Ректор магического университета, архимаг Мотедиус, сидел у себя в кабинете, уперев локти в стол и воткнув подбородок в ладони. Сдвинутые вверх щёки, сузили глаза, сделав его похожим на китайца. Перед ним, на столе, стояла кружка с крепким коффаем, без молока, как он любил. Над чёрной жидкостью вился лёгкий парок. Архимаг, не двигаясь, следил за его извивами. Утренний каффай был многолетней традицией, но сегодня — не хотелось. В желудке и в кишках, от съеденного и выпитого за последнее время на праздниках, было неприятно. Плюс ещё нервотрёпка чуть ли не каждый день… В общем, ректор, чувствовал себя несколько возбуждённым и помятым. Стук в дверь оторвал его от медитации над кружкой.
— Да! — сказал Мотедиус, убирая руки от лица и выпрямляясь.
— Господин ректор, — в приоткрывшуюся дверь просунулась голова секретаря, — в приёмной — варга. Просит вас её принять. Что сказать?
А этим — то, что не спиться? — с неудовольствием поджав губы, подумал Мотедиус, — или опять что-то случилось? Но Аальста вроде уже нету… Уже без него — случается? Или… или он ВЕРНУЛСЯ? Этого ещё только не хватало!
— Проси, — сделал он лёгкий жест пальцами правой руки.
«… направить студента Эриадора Аальста, как показавшего высокие знания в древних языках, для разбора и каталогизации документов, скопившихся в крепости Цитадель, княжество Этория…» — читал он некоторое время спустя, приподнимая с каждой прочитанной строчкой всё выше и выше брови, — «… Полномочному представителю Этории обеспечить охрану господина Аальста на пути до места назначения и обратно. А так же выплачивать ему утроенное (за сложность выполняемой работы), ежемесячное денежное вознаграждение, по существующему прейскуранту, с соответствующими процентными отчислениями гильдии…»
Закончив читать, ректор самым внимательным образом изучил подписи, печать и, отложив листок документа на стол, молча, уставился на посетительницу.
Что бы это могло значить? — думал он.
Молодая, красивая варга, скромно сидя на краешке кресла, жизнерадостно улыбнулась архимагу.
— Пятёрка охраны готова. Мы можем выезжать прямо сейчас, господин ректор! — сказала она, вежливо наклонив голову.
Мотедиус не удержался и ухмыльнулся ей самым недипломатичным образом.
* * *
Парррршивец… Ррршивец… Прррр…шивец!
Эр перекатывалось по языку Эстеллы, порхая всеми своими переливами.
Сбежал! — думала она, кипя внутри словно котелок с водою на огне, — буквально одного дня не хватило! Проклятая канцелярия! Проклятые бюрократы! Сколько денег пришлось отдать, чтобы ускорить дело! Да чтоб вы сдохли, там, все разом! И вот, когда, наконец-то всё готово (даже направление в Эторию подписали, с ума сойти!) — он сбежал! Сбежал паршивец! Словно что почувствовал! Лови его теперь! Поймаем, конечно… Но опять уходит время… Впустую уходит! Рррр-р!
— Он сказал, к кому именно отправился Аальст?
— Нет, господин ректор никаких имён не назвал. Просто сказал, что Аальст давно интересовался созданием порталов и решил посетить магов, всех, кто когда-либо занимался их изучением.
Варга преданно смотрела на свою начальницу.
— А почему именно сейчас? Тем более, когда Аальст потерял свои способности?
— Господин Мотедиус сказал, что он намеревался таким образом развеяться и придти в себя после случившегося с ним…
Хм… Ректор решил его сплавить с глаз долой, чтобы не возиться? Начало нового учебного года, праздники… Тут не до ученика, потерявшего свой дар… Понятно… — подумала Эстела, — но где же нам его теперь искать? Тем более что если он смог вновь незаметно проскочить, то вполне возможно, что он снова использовал артефакт, меняющий внешность. А у нас, против подобного, есть всего два таких артефакта… Мда-а, поиски могут оказаться весьма непростыми… Может, набраться наглости и спросить у Мотедиуса список магов, к которым он мог поехать?
Начальница тайной стражи слегка скривилась, представив этот разговор.
