Эпплби Корт был расположен к западу от города, и я увидел его башни на рассвете. Остановив коня, я в каком-то недоумении вглядывался в высокие каминные трубы, из которых не вился дымок.

Девятнадцать храбрецов, которые боролись за право англичан свободно плавать по морям, должны были утром этого дня распрощаться с жизнью в Лондоне. Такая же участь угрожала и Джону Уорду в случае, если он когда-нибудь попадет в руки королевского правосудия. Сэр Уолтер Рэли, последний из титанов эпохи Великой Королевы, томился в Тауэре в ожидании смертного приговора. А в это время подлый трус в награду за предательство своих бывших товарищей получал во владение этот великолепный замок. Да, странные дела творились в нашем королевстве при добром и милосердном короле Иакове!

Я пустил своего коня неторопливой рысью через Уэйланд Спинни и остановился у опушки леса, откуда мне была видна дорога, ведущая из города. С этого места мне был виден и дом Темперанса Хэнди, и я невольно вспомнил то мирное и приятное время, когда он был моим наставником. Тогда будущее казалось мне прекрасным и многообещающим. Я был уверен, что отвага и самопожертвование вознаграждаются, а правда всегда в конце концов торжествует. Понадобилось немногим больше года, чтобы от этих розовых иллюзий не осталось и следа.

Я увидел, как кто-то вышел из дома, и, держа в руках кувшин, неохотно направился к колодцу, расположенному при входе в сад. Должно быть, это был один из подмастерьев; мне показалось, я узнал Тода Кэрсти и я знал, как он обычно стонет и кряхтит, когда ему приходилось вставать рано утром. Однако впереди его ждала приятная перспектива, которой я был лишен - сытный завтрак за столом перед жарко натопленным камином. Госпожа Хэнди разрежет сочный дымящийся окорок, и каждому подмастерью достанется по доброму куску. На столе будет лежать также горячий с хрустящей корочкой хлеб, стоять кружки с пенящемся элем. Несмотря на свое взвинченное состояние, я испытывал зверский голод.

В девять часов я заметил небольшую группу всадников, двигавшихся из города. Когда они подъехали поближе, я увидел впереди кавалькады человека с длинным носом и вьющейся черной бородкой. Мои расчеты оказались верными. Мачери не стал ждать, пока в Лондоне состоятся казни, а сразу же отправился в Эпплби Корт, чтобы вступить во владение своей собственностью. Вряд ли какие-то мысли о трагедии в Лондоне беспокоили его совесть.

За Мачери и его людьми следовала небольшая толпа горожан. С такого расстояния я не мог разглядеть их лиц и признаться, не мог понять, что заставило их подняться в столь ранний час. Полагаю, скорее всего это было любопытство. Я был рад их присутствию. Я собирался бросить вызов своему врагу, а сделать это было лучше при свидетелях.

Я пришпорил лошадь и выехал навстречу Мачери. Он увидел меня, и глаза его сузились.

- Ага, это вы, прихвостень Уорда! Вот уж не ожидал вас сегодня встретить. Думаю, вы оказались бы очень кстати на одной маленькой церемонии, которая должна произойти сегодня утром в Лондоне. - Он усмехнулся. - Похоже я сумею доставить удовольствие Его Величеству, организовав еще одну подобную церемонию уже с вашим участием.

Я подъехал к нему. Его сопровождали три всадника. Один из них - королевский чиновник, скорее всего судебный пристав, двое других - слуги. Все трое держались в некотором отдалении и не проявляли особого желания приблизиться.

- Это отнюдь не случайная встреча. Я специально приехал сюда, чтобы увидеть вас. Был уверен, что вы не останетесь в Лондоне, где сейчас ваши бывшие товарищи своими жизнями расплачиваются за ваше предательство.

Я заметил, что некоторые горожане приблизились к нам настолько близко, что могли слышать наш разговор. Я узнал многих из их и чувствовал, что могу рассчитывать на их поддержку.

- Я приехал сюда, чтобы заявить вам в лицо. Вы - предатель, вор и лжец! Вы выкрали у меня бумаги и использовали их для того, чтобы нанести ущерб многим честным и порядочным джентльменам. Конфискация имения сэра Бартлеми - одно из последствий вашего предательства.

