Зона. АЭС. 27 апреля 2016 г.

– Никит, держи первый корпус и секи краны, – сказал Корсар, сопровождая слова жестами, – а я в паре с Димоном дальше. Если снайпер и подсечет, то придется ему еще постараться попасть, выбирая цель. Только давайте все одновременно.

– Ясно, сталкер. Принято, – ответил Никита и глянул на Анжелу, – по моей команде машешь одной рукой нашим, а другой включаешь фонарик вон в ту сторону. Поняла, боец?

– Супер. Сделаю, – отозвалась Фифа, вынимая фонарик и кряхтя под весом снаряги, прихваченной у мертвеца.

– Корсар, можно. На пять, – сообщил Никита, приподнявшись с «Валом» над огромным колесом трактора и укладывая ствол в ложбинку гигантского протектора, – раз, два-а, три-и…

Он медленно водил интегрированным пламезвукогасителем слева направо, выискивая цель на всех подозрительных местах высотных объектов. С башенного крана и ВТ-2 палили в сторону второй подгруппы, огрызающейся огнем, но стрелков он не видел. А вот фигуру в окне третьего этажа корпуса № 1, изготовившуюся к стрельбе по товарищам, заметил. Прицелился. Двести с лишним метров. «Сделаю!»

– Четыре, – Никита замер, словно статуя, – пять. Давай.

В следующую секунду раздались глухой металлический щелчок его бесшумного автомата, короткий оклик Анжелы, махнувшей рукой, и топот побежавшей пары Корсар-Димон, скрипящей резиной РЗК.

Эффект вышел на славу. Мало того, что в окне здания напротив ТЭЦ мертвым пал сектант, так обе пары успешно перебежали в укрытия. Корсар с рядовым Димоном до угла вагона-сушилки возле стены корпуса ТЭЦ, а Пыть-Ях с Родео до трактора.

Пуля неизвестного снайпера чиркнула по кабине агрегата, рикошетом уйдя ввысь.

– Так и знал, мля. Корсар, у нас снайпер, – громко сказал Никита, выискивая врага на фоне здания корпуса № 1, – где-то на парапетах засел, гад.

– Понял, Никит, тогда не мешкаем, давай следующих, – сообщил сталкер, поднимая свой автомат для отвлекающего маневра.

– Фифа, готова? – шепнул Никита.

– Да.

– Включай и свети им вон в те этажи корпуса.

Снова луч тактического фонарика ударил в сумерки промзоны. Никита нажал спусковой крючок раз, другой, третий, посылая пули в места возможной засидки снайпера. Голографический прицел «Вала» выхватывал необычные, выделяющиеся объекты на здании: окна без стекол, двери, черные пятна на парапетах.

Вдруг одно из пятен мигнуло искоркой, и тотчас возле ног бегущего Родиона взвился фонтан песка.

– Живей вы, бегуны, – крикнула Фифа, щелкая кнопкой фонарика.

– Ах, вот ты где, северный олень! – прошептал Никита, пытаясь понять в висящем на поручнях парапета мимикриме угрозу и различить силуэт над ним. – Ёпрст, энэсэпэушки жалко нет. Корсар, он на балконе третьего этажа. Секи его.

– Не вижу пока. Ща, командир.

Дальше реплики и отдельные ахи и возгласы слились в одну сплошную и смешанную какофонию.

– Жалко в попке у пчелки, командир, – это Анжела-юмористка.

– Чё? Ёп… Мигай, мля, свет давай… меняй позиции. Родео, мать твою, пригнись. Харэ толкаться.

– Истреби…

– Вон он, сука!

– Я пустой… пустой.

– Я-я.

– Фотон пошел с Гошей.

– Мля-я… рука-а…

– Орк, нет. Береги «Муху». Баллон, дуй туда.

– Есть.

– А-а-а!

– Корсар, принимай. Снова я.

– Пыть-Ях, хватай Родео. Пошел.

– Фифу гони, хрен ли торчит там…

– Фиф, меняй сказал… вишь, бьет точнее.

– Родео пошел, пошел. Полкан с Орком. Живо-о!

– Корсар, секи его.

– Димон, это чё… кто это? Вали на хер их.

– Бл… собаки-и.

– Псы слепые. Ник, я на них, один ты.

– Баллон, береги ленту, мудак. Ёп, Орк, чё за на хер? Чуть не сшиб, слоняра.

– Командир, давай РПГ?

– Баллон, чеши.

– А-а, сволочи-и! Вон вдоль стены, сука-а. Димон, ёп твою…

– Опачки. Есть. Снял, кажись, мудака. Пыть-Ях, помоги нашим.

– Картечью их, тварей. Вот, морды-ы, атас!

Минутная пальба затихла так же внезапно, как и началась. Пять окровавленных псов валялись почти у самых ног Корсара и Димона, мат возбужденного боем и напуганного страшными мордами мутантов сапера, сидящего без переговорного устройства, оглашал округу. Еще пара собак осталась поодаль, три убежали, воя и взвизгивая.

– Все целы? Раненые есть?

– Зацепило малость, – отозвался Полкан, показывая простреленную кисть левой руки, – навылет. Ох-х, мля-я.

– Док, глянешь позже. Не сейчас. Некогда. Уходим.

– Так дыра в комбезе, радиация же.

– Потом. Валим. Скоро тут весь «Бастион» будет, – крикнул Корсар, – чё-то наши притихли.

Группа снова оказалась вместе, но уже за надежными стенами приземистых корпусов ТЭЦ. Меркулов неумело перетягивал кисть бинтом из плечевого кармана ЗК, Димон ругался уже тише, пытаясь выцарапать разбухшую гильзу из ружья. Ахмад потирал ногу, ушибленную о трактор.

– Ты снял его, командир? – спросил Корсар, поглядывая за угол.

– Завалил. Стопудово. Че за робот там был?

– Робот? – Корсар внимательно посмотрел через пыльное стекло «Панорамы» в глаза Истребителя.

– Ну, не знаю. Хер какой-то, здоровый, блестящий. Робокоп, ёп.

– Ого. Так это бастионовец в экзоскелете. Значит офицер. Зашибись. Второй офицер за десять минут. Не часто такое увидишь в Зоне!

– Экзоскелет? – Никита вскинул брови, перезаряжая обойму «Вала».