… Можно конечно, — подумала она, — но стоит ли привлекать внимание? Итак, этот приказ, как говориться — на грани разумного. А Мотедиус — отнюдь не дурак… Дошёл до архимага, да и с университетом управляется уже не один десяток лет… Задавать себе вопросы он умеет… И ответы на них находить — тоже! Я это знаю. А там ещё их служба безопасности… Обратят внимание — копать начнут… Нет! Итак, всё шито «живыми нитками»! Никогда к себе никого не пускали, а тут, вдруг, потребовался человек для наведения порядка в архивах нашей Цитадели! Да ещё тот, кто уже у нас был… Сразу возникает куча вопросов, на которые есть только неубедительные ответы. Всё строится на расчёте, что с этим дурдомом, который нынче творится в столице, никому будет ни до Аальста, ни до нас… А там… там видно будет! Поэтому, к ректору соваться никак нельзя! Да. Именно так. Значит… А это значит, что выяснить, к кому он мог уехать, придётся самим… Дарг! Опять время! Да ещё с этой книгой… Всё будет гораздо сложнее… И дольше, по времени… Ладно! Потребую, чтобы мне выделили один день в пыточной. Лично для меня! Этот писака за всё ответит! За каждого не рождённого, по его вине мальчика, тварь!
— Хорошо, лейтенант. Вы свободны! — глубоко вздохнув, произнесла Эстела.
Эри
— Нижайше просим тебя, о крылатая!
В воздухе лёгкие остатки утреннего тумана. Зелённая трава и на ней два коленопреклонённых эльфа с низко опушёнными головами. Плюс девочка, в зелёном костюмчике с луком за спиной… с удивлёнными глазами. И я, стою пред ними, вопросительно наклонив голову к плечу и высоко подняв распахнутые белые крылья. Композиция со стороны должна выглядеть неплохо. Однако, что мне делать?
«Да, давай подумай, чтобы мы сделали, будь у нас мозги…»
Это внутренний голос.
Ага. Очень смешно. Особенно когда нужно быстро соображать. Меня только что пригласили в гости. Нет. Не то слово! Умоляли зайти. Это точнее. Вот, стою, обдумываю — стоит ли принимать приглашение, или нет?
Облепившие ноги холодные, мокрые штаны и усталость бессонной ночи подталкивают к простому решению — в гости и сушиться! И завтракать! И спать! Но вот голос разума задаёт вопрос — платить-то чем? Явно меня принимают за кого-то не того. А точнее — не ту. Можно, конечно, продолжить изображать тётушку Чарли из Бразилии, где много-много диких обезьян, но что будет, если обман откроется? Ну и что, что меня никто в столице не раскрыл! Эльфы — раса древняя, мало ли какие способы у них есть? Какие-нибудь стационарные определители, которые ввиду их громоздкости они оставили дома… А я, похоже, как раз и попал к ним домой. Прибьют самозванку? Наверняка… Оно мне надо? Конечно — нет! Но с другой стороны — коль раса древняя, то и знания у них должны быть соответствующие, древние. Может о порталах им всё известно? Стоит себе книжка на полке, меня ждёт. Или специалист, который на «пальцах» объяснит, как это делается. Можно за пару часов решить свою проблему, да и «отчалить»… Хм… Очень заманчиво! Но для того, чтобы всё дали, показали и помогли, мне нужно оставаться донной Розой д'Альвадорес… Но кто же она, эта донна Роза? Судя по тому, как эльфы дружно хлопаются на колени — это для них какое-то божество. Играть роль богини? Не слишком ли рискованно? Постоянно ожидать, что внезапно из воздуха появится кто-то и хмуро спросит — а ты, собственно, кто? Вот тут точно я уже не откручусь…
«Почему? Если быстро ей сказать, что на тебе проклятье… тьфу! пророчество и даже Хель не рискует с тобой связываться, то, я думаю, прокатит. Не станет она тебя убивать! Главное, сопли не жевать, а сказать сразу, чтобы чётко и внятно донести мысль. Понятно?»
Мда?.. Ты думаешь? А если она сразу «шарахнет»? Без вступления?
«Вряд ли. Что, эльфийская богиня — «отмороженная», что ли? Наверняка сначала захочет узнать, кто и что творит, и по какому праву. Ей ведь скучно! А тут такое происшествие — самозванку поймала! Небось, за всю жизнь отродясь такого не случалось! Обязательно поговорит. Уж муки твои смертные распишет — это точно. А ты, в этот момент, пророчеством и прикроешься! Это же «аЦцкая крыша», пророчество-то!»
