– Прасковья, расскажи, пожалуйста, про цветок папоротника.
– Тебе зачем?
– Варвара последние две ночи этим цветком бредит. Вроде бы папоротник не цветет?
– Для кого цветет, для кого нет… – загадочно сказала Прасковья. – Тебе он не нужен! Я не слышала еще ни об одном человеке, который смог бы сорвать Огненный цветок и донести его до дома. Нечисть заклюет. Но Варвара – молодец! Больна, а о цветке помнит!
– Ты права. Цветок папоротника мне не нужен. Но насколько я понял, Варвара боится, что цветок достанется Маране. А сейчас по ночам Варвара все бредит и рвется на поиски папоротника.
– Чего ее бояться? Невзрачная финская девчонка. Недавно к нам прибыла. Сидит дома со своими тетками, носа никуда не кажет.
– В будущем эта серая девчонка много чего может натворить, – тихо пробормотал Мирослав.
– Так что ты хочешь?
– Помешать Маране сорвать цветок папоротника.
– Вредный какой! Ладно, подумаю, – сказала Прасковья.
В глубине души ей самой нелюдимые северные ведьмы не нравились. Да и слухи о происходящем на севере Ладоги стали доходить до Зеленца. Уж больно много нечисти лесной пропало там за последнее время. Пора было посылать на Север проверку.
Днем, когда Мирослава и Мерлина от дежурства у девушек освобождали бабки-знахарки, те пропадали в маленькой научной лаборатории Зеленца. Конечно, на приборах начала века было трудно что-либо сотворить. Тем не менее, несколько опытов оказались удачными. И в руках Мирослава появилась трубка с несколькими оранжевыми зарядами.
– Слабенькие они какие-то, едва живые! – посмотрел на молнии Мирослав с явным неудовольствием.
– Ничего, пугнуть могут! – заверил Мерлин. – Только перед запуском их надо чуток подкормить. Можно угольком, можно перьями птиц. Тогда шарики сразу силу наберут, загорятся и бабахнут как следует.
– Так где Варвара хотела папоротник собирать? – продолжила вечером разговор Прасковья.
– Я знаю от нее лишь название деревни. В прошлом году она его искала где-то рядом с деревней Озерной. Это в Вепсарии.
– Знаю, знаю это дикое местечко. Деревня русская, а вокруг по хуторам живут карелы и вепсы. Вероятно, на одном из хуторов твоя Марана и родилась.
– Вовсе она не моя, – буркнул Мирослав.
– А ты что, даже на метле летать не умеешь? – спросила Прасковья.
Мир покачал головой.
– Как же нам туда добираться? На лошадях неделю вокруг болота трястись! Не успеем. Что же мне с тобой делать? – задумалась Прасковья. – Придется к знакомым ежкам идти – ступу для нас с тобой просить. Ведь завтра ночь на Ивана Купала – надо действовать немедленно.
Наступил Иванов день. Прасковья внимательно посмотрела на Мирослава:
– Не боишься? Ведь можешь из лесу обратно не вернуться! Мало кто из людей, сорвавших Жар-Цвет, домой возвращался. Заклюет нечисть-то!
– Лично мне цветок не нужен, но Варвара что-то чувствует.
– Тогда искупаемся по традиции в Щало и в путь-дорогу.
Приготовления к ночи на Ивана Купала в Зеленце продолжались несколько дней. Все поселенцы будто сошли с ума. Пространство вокруг озера Щало было покрыто длинной скатертью с пирогами, пряниками, конфетами, разными напитками.
Каждая улица, выходящая на озеро, заканчивалась березкой-Купалой, под которой сидели соломенные Ярилы. Рядом высились огромные костры Купальцы с тележными колесами наверху, некоторые из них повыше самого большого дома. Улицы будто соревновались друг с другом, чьи Купала и Ярило краше и наряднее одеты, чей костер Купалец выше.