– Суперпрочный, автоматизированный пневмокостюм с системой жизнеобеспечения, смарт-датчиками и прочей электрохерней. Штука пипец дорогая и крутая!

– Ого.

– Только, – Корсар взял ружье у Димона и, вставив большой палец в резиновой перчатке РЗК в гильзу, начал вращать его, будто, отвертку, – я уже не уверен, что ты завалил его. Экзоскелет – вещь такая, что ее либо очередью твоих «Сапсанов»-шестерок надо в одну точку, либо с «Мухи» шарахнуть. Вот тогда точно «завалил»!

– У-у-у. Звиздец.

Никита заметно расстроился и повесил голову. Бойцы смотрели на них, изредка бросая взгляды в стороны.

– А почему тот с цифрой «шесть» не в скелете этом? – спросила Анжела. – Он же офицер?

– Твой-то? Да фиг знает. Ладно, уходим.

– О-о, наши, видать, очнулись! – воскликнул Орк, заслышав выстрелы на другом конце четвертого энергоблока.

– Ага, Холод жжет, – радостно сказал Никита, – все, бойцы, в цепь и сматываемся.

Снова группа выровнялась вдоль серой стены цепочкой и потекла на юг, мимо ТЭЦ, цеха осушки и торфосклада, спугнув крыс и одинокого аасмена.

Вдалеке громыхнул взрыв и застучал пулемет. Сердце Никиты сжалось от переживаний за друга и его товарищей. Да и не он один взгрустнул в группе по тем ребятам – у всех на лицах читалась смесь азарта недавней перестрелки, страха, волнений и суматохи.

Больше их никто не беспокоил почти до самой Ограды.

* * *

– Вот крысы хитрожопые! – шепнул бастионовец, выстрелив мимо из-за световых помех врага.

Свет фонарика, создавший «зайчиков» в прицеле FN-2000, сбил траекторию полета пули. Похоже, и сетчаткой глаза поймал «зайчика», потому что зрение на несколько секунд село и очертания предметов казались нечеткими.

– Ну, убогие, держитесь, на, – боец в экзоскелете снова выстрелил пару раз, понимая, что в молоко, – вот чебуреки, на.

Он попытался присесть, чтобы укрыться от шквала огня со стороны противника, но конструкция экзоскелета не позволила сделать это, поэтому снайпер тут же схватил шестнадцатиграммовую пулю со стальным сердечником. Электронное устройство на боку сферы, выполняющее роль видеокамеры, инфракрасного наведения и ночного видения, разлетелось на кусочки.

Офицер выругался, что не ускользнуло от «ушей» штаба.

– Дозор-четверка, что у тебя? Доложить Первому.

– У меня дуэль тут, на. Перестрелочка наметилась, на.

– Не понял тебя, Дозор-четверка. Повтори.

– Да все путем, на! Жду подкрепление в сектора «С» и «Д».

– Выслали двойки. Ожидай.

– Ожидаю, на, – передразнил бастионовец, скорчив гримасу и отключив связь, – сейчас будет поздно, на.

Еще несколько раз обменявшись выстрелами с противником и рассеивая внимание на блеск тактического светодиодного фонаря и одновременные парные перебежки врага, боец секты схватил пулю «Вала» прямо в затвор своей винтовки.

– Вот козлы-ы, на! Пи…ц вам, на.

Еще одна пуля от «калаша» влепилась в грудь, а СП-6 в плечо. Руку больно обожгло, но мгновенно сработала смарт-система встроенной аптечки, вколов инъекцию нужного препарата.

Присесть опять не удалось, а от удара пуль и потери устойчивости офицер завалился на бок, как неуклюжий клоун.

Истерзанный пулями труп мимикрима развалился на две части, одна из которых полетела на землю, другая упала на бастионовца, залив его кровью мертвого мутанта.

– Конец вам, крысы, на!

* * *

Электрокар, словно стенобитное орудие, упорно продвигался вперед через мелкий строительный мусор промзоны и под обстрелом «Бастиона». Канонада после зеленой ракеты началась такая, что появившиеся было на рубеже атаки мутанты вмиг исчезли.

Сразу несколько огневых точек и постов охраны секты открыли пальбу, обнаружив и противника, и себя. Разнокалиберный свинцово-стальной град сыпал на группу бойцов, двигающихся под прикрытием желто-рыжего агрегата. Не дожидаясь, когда потухнет в небе зеленая ракета, Холод пустил красную и отшвырнул пустую ракетницу. Его винтовка вновь начала плевать по высоким мишеням заряд за зарядом, рядом Козуб бил с «Вала» по более низким и близким целям, зашвырнув гранатомет за спину.

Почти все пули врага ложились рядом, коцая кабину и поднятый широкий ковш-скребок. Кэп только вздрагивал от громких клацаний и шлепков по железу и уверенно вел кар дальше. Пару раз сработал уловитель аномалий – самодельный трал-таран. Один раз он вдруг вспыхнул, опалив кабину жаром, отчего Кэп резко затормозил, сдал назад, угрожая задавить товарищей, но быстро повернул и объехал опасное место. Потом трал залез в «студень», горящая пустая бочка заскрипела, зашипела и погасла, бока ее помялись.

Парочка артефактов не произвела никакого впечатления на увлеченных боем, ругающихся бойцов. В другой раз трал зацепил край «холодца», отчего таран стал похож на подошву от гигантского «берца». Искореженный и сплющенный, он противно скрежетал по остаткам асфальта и щебню, собирая в кучу мусор, камни и кости. Сумерки уже не пугали, а помогали в маскировке.

Отборный мат оглашал округу и наушники переговорных устройств. Спецназ шел напролом, пытаясь выполнить задачу, выжить и при этом победить.

Двух или трех сектантов на верхних точках снял Ден, кого-то завалил и Подпол, лязгающий очередями и поражающий цели поближе. Но вот по ним ударил двенадцатимиллиметровый «Корд» и РПК, отчего кое-какая защита стала вообще никакой. Кабину кара дырявило, как карандашом бумагу. Кэп схлопотал пулю в свой черный шлем (благо, по касательной), отчего тот треснул и осыпался стеклопластиком поднятого забрала (мешал намордник ГП-7м).

– Блин, валите этих стрелков! – заорал бывший наемник, пригибаясь в тесной кабинке к панели управления.