Мда?.. В принципе — разумно. Но вот только как «отыграть» роль для эльфов? Я же даже толком не знаю, за кого меня тут принимают! Какая-то вестница…
«Амнезия! Она всё спишет! А там, по ходу дела, разберёшься!»
Три раза — ха!
«А за местными можно в ментальном плане следить. Как почувствуешь, что они тебе больше не верят — крылья в руки и пошёл! Небо, оно большое…»
Несомненно… Ладно! Так и сделаем!
Я глянул на девочку, прикинул, как примерно надо общаться с детьми такого возраста и задал вопрос.
— Как тебя зовут, малышка? — мило (надеюсь что так!) улыбнувшись, спросил я.
— Я не малышка! — внезапно отрезала она и нахмурилась.
Так. Ответ неожиданный. И что ей не понравилось?
Я ещё раз окинул её взглядом. Светлые, слегка вьющиеся волосы, большие голубые глаза, курносый нос и упрямый подбородок. Плечики узенькие, сама — худышка. Хм! Эти двое — явно охрана. Видно, дитё не простое… Попробуем наладить контакт ещё раз!
— Так как тебя зовут милая девочка?
— Я не девочка!
Хм! Стойкое отрицание своей половой принадлежности… Больная на голову? Охраняют, чтобы не кусалась? По глазкам не скажешь…
— Ну и кто ты тогда такая? — я решил завязать с «угадайкой» и пойти напролом.
— Я великая охотница Рассветного Леса! Неустрашимая и легендарная лейра Амалира!
— Чудесно, — кивнул я, — тогда, проводи меня, Амалира!
— А как тебя зовут? — набычилась девочка.
— Эриэлла.
— Просто Эриэлла?
— Да.
— И всё — и всё?
— Тебе не нравится моё имя?
— А почему оно такое короткое? Ты ведь крылатая вестница! У них не может быть таких простых имён!
Упс! Мой первый прокол?
— А какие же у них должны быть имена?
— Длинные — длинные, звонкие — звонкие, волшебные-преволшебные!
— Ну, меня вот такое, — сказал я, убирая крылья, — другого нет.
— А ты и, правда — вестница?
— Мне обидеться? — поинтересовался я, уводя разговор в сторону, дабы не заявлять себя «кем-то».
— На что? — искренне удивилась Амалира, забавно округлив глаза.
— На то, что меня кто-то приглашал в гости. Помнишь? А вместо этого я стою на мокрой траве, в сыром лесу и мне задают вопросы на пустой желудок.
— Нэнья, — подал голос один из эльфов, выйдя из поклона, — прошу вас, пригласите светлую лейру в ваш дом! Это великая честь для всего леса! И нельзя так разговаривать с вестницей!
Амалира хмуро посмотрела на него, потом, так же хмуро — на меня. Похоже, указание на то, как следует себя вести, ей не понравилось. Однако и не сделать того, что ей велено, видно тоже было нельзя. Девочка сурово сжала губки и насупилась, забавно сведя бровки.
— Ты моя добыча! — внезапно просияла её лицо улыбкой, — я ведь тебя поймала! Пойдём скорее, я тебя всем покажу!
Она схватила меня за пальцы и потянула за собой.
Опять меня поймали, — подумал я, делая шаг за ней, — что за чушь? Никакого уважения к старшим!
— Пойдём, пойдём! Скорей, скорей! — заторопила Амалира, вытягивая мне руку «полностью».
— Веди себя достойно, — сказал я, выдёргивая у неё из кулака свои пальцы.
Девочка опять обиделась.
Кто её воспитывал? Куда смотрит правительство? Ээ…э, точнее — родители?
Один из сопровождавших Амалиру эльфов шустро ринулся, обгоняя нас, и исчез где-то впереди, за кустами. Видно побежал предупредить… Ладно, пусть встречают… С хлебом, солью. Можно даже с песнями и танцами…
Неожиданно, с какого-то листа или ветки дерева, под которым я проходил, сорвалась крупная капля росы и точнёхонько шлёпнула меня прямо в макушку!
Щеееетт! — вздрогнув всем телом, невольно лязгнул я зубами, — какая холодная! Всю ночь над облаками, не смыкая глаз, потом мокрые штаны, теперь — ледяной душ! Что-то мне тут не нравится! Сыро, бодро и свежо… Брр-р! А не повысить ли мне уровень комфортности? Прямо здесь и сейчас?
