Я возвращаюсь в редакцию почти вприпрыжку. Должно быть, такой же энтузиазм чувствовали журналисты, освещавшие в печати «Уотергейт» – один из крупнейших политических скандалов в истории Соединенных Штатов.

– Айви! – командует Саймон, швыряя на мой стол пресс-релиз. – Нам не хватает материала для тридцать девятой страницы. Займись этим, ладно?

Я читаю заголовок: «Вниманию доноров: изменилось расписание работы пункта сдачи крови».

Тяжело вздохнув, я начинаю набирать текст, сообщающий, что все желающие сдать кровь в здании библиотеки в Чайлдуолле должны прийти туда к двенадцати, а не к двенадцати тридцати, как объявлялось раньше.

Внезапно до меня доходит, что вокруг непонятный гул и суета. Похоже, стряслось что-то серьезное!

– В чем дело? – спрашиваю я Джулса (он работает за соседним столом).

Джулс указывает на экран одного из телевизоров. Би би-си передает очередной репортаж о захвате заложников – об этом уже три дня пишут во всех газетах и рассказывают в каждом выпуске новостей.

– Только что в Судане освободили первую партию заложников. Как выяснилось, кто-то там из наших мест. Этим занимается Грэхем, – поясняет Джулс.

Я поворачиваю голову и вижу, что Грэхем неистово барабанит по клавиатуре, плечом прижимая к уху телефонную трубку. Вот счастливчик! Парень работает здесь всего лишь на год дольше меня, но ему дают такие материалы, словно разница в стаже у нас лет двадцать! Вздохнув, я снова перевожу взгляд на телеэкран.

– Одна из освобожденных сегодня утром заложниц – сорокадвухлетняя Джанет Харпер из Ланкашира, сотрудница гуманитарной организации, – говорит корреспондент. – Суровые испытания начались для нее три дня назад, когда женщина была захвачена группой вооруженных людей неподалеку от лагеря гуманитарной миссии в Дарфуре.

Да, это, несомненно, стоящий материал... Везет же Грэхему!

– У нас в студии сейчас находится Джек Уильямсон, исполнительный директор базирующейся в Великобритании благотворительной организации «Будущее Африки», сотрудницей которой является мисс Харпер...

Я застываю с широко раскрытым ртом. Это же Джек! Мой Джек! Джек – которого я только что обвиняла во всех смертных грехах!

– Мистер Уильямсон, общались ли вы с Джанет Харпер после ее освобождения? – спрашивает ведущий.

Джек, похоже, несколько дней не брился и чертовски устал, но он по-прежнему так сногсшибательно выглядит, что любую монахиню заставит поколебаться в правильности профессионального выбора.

– Да, – кивает Джек. – Я говорил с ней около часа назад.

– И как она себя чувствует?

– Физическое состояние Джанет не вызывает опасений, но, как вы понимаете, сейчас она переживает психологический шок. Джанет находится в госпитале, где ей оказывают необходимую медицинскую помощь.

– Многие сейчас критикуют вашу организацию за то, что вы вовремя не отозвали сотрудников из зоны конфликта...

– Да, знаю. Мы очень внимательно наблюдали за обстановкой в Судане и были серьезно обеспокоены тем, как развиваются события. Я беседовал с руководителем проекта, в рамках которого работала Джанет, за два дня до ее похищения, и мы пришли к соглашению, что наши сотрудники вернутся домой, если ситуация продолжит ухудшаться. Я глубоко сожалею, что мы недооценили серьезность происходящего...

Тут сюжет заканчивается, и я пулей лечу к столу начальника.

– Саймон! – умоляю я шефа. – Пожалуйста, отдай мне эту статью!