Не торопясь отвечать на прозвучавший вопрос я молча смотрел в светло-карие глаза древней эльфы. Глаза, в которых светилась радость и надежда. Почему-то фантазировать не было никакого желания. Уж слишком эти глаза "верили". Это, пожалуй, как со щенком. Он так рад тебе, так доверяет, так искренен… Но, и правду сказать, я тоже не мог. А она не могла не спросить.
– Какую весть ты принесла нам, вестница? – задала вопрос Таурэтари, просительно заглядывая мне в лицо, – Богиня вернулась?
– Мне нечего сказать тебе, – сказал я, пожимая плечом и максимально излучая в ментал "правду", – у меня нет ответа на твой вопрос.
– Как же так? – растерялась она, неверяще всматриваясь в моё лицо, – но ты ведь вестница… Ты не можешь не знать!
Я вновь пожал плечом и принялся перечислять задумчиво-припоминающим голосом: Помню – я спала… Потом – проснулась. Я летела. Над облаками. Долго. Я устал… Спустился на землю… И попал в капкан.
Я печально смотрел на эльфийку, надеясь, что она всё объяснит себе сама, а потом объяснит мне. Судя по сосредоточенному выражению её лица, отражающий усиленный мыслительный процесс, шансы на это были неплохие.
– Спала?
– Да.
– Значит, Богиню ты не видела?
– Нет. Только облака.
Таурэтари разочарованно прикусила губу, напряжённо размышляя. Несколько секунд тишины.
– А почему ты говоришь о себе, словно ты – мужчина? – наконец спрашивает она.
А я уж думал – не заметила, придётся ещё раз повторить…
– Почему? – повторяю я и надолго задумываюсь, уставляясь в пол.
На самом деле всё просто. Я был совершенно не уверен, что смогу чётко отследить правильное завершение окончаний. Я ведь всегда был мужского рода! Забудусь, и как пить дать, где-нибудь "ла" не добавлю! Буду потом глупо выглядеть. Поэтому я придумал "объяснялку" которую, сейчас и озвучивал, прикрывая свой возможный будущий "прокол".
– Почему? – ещё раз задумчиво повторяю я, поднимая свой взор, – может, потому, что я когда-то была мужчиной?
Смотрю прямо в глаза Таурэтари. Секунда, другая… Они становятся круглее и в них появляется понимание.
– …Элендиэль? – тихо-тихо, почти шёпотом и с каким-то ужасом произносит она, поднося пальцы к губам.
Наклонив голову к плечу, делаю вид, что размышляю, словно звук этого имени для меня что-то значит.
– Я вспомню, – тряхнув головой, честно-честно говорю я, – вспомню и скажу.
– Телувиль? Лилендай? Эльтювень?… Элиаранара? Альтитувель? – забросала она меня именами, – ты… их воплощение? Наши великие воины и воительницы вернулись в мир, чтобы вернуть своему народу Богиню?
А что? Неплохая легенда! А не помню – потому, что их всех много и в голове пока не утряслось… И отсюда ход – всплывающие в памяти отрывочные воспоминания, которые требуют пояснения и толкования. Например, мне что – то нужно вспомнить о порталах…
– Великие… – благоговейно смотря на меня, трясущимися губами произнесла Таурэтари, – спасибо… Спасибо, пресветлые… Даже в смерти вы сражаетесь за нас, своих детей…
В глазах её стояли слёзы. Она низко-низко поклонилась мне.
"А всё же, как насчёт совести?" – поинтересовался внутренний голос, – " бабушке столько лет, а ты её обманываешь. Даже мне… гм, неудобно".
"Так сложились обстоятельства. Да и потом, кто сказал, что я её совсем обманываю? Будет мне выгодно – найду я ей ихнюю богиню… При случае."
"Ну да. Конечно. Я так сразу и подумал".
– Прошу простить меня, светозарная, – выпрямилась Таурэтари, вытирая слёзы на щеках прямо так, ладонями, – просто столько сразу вспомнилось… Столько жертв… Столько достойнейших…
– Бабушка, ты плачешь?!
Отправленная переодеваться Амалира пулей влетела на открытую веранду, где мы с эльфийкой коротали время пока нам накрывали завтрак.
– Что случилась? – испуганно округлив глаза, она сначала посмотрела на меня, потом на бабушку, – у тебя что-то болит? Тебя кто-то обидел?
– Нет, внученька, это от радости… – растирая слезы, шмыгнув носом слабо улыбнулась Таурэтари, – теперь всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Наши предки помнят о нас. Богиня вернётся!