Я сосредоточился, повторяя заклинание. Ии…и — раз! От шеи до пят моё тело окружило плотное, слегка клубящееся белое облако. «Облачная палатка» от Абасо! Заклинание, с модификацией которого я провозился с полчаса, там, наверху, над облаками. Но у меня всё получилось, и я не замёрз, проведя в небе всю ночь. И сейчас, вполне подходящий случай для его применения. «Обогревом» можно подсушить одежду. Если уж не высохнет, пока дойду, то, по крайней мере, дискомфорта от мокрых штанов станет меньше…
— Ой! — вскрикнула Амалира, оглянувшись, увидела меня в новом «наряде».
Нда, вид со стороны, наверное, весьма интересный… Вертикально перемещающее облачко, в виде сосиски, из которого сверху торчит голова. Забавно.
Эльф-охранник, тоже среагировал. Остановился и низко поклонился. Судя по выражению его лица — так, на всякий случай. Я чуть кивнул ему головой. Мол, порыв видел, движение заметил. Одобряю.
Амалира же, совершенно бесстрашно, кинулась щупать облако руками, запуская их чуть ли не по локти в белый туман. И затарахтела: Ой, а что это? А зачем? Какое тёплое… Это магия вестниц, да? А мне можно, такую же?
Сихотова детская непосредственность! И трёх минут не прошло, а я уже начал от неё уставать! Откуда в ней столько энергии? И вопросов?
* * *
Великая лейра Таурэтари, стоя на широких ступенях лестницы перед входом, зябко повела плечами, ощущая, как утренний ветерок запускает ей пальцы за воротник и дальше — вниз по спине.
Сыро, — подумала она, глядя на клочья полупрозрачного тумана, поднимающиеся вверх и тающие под лучами восходящего солнца, — никогда не любила рано вставать…
Лейра была уже в «возрасте». Ей было уже почти тысяча триста лет. Солидный возраст, даже для эльфов. Многое она видела своими глазами. И величие древних городов, прекрасных и непохожих друг на друга своей неповторимостью. И пылающее тёмно-красным огнём от края до края небо, проливающиеся всёсжигающим огнём на эти города. И великий исход, когда остатки её народа пробивали себе путь мечём и магией сквозь пустыни и горы, пытаясь найти место, где можно было бы попытаться хоть как-то выжить… И годы холода, голода и отчаянья, когда приходилось дрожать буквально над каждой ложкой еды… А ещё она помнила Эллай, «чёрную вестницу», вещавшую о горе и страданиях, которые ждут всех… И о гибели богов. Тогда Таурэтари было столько же лет, сколько сейчас ей правнучке. Но до сих пор она помнит тот ужас, сковавший её, когда она увидела огромные чёрные крылья и «мёртвое», лишённое всяческих эмоций лицо горевестницы. Её жуткие, пустые глаза… Всё сбылось, всё случилось… Всё, как она сказала.
И вот сегодня, её разбудили ни свет не заря, потому что Деелай, охранник её правнучки-егозы, примчался из леса сообщением о том, что Амалира поймала (что значит, поймала?!) крылатую вестницу и вместе с ней теперь идёт сюда. Это просто не укладывается в голове! Откуда здесь могла взяться крылатая? Неужели… богиня вернулись? Неужели я, дожила до того момента, когда смогу увидеть своими глазами Возрождение? — первое, что подумала Таурэтари, когда услышала эту потрясающую новость. Но затем ей в голову пришла другая мысль.
А вдруг это… Эллай? — подумала она, неожиданно для себя покрываясь мурашками страха.
Таурэтари торопливо оделась с помощью служанок и поспешила на крыльцо, готовясь встретить гостью и разобраться, что происходит. Но, однако, пока на крыльце никого не было. Пока суть да дело, Таурэтари, краем уха прислушиваясь к хлопающим за спиной дверям всполошённого ранней побудкой дома, попыталась выяснить подробности случившегося.
— Что это за ловушка, о которой ты сказал? — спросила она у Деелая.
— Петля. На кабаргу или оленя.
— А откуда Амалира умеет ставить такие ловушки? — искренне удивилась Таурэтари, от изумления выпрямившись и вытянув шею вверх.