Он, насколько мог, передвинул ковш, прикрывшись от выстрелов пулемета, но снайпер с «Кордом» досаждал не меньше.

Холоду пришлось закинуть в ковш дымовую гранату, а затем разрядить в сторону настырного стрелка весь магазин СВД, чтобы интенсивность атаки спала.

Через сорок метров, когда дым ослаб, а фанатики секты подтянули свежие силы, по троице смельчаков ударили еще один пулемет и гранатомет.

– Охренеть! Подпол, ищи цель. Ищи-и цель, Козуб! – заорал Ден. – Мой тяжелый, твой пулемет. Сбей гнездо нах!

– Дай шашку свою. Живей, – крикнул Кэп из кабины.

Не сразу, но все-таки Козуб протянул тому сквозь листы железа дымовую гранату из своего запаса. Поменял «Вал» на гранатомет и вжался в задок электрокара.

– Ищи цель, твою мать! – пихнул его Холод, стреляя из винтовки в район прожектора на крыше здания.

– Наши где? Где-е наши-и?!

– Иди ты на х… чмо! Пулемет гаси! – Холод так начал ругаться, что заплевал стекло маски изнутри. – Кэп, веди ровнее, мудак, какого ты юлишь… чуть ногу не оттяпал.

– О, ёп… РПГ на одиннадцать! – закричал водитель, готовя рвануть электрокар в сторону. – Мочи-и его, Холо-од! Вправо уйду ща.

Стрелять прицельно, навскидку, в движении, да еще в «Панораме» на лице с застилающим глаза потом и при этом попадать – это, конечно, круто! Холод считал себя крутым перцем, но не киношным суперменом. Попадать в цель – иногда попадал, учитывая такие жесткие условия, но редко наповал. Современные бронежилеты и сферы, хорошая маскировка, частая смена позиций, ответный перекрестный огонь бастионовцев – все это еще больше осложняло меткую и эффективную стрельбу спецназовцев.

Но все же Дену удавалось поражать врага. Выписывая пируэты вокруг двигающегося кара, укрываясь за его железом, находясь в тени и используя отличные боевые и тренировочные навыки, Холод если и не убивал противника, то наносил ему ранения, доставлял неудобства и заставлял постоянно укрываться.

А учитывая высокую радиацию, новые и сдвинувшиеся после Вспышки старые аномалии, «Бастион» не мог позволить себе держать снаружи Бункера множество бойцов. Несколько двоек Дозора, да электронные устройства наблюдения и поражения, плюс дурная слава – вот и все, чем владело Око Зоны для защиты АЭС от непрошеных гостей на рубеже Четвертой Вспышки.

Гранатометчика на лестничной площадке второго этажа Ден сразил двумя выстрелами. В корпус и руку. Фигура врага исчезла, но Кэп матом тут же известил о пулеметном гнезде справа, на два часа.

– Козуб, хрен ли ты топчешься? Твоя цель, мля-я, – Ден снова пихнул Подпола, настраивающего РПГ.

– Да ёп-п! Щас я, щас-с… Бойся выхлопа.

Выстрел. Граната ушла за сотню метров, разорвав два окна корпуса № 1.

– Есть контакт.

– Красава. У нас стрелок почти по тылу. С «Кордом». Живой еще, сука.

– Понял. Ща сделаем.

Холод по упавшему темпу стрельбы врага понял, что самое страшное уже позади. И умирать в ближайшие минуты было западло.

Пуля калибра 12,7 миллиметров попала в рюкзак Дена, пробив все, что там было, и расплющилась в автоматных магазинах под РЗК, которыми снайпер спецназа был увешан по кругу. Это его и спасло. От удара бойца швырнуло на кар, плегиоклаз «Панорамы» треснул, сильно ткнувшись в железо агрегата. Ден повалился наземь, закашляв и посинев.

– Мля, Холода накрыло! – заорал Подпол, припадая на колено и выискивая в прицел РПГ-7 источник угрозы.

– Кидай дымовую.

– Нету-у больше.

– Ёп вашу… Бойся!

Кэп тормознул электрокар, чтобы развернуть его и прикрыть ковшом товарищей, хотя Корсар запретил так делать. Но скребок-трал, собравший кучу хлама и прикованный к кару, не позволил выполнить маневр.

– Вот бл..!

– Стой, тащу его за передок. Слышь? – крикнул Подпол, поняв, что из гранатомета он не срежет одинокого стрелка на парапете ВТ-2.

– Давай.

Козуб резко схватил Холода за капюшон РЗК, рванул на себя и потащил справа вокруг электрокара. Кэп без толку дергал агрегат, урчащий и ноющий электроприводами, шипящий артефактом «зарядка» в аккумуляторе и скрипящий изуродованным тралом.

Как минимум две цели оставались опасными: снайпер с КВСК и силовик секты со штурмовой винтовкой. Но теперь они оказались с тыла и фланга. Спереди пока было чисто. Где-то там, если все нормально, должна была двигаться первая подгруппа.

Кэп слышал в пылу боя выстрелы впереди, чуть слева, но тишина сейчас говорила о том, что там уже все в ажуре.

Хотелось в это верить.

Подпол грубо водрузил Дена на арматуру трала, отчего тот стукнулся головой и застонал. Вдруг он дернулся и отпихнул Козуба:

– Чё ты меня как телку мацаешь? Я в норме. Респект тебе, эсбэу!

– Ха. Красноречиво, мля.

Ден помотал головой, встрепенулся, потратил несколько секунд на визуальную корректировку местности, сориентировался, вскинул СВД и начал стрелять по бастионовцу на полосатой венттрубе АЭС.

– Твой на кране. Снимай «Валом», – бросил он Подполу.

Тот не заставил себя долго упрашивать, перекинул РПГ с последним выстрелом за спину, схватил автомат и послал пару пуль в кабину высотного крана.

Холод палил по снайперу с «Кордом», пока не услышал крик Кэпа:

– Пипец, у нас на двенадцать гости!

– Где-е?

– Сзади тебя, блин!

Холод мгновенно развернулся и на всякий случай присел, снимая этим вероятность поражения себя противником. Подпол проделал почти те же движения.

