Зона. Лунинск. 28 апреля 2016 г.

Утро в заброшенном городке проникло своей апрельской прохладой и в спортзал ДК. Каркающая ворона на решетке разбудила половину группы и сразу вспорхнула, заметив шевеление тел на полу. Эх, а она так надеялась, что это трупы, готовая пища! Особенно вкусны глаза…

Корсар вскочил и, окинув тревожным взглядом периметр зала, успокоился и убрал руку с автомата. Холод, потирая лицо, косился на вход и ссутулившегося Тротила на посту. Растяжка на крыльце не сработала за ночь, поэтому поспали лучше, чем предсказывалось сталкером. Костер почти потух, дымок вяло тянулся к окну. Пахло золой и потными телами.

В каморке зала лежал холодный Семаков, завернутый в алое знамя с изображением Ленина. В легкой одежде, с фотографией семьи в руке.

Димон побежал по нужде, Пыть-Ях шептался с Баллоном, Фифа развела руки, потянулась и потрепала волосы. Подпол потирал ногу выше раны и морщился. Громко зазевал Родео. Полкан перевернулся и попытался согреться, но озноб бил его нещадно, даже слышался стук зубов.

– Подъем, бандерлоги! От командира сообщение пришло. У них все в порядке. Вышли из Чащобы. Будут ждать на речке, готовить переправу, – сказал Ден, встал, отошел и начал отжиматься от пола.

– Ужас, – прошептала Анжела, глядя на него, и занялась прической.

– Хорошо. А от Рогожина что-то есть? – спросил Тротил от входа.

– Неа. Тишина, – откликнулся Холод и продолжил упражнения, вслух считая по-японски: – Ит, ни, сан, си…

– Фифа, харэ марафеты наводить, давай кашу вари, – съязвил Родео.

– Ага, щаз-з. Прям метнулась, – огрызнулась девушка, поднимаясь.

– И мне борщечок и котлет… штук десять. Гы-ы, – заржал Баллон.

– Эй, слоняра, иди зарядку делай, – хохотнул Пыть-Ях, – Сильвер ты наш однорукий.

– Не-е, Сильвер одноногим был, кажись?!

– Сильвер у нас Подпол. Ты Капитан Крюк, ёпрст.

Смех раздался уже громче, бойцы заулыбались, начали вставать.

– Да не-е, Капитан Крюк – этот Излом, которого…

– Э, боец!? Заткни там рупор. Не стыдно? – оборвал Баллона Ден.

Все сразу вспомнили вечер, гибель Фотона, расстрел однорукого монстра и затихли, бледнея и сопя.

Утренний туалет и завтрак прошли в молчании. Доев последние пайки и выпив чаю, бойцы неторопливо собирались. Холод отдал распоряжения насчет оружия, удобного распределения снаряги, сборов и похорон майора.

Горбоконику поручили вместе с пленным под присмотром Пыть-Яха нести тело Фотона, Корсар ушел с Тротилом снимать растяжку и проверить улицу перед ДК. Остальные пошли следом. Димон притащил полторы лопаты со склада, где валялся труп Излома, обгладываемый крысами. Вернулся, конечно, смурной и бледный.

Сбоку от крыльца, в поросшей багульником клумбе, выкопали могилу. Похоронили майора Семакова, сделав холмик, придавив куском бордюра и табличкой, несущей информацию о нем. Ден сказал скупое: «Прости майор, не доглядели, не уберегли! Ты был хорошим офицером и человеком» и опустил голову.

Клацнули бойками оружия, постояли пять минут у могилы и собрались кучей на разбитых ступеньках крыльца. Холод озвучил ПДД: марш-бросок через Лунинск к южной части, а далее на соединение с Истребителем. Корсар прояснил детали:

– Бежим скоренько. Первым этот фраер. Затем я. Потом Холод со снайперкой и Тротил в паре с ним. Саперу приготовить все огневые средства поражения врага: фугасные, трассеры, факелы, ракеты и прочую горящую лабуду. За ними все остальные. Баллон замыкает. Ему помогает Димон с теми же средствами, что и Тротил. Боимся фантомов, а также снайперов «Бастиона» и наемников. На отдельных уродов типа зомби, скелетонов и мутантов внимания не обращать. Отстреливать по возможности. Ясно? Слушаем главного, то бишь, меня. Если я выбыл, то Холода. Дайте этому… м-м… Горбоконику оружие. Факел, нож, палку. Хватит пока с него. Поглядим, что за птица.

– Я так-то Зубоскал. Я вспомнил свое имя, – попытался встрять Горбоконик и недобро посмотрел на пленного, – он подтвердит, кто я.

– Зубоскал, Клыкозуб, Стоматолог… да хоть Матрешка, – осклабился Баллон, – без разницы, один хер – бандюганы.

– Зубоскал – это главарь местной банды в тридцать-сорок рыл, один из самых жестоких и опасных головорезов Зоны. Лично не знаком с ним, но в оптику издалека мельком видел. Не ты это! Бомжара какой-то, а не атаман группировки, – констатировал сталкер.

– Ты три дня побыл бы игрушкой телепата, кипятком бы щас ссал, не то что с катушек съехал! – огрызнулся Горбоконик-Зубоскал.

– Рот закрой, тебе слово никто не давал! – строго произнес Баллон.

– Отставить трения, – Холод подошел к незнакомцу, – нам по барабану, кто ты, откуда и чей, но сейчас всем нужно будет собраться, сплотиться и прорваться через этот городишко к мосту.

– Нет там моста. Давно нет, – пробурчал тот.

– Не перебивай. Так вот, если дружно и целыми выберемся отсюда, а ты нам поможешь в этом, то уйдешь с миром на все четыре сторонки, впридачу дам кое-какое оружие, воды и паек. Понятно излагаю?

– Да.

– Тем более не забывай, кто тебя вытащил с того света.

– Я помню. Такое трудно забыть! Отработаю, шеф.

– Я не шеф тебе. И отработок мне не надо, чай, не пионерская дружина. Просто будь человеком! Надежным плечом. А если предашь, струсишь или подведешь, то не обессудь, мужик. Ясно?

И Ден тряхнул винтовкой, намекая на последствия.

– Чего уж тут не ясно?! Ясней не бывает. Я с вами, вояки! Хотел бы, давно бы ноги сделал. Но не стал же, – Горбоконик метнул взгляд на Фифу и Родео, отчего те смутились и покраснели.

– Все, заметано, – Холод повернулся к пленному, – тебя это тоже касается, понятно, отмычка?

– Какой базар, солдатик, усе пучком будя! – ухмыльнулся пленный бандит, сцепленным руками утирая сопли под носом.

– И ты, боец, придержи язык, – Ден взглянул на Баллона, – у всех нервы, все устали. Щас главное – всей группой выжить и прорваться к реке. Корсар, а что, в обход вокруг этого поганого городка никак нельзя было? Чего в ловушку полезли?

– Не поверишь, но сквозь Лунинск пройти хоть какие-то шансы есть, а вокруг него – сплошные топи с аномалиями и гнусом, а вон там, – сталкер показал на восток, – Чащоба. Там ваще жопа полная!

– Ясно. Тогда командуй выход. Ты у нас за главного. Гид по Зоне, ё-мое. Я пока поруковожу боевыми действиями.

– Понял, – Корсар кивнул, поднял АК-107, посмотрел на отряд. – Ну что, туристы, готовы? Две минуты на застежки и завязки. Шнурки намертво, ремни подтянуть, шлемы закрепить. Чтоб на бегу ничего не брякало, не падало. Внутрь принять по «Антираду» и по «Антишоку». Сразу утолите жажду, в пути некогда будет. Оружие проверить, запасные магазины приготовить. Темп движения предполагается интенсивным, поэтому никому не отставать. Здесь отбиться от толпы – смерти подобно! Никаких лишних криков и пальбы зря. Сдох или ранен – ближние хватают и тащат. И запомните, братцы, во все, что имеет плоть, стреляем со всех стволов, остальных поражаем огневыми средствами. Пули и картечь фантомам особого урона не наносят. А вот температуры высокой они боятся. Ясно? Вопросы есть?

– Корсар, а ты здесь уже водил кого-нибудь? – спросил Димон.

– Конечно.

– Успешно?

– Как видишь, боец. Были потери, но выбирались все равно.

– Хорошо, понял.

– Можно? Знаю этот район хорошо. Я бы вперед разведку выслал. Иначе подпустят и всех положат, – предложил Горбоконик, сооружая факел, – здесь кое-где огневые точки имеются. Не уверен, что за месяц моего отсутствия они сохранились в том же составе и порядке, но укреппосты помню, где находятся.

– Молорик, – сказал Холод, – стараешься. Корсар, он дело говорит.

– Согласен, но и палево тоже в этом есть. Тот или те, кто пойдет впереди, точно смертничками станут. А я не хочу выбирать из вас таковых! – ответил сталкер, проверяя обойму пистолета.

– Значит, их выберу я, как старший подгруппы, – заключил Холод и посмотрел на всех. – Есть добровольцы пойти первыми и выявлять огневые точки врага? Понятно. Прям разбежались. Тогда сам определю конную гвардию. И вариант марш-броска тоже.

Ден внимательно осмотрел каждого в толпе. Нахмурился. Баллон вдруг выстрелил в пса, кинувшегося с тыла на группу. Народ вздрогнул, пулеметчик виновато пожал плечами:

– Собака!

– Так, Пыть-Ях забери «Муху» и ранец у Фифы. Иначе сдохнет бежать со своим скарбом. Хватит ей рюкзака и «Вала». Родео, на тебе Козуб. Несетесь антилопами гну, ясно? РПГ и «агдельку» снимайте, карабин тоже. Хватит вам пистолетов и «Вала». Полкан, как рука?

– Так себе. Ноет. Но держать оружие могу.

– Лады, хорошо. Та-а-к. Все двигаемся цепочкой в затылок. Дистанция пять метров. Вдоль домов по правую руку. Прямо под стенами. Гранаты не применять, только в исключительных случаях. Та-а-к, что еще?

– Холод, не томи, а? – прервал Корсар. – Я пойду в заслонке. Дай еще одного, и все, выходим. Скоро весь Лунинск проснется, ёкарный бабай. Пока туман, надо валить.

