Габриель вздрогнул и открыл глаза. Сон. Это все сон. Только отчего-то рядом маячил все тот же иллюминатор, а за ним такая же чернота. И в черноте что-то вспыхивало. Одна из вспышек пронеслась мимо иллюминатора, расширилась до ослепительных размеров и ударилась куда-то в борт транспортника, дальше его кресла.

Космолет качнуло. По салону пронесся дружный многоголосый визг. Габриель уже понял, что происходит, но визжать по этому поводу не собирался. Пальцы нащупали стопор. Пристяжной ремень допотопной конструкции мягко соскользнул с плеча. Священник попытался встать.

Под истеричные вскрики корабль качнуло снова, и следователь едва удержался на ногах, чуть не вмазавшись носом в переднее сиденье. Придерживаясь за спинки и не обращая внимания на царящий вокруг хаос, священник-следователь двинулся к отсеку управления.

Капитан корабля и второй пилот были на месте. Помимо них в салоне управления возле пульта толпилось еще полтора десятка человек. Габриель прикинул размеры транспортника и пришел к выводу, что здесь собралась половина команды корабля, если не больше.

Над пультом полусферой нависал огромный экран. На нем разворачивался для нового маневра юркий черный корабль. Плазменные пушки атакующего борта нещадно палили по транспортнику.

— Господин священник, — поднялся навстречу второй пилот, — пожалуйста, вернитесь на свое место.

— Что происходит? — Габриель решил не замечать его, обращаясь напрямую к капитану.

Капитан мрачно кивнул на экран:

— Сами не видите?

— Вижу. Кто это? Пираты?

Первый снова кивнул.

— Мы поймали их на радаре, хотели уйти, но у них пеленг лучше. Они увидели нас и пошли на перехват. Догнали мгновенно. Приказали сдать корабль и груз. Я пытался улизнуть, они атаковали.

Габриель нахмурился. Транспортник в очередной раз тряхнуло. Боевой черный корабль наматывал круги вокруг тяжелого неповоротливого космического грузовика и обстреливал — шутя, словно ребенок в песочнице игрушечных солдатиков.

— На что вы надеетесь, капитан?

Первый промолчал, вперив взгляд в приборную панель.

— Господин священник, — вклинился в разговор второй, — прошу вас, вернитесь на место. Мы разберемся с этой проблемой. Это наша проблема.

— Черта с два! — взорвался священник-следователь. — Там люди. Живые люди. И они сейчас погибнут, потому что вы пытаетесь сделать невозможное. Зачем?

Он говорил для всех, но ко второму так и не повернулся, продолжая смотреть на первого. А тот глядел на датчики скоростей и мощностей, которые зашкаливали на максимуме, не имея возможность сделать для спасения корабля хоть что-то.

— Это ваши пассажиры, — надавил Габриель.

— Да, — заговорил капитан, отрывая взгляд от приборов. — Но я в первую очередь транспортник. Я отвечаю за груз. Знаете, что со мной сделают, если груз не долетит до Земли?

— Там люди.

— Я отвечаю за груз.

Капитан смотрел на него с бараньим упрямством, но священник был сейчас не менее упрям.

— И за людей. Вы сейчас ничего не сделаете для спасения груза. И для спасения людей. Даже для спасения собственной жизни.

— Что вы предлагаете?

Габриель посмотрел на экран, сощурился.

— Кораблю мы проиграем в любом случае. Подпустите их ближе и дайте взять нас на абордаж.

Над пультом повисла тишина. Габриель чувствовал на себе взгляд полутора десятков пар глаз. Второй пилот судорожно сглотнул.

— Вы с ума сошли, — прошептал капитан, но в полной тишине его услышали все.

— Я трезво смотрю на вещи, — покачал головой следователь. — Вы оказали сопротивление. Они уничтожат нас так и так. Но против корабля у нас нет шансов, а против тех, кто внутри, — немного больше.