(несколько дней спустя, столица. Всякие события)
– -
– Нет, вы только подумайте! – со злостью громко произнесла Эстелла глядя на лист бумаги, – в три дня обернулись! Гадд-ды…
Произнеся это вслух, начальница тайной стажи Этории перешла на внутренний монолог: Я месяц ходила! А эти… в три дня всё оформили! Дарг, как их после этого назвать!? Проклятье! Уехать не успела, а они уже замену Аальсту нашли! Да не одного, а трёх! Трёх, за те же деньги. Да нужны они мне! Мне Аальст нужен, а не замшелые архивариусы, которые будут копаться в наших архивах! Ага, прямо мы так их и пустим в Цитадель! Разбежались! И ведь успели всё документы сделать! За три дня сделали! Со всеми подписями. Уу-у, твари Дарговы! Когда, значит, им нужно – то проблем нет, а когда, значит, я прошу… Уу-убила бы! Дарг, но что же теперь с ними делать? То, что им в нашем хранилище делать нечего – это не вызывает никакого сомнения. Но как теперь мне отказаться? Ведь сама же просила! Вот… и дали! Если я их привезу в Эторию, совет меня не поймёт. Уммм…
Эстелла бросила листок письма на стол и, упёршись сжатыми кулаками в столешницу, нависла над ним.
Проклятый Аальст… – пришла ей в голову мысль, -…всё из-за него! Что же делать, Дарг меня побери!?
– -
Стефания стояла на краю лужайки перед своим домиком и, подняв голову, смотрела на неширокую сужающуюся чёрную полоску под своим окном. След от "поехавшей" по стене лестницы. Если раньше она старалась всегда выбирать путь покороче, чтобы побыстрее попасть к себе, то после "той ночи", она старалась ходить так, чтобы ещё раз посмотреть на эту отметину. Каждый раз, когда она вспоминала о случившемся, сердце начинало стучать быстро-быстро, а к щекам приливала кровь.
Запах ночи и роз… Вкус его губ… Как он меня тогда решительно поцеловал! Этого не забыть никогда! Ах, как бы было здорово, если бы это случилось ещё раз!
Вздохнув, Стефания пошла вдоль кустов к дому. Как не странно, но в этот миг её мысли перескочили с Диня на Эри.
Где он сейчас? – с грустью подумала она, – избавился он от своих крыльев или нет? И от вида эльфийки… Скорей бы он вернулся. Пусто без него. Поговорить не с кем. Диний опять во дворце. С семьёй не поговорить. Всё как-то натянуто. Приглашения для сестёр я так у него и не попросила… Теперь неудобно. А здесь… Здесь все просто на зависть извелись. Вчера, когда мою памятную табличку в зале славы "открывали", думала дырку в спине прожгут, так смотрели… Особенно, когда меня Диний поздравлял… Завистницы… Да и парни тоже. Можно подумать, что я прямо из кожи вон лезла, что бы всё это получить! Ехали сами бы, да и воевали бы! Я бы эту табличку, не задумываясь, на нормальное отношение к себе поменяла. Кто бы только предложил! Один, Эри, друг. И его… нету…
Размышляя о невесёлом, Стефания дошла до своего домика и поднялась по лестнице на второй этаж. Открыв комнату, она увидела у своих ног лежащий на полу конверт, который просунули в щель, под дверь.
Ой, письмо! – обрадовалась она, – от Диния, или может, от Эри?
Торопливо схватив, она оторвала его край и, вынув лист, принялась читать.
"После открытия памятной таблички… – читала она, -…увековечивающей постельные подвиги первокурсницы Терской в полковом обозе, за проявленную ей рвение и безотказность в этом незамысловатом деле, и в ознаменовании её нового "достижения", советом рассматривается возможность установки на территории университета конной статуи – "Принц Диний верхом на Стефании". В качестве примера для подражания всем ученицам университета, желающим быстро сделать карьеру."
Ниже, под текстом, был накарябан похабный рисунок, надпись под которым гласила – "проект памятника".
Ничего не понимая, круглыми-прекруглыми глазами, Стефания смотрела в листок, чуть слышно пахнущий духами. Мозг, как говорится – "заклинило"…
…
– Магистр Николас!
– Да, Стефания?
– Я прошу вас изменить план моего обучения!
– Мы, в общем-то, второй год обучения ещё и не начинали… И что же вы хотите в нём изменить?
– Я хочу изучать проклятия!
– Проклятия? Хм… Весьма неожиданно! А какие именно проклятия вас интересуют?
– Онемения, отсыхания языка, паралич рук, слепоты…
– Пффф… Весьма действенные, я бы так сказал, проклятия. Ну, хорошо. Я думаю, что в изменении порядка изучаемых разделов, нет ничего невозможного. Вы у меня теперь единственная студентка и к программе обучения можно подходить очень гибко. Главное, было бы желание.
– Уверяю вас, оно у меня есть, господин магистр!
– Глядя на выражение вашего лица, я почему-то в этом не на миг не сомневаюсь…
– -
– Благодарю вас, ваше величество за предоставленную аудиенцию…
Высокородный лер Эльтевунтиэль склонился в низком поклоне. Лейра Левентюлинелла присела в реверансе.