– Ты тут нужен, Санек. Иначе влипнем в какое-нибудь говно.

– Да какая разница, в толпе или в разведке влипнуть? А впереди тем более нужен проводник. Все, давай труби выход. Я беру пленного.

– Я пойду со сталкером, – отозвался Горбоконик, жуя «Антирад», – фигли тянуть резину! Дайте мне тяжелый огнестрел и болтов, я пушечным пойду.

– Ого. Ты серьезно, мужик?

– Не называй меня мужиком, у нас так не принято.

– Опачки. Ты серьезно из фраеров?

– Зуб даю. Шуруп докажет. Да, Шуруп?

– Наш он. Пахан, – ответил пленный и сплюнул.

– Так чё ты по фене не ботаешь, как обычно в вашей среде?! Гутаришь, как нормальный муж… как все, – подколол его Холод.

– А я, ёптеть, и так как все. Токо малость сбился с пути истинного.

Все переглянулись и уставились на Дена. Тот буравил Горбоконика пронзительным взглядом.

– Лады. Бери вон тот РПГ-семерку, еще один выстрел забери у Полкана. Плюс ранец Фифы возьми. Гранаты ручные у нее же. Тротил, дай ему трофейный тол. И зажигалку. Ты фитили вставил? Хорошо. Факел оставь нам. Возьми у Пыть-Яха дымовую гранату. Корсар, ты такую же у Тротила. Баллон, свою береги, если что завесой сразу прикроешь, ясно? Как у тебя с БК?

– Полный в стволе, полтора на лопатках, – ответил Баллон.

– Хорошо. Корсар, ПДА есть? Фурычит? Сечешь с Горбокоником аномалии. Помечай их как-то. Если что серьезное, ожидайте нас. Укажешь направление, сниму с эсвэдэшки. Дистанция сто метров. Меньше нельзя, можем потеряться. Вопросы?

– Командир, двадцать шестой РПГ я заберу. Пригодится, – попросил Корсар, – гнездо пулеметное снять или баррикаду какую разворошить.

– Лады. Родео? Неси сюда «агдель».

– Холод, мы готовы, – доложил Тротил, – больше стоим, больше мандража.

– Да, выходим. Ну что, пацаны, спецназ рулит?!

Бойцы издали короткий клич. Корсар приобнялся с Деном, подмигнул Анжеле и хлопнул по плечу Горбоконика:

– Пошли, фраерок. Наш выход.

– Держитесь там, Корсар, – крикнула им вдогонку Фифа.

Сталкер и бандит, навьюченные донельзя, короткими перебежками устремились по заросшей, разбитой и местами выгоревшей улице. Приблизились к обшарпанной стене первого строения, осмотрелись и, бросая железную мелочь перед собой, потихоньку двинулись дальше. Вскоре их силуэты размылись и помутнели в легком тумане утра и дымке постоянно горящего Лунинска.

* * *

Этим же утром подгруппа Истребителя в сопровождении Егеря вышла из Чащобы к окраинам Лунинска с юго-восточной стороны.

Как пробирались по чащам, наводненным мутантами, Никита и вспоминать не хотел: стая волков, окруживших отряд, злыдень, дремлющий под рябиной, два зомби с ружьями, открывшие огонь издалека. Лисоед, попытавшийся напасть на замыкающего Орка, жалобно заскулил, отпугнутый неведомой силой Егеря. Труп анархиста, пожираемый аскаридами, вообще вызвал расстройство желудка. Хотя может быть, это сказалась бормотуха старика.

Короче, впечатлений хватило с избытком. Зомбаков завалили и собрали их скудные запасы картечи. Лисоеда отогнал местный старожил, волков распугали выстрелами. Злыдня старик «придержал» ментальной властью артефакта, хотя и «янтарь» Никиты неплохо помог.

Бродяга чувствовал себя лучше, но передвигаться самостоятельно Доктор ему еще не разрешал. Носилки несли в основном Кэп и Ахмад, иногда их сменяли Орк и военврач. Эскимо шел вторым, запоминая ухватки Егеря, жадно впитывая полезную информацию и изредка задавая ему вопросы. Майор двигался третьим номером.

Туман рассеялся только к десяти утра. Эсэмэска от Холода о смерти Фотона, видимо, пришла с опозданием, учитывая аномальные поля Лунинска и ночную грозу в том районе, где ютился Регистратор. Никита прочитал сообщение от Дена вслух, но не громко: «У нас потери. Фотон 200. Прости, командир. Но есть и пополнение. Лунинск. Как вы?».

– Пи…ц, – Никита рукавом вытер пот с лица и печально взглянул на суетящихся бойцов, – майор, майор. Что ж ты так-то? Эх-х.

– Кто, командир? – тревожно спросил Орк, прочитав выражение лица Истребителя.

– Фотон, – Никита зло ткнул пластиковым прикладом автомата в землю, – майор Семаков накрылся.

– Твою мать! – Орк вмиг почернел лицом, сдвинув брови и сжав челюсти. – Как?

– Да откуда я знаю?! Куда прете? Правее бери, аномалию не видишь, что ли?

Группа очутилась правее разрушенного моста и руин речного порта. В оптику виднелся пост наемников на этом берегу и пулеметный расчет «Бастиона» на другом. Расстояние было не великое и при желании противоборствующие стороны могли бы пободаться в успешной стрельбе, но, видимо, никому это не было так уж необходимо. Одни нуждались в охране противоположного берега, другие в спокойствии на этом.

А что сейчас? Можно было легко снять охрану из наемников и с трудом после них и громогласной озвучки – пост бастионовцев, но Никита долго изучал сектор и размышлял, перебирая варианты дальнейших действий. Егерь предложил свою лодку, спрятанную в кустах под масксеткой, но Истребитель не торопился. Распрощавшись со стариком и отблагодарив его за приют и вывод из Чащобы, он снова занялся стратегическими головоломками. Отряд разместился за вросшим в берег корпусом речного буксира.

Никита с биноклем засел на корме этого ржавого корыта, Орк беспрестанно что-то жевал, разложив все тяжелое оружие группы и проводя ревизию по распоряжению командира. Бродяга с Эскимо долго смотрели вслед уходящему Егерю, словно заново переживая теплые моменты встречи с ним, рассказы и угощения. Ахмад лазил по трюму судна в поисках металлических побрякушек, которые в Зоне всегда быстро тратились на обнаружение аномалий. Допотопный примитивный способ, но очень действенный и более надежный, чем навороченные ПДА и другие электронные приборы.

«Думы Ковпака» развеял гранатометчик:

– Командир? Один «Шмель», три «Мухи», одна «агдель». Двенадцать гранат, не считая в личных БК. Один РПД-42 и два бубена. Два АКАЭМа, семь рожков. Три «ёжика», два «эдика». Одна «моня» полста. Две дымовушки, три «зари», две «гвоздики». Цинк с рассыпухой к «калашам». Все. Остальное на нас всех, включая твой ППШ, командир.

– Понял тебя, Орк. Неплохо. Для хорошего боя и прикрытия группы Холода сойдет. Но когда до Туманска потом попрем, трофеями не брезговать. Ясно?

– А то. Яснее некуда.

– Так. Распредели все по натурам. Давай мне «шмеля» и «Муху». МОНку тоже запихаю, побуду Тротилом. Все, выполнять.

– А чечена тоже грузить? – сделал недоуменное лицо здоровяк.

– Конечно. Карабин у него есть. Хватит. Пусть цинк тащит да бубены. Бродяге на носилки один АКМ сунь и пару магазинов. Короче, давай, займись каптерством, не мне тебя учить!

– Есть.

Снова накатились тяжелые мысли о Фотоне. «Майор погиб. Как? Да, не спецназовец. Да, нет особой подготовки. Но он военный, он офицер. Вместе идут толпой, а тут нате… "двухсотый". Как же так? Ладно, выясню обстоятельно. Майор, майо-о-р. Хороший мужик был. Семья там осталась. ТАМ! Вот мля-я…»

Никита уткнулся лбом в холодное ржавое железо, закрыл глаза. Упорно гнал прочь думы о своих родных, особенно, о детях. Если жена еще как-то маячила смутным образом, то сын с дочкой вообще вызывали слезы, чётко всплывая в памяти. Как держал, обнимал, играл. Как учил, одевал, гулял. Возил в отпуска. Бли-и-и-н!

И опять мысли прервал Орк:

– Командир, ты чё-то не айс, смотрю. Плохо? Ты из-за Фотона?

Майор кивнул, пожал плечами, часто поморгал глазами, невидяще уставился в щель обшивки буксира.

– Да не говори. Сам кумекаю, чё почем. Сначала эта Анна сгинула в «жаровне», потом Гоша так глупо погиб. Щас Фотон. Не знаю как, но… херово это все, неправильно!

Орк промолчал. Он никогда не умел чётко и красиво излагать свои мысли, был скуп на слова и не умел вести полемику, но каждому свое. Зато как боец был на высоте. И как друг и боевой товарищ. Пять раз ляжет на амбразуру Матросовым, десять раз будет гореть в самолете Гастелло, а на выручку придет и грудью встанет перед опасностью, защитит, поможет, прикроет.

Никита слез с груды металлолома, приобнял Орка, поворошив его «теннис» на голове.

– Все путем, боец, все путе-е-м!

Пока навьючивались, пришла весть от Холода. Они собирались сделать боевой марш-бросок по периферийной улице Лунинска до моста. Которого не было в наличии. Никита озвучил новость и акцентировал проблему переправы.

– Что делать будем, бойцы? Слушаю варианты, только скоренько.

Варианты и предложения посыпались, как из рога изобилия. Но все не то. Лодка Егеря не могла помочь – легкая, слабая. Подручных средств и инструментов для восстановления моста или иной переправы не наблюдалось. Да и времени в обрез. По воздуху отбой, под заразной водой, кишащей, как предупредил старик, всякими хищными тварями и паразитами, тоже никак.

– Ну что, здорово. Прям конгресс академиков РАН, ёптеть! Блин, игра в «Слабое звено», где вы все – слабые звенья. И я такой же, ядрен батон. Пока думаете дальше, господа профессора, я Рогожину черкану.