На мост Управы вышел Дед-Всевед, сказал краткую речь. Сразу после этого празднование началось. Заиграла музыка, и начался пир. Закружились хороводы русалок, дети запрыгали, вспыхнули бенгальские огни. Один за другим загорелись Купальцы, и что удивительно: круги хороводов поднялись высоко вверх вместе с пламенем костра. А колеса с костров не сразу скатились в воду, а также сначала хороводом облетели вокруг озера.
Жители Зеленца выбрали самую красивую девушку-русалку, та скинула с себя все одежды и надела наряд из цветов. Она шла по берегу озера Щало, а вокруг нее двигался веселый девичий хоровод. Глаза у русалки были завязаны, и она раздавала каждому желающему узнать свою судьбу заранее приготовленные венки. Смотря по тому, какой венок кому достанется, какие цветы в него вплетены, можно узнать о своей судьбе. Колокольчики и ромашки сулили девушкам счастливую жизнь замужем, а незабудки и лютики – бедность и несчастливые годы.
Большинство жителей Зеленца разделись и побежали купаться в озеро. После этого молодежь начала прыгать через догорающие костры. Веселье было в самом разгаре, когда Прасковья подошла к Мирославу.
– Интересно? – спросила Прасковья.
– Да, уходить не хочется! – сказал Мирослав.
– К сожалению, нам пора, если ты действительно собрался за цветком папоротника.
Они возвратились в дом. У печи стояла огромная железная ступа.
– Настоящая?! – восторженно произнес Мирослав.
– Игрушечная! Ставь ступу в печь.
Мирослав поставил ее прямо на угли.
– Теперь залезай в ступу и устраивайся поудобнее.
Юноша достал тубус с молниями и полез внутрь волшебного транспортного средства.
– Никак медведей своей дубиной отгонять собрался? – удивленно взглянула Прасковья на оружие Мирослава.
Мирослав ничего не ответил.
– Ладно! – махнула рукой Прасковья.
Она достала из кармана кисет с порошком и задумалась.
– Интересно, сколько летного порошка сыпать? Тьфу ты, забыла спросить! – сплюнула Прасковья. – Ладно, больше не меньше.
Прасковья зачерпнула по большой горсти фиолетового порошка и насыпала в две коробки, прикрепленные к ступе.
– Ну, к черту! – молодая ведьма вытащила огниво и зажгла ленточку.
Некоторое время ступа подпрыгивала в печи, затем заревела и стала потихоньку подниматься.
– Пригнись и обхвати голову руками!
Прасковья присела на дно ступы. Мирослав последовал ее примеру. Девушка закрыла крышку, и стало темно. Раздался сильный толчок, и ступа заревела как ракета. Рев продолжался с минуту. Наконец полетный корабль прекратил набирать высоту и застыл в воздухе.
– Боюсь, переборщила, как бы в космос не улететь! – покачала головой Прасковья. – С одной моей знакомой ведьмой однажды такое случилось. Сгинула где-то в просторах вселенной.
Ведьма открыла крышку и глянула вниз:
– Да, летим над облаками. Верст пять, пожалуй, будет. Дышать трудновато! Надо снизиться чуток. Сейчас разберемся, как этой штукой управляют. Не метла все же.
Прасковья развернула ступу, слегка наклонила вниз ее маленькие крылья и бросила по горсточке порошка в коробки. Ступа развернулась и полетела на восток, плавно снижаясь. Несколько раз Прасковья добавляла в коробки сиреневого порошка. Через некоторое время она озабоченно произнесла.
– Можем не долететь до места. Порошка не хватит. Ветер встречный, да и знакомая ежка жадиной оказалась – порошка маловато отсыпала. Да и я бухнула вначале многовато! В общем, все к одному.
– Не упадем хоть? – спросил Мирослав.
– За это не волнуйся. Ступа умеет планировать. Жалко нигде нет грозовых тучек, – огляделась Прасковья. – А то бы подпитались.
– Тучки тебе зачем?
– Я ж сказала, горючего там немерено. Взяли бы голубых зарядов и вперед. Их надолго хватило бы. Энергии в них – не то что в этом сиреневом уголечке.