— Немного больше или ничего. — На лице капитана возникла мрачная ухмылка. — Замечательные шансы. Хорошо, командуйте. Насколько я понимаю, в обращении с оружием и в тактике рукопашного боя у вас навыков побольше, чем у меня. Иначе шансов у нас немного меньше, чем ничего.

— Немного больше, — смягчаясь, повторил Габриель. — И не сочтите за труд воспользоваться громкой связью и успокоить людей.

Как они добрались до выхода, Васис не смог бы припомнить, даже если бы очень постарался. В дверях лифта его встретил другой охранник. Лицо его вытянулось, словно ослиная морда, но закричать или сделать что-то он не успел. Из-за плеча техномага высунулось лучевое ружье. Охраннику шарахнуло лучом четко между глаз. Бесчувственное тело грохнулось на пол.

— Откуда оружие? — повернулся к сокамернику Владимреску.

— Не спи, — отозвался мужичок. — У верхнего отобрал. А то, что у этого, — твое. Держись за мной. Пошумели, сейчас начнется.

Дальше Васис помнил смутно. Потому что обещанное началось. Они куда-то неслись, сокамерник стрелял и грязно ругался на охрану, тюрьму, техномага, с которым решился бежать, и на судьбу вообще. Васис не спорил и не сопротивлялся, а тупо спешил следом. В голове от этого бега кроме брани, стрельбы и взмыленной спины мужичка ничего не осталось. Хотя нет. Еще в памяти крепко засела прорезь от заточки на рубахе убитого им охранника. Под одеждой мертвого мелькало живое тело в татуировках.

Сознание включилось около водосточного люка, где-то в районе тюремных ворот, когда бывший сокамерник перестал справляться с натиском охраны и заорал, чтобы техномаг начал стрелять, а не щелкать челюстью. Васис послушно надавил на спуск, потом еще раз, и еще, и снова.

Потом накатившая волна горячки захлестнула сознание, и из жизни и памяти о ней выпал еще один значительный кусок.

В себя техномаг пришел оттого, что его тянули за плечо, вначале вниз в круглое отверстие люка, а потом по узкому грязному туннелю. Палец залип на спусковом крючке, посылая в никуда лучи, а рядом звучал голос сокамерника. Звучал мягко, успокаивающе. И Васис отпустил спусковую скобу и снова побежал куда-то, не разбирая дороги, а видя только спину сокамерника.

Откуда взялись силы, Васис не знал. Он даже не задумался о том, что его гонят страх и отчаяние, просто бежал так быстро и так долго, как не бегал никогда. Задыхался и всхлипывал, падал, поднимался, но продолжал бежать до тех пор, пока тоннель не закончился. Впереди, на выходе, показалась окраина города.

Край столицы был не таким презентабельным, как центр, где находился космопорт, правительственные здания и гостиницы, где кипела жизнь. Васис знал тот кусок столицы Паладоса, дорогу от него до офисного здания-гиганта и само здание «Сюи Де Манн Клан». Знал и ненавидел за провинциальность, грязь и отсталость. Теперь же перед ним предстали настоящие трущобы.

В другой раз он выдал бы на это что-то скабрезно-брезгливое, но не теперь. Сейчас Владимреску радовался этим развалинам. Держась за спиной бегущего впереди сокамерника, он навернул несколько кругов по здешним улицам. Хотелось спросить, зачем они бегают, меняя направление, практически на одном месте, но сил не было.

Потом мужичок сбавил темп и свернул в какую-то подворотню. Сбиваясь с ног, Васис устремился за ним, притормозил. Но бывший сокамерник грубо пихнул его в сторону. Васис пролетел вниз, только на середине лестницы сообразил, что кубарем катится по ступеням в подвал. Упал, встал на ноги. В спину снова пихнули.

Владимреску отступил с дороги. Мужичок-сокамерник поспешно запирал за ними ветхую дверь. Повернулся, посмотрел затравленно и тяжело выдохнул:

— Всё.

