Своим учением Дарвин создал новую эпоху в естествознании.
До Дарвина существовали и развивались отдельные отрасли биологии: ботаника, зоология, антропология, палеонтология, эмбриология и многие другие. Каждая из них в свою очередь дробилась на частные отрасли. Науку ботанику, например, составляли анатомия, физиология, систематика растений, но и они еще подразделялись на более и более мелкие разделы.
В результате природа рассматривалась по кусочкам. Получалось нечто вроде своеобразной мозаики из научных данных о природе.
Идеи Дарвина явились обшей руководящей нитью, которая связала между собой факты, добытые отдельными научными отраслями биологии.
Теория естественного отбора стала ключом к пониманию и решению частных вопросов, связывая ответы на них в цельное знание о жизни природы. Дарвинизм сделал биологию единой наукой при всем огромном разнообразии ее разделов.
Вместе с тем дарвинизм дал мощный толчок к развитию каждой из биологических наук в отдельности, применил новый метод в изучении природы — исторический. Дарвин открыл историю развития природы.
Животные и растения изменяются. В процессе исторического развития одни виды происходят от других.
Свою эволюционную теорию Дарвин создал на основе сельскохозяйственной практики. Никто из ученых-биологов до Дарвина не поднимал так высоко значение тысячелетнего труда миллионов тружеников сельского хозяйства. А ведь это они создали множество пород скота и сортов растений своим умом, волей, настойчивостью и терпением.
Так был открыт естественный отбор.
Все последующие труды Дарвина доказывали и развивали отдельные главы из «Происхождения видов». И каждый из них служил новым оружием в борьбе за дарвинизм.
Учение Дарвина освобождало биологию от господствовавшего в ней религиозного духа. И это было великой победой человеческого ума, знания, науки над невежеством и темнотой, торжество материалистических представлений о природе над религиозными.
Учение Дарвина не только вошло в биологическую науку, как научная основа ее, но неразрывным образом слилось с мировоззрением большинства образованных людей на всем земном шаре.
И нет, пожалуй, такого уголка на земле, где бы люди, считаясь просвещенными, ничего не слыхали о Дарвине.
И когда в 1909 году исполнилось столетие со дня рождения Дарвина, то оно отмечалось всем цивилизованным миром.
Это были дни настоящих торжеств в Кембридже.
В огромной трапезной сдвинутые вплотную столы были завалены полученными в дни торжеств адресами. «И чего-чего тут только не было: бархатные, кожаные, тисненые, обделанные в серебро и эмаль, с тяжелыми застежками переплеты; длинные футляры, перехваченные золотыми шнурами с болтающимися старинными печатями; рукописи на невиданной бумаге или на пергаменте с великолепными миниатюрами и средневековыми заставками или не менее красиво выведенными восточными (персидскими и японскими) письменами, — они лежали тут сомкнутыми рядами, сошедшиеся с отдаленнейших концов мира, свидетели беспримерного единодушного и уже, конечно, вполне бескорыстного взрыва восторженного уважения цивилизованного человечества к памяти представителя его передовой мысли».
Рядом с комнатой, в которой жил Дарвин студентом, помещалась выставка, посвященная ему.
Вот они, рукописи Дарвина, микроскоп, геологический молоток, бывший с ним в кругосветном путешествии, записные книжки, портреты Дарвина, сделанные разными художниками.
Чествование памяти Дарвина… Обширный двусветный зал с хорами, прекрасный резной деревянный потолок, возвышение в конце зала с креслом, почти троном, для канцлера.
Торжественное шествие… Во главе канцлер в расшитой золотом мантии и четырехугольной шапочке, шлейф которого несет изящный молодой человек в черном фраке, шелковых чулках и башмаках… Участники шествия в красных суконных мантиях с розовыми шелковыми отворотами и черных бархатных беретах с золотым шнурком…
Торжества длились несколько дней: доклады, речи, прием депутаций от научных учреждений всего мира, осмотр университета, где учился Дарвин, поездка в Даун.
Прав был Гексли, говоря: «Никто не сражался лучше Дарвина, и никто не был счастливее его в своих усилиях».
Среди наших отечественных ученых пламенным дарвинистом был К. А. Тимирязев. Свое служение дарвинизму он начал еще студентом, когда ему едва исполнился двадцать один год.
Статьи о Дарвине, написанные им когда-то для «Отечественных Записок», позднее он положил в основу своей многократно издававшейся у нас книги «Чарлз Дарвин и его учение».
На этой книге, написанной как художественное произведение, воспитывались многие поколения русской интеллигенции.
Она не утратила и теперь своего значения благодаря изяществу и красоте изложения.
Вся научная деятельность Тимирязева прошла под знаком служения дарвинизму. Исследуя хлорофилл, изучению которого Тимирязев отдал много лет своей жизни, он приходит к убеждению, что хлорофилл — одно из доказательств эволюции органического мира. При помощи хлорофилла зеленое растение приспособлено к улавливанию солнечных лучей. Свойство засухоустойчивости, которое исследует Тимирязев, он рассматривает также как приспособительную особенность растений засушливых мест, сложившуюся в процессе естественного отбора.
Тонкие признаки строения растений, их жизненные особенности — всё это результат многовекового процесса приспособления путем естественного отбора.
Тимирязев ввел исторический дарвиновский метод в науку физиологии растений.
В палеонтологии и после выхода в свет «Происхождения видов» всё еще господствовали идеи о неизменяемости видов. Ученые с огромным трудолюбием описывали множество ископаемых остатков, но не видели связи между животными разных геологических эпох.
Вопрос об этом поставил перед собой молодой человек, по образованию правовед, по интересам зоолог, — В. О. Ковалевский. Он изучает геологию и палеонтологию и знакомится с теорией Дарвина.
…Небольшое многопалое животное, у которого все пальцы были подвижны, оказалось в условиях огромной катастрофы для своего вида.
В силу геологических причин, в местности, где водилось это животное, климат стал сухим и жарким. Вместо сочной растительности появилась более грубая. Больше нельзя было спрятаться в кустарниках и зарослях травы. Степи стали открытыми. Животные погибали в новых условиях.
Но какая-то часть их выжила. Появилась трехпалая форма. Эти животные бегали быстрее пятипалых. Затем наметилось сильное развитие одного среднего пальца. Естественный отбор шел по линии ускорения бега, в связи с чем исчезали боковые пальцы, укреплялись сочленения, предохраняющие от вывиха при беге на одном пальце. Зубы сменились от бугорчатых на складчатые и справлялись и с сухой травой. Изменившиеся зубы повлекли за собой изменение черепа. Объемистая пища способствовала увеличению животного в размерах.
Так в результате естественного отбора потомки многопалого животного превратились в современную лошадь.
Ковалевский проследил историю в других группах копытных животных и доказывал единство происхождения видов из одной формы и вымирание менее приспособленных или утративших приспособленность форм.
Эту работу Ковалевский посвятил своему вдохновителю и учителю Дарвину.
«С самого начала моих занятий вы были для меня лучшим учителем и самым добрым другом. Вы всегда уделяли полное внимание и создавали все возможности для моих исследований во время моего более продолжительного пребывания в Англии. Благодаря вашим ходатайствам мне стали доступны многие коллекции и библиотеки, которые без этого, быть может, были бы закрытыми для меня; ваше имя и ваша дружба была для меня лучшей рекомендацией, которая открывала передо мной все двери… и я смею даже надеяться, что в будущем мне будет позволено обсуждать многие из этих ………………. с вами в гостеприимном уединении Дауна, как это ………. некоторыми из рассматриваемых здесь вопросов».
Как отцом эволюционной палеонтологии явился В. О. Ковалевский; так отцом эволюционной физиологии животных и человека стал И. М. Сеченов. В своем произведении «Рефлексы головного мозга» он опроверг учение о так называемой «душе» человека и показал, что «душа по своей сущности и есть продукт деятельности мозга». Вся психическая жизнь человека складывается в результате воздействий, получаемых органами чувств из внешнего мира, а также возникающих внутри организма. И научной основой своих взглядов Сеченов считает «великое учение Дарвина».
В числе своих идейных предшественников называет Дарвина и И. П. Павлов, в трудах которого нашли свое дальнейшее развитие идеи Сеченова.
Труды Дарвина сыграли и продолжают играть великую историческую роль в развитии нашего отечественного естествознания. Начиная с 1864 года, «Происхождение видов» вышло у нас пятнадцать раз.
Дарвин и его учение пользуются огромным вниманием и любовью в СССР.
Учение о происхождении человека от низших животных получило у нас всеобщее признание, и многое сделано учеными нашей страны для дальнейшей разработки проблемы происхождения человека.
Миллионы трудящихся в СССР глубоко изучают произведения великого натуралиста.
Советские ученые, опираясь в своих исследованиях на дарвинизм, развивают биологическую науку. Они разрабатывают вопросы, не решенные Дарвином, дополняют и уточняют предложенные им решения.
Дарвин правильно указал, что причины изменчивости растений и животных заключаются прежде всего во влиянии условий жизни.
Человек подмечает изменения у организмов, сохраняет и накопляет их. Но человек не может создавать изменчивость или предупреждать появление ее, — думал Дарвин.
Какими же путями и способами человек может изменить наследственность организмов, если это ему нужно? Исходя из теории об эволюции органического мира, советские ученые создали учение об управлении развитием и формообразованием растений и животных. Оно широко применяется в социалистическом сельском хозяйстве СССР.
Основоположник этого учения — И. В. Мичурин, — творчески применяя дарвинизм к практике выведения новых сортов растений, развил дальше само учение Дарвина. Мичурин и его последователи показали, как создавать новые сорта растений и породы скота по заранее намеченному плану методом гибридизации, воспитания и отбора. Дарвин не рассматривал вопроса о возникновении первых организмов на Земле. Советский ученый А. И. Опарин, опираясь на дарвинизм, создал стройную теорию о происхождении живого из неживого.
Год 1959 — год больших научных дат: столетие со дня выхода в свет «Происхождения видов» (1859–1959). В этом же году исполняется стопятидесятилетняя годовщина со дня рождения Дарвина (1809) и опубликования «Философии зоологии» Ламарка. Научные и общественные круги всех стран широко отмечают эти великие даты. У нас в СССР, где дарвинизм обрел свою духовную родину, юбилейные дни привлекают внимание всего населения.
В заключительной главе «Происхождения видов» Дарвин писал, что когда эволюционное учение станет общепринятым, тогда произойдет глубокий переворот в области естествознания, вырастет интерес к изучению естественной истории. Тогда «откроется громадное и почти непочатое поле исследований над причинами и законами изменчивости, над соотношениями, над действиями упражнения и неупражнения, над непосредственным действием внешних условий…» Получат великое поступательное движение все биологические науки, а исследования в области селекции приобретут никогда еще не виданное значение.
И, заканчивая книгу о Дарвине, хочется призвать молодых читателей: любите и изучайте науку, как Дарвин, и учитесь у практиков, как это делал он. Перед вами широкая дорога светлого и радостного труда.
Конец
Маршрут путешествия корабля «Бигль» вокруг света