Короткая схватка с неожиданным противником и нежданным союзником закончилась.
Старик, радостно ухмыляясь, поправил кожаную перевязь, увешанную разнообразными коробочками, мешочками и подобием газырей. Молниеносно (Димка дольше бы возился с охотничьим ружьем) перезарядил свою шайтан-трубу и направил ее на валяющихся на земле жандармов.
Димка побледнел бы, умей яггаи бледнеть. Только что он оказался соучастником убийства восьми жандармов. Восьми! Да хоть бы и двух, разница, скорее всего, несущественна. То есть только что он был слугой уважаемого человека – и бац! Уже сообщник преступника.
Мелькнула подленькая мыслишка, что он, Димка, совершенно ни при чем и никого не убивал. Можно отмазаться… Мыслишка тут же была задавлена и затоптана. Если за свою не такую уж и короткую жизнь Димка чего и боялся, так это стать трусом. Пусть даже только в собственных глазах.
Господин Шарль, уже успевший спрятать свой гигантский меч (интересно, куда?), подошел к разбросанным телам. Картечь ударила, как надо: еще шесть жандармов были мертвы.
– Господин Жан, – от голоса господина Шарля замерзли бы и белые медведи, – объясните мне, зачем вы стреляли?
– Как – зачем?! – Старик, похоже, вообще не задумывался над этим вопросом: решил выстрелить и выстрелил. – Так они же на вас напали! Стреляли! Вон у Хыгра вся одежда…
Димка огляделся… Трижды черт! Новенький камзол! Рубашка! Дырки на груди, рукав располосован и залит… Кровью? Димка почувствовал боль. Черт побери, да он ранен! Димка снял куртку и рубашку. На плече глубокая рана. Димка уселся прямо на землю и начал лечение.
Господин Шарль продолжал выяснять, кто неправ:
– Вы, господин Жан, только что на глазах полицейского застрелили шесть жандармов. Для повешения достаточно было только оказать им вооруженное сопротивление. Вы все делаете с таким расчетом?
– Подумаешь, жанда-армы. – Старик расправил усы. – Можно подумать, я жандармов… это… не видел…
«Интересный ты повар, Старик, – подумал Димка, – даже странно, что не одноногий».
Старик пнул одно из мертвых тел. Присмотрелся…
– Эй! Да это никакие не жандармы!
– Любопытно. Как вы пришли к такому выводу?
– Так вы же сами это поняли! Вы первый начали в них стрелять! Как…
– Как я это понял, я знаю. Я хочу знать, как вы это поняли.
Димка, зажавший рану обрывком рубашки, внезапно осознал, что казнь откладывается. Так это ряженые жандармы?
– Ну, – Старик еще раз пнул тело, – жандармы и пехотные шпаги вместе обычно появляются, только если поблизости присутствуют еще и пехотинцы. Ни один жандарм такую шпагу и в руки не возьмет. Да и нагрудники… Такие носят только в войсках и во время войны. Война у нас пока еще не началась…
– Отлично. Шпаги я не заметил…
На крыльцо вышел Вожак. Увидел побоище, побледнел и произнес несколько неизвестных Димке, но понятных и без перевода слов.
– Жан, ты что?..
– А что я?! Это и не настоящие жандармы, переодетые! Стал бы я в настоящих…
Господин Шарль и Вожак синхронно хмыкнули.
Димка подобрал котелок, свалившийся во время исполнения кульбита, и подошел к ним.
– Хыгр!
Старик увидел рану.
В следующие пять минут Димку тащили внутрь кафе, зашивали рану нитками, поливали виски и мазали густой мазью, приятно пахнувшей цветами. Когда он, сопровождаемый Молчуном и двумя официантками, не столько держащими, сколько висящими на нем и пищащими от удовольствия, вышел в тупичок, на месте перестрелки уже стояли двое городских полицейских. Судя по лицам, местные менты уже мысленно складывали слова, объясняя начальству такое количество выбитых мишеней на вверенной им территории.
Пока Димка прикидывался ветошью, с полицейскими успели провести разъяснительную работу Старик, господин Шарль, потом подошел Вожак и тихонько рассказал им третью версию событий. Глаза полицейских разрослись до размеров двух блюдец. Тут Молчун попытался всучить им маленький позвякивающий мешочек. Ошалевшие от таких поворотов сюжета полицейские заорали на него…
Тут господин Шарль, методично потрошащий карманы мертвецов, поднялся:
– Этот жив!
Один из эльфов застонал. Приподнял голову, окровавленная коса повисла красной сосулькой.