И только тогда Васис шагнул в сторону, рухнул на пол и, захлебываясь, задыхаясь, заплакал.

* * *

Габриель стоял возле внутренних ворот стыковочного шлюза и ждал. Руки оттягивали два плазменных ружья. Рядом замер капитан, из-за его плеча выглядывал второй пилот. Следом за ними выстроилась практически вся команда, вооруженная чем попало.

— Когда откроют, — тихо распоряжался Габриель, — ждите приказа. Без приказа никто не стреляет. Главное — не поддаться панике. Это понятно?

Сзади нестройно замычали.

— Тихо, — распорядился капитан и тут же повернулся к Габриелю. — Извините. Разумеется, командует один.

Снова установилась тишина. По ту сторону проскрежетало по обшивке. Но мягко, без стрельбы. Клацнуло. Транспортник вздрогнул и замер.

— Стыкуются, — пискнул кто-то сзади.

— Молчать, — сквозь зубы прошипел капитан.

Снова клацнуло. Потом загудело. Кто-то громко выдохнул. Габриель не стал ничего говорить. Не время. Просто стоял и ждал. За закрытыми воротами зашипело, впуская в шлюзовую камеру воздух. С таким звуком заполняется вакуум. Габриель приподнял руки, чуть опущенные под тяжестью оружия.

— На изготовку, — шепнул капитан назад и снова виновато покосился на священника-следователя, которому сам отдал бразды правления.

Но тот не отреагировал, молча смотрел на изогнутый стык между створками ворот. Плотно подогнанные, они сейчас начнут расходиться, между ними возникнет щель, превратится в брешь. Створки развалятся, открывая ожидающих у ворот шлюза защитников транспортника. И тогда они откроют огонь. Главное — успеть первыми, до того как нападающие что-то сообразят.

Отпора они не ждут. Им же не сопротивлялись, только убегали.

Габриель глубоко вздохнул, закрыл глаза, готовя тело к бою. Зажужжали створки открывающихся ворот шлюза. Вот сейчас. Священник открыл глаза. Но вместо врагов из бреши повалил клочковатый, низко стелющийся белый дым. Он не успел понять, что происходит. Не успел сообразить, почему все так замедлилось. Почему рука двигается так неторопливо, отчего выстрелы мимо цели. Не понял, где цель и почему вокруг туман. Только почувствовал, что стреляет уже в потолок, потому что медленно-медленно падает.

Газ, проползло в голове вяло. Они пустили газ.

Больно ударило по спине и затылку, сквозь белый дым проступили черные пятна. Из тумана, окутавшего все вокруг, стали возникать вооруженные фигуры в респираторах. Потом все померкло.

Первое, что священник почувствовал, когда вернулось сознание, было жжение. Жгло носоглотку и легкие, в горле свербело. Габриель открыл глаза. Он лежал на полу возле ворот шлюзовой камеры. Туман выдуло, в распахнутые ворота колонной по одному загоняли последних пассажиров.

— Этих, — раздался неподалеку резкий незнакомый голос, — продадим на Устеракском невольничьем рынке. Команду оставим здесь. Все перегрузили?

— Все, — отозвался мягкий послушный голос.

Таким хорошо сказки детям читать, подумал Габриель, во всяком случае, здесь он явно не уместен.

Священник повернулся на бок, попытался подняться, вдохнуть чуть глубже, но тело ослабло, а от свежего воздуха жжение в груди усилилось настолько, что он закашлялся. Горло драло, словно он проглотил кусок наждачной бумаги, кашель рвался наружу чуть не до тошноты и не останавливался.

Габриель поднялся на колени и огляделся. В стороне стояли двое. Один толстый, гладко выбритый, розовощекий. С наметившейся лысиной и мягкими глазами.

Второй черный. Это первое слово, которое приходило на ум. Черным было все. И злые глаза, и волосы, и нагло топорщащаяся борода. И в одежде капитан черного корабля — а в том, что это капитан, Габриель уже не сомневался, — тоже придерживался черных тонов.

