– Он что, с ума сошел? – раздался изумленный шепот в толпе.
Димка вышел на положенное место, неловко опустился на колено.
– Господин Хыгр! – прогремел король, – Отныне начальником моего сыска становитесь вы! Найдите убийцу господина Шарля.
– Да! – рявкнул Димка.
– Кто мог убить его?
– Моя не знать!
– Прежний хоть хумансом был, пусть и ненормальным, – простонали сзади, – а этот и вовсе яггай…
– Яггай? А я думал они вымерли.
– Видимо, не все…
– Да и пусть – проговорил кто-то, – Этот особый сыск – личная королевская игрушка, толку от него никакого. Пусть хоть свою лошадь начальником делает…
– Клянешься ли ты верно служить своему королю, всеми силами искать преступников, доносить о готовящихся преступлениях?
– Да! – Димка вскочил на ноги.
– Да здравствует король! – рявкнули за спиной.
– Хыррр хырр хырррр! – поддержал бодрым ревом Димка.
– Он же почти не говорит, – простонал все тот же пессимистический голос, – Как он будет работать?
Король встал было со своего трона, но тут вспомнил об одной мелочи.
– Граф Анри, введите нового начальника в курс дела.
– Слушаюсь, – энтузиазма в голосе гоблина Анри не было ни на грош, к тому же именно он оказался обладателем пессимистических настроений.
Димка осмотрел толпу. Начальник королевской полиции, судя по выражению лица, мысленно матерился, герцог Алекс задумался над тем, как ему расследовать заговор, о котором знал только ныне покойный господин Шарль, и вообще неизвестно, существовал ли заговор или господин Шарль все-таки двинулся умом перед смертью. Военный министр Грегуар был спокоен как танк. В толпе Димка увидел зомбика в шарфе цветов городской полиции. Тот поймал взгляд и подмигнул.
В управлении королевской полиции граф Анри завел Димку к себе в кабинет и долго молчал. Судя по всему, мысленно произносил все то, что хотелось бы произнести, но не позволило то ли воспитание, то ли незнание, чего можно ожидать от огромного лохматого монстра.
Затем новый начальник выдал краткий инструктаж, прозвучавший как пояснение для идиота – постоянно повторял "Ты меня понимаешь?" – и заключавшийся в следующем.
Димка, как начальник особого королевского сыска, должен был заниматься расследованием тех преступлений, на которые ему укажет лично король. Если "господин Хыгр" – прозвучало как грязное ругательство – будет не занят исполнением королевских поручений, то он, граф Анри, имеет право использовать его для расследования любых преступлений, которые посчитает интересными для уважаемого господина начальника. Например, расследование контрабанды оружия и поиск Летучего Мыша достались господину Шарлю в момент вынужденного простоя, а вот поиск Сапожника – приказ короля. Сейчас он, господин Хыгр, занят поисками убийцы господина Шарля, поэтому он, граф Анри, новых приказов ему пока не даст. Поэтому идите господин Шарль, тьфу, господин Хыгр, пока я вас не вызову…
Из-за двери, закрывшейся за Димкиной спиной, раздался звон разлетевшегося по стене стакана и невразумительный рык.
На выходе из управления Димка был обладателем серебряного жетона начальника особого королевского сыска – восьмиугольник с теми же петлей, топором и короной и непонятной надписью – нескольких злобных взглядов от "счастливых" сослуживцев и богатой коллекции ругательств, прозвучавших, когда все думали, что он не слышит.
В управлении была разъездная карета, которая и довезла Димку до дома.
Суматоха утихла, встретившаяся на лестнице хозяйка дома поздравила Димку с новым назначением, сообщила, что господин Арчибальд уже занял квартиру, но благородно оплатил проживание и его, а также хозяйка вручила Димке забытые им документы, которые она уже давно оформила. Вот было бы здорово, если бы его остановил полицейский патруль для проверки документов. Интересно, жетона бы им хватило? Или все-таки потащили бы в участок для установления личности?
В спальне, глядя на лежащее под простыней тело, мрачно сидели Жозеф и дедушка Арчибальд. Жозеф скорбно молчал, дедушка тихонько бормотал, то ли молитвы, то ли ругательства. Димка неловко постоял в дверях и тихонько убрался на кухню, приготовить перекусить. Горе горем, а есть-то хочется…
На запах жареного мяса в кухню пришел Жозеф, уселся за стол и закурил трубку. Димка пододвинул ему тарелку с мясом и хлебом. Черный эльф задумчиво переложил ломти хлеба кусками мяса, сложил получившийся гипербутерброд аккуратной башенкой и отставил в сторону. Чего он так расстраивается?