Что написал Истребитель и кому именно, бойцы не увидели, так как он отсел в сторонку. И содержания СМС не сообщил никому. Но когда снова присоединился к товарищам, почесал нос и, тупо рассматривая шумевшую на ветру листву ивы, произнес:

– Так, бойцы, коммунисты есть среди вас?

Бойцы вскинули головы, нахмурились, скривились.

– Ну и рожи у вас, бандерлоги! – Никита засмеялся. – Пошутил я. Хотел добровольцев послать, одних устранить посты на реке, других Чащобу рубить на гать речную. Гы-ы.

Все заулыбались, расслабились, но Бродяга, оперевшись на локоть, серьезно заявил:

– А что, командир, это идея!

– Ты про что, сталкер? – Никита вмиг перестал гримасничать.

– Про ликвидацию часовых и гать через реку. Только не бревенчатую, разведка. А немного другую, – сказал Бродяга и показал на старую баржу на той стороне водоема.

Наконец и Эскимо справился с ухмылкой и тоже взглянул в направлении руки сталкера.

– Как снять дозоры, ты, разведчик, сам знаешь, решай. А насчет баржи? Я тут на стреме, вы туда все на лодке Егеря пару ходок. Спихните ее в воду, только гляньте, днище целое или как. И толкните по главной струе течения, самосплавом добежит, встанет, куда надо.

– Думаешь?

– Ха, а то! Смотри, какая осадка у нее. Высота по навесу и крыше капитанского мостика вона какая. Почти вровень с огрызками моста.

– А если не застрянет?

– Если, если, – передразнил сталкер, – надо направить так, чтобы чётко застряло это корыто. Ну что, сбацаем?

– Ну, ты молоток, Бродяга! Нам особо выбирать не из чего. Работаем, парни.

Он отдал кое-какие распоряжения бойцам. Бродягу снабдили автоматом и запасными магазинами, уложили так, чтобы он смог контролировать опушку Чащобы и тыл группы. Сами, оставив себе легкое стрелковое оружие, заточили несколько ивовых шестов, приготовили моток веревки (из запасов Орка) и сели в круг, обговаривая последние детали.

Никита разбил отряд на две части. Сам он с Орком двинул по прибрежной «зеленке» к мосту для устранения постов охраны, а остальных зарядил на баржу.

Прошло пять минут, десять. Полчаса.

Бойцы в две ходки переправились на тот берег, занялись спуском на воду ржавого корыта. Приходилось постоянно маскироваться и сохранять тишину. В ход пошли лаги, шесты, веревки и мышечная сила. Полупритопленная в реке баржа сначала неохотно, затем более податливо начала сползать в воду. Под ногами чавкала грязь, извивались потревоженные аскариды, булькала жижа и лопались пузыри донных отложений. Мужики с тихим матом и кряхтением дружно ворочали посудину, изредка переговариваясь.

Никита, сразу определивший себе путь посуху (на измочаленные и изъеденные радиацией кроссовки было страшно смотреть), двигался вдоль опушки Чащобы, медленно и аккуратно прощупывая ее на предмет подлянок и аномалий. Кусты бузины, высокий борщевик, легкая холмистость и маскнаряд «леший» позволяли ему скрытно пробираться к намеченной цели.

Орк полз в прибрежной полосе трав и кустов, обычно затапливаемых в половодье. Прекрасно зная свои задачи и намерения, спецназовцы слились с окружающей средой, дали волю адреналину и мышечной памяти натренированных тел.

Пост наемников находился левее разбитого шлагбаума и представлял собой оконтуренную мешками с песком ячейку на двух человек. С РПГ-7 и автоматами. Третий боец в синей униформе постоянно торчал в бетонном доте, в трех метрах от наружного поста. Рация «Nokia», легкий пулемет РПК-74, пара выстрелов к РПГ-7 и топчаны для сна, собранные из пустых ящиков, – вот и все убранство укрепточки.

Замаскированный блокпост «Бастиона» казался куда надежнее, чем у наемников. Железобетонная коробка, видимо, раньше приготовленная для строительства капитальных гаражей, колючая проволока, аномалия «холодец», осколочные и сигнальные растяжки, тяжелое вооружение. Последнее было представлено ЗРК «Эмпайр», пулеметной турелью с самонаведением, РПГ-7 и парой «Стингеров», а также ранцевым огнеметом типа FZ и старой «базукой». С таким арсеналом четверо бастионовцев в южном дозоре Лунинска чувствовали себя, наверное, как у Христа за пазухой. Точнее, у Ока Зоны!

Но это если не брать во внимание угрозу со стороны российского спецназа ГРУ!

Обменявшись жестами с Орком и подробно изучив расположение противника, Истребитель дал отмашку к началу захвата.

Очень своеобразно дал. Нестандартно.

Он зарядил магазин с СП-6 одним, менее дорогим ПАБом, прицелился куда-то в правый сектор и коротко нажал спусковой. «Вал» тихо лязгнул и замер, исчезнув в траве. Пуля звякнула по куску стекла в кабине баржи, рассыпав его на мелкие осколки. Кэп кивнул сам себе, свесился с борта и озвучил товарищам ЦУ.

Через минуту судно, мерно покачиваясь на воде облезлыми бортами в космах водорослей и тины, медленно поплыло к мосту. Предварительно оснащенное торчащими из иллюминаторов шестами и арматуринами суденышко теперь было похоже на щербатого ежа с редкими иглами на спине. Задумка заключалась в том, чтобы достигнувшая моста баржа застряла между его опорами, зацепившись этими импровизированными распорками. И безопасно и ловко.

Так, в общем-то, все и вышло. Самосплав судна длился минут двадцать, после чего ржавое корыто а ля «Летучий Голландец» брякнуло кормой в опорный столб моста и уперлось носовой частью и торчащими арматурами в смежную колонну. Застряло наверняка. Что и требовалось доказать!

– Молодец, сталкер! – вслух произнес Никита, стаскивая труп наемника с бруствера на дно окопа и глянув на закупоренный мост. – Теперь ваш черед, сектанты.

Пять минут назад он чётко и быстро снял две растяжки и сигналку в кустах, выставленные «синими» для безопасности с тыла, а затем также незатейливо по-тихому устранил из «Вала» двух охранников. Удостоверившись в подготовке Орка к незамедлительному броску на «Бастион» в случае шухера, Никита вынул НРС-2 и юркнул в бетонную землянку.

Наемник ел «доширак» в тот момент, когда в тесное помещение ворвалось лохматое и невиданное до сих пор в Зоне чудовище. «Леший» два раза взмахнул рукой с ножом перед вскочившим и поперхнувшимся противником и подхватил падающий чайник.

Тишина.

Агония умирающего закончилась, беглый осмотр помещения тоже, и разведчик вынырнул наружу. Убрав тела наемников вниз, Никита повертел в руках ИЛ-86 с коллиматорным прицелом, проверил обойму, огляделся и метнулся за бруствер.

На той стороне моста охрана услышала скрежет, а затем разглядела коричневую крышу кабины баржи, застрявшей в разрыве моста. Теперь эти пять метров пролома поверхности моста в одну минуту оказались закрыты. Легко и просто.

У сектанта в экзоскелете глаза вылезли из орбит, когда он понял, в чем дело. Но было поздно.

Пуля «Сапсан», расплющив внешнюю оболочку своего острия о каркас спецкостюма часового, прошила его броню стальным сердечником с титановым напылением и вошла чуть ниже пупка. Боец охнул и, громыхая костюмом, повалился наземь.

Экзоскелет не успел еще звякнуть от падения на твердь, как из-за бетонной тумбы выскочил Орк и, держа наготове «агдель», побежал по мосту в сторону неприятеля.

В эту же секунду «Вал» Истребителя выдал короткую очередь, и второй бастионовец упал возле ЗРК с пулей в шее. У этого вообще не было спецкостюма, а бронежилет «Спайк» не закрывал горло.

Все произошло так быстро и почти тихо, что враг, засевший в укрытии, не сразу смекнул, какая напасть свалилась ему на голову.

Орк в три шага прогромыхал «берцами» по железу баржи, запрыгнул на обломок моста с торчащими прутьями и устремился дальше. Здоровяк бежал на удивление легко и мягко, несмотря на свой вес и груз снаряги. Сказывалась многолетняя армейская подготовка и спецназовская выучка.

Никита неотрывно следил в оптику за мини-бункером в семидесяти метрах от себя, в щели которого один раз уже промелькнул серый шлем. Острый взгляд снайпера не отвлекала ни порхающая рядом бабочка, ни движение Орка на периферии, ни даже топот ног справа по тропинке.

– Свои, командир! – предупредительно крикнул Кэп, несясь с Доком на помощь.

– Молодец, – шепнул сам себе Истребитель, – видно, что знаком с премудростями огневой поддержки.

Орк неожиданно присел и навел трубу РПГ-26 на бетонное укрытие врага. Никита понял, что там намечается выход противника наружу, а здоровяк боится засандалить гранату в амбразуру, дабы не вызвать детонацию находящихся там боезапасов. «Зачем, если можно заиметь нехилый трофей?! Наверняка там целый арсенал! Правда, кто все это тащить будет?»

Никита нажал спусковой крючок один раз, потом еще. Первая поражающая, вторая контрольная очереди сбили появившегося из-за угла блокпоста сектанта. Боец взмахнул руками и отлетел к бочке, громко брякнув по ней автоматом и шлемом.

Орк припустил бегом, закидывая гранатомет за спину. В три секунды он очутился рядом с мини-бункером, из которого выскакивал последний бастионовец.

«Все-таки Орк решился на рукопашку, без музыки!» – подумал Никита и улыбнулся. Рядом подползли Кэп и Док.

Страхуя товарища «Валом» и созерцая происходящее в оптику, майор напрягся и сжался в струну, когда Орк с разбега в прыжке сбил противника с ног. Они повалились в прибитую росой пыль и исчезли из вида.

– Кэп, бегом к Орку! – крикнул Никита, не отрываясь от автомата.

– Лечу!

Бывший наемник рванул через бруствер и огромными скачками помчался по мосту. Одна секунда, три, пять. Крыша баржи. Семь, десять.