По кабине и ковшу звякнули пули. На верхних уровнях врагов не наблюдалось, зато по площадке промзоны врассыпную бежало несколько штурмовиков в серых униформах и один в облике Терминатора. В сумерках трудновато было определить их вооружение и степень защиты, тем более они сливались с цветом площадки.

– Ковш опускай, дуй вправо. Сворачиваем! – гаркнул Холод. – Слышишь, Кэп?

– Да-а.

Бойцы ринулись на три часа, и вовремя: ковш, содрогаясь, опустился, и по нему застучал пулеметный дождь. Сзади с ВТ-2 тявкнула крупнокалиберка живучего снайпера, и пуля разворотила аккумулятор застрявшего электрокара.

Кэп ногой вынес лист железа сбоку, прихватив автомат и рюкзак, выпрыгнул и кинулся за товарищами внутрь огромных бетонных колец, нагроможденных возле комплекса охладителя.

– Так, бойцы, – Холод присел, перезаряжая винтовку и проверяя прицел, – готовим гранаты, магазины к авто. Будем прорываться к вертолетной площадке. Похоже, это уже тут рядом. Там, глядишь, наши поддержат. Подпол, ты первым как какой-никакой знаток этой самой Зоны. В аномалии не заведи. Кэп, ты последним. Кладешь их, сбиваешь. Если будет сильно плохо, то останешься в прикрытии. Мы с Козубом валим. Ясно, наемник?

– Да чего уж тут не ясно, капитан?! – боец вздохнул и угрюмо глянул на старшего. – Я же изгой! Все путем, Холод.

– Ну, если ясно, тогда пошли, парни.

Козуб вынул из кармана РЗК горсть гаек, болтов, шурупов и часть их бросил между бетонными кольцами. Ничего.

– Пошли. Херовая проверка, срочная, но другого нет ничего, – проворчал он, выставив «Вал» и шагнув в темень.

– Фонари пока не включать. Пускай ищут нас. Вон мелькают своими.

– Холод, сними ты тот прожектор слева. Слепит, да и дорога как на ладони.

– Ща сбацаем.

Бастионовцы рассредоточились вокруг охладителя по паре двоек на обе стороны. Снайпер и офицер пошли в лобовую, гранатометчик и пулеметчик с тыла – выгонять, выдавливать врага из укрытий. Впридачу тем и тем по паре автоматчиков.

– Может, этого… вашего «ёжика» натянуть? – шепнул Подпол, пробираясь внутри колец и покидывая какие-то металлические побрякушки.

– Не-а, не пойдет, – возразил Холод, следуя за ним и трогая маску РЗК, покрывшуюся паутиной микротрещин, – в свете фонарей проволоку видно, да и разлет осколков совсем малый, бетон кругом. Впустую будет.

– Ну, видимо, так и есть. У них броники нехилые. Фиг пробьешь херней этой, – согласился Козуб, – стоп. В этом кольце «стеклоток», обратно и влево.

– Блин.

Промежутки между бетонными кольцами диаметром в два метра бойцы проскакивали быстро и тихо.

– Чую, обходят, уроды. Загоняют, а там встретят. Давай, уходи вправо.

– Понял.

– Кэп, чё там сзади?

– Чисто пока. Но слышу их. Рядом где-то. Может гранату навесом?

– Давай. Аккуратно.

Кэп вынул РГО, целиком выполз из кольца, прикинул что-то в уме и, заметив отблеск луча фонарика преследователей, швырнул ее как можно выше. Присел.

Громыхнул взрыв. Раздались злые тревожные окрики и команды. Недалеко по ходу движения послышался говор еще одной группы.

– Что и следовало доказать.

– Подпол, РПГ свой готовь. Харэ таскать бандуру эту с последним выстрелом, – распорядился Дэн, вынимая ручную гранату, – вправо забирай, Сусанин.

– Да понял, понял я.

– Кэп, отстань. Минуту сиди, встреть их. Вот тебе светошумовая. Жахни, когда соберутся. Пускай погалдят, уши прочистят, глазки протрут, – Дэн протянул Кэпу спецгранату.

– Е-есть.

– Не понял тон твой, боец.

– Есть!

– Вот так, орел. Да не дрейфь ты. Никто тебя не бросает. Надо рассеять их внимание. Дезориентировать. Козуб, давай правее, я по центру. Общий сбор у основания экскаватора. Ясно?

– Есть.

– Да.

– Ну, все. Работаем, пацаны.

* * *

– Блин, глаза щиплет. Поди радиация?

– Анжел, успокойся. Всем плохо. Терпи.

– Тяжело, девонька? Давай подмогну?

– Спасибо, Тротил, я еще сама пока. А то потом делиться придется или отрабатывать заставите.

– Массажик, Петро, попроси. Ух, клево.

– Иди ты.

– Э-э, тихо там, кролики.

Корсар улыбнулся. Никита показал кулак. Родео брякнул «Мухой» о стену.

– Мля, Родео. Умри там.

Группа замерла за складом топлива для ТЭЦ, в темном коридоре первого этажа. Корсар изучал местность, окидывая зорким взглядом всю округу: постройки, строительный хлам, технику, вагончики, видимые аномалии, одиноких мутантов.

– Сталкер, минуты три сидим уже. Скоро?

– Заткнись ты.

Прошло еще некоторое время. На той стороне ТЭЦ утихла стрельба. Но только на миг. И снова началась.

– Наши воюют. Живы-ы! Все ли?

– Так. Огибать угол не сможем. Там какая-то невидимая фигня. За ней мотки колючки. И прожектор. Наверняка засада или пост. И даже автоматические турели пулеметные могут быть.

– Да ладно?!

– Точно говорю. Сам видел в прошлую ходку. У Большой Ограды стопудово торчат. Заразы.

– Фигня. Снимем «Мухой» или с оптики. Ну, и как пойдем?

– Через склад, – показал сталкер наверх, – сквозь здание и на ту сторону.

– Ого, – Никита задрал голову, поправил капюшон РЗК, мешающий обзору, – давай. Хватит сидеть, жопы греть.

– Пошли, разведка. Людей рассредоточь. Я пока наверх.

– Лады, сталкер.

Корсар пригнулся и прошел мимо всех членов группы, свернул в закуток стен и исчез. Вскоре раздались его шаги по чугунным ступенькам наружной лестницы.

