Припарковав машину во дворе, вышел из нее. Подняв ворот пальто, поспешил в дом. Внутри было тихо. Невероятно, обычно парней Олега было слышно даже у соседей. Повесив одежду на вешалку, прошел на кухню. Там никого не оказалось. Пришлось идти вглубь дома, все, оказывается, собрались в кинозале и смотрели новый фильм. Хмыкнув себе под нос, не стал прерывать киносеанс своим появлением. Хотелось встать под душ и смыть сегодняшний день.

— Дима?! — раздался голос из библиотеки, мимо которой проходил, направляясь к лестнице на второй этаж. Пришлось зайти в комнату. Возле окон на диване сидела Алена с Семеном. Правда, младший сын Олега сладко спал у матери на руках, приоткрыв ротик.

— Чего ты так рано? — Алена всматривалась в лицо, хмуря свои тонкие брови.

— Голова разболелась. Вот и сбежал с работы, — сухо ответил, сдержанно улыбнувшись невестке.

— Ты как?

Подошел к столику возле дивана, на котором лежало несколько книг. Внимание привлекла одна в ярко-голубой обложке в цветочек. Вытащил ее из стопки, повертел в руках.

— Что это? — поднял книгу, Алена улыбнулась, поняв мой маневр, увести разговор в сторону, подальше от себя.

— Молодой автор. Легкий слог. Приятно читать. Женское чтиво.

— Лаконично, — положил книгу на стол, посмотрел на невестку. — Я пойду, отдохну. Реально голова болит.

— Выпей таблетку! — она помолчала, потом с тревогой посмотрела на меня. — Ты ничего не скрываешь?

— Ничего. Просто устал.

— Ты не ответил на вопрос …

Сжал зубы. Было до сих пор больно. Больно думать, не то, что говорить. Да и говорить не о чем. Все пытались меня вывести на разговор, но натыкались на мое нежелание раскрывать душу.

— Все хорошо, если можно назвать мою жизнь хорошим делом.

— Не переживай… — попыталась утешить Алена, но этого меньше всего хотелось. Еще не хватало жалости.

— Не везет в любви, повезет в работе, так что видать в скором времени, расширю свои профессиональные возможности, как обычно бывало, после поражения на личном фронте, — заставил себя улыбнуться, отвернулся. Идея жить у родителей первое время казалось идеальным решением, дабы не оставаться наедине с самим собой, но сейчас, ловить на себе сочувствующие взгляды от родных было выше человеческих сил. Ладно, еще от друзей и знакомых можно стерпеть. В комнате сняв одежду, бросив ее в кучу, направился в ванну. Включил душ на полную мощность, пробуя рукой воду. Когда температура устроила, встал под струи, опустив голову, не двигаясь. Чувствовал как поток воды бил по плечам, груди, рукам, но это боль не сравнится с болью внутри. Олеся…Сука. Я ее ненавидел. Она сама не ведая, сломала меня одним своим поступком. Какая же тонкая грань между любовью и ненавистью. Еще недавно готов был сдувать с нее пылинки, носить на руках, а сейчас не точно видеть, слышать ее имя не хотел. Но как же больно. Больно осознавать, что предать могут в любой момент. Обмануть. Солгать. И все это, смотря в глаза и уверять в безграничной любви. И не первый раз же. Одни и те же грабли. Какой-то надо извлечь урок из случившегося. А ведь так красиво всегда начиналось….. Всегда.

— Дима! — меня потрясли за плечо. Поднял голову от подушки, не понимая, что происходит. Повернул голову, рядом с кроватью стояла Алена. Она была уже собрана куда-то уходить.

— Пожар? — натянул одеяло на голову, но его бесцеремонно сдернули.

— У тебя десять минут, чтобы собраться!

— Так выходной! — протянул руку за часами. Было всего девять утра. — Кто встает в такую рань?

— Это ты свободный человек, не обремененный детьми и женой, можешь позволить себе спать до обеда! Я, мать троих детей, сплю по режиму!

— Я каким боком к этому причастен? Все вопросы к брату! — положил подушку на голову.

— Дима! Ты должен меня отвезти в торговый центр! — даже показалось, что Алена топнула ножкой, но утверждать не брался, ибо возле кровати лежал ковер.