Сидящий на троне малого зала приёмов, император Альвеар Хайме склонил в ответ голову. Чело его было хмурым.
Похоже, сейчас я услышу об их отъезде, – сжав губы, подумал он, глядя на высокородных. Принесла же нелёгкая эту крылатую! Все эти дни, эльфы, ничем другим, кроме поисков, не занимались. Какие там балы, приёмы, увеселения! Ещё и рожи каменные делают, когда предлагаешь им заняться чем-то другим, кроме розысков… И эта курица куда-то пропала! Так и не нашли. А эти обиделись, что мы им их крылатую не нашли… Домой собрались. Найти бы того, кто во всём этом виноват!
– Ваше величество! – заговорил Эльтевунтиэль, – хочу сообщить вам, что высокородным советом Вечного Леса, я уполномочен на принятие решения об установления официальных дипломатических отношений между Вечным Лесом и Империей. Прошу вас принять мои верительные грамоты посла…
Сделав несколько шагов к подножию возвышения, на котором стоял трон, леер, с поклоном, протянул свёрнутый в трубку свиток, перевязанный яркой красной лентой. Стоящий внизу слуга принял его из рук эльфа и, поднявшись по ступеням, передал пергамент императору.
– Что ж, господин посол, – нарушил через некоторое время установившуюся тишину в зале, пока он читал, Хайме, – ваша верительная грамота принята. Отныне, между нашими народами установлены дипломатические отношения, которые, ничуть не сомневаюсь, послужат им на благо. Передайте вашему совету, господин посол, мои самые лучшие пожелания и благодарности за их столь мудрое и прозорливое решение…
– Благодарю вас, ваше величество, – склонился в поклоне Эльтевунтиэль, – непременно передам!
– Вы уже присмотрели место, для посольства?
– Да, ваше величество. У нас на примете есть два особняка, один из которых мы намереваемся купить в ближайшее время.
– Замечательно!
Император поднялся с кресла и спустился вниз, показывая тем самым, что официальная часть приёма закончена.
– Принесите вина, – скомандовал он, махнув рукой слугам, – это нужно отметить! Лер Эльтевунтиэль, – обернулся император к эльфу, – что же вы заранее не сообщили о цели вашей аудиенции? Я бы принял вас в главном зале, в присутствии всех первых лиц империи. Не каждый день происходят такие события!
– Благодарю вас, ваше величество! Однако, всякие торжества требуют времени… Времени, которое мы хотели бы потратить на поиски Вестницы.
– Понимаю, – чуть нахмурившись, кивнул Хайме, – у вас по-прежнему ничего?
– Ничего, ваше величество.
– Да… Мой советник тоже ничем не может порадовать. А скажите, уважаемый лер… То, что вы единолично принимаете решение об открытии посольства… Ваш статус в совете леса настолько высок?
– Хм… видите ли, ваше величество, дело в том, что мнения совета разделились поровну. Я остался единственным, не проголосовавшим, так как сам никак не мог сделать выбор. В результате, было принято решение, направить меня главой делегации к вашему двору, дабы я, на месте, определился.
– Понятно. Интересно и что же вас заставило… хм, определиться? Мне кажется, что наш приём вышел несколько… скомканным. Не так ли? И при таком раскладе мнений в совете: пятьдесят на пятьдесят. Весьма остро! Весьма. И вы приняли такое решение. Почему?
– Ваше величество… буду с вами откровенным. Дело, в общем-то, не в вопросе установления дипломатических отношений… – лер на секунду задумался, – истинное дело в том, что наша самая молодая предсказательница сделала пророчество, в котором предсказала, что в столице империи появится крылатая вестница. И с этого момента начнётся новая эра для эльфов и для людей. Эра, в которой мы должны будем быть вместе…
– Прошу вас, – сделал жест Хайме в сторону поднесённого слугою подноса, на котором стояло три узких высоких бокала с бледно-жёлтым вином.
– Благодарю, – кивнул лер, беря один из них, – вот, собственно и всё. Совет долго не мог решить, стоит ли брать во внимание пророчество юной лейры или нет. В результате, после долгих споров, было принято компромиссное решение, которое, к счастью, оказалось верным. Вестница действительно появилась. Предсказанное – сбылось. Значит, следует следовать и всему остальному, что в нём есть. Поэтому, я и вручил вам, ваше величество, свои верительные грамоты…
Вот значит, кому я обязан посольством, – подумал Хайме, – предсказательнице и вестнице. Ну что ж, как говорится – не было счастья, так несчастье помогло. Нужно будет потом узнать подробнее о пророчестве… Коль оно исполняется.
– За новую эру в наших отношениях! – провозгласил Хайме, поднимая фужер вверх.