– Так, бойцы. Все тихонько идем за Корсаром внутрь здания. Начиная с замыкающего в обратном порядке. Я держу тыл. И чтоб ни звука. Родео, ясно?

– Да. То есть… Есть.

– Пошли.

Бойцы приободрились от известия, что снова окажутся внутри помещения, под защитой толстых стен. Затопали. Пару раз брякнули железом. Зашептались.

– Так, я сказал – тихо всем!

Никита, страхуя их, созерцал темень АЭС. Заметил Орка, сидевшего за углом.

– Ты чего тут?

– Жду тебя, командир.

– Давай, давай. За всеми шагай.

– Есть.

– Орк?

– Я.

– Спасибо!

– Ага, – спецназовец хмыкнул и пропал в сумерках кармана склада.

На той стороне ТЭЦ громыхнула граната, и опять воцарилась тишина. Где-то сбоку, метрах в ста, заухал аасмен. Затих. Скрип арматуры сооружений и брошенной спецтехники дополнял пугающую звуковую гамму.

Никита еще раз осмотрелся и, пригнувшись, устремился вслед ушедшим бойцам. Порыв ветра покатил пустую бочку по бетонной дорожке, которая, бренча, уткнулась в скелет пепловца годовалой давности, облаченный в черно-красный бронежилет.

* * *

В комнате-сушилке складского корпуса ничего страшного, кроме скелета аасмена в истлевшем противогазе ИП-5, не было. И то, в общем-то, одна Фифа оконфузилась, шарахнувшись назад и споткнувшись. Ей помогли подняться мужчины, кисло осматривающие помещение. Дозиметр зашкаливал, но не так дико, как у Бункера. ПДА молчал, вдоволь намигавшись снаружи. Старые робы, комбезы, рукавицы, каски, прочее тряпье в открытых шкафчиках вдоль стен и радиаторы отопления по периметру комнаты с одиноким ТЭНом в углу составляли все убранство складской сушилки.

Бойцы попадали на пол и на скамью, мечтая снять защитные костюмы, вдохнуть нормальный воздух, утолить жажду и снять стресс.

Истребитель запретил делать это, раздал команды своим бойцам. Димона – в охранение за дверь, Баллону проверить пулемет и снарягу бывших заложников, Доку подшаманить Полкана, Фотону осмотреть все РЗК и устранить неполадки. Анжеле пожелал отдохнуть, но как только она разберется с хабаром тоннельного бастионовца. Ахмаду поручил собрать вокруг все мелкие железные безделушки для проверки аномалий. Остальным – десять минут безмятежного отдыха.

Сам достал КПК и стал набивать сообщение Холоду, узнать как, где, живы ли. Может, улучил минуту боя, засел где-нибудь или ранен. Увидит СМС, черканет.

Корсар занялся осмотром автомата. Орк сложил в углу патрубки гранатометов, скинул РД и АКМ, прислонился к стене и закрыл глаза.

Все «Г»-образное помещение, заполненное людьми, ожило лязгом, шепотом, шорохами и скрипом резины. Все расслабились и почему-то потеряли бдительность.

А зря!

Идиллию короткого привала неожиданно прервал появившийся в проеме распахнутой двери робочеловек.

Киборг.

Грязный от пыли, земли и засохшей крови мимикрима экзоскелет с ромбами и цифрой «четыре» пшикнул пневмоприводами, а грубый механический голос из-под забрала диковинной бронесферы произнес:

– Лежать, крысы, на! Один пук и валю, на.

– Баллон, – крикнул Никита ближайшему к врагу спецназовцу, сам пружиной взмыл вверх из положения сидя.

Он очень понадеялся на эффект двойного параллельного нападения.

Вскочившего Истребителя, успевшего безрезультатно ударить врага ногой в область паха, робот-незнакомец двинул левой кевларовой рукой, а с правой выстрелил из «Глока» во вскочившего здоровяка.

Баллон с прострелянной рукой отпрянул назад, а Никита повалился на шкафчики, до онемения отбив ногу и схлопотав нокдаун.

– Замерли все, на! – гаркнул киборг и вынул левой рукой гранату, ловко продев мизинец в кольцо.

Правую он твердо держал полусогнутой, наведя дуло пистолета на растерянную толпу. Казалось, еще миг, и расстрел неминуем. А вдобавок еще и граната…

– И? Чё дальше, Терминатор? – сказал Орк, медленно поднимаясь и разводя руки в стороны.

– Сидеть, на, крысы. Вы здесь чужие, – пробасил бастионовец, – братьев положили почти всех, меня думали тоже, на?

– Слышь ты, Робо…

– Заткни хлебало, на! – прошипел офицер.

– Орк, стоять! Всем стоять на местах! – крикнул Корсар, вытягиваясь в вертикальную стойку. – Это офицер «Бастиона». Экзоскелет. С ним тягаться безтолку. Док, глянь Баллона. Тс-с, тише, тише, брат.

Он протянул руку ладонью в резиновой перчатке РЗК вперед и сделал шаг.

– Стоять, на. Положу вас всех тут, на, – не унимался бастионовец, дернув оружием.

Все вздрогнули и съежились, особенно, штатские. Сонливость и слабость как рукой сняло. Сталкер сделал еще шаг.

Сектант выстрелил. Причем от груди. Пуля разбила фонарик на шлем-маске РЗК Корсара.

– Ты плохо понял, на?

– Ой… ого… тихо, брат.

– Я тебе не брат, на, сталкер! Ясно? Кто они? НАТО? – боец показал рукой с зажатой в ней гранатой на Истребителя.

– Почти. Офицер, разреши сказать? – сталкер снова сделал шаг.

– Стоять, на. Стреляю на поражение.

– Хрен ли ты накаешь, железяка? Ща в металлолом отправим, – влез Орк, играя желваками под стеклом «Панорамы».

– Ах ты, крыса, на! Капец тебе! – бастионовец чуть-чуть сместил дуло «Глока» на Орка.

Еще секунда и, вероятно, он бы выстрелил.

– Эй, Ubivez, это ты? – сталкер сощурил глаза, заметив еле дрогнувший взгляд сектанта.

– Корсар, стой! – крикнул Никита, приходя в себя и поднимаясь.

Бастионовец снова вздрогнул, не сводя глаз со сталкера:

– Корсар? Ты, на?