— Еще не хватало мне счастья стоять в пробке! У тебя есть машина, садись, и езжай! — сна, конечно, ни в одном глазу, но переться в город не хотелось. В законный выходной мне законно хотелось валяться на кровати.

— Тогда ты остаешься с Семеном! — без компромиссов заявила Алена. Я аж подскочил от неожиданности. Перспектива остаться с грудным ребенком, как то не радовала, был бы постарше, другой разговор. При условии, что младший наследник был еще на грудном вскармливании, радости не прибавляло.

— Может, оставишь матери, а я займусь старшими?! — с надеждой посмотрел на невестку.

— Опоздал, родители повезли их в игровую комнату, так что вставай! Выбор у тебя невелик.

— Могу я хоть узнать, зачем мы едем в город? — положив руки на согнутые колени, смотрел на Алену в дверях.

— На презентацию новой книги.

— Ага, стоящий повод.

— Там будет автографсессия, я больше хочу посмотреть на нее в реале.

— Понятно. Дай мне пять минут для сборов, — не поняв цели поездки, улыбнулся с пониманием.

Алена кивнула и вышла. Я вновь лег на кровать, вытянув ноги и руки. Ничего не болело. Физически. Психологически Олег пару раз подходил и заводил разговор про психолога. Хотя первый месяц думал, что проще сдохнуть, чем чувствовать себя мертвым внутри. Но, пережил, замкнулся в себе. Душевные врачи не потребовались, на мой взгляд, но думаю, что друзья и родные были другого мнения. Олеся осталась в прошлом, моя самая большая неоправданная надежда на семью. Между нами теперь не только год расставания, но и океан. Встал, покрутил головой. Направился в ванну. Бриться ради поездки в магазин не стал. В гардеробной натянул джинсы, черный джемпер.

— Видок у тебя, конечно, не ахти, — Алена поставила кружку с кофем. Я оскалился, она возвела глаза к потолку. Мое дурное настроение им не привыкать терпеть. Выпив кофе, взял автокресло со спящим Семеном. В гараже пристегивая ремни, обернулся, когда рядом появилась Алена, протягивая сложенную коляску. Закинув ее в багажник «Ауди», вывел внедорожник на улицу из гаража.

— Надеюсь, потом не будет походов по магазинам? — посмотрел в зеркало заднего вида, Алена неопределенно пожала плечами. Мы уже ехали в сторону города, слава богу, утром машин было мало.

— Мне надо что-то купить Олегу на День Святого Валентина.

— Костюм медсестрички, — поддел, тут же получил подзатыльник.

— Не опошляй!

— Я думаю, он придет в восторг, — посмеиваясь, заехал на парковку торгового центра. Благо в центр города ехать не пришлось. Пункт назначения оказался не так недалеко от дома. Несколько минут Алена аккуратно пристегивала автолюльку к шасси коляски, двинулись.

— Не рано ли приехали? Как-то не правильно устраивать презентацию утром выходного дня! Никакого ажиотажа, — подошли к лифту. Нажал кнопку.

— Как раз это хорошо, для читателей, конечно. Мало народу, все смогут получить автограф и сфотографироваться с автором. Вот с кем ты хотел сфотографироваться? — Алена с любопытством уставилась на меня.

— Ну, как-то у меня нет таких странных желаний. Что за желание, иметь фотографию рядом с чужим человеком? Понимаю сфотографироваться с семьей. А так… — двери лифта раскрылись, выпуская нас на этаж.

— Нет у тебя кумиров.

— Я сам себе кумир!

— Это точно!

В книжном магазине шла подготовка к встрече. Были расставлены стулья, на столе громоздилась стопка книг в глянцевой обложке. Как оказалось, мы пришли не первые, ближние ряды были уже заняты. Алена села с краю, поставив рядом коляску. Осмотрев публику, в основном это женская половина, усмехнулся, направился к стеллажам по архитектуре. Вдруг что-то интересное найду. Нашел, не заметил, как погрузился в чтение. Вернул меня в реальность телефон, который вибрировал в кармане куртки.

— Ты где? — взволнованно спросила Алена, на заднем фоне верещал Семен.

— Я тут.

— Иди сюда.