– Зачем твоя…?
Из возможных выражений скорби в Димкиной лексиконе было только слово "плакать". Но Жозеф не плакал. К счастью, он понял вопрос.
– Чарльз был другом. У черных эльфов мало друзей.
– Твоя называть его не так. Зачем?
Жозеф рассказал.
И Шарль и Жозеф были родом с острова, о котором уже как-то рассказывала, том самом, где сильны традиции кровной мести. Традиция эта, оказывается, пошла как раз от черных эльфов, которых всегда было слишком мало, чтобы прощать убийства соплеменников. Соответственно относились к ним в Этой стране, как в Италии к сицилийцам, и дружеские отношения завязывались только с жителями того же острова. Поэтому остров жил немного обособленной от остальной страны жизнью и местные жители разговаривали на своем языке, соответственно и имена произносили по своему.
Жозеф рассказал, что черные эльфы тяжело сходятся с другими людьми – из-за вечных подозрений в следовании традициям мести – поэтому друзья у них появляются только в детстве и юности. У Жозефа, давно уехавшего с острова и ставшего антикваром, из всех друзей в живых остался только Шарль. А теперь и вовсе никого…
Что-то Жозеф все-таки недоговаривал, создавалось впечатление, что он почему-то считает себя виноватым в смерти господина Шарля, но понять почему Димка не мог.
В дверь постучали. За разговором наступил вечер, видимо, приехали за телом.
Димка открыл. На пороге стояли два унылых эльфа в розовой одежде.
– Где тело?
Димка посторонился. Эльфы забрели в спальню. Следом заглянул Жозеф.
Эльфы вяло поругались с дедушкой Арчибальдом на тему, обмывать тело или не стоит. Обязательной традицией обмывание не являлось, поэтому оплачивалось дополнительно. Скупердяю-дедушке это не показалось необходимым. В итоге сошлись только на лице.
Эльфы откинули простыню, аккуратно стерли с желтого застывшего лица – Жозеф тяжело вздохнул – полоску крови, вытекшей изо рта, и начали грузить тело в гроб, стоявший на носилках. Гробы в мире Свет были похожи на длинные прямоугольные ящики, с боковыми ручками. Розового цвета.
Вместе с телом в гроб уложили и простыни, залитые кровью. Хотя дедушка Арчибальд порывался их собрать и отстирать.
Скорбная процессия двинулась на улицу, к стоящему у крыльца катафалку, того же мыльно-розового цвета. Впереди четыре эльфа тащили гроб, сзади ковылял дедушка Арчибальд, за ним плелся Димка.
При погрузке гроба, что-то пошло не так и, к испугу немногочисленных прохожих, которым так уж необходимо было темным вечером шататься по улице, косорукие эльфы уронили гроб на мостовую.
Тело несчастного господина Шарля выпало на землю, явив отчетливо видимые при свете наддверного фонаря огромные пятна крови на продырявленном мундире.
Дедушка Арчибальд взвыл и попытался убить эльфов своей верной палкой. Димка еле-еле удержал его.
Тело положили в гроб, гроб установили в катафалк, усадили рядом ругающегося дедушку. Димка шел сзади и думал, что эти похороны и без розового катафалка напоминают клоунаду.
Кладбище находилось в черте города за высокой каменной стеной. В вечернем свете, с огромными деревьями и низкими крышами подземных склепов выглядело оно крайне мрачно. Общее впечатление не портила даже та самая "отпевальня", разумеется, веселенького розового цвета. По обе стороны отпевальни возвышались терриконы каменного угля, делая ее похожей на гламурную котельную.
Внутри здания было довольно-таки мрачно, все-таки место для покойников. Узкий длинный зал, в одном боковой стене – дверь входа, в другой дверь, так сказать, выхода. За ней, как просветили Димку, находился местный крематорий. Над дверью изображена та же длинноногая девочка, которыми расписаны местные церкви. Она многообещающе улыбалась и приглашающим жестом указывала на дверь в крематорий.