Он опустил руку на рукоять своей шпаги, но от других действий пока воздерживался. Я продолжал.

- Сегодня из-за вашего предательства были казнены девятнадцать человек. Все девятнадцать плавали вместе с вами, но в отличие от вас честно выполняли свой долг, сэр Иуда Мачери. Будете вы теперь драться со мной, или хотите, чтобы я еще назвал вас и трусом?

Тут Мачери не выдержал. Схватив поводья моего коня, он крикнул.

- Эй, Хью! Фрэнк! Держите этого висельника! Зажмите его с боков. Мы доставим его в Лондон, и каждый из вас получит свою долю вознаграждения, положенного за его поимку.

- Только попробуйте! - услышал я голос из толпы. Лошадь одного из слуг стала пятиться, и я увидел, как Броуз Беттенхэм взял ее под уздцы и повел к обочине дороги. Другой горожанин по имени Уэлч, который арендовал участок у Лэдландов и потому имел основания опасаться смены хозяев имения, придвинулся вплотную к другому слуге и приготовился к решительным действиям, если тому вздумается вмешаться. Я слышал, как кто-то сказал.

- Иуда - самое подходящее имя для этого лживого пса! - Мальчишки, присоединившиеся к толпе, начали выкрикивать.

- Иуда! Иуда! - Шум получился изрядный.

- Я вас всех предупреждаю! - в бешенстве закричал Мачери, - этот человек - преступник! Вам грозит суровая кара, если вы поможете ему скрыться.

- Девятнадцать трупов тебе мало? - выкрикнул чей-то голос. Это был Уиддигейт, хозяин таверны «Лебединая голова».

Лицо Мачери побледнело от гнева. На длинном носу появились маленькие красные пятнышки. Я снял перчатку и хлестнул ею Мачери по щеке.

- Ну, а теперь будете со мной драться?

Это было так неожиданно для толпы, что сразу же воцарилась мертвая тишина. Глаза Мачери свирепо сверкнули. Мы оба спешились.

- Вы сами захотели этого! - вскричал он. - Очевидно, вы предпочитаете умереть от шпаги джентльмена вместо того, чтобы качаться в петле. Ну что ж, я постараюсь оказать вам эту услугу.

Он с такой быстротой и яростью выхватил шпагу из ножен, что те, кто стоял близко, вынуждены были отпрыгнуть, чтобы клинок не задел их.

- Все назад! - приказал он, злобно глядя на все увеличивавшуюся вокруг нас толпу. Я не мог понять, откуда они все появились. - Еще раз повторяю, что эта дуэль навязана мне против воли. Этим лживым щенком в свое время должен был бы заняться палач. В мои намерения вовсе не входило брать на себя его обязанности. Он нанес мне публичное оскорбление. Я не могу оставить это без ответа. Отойдите все!

- Вы правы, без ответа это оставить нельзя, - ответил я, тоже выхватывал шпагу. - Я приехал сюда с единственной целью - заставить вас драться. Я во всеуслышанье объявил вас лжецом, вором, предателем и трусом. И я несу ответственность за свои слова.

- Я убью вас! - Он оглядел людей, окруживших нас, и нахмурился. - Я не вижу здесь ни одного джентльмена. Кто будет нашими секундантами?

- Я готов драться без соблюдения формальностей.

Мачери на мгновение задумался.

- По виду вы уже как-будто взрослый и можете отвечать за свои поступки. Но я не хочу, чтобы меня обвинили в убийстве неопытного молокососа. Вы хоть немного знакомы с фехтованием? Ведь я наколю вас на шпагу как мотылька.

Я почувствовал, как кто-то потянул меня за рукав. Я оглянулся и увидел встревоженное лицо кабатчика Уиддигейта.

- У вас нет ни одного шанса, - прошептал он, - лучше бегите, пока есть время.

Я стряхнул его руку и повернулся к Мачери.

- К вашим услугам.

Мы двинулись к Фритчетскому лугу, расположенному с противоположной стороны от дороги. Один из горожан кинжалом провел на земле две линии на расстоянии десяти ярдов одна от другой. Согласно правилам поединка, мы должны были драться на этой площадке, ни в коем случае не заступая за линии.

