Когда Кэролайн позволяла Клаусу целовать себя, ее мозг напрочь отказывался воспринимать что-либо. В подсознании всплывали разные несвязанные между собой картинки, лица. Перед девушкой предстали образы всех ее друзей, осуждающими взглядами прожигающие ее насквозь. Они были разочарованы. Последний о ком вспомнила Кэролайн был Тайлер. Он смотрел на нее ненавидящим, презирающим взглядом, от чего по спине девушки пробежал холодок. Дыхание ее перехватило, ей отчаянно захотелось вырваться из власти Клауса, убраться отсюда как можно дальше.

— Прекрати… — тяжело дыша отстранилась Кэролайн.

— Почему? — Клаус снова поцеловал ее коротким, но откровенным поцелуем.

— Прекрати сейчас же! — разозлилась Кэролайн, уперевшись ладонями в плечи гибрида. — Я люблю Тайлера и только его.

— Ты можешь любить кого хочешь, но при этом быть моей.

Кэролайн непонимающе смотрела в лицо первородного, пока смысл его слов не начал доходить до нее. Когда она поняла его логику, ей стало не по себе.

— Ты никогда не будешь счастлив, удерживая кого-то рядом насильно. Никогда не получишь желаемого, если тебя не будут любить в ответ.

— Я всегда получаю то, что хочу! — равнодушно отозвался Клаус, казалось наслаждаясь наивностью девушки. — Главное преданность ко мне, остальное мне не нужно.

— Это не правильно! Люди, тебя окружающие, не марионетки! Нельзя силой добиться покорности, не говоря уже о любви!

— Поверь, силой можно добиться гораздо большего, чем ты себе представляешь. — ухмыльнулся Клаус. — Любовь и так очень скоротечна, чтобы убивать на нее время. Это все предрассудки смертных. Поверь, когда ты действительно осознаешь, что не подвластна времени, что во многом превосходишь других — мир примет несколько другие краски.

— Ты прожил в этом мире столько веков, но так и не понял истинных ценностей! Для тебя мертвый звук чувства людей, их мнение о тебе! Тебе все равно на это, ты решаешь добиться всего силой, принуждая всех и каждого бояться тебя, вследствие чего ты получаешь свою лживую преданность! — Кэролайн, нахмурившись до конца складывала мозаику в своей голове, ужасаясь все больше хладнокровностью гибрида.

— Кэролайн, я думаю ты устала и тебе следует отдохнуть. — предложил Клаус, поднимаясь во весь рост. — Ты можешь до бесконечности искать во мне то, что привыкла видеть в других. Разочароваться, что я не переполнен лживыми чувствами как твой дружок-оборотень, или же другие твои друзья. Но это не значит, что я самое ужасное существо в этом мире, быть может во мне просто меньше лицемерия, чем в тех, которые кажутся вплоть состоят из искренности, при этом периодически срываясь, выставляя свои пороки в самые неожиданные моменты.

Клаус говорил эти слова вполне серьезно, намекая и на саму Кэролайн, которая говорит о сострадании, а сама с полным отсутствием такового вмиг разделалась с девушкой накануне. Закончив свою едкую речь, гибрид с улыбкой подмигнул ей и скрылся за дверью. Он выворачивал все понятия вампирши наизнанку, преподнося свою правду как должное. Смысл же сводился к вполне очевидной вещи — он хочет преданности и от нее. Такой же болезненной для нее, как когда-то было со Стефаном. Для первородного это было в порядке вещей. Доказывать где-то силой, где-то внушением, где-то самым гадким шантажом — все это для него было нормальным. Она сможет чувствовать себя более менее в безопасности рядом с ним, только проявив преданность, покорность, зависимость от его силы. Все что будет твориться с ней для него значения не имело. Довольно откровенный разговор закрался глубоко в душу девушки. Ей довольно вкрадчиво было объяснено, что все ее моральные устои, все ее чувства — они не имеют смысла, а только отягощают ее жизнь.

— Жалкий тип… — проговорила Кэролайн, оставшись одна. — Ты и не представляешь, ради чего живешь. Ради своих гибридов если только. Я буду надеяться, что в один прекрасный день ты поймешь, что жил зря!

Также Кэролайн снова вспомнила о родном доме. Она должна вернуться туда как можно скорее. Жить здесь в компании двух лишенных всего человечного существ, было мучительно противно.