– Я… собственной персоной. Ubivez, ты ли это, парень?! Стас?

Молчание длилось полминуты. Люди переводили взгляды с одного на другого, пытаясь понять, догадаться, разобраться в ситуации.

И тут сталкер поднял руки и несколькими движениями снял «Панораму» с головы.

– Мля, Корсар, радиация же! – окликнул его Никита.

– Спокойно, командир. Пусть Стас хорошенько рассмотрит своего бывшего товарища, наставника… друга, может быть. А потом поделится своим СПРом, чтоб установить блокаду на радионуклиды. Да, Стас?

Теперь все взглянули на незнакомца, которого узнал Корсар.

– Э… А… Ко… Ко… – замямлил хозяин экзоскелета.

– Петушок, мля, – язвительно шепнул Орк.

– К-О-Р-С-А-Р, – медленно произнес сталкер, – да, Стас, это я!

– Ко… командир, – дико волнуясь и запинаясь, выговорил тот, – ты как тут, на?

– Узнаю своего помощника. Ubivez, я-то ладно, ты как вдруг здесь, в Зоне, да еще в «Бастионе»?

– Я? «Бастион»? Великий «О». Я офицер Дозора. Я…

– Да вижу я, кто ты. Зачем, Стас? Ты же такой был парень смышленый, геймер не последний. Куда ты махнул, Стасик?

– Ты… это… может, пистолет с «эфкой» опустишь, а, боец? – подсказал Никита.

Бастионовец спохватился и опустил руки, шелохнулся, зашипев амортизаторами и электроусилителями экзоскелета. Он поднял дулом пистолета забрало, убрал оружие в жесткую кобуру на бедре и сильнее прежнего зажал в кулаке гранату, пряча ее от глаз человеческих.

– Корсар. Командир! Африка, на. Сомали. Ты помнишь меня, на?

– Конечно, напарник. Кто мне прозвище дал? Ты. Сомали-и. Как это можно забыть!? Как давно это, ёптеть, было!

– Ты и в Сомали вахтовался? – удивленно спросил Никита.

– Ага, было дело, командир.

– Это твой командир, на? – спросил бастионовец.

– Да, Стас. И хотя он военный, но из российского спецназа ГРУ. Хороший командир!

– Мало я знаю хороших командиров из военных, на. В Зоне нет таких, на.

– Я тебе говорю, – сделал ударение на «я» Корсар, – обнимемся уже, что ли, напарник? Токо не задави тисками своими.

Они легонько приобнялись. Два врага в Зоне. Сталкер и бастионовец. Но и два давних боевых товарища по африканскому антипиратскому рейду.

– У нас мало времени, Стас, наши ребята там гибнут, – смущенно промолвил Корсар.

– Мои тоже, на. От ваших. Но я понял, Корсар. Разговоры вести некогда, на. Сейчас здесь будут штурмовики-братья… – сектант запнулся на полуслове, – мои новые боевые товарищи. Они не станут церемониться, на. Положат всех, на. Это приказ, на. Великого…

– Я понял тебя, Стас. Что с нашим человеком за дверью? Он жив?

– Да. Я малость его стукнул. Живой, на.

– Док, глянь, – бросил Истребитель военврачу и глянул на Орка, – Орк, ты в охране. Давай.

– Есть.

Орк подмигнул Баллону, которому Доктор успел вколоть «Антишок» и залепить рану «Биостопом», для чего пришлось прорезать небольшое отверстие в РЗК. Проходя мимо экзоскелета, Орк нехорошо взглянул на того:

– Скажи спасибо Корсару, а то вскрыл бы тебя щас, как консерву.

– Конечно. Не сомневаюсь, на.

– Иди ты, на, – передразнил его Орк и вышел из помещения вслед за Полозковым.

– Это кто такой борзый, на?

– Это мой боец Орк. Гранатометчик. Хороший боец! – ответил за сталкера Никита, разминая шею.

– Ага. Мне тоже сильно понравился, на.

– Стас, у нас лимит, – напомнил Корсар, – надо уходить.

– А это кто, на? – бастионовец кивнул на аморфных «кукушат в гнезде», будто не замечая намека сталкера.

– Штатские. Заложники. Их в горах освободили разведчики, приняли в группу. Куда их еще-то денешь?

– Каких горах, на?

– Кавказа, Стас. Долгая история. Потом как-нить у костерка за бутылочкой побеседуем. А сейчас, напарник, нам валить надо.

– Надень защиту. Убогая она у вас, на. Древняя, – показал Стас на головной убор РЗК сталкера, – за костерком хорошо, на. Но у нас сухой закон, на. Нельзя.

– Стас, дружище…

– Я понял, на. И куда вы сейчас?

– К Ограде, а там на Энергопосты. Через вертодром.

– Вертолетка простреливается с трех точек. Турели самонаведения, на. И мины.

– Едрить! – непроизвольно вырвалось у сталкера. – Там же наши! Командир!

– Понял, – Никита поймал тревожный взгляд Корсара, достал КПК, начал набивать сообщение, а сам вслух приказал: – Сворачиваемся. Подъем всем.

Народ засуетился. Вдруг динамик гарнитуры связи бастионовца зашипел и зазуммерил. Стас жестом показал всем молчать.

– Дозор-четверка на связи.

– Ты где, брат? Дозор-четверка, где ты находишься? Как обстановка?

– Веду поиск в секторе «С», на. Пока чисто. Мои двойки ведут бой в секторе «В» и «Д».

– Твои двойки уничтожены! Дозор-четверка, какой ты офицер, если не владеешь оперативной…

– Я принял неравный бой, на. Уничтожил их командира. Сейчас нахожусь один, оружие неликвид, на. Преследую врага в сектор «К». Они уходят туда.

– Бой идет в секторе «Д». Они разделились на две группы. Нам точно надо знать, где их основные силы. Дозор-четверка, подтверди обстановку.

– Мы… нет, вы теряете контроль, на. В секторе «Д» отвлекающая малая группа… – бастионовец уловил напряженный взгляд Корсара и рукой показал, что все в порядке, – основная до десяти единиц уходит в направлении сектора «К». Повторяю. Сектор «К», на. Преследую врага. Нужны все силы в сектор «К». Все, на, конец связи.

– Понял тебя, Дозор-четверка. Жди подкрепление. С нами сила «О», брат!

