Наутро, спускаясь к порту по мощенной камнем тропинке, Дафна в мыслях благодарила Бога, что послушала бабушку и перекусила. Открыв сегодня утром глаза еще до рассвета, она чуть не разрыдалась: голова страшно гудела. Вчера у Нитцы она выпила слишком много домашнего вина. Хуже того, слезы выступали у нее на глазах при мысли, что ей придется провести утро на тесном kaiki наедине с Янни: без бабушки, без бузуки и без вина, которые могли бы смягчить всю тяжесть ее положения.

После холодного душа и крепкого кофе Дафне стало немного лучше. И все же о еде она и думать не могла: спазмы и боль в желудке не давали надежды, что в нем хоть что-то удержится. Но, несмотря на протесты Дафны, бабушка уговорила ее съесть кусок деревенского хлеба с хрустящей корочкой и горсть черных оливок домашнего посола. Yia-yia настаивала, что это надежное средство от похмелья, которое может успокоить желудок и ослабить головную боль.

Сначала Дафна не поверила ее словам и положила в рот хлеб и оливки лишь для того, чтобы успокоить старушку. Желудок дергался от каждого проглоченного куска. И все же через несколько минут хлеб и соль начали творить чудеса, как бабушка и обещала. Дафна почувствовала себя лучше: ее ноги, по-прежнему еще не очень твердо стоявшие на земле, уже не подкашивались, а желудок, все еще напоминающий о себе, явно не собирался без предупреждения очиститься от содержимого. К тому моменту как Дафна подошла к порту, она снова начинала чувствовать себя человеком.

– Дафна… сюда! – расслышала она крик Янни в шуме голосов в порту. Он стоял на палубе и развешивал вдоль борта сети, перебирая в пальцах грубые мокрые нити, чтобы убедиться в их целости.

– Ты вовремя, – с каменным лицом констатировал он. – А я думал, что опоздаешь, как все американцы.

Янни поднял руки высоко вверх, зажав в кулаках концы сетей, и принялся внимательно разглядывать их. Он стоял спиной к солнцу, так что Дафна видела лишь его темный силуэт. «Наверное, вот так выглядел Икар с его самодельными восковыми крыльями: темный силуэт на фоне неба перед решающим смертельным прыжком в море. Еще один человек, которого погубила гордыня. Очевидно, Янни тоже скоро падет жертвой гибриса!» – подумала Дафна и помолилась про себя, прося богов сдержать гнев еще на некоторое время, хотя бы до тех пор, пока он не высадит ее в целости и сохранности на берегу в Сидари.

Прежде чем ответить, Дафна глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие и не поссориться с ним.

– Я никогда не опаздываю, – сообщила она, рукой прикрывая глаза от солнца.

– Ella, – крикнул он, перегнувшись через борт и протягивая Дафне загорелую ладонь. – Пора отплывать, близится furtuna, и нам нужно спешить, пока не поднялся сильный ветер.

Дафна посмотрела на протянутую руку и потянулась вверх, но не к Янни, у нее были другие намерения. Схватившись за деревянное ограждение, она подняла правую ногу и подтянулась, затем, выпрямившись, шагнула на палубу, где быстро села, расправив длинную белую юбку, и сложила руки на коленях.

– Что ж, тогда вперед, – сказала она и взглянула на Янни, все еще стоящего с протянутой рукой и недоуменно качающего головой. Дафну это вдохновило, и, рассмеявшись, она провела рукой по волосам. Из-за влажного утреннего бриза ее кудри вились еще сильнее.

– В твоей семье все такие упрямцы! – пробормотал Янни и, убрав руку, снова перегнулся через ограждение: на этот раз, чтобы поднять якорь.

«Тебе нужно на Корфу. Главное – сохранять спокойствие», – как мантру, повторяла про себя Дафна. Она подняла голову и ответила:

– Скорее это в крови всех жителей Эрикусы. Так что в тебе упрямства не меньше, чем во мне!

– Я бы не был так уверен на твоем месте, – фыркнул он и встал у большого штурвала. В рыболовной кепке, расставив ноги и положив широкие ладони на темно-коричневое деревянное колесо, Янни стал выводить лодку в открытое море.

Первые несколько минут они хранили молчание. Дафна не любила пустых разговоров и сейчас не собиралась изменять себе, только не из-за Янни! Она мечтала о спокойной морской прогулке, тишину которой нарушит лишь глухой стук волн, бьющихся о борта, или пронзительные крики кружащих над ними чаек.

Она придвинулась к ограждению и, вытянув ноги и вжавшись спиной в металлическую стойку, подняла голову. Легкий ветерок тут же окутал ее мелкими солеными брызгами. Дафне было о чем поразмыслить: размеренная жизнь острова настолько поглотила ее, что она погрузилась в простые радости и совершенно забросила приготовления к свадьбе. Обычно она не позволяла себе подобного. Оставалось обсудить детали, уточнить списки, а еще обязательно насладиться короткими мгновениями наедине с собой – а они выдавались у нее крайне редко. Вскоре с помощью отца Николаоса ее жизнь изменится навсегда: держа за руку нового мужа, она трижды пройдет вокруг алтаря с венком из полевых цветов на голове, и с одиночеством, которое преследовало ее все эти годы, будет покончено.

– Есть хочешь? – спросил Янни, прервав мысли Дафны, и, вздрогнув, она открыла глаза.

– Я спрашиваю: есть хочешь? – повторил он, слегка повысив голос и по-прежнему крепко держась за штурвал.

– Нет, спасибо, – солгала Дафна, несмотря на громкое урчание в животе. – Я не голодна.

– А я хочу, – проворчал он. – Иди сюда и держи штурвал! – Он приложил одну руку ко лбу, изучающе разглядывая воду, а другой продолжал держать штурвал.

От внимания Дафны не ускользнуло, что его фраза прозвучала не как просьба, а как приказ.

– Я сказал, иди сюда и держи штурвал!

– Я повар, а не матрос.

– Ты упряма, вот и все! Просто подойди сюда и возьмись за колесо. От тебя требуется лишь держать его прямо. С этим справится любой идиот, даже шеф-повар из Америки!

Дафна снова почувствовала, как кровь прилила к щекам. Уперев руки в бока, она сжала кулаки – так крепко, что ногти глубоко вонзились в кожу.

– Да ладно, ладно тебе, я шучу, – расхохотался Янни. – Дафна, это шутка! Ты никак не можешь расслабиться, и поэтому тебя так легко завести! Надеюсь, твой жених свое дело знает и поможет тебе позабыть стресс, – снова рассмеявшись, он ударил ладонями по штурвалу. – Ах, американцы не так хороши в искусстве романтических ухаживаний, как европейцы. Может быть, твоему парню стоит спросить совета у Ари? Он ведь, как ты знаешь, мастер по части женщин!

Дафна не могла больше сдерживаться. Сначала она потихонечку захихикала, но мысль, что Стивена и Ари может что-то связывать, заставила ее расхохотаться. Она так разошлась, представив себе мастер-класс по ухаживанию, что плечи и живот ее начали сотрясаться, и вскоре она уже не могла остановиться.

– Дафна, – снова позвал ее Янни, – подержи штурвал! Мне нужно кое-что сделать.

Она с трудом поднялась на ноги и, продолжая посмеиваться, начала пробираться к месту капитана и, покачнувшись, ухватилась одной рукой за штурвал. За то короткое время, что они были в море, ветер усилился, волны стали выше, и лодку все чаще бросало из стороны в сторону.

– Что мне нужно делать?

– Вот, держи здесь, – сказал он и, встав за ее спиной, взял ее руки в свои – его грудь прижималась к ее спине – и подтолкнул ее ближе к штурвалу. – Просто крепко держи здесь и еще вот здесь.

– С этим справится любой идиот, – съязвила Дафна, – даже ты!

Повернувшись, она бросила взгляд на Янни. А ведь ему удалось одним глупым замечанием смягчить ее решительный настрой и превратить из пассажира в матроса!

– Да, любой идиот, – согласно кивнул он, глядя мимо Дафны на ставшее неспокойным море. – Течение сегодня сильное, и мы идем против него, так что путь до Сидари продлится дольше обычного. А я проголодался, море всегда так на меня действует. Ужасно хочу есть! Ты уверена, что не голодна?

– Честно говоря, умираю от голода, – призналась Дафна.

Она не собиралась общаться с Янни на kaiki, не говоря уж о том, чтобы делить с ним еду, но здесь, в открытом море, почему-то ощутила дух приключений, и у нее проснулся аппетит.

– Отлично! Стой так, я скоро вернусь!

И Дафна не успела осведомиться, куда это он собрался, как Янни скинул рубашку, схватил старую холщовую сумку серого цвета и повесил ее через плечо. Затем встал на борт и прыгнул вниз, мгновенно погрузившись в морскую рябь.

– Какого черта… – Дафна увидела, как он исчез в волнах, и замерла на месте, как поставил ее Янни, сжимая штурвал и стараясь удержать лодку против течения. Надеясь, что он вот-вот вынырнет, она не отрывала глаз от воды. Удивительно, она любила воду и никогда не испытывала страха, оказавшись в море одна. Но сейчас… Впрочем, это не мешало ей прекрасно ориентироваться. С палубы были видны острые вершины холмов на Корфу, роскошные пляжи Эрикусы и красивые, но безлюдные пляжи Албании. И все же по непонятной причине, когда Янни спрыгнул с лодки, Дафна, любившая одинокие заплывы, вдруг занервничала и ощутила смутное беспокойство.

Наконец, спустя минуту или две, хотя ей показалось, что прошла целая вечность, Янни вынырнул.

– Что ты делаешь? – крикнула Дафна, вопросительно глядя туда, откуда он появился, примерно в пятидесяти ярдах от kaiki.

Янни не ответил и продолжал плыть к лодке.

– Вот, – выдохнул он, взобравшись на борт и перешагивая через ограждение. Вода лилась с него ручьем, и на палубе оставались мокрые следы.

– Вот, – повторил он. – Как вы, американцы, это называете? Ах да, бранч! – он широко улыбнулся и протянул Дафне холщовую сумку. По тому, как напряглись мускулы на его мокром предплечье, стало понятно, что сумка тяжелая.

Не зная, как себя вести, но всеми силами стараясь не смотреть на блестящий от воды торс Янни, Дафна протянула руку, взяла у него сумку, открыла ее и заглянула внутрь.

– Heinea… Морские ежи! – рассмеялась она и подняла глаза на Янни.

– Да, на нижней палубе есть хлеб, оливковое масло и лимоны.

На этот раз ее не пришлось просить дважды. Держась за поручень, ибо лодку качало все сильнее, Дафна спустилась вниз. Остановившись в дверях маленькой каюты и ухватившись за косяк, она огляделась. Каюта оказалась неожиданно чистой и обставленной с особой тщательностью, Дафна впервые видела такое на рыбацкой лодке. Естественно, там была кухонька с маленькой раковиной и электрической плиткой и узкая койка, крепившаяся к перегородке. И – этого она уж точно не видела ни у кого – в углу стоял небольшой письменный стол с компьютером. В каюте царил идеальный порядок, но все свободное место было занято книгами.

«Надо же! Все такое современное, и ни одного ведра рядом с койкой на случай морской болезни», – усмехнулась она про себя, продолжая разглядывать помещение. В углу рядом с плиткой стояла briki. Там же оказалась корзина с маслом, хлебом и лимонами, а также банка с морской солью. Взяв корзинку, Дафна прижала ее к груди и начала подниматься на палубу.

Наверху она на секунду замерла от неожиданности. Как такое возможно? За то короткое время, что она провела в каюте, ветер улегся, море успокоилось, а волны с барашками, в которые нырнул Янни всего несколько минут назад, превратились в блестящую синюю гладь.

Дафна села на палубу и принялась выкладывать продукты на маленький ящик, который Янни поставил между ними. Из карманов он достал старые желтые кожаные перчатки, натянув их на руки, открыл сумку и вынул черного морского ежа. Зажав его в руке, он вонзил лезвие большого острого ножа в колючий панцирь, словно это было сваренное всмятку яйцо, и с треском надломил его. Потом протянул ежа Дафне, и она выжала в него лимон, посолила и брызнула немного оливкового масла. Когда они проделали то же самое со всей остальной добычей, Дафна отломила кусок хлеба с хрустящей корочкой и протянула его Янни, а потом оторвала еще один кусок – для себя.

– Yia-mas, – произнесла она и, подняв ежа, салютовала Янни.

– Yia-mas, – повторил он, прежде чем приняться за еду. – Кстати, Дафна, сколько я должен буду заплатить тебе за это блюдо? Наверняка не меньше сотни, да? В твоем ресторане ведь такие цены?

Дафна оторвалась от еды и посмотрела ему в глаза.

– Что ж, тебе положена скидка за лодку. Ты согласился меня подвезти. Так что для тебя цена: семьдесят пять.

– Очень щедро, – усмехнулся он. – Thea Евангелия говорила, что ты делаешь успехи в бизнесе!

– Да, судя по всему, вы с моей бабушкой часто и много говорите обо мне.

– Не только о тебе, Дафна. Мы говорим обо всем! – Он протянул ей еще одного ежа.

– Но почему? Я никак не могу понять! – Выбросив панцирь за борт, она вытерла рот рукой. – Скажи честно, что вас связывает? До нынешнего приезда я ни разу не слышала о тебе и не видела тебя. А теперь ты появился невесть откуда, словно сын, которого у нее никогда не было. Как я могу приветствовать твое появление, если ты с нашей первой встречи вел себя несносно и был груб со мной? – возмутилась Дафна и швырнула морского ежа на ящик сильнее, чем следовало.

Янни некоторое время смотрел на Дафну, словно раздумывая, что ей ответить. Снова поднялся ветер, и он бросил корку хлеба за борт. Подхваченная ветром, она пролетела по воздуху, упала на воду, и ее тут же подхватила чайка, которая кружила над лодкой в надежде чем-нибудь поживиться.

– Она спасла мне жизнь, – наконец произнес Янни, и в его голосе не было слышно ни сарказма, ни бравады, столь для него обычных. – Если бы не Thea Евангелия, я не сидел бы сейчас тут с тобой.

Дафна ничего не понимала: как ее хрупкая бабушка могла спасти этого большого и сильного мужчину?

– Что ты имеешь в виду? – наконец резко выдохнула Дафна.

«Ну вот, мы снова возвращаемся к тому, с чего начали», – подумала она. Когда они делили друг с другом завтрак и смеялись, ей показалось, что в их отношениях что-то изменилось. Возможно, он тоже устал от битвы характеров, которую они начали в первую встречу. Но сейчас, после такого серьезного и драматичного заявления, Дафне показалось, что Янни снова принялся за свое: решил испортить такое чудесное утро своей врожденной способностью призывать фурий и этим вводить ее в ярость.

– Дафна, не смотри на меня так! – Его взгляд сфокусировался на ее лице, словно чайка, нацелившаяся на выброшенный кусок хлеба.

– Ты всегда все драматизируешь?

– Дафна, это не шутка! Я обязан твоей Yia-yia жизнью, а также жизнью моей матери и бабушки. Рискуя собой, она спасла их обеих. И вот поэтому я ее вечный должник.

Дафна молчала, пытаясь понять, куда клонит Янни. Ее мысли разбегались, и она закусила губу.

– Ты серьезно?

– Серьезнее и быть не может! – ответил он без малейшего сарказма в голосе. – Ты очень многого не знаешь о своей Yia-yia, Дафна. Она не говорила об этом, потому что хотела защитить тебя.

Дафна уже собиралась вскочить на ноги и заявить, что его предположения абсурдны. Какая чушь! Как он может быть посвящен в бабушкины секреты, когда она – ее плоть и кровь – все это время пребывает в неведении? И якобы ради ее спокойствия бабушка скрывает свое темное прошлое, на которое сейчас намекает Янни? Это невозможно! Или все же он говорит правду? Дафна вспомнила, как Yia-yia радуется появлению Янни, как она нянчится с ним. А ведь он знал об обувной коробке под кроватью! И они смотрят друг на друга так, словно могут прочитать мысли и… знают секреты. Дафна чувствовала, что ее сердце начинает колотиться все сильнее! Она столько времени искала ответы, и сейчас, похоже, Янни готов был предоставить их ей с тем же удовольствием, с каким собрал морских ежей для второго завтрака. Ей не терпелось услышать его историю, а уж верить ей или нет – это другое дело.

– Расскажи мне… – попросила она, сложив руки на коленях и дав себе обещание не судить, а слушать и вникать. – Расскажи, мне нужно знать.

Она не успела договорить, а Янни уже начал свою историю.