– А оранжевые заряды тебе не подойдут?
Прасковья удивленно посмотрела на Мирослава, а юноша протянул ей свой тубус.
– Бери!
– Зачем мне твоя палка?
– Там лежит то, что тебе нужно! – И Мирослав снял крышку.
Прасковья посмотрела внутрь тубуса.
– Ты что в воду глядел?!
Она достала один оранжевый шарик и повертела его в руках.
«Прямо как Варвара», – подумал Мир.
– Теперь все нормально – долетим хоть до Лысой горы!
Прасковья что-то прошептала, и ступа понеслась вперед, оставляя за собой след из маленьких электрических искорок.
– Никак не пойму, Мир, кто же ты на самом деле, – удивленно посмотрела на Мирослава Прасковья. – Не похож ты на простого человека. Из новых, наверное, будешь. Смотри, таких раньше на кострах сжигали, хоть они и не были ведьмаками.
Мирославу от таких слов сразу стало жарко.
– А вон и Озерная. В деревню на праздник не полетим – мы уже на своем побывали.
Ступа приземлилась на высоком пригорке. Отсюда лес был виден на многие километры.
– Вроде бы лес волшебный! – прислушалась Прасковья. – Так и должно быть. Дальше ни поселков, ни деревень почитай до самой Вологды нет. Понятно, почему тут многие ведьмы ищут Огненный цветок.
Солнце все ниже клонилось к горизонту.
– Красиво! Смотри – алые всполохи тут и там. Кое-где папоротник уже начал цвести, – показала Прасковья. – Вот тебе колокольчик! Если кто на тебя нападет и сам не справишься – звони! Мигом примчусь, и Свети-цвет вместе отобьем.
Прасковья протянула колокольчик Мирославу.
– Я же сказал, мне ваш цветок не нужен. Варвара хочет, чтобы я помешал Маране.
– А вот мне цветок пригодится. Успехов тебе! Иди ищи свою Марану.
Обзор с пригорка был прекрасный. И лес и деревня Озерная были видны как на ладони. Через некоторое время Мирослав заметил движение на западе. Три ведьмы сели на опушке перед лесом метрах в ста от Мирослава. Они быстро спрятали метлы и полетные плащи и направились к лесу. Рядом с лесом старшая ведьма махнула рукой, и женщины разошлись в три разные стороны.
Мир на некотором отдалении поспешил за девушкой. Та уверенно шла по лесной тропинке в глубь леса. Юноша шел за ней по лесу параллельной дорогой. Наконец, на поляне у кустов папоротника девушка остановилась и осмотрелась вокруг. Мирослав подошел ближе и спрятался за густыми лапами елок. Елки были очень колючими.
«Зато меня не видно и тубус с молниями держать не надо, – подумал Мирослав, расположив его на лапах ели. – К тому же прицеливаться удобно».
Вскоре кусты папоротника начали шевелиться, затем озарились алым цветом. Прямо из середины широколистного куста показалась почка, осветившая все вокруг. Почка прыгала на невидимом стебле, рвалась во все стороны, разбрасывая вокруг себя золотистые молнии. Наконец, она разорвалась и превратилась в Огненный цветок, испускавший волны алого цвета.
– Аленький цветочек! – восхитился Мирослав. – Какую красоту губить приходится. Но раз обещал. Не доставаться же цветку Маране!
Мирослав вздохнул. Затем достал немного угольного порошка и птичьего пуха и бросил подкормку шаровой молнии. Молния в тубусе сразу стала яркой и завращалась. Марана уже протянула к цветку руку, когда Мирослав нажал на спуск. Молния, такая же яркая, как сам цветок папоротника, с шипением понеслась на встречу со своим братом. Марана обернулась и, увидев несущийся на нее огненный шар, испуганно отскочила.