Мачери принялся готовиться к поединку. Первым делом он снял с шеи большие овальной формы часы, изготовленные в немецком городе Нюрнберге. Затем сбросил богатый голубой камзол, ничуть не стесняясь того, что под ним оказался корсет из китового уса. Потом он снял и корсет и остался в батистовой рубашке, затейливо украшенной атласным шитьем. Наконец он снял башмаки и встал посередине площадки.

Сомневаясь в безукоризненной свежести моей рубашки, я ограничился тем, что снял лишь башмаки.

- В позицию! - вскричал мой противник.

Сразу же как только наши клинки скрестились, я понял, что этот поединок будет отличаться от тех, в которых я до сих пор участвовал. После первого же молниеносного выпада, который мне с трудом удалось парировать, мой соперник взялся за дело, методично прощупывая мою защиту. На губах его играла легкая улыбка. Без сомнения, он прошел курс фехтования в одной из лучших школ и по своему умению и классу не шел ни в какое сравнение с теми джентльменами, с которыми мне удавалось попрактиковаться во время моих странствий этой зимой. Он не отличался прямолинейной тактикой, которой, как отмечал Дом Басс, грешили многие англичане. Он в совершенстве владел отвлекающими финтами, а чувство дистанции и времени развиты у него были превосходно. Энергия и стремительность, с которой он наносил некоторые удары, напоминали мне тактику моего учителя. Я только защищался и не без тревоги размышлял о весьма возможном печальном для меня исходе поединка.

Я старался проявлять максимум осторожности, стремясь, чтобы моя шпага как можно реже соприкасалась с его клинком. Я много передвигался, так как заметил, что работа ног была его слабым местом. Его худые ноги не отличались пружинистостью, передвигался он несколько неуклюже и в результате этого иногда немного терял равновесие.

День был пасмурный, и поэтому ни одному из нас лучи солнца не слепили глаза. Я стоял спиной к Эпплби Корт и лицом к городу и видел как оттуда все прибывал и прибывал народ, некоторые верхом, некоторые пешком. Судя по всему, там уже знали о нашей дуэли. Неподалеку от нас на дороге остановилось несколько карет. Я сознавал, что шериф Кроппер уже наверняка тоже слышал о нашем поединке, и даже если я останусь цел, мои шансы незаметно скрыться очень невелики.

Единственным утешением для меня был сознавать явное замешательство, которое испытывал мой противник, встретив столь упорное сопротивление. Он этого, конечно, не ожидал. Один раз отступив, он сказал.

- Ну что же, мальчишка, кое-что вы действительно умеете. - Улыбка, однако не исчезла с его лица, и было ясно, что в конечном итоге схватки он абсолютно не сомневался. Он стал прибегать к более изощренным приемам нападения, меняя свою тактику так внезапно и часто, что я не знал, чего мне ожидать в следующее мгновение.

После каждой отбитой мною атаки он делал замечания, рассчитанные на то, чтобы выбить меня из колеи и лишить равновесия духа.

- Интересно, вы так же ловко выделывали бы ногами кренделя, если бы висели в петле на Уоппинг Стэрз? А теперь помолитесь Создателю, потому что через несколько мгновений я насажу вас на шпагу как куропатку.

Мои руки налились усталостью. Я ругал себя за то, что не упражнялся более регулярно. Не знаю, утомился ли мой соперник тоже. Похоже нет, ибо на губах его по-прежнему играла улыбка, а клинок легко и уверенно порхал вокруг моей шпаги. Я старался больше двигаться, надеясь таким способом утомить его. Я знал, что единственным моим шансом было применить коронный прием Дом Басса, которому он научил меня. Но минуты шли, и я все больше сомневался в том, что сумею это сделать. Прикосновения шпаги Мачери по-прежнему были легкими как дуновение ветерка, и он без труда уходил от моих попыток войти с ним в более тесное соприкосновение.

Один раз я заметил лицо Темперанса Хэнди, стоявшего чуть в стороне от толпы. Судя по всему, он прибежал сюда в большой спешке. На нем не было шляпы, дышал он тяжело и прерывисто. Лицо у него было как мел, а губы что-то шептали, должно быть он молился за меня.