— А священника куда? — мягким голосом поинтересовался толстый.

— С собой, — резко отозвался черный капитан. — За него можно получить неплохой выкуп.

Габриель все же поднялся на ноги и стоял теперь пошатываясь. Ноги подгибались. Неимоверно тяжелое в неожиданных местах тело качало из стороны в сторону.

— Я священник-следователь Церкви Света, — негромко проговорил он. — Никто никогда не брал в заложники священников-следователей. Лучше убей на месте.

— Не дождешься, — расхохотался черный капитан. — За тебя денег не пожалеют. И не только денег. Я даже представить боюсь, что смогу выторговать для себя и своих ребят за твою священную жизнь. Не могу же я вас отпустить, батюшка.

— Священников не берут в плен, — уперто повторил Габриель. — Это закон.

Глаза черного капитана сузились. Борода разъяренно дернулась.

— В патрулируемой части галактики, может, оно и так, но здесь мы живем по своим законам. Более того, ни ваша дурная Церковь, ни техномаги, ни тем паче местные правители не в силах со мной тягаться. Поэтому мне плевать на твои требования, брат как-там-тебя. Попался, так сиди и молчи в тряпочку. А то права качает. Никто, видите ли, никогда священников Церкви Света в заложники не брал. Ну так я буду первым, — и повернувшись к толстяку, бросил: — Тащи его в мою каюту.

— Никто никогда не брал священников Церкви Света в заложники.

Офицер паладонийской полиции был удостоен личной аудиенции правителя Ксая, но радости от подобной чести не испытывал. Скорее наоборот, ждал грома среди ясного неба. И предчувствия его не обманули. Грома, правда, пока не было, но тучи уже загустели, как кисель, и натужно рокотали, как старый перегруженный транспортник.

При взгляде на послание, подписанное местными бандитами и требующее выкуп от Церкви Света за их священника, внутри все похолодело. Лоб покрылся испариной, а китель на спине намок, словно из сгустившихся над головой туч уже ливануло.

— Никто и никогда, — повторил офицер.

— Не пудри мозги. У меня сейчас забота, как с кучерявым Гером не поцапаться. Его джентльмены удачи уже два дня около нашей планеты ошиваются. Надеюсь, тебе объяснять не нужно, что это за сила? У Гера и корабли, и сотни бойцов, и оружие самое что ни есть современное. А у меня? А у меня — ничего нет. Федеральных войск нет, техномагов нет и Церкви Света нет. Один завалящий священник, и тот пропал в шахте. Ты отвел его туда, а теперь это, — Ксай кивнул на бумагу, — принесли оттуда.

Правитель встал и грозно поглядел на офицера, что сидел возле его стола на краешке кресла.

— Далее. Ты занимался этими техномагами. Где они?

— Двое в тюрьме, один сбежал.

— Сбежал? — вытаращился правитель.

— Так точно!

— Как?

— Пока не ясно… но мы ищем.

— А оставшиеся двое.

— Погибли, — опустил глаза офицер. — Убиты сокамерниками. Вы же понимаете, какое отношение у криминалитета к техномагам.

— Понимаю.

Правитель потер ладони. Заложив руки за спину, прошелся по кабинету туда-сюда. Замер, покачался с носка на пятку, потом сделал еще несколько шагов и уселся перед офицером прямо на край стола.

— Вот что, — произнес он вкрадчиво. — Того, которого упустили, надо найти. Понимаешь, что с нами со всеми будет если… м-да… Ну, ты понимаешь. Нельзя, чтобы он добрался до своих техномажьих начальников, иначе нам крышка.

— Мне что, его во всепланетный розыск дать и космопорт перекрыть? — чуть не всплакнул офицер. Он почувствовал, как вот прямо сейчас становится крайним, и ощущение оказалось не из приятных.