Молния и цветок встретились и слились воедино. Какое-то время между ними шла непонятная борьба. Шаровая молния поглотила цветок и постепенно превратилась в огромный огненный шар. Раздался оглушительный взрыв, и волшебный лес пришел в движение. Шар после взрыва разлетелся на множество огненных змеев, и те помчались на поиски новой добычи. У Мирослава в тубусе оставалось еще несколько молний.
«На всякий случай добавлю по корням! – решил он и выпустил заряд в основание куста папоротника. – Чтобы еще пятьдесят лет для Мараны ничего не цвело».
Действия Мирослава вызвали цепную реакцию в лесу. Вокруг – близко и вдалеке – раздалось еще несколько взрывов. А деревья и кусты в лесу пришли в движение и замахали своими лапами. Мирославу сильно досталось. Тут и там мимо летали огненные молнии, ища свою добычу. Иногда они налетали на деревья, взрывались, и толстенные сосны и ели падали с оглушительным треском.
«Пора сматываться!» – подумал виновник бури и со всех ног бросился из леса.
В одном месте ему показалось, будто деревья пытаются преградить путь. Мирослав сорвал с плеча тубус, выпустил пару разрядов по препятствию и тут же нырнул в образовавшийся проем. Только на опушке леса он отдышался и стал поджидать Прасковью. Вскоре он услышал ее оглушительный смех.
– Никогда так не веселилась. Смотри, какой у меня урожай!
Прасковья показала свой передник, в котором было около двадцати алых шаров.
– Наловила немного. Вот нахалки – все цветки папоротника в лесу уничтожили! Прямо эпидемия какая-то, – и Прасковья лукаво взглянула на Мирослава. – Рассказывай, чем вы с Мерлином молнии заразили?! Ох, и достанется тебе от всего лесного братства, если узнают, кто устроил этот переполох.
– Я даже не предполагал, что так получится, – не знал, что ваши цветочки такие недотроги! – извинялся Мирослав.
– Не бойся – не выдам! Давай в твою пушку перегрузим заряды, – предложила Прасковья.
Несколько зарядов в тубусе не поместилось.
– Придется отпустить. Дай-ка и я похулиганю немного. Ну, летите на свободу! – И Прасковья, последний раз погладив молнии, начала выпускать их в сторону леса.
– Смотри, на одном шаре остались несколько лепестков Огненного цветка.
Прасковья сняла их и показала Мирославу:
– Хорошая добыча!
– А что ты с ними сделаешь? – поинтересовался Мирослав.
– Моя прабабка рассказывала, что всякий, кто достанет Жар-цвет, станет вещим человеком, узнает прошедшее, настоящее и будущее, будет угадывать чужие мысли и понимать разговоры растений, птиц, гадов и зверей. Что ж, проверим! Вдруг это действительно правда! А вон твоя подруга Марана. Что ты с ней сделал?
Две женщины буквально волокли девушку.
– Она мне не подруга, а совсем наоборот.
– Тогда прячься-ка в ступе, чтобы тебя не увидели. Лучше им не знать, кто виноват в сегодняшнем лесном погроме. Наверняка девушка из-за тебя пострадала.
Мирослав кивнул. Прасковья направилась к серым ведьмам и поинтересовалась: не нужна ли помощь. Те сухо поблагодарили и махнули рукой.
– Жива, – сказала вернувшаяся Прасковья. – Но ей здорово досталось.
– Главное, я просьбу Варвары выполнил. Не дал Маране до вашего цветка добраться.
– Чем же она вам так насолила? – спросила Прасковья.
Мирослав не ответил.
– Ну, как знаешь! Пора в обратный путь. Мне до утра еще много трав надо собрать. Можешь помочь, если хочешь.
– Конечно, помогу, Прасковья! А почему ты молний не боишься? – спросил Мирослав. – Откуда у тебя такие способности?
– Я думаю, от прабабки моей по наследству досталось. Для меня молнии как добрые животные. Вреда мне не делают.
На следующий день Прасковья достала волшебный кристалл и долго задумчиво в него смотрела.
– Не может быть! – всплеснула она руками. – Больше не буду вперед заглядывать – чего только не померещится.