— Не знаю, — пожал плечами немногословный эльф, — мы её не учили, великая лейра. Может, это… её брат?
— Хх…х, — выдохнула эльфийка, сквозь недовольно поджатые губы, — молодцы! Хорошенькая встреча для гостьи! Ногой в петлю! Я с ними поговорю! С обоими! А как Ама узнала, что в ловушку кто-то попался? Что она, в такую рань, понеслась её проверять?
— У неё «пикалка» есть. Она с ней в руке выскочила…
— Замечательно! Магия! И капканы в парке! Как они только додумались до такого!? Ну, я им дам, сорванцам!
В этот момент в конце мощённой каменными плитками аллеи, вдоль которой росли высокие плотные кусты, показались эльфы. Хоть Таурэтари и было много лет, она, совершенно не напрягая зрение, увидела тоненькую, словно былинка, фигурку своей правнучки, а рядом с ней… Рядом с ней шла незнакомая девушка с золотыми волосами!
Златовласка! — первое, что подумала Таурэтари, когда увидела этот невероятный яркий цвет золота, — … это не Эллай! Фух!
Таурэтари на миг задумалась, глядя на приближающихся, а затем спустилась по ступеням вниз, на аллею, пройдя несколько шагов навстречу.
Пусть внук Таурэтари и правит сейчас Рассветным Лесом, но если эта девушка — действительно вестница… Тогда её статус тут — самый высокий! Негоже стоять на ступенях выше ёё…
Очень красивая. Очень, — подумала несколько мгновений спустя Таурэтари, разглядывая приближающуюся девушку, — особенно волосы. Пожалуй, таких нет ни у кого… Совсем молодая… вот только что на ней за наряд? Очень легкомысленный… я бы сказала… А где же её крылья? Это не вестница!
— Здравствуй, незнакомка! — произнесла эльфийка, когда девушка, сопровождаемая правнучкой и охранником, приблизилась на расстояние нескольких шагов и остановилась, — я рада приветствовать тебя в своём доме!
— Благодарю, — резанувшим глаз мужским движением коротко склонила девушка голову в ответ.
Её внимательный взгляд зелёных глаз встретился с глазами хозяйки дома.
— Кто ты? Как тебя зовут? — спросила Таурэтари, не отводя глаз.
— Моё имя — Эриэлла, — спокойно ответила та и в этот миг за её спиной распахнулись огромные белые крылья.
— Крылатая… — опускаясь на одно колено, словно воин, приносящий присягу, благоговейно выдохнула старая лейра.
— … мы ждали тебя, — произнесла она секунду спустя, глядя снизу вверх в склонённое над нею лицо Эриэллы, — очень давно ждали, божественная…
Абсолютно спокойно, с лицом, не выражающих никаких чувств, Эриэлла смотрела на коленопреклонённую перед ней Таурэтари…
* * *
— Пфф-ф! Самозванец! — презрительно фыркнула богиня любви Мирана, дёрнув плечиком.
— Скорее самозванка, — иронично усмехнулся ей в ответ Коин, тоже наблюдавший эту сцену, — но хитёр! Нигде не сказал, что он — посланница. Дал им самим обрядить его в одежды вестницы и начать поклоняться ему. Шустрый…
— Что, эльфы так поглупели? — поинтересовалась Хель.
— Что поделать, — притворно вздохнул Коин, — раньше, кем они были? А теперь? Кем стали? Всё о Возрождении грезят… Вот и вцепились в первого проходимца, давшего им надежду.
— Какое им, к демонам, Возрождение? Без богини… а я эту Алатари!.. Я её сюда ни за что не пущу! Обойдётся! Пусть сидит за границей, где сидит!
Сказав это, бог войны крепко потёр свою правую ягодицу.
— Это она тебя подстрелила? — понимающе хмыкнул Коин, — тогда, когда ты показывал им «наше отношение»?
Марсус поморщился, но промолчал.
— Ясно, — сказал бог торговли, так и не дождавшись от него ответа, — насчёт неё, я с тобой полностью согласен. Нечего ей тут делать. Да и всем им, прежним, тоже нечего! Кончилось их время!
В разговоре возникла пауза. Боги, молча, наблюдали, как старая эльфийка, почтительно кланяясь, пригласила лжевестницу в дом.