Удобный случай провести прием предоставился мне так неожиданно, что впоследствии я никак не мог понять, как же я успел воспользоваться им. Думаю, Мачери решил покончить со мной, возможно он устал, так же как и я. Во всяком случае он неожиданно шагнул вправо и сделал выпад с такой энергией и яростью, каких до сих пор еще не проявлял в этом бою. Я отбил удар, но усталые мышцы моей руки приняли долгожданный сигнал: Мачери вложил чересчур много силы в этот удар. Наконец-то его рука словно застыла в напряжении. Я отвел его клинок вниз, как меня учил Дом Басс, молниеносно провернул кисть и - о мой благословенный и всемогущий учитель! Прием удался! Мачери вскрикнул от неожиданности. Впервые я увидел страх в его глазах. Его шпага медленно взмыла вверх над моей головой.

До сих пор во время схватки я смутно словно из-за плотной завесы слышал восклицания зрителей: «Осторожно, Роджер, держи его на расстоянии». Теперь воздух наполнился оглушительными криками. Толпа ревела. Вверх полетели шляпы. Некоторые от восторга пустились в пляс.

- Прикончи его, прикончи, - кричали горожане, которые знали, что по правилам дуэли теперь Мачери мог защищаться от меня лишь с помощью кинжала. На лице Мачери отразились отчаяние и страх. Он попятился назад до тех пор, пока спиной не уперся в плотное кольцо зрителей.

Я опустил конец шпаги.

- Мой противник, - заявил я, - только что подтвердил правдивость одного из моих обвинений. Он показал себя трусом.

Толпа одобрительно загудела и начала подталкивать Мачери вперед, пока он снова не оказался на площадке, ограниченной двумя линиями. Он обнажил свой кинжал. На лице его застыло выражение затравленного зверя.

Я имел право подойти к нему и прикончить. Я знал, что должен действовать быстро. От этого зависела моя жизнь. Я сделал шаг по направлению к нему, но потом остановился. Хладнокровно убить беззащитного человека? Я не мог этого сделать. У меня не поднималась рука. Если бы мы с ним поменялись местами, он не проявил бы по отношению ко мне милосердия. Это я хорошо знал. Тем не менее я отступил.

- Поднимите шпагу, - приказал я. - Что-то внутри подсказывало мне, что поступаю как глупец, что этот поступок может привести меня к гибели, однако я не мог себя преодолеть.

У Мачери был вид человека, который узнал о своем помиловании, уже стоя на эшафоте. Сначала в его глазах мелькнуло недоверие, потом оно сменилось, чувством облегчения. Он бросился за шпагой. Толпа осуждающе зашумела, на мгновение мне даже показалось, что сейчас люди бросятся к нам, чтобы предотвратить возобновление схватки. Я снова бросил взгляд на лицо Темперанса Хэнди. Мой бывший наставник одобрительно улыбался. Это меня ободрило. Я вспомнил, что прием, с помощью которого я обезоружил Мачери, имеет еще один вариант, и Дом Басс отрабатывал его со мною тоже. Если мне удастся снова заставить своего противника совершить ту же ошибку, я воспользуюсь этим уже по-другому.

Мы снова встали в позицию. Лицо Мачери выражало злобную решимость. Я оглянулся и увидел, что еще одна карета остановилась у развилки дороги, ведущей в Эпплби Корт. На ступеньке кареты стояла какая-то женщина. Похоже это была Кэти, но точно сказать я не мог.

- Вы позволили себе благородный жест, - произнес Мачери, уже приготовившись к атаке, - мне бы следовали поблагодарить вас, но коль скоро на кон поставлена моя жизнь, я постараюсь воспользоваться допущенной вами слабостью. Другого шанса у вас не будет. На этот раз я быстро покончу с вами. Защищайтесь!

Я услышал, как возбужденно зашептались зрители, когда наши клинки вновь скрестились. Сэр Невил не шутил. Движения его были стремительны и точны. Я лишь защищался, надеясь, что мне вновь представится случай провести свой коронный прием. Тем не менее иллюзий у меня не было - возможно я собственными руками отдал противнику победу и теперь должен был жизнью расплатиться за свое глупое великодушие.

Атаки сэра Невила носили теперь еще более изощренный характер. Я парировал их с огромным трудом. Пот заливал мне лицо, слепя глаза. Словно издалека доносились до меня голоса из толпы, умолявшие меня вновь обезоружить противника. Я продолжал выжидать, возлагая все свои надежды на случай.