Началась полицейская суета.
Вскоре приехало несколько карет королевской полиции, погрузили убитых, затолкали раненого – картечь скользнула по черепу, оглушив на время. Господин Шарль, прихватив Димку, погрузился в одну из карет, чтобы лично проконтролировать процесс.
– Интересные у вас знакомые, господин Хыгр, – произнес он, покачиваясь в такт подпрыгиванию кареты на булыжниках. – Очень интересные…
Димка промолчал. Что ребята-кондитеры – моряки непростые, он и сам понял.
– Кто быть человек хотеть убить твоя? – Ну ее, тему странных знакомых…
– Это как раз не загадка. Ребята из группы Сапожника…
– Хыррр?!
Ничего себе! Восемь человек! И трое, убитых господином Шарлем раньше. Одиннадцать! Кстати, понятно, как он сумел справиться с тремя сразу. С таким-то мечом. Все-таки интересно…
– Кто быть его?
– Да никто из них не Сапожник. Убивают наверняка по очереди. А вот зачем… Неужели действительно чтобы обвинить королеву? И зачем им понадобилось мстить мне?
– Как твоя знать их?
– Господин Хыгр, я не успел поблагодарить вас за быстрое понимание ситуации и выругать за нарушение приказа… Я ведь приказал вам звать полицию.
– Хыррр, – скептически произнес Димка.
– Впрочем, вы правы. Позвать вы бы не смогли. Тем не менее если я приказал что-то, не рассуждайте, а выполняйте. Охотились все же на меня. Если бы не вмешательство господина корабельного повара, вы могли пострадать. Впрочем, если бы не его вмешательство, я сумел бы обезоружить и арестовать хотя бы пару, а не одного контуженного.
– Где твоя брать это? – Димка изобразил размахивание мечом.
– Магия, – усмехнулся уголком рта господин Шарль.
– Твоя говорить магия не мочь…
– Магия, как и все на свете, бывает двух видов. Для всех и не для всех.
Понятно…
– Так вот. Я бы предпочел видеть в допросной камере человека, а не эльфа. Магическая особенность этой расы такова, что боль они переносят только до определенного момента…
– Умирать?
– Нет, просто перестают ее чувствовать. Работать с ними очень неудобно.
Кстати…
– Моя хотеть знать, какая магия твоя?
– Магическая особенность тррррр? То есть моей расы? Трррррррррр.
Спасибо, господин Шарль. Низкий вам поклон до земли за краткое и понятное объяснение…
– Что же касается опознания, то здесь все просто. Тот самый эльф, который остался жив сейчас, сбежал, когда на меня устроили засаду…
Димка припомнил, что господин Шарль не сказал, что тогда он убил всех троих, это он, Димка, так понял его слова.
– Относительно везучий человек. Дважды выжить там, где погибли товарищи… Увидев его, я понял, кто именно пытается меня… хм… арестовать. И принял соответствующие меры. Если бы не героизм вашего друга…
Тут карета подъехала к дому. Господин Шарль выгрузил Димку, дал тому задание ждать его в квартире и никуда не высовываться. Димке и самому не хотелось еще раз попадать в засаду или перестрелку.
Дома Димка послонялся по квартире, понял, что заняться ему нечем, понравились ли блины господину Шарлю и согласится ли тот на еще одно яггайское блюдо, неизвестно. Есть не хотелось.
Димка разложил на кухонном столе набор резцов по дереву. Пришла ему в голову одна мысль… Вернее, уже две, но ни молока, ни яиц у него сейчас не было. Пока займемся первой.
Предположим, ты хочешь, чтобы тебе сделали некий предмет, достаточно сложного устройства, ну, например… карданную передачу, а словарный запас не позволяет объяснить, что тебе нужно. Что делать?
Возможно, были и другие пути решения проблемы, но Димка решил просто показать, что ему нужно, изготовив модель. Вырезаешь из дерева, лепишь из глины и показываешь: мол, сделайте мне такое. Подумав, Димка остановился на деревянных моделях: с деревом сложнее работать, но глину нужно обжигать. Поэтому он и выпросил резцы у мастера Армана.
Итак, попробуем… Димка взял небольшой чурбачок из поленницы у печки, ухватил лапищами резец… Ах ты ж черт!
Нет, лохматые сардельки ловко держали инструмент и уверенно провели ровную черту. Вот только, чтобы отчетливо увидеть, что он делает, Димке пришлось отвести деревяшку почти на расстояние вытянутой руки. Проклятая дальнозоркость яггаев!