— Бабой стал, — констатировал вслух Марсус, глядя на избранного и ни к кому конкретно не обращаясь, — идиотизм просто какой-то! Может он ещё и родит у нас? Вот смеху-то будет!
Секунду он обдумывал свою последнюю фразу.
— А что? Это ведь — мысль! Он родит, материнская любовь, то да сё. Чувства, там, к детям, всякие… Мать ведь за ребёнка всегда собой пожертвует! Вот и решение проблемы! Осталось ему… тьфу! Ей! Осталось ей жениха найти и всё! Мир спасён! Мирана, ты как, найдёшь!?
— Пф-ф! — фыркнула богиня любви, — Марсус! Ещё одно такое предложение и я тебя прямиком к Алатари пошлю! Понятно? Я уже один раз нашла! Всё! Хватит! Отыскалась!
— Марсус, я тебя разочарую, — произнесла богиня жизни Диная, не участвовавшая в разговоре и всё это время внимательно смотревшего на избранного, — стать — то он стал, но совсем не «бабой», как ты выражаешься.
— Да? А кем? — удивился бог войны.
— У него ашух мерцает, — произнесла богиня, указывая рукой на яркое пятно на груди избранного.
— Ну, мерцает, — согласился Марсус, приглядевшись, — и что?
— А то, что подобное есть только у одной расы смертных…
Богиня жизни сделала театральную паузу.
— … у оборотней, — усмехнувшись самым краешком рта, закончила за неё Хель.
— Да, — кивнула головой Даная, — он — оборотень!
— Ну, ни фига себе! — громко хлопнул себя ладонями по ляжкам от избытка чувств Марсус, — оборотень! Ну, здрасте, нате вам!
— Оборотни, тоже, как-то размножаются, — сказал Коин, нахмурившись.
— Да, размножаются, — согласилась Диная, — но только в первой своей ипостаси. А его первая ипостась — мужчина. Так что, Марсус, он тебе не родит, как бы тебе этого не хотелось…
— И мы возвращаемся к тому, с чего и начинали… — громко резюмировала Мирана, — отлично!
— Да, — кивнул Коин, — действительно, отлично! Диная, а как он вообще умудрился стать оборотнем? Я вот как-то не припоминаю подобных случаев. Вспоминаю, но вспомнить ничего не могу.
— Если честно — то не знаю, — чуть пожала плечами та, — тут столько всего сложилось. Он демон из другого мира в чужом теле, плюс магическое истощение, плюс «камень слёз»… Сам чего-то наплёл в пьяном виде… Добавьте ещё пророчество, которое могло вмешаться, чтобы его спасти… Как всё случилось? Что произошло? Без понятия. Я при этом не присутствовала.
…
— На всё воля богов! — усмехнувшись, произнесла Диная, нарушая установившуюся тишину.
— Ха-ха, да, очень смешно, — хмуро сказал Коин, — ну и что мы теперь будем делать?
— Может, рассказать эльфам кто он такой на самом деле и они его сами «грохнут»? — предложил Марсус.
— И кто будет этот смельчак? Тот, кто расскажет?
Тишина…
— Тогда придётся признать, что мы никак не влияем на события и становимся просто сторонними наблюдателями, — резюмировал Коин.
— Я начал подготовку к «войнушке»… против империи… — как бы возражая ему, произнёс Марсус.
— Смысла в этом, — махнул рукой Коин, — только торговлю всю порушишь…
— И смертных побьёшь… — сказала Диная.
— И любви меньше станет… — вздохнула Мирана.
— А мне всё равно, — сказала Хель.
Все присутствующие дружно уставились на неё.
— Чем больше хаоса в настоящем, тем больше вариантов будущего, — несколько расплывчато пояснила богиня смерти.
— Правильно! — обрадовался Марсус.
— Ну, я бы не стал это утверждать с такой уверенностью… — задумчиво протянул Коин.
— А когда он будет превращаться из одной ипостаси в другую? — секунду спустя задал он вопрос Динаи, видно продолжая раздумывать над проблемой.
— Не знаю, — покачала головой та, — таких оборотней в нашем мире отродясь не бывало!
— Отлично! — с сарказмом произнёс Коин.
Эри
Не торопясь отвечать на прозвучавший вопрос я молча смотрел в светло-карие глаза древней эльфы. Глаза, в которых светилась радость и надежда. Почему-то фантазировать не было никакого желания. Уж слишком эти глаза «верили». Это, пожалуй, как со щенком. Он так рад тебе, так доверяет, так искренен… Но, и правду сказать, я тоже не мог. А она не могла не спросить.