Раздраженно захлопнул книгу, решил ее купить, дабы дочитать главу. Людей оказалось много, даже стояли. Такого я не ожидал. Алена подбежала ко мне, всучила книгу, качая Семена.

— Отстоишь очередь за автографом. Я сейчас вернусь! — не успел даже слова сказать против, как она умчалась. Встал в самый конец, с надеждой на то, что до меня терпения у автора не хватит. Открыв ее книгу, перелистнул пару страниц. Обыкновенный любовный роман.

«Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…» — фыркнув от избитости фразы, поднял голову. На меня смотрели зеленые глаза, хотя от зрачка как лучи солнца тянулся коричневый цвет. Однозначно эти глаза имели свойство хамелеона.

— Подписать? — девушка кивнула на книгу в руках. Я удивленно перевел взгляд на книгу, вспомнил, что Алена просила всего лишь отстоять очередь. Стал оглядываться по сторонам, ее искать, но знакомой фигуры не оказалось поблизости. Досадливо поджал губы. Протянул книгу, девушка взяла ее, села за стол и подняла опять на меня свои странные глаза.

— Кому писать?

— Алене.

У нее оказался размашистый, разборчивый почерк. «Алена, читайте с удовольствием новый роман! Ваша Вероника Кисслер» — гласила надпись с титульного листа. Она встала, повернулась ко мне.

— Фотография? — ее вопрос был задан из вежливости. Больше ради жены брата решил сделать фото, протянул стоящему мужчине телефон и подошел ближе. Она была среднего роста, ее макушка доходила до уровня глаз. Русые волосы собраны в незамысловатый хвостик. Сделав пару кадров, я потянулся за книгой, телефон мне отдали.

— У вас очень грустные глаза, — услышал тихий шепот. Вскинул голову, прищурившись, вмиг возведя защитные барьеры.

— А вы писательница или психотерапевт? — резко, довольно резко бросил ей в лицо. Она приподняла левую бровь, промолчала, улыбнувшись кончиками губ. Злясь на пропавшую Алену, на дерзкую писательницу, подошел к коляске, кинул книги и направился к кассе. Расплатившись, вышел из магазина, навстречу спешила пропащая душа.

— Опоздала? — ее глаза погрустнели. Я кивнул на коляску, она взяла книгу, раскрыла, довольная улыбка расползлась по лицу. — Сфоткался?

— Только ради тебя, — протянул телефон. Алена жадно разглядывала кадры.

— Ты только не злись, — ее серые глаза неуверенно на меня косились.

— Давай уже говори, коль начала.

— Но вы круто смотритесь вместе! Говорят, что половинки похожи друг на друга, а вы очень гармонично подходите друг другу по внешности!

— Ален, декретный отпуск напрочь превратил тебя в сентиментальную, ограниченную бабу, готовую поверить во все, что видят глаза! — забрал телефон, не взглянув на экран. Алена обиделась, но мне было все равно. Взял коляску и направился к лифтам. Хотелось домой. «У вас очень грустные глаза» — заели сказанные слова. Бросил взгляд в зеркало. На меня смотрел хмурый мужик с двухдневной щетиной. Глаза из-под бровей сердито глядели, где она там грусть рассмотрела?

Задумчиво стоял перед стеллажом галстуков. По сути, мне они не нужны были, но не хотелось идти с Борисом в книжный магазин. Опять книги! На прошлых выходных книги, перед новыми выходными книги, может пора самому начать читать беллетристику???

— Купил! — рядом появился довольный друг, держа пакет. Протянул продавщице голубой галстуку, намереваясь его купить.

— Что там купил, может мне тоже надо?

— Да брось, это Ирка с Наташкой попросили купить новый роман, который постепенно охватывает женскую часть нашего города. Я эту книгу даже у Веры видел на столе, — Борис вытащил одну книгу и повернул ко мне обложку. — С тобой все в порядке? — взволнованно он спросил. Я, наверное, застыл с открытым ртом. Взял книгу и наугад раскрыл ее. «Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…»- дважды попасть на одну и ту же фразу, это снайперская точность. Вернул молчаливому другу книгу, направился к кассе. Чертовщина какая-та! Идиотизм чистой воды! Расплатившись, устремился на выход, там