Стас отключил связь, посмотрел на замерших людей.

– Я дал им ложный след. Я совершаю преступление, на, но готов помочь вам. Ради тебя, командир. Ты когда-то помог мне. Сделал человеком, на. Мужчиной, а не очкариком-геймером. Мне тоже много что есть тебе рассказать, на. Надеюсь, что доведется.

– Стас, конечно, напарник, – Корсар протянул руку.

– А сейчас, – сектант пожал сталкеру резиновую ладонь, – проведу вас к Кольцу, на. Вашей Ограде, на. Медпомощь требуется?

– Справимся сами, Стас. А как наши ребята? Захватим их?

– Нет. Вашим уже не помочь. Пусть на самообеспечении, на.

– Как это сами? Не-е…

– Я сказал: «САМИ»! Все, на. Мне палиться нельзя, на. Штурмовиков наших, бастионовцев, кинули в сектор «К». Есть запас времени и свободный коридор, на. Учтите, своих я не смогу уничтожать. А пострелять придется, на. Готовы?

– Да, – Корсар обвел взором всех в группе и поймал кивок Истребителя, – готовы. А что с якобы убитым командиром? Попросят показать труп.

– Скажу, что сгинул в аномалии, на. Все. Выходим. Я в голове. Корсар за мной. Интервал два метра, и в темпе, на. Да, и радиомолчание, на.

– Ясно, Стас.

– Твой, командир, позывной какой? И звание.

– Истребитель. Майор спецназа ГРУ.

– Понятно, на. Двигаем.

Путь до сектора «Д», где находилась вертолетка, занял десять минут. Без эксцессов и лишних сложностей. За пять минут до этого стрельба впереди утихла вместе с эхом взрыва.

Луч фонарика мигнул – два коротких, один длинный.

Наши!

Бастионовец чуть не схлопотал пулю в экзоскелет, прежде чем Корсар дал знак второй подгруппе прекратить огонь. Из темноты между двумя вагонами вынырнул Холод с треснувшей маской и воспаленными глазами.

– Мля, вы где загораете? Это еще чё за чудило?

– Отставить вопросы. Свой. Ну, типа того, – прервал Никита, обнимая друга. – Все живы?

– Да все, только Подпола цепануло. Истекает. Защите капец. Тут еще где-то один хер засел, гад! Не выкурить никак. С цифрой «три» на бронике. Орел, мать его. Шустрый малый, – Ден пытался почесать лицо, но мешало покоцанное стекло «Панорамы». – Остальных их положили.

– Спасибо, на! – отозвался зло и печально Стас.

– Чё он сказал? – Холод сморщился и взглянул на командира.

– Проехали, Холод. Все, офицер, веди нас дальше. Уходим.

– Пошли правее. Там лаз скрытый, но заминирован.

– Бойцы, вперед.

Цепочка бойцов обогнула вагоны, прихватив раненого Подпола и заляпанного грязью Кэпа, миновала мотки кабеля и катушки тросов и сгрудилась возле блока трансформаторов. Будку окаймляла длинная «энерго», пугающая током и щелканьем разрядов, но бастионовец уверенно направился к ней.

– Э, алле? – возразил Орк, приостанавливаясь.

– Не боись, на. Здесь лаз.

– Вот и лезь первым, Терминатор.

Стас в ответ улыбнулся и достал из ячейки специального пояса небольшую штуковину, очень смахивающую на батарейку «Крона».

Он нажал на ней кнопку и бросил в сторону аномалии. Та, словно живая, запищала, дернулась и собрала все кривые молнии в шар возле упавшей в песок вещицы бастионовца.

– За мной, на, быстро!

Стас пшикнул пневмоприводами и устремился к будке, махом отворил дверь, сняв засов, и нырнул внутрь.

Слегка обалдевшие бойцы ринулись по двое-трое за ним и Корсаром. В трансформаторной будке три на три метра, заставленной электрооборудованием, людей набилось как селедок в бочке.

– Что теперь, Стас? – спросил Корсар, положив руку на плечо сектанту.

– Вы спуститесь в подземный проход, на, по нему метров сто по прямой. Там на выходе – растяжка, на. Сложная. С датчиком движения, на. Справитесь?

– У нас Тротил ас. Да, капитан? – шепнул Никита.

– Так точно, командир. Слушай, боец, а какая модель?

– LSD-5, на.

– Инфракрасный?

– Нет. Микроволновый с активацией в десять секунд. Сразу под крышкой в нише сбоку, на.

– Понял. Спасибо.

– Здесь тоже, но я сниму, на, его сам. Выйдете, там аномалия раньше была сразу у лаза, на. Как сейчас – не знаю. У меня конвекторов больше нет разряжать аномалии, на.

– Понял, спасибо, Стас.

– И еще. В память о нашем рейде, на, в джунглях Сомали, на, вот тебе, командир, ориентир на склад, то есть схрон по-вашему, на, по-сталкерски. Склад моего друга, тоже брата Великого «О». Раритетный, на. Он по всей Зоне собирал оружие старых войн, на. Я нашел его у Бункера, на, перетащил в безопасное место. За Кольцо. Возьмите, что надо. Схрон и лаз замаскируйте, на. Схрон десять метров на ост.

– Ого! А друг не расстроится?

– Его нет больше в этом бренном мире. А он был хорошим офицером, на! Орион-шестерка. Пропал. Не нашли, на.

– Шестерка? – Корсар переглянулся с Фифой и Истребителем. – Офицер не в экзоскелете, но в цивильном бронике с желтым околышем и шестью ромбами? Лейба созвездия на груди?

– Да, это он, на! – Стас выпучил глаза на бледном лице. – Ты знаешь его, Корсар?

– Встретили его, Стас. Давно уже почивший. Но не убитый. Видно, сам загнулся.

– Где он? – Бастионовец сделал шаг в толпе, выказывая этим и всем видом тревогу, удивление, озабоченность и радость одновременно.

– Только, Стас, обещай, что не наведешь на него ораву своих братьев? Там вход в тоннель под платформу четвертого энергоблока у Бункера. С северной стороны, за штабелями шпал. За плитой он. Прошу, не суйся дальше! Там мины наши, снобы, дикий фон и новая аномалия. И вообще, Стас, в бункере полигона К-II остались наши друзья: ученый и командир всей сводной группы. Раненый. Мы еще планируем вернуться завтра-послезавтра. Дождешься, напарник? – улыбнулся Корсар, приветливо хлопнув того по плечу.