Мне казалось, что прошла уже целая вечность. Я понимал, что не смогу долго обороняться. Нужно было что-то предпринять и сделать это быстро. И тут мне в голову пришла одна мысль. По замечаниям людей из толпы я понял, что шериф Кроппер уже прибыл, поэтому продолжая краем глаза следить за моим противником, я сделал вид, что встревожен присутствием шерифа и оглядывался назад, ища его взглядом. Мачери решил воспользоваться удобным случаем и сделал выпад. Он вложил в него всю свою силу и опять как и в первый раз я почувствовал, что он потерял равновесие и чрезмерно напряг руку, желая одним ударом сразить меня. Я вовремя сумел парировать этот удар и отбил его шпагу вниз, прижав ее к земле. На этот раз я не стал проворачивать кисть, а следуя наставлениям Дом Басса, легким поворотом рукоятки внутрь направил острие шпаги вперед. Я почувствовал, как оно встретило сопротивление и с силой вонзил его в грудь противника.

На лице Мачери промелькнуло выражение удивления, но тут же его черты исказила агония. Затем будто невидимая рука стерла с его лица всякое выражение. Он очень медленно начал падать вперед. Шпага, воткнувшаяся в землю, замедлила его падение. Казалось, тело никогда не опустится на землю.

Впервые за все время схватки толпа смолкла. Не слышно было ни звука. Все были протрясены неожиданной развязкой. Люди, стоявшие поблизости, бросились к телу. Зная, как глубоко вошла моя шпага, я не удивился, когда Уиддигейт произнес.

- С ним все кончено, Роджер.

- Отправился в ад! - крикнул кто-то. Не раздалось ни единого приветственного крика, и это удивило меня. Ведь во время нашей схватки эмоции толпы перехлестывали через край. Возможно, присутствие Кроппера отрезвляюще подействовало на собравшихся. В молчании толпы я почувствовал какую-то настороженность. На мгновение мой взгляд остановился на лице моего старого наставника: по щекам его текли слезы. Дальше события приняли такой молниеносный характер, что мне уже некогда было о чем-либо думать. Я увидел искаженной злобой лицо Кроппера, направлявшегося ко мне. Но в то же мгновение какой-то всадник направил своего коня прямо наперерез шерифу. Получив шпоры, лошадь громко заржала и взвилась на дыбы. Шериф и его помощники вынуждены были податься назад. Прежде чем я понял, что случилось, толпа подняла меня, и я оказался в седле, а несколько секунд спустя уже скакал по дороге в сопровождение двух верховых. Тут зрители наконец не выдержали и разразились бурными криками восторга и радости. Лица молодых людей, скакавших рядом, были мне незнакомы, но в их дружеских чувствах ко мне сомневаться не приходилось.

- Отличный был удар! - бросил мне один из них.

- Меня научил ему лучший фехтовальщик Европы, - тяжело дыша, ответил я.

Мы галопом скакали по дороге, а потом свернули направо. Я так торопился, что наверное проскакал бы мимо кареты, если бы стоявшая на ее ступеньках женщина не замахала мне рукой. Тогда я оглянулся. Это была Кэти! Лицо у нее было очень бледное и взволнованное, но глаза говорили о том, как она рада за меня. Я резко натянул поводья, чтобы остановиться, но один из моих спутников ткнул мою лошадь хлыстом в бок, и она снова пустилась вскачь.

- Нам грозит опасность! - крикнул он. Мне только и оставалось, что махнуть Кэти рукой. Надеюсь, она правильно все поняла.

Однако нас как будто никто не пытался преследовать. Мы проехали несколько миль в направлении на юг и добрались до развилки дороги. Под стрелкой, указывавшей на запад, было написано название «Ньюнхэм». Мы остановились, и один из моих новых друзей сказал извиняющимся тоном.

- Здесь я должен повернуть назад. Моя милая женушка как раз сейчас рожает и ничто за исключением дуэли или казни колдуна не могло бы заставить меня покинуть ее в эти часы. Думаю, на этот раз у нас родится мальчик. Ты ведь проводишь нашего гостя, Фитц?

Другой провожатый немного старше меня самого сказал.