«Блин, за это время можно из бойца котлету сделать! Что там?» – Никита боялся вздохнуть, держа амбразуры блок-поста на прицеле.

Кэп тоже прыгнул с разбега и исчез за укрытием.

– Прыгуны, мля, – шепнул Истребитель.

– Что, командир? – раздался рядом голос военврача.

– Ничё, держи мне зад, Док.

– Уже.

– Ну-у, что ж вы там мнете? – сквозь зубы процедил Никита.

Но вот из-за угла бетонного куба появился Кэп и показал ладонь горизонтально земле. Улыбнулся.

– Уф-ф, чисто, – ответил за них Истребитель и расслабился, отпрянув от оптики, – ёптеть, когда Пыть-Ях связь наладит уже?

* * *

Внимательно следивший за первыми номерами Холод увидел предупреждающий жест Корсара и их метнувшиеся в укрытие фигуры.

– Атас. Всем вправо, в подворотню. Живей! – прикрикнул Ден, сам забирая правее, но не опуская винтовку.

В оптике смутно обозначились силуэты нескольких бастионовцев, бегущих по улице навстречу отряду.

– Вот ёп-п! – вырвалось из уст Холода. – У нас горячо. Все в аут.

Надо отметить, бойцы исчезли с тротуара мгновенно. Страх – штука действенная, иногда посильнее команды будет.

Ден последним нырнул за угол, пробежал метров пять, спрыгнул в карман подвального входа, чуть не придавив Анжелу. Он быстро снял шлем, показал пальцем у рта Фифе «тс-с» и чуть выглянул наружу.

Через полминуты мимо проулка, громыхая подошвами и оружием, пронеслось отделение сектантов, чуть погодя, еще пятеро с более тяжелым вооружением: РПГ и пулеметами. Каждый пятый в экзоскелете. Итого с офицером – четверо.

– Ого, – шепнул Холод, – чё за конница рыцарская? По нашу душу, поди? Вот звиздец!

– Полный треш, – пробурчала Фифа, испуганно глядя на не менее напряженного разведчика, – уф-ф, пронесло-о.

– Сиди, щас я.

Холод прислушался, снова надел шлем и выбрался из ямы. Подбежал к углу дома, хитро выглянул туда-сюда. Снова. Повернулся, махнул рукой.

Анжела еле-еле вылезла из подвального кармана, сбегала во двор, позвала остальных, засевших у подъезда и ощерившихся стволами во всех направлениях.

Присоединились к Холоду. Посыпались вопросы:

– Кто это был?

– Что случилось?

– Чё тут происходит?

– Отставить трескотню, – гаркнул Ден и, оценив обстановку, жестом показал продолжать движение, – дуем дальше прежним порядком. Баллон на стреме. Догонишь через три минуты. Валим.

Отряд зашуршал листвой и сухой травой, покрывшей остатки асфальта. Впереди снова выдвинулись Корсар с Горбокоником.

Пулеметчик призадержался на случай внезапных обстоятельств, но вскоре нагнал товарищей.

Корсар позволил всей группе снова собраться вместе.

– Видел, Холод? За нами, етить их в ухо! Кто-то навел или раньше узрели. Не сейчас, иначе мимо нас Первой Конной не пронеслись бы. Ты у всех собрал КПК?

– Конечно. Как и договаривались. Еще там, в ДК.

– Странно. Ни хера тогда не пойму. В чем дело? Уже и так и сяк, – сталкер почесал небритую щеку, – маячок? Да ну, на фиг!

– Спутник? Беспилотник? – предположил Ден, но тут же покачал головой. – Не-е, тоже отпадает. Тут связи никакой, в этой Зоне, купол над ней, аномалии. Какие, в жопу, спутники?! Пыть-Ях, спасибо тебе за язык жестов и гримас. Хорошая связь, мля. Ваще клевая!

– Так чё я… – обиженно скривился радист, но его перебил Корсар:

– Ден, кончай ты стебать бойца. Он тут ни при чем. Зона же. Тут ваши цацки не работают без специальной настройки и усилителей.

– Но «Бастион» же как-то общается. Может, его попросить? – ехидно усмехнулся Холод.

– Ну, его – не его, но с Регистратором стоит пообщаться. Не сейчас. Потом. Сейчас некогда. Там дальше, на три часа, гнездо пулеметное. Полный прострел этого участка улицы и фонтана.

– С чего взял? По памяти?

– Зачем. Глянь вон туда. Видишь, везде трупы мутантов и кое-где людские? А стволы деревьев за ними покоцанные и кусты срезанные? Кумекаешь?

– Точняк. Верно подметил, сталкер. Молорик. Значит, вариант «катюша» и шуруем дальше, на ту сторону.

– «Катюша»? Напомни, разведка, это как? А то я маленько отстал от военной жизни, – нахмурился сталкер.

– Дык, выскакиваем к фонтану с РПГ, лупим по предполагаемой огневой точке поочередно. Пять секунд. На шестой бросаем дымовуху. Баллон уже ждет на той стороне и прикрывает нас из пулемета. Тут метров пятьдесят до укрытия. Это десять секунд. И, глядишь, все уже там. Пойдет?

– Не оригинально, но, понимаю так, что действенно и отработано, – улыбнулся Корсар и закусил губу. – И правда, обходить их долго и муторно. Аномалии, фантомы вон намечаются. Не-е, по закоулкам и подъездам лазить тухло будет нам. Давай твою «катюшу», Ден.

– Где фантомы?

– Мелькнули вон там, у памятника, – кивнул сталкер, высунувшись из-за разбитой витрины продмага.

– Атас. Их еще нам не хватало!

– Вот-вот. Ну, начинаем, Холод. Иначе та гвардия скоро вернется. Чую я, они до ДК пробежку устроили. Типа до нас. Ёптеть, откуда же утечка? Кто крысячит, мля?!

Ден задумался; так бы и стоял, обдумывая варианты, если б его мысли не прервал Тротил.

* * *

Полчаса назад Рогожин совершил то, что на ум прийти могло только настоящему командиру и мудрому человеку.

Он целые сутки мучительно и тщательно анализировал проблему существования среди бойцов группы «Шурави» предателя. Этого стукача, работающего на «Бастион», во вред операции, вразрез с действиями группы. Он не раз перебирал в памяти каждого члена ГОНа, офицерского состава штаба на Большой земле. Возможные варианты утечки информации там и средства слежения здесь. Мотивы, алиби, факты. Эпизоды, диалоги, поведение. Мозг кипел, хотелось залезть внутрь головы и почесать его грубо и яростно, как, впрочем, и всю обгоревшую в аномалии кожу.

Благодаря волшебной помощи «янтаря» и профессионализму военврача полковник, конечно, чувствовал себя намного лучше, чем вначале, и уже исчезла угроза жизни. Но боли и сбой процессов жизнедеятельности в организме сковывали его, причиняли адские мучения, мешали нормально соображать и двигаться.

Перебрав поименно и проанализировав виртуально каждого из отряда, Рогожин остановился на двух. Наемник и ученый. Кэп и Мешок. И хотя большинство доводов обеляли их, снимая подозрения, но все-таки не все.

«Кэп, как выяснилось из переписки с Никитой, не раз проявил себя достойным и порядочным человеком, бойцом, помощником. Да и находился сейчас в подгруппе Истребителя, никак не зная и не влияя на другую подгруппу, возглавляемую Холодом. А ведь пока что не везло по большому счету как раз этой, второй подгруппе. Значит, что? Оставим пока наемника, предупредив Истребителя, а прокачаем Мешкова?! Хотя как отсюда можно руководить сбоем рейда и дезинформацией в рядах спецназа? КПК? Ну-ка, ну-ка! КПК.

Холод сейчас в ДК, в Лунинске. Город под властью дальнего контингента "Бастиона", не считая вотчины всяких там мутантов и уродов. Но стычек у Холода с сектантами еще не было. Тьфу-тьфу-тьфу. Ученый, вроде бы занимающийся и увлеченный своими делами, часто интересуется судьбой обеих подгрупп. Зачем? Для чего?

Нужно проверить его. Тем более проверить на вшивость кого-то иного у меня сейчас нет возможности. Двое нас тут, в бункере. Значит, моя прямая обязанность – выявить в наших рядах крысу. Как? Дезой? Ну-ка. Дезинформация. Хорошая штука, если ей умеючи воспользоваться. Холод собрал КПК бойцов у себя. У штатских их и не было. КПК у меня и у Мешкова. Значит, что? Нужно привлечь внимание ученого к себе, закинуть наживку и ждать. Посмотреть, как поведет себя, что будет делать. Так. Хорошо. Какую дезу? Думай, Запал, думай! Ты мозг всей операции. Парни там в полной жопе, рискуют жизнями, теряют товарищей, а я тут лежу, зад грею, мля!

А вон и Мешков. Ковыряется чё-то. Так. Ну-у, полковник, соображай. Деза. Тема. Холод в ДК, собирается делать марш-бросок через город к реке, до Чащобы, на соединение с Истребителем. Слава богу, шифровкой армейской хоть воспользовались. Это умно. А то "Бастион", похоже, почитывает в эфире СМС от всех абонентов. Холод. Х-о-л-о-д. Собрался рискнуть снова. Через Лунинск. Значит? А значит, об этом знают только я и он. Имеющие на руках КПК. И? Опс. Ну-ка. Есть!»

Рогожин послал сообщение Холоду, получил закодированный ответ, поясняющий, что его группа следует от ДК по улице Ленина, сейчас вводная на пять минут и двинут дальше. Полковник прищурился воспаленными веками, улыбнулся сухими губами, покрытыми корками и трещинами, и взглянул на ученого.

Тот возился с трансформатором, искоса через очки посматривая на командира.

– Профессор? Есть хорошие новости от наших, – громко сказал Рогожин, заметив, как ученый поспешно бросил занятие и зашагал к нему, – слава Богу, они в порядке! Про Истребителя точно не знаю, он где-то в районе реки Неман, а группа Холода расположилась на привал в Доме культуры в Лунинске. Всю ночь шли, бедняги. Пускай отдыхают, ребята. Вот такие дела, Мешков.

– Да-да, хорошо. Молодцы ваши бойцы, полковник. А почему группа Истребителя так далеко и долго?