— Заметь, это не я сказал. А так, хорошая у тебя идея. — Правитель особенно выделил это «у тебя» и пристально поглядел на офицера. — Верно реализуешь, сделаю генералом.

Грозовая туча, недовольно ворча, кажется, проходила стороной. Хотя в любой момент могла сместиться и загрохотать, полыхая молниями.

— А что со священником? — осторожно поинтересовался полицейский.

— А что со священником? — эхом повторил правитель. — Его же больше нет. А нет человека, нет проблемы.

Офицер молча покосился на послание с требованием выкупа.

— А это возьми себе на память. Хочешь — спрячь, хочешь — потеряй. Я этого не видел, — сообщил Ксай.

Офицер поглядел в глаза правителя и дрогнул. Церковь Света, техномаги и прочая дребедень типа космических джентльменов удачи там далеко. А правитель Ксай тут рядом. И будет тут всю жизнь. Зависит от него что-то в космических масштабах или нет, не важно. А тут, похоже, теперь от него зависит очень и очень многое.

Полицейский достал зажигалку, взял листок с требованием выкупа за край и поджег с другого конца. Бандиты, отребье, до сих пор пользуются бумагой. Хотя подобная архаика впечатляет. Бумага полыхала весело, но недолго. Когда держать махонький краешек стало невыносимо горячо, офицер разжал пальцы. Уголок вспыхнул, полетел вниз, но догорел, не долетев донизу, и прежде, чем коснуться пола, взвился черным пеплом.

Офицер проследил полет до самого конца.

— Где священник? Не знаю, — ответил он сам себе. — Ушел в шахты, и больше его никто не видел.

— Правильно, — кивнул Ксай. — Считай, что ты уже генерал. Иди, работай.

Офицер встал и, поклонившись, направился к двери. Первым делом надо перекрыть космопорт. Для всех, кроме кучерявого Гера. С пиратами ссориться не с руки. Они сейчас и в самом деле опаснее Церкви и техномагов. А потом срочно искать этого Васиса. Живого или мертвого.

— Вставай!

Владимреску проснулся и открыл глаза. Встать оказалось не так просто. Вообще все было теперь непросто. Грудь саднило, словно неделю просидел в холодильнике. Тело не слушалось и ныло от каждого движения.

Мужичок-сокамерник стоял рядом и смотрел с брезгливой жалостью.

— Отсюда надо валить, — процедил сквозь зубы. — Дальше я пойду один. С тобой далеко не уйдешь, хилый слишком. Так что бывай. Но долго тут не торчи. Найдут.

Васис сделал несколько шагов. Второй беглец смотрел на него с возрастающей жалостью.

— Тебя так и так поймают. Куда ты теперь?

— Заброшенную шахту знаешь?

— Не дойдешь, — покачал головой бывший сокамерник.

— Должен.

— Что, решил там отсидеться? Хорошее место. Только неспокойное.

— Думаю там одного подлеца найти, — процедил техномаг. — Вот его достану, потом с планеты к своим. А уж там вернемся и поговорим с правителем иначе.

— Месть — дело святое, но…

Мужичок покачал головой и пошел к двери. Скрипнуло. Шаги прошлепали по ступенькам и удалились. Наверху все стихло. Техномаг не стал догонять бывшего сокамерника. Теперь у каждого своя дорога. Постояв еще несколько минут, он, не торопясь, превозмогая ломоту в судорожно сокращающихся мышцах, поднялся наверх. Здесь было свежо. Во всяком случае, воздух казался чище, чем в подвале.

Васис прикинул направление и двинулся краем города. Если он правильно сориентировался, то осталось всего ничего. Обогнуть четверть города по краю, свернуть в пустыню, а там до шахты мимо развалин «Сюи Де Манн Клан». Если на транспорте, то очень быстро. Если на своих двоих…

Владимиреску стиснул зубы и, стараясь держать походку и темп более-менее ровным, двинулся в выбранном направлении.