В двух кварталах от дома Ложниковых таксист, человек с сильно подержанным лицом и молодыми угольными кудрями, аккуратно притормозил.
— Вы извините — сигареты кончились, одну секунду, — сказал он. И вежливо побежал в магазинчик под названием «Виктория». Сидевший на переднем сиденье Крылов обернулся к Бронниковым.
— Купили бы минеральной, Ложников обычно забывает…
— Бежим! — закричали Бронниковы в один голос, будто не веря своему счастью, и, хохоча, как демоны, выскочили из машины. Растерявшийся Крылов, не веря глазам своим, проводил их взглядом, пока они не скрылись за горкой в глубине двора. Как молодо они летели, взявшись за руки!
Задние дверцы оставались открытыми, в салоне горел свет. Хриплый женский альт сказал:
— Шестьдесят третий, ты отработал? Казаков, ты где?
— В магазине, — ответил Крылов, — сигареты покупаю.
…Водитель очень удивился. Он был уверен, что разбирается в людях…
Таксист: — Взяли и убежали?
Крылов: — Сказали «Бежим!» и убежали.
Таксист: — А вы что же? Стыдно стало?
Крылов: — Не понял, что такое… Да, стыдно стало. Я и не хотел, поверьте… Я не ожидал от них — глупая шутка!
Таксист: — Не шутка, а жлобы. И денег у вас ни копейки?
Крылов: — Ни копейки. Я отдам, я исправлю… Завтра.
Таксист: — С вас двести рублей. Сегодня.
Крылов: — Я найду вас, честное слово.
Таксист: — Я и сам честный человек. То-то адрес не сказали — «на углу», мол. Поехали!
Крылов: — Куда… поехали?
Таксист: — А куда они убежали — туда и поехали!
Крылов: — Нет! Это невозможно! Пожалуйста, не надо! Я опозорюсь.
Таксист: — Они вас уже опозорили. А вы говорите: опозорюсь. А я-то здесь примем? Мои дети тоже кушать просят.
Крылов: — У вас много детей?
Таксист: — Шестеро.
Крылов: — Ооо!.. Они не хотели меня подставить. Так вышло.
Таксист: — Понятно. Вы же «не успели»… Хороши культурные люди! Профессор такой, профессор сякой, помидоры…
Крылов: — Я отдам. Скажите, куда привезти деньги — я завтра привезу. Я педагог.
Таксист: — И друзья ваши — тоже, на, педагоги? Шапка у вас — давайте в залог. Сойдет, туда-сюда.
Крылов: — Что значит «сойдет»? Новая, барсучья!
Таксист: — Давайте, давайте! Запишите телефон, придете — обменяете деньги на шапку. Триста рублей.
Крылов: — Вы сказали: двести.
Таксист: — Уговорили.
Униженный, трясущийся Крылов отдал шапку, записал телефон, извинился и пошел дворами к Ложниковым. Господи, какое оно бывает — облегчение! Путь был темный и безлюдный, на вспотевшую лысинку падали нежные снежинки.
Он меня ни разу не обматерил, с уважением думал Крылов, он мне «вы» говорил. Что ни толкуй, времена меняются.