– Они попали в какой-то телепортал и их занесло в бар на Пади. Оттуда до наших путь не близкий. Видимо, встретятся в Туманске. Что уж теперь делать.

– Да-да. Ясненько, – ученый поправил очки, задумался, но спохватившись, поплелся обратно к трансформатору, – хорошо, хорошо.

Рогожин сделал вид, что отвлекся сменой компрессов на животе, убрав КПК в нагрудный карман, но сам незаметно следил за Мешковым.

Тот не заставил себя долго ждать!

Очкарик поерзал на стуле, машинально перебирая в руках проволоку и провода, ежеминутно поглядывая на полковника. Затем встал и направился к бронедвери бункера.

Когда он минут через пять-десять вернулся, лицо его алело, движения были скованными, а глаза бегали. Ученый снова взялся за работу.

– Мешков, я все хочу спросить вас, – обратился Рогожин к очкарику, – что там на третьем этаже? Вы все туда бегаете и не боитесь. Там запчасти? Приборы?

– Э-э… ну да… ищу, что может пригодиться в сборке установки и ее питании, – промямлил ученый, побледнев. От румянца и следа не осталось.

– Извините, Мешков, что не могу помочь вам. Жаль, что так все вышло со мной. Обездвиженный сейчас.

– Да ничего, пол… полковник, я сам потихоньку, помаленьку. Отдыхайте, набирайтесь сил.

– Спасибо, Мешков. Буду.

Спустя энное время на КПК Рогожина пришло короткое сообщение от Холода: «Мама прислала пирожков. Свежих. 18 штук. Спс». Короткое, но такое емкое и понятное Рогожину, что он закрыл глаза, сжал зубы и тихо застонал.

Сработало.

Вот и нашлась крыса!

* * *

Осмотр и шмон трупов затянулся на полчаса. Да оно и понятно – чужой хабар, доставшийся на халяву, всегда приятен и желанен. А когда это трофеи бастионовцев и наемников – так вообще супер!

Перетащив Бродягу к мосту и положив его на крышу землянки с оптической винтовкой и биноклем, бутылкой пива и пачкой «Бонда» в качестве наблюдателя, бойцы занялись привычной после победного боя рутиной.

Эскимо и Кэпа Никита отправил разведать тоннель и вход в город, но попросил не увлекаться. Ушли налегке.

С Доком, Орком и Ахмадом собрали все оружие, провиант, воду. Несколько артефактов, деньги, личные вещи погибших. Бронежилеты и один почти целый экзоскелет сняли с убитых. Оба укрепрайона приготовили к ликвидации, заминировав трофейными минами и зарядами к ЗРК.

Пять штурмовых винтовок и автоматов типа ГП-37 и ИЛ-86, один FN-2000, одна «Гроза», два пулемета, три РПГ-7МД, «Стингеры», «базука», ВСС. Три «калаша». Тысяча патронов. Гранаты, рации.

– Охренеть арсенальчик! – протянул Орк, перебирая трофеи. – Чё так много-то? Как на войну с Китаем собрались.

– Может, и на войну, а может, про запас, ожидали допсилы и пополнение, – вслух размышлял Никита, изучая оружие и снарягу, – лепота-а! Такое только присниться может нам и нашему начкопу. Вот это я вообще не видел никогда.

Он взял FN-2000, повертел, приложился, щелкая деталями оружия. Классная оптика, подствольник – натовский, М-203, анатомический рельеф, легкость, несмотря на размеры и массивность.

– Не-е, мне наш АКМ или «Вал» дороже этих европейских шняг, – проговорил Никита, положил оружие, взял ГП-37, прицелился. – Тоже хороша. С такой знакомили на занятиях по «МИО». Помнишь, Орк?

– Ага, чё-то типа бельгийской или швейцарской? ГП какой-то там, – призадумался боец, рассматривая «базуку», – вот говно мамонта америкосовское! И она тут. Четырехствольная, семидесятых. Надеюсь, робит еще, раз наготове тут.

– По моей части тоже ништяк, – отозвался Док, щупая аптечки и блоки медикаментов а ля НАТО, – не хуже нашей «Осы-2М» да СПРа будут. И сроки-то свежие, все лекарства годные. Ну, ваще-е клево!

Никита улыбнулся, огляделся.

– Так, что с баржей будем делать? Готовим к отчаливанию, когда наши пройдут? Или бросим тут?

– Если оставим, то эти роботы махом смогут перебраться и преследовать группу, – заметил Орк, – не-е, командир, давай отправим ее дальше.

– Док?

– Надо срывать ее. Орк прав.

– Да? Ну, может быть, может быть. Тогда ты, Орк, и дуй, подготовь ее к сплаву. Раз считаешь так.

– Командир? Чё сразу я?! Сам спросил, я ответил.

– Давай. Возьми пару зарядов ЗРК, закрепи, бикфордов прилепи, ну, короче, чин чином все. Только чтоб баржу сдвинуть, а не добить мост. Выполнять.

– Есть.

Орк встал недовольный, с сожалением глядя на разложенное на куске дорнита оружие.

– Да никуда оно не денется. Иди уже, – бросил ему майор, догадавшись о мыслях бойца.

Когда тот ушел, Никита позвал чеченца.

– Ахмад, твоя задача – разделить патроны и оружие по типам и маркам. Упаковать компактно. Чтоб все чисто и аккуратно стояло вон вдоль той стеночки. Ясно? Выполнять.

Чеченец закивал и послушно бросился выполнять поручение. Никита жестами показал Бродяге посматривать за ним, тот кивнул, потягивая пиво из пластиковой «полторашки».

– Док, ты по своей части давай. Сам знаешь.

– Конечно, командир.

– А я еще раз осмотрю здесь все и наших запрошу по КПК. Где хоть они там? – он снял и убрал в РД маскнаряд «леший», умылся из ведра, глотнул пива и зашагал к блокпосту.

Присев возле сектанта, которому свернул шею Орк, Никита долго всматривался в его белое лицо. Строгое, чисто выбритое, в отличие от тех же наемников или даже от них, спецназовцев. Коренастое телосложение, хорошая экипировка. Им бы в армии пацанов гонять, опыт передавать, учить выживанию, а не молиться какому-то хрену и гнить охранниками на АЭС! Стоило ли их убивать? Имел ли спецназ право лишать их жизни?

Никита провел ладонью по своему лицу, пытаясь снять усталость и напряжение, тяжелые думы и утреннюю скованность. Осмотрелся.

Облачность, привычная для этих мест, полностью затянула небосвод, принеся прохладу и сырость во все закоулки города и Чащобы. Хорошо хоть, что туман не спустился, видно далеко и можно заранее обнаружить опасность.

В реке, покрытой у заберегов тиной, плеснулась рыба. Крупная. Может статься, вовсе и не рыба, а тварь какая-нибудь.

Далеко за тоннелем пару раз выстрелили. Тишина. На бой не похоже.

Никита встал, поправил «Вал» на плече, обернулся, услышав топот Орка по листам железа на барже. «Работает, братишка!»

Ахмад маячил за бруствером укрепточки на том берегу, выполняя задание командира. «Вроде исправляется "чех", расторопный, услужливый!»

Никита по старой привычке, выработанной годами службы в разведке, присел, чтобы не торчать легкой мишенью. Мало ли, кто бродит в округе. Вон как легко и быстро они с Орком взяли мост, используя фактор неожиданности, сонное состояние охраны и свой опыт.

От тоннеля нападение маловероятно, а вот от леса вполне возможно. Растяжки в кустах – детский лепет для профи. Надо бы кого-то на посту оставить где-нибудь в ста метрах от моста. Нет, в двухстах лучше. Кто предупрежден – тот вооружен! Истина.

Вскоре Орк с Ахмадом доложили о выполнении заданий. Военврач, разобравшись со своими делами, тихо беседовал с Бродягой. Никита отправил чеченца по бетонке, в скрытый дозор возле старого тополя метров за двести пятьдесят от моста. Разрешил взять карабин, пару гранат, сигнальную ракету, говяжью тушенку и немного пива. Тот от пива отказался, а остальное взял.

– И не высовывайся там, Ахмад. Спрячься хорошо и держи под присмотром дорогу и опушку леса. За речку не беспокойся. За тот берег тоже. Берегись аномалий. Если мутанты или враг – бей наповал. Ясно? Работай.

Чеченец кивнул и побежал по бетонке, обходя видимый в пыли и опавших старых листьях «смерч».

– Сталкеров не завали! Смотри в оба, орел! – крикнул ему вдогонку Бродяга.

– Командир, ты ему доверяешь, раз оружие дал? – спросил Орк, глядя вслед Ахмаду.

– Ну, а что делать? Сколько можно вязать его и бздеть? Нехай отрабатывает подвиги свои кавказские. Не доверяю, конечно, но надеюсь. Поэтому присматривай, Орк, за ним одним глазом. Так, ненавязчиво. Не шпыняй его и не пили. Пусть вливается в ряды наши. Не хер зверьком зыркать и изгоем быть. Время не то, да и Зона – не место для злости, зависти и недоверия.

– Тут ты, командир, как раз ошибаешься! – заметил Бродяга, выдувая облако табачного дыма. – Зона – это то место, где все, что ты перечислил, действует и присутствует стократно. Зона именно угол для многих отбросов и чужаков, злыдней и чертей, которым жизнь по башке настучала и окрысила их на все хорошее.

– Сталкер, я вообще-то не жителей Зоны имел в виду, а наш отряд, наши внутренние уклады. На Большой земле эти постулаты и нравы одни, здесь совершенно другие. Человеком надо оставаться в первую очередь! А не уподобляться местному зверью – и двуногому в том числе.

– А-а, извини, сразу не уловил.

Никита подмигнул и, заметив тревожный взгляд сталкера, обернулся.

Из темного тоннеля показались трое: Кэп, Эскимо и с ними незнакомый майору человек в чёрной грязной форме. Кэп поддерживал его сбоку, поэтому они ковыляли медленно и постоянно озирались. Эскимо помогал им, но часто оглядывался, вскидывая оружие.

– Док со мной, Бродяга на часах, – коротко распорядился Никита и вскочил. За ним поспешил военврач.

