Кэролайн проснулась рано утром следующего дня. Ей показалось, что она слышала шум шин по гравию, подъезжающей к дому машины. Приняв душ и одевшись, девушка вышла из комнаты. В холле дома она никого не нашла, поэтому прошла в библиотеку, где Клаус время от времени проводил время. Когда она распахнула дверь, то замерла на месте, с удивлением глядя на собеседника Клауса, сидящего в кресле напротив него.

— Кэролайн… — Элайджа, казалось тоже смутился, с удивлением глядя на девушку. — Здравствуй.

— Здравствуй. — тихо проговорила Кэролайн, так и замерев в дверях.

— Малышка, мой брат погостит в этом доме некоторое время, нам надо решить несколько деликатных вопросов. — прокомментировал Клаус, закуривая длинную сигару. — Иди позавтракай, нам с Элайджей надо поговорить с глазу на глаз.

Кэролайн без слов прикрыла за собой дверь.

— Она твоя новая игрушка? — из-за закрытой двери до девушки донесся голос Элайджи. Кэролайн на мгновенье задержалась за дверью, дожидаясь, что ответить Клаус, но послышался лишь его короткий смех. А чего же она ожидала? Все действительно было так. Кэролайн, закусив губу и нарочито высоко подняв голову, прошла в кухню.

Так же девушке было интересно, зачем приехал Элайджа. Что заставило Клауса прибегнуть к поддержке брата? Просто так он явно не имел бы никаких дел с Элайджей, потому что благородство последнего никак не вязалось с образом жизни Клауса. Но тот факт, что от Клауса она не узнает об его планах никогда, был не оспорим. Клаус никогда не посвятит ее в свои дела, она может только по его поведению понять насколько далеко зашли оборотни, насколько близка развязка вражды Клауса и Лукаса. Он не считает нужным доверять ей, рассказывать что-либо. Она всего лишь игрушка, красивая куколка, лишенная права голоса. И самое главное, она сама на это пошла. Сама позволила первородному владеть ее жизнью, при этом рождая в себе что-то большее, нежели какие-то определенные чувства. Это была не симпатия, не дружба, не любовь. Это было что-то большее. То, чего девушка не могла понять и объяснить. Какое-то болезненное обожание и страх потерять того, кто не раз мучил ее и близких ей людей. Разве это можно объяснить? Кэролайн, думая обо всем этом, приходила к выводу, что у нее развилось психическое расстройство. Возможно через месяц-два, проведенные в обществе Клауса, под его прессингом и переменой настроения и отношения к ней, она и вовсе сойдет с ума. Если конечно вампиры на это способны. Как могла объяснить себе Кэролайн то, что по собственной инициативе отправилась вместе с Клаусом? Как могла объяснить она то, что простила ему очень многое, включая сломанные кости и насилие? Она не могла понять, что держит ее рядом с убийцей с вполне выраженными садистскими наклонностями. Лицемера и лжеца, в планы которого вполне может входить покорение всего мира. И у него вполне может это получиться. Ведь с ней это ему удалось.

Кэролайн залпом осушила стакан с кровью, стараясь отделаться от неприятных мыслей. Несмотря на то, что все вокруг, включая самого Клауса, видели в ней только его игрушку, она должна не потерять гордость и выдержать все, разобравшись сама в себе. Когда девушка убрала в холодильник остатки крови в графине, она почувствовала, как руки Клауса обняли ее сзади за талию, а губы коснулись ее шеи.

— Ты не представляешь, насколько может быть дотошным Элайджа. — тихо проговорил он, снова целуя шею девушки. — Вообще-то сегодня я хотел закрыться в комнате с моей девочкой и весь день провести в более приятной компании. Но Элайджа как всегда отличился пунктуальности и приехал ровно как и договаривались.

— А зачем он приехал? — Кэролайн положила ладонь поверх руки Клауса на своей талии.

— Тебе это не интересно.

— Ты ошибаешься.

— Кэролайн, давай договоримся, что все мои потусторонние дела с оборотнями и вампирами останутся только моими делами.

— Почему же? Ты не видишь нужным, посвящать во чтобы-то не было свою игрушку?

— Кэролайн… — вздохнул Клаус, отходя в сторону потирая лоб рукой. — Тебя не учили, что подслушивать за дверью не хорошо.

— Я не подслушивала. Я просто заметила, что все вокруг воспринимают меня как твое домашнее животное.

— Пусть воспринимают, как хотят, тебя не должно это заботить! Главное только то, как воспринимаю тебя я. — Клаус равнодушно пожал плечами, наливая себе бокал крови.

— И как же? — Кэролайн не собиралась уступать и отмалчиваться. — Как ты меня воспринимаешь? Зачем я тебе?

— Кэролайн, вот только не надо приставать ко мне со своими девчачьими вопросами! Я, конечно понимаю, что тебе всего восемнадцать и романтика постоянно присутствует в твоей голове, но пойми меня правильно, мне давно не восемнадцать и вся эта романтическая ерунда уже давно меня не заботит.

— Тогда второй вопрос становится более важным. Зачем я тебе? Ведь выслушав твое мнение о каких либо чувствах, я могу сделать вывод, что тебе все равно с кем ты будешь спать, в ком будешь видеть свое увлечение, кто станет следующей игрушкой.

— Мне не все равно. — отозвался Клаус, сделав глоток из бокала. — Это все, что я могу тебе сказать.

— Но почему? Почему я?

— Кэролайн, думаю что могу не напоминать тебе, чья была инициатива поехать со мной? Не забивай свою хорошенькую головку всяким бредом. Мне хорошо с тобой, комфортно, ты сама согласилась поехать со мной — это все мне пока интересно и приятно. В некоторой степени я нуждаюсь в тебе, в твоем отношении ко мне. Потому что, ежу понятно ты начинаешь влюбляться. — Клаус подошел к Кэролайн ближе и погладил по щеке. — Но я бы посоветовал остановиться на этом, иначе ты причинишь боль именно себе. Для меня же любовь — это слабость, которую я себе никогда не позволю.

— Не беспокойся, я все еще люблю Тайлера. — Кэролайн сказала это как можно равнодушнее, чтобы хоть как-то выгородить себя в его глазах.

— Ты можешь любить кого хочешь. — сказал Клаус уже знакомую фразу для Кэролайн, продолжая ласкать ее щеку. — Но пока ты будешь со мной. Только не спрашивай почему. Я так хочу. Да и ты похоже не против. Только не надо оправдывать и придумывать себе какие-то логические объяснения.

Клаус коснулся губ Кэролайн легким поцелуем. Она послушно ответила. Все как и должно быть. Он рядом. Она нужна ему. Пока нужна. А он нужен ей. Вопросы почему и зачем наверное навсегда останутся без ответа.