– Респект тебе, командир. Уважаю, на. Найду «шестого», провожу его с почестями. Благодарю, Корсар. Буду ждать, на, встречу вас. На КПК черканешь… – Стас осекся, оглядев всех, – мне надо кое-что сказать тебе, командир. Важное, на!

Бастионовец внимательно посмотрел на каждого бойца, словно пес, изучающий невиданную черепаху. Снаружи послышались голоса, и раздался выстрел. Стас встрепенулся:

– Среди вас, в вашей группе, прибывшей извне, есть предатель, на! Он контачит с Великим «О». И его задача – ликвидировать вас, на, и прервать секретную операцию. Связь ваша контролируется. Это все. Кто он и как выглядит, никто из нас не знает, на.

Это известие, мягко говоря, обескуражило отряд. Бойцы начали переглядываться и зашептались. Послышались мат и возгласы недовольства, граничащего с недоверием. Корсар прищурился и пожал руку Стасу:

– Это точно, напарник?

– Точнее не бывает, на. Он бросает нам ваши планы. На КПК.

– Спасибо, Стас! От меня лично и от всех нас, думаю, тоже, – сталкер мимолетом глянул на Истребителя и потряс руку бастионовцу, – ты здорово нам помог. Уважуха тебе, Ubivez!

Офицер вздрогнул и, показалось, смущенно улыбнулся, ответив крепким рукопожатием. Он легонько тюкнул кулачищем в грудь сталкера:

– Свидимся, командир. И вам всем респект мой. Удачи, на!

Стас, бряцая экзоскелетом, проник за ближайший трансформатор колоссальных размеров, приподнял люк, пошуршал там и вынул блок от хитроумной мины.

– Можно, – сообщил он. – По одному, тихо и осторожно, на. Там на выходе такая же, на.

– Давай, напарник, бывай. И береги себя, – Корсар последним завис над лазом, но тяжелая рука бастионовца легла ему на плечо:

– Будете возвращаться, черкани на КПК: «Сомали вызывает Зону». Я буду знать, что это вы, на. Все, Корсар, бывай.

Сталкер кивнул, показал большой палец и, подмигнув, исчез в подземном ходе. Стас задвинул крышку люка, сгреб на нее ветошь, тряпье и выпрямился. Пневмоприводы снова пшикнули. Он постоял так с минуту, мысленно прокручивая что-то в голове, затем разжал левую кисть. В ладони, затянутой в резиново-кожаную перчатку, лежал золотой значок «Бастиона», молчаливо сунутый ему во время разговора единственной девушкой отряда. Это был личный жетон офицера Ориона-шесть Романа Моцарта, друга Стаса, погибшего в катакомбах АЭС.

Стас Ubivez закрыл глаза, чувствуя, что сейчас прослезится, убрал значок, выдохнул и открыл дверь будки.

Снаружи, шипя и треща паутинами электроразрядов, мерцала «энерго»…

* * *

– Товарищ полковник, вы послали сообщение группе? Они вышли? Выбрались с АЭС? Удачно? – спросил ученый, подойдя к лежащему на столе Рогожину.

Полковник, уже переодетый военврачом во все новое из запасов лаборантской комнаты, походил на профессора, которого схватил внезапный паралич. Комбинезон синего цвета, голубой халат поверх, седые виски, морщины, на груди блокнот с записями и КПК. Очков на резинке только не хватало. Он изредка что-то помечал карандашом (спецназ ручек не любит!), думал, снова писал.

Мешков суетился по периметру бункера, занимаясь подготовкой платформы установки 2Б, сверяя свои записи из ежедневника с номерами и кодами секретного изделия. Проверял оснастку, релейную часть, питание, протирал многолетнюю пыль со всех деталей неполноценной пушки. Дел предстояло выполнить много, а одному ему приходилось тяжко. Рогожин помочь ничем не мог ввиду недееспособности из-за тяжелых травм.

Тусклое освещение бункера, в целях экономии энергии специально приглушенное Мешковым, придавало помещению футуристический киберпанковский вид, как на старых выцветших фотографиях времен Герберта Уэллса: технические средства непонятного назначения, рычаги, баллоны, кабели, старые компьютеры, схемы, плакаты, но при этом пыль, сумерки, желтизна во всем, какой-то оттенок старости.

Тихонько лилась музыка из старого магнитофона за стеклом лаборатории-аквариума, монотонно гудел настольный вентилятор, разгоняя затхлый воздух бункера, запах лекарств и сгорающей на лампах пыли.

– Послал, но пока молчат. Надеюсь, в порядке все у них. Смогут – ответят, – сообщил полковник так сухо и безразлично, что Мешков догадался о занятости командира и его переживаниях за группу.

– Понятно.

Ученый поправил очки на носу, вытянул губы, сразу став похожим на утконоса, и побрел к двери бункера. Она была не заперта с тех пор, когда бойцы обследовали лестницу и верхний этаж с лабораториями, обстановка которых была схожа с бытом нижнего помещения.

Мешков поднялся по трем лестничным пролетам, прошаркал по выгоревшему коридору и очутился в большом зале. Столы, компы, телефоны без проводов, которые сталкеры когда-то пустили на обмотку факелов. Он один раз уже поднимался сюда, но сейчас решил тщательно обследовать этаж в поисках запчастей, проводов, микросхем и прочей лабуды для монтажа установки. Снова поправив очки указательным пальцем, он постоял в нерешительности, рассматривая что-то на полу. Затем достал из глубокого кармана халата КПК, посмотрел на тусклый экран и убрал прибор связи и навигации обратно.

В этот момент Рогожин, захлопнув блокнот, взглянув на массивную бронедверь бункера, прислушался. Обожженные руки взяли КПК и нажали коричневыми от загара пальцами две кнопки. Табло высветилось и мигом настроилось на рабочий режим. Мигнул значок в углу экрана, и появилась ячейка для набора пароля.

Полковник сморщился от боли в пальцах, согнул указательный и начал тыкать в кнопки. Когда система впустила его, палец нажал функцию набора сообщений и первой ткнул кнопку с буквой «М»…