Они пересекли мост и, не задавая лишних вопросов, стали прикрывать товарищей от возможного преследования. Кэп пояснил:

– Там патруль «Бастиона». Двое. Кажись, увидели. Но боятся сунуться в тоннель. Аномалии и колючка. Или ждут своих.

– Док, смени Кэпа. Это кто?

– Пепловец. Ранен. В коллекторе нашли. Давно здесь.

– У пепловца язык-то есть?

– Есть, – кисло проговорил незнакомец высокого роста, ковыляя с опорой на плечо Полозкова, – Аперкорт. Старший квада сектора Чащобы.

– Понял. Дуйте на ту сторону. В землянку. Док, осмотри его. Если надо, мой «янтарь» задействуй. Надеюсь, боец ты не чужой, – крикнул Истребитель, добавив последние слова тише.

– Наших не видно. Есть мутанты, аномалии. Радиация легкая. В город из тоннеля выходить опасно. Патрули сектантов. Открытое место. Судя по трупам, хорошо простреливается, да и пристреляно, – доложился Кэп.

– Ясно. Эскимо, дуйте с ними. Мы с Кэпом тут.

– Есть, командир, – сталкер чуть не козырнул и побежал вслед удаляющейся паре.

– Так. Проход по мосту есть. Но заминировали и его, и укрепточки. Чечен на дальнем посту у дороги, вон там, – показал рукой Никита и поймал недоуменный взгляд Кэпа, – ничего, посмотрим, как он и на что способен. Сбежит и сейчас – хана ему потом. Найдем, даже церемониться не стану. Через оптику сниму. Все. Теперь об этом пепловце. Уверен, что не подстава или случайный? Клопа не пригреем?

– Так можно полечить, дать запас и отправить восвояси, – Кэп присел рядом с командиром, контролируя фланги, когда как тот пас тоннель.

– Поглядим, что за птица. Что с ним? Нога?

– Нет, кажись, чё-то с шеей да рука. Там кости кругом, мертвяки. И людей и мутантов. Эскимо услышал его. Хотели пальнуть, но передумали. Посветили. В колодце сливном лежал. Полутруп. А с ним его напарник. Тот «двухсотый». Рад нам был, как Робинзон Пятнице. Ковыляет, видно, что отлежал все, затек. Обезвожен. Подшаманим, командир, а?

– Конечно, не бросать же его здесь. «Пепел». Как думаешь, не враги они нам здесь?

– Эскимо говорит, что они – чистильщики Зоны, искоренители нечисти и зла, санитары, ёптеть, местные.

– Вот именно. В инструкциях то же самое про них пишут, – Никита закусил губу, задумавшись, – и еще много чего про них говорят.

– На контроль?

– Да. Приглядывай за ним, Кэп. Ахмада снова Орку поручил. Когда наши вернутся, осядем тут. Перекантуемся. Место хорошее, удобное.

– Скорей бы уже. Чё-то долго. Холод выходил на связь?

– Да. На подходе. Ничего, выскочат! Тут мы зачистили, а ребят встретим, прикроем. Меня тот патруль беспокоит. А ну как засаду нашим устроят, тоннель закупорят?!

– Ага, могут. Что, командир, тогда работаем?

Никита с минуту думал, щурился, осматривая окрестности.

– Значит так. Пошли затаримся снарягой и с тобой обратно, в тоннель. Зачистим там все. Остальные пусть мост стерегут.

– Орка с нами давай, командир.

– Что, пары сектантов бздишь? Мы их тут четверых положили, кроме наемников.

– Команди-ир!

– Ладно. Уговорил, – Никита улыбнулся, махнул рукой, и оба бегом сорвались к мосту.

* * *

Аперкорт сидел на зеленом ящике, прислонившись спиной к бетонной стене дота, вяло протирал мокрой тряпкой свой бронежилет, шлем и скудную снарягу. Он со странным чувством смотрел на Дока и Эскимо, копошащихся рядом, и не мог совладать со своими противоречивыми мыслями. Вот перед ним вояка с Большой земли, военврач. И сталкер, молодой парень, видимо, еще в отмычках у этой маленькой группы. Там еще один, лежачий. Те двое у тоннеля тоже военные. «Ничего не пойму! Как вояки со сталкерами вдруг вместе, причем вполне дружны и сработаны? Фантастика». Он, офицер «Пепла», должен ненавидеть этих сталкеров, недолюбливать военных, истреблять одних и избегать других. Но есть одно «но»! Этот курносый белобрысый сталкер спас ему, Аперкорту, жизнь. Ему, почти смирившемуся со своей трагической участью и слабостью, беспомощностью и приближающимся концом. Этот сталкер первым заметил и в паре с военным вытащил его, пепловца, из коллектора и даже, когда поняли, кто он, не пристрелили и не бросили. Дотащили, а сейчас оказали первую медицинскую помощь, приготовили паек, вон уже и одежку свежую справили.

Как так?!

Он не понимал этот мир. Он не понимал эту жизнь. И там, на Большой земле, работая учителем НВП в школе, и здесь, в Зоне. Там все кругом жадны, лживы и хитрожопы, и в Зоне так же, хотя Аперкорт стремился попасть сюда и избавиться от всего этого. И в итоге попадалово! Здесь все то же самое: убивают, мародерствуют и грабят так же, как в той, прошлой жизни.

И вот нате, что-то не вяжется, не укладывается в голове. Вояки и сталкеры спасли его, помогли и, судя по всему, хотят отпустить с миром. Звиздец!

– Ты, мужик, не удивляйся этому, – словно прочитал его мысли сталкер, лежащий с винтовкой и пивом снаружи, – мы армия спасения, благотворения, если хочешь. У нас свои задачи, цели, никак не связанные с местными разборками, выяснениями отношений, криминалом. У нас больше научная экспедиция, хотя и с боевыми элементами. Зона все-таки! Она не дает мирно и счастливо находиться в ней.

– Военно-научная экспедиция, – перебил капитан Полозков, прибирая свои медикаменты после лечения пепловца.

– Точняк, Док. Поэтому, земляк, видит Черный Сталкер, никто из нас точно тебе не желает зла. Может быть, ты поступил бы иначе, встретив нас в другой обстановке, сам будучи в здравии, при оружии и всем квадом вашим. Знаю я «Пепел»! Но, как видишь, мир не без добрых людей.

– И, в частности, Зона, – прошептал Аперкорт, наблюдая за свечением диковинного артефакта на своей груди, – я будто в другое измерение попал из этого колодца.

– Да уж, – военврач усмехнулся, – одному, без оружия, покалеченному на дне сточного коллектора?! Это, понимаешь ли, не айс.

– Спасибо, мужики! Блин, всегда было западло такое говорить кому-то здесь, даже думать, но сейчас… вам?! Не верю ушам и глазам. Уважуха, люди! – пепловец зашевелился, протягивая руку медику.

– Принято… сиди, не шевелись, а то «янтарь» спадет, – Полозков ответил рукопожатием, – огурцом отсюда выйдешь. Ничего серьезного. Так, вывих, ушибы, порезы. Обезвоживание, упадок сил. Сустав я вправил, раны и гематомы обработал. Остальное сделает «янтарь». Вот тебе вода или пиво – это презент от «двухсотых» наемников. Паек натовский тоже. Короче, отдыхай, боец.

– Сержант я в «Пепле». Старший квада глубокой разведки. Аперкорт.

– А в миру?

– Владимир. Только Зона не любит имен. Позывные, клички, прозвища.

– Клички у собак. Мы разведка армии. Ты же знаешь, у нас позывные.

– Знаю. Док, я понимаю, ваша горстка – это еще не все тут?

– Не все.

– В рейде?

– В городе. Сейчас будут… надеюсь.

Вместо обещанных «остальных» прибыли те двое военных от тоннеля. Видимо, один из них был офицером и старшим группы.

Они торопливо начали снаряжаться, обвешиваясь оружием. Аперкорт представился по полной форме, протянув руку, но Никита только шлепнул по его ладони, бросая по сторонам распоряжения:

– Орк, с нами. Пулемет, «Шмель», «агдель». Кэп, ты тоже. Трофейный возьми. Док, за старшего. Мы в тоннель встречать Холода. Чё-то «Бастион» там засуетился. Здесь подготовь оборону по обе стороны моста.

– А людей где взять, командир?

– Ахмада не дергай, пусть бдит тыл. Надеюсь, он там еще. Бродягу в оптику. Эскимо тут…

– Разреши, офицер? – обратился Аперкорт и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я помогу, если что. За пулеметом могу.

– Хорошо, боец, – удивительно быстро ответил Истребитель, добирая гранаты, – твой сектор – мост. Отсекаешь нам хвост в случае преследования. Тогда, Док, ты на ту сторону. И героев из себя никто не строит. Огонь на поражение до нуля, опустел и отход. Понял, капитан?

– Есть.

Вдруг все замерли, услышав далекие выстрелы. Скажем так, перестрелку. Никита резко выпрямился, окинул взглядом землянку:

– Ну все, бойцы, валим.

Друг за другом все трое покинули подземное укрытие. Оставшиеся переглянулись и суетливо взялись за подготовку к обороне моста.

* * *

Когда Тротил доложил, что у него все готово, а Баллон кивнул об изготовке к щелчку, Холод переглянулся с Корсаром и, набрав побольше воздуха в легкие, рванул из-за витрины магазина наружу:

– Работаем.

Проинструктированный отряд, напряженно топчась за его спиной, подобрался и приготовился к броску.

Дымовая шашка, улетевшая к памятнику Ленина, никоим образом не замедлила темп действий спецназа и не ограничила обзор. Клубы желтого дыма, набирая силу, дали группе секунд десять. Этого хватило, чтобы выскочившие из-за угла бойцы прикрытия осуществили вариант «катюша», тем самым позволив остальным короткими перебежками по краю площади пересечь опасный участок.

Холод начал методично стрелять по трем окнам и балкону пятиэтажки на том конце площади, благо затворное устройство СВД не требовало принудительной перезарядки оружия. С колена, во весь рост, вприсядку, меняя позиции и стойки. Так же чётко и слаженно действовали другие бойцы.