- Разумеется, я это сделаю. Возвращайся к Софи, Джек. Уверен, что в этот раз у вас будет мальчик. Ведь три дочки у тебя уже есть.

- Советую вам не ехать до Ньюнхэма, а свернуть на Годершемскую дорогу. Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание. Удачи вам, Близ. Сегодня вы неплохо потрудились для правого дела. Если это будет сын, назову его Льюком.

С моим оставшимся спутником мы проскакали еще несколько миль, не встретив никого кроме какого-то фермера на телеге. Я не испытывал ровно никаких эмоций, словно это не я только что убил человека, Быть может, это объяснялось усталостью, которая начала сказываться: у меня изрядно болели мышцы рук и спины. А может я так долго мечтал о дуэли с Мачери и так сильно ненавидел своего врага, что его смерть казалась мне справедливой и заслуженной. Во всяком случае я не испытывал никакого раскаяния. Перед моим мысленным взором на ступеньках своей кареты стояла Кэти и прощально махала мне рукой. Увижу ли я ее когда-нибудь? Я испытывал такую физическую и моральную усталость, что готов был верить самым мрачным предчувствиям.

У моего спутника были огненно рыжие волосы и на редкость милая улыбка. Когда мы добрались до перепутья на опушке густого леса, он остановил своего коня и указал направо.

- Боюсь, что здесь я должен вас покинуть. Держите путь на запад и к вечеру вы уже далеко минуете Лондон. Какие у вас планы?

- Собираюсь как можно скорее покинуть Англию. Здесь мне грозит смертельная опасность. Я собираюсь ехать на Восток.

- На Восток? Вы хотите сказать в Китай? Или в Индию? - Эта новость чрезвычайно взволновала его. - Больше всего на свете хотелось бы мне отправиться в эти края! Но я не могу оставить мать и сестер. У нас три фермы и все хозяйство на мне. Кручусь как белка в колесе. - Он с завистью посмотрел на меня. - Что бы я только не отдал, лишь бы оказаться на вашем месте. Вся Англия услышит о том, что вы сегодня сделали. Это только начало отмщения за муки тех несчастных, которых сегодня повесили. То, что происходит сейчас в нашей стране, позор для нас всех. Я не побоюсь сказать это кому угодно. Когда-нибудь мы с вами еще встретимся. Я очень надеюсь на это. Хотелось бы, чтобы это случилось где-нибудь на Востоке.

Узнав, что я только накануне ночью прискакал из Лондона, он настоял на том, чтобы мы поменялись лошадьми.

- Берегите старину Джереми, - попросил он, - это мой любимец. Отличный конь! Вы оставите его у моего дяди сэра Энтони Бейзинга, который живет поблизости от Танбридж Уэллз, а он предоставит вам ночлег и даст свежую лошадь. Отличный человек, правда, немного ворчлив. Сочините для него какую-нибудь историю, но правду не говорите.

- Благодарю, - сказал я. Поразительно, как люди старались мне помочь, понимая всю степень риска, на который они шли. - Не знаю, что побудило вас так поступить, но я вам очень признателен.

- Вы спасли мою жизнь, - он громко рассмеялся, увидев мой недоуменный взгляд. - Рано или поздно я не вынес бы соседства этой скотины Мачери и вызвал бы его на поединок, а как я сегодня понял, у меня не было ни единого шанса выстоять против него. Так что разделавшись с ним сегодня, вы в самом деле спасли мне жизнь.

- Где будет жить семейство Лэдландов?

- Полагаю, на одной из своих ферм. Берчаллз Ист Фарм великолепное место. Я там бывал. Около ста акров земли, каменный дом, рядом небольшая речка. Разумеется, с, Эпплби Корт сравнивать нельзя, но устроиться там можно неплохо. Надеюсь, со временем королева исхлопочет им прощение.

Новый приятель взобрался на моего усталого коня и весело произнес.

- Вспомните обо мне, когда будете в Китае, Близ. Ведь мне здесь придется коротать время в обществе лошадей, коров и кур. У меня даже девушки нет. Как вы думаете, обратит на меня Кэти Лэдланд внимание? - Он подмигнул мне. Представляю, какую физиономию скорчит наш старый король, когда ему сообщат о том, что произошло сегодня.