— Какую весть ты принесла нам, вестница? — задала вопрос Таурэтари, просительно заглядывая мне в лицо, — Богиня вернулась?
— Мне нечего сказать тебе, — сказал я, пожимая плечом и максимально излучая в ментал «правду», — у меня нет ответа на твой вопрос.
— Как же так? — растерялась она, неверяще всматриваясь в моё лицо, — но ты ведь вестница… Ты не можешь не знать!
Я вновь пожал плечом и принялся перечислять задумчиво-припоминающим голосом: Помню — я спала… Потом — проснулась. Я летела. Над облаками. Долго. Я устала… Я спустился на землю… И попал в капкан.
Я печально смотрел на эльфийку, надеясь, что она всё объяснит себе сама, а потом объяснит мне. Судя по сосредоточенному выражению её лица, отражающий усиленный мыслительный процесс, шансы на это были неплохие.
— Спала?
— Да.
— Значит, Богиню ты не видела?
— Нет. Только облака.
Таурэтари разочарованно прикусила губу, напряжённо размышляя. Несколько секунд тишины.
— А почему ты говоришь о себе, словно ты — мужчина? — наконец спрашивает она.
А я уж думал — не заметила, придётся ещё раз повторить…
— Почему? — повторяю я и надолго задумываюсь, уставляясь в пол.
На самом деле всё просто. Я был совершенно не уверен, что смогу чётко отследить правильное завершение окончаний. Я ведь всегда был мужского рода! Забудусь, и как пить дать, где-нибудь «ла» не добавлю! Буду потом глупо выглядеть. Поэтому я придумал «объяснялку» которую, сейчас и озвучивал, прикрывая свой возможный будущий «прокол».
— Почему? — ещё раз задумчиво повторяю я, поднимая свой взор, — может, потому, что я когда-то была мужчиной?
Смотрю прямо в глаза Таурэтари. Секунда, другая… Они становятся круглее, и в них появляется понимание.
… Элендиэль? — тихо-тихо, почти шёпотом и с каким-то ужасом произносит она, поднося пальцы к губам.
Наклонив голову к плечу, делаю вид, что размышляю, словно звук этого имени для меня что-то значит.
— Я вспомню, — отрицательно тряхнув головой, честно-честно говорю я, — вспомню и скажу.
— Телувиль? Лилендай? Эльтювень? Элиаранара? Альтитувель? — забросала она меня именами, — ты… их воплощение? Наши великие воины и воительницы вернулись в мир, чтобы вернуть своему народу Богиню?
А что? Неплохая легенда! А не помню — потому, что их всех много и в голове пока не утряслось… И отсюда ход — всплывающие в памяти отрывочные воспоминания, которые требуют пояснения и толкования. Например, мне что-то нужно вспомнить о порталах…
— Великие… — благоговейно смотря на меня, трясущимися губами произнесла Таурэтари, — спасибо… Спасибо, пресветлые… Даже в смерти вы сражаетесь за нас, своих детей…
В глазах её стояли слёзы. Она низко-низко поклонилась мне.
«А всё же, как насчёт совести?» — поинтересовался внутренний голос, — «бабушке столько лет, а ты её обманываешь. Даже мне… гм, неудобно».
«Так сложились обстоятельства. Да и потом, кто сказал, что я её совсем обманываю? Будет мне выгодно — найду я ей ихнюю богиню… При случае».
«Ну да. Конечно. Я так сразу и подумал».
— Прошу простить меня, светозарная, — выпрямилась Таурэтари, вытирая слёзы на щеках прямо так, ладонями, — просто столько сразу вспомнилось… Столько жертв… Столько достойнейших…
— Бабушка, ты плачешь?!
Отправленная переодеваться Амалира пулей влетела на открытую веранду, где мы с эльфийкой коротали время пока нам накрывали завтрак.
— Что случилась? — испуганно округлив глаза, она сначала посмотрела на меня, потом на бабушку, — у тебя что-то болит? Тебя кто-то обидел?
— Нет, внученька, это от радости… — растирая слезы, шмыгнув носом слабо улыбнулась Таурэтари, — теперь всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Наши предки помнят о нас. Богиня вернётся!