Появилось навязчивое ощущение, что он, и правда, хочет от нее избавиться, а в первую очередь — выкупить у нее свое счастье и покой. Но он переборол чувство вины, напомнив себе, что то, что он делает, — ради компании.

— Что ж, — проговорил мужчина вкрадчиво, будто боялся, что она переменит свое решение, — это твое решение. Я рад, что ты согласилась на мое предложение.

— У меня ведь не было другого выхода.

— Когда ты сможешь приехать в офис отца, чтобы мы могли оформить нашу сделку документально?

— Чем скорее, тем лучше, — ответила Клер, а сама подумала: "Ничего не вышло. Моя месть обернулась против меня. Дэн по-прежнему будет счастлив с Джессикой, а я буду вынуждена уехать на время из страны, хотя бы для того, чтобы не стать свидетельницей их свадьбы".

Сделка, предложенная Клер Дэном, состоялась в офисе "Уайтхорн Интерпрайзис". В присутствии адвокатов компании и своего адвоката мисс Хьюстон подписала доверенность, согласно которой восемь процентов акций Дерека Стефенса переходили в собственность его сестры — Лауры Стефенс, а Клер в свою очередь получала миллион долларов и право на покупку недвижимости в любой европейской стране.

Откровенно говоря, Дэн до последнего момента сомневался, что Клер сдержит свое слово, и только когда она уверенно, будто разом перечеркивала всю свою прежнюю жизнь, расписалась на доверенности, чуть заметно облегченно вздохнул. Так или иначе, но это означало, что он окончательно освободился из ее цепких объятий. И не нужно было быть очень проницательным человеком, чтобы понять, что она все равно уловила его реакцию.

Когда они прощались перед дверями лифта, Дэн не удержался и спросил:

— И что ты теперь будешь делать со своим миллионом?

Она пожала плечами, а по губам ее скользнула короткая улыбка, будто Клер только сейчас поняла, что стала богатой женщиной.

— Ну, поскольку моя заветная мечта — выйти замуж за миллионера — отпадает сама собой, — пошутила мисс Хьюстон, — то, возможно, я расширю свое дело и, пожалуй, куплю себе небольшой домик где-нибудь в Греции.

— Тогда удачи тебе, — отозвался Дэн и неожиданно поднес ее руку к губам и поцеловал. — Ты далеко пойдешь, Клер Хьюстон.

— С таким благословением, пожалуй, да.

Они рассмеялись, но потом ее лицо посерьезнело.

— Прощай, Дэн Уайтхорн. И постарайся сделать так, чтобы наши пути не пересекались.

— Прощай, Клер. Будь счастлива! — Попрощался мужчина.

Двери лифта закрылись, и лифт поехал вниз, увозя Клер из его жизни навсегда.