Димка вздрогнул и отвернулся.
По обе стороны зала – небольшие ниши, только чтобы поместился гроб и два-три безутешных родственника.
Гроб с телом господина Шарля внесли в одну из ниш, поставили на помост, рядом на специальной лавке устроился дедушка Арчибальд. Нишу завесили шторами.
Димка уселся на лаву, стоящую у ниши. Внутрь нельзя, но рядом сидеть можно…
Спокойно посидеть не удалось. Пробегавший мимо тролль-священник притормозил, оглядел Димку и поинтересовался, относится ли он вообще к церкви? Услышав "нет" – Димка надеялся, что священник после этого отстанет – тролль просиял и решил вывести закоренелого язычника из мрака невежества. После чего начал грузить Димку основами местной религии.
Ночь обещала быть долгой…
К утру у Димки в голове осталось из продолжительной лекции немногое. Местная вера, по его мнению, была абсолютно шизофренической.
Начать с того, что здешний бог – один, а как же – был женщиной. Почему именно ею, не объяснялось. Почему служат богу, то бишь богине, одни мужчины Димке было интересно, но вразумительно задать вопрос он не смог, а священник его не понял. Ну или сделал вид.
Изображать богиню нельзя, поэтому никаких ее изображений нигде и нет. А все эти девчонки, которые изображены везде и всюду – суть нечто вроде местных ангелов. Ангелов этих великое множество, у каждой свое имя, внешность и специализация. Поэтому молятся каждой из них в разных случаях. Подробностей Димка не запомнил, в память запали только ангелица-троллиха, избавлявшая от зубной боли и ангелица-мышанка, покровительница техники и ремонта.
С молитвами к самой богине обращаться рекомендовалось только в одном случае – при сомнении в выборе пути. Как оказалось, после смерти человек оказывается возле двери, за которой находится либо рай либо ад. Зависит это только и исключительно от пути, которым человек шел в жизни. Напрягать и заставлять Богиня никого не собиралась, хочешь иди по пути в рай, хочешь – по пути в ад. Это твой выбор.
Подробности о рае и аде, а также есть ли в мире Свет кроме ангелов черти с дьяволом – а также какого они пола – Димка не узнал, в эти мелочи священник не захотел вдаваться.
Напоследок, тролль – отец Кристоф – хлопнул Димку по пока не зажившему плечу – с-с-святой отец… – и посоветовал пойти в ближайшую церковь и войти в состав верующих. Процедура, необходимая для этого, опять-таки не описывалась, так что Димка решил отложить посвящение до момента, когда он точно узнает, что его ждет…
В круглое окно над дверью проник красный луч рассвета. Хмурые помощники – уже не эльфы, три человека и зомбик – вынесли гроб с телом господина Шарля из ниши и внесли его в крематорий. Димка и притихший дедушка Арчибальд просмотрели, как огонь, под громкую молитву отца Кристофа, пожрал и гроб и тело. Пепел ссыпали в небольшой железный ящичек – квадратный и мрачно-зеленый, похожий на ящик для снарядов – и торжественно вручили Димке, видимо, побоявшись, что дедушка Арчибальд под этим грузом переломится.
На выходе из церкви Димку с теплым ящиком перехватили эльфы-гвардейцы. Они показали ему, куда отнести урну.
Фамильного склепа у господина Шарля на местном кладбище не было, в общественном хоронить его не стали. У королевской полиции был, оказывается, собственный склеп, где предполагалось хоронить сотрудников. Правда, из-за того, что у большинства умирающих сотрудников в столице были семьи, а значит и фамильные склепы, господин Шарль оказался первым, кого поместили в этот склеп.
Склеп и внутри и снаружи был точной копией земного склепа, разве что ниши были поменьше – не под гробы, а под здешние урны.
Димка впихнул урну в показавшуюся ему наиболее удачную нишу, эльфы, под ругательным руководством дедушки Арчибальда, повесили тяжелую медную табличку с именем. В слове "Шарль" было четыре звука и семь букв, вот как учиться грамоте с таким языком?
Постояли, помолчали. А что стоять? Работать надо?
Традиции поминать усопших в мире Свет не было, народ потихоньку разошелся кто куда.
Димка поймал извозчика и вместе с дедушкой Арчибальдом уехал домой.
Сегодня начинается его работа в новой должности.