Пока Баллон несся со своим РПК и болтающейся за спиной «Мухой», словно грузовик без тормозов, до назначенной огневой точки, Корсар, Димон и Полкан автоматными очередями лупили по дому с бастионовцами. Мигом занявшие исходные позиции гранатометчики припали на колени и дали залп. РПГ-7 Горбоконика, «агдель» Пыть-Яха и «Муха» Тротила послали смертоносные заряды в цели на той стороне площади.

Сзади запнулся Родео с пленным, тащившие Козуба, вскочили, ринулись дальше.

Все же несколько пуль звякнули вокруг бойцов. Затем дым окутал простреливаемый участок площади, скрывая обе стороны друг от друга.

– Кажись, я попал! – крикнул Тротил, бросил одноразовое оружие и бегом устремился вместе со всеми дальше. – Гнездо пулеметное кик. Как с куста, мля.

Помощь Баллона не понадобилась, так как безветрие позволило задымить всю площадь, а с его слов огневые точки врага были поражены группой прикрытия. Но обсуждать скоротечный бой и медлить не стоило, поэтому отряд вновь устремился в путь мимо торца здания горкома, школьного парка и по улочке вдоль трехэтажных домов в сторону речного порта.

Сзади редко стреляли, но никто не оглядывался. Бежали сноровисто и дружно. Впереди Корсар с Горбокоником, сменившим выброшенный РПГ на немецкий МГ-42, затем Холод и все остальные. Приотставали только Родео с пленным бандитом, несшие на сцепке рук Подпола, да Фифа с непосильным грузом оружия и еды.

Когда стали огибать угол школы, Ден приостановился, пропуская всех вперед, чтобы подогнать отставших, оглянулся и вытаращил глаза.

– Вот, мля-я! У нас гости на хвосте. Тротил, ко мне! – крикнул он, припадая на одно колено и вскидывая винтовку. – Корсар, уводи всех. Кажись, это те самые фантомы.

– Ох, блин! – Тротил подскочивший к Дену, тоже увидел ужасных преследователей. – Что за…

– Огнем их, фугасами, пирозарядами! Иначе никак! – заорал Корсар. – Справитесь сами?

– Уходите-е! – крикнул Холод и выстрелил раз, другой. – Вот жопа! Ни чёрта не помогает! Тротил, отходим вон к тому сараю. Димон? Димо-о-н?

– Я-а-а!

– Смени пленного, а его сюда давай. Фифе кто-нить помогите. Живей. Догоняют.

– Есть.

Димон с Полканом сменили задыхающегося Родео и потного бандита, а Пыть-Ях стал хватать с Анжелы громоздкую снарягу, хотя сам был увешан с ног до головы оружием. Никто не ныл, не причитал, все расторопно выполняли команды, и сами уже знали, что делать и куда бежать.

– Там аномалия слева, не влипните! – крикнул сталкер, уводя группу вокруг гаража и школьной пристройки, – ждем у кооптоваров. Удачи, парни!

Кивнул только Тротил, готовящий фугасные заряды, Холод медленно пятился на полусогнутых назад, меняя обойму на зажигательные.

– К сараю отходим, пацаны. Чё встали, помогите Тротилу! – прикрикнул Ден на оторопевшего Родео и пленного, озирающегося по сторонам. – А ты вздумаешь бежать, фраер, и пулю в затылок я те обеспечу.

– Да я чё? Я ни-ни. Я с вами типа, – залепетал бандит, но хитрое и одновременно испуганное лицо его не внушало доверия.

Родео боязливо побрел к Тротилу, а пленный прижался спиной к мокрым доскам сарая. Глаза его бегали, словно выискивая возможность удрать. Пока старший группы стрелял в приближающихся фантомов, а Тротил с Родео копошились с запасами сапера и устанавливали хитроумную ловушку, бандит заметил окошко в стене сарая. Без стекла и рамы. Только обрывок пленки и паутина.

– По хер, – шепнул он и, бросив последний взгляд на лавину фантомов перед троицей смельчаков, подпрыгнул и нырнул внутрь сарая.

Холод обернулся на истошный крик сзади, не увидел пленного, выругался и поторопил товарищей:

– Фраер сбежал, гандон! Родео, уходи к нашим. Все. Мы сами. И не влезь в аномалию у сарая. Бегом.

– Ага… есть… понял, – Родион, бледный как поганка, вздрогнул и побежал прочь, – спасибо, братцы! Спасибо-о, мужики-и…

– Крындец, Петро, нам щас тут будет, – гаркнул Холод, отступая и меняя винтовку на МР-40, – им на наши пули наплевать. Вот твари-и! Неужто погибать?

– Хватай фальшфейер, сигналки и отходим. У меня готово.

– Понял. Сожги их, тварей. Сожги, Тротил.

Они подбежали к сараям, озираясь на волну фантомов, накатывающую на заросшую клумбу, где сапер оставил мину-ловушку с электродетонатором.

Холод быстро заглянул в окошко и сморщился: в сработавшей «параше» корчился и выл бандит, застыв в ней ногой и одной рукой. Он орал матом и молил о помощи, путаясь в словах и брызжа слюной. Ден отшатнулся и посмотрел на пелену слившихся в один ряд мутантов, достигших мин Тротила. Белесые, полупрозрачные, слегка мерцающие силуэты различных животных Сретенской области, а также местных жителей. Попадая в тело человека, фантом овладевал его сознанием, испепелял изнутри, пожирал, иногда превращая в зомби, а изредка в высушенную мумию.

– Давай, Петро! – крикнул Ден, приготовив пару сигнальных патронов-ракет.

– Бойся, – сказал Тротил и, припав на траву вместе с Холодом, включил электроприводную машинку.

Впереди раздался взрыв, разрастаясь феерическим огненным облаком и охватывая всю территорию от гаражей до сарая. Бойцов обдало горячей волной и искрами, они медленно подняли лица, освобождая их от пластиковых забрал. И обомлели.

Добрая половина призрачных врагов сгорела и полопалась, часть их, видимо, вкусив высокой температуры, поплыла в разные стороны и назад. Но десяток фантомов устремился на разведчиков.

– Вот, блин!

– Звиздец.

Холод выстрелил из ракетницы. Заряд сжигающим снопом ворвался в сгусток мутантов, распугивая и уничтожая их. Оба вскочили и ринулись наутек, но чуть не угодили в аномалию. Большое покрывало «электротока» немедленно среагировало на непрошеных гостей, выбросив в их сторону языки едкой жидкости, разъедающей любой материал. Тротил успел сбить с ног и оттолкнуть Холода, и сам почти уклонился от атаки аномалии, но полностью избежать ее воздействия не удалось. Жгучая воздушно-капельная взвесь попала саперу на шлем, левую руку, ногу и РД. Ден, уходя от облачка кислоты, схватил товарища и рванул на себя, они повалились на траву, загоревшуюся от искр взрыва.

Тротил застонал, лихорадочно срывая с себя одежду и снарягу. Ден бросил сигнальные ракеты и стал поспешно помогать Будыннику. Оба матерились и охали от боли. Три секунды, пять, десять. Вся верхняя экипировка Тротила оказалась на земле, шипя от воздействия кислоты. Часть щеки сапера и ухо, предплечье и бедро вмиг начали тлеть и плавиться, но капитан стойко переносил адскую боль, заскрежетав зубами и хрустя кулаками. Холод зубами разорвал пакет из спецаптечки «Оса-2М», сыпанул его содержимое на пораженные места товарища.

– Терпи, Петро, это тебе не сало жрать.

– У-у, – мычал и кривился тот, – за-а-ра-а-за-а!

– На, держи сам. Давай туда, – Ден показал на угол некогда жилого дома, – я тут щас с ними побеседую, мля-я.

Он подтолкнул Тротила вперед, за ограждение гаража, а сам, бросив рюкзак, СВД и МР-40 рядом со снарягой товарища, схватил оба сигнальных патрона и метнулся к сараю. За спиной болтался РПО-А – реактивный пехотный армейский огнемет, прозванный еще со времен Афгана «Шмелем».

– Эй, вы-ы, уроды-ы, мать вышу-у! – заорал на ходу Холод, обегая вокруг сарая. – Сюда-а, сволочи-и! Я здесь. Сюда-а!

Тротил, прижимающий к ожогам на лице тампон с присыпкой, добежал до угла трехэтажки и обернулся на крики Дена. Тот обогнул сарай, ударом ноги выбил хилые ворота и, выпустив оттуда стаю летучих мышей-вампиров, бесстрашно нырнул внутрь.

За ним тут же сгустком мутных силуэтов, мигающих отрицательной энергией, устремились фантомы, заполнив сарай до отказа.

– Заче-е-м, Денни-и-с?! – застонал Тротил и зажмурил глаза.

* * *

Рогожин в который раз уже позвал Мешкова. Ни ответа, ни его самого. Полковник уже для себя решил, как он будет действовать и что говорить. Недооценивать этого ботаника нельзя. Слишком умная и хитрая крыса. Но зачем? Почему? Неужели нельзя хотя бы дать группе достичь цели, найти эту проклятую установку?! А уж потом устранять свидетелей и исполнителей операции. Стоп. Или там ее вообще нет? Нет установки. Нет? Тогда зачем все эти сложные невероятные фокусы, рейды, испытания? Нет, не то. Должно быть там, в Туманске, что-то ценное… бесценное, ради чего затеяна вся эта катавасия. Что-то? А может, кто-то? Ядрен батон.

– Мешков! – крикнул Рогожин, чуть не сорвав голос.

– Иду, иду я, – послышалось из-за двери бункера.

Вот появился и сам… сама крыса. Такой же нелепый видок, взлохмаченные волосы, очки, поправляемые указательным пальцем. Халат в пятнах ржавчины, пыли и смолы. Сутулая спина, шаркающие мелкими шажками ноги в бахилах. Короче, лузер. Но глаза! Не такие, как всегда. Внимательные, серьезные и умные. Пронзительный взгляд. Изучающий.

– Звали, полковник? – Мешков опустил кусок кабеля на лабораторный стол и, разведя руки, как хирург перед операцией, уставился на Рогожина.

– Мешков, вас не дозваться. Как в соседний энергоблок прогулялись. А если бы я умирал или мне плохо стало, от вас пользы никакой?!

– Простите, товарищ полковник. Я высоко забрался, был поглощен работой, не слышал, – спокойно пояснил ученый, – вы что-то хотели?

– Естественно! Не в прятки же поиграть, – Рогожин сменил недовольный строгий вид на спокойный, – у меня КПК накрылся. А ребятам срочно нужно послать сообщение. Дайте на пару сек свой.

Вот тут-то и наступил момент истины. Надо было видеть очкарика. Он мгновенно побледнел, не справляясь с волнением, как взятый с поличным преступник. Как школьник, отец которого увидел дневник со скрытой двойкой. Или как неверный муж, чья жена только что начиталась эсэмэсок от любовницы в сотовом телефоне.

Единственное, что он сделал правильно – не стал ничего говорить, иначе бы бэканья и мэканья выдали его с потрохами.

Он молча вынул из кармана халата КПК и протянул полковнику.

– Спасибо, профессор. Я мигом. Не уходите никуда, а то опять не дозваться вас.

– Хорошо, – выдавил тот и занялся протиранием рук, изо всех сил пытаясь делать безразличный естественный вид.

Рогожин слегка усмехнулся, но тут же сморщился от рези в обожженной щеке. Придерживать ПСС под складкой халата у бедра и одновременно манипулировать кнопками и функциями КПК было сложно. Он выбрал КПК Мешкова, украдкой поглядывая за ученым. Тот отвернулся и стирал тряпкой мазут и пыль с ладоней.

Фраза, появившаяся на экране «наладонника»: «824541. Они в ДК. 397406», подтвердила все догадки.

– Зачем? – раздался под сводом бункера сухой чёткий и строгий голос полковника.

– Вы просто мусор, вы инструмент, вы шлак в этой жизни! – так же неожиданно отчетливо произнес Мешков, выразительно выговаривая каждое слово.

– Так мусор или все же инструмент? – с издевкой спросил полковник, не предпринимая никаких действий и просто наблюдая за предателем.

– Бросьте свои плоские казарменные шуточки! – с визгливой ноткой вдруг воскликнул очкарик. – Вы отбросы общества, и тот мир, за сферой Зоны, он годен лишь…

– А что мы так нервничаем, Мешков? Или как вас там на самом деле?! «Бастион»? «Атом»? «Задница»? – Рогожин улыбнулся, хотя внутри клокотал вулкан. – Крыс никогда не терпел и не терплю. Ни подвальных, ни лабораторных, ни вот таких, как ты, чмо.

– Не двигайтесь… пол… Рогожин, – пробормотал, заикаясь, ученый, уронил тряпку на пол и поднял ПММ, когда-то выданный ему в оружейке Истребителем. Ствол пистолета смотрел на лежащего полковника.

– А то что, крыса?

– Я ученый, я светило науки. И Великий «О» назначил меня исполнить эту миссию… – залепетал Мешков.

– Слышь ты, светило! Так ты у нас из Ока Зоны? Вау-у. Ваще уму непостижимо. Ты какого хрена сюда приперся, в это измерение, в Зону? И нас всех притащил, а, чудило?

– Держите себя в руках, офицер! – крикнул профессор, потрясая пистолетом. – Не уподобляйтесь своим подчиненным, этим воякам, пустышкам, не ведающим истины мировоззрения, главенствования…

– Фу-у, ёп, – перебил лжеученого полковник, – как стремно слышать от тебя эту туфту и бредни спятивших сектантов, этой неформальной противозаконной компашки. А моих ребят ты, сука, не трожь! Они там сейчас твои прихоти выполняют, теряя товарищей, в твоей Зоне, ради твоего «О». Туда их послал ты и твои приспешники, которых мы выведем на чистую воду и у стенки спросим, почему такие уроды пачкают нашу землю.

– Замолчи-и! – завизжал очкарик. – Сейчас же-е замолчи-и!

– Не визжи тут, крыса поганая. Ни чёрта у тебя не выйдет. И у твоих сраных учредителей. Вычислил я тебя, и не видать вам, уроды, цели нашей операции. Сгниете здесь, в этой дыре! И поделом.

– Что-о? Да ты… да я… – трясся Мешков, брызжа слюной и дергая рукоятку ПММ.

Он замешкался, бросая недоуменные взгляды на оружие в дрожащей руке, но в этот момент Рогожин вынул пистолет и сквозь сжатые зубы проговорил:

– Аут, крыса. Игра закончена!

И помещение бункера огласило эхо выстрела, еще долго потом блуждающее под его сводами.

* * *

Очень торопливо, а потому и небрежно двое сектантов в сером камуфляже монтировали ДШК на треноге со ржавым щитком и блоком управления и боепитания за ним. А еще надо было пристрелять сектор, обложить низ турели мешками или арматурой, самим занять позиции.

Они явно не успевали.

И не успели!

Никита прицелился и ловко снял одного из них из «Вала». Труп бастионовца без глаза и с окровавленным лицом рухнул возле пулемета. Другой не побежал прочь, не стал сдаваться или трусливо прятаться за кучей хлама. За это в «Бастионе» карали строго и жестко. Он крутанулся, уходя от пуль нападавших, бросился наземь, потом вскочил, стреляя на ходу в чрево тоннеля, и успел сделать несколько шагов. Точнее, прыжков, сбивающих прицельный огонь противника. Типа «качания маятника», известного еще со времен подготовки СМЕРШа. Но…

Очереди бойцов-профи из трех стволов, конечно же, поразили цель. Сектант распластался, получив пулю в шею.

Спецназовцы чётко и быстро рассредоточились по краям площадки, тенями выскользнув из тоннеля. Прошерстили округу. Проверили сектора. Каждый свой. Затем по команде старшего занялись тем, что не успели сделать бастионовцы, только ДШК развернули в обратную сторону.

Пока Никита устанавливал «монку», маскируя ее в листьях побитых местных деревьев сбоку от дороги, Орк с Кэпом домонтировали турель, разобрались с блоком наведения и поворотным механизмом треноги. Ленту на пятьсот патронов размерами с крупные шприцы уложили в цинк, закрыли все пустой канистрой, смятой бочкой и двумя обломками бордюра. Подтянули люльку от мотоцикла «Урал», закрепили двумя арматуринами. Приготовили турель к пуску, проверив боевой взвод и ход станины.

Хлопнули друг другу в ладони. Доложили командиру.

Никита закончил с миной направленного действия, сделал поправку на ближнюю к входу в тоннель аномалию, учел возможные точки маскировки и расположения, приказал занять позиции.

На КПК пришла эсэмэска: «Встречайте. Свои».

Вовремя.

– Ну что, пацаны, встреча на Эльбе?! Сзади она, эта Эльба. Или как там ее, речка Вонючка, – Никита улыбнулся, показав большой палец, – красной дорожки, оркестра и цветов не обещаю, но музыку и салют обеспечим легко. Правильно, бойцы?

Кэп и Орк закивали, повеселев.

– Значит, так. Если наши появляются без хвоста, то махом отключаем ДШК, пропускаем их и снова заряжаем трофеи в работу. Ясно? Все, орлы, а теперь по местам согласно купленным билетам.

Все трое разбежались, занимая облюбованные скрытные позиции. Кэп – за укрытие турели, Орк за остов «Запорожца» слева, Никита ближе к мине, чтобы в нужный момент потом поставить ее на боевой взвод. Притаился за обломками бетонного кольца от колодца.

Перемигнулись и стали ждать.

* * *

Холод пока еще не собирался помирать. Особенно здесь, в Зоне. Да и вообще. Скоротечный планчик, созревший в голове, он осуществил чётко и слаженно. Заманив собою остатки фантомов в сарай, Ден почти с разбега прыгнул в то окошко, которое недавно использовал сбежавший пленный. Бандит еще был жив, полураздавленный «парашей», стонал и медленно умирал, распластавшись на полу в застывшей луже сработавшей аномалии. Холод наступил на бедолагу, оттолкнулся и щучкой в прыжке нырнул в оконный проем. Почти гладко и ловко. Только слегка зацепился снарягой, но хорошо хоть не трубой огнемета. Прилично ободрав ладонь и колено (защитные щитки спецназ в эту операцию не взял), он сделал кувырок и мягко приземлился снаружи сарая, в тлеющую траву. Вскочил и побежал дальше, к углу здания, где его уже начал оплакивать Тротил. На бегу подхватил в охапку рюкзаки, оружие и снарягу, отмахал шагов двадцать и рухнул на асфальт. Тротил что-то закричал ему, светлея обгоревшим лицом, замахал. Но Ден поднялся, сбросил с рук все ремни и груз, повернулся назад.

Медленно, словно в повторе кадров кинопленки, он стащил со спины «Шмель-М», направил его в сторону сарая и изготовил к стрельбе.

Тротил ковылял к нему, разгадав задумку товарища, скалился в жутковатой ухмылке, бормоча бессвязные фразы типа: «Врежь им…» или «жги гадов!».

– Хана вам, шашлычки Касперы! – прошептал Холод и выстрелил из армейского огнемета.

Заряд влетел в окно сарая и разорвался внутри него. Стая фантомов, орудуя над телом визжащего бандита, поймала выстрел «Шмеля» прямо в гущу призрачных тел. Огненный смерч наполнил сарай, выплескивая пламя из всех щелей, окон и ворот, разрывая и сжигая все, что находилось внутри. Деревянная постройка наполовину рухнула и загорелась огромным костром.

– Как два пальца, дружище! – улыбнулся Холод, хлопнув Тротила по протянутой ладони, но тут же зашипел от боли в кисти. Кровь сочилась по запястью, пальцам и капала на изувеченный асфальт.

Через пять минут бойцы топали по маленькой улочке, заканчивающейся разрушенной пятиэтажкой и площадкой перед речным портом и тоннелем. У дома их поджидали остальные члены группы, ощерившись стволами и гадая о судьбе оставленных товарищей. Завидев бодрых бойцов, дружно шагающих по заросшему тротуару, остальные замахали им, радостно гомоня.

Встретили. Обнялись. Расспросили, рассказали. Двинули дальше, вдоль штабелей труб и балок.

Там их уже ждали друзья: Истребитель, Орк и Кэп.

– Слава Богу! Дошли, – подумал Ден и улыбнулся, ускоряя шаг.