Димка забросил чурку в поленницу и опустил голову на руки. Как надоело уже быть неуклюжим дикарем! А ведь и идеи есть, и руки не кривые, так ведь нет! Глаза подвели!
В дверь постучали.
Димка огляделся, взял кухонный нож побольше и пошел посмотреть, кого принесли черти.
По дороге он успел мысленно отрепетировать фразу: «Нет дом, куда идти, моя не знать, когда идти, моя не знать». Спрятал руку с ножом за косяк, чтобы не напугать кого-нибудь невиновного, и открыл дверь.
На пороге стояла зомбяшка Флоранс. Она увидела Димку, уронила огромную корзину, которую еле держала, и закричала.
Димка раздосадованно оглядел себя. Нет, ну чего кричать-то? Ну немного разорван на груди камзол. Ну рукав разрезан. Ну вся рубашка на груди залита кровью… Ладно, повод покричать есть.
– Что твоя хотеть?
Флоранс замолчала, а потом спросила:
– Ты жи… живой?
И это спрашивает существо с внешностью живого мертвеца.
– Да.
– А это?
Дрожащий палец указал на кровавые пятна.
Димка запахнул камзол:
– Что твоя хотеть?
– Мне… мне скучно. И… и страшно. Одной. Можно я у вас побуду?
Димка махнул лапой. Ладно, проходи…
На кухне – а куда ее еще вести? – зомбяшка принюхалась и разочарованно оглядела пустую плиту.
– А ты не делал свои лепешечки? Я не просто так, – засуетилась она, потроша корзину, – я все принесла…
Везения у Флоранс было меньше, чем у Димки, и половина яиц раскололась. Ладно хоть молоко не пролилось…
«В принципе хорошо, что Флоранс пришла, – думал Димка, снимая очередной блин и кидая его на пустую тарелку, – иначе я бы с ума сошел от неизвестности. Пусть болтает…»
Флоранс подхватила блин чуть ли не на лету и продолжила рассказ.
Слушать ее было интересно. Когда девушка поняла, что Димка почти не ориентируется в окружающих реалиях, она на добровольной основе начала проводить ликбез для диких яггаев. Правда, пустить ее словесный поток в требуемое русло было сложно…
Флоранс уже успела рассказать о существующих расах. Как оказалось, в мире Свет их целых двадцать две! Димка мысленно подсчитал уже известные ему: люди, эльфы, тролли, гномы, зомбики, невампиры, яггаи, зеленомордые, мышаны, гоблины… Кажется, все… А, нет, еще огненнокожие, как начальник тюрьмы, и похожие на чертиков рогачи. Двенадцать. Ого! Это еще столько же?
Не все расы можно встретить в стране, в которой находится Димка, здесь их проживает около пятнадцати, остальные живут на других островах.
Местная страна, между прочим, расположена на огромном острове. Глобус Флоранс показать не могла, но, насколько можно было понять ее слова, мир Свет напоминал кое-как сложенные вместе черепки расколотого горшка: огромные острова, разделенные узкими, больше похожими на реки, проливами. Чем это поможет ему, Димка не знал. Разве что можно не опасаться войны – у здешней страны сильный флот, а напасть на остров без морских битв просто невозможно. Вообще, государство очень сильное, местный гегемон.
Флоранс с географии успела вернуться опять к расам и их взаимоотношениям. Гномы, рассказала она, это на самом деле три расы. Правда, кроме самих гномов, никто различить их между собой не может. И магическая особенность у них одна на троих. Просто в здешней стране чаще встречается одна разновидность гномов. Остальные живут в других местах.
Раньше, в старину, каждая раса старалась отделиться от других и создать свое собственное королевство. Или несколько. Потом расовая нетерпимость как-то спала, расы смешивались, и теперь о былых королевствах напоминают разве что места, где проживает одна какая-нибудь народность. Например, Димка с удивлением узнал, что хрюны – раса очень редкая и почти не встречается в этой стране. Просто ему повезло оказаться в центре их ареала, так сказать. Есть свои исторические места проживания и у людей, у эльфов. Разве что мышаны – пришельцы из другой страны и своего поселения не имеют, живут, где придется.
Эльфы тоже делятся на две разновидности, но их-то различить легко – одни светлые, а другие черные. Последних не любят: они живут на островке у южного берега страны, вперемешку с представителями других рас, и хранят обычай кровной мести. Соответственно каждый из них в следовании этой кровожадной традиции и подозревается. Поэтому их и не трогают, и не любят.