Но домой мы не пошли. Едва мы вернулись в порт, как капитан объявил:

— Вот так! Шагаем за грузом дальше. В порт Веди.

Мы взглянули на карту и ахнули. Плыть нам в самый дальний уголок. На карте вокруг порта мелькали точки — это пустыня, пески, и на зелёном фоне виднелись чёрточки — болота.

— Эдак мы не пять, а все десять месяцев провозимся, — нахмурился Фёдор Михайлович. — И к Новому году не вернёмся.

«Так в Зеландию уйдут без меня», — подумал я.

Но приказ есть приказ. И уже через несколько часов мы спешили на север.

Веня стоял на вахте, Валерий Иваныч проверял проводку, Ваня громыхал кастрюлями.

Справа вдоль берега опять зеленели леса, слева монотонно покачивались небо и синяя вода.

Постепенно места становились всё глуше и пустынней.

Берег изменился. Лес на нём стал жёстче, корявей. Заросли опускали в берега змеистые корни. Мангры! В них чего только не водится…

И вода вокруг стала неуютной, напряжённой. В глуби её бурлила какая-то таинственная, незнакомая жизнь.

Раньше из воды выпрыгивали лёгкие летучие рыбы и парили над волнами спокойно, свободно. Теперь из волны в волну прыгали какие-то другие незнакомые, длинные.

Вот одна рванулась из стеклянной стены и ударилась о другую. Вот ещё какая-то рыбина тяжело сверкнула на солнце.

За ними кто-то охотился.

Мы собрались у борта. Метрах в ста от нас промелькнула в глубине большая тень. И тотчас из воды одна за другой выпрыгнули несколько рыб. Тень, как молния, зигзагом пронеслась под ними.

Рыбы метнулись в другую сторону, и тень прошла стороной. Оттуда тоже вылетели рыбы. Они теперь вылетали с разных сторон. Какой-то хищник ворвался в косяк и гонял его по громадному зелёному пространству.

— Акула! — крикнул с мачты начальник рации.

— Да нет, — сказал Фёдор Михайлович.

На секунду в воде всё стихло, притаилось. Но вот впереди поднялась волна. Из неё вырвались несколько рыб. За ними, как тигр из зарослей бамбука, бросилась с разинутой пастью громадная тупорылая рыбина и на лету заглотала серебряную беглянку.

— Корифена! — крикнул Ваня.

— Может быть, — согласился Фёдор Михайлович. Вокруг всё кипело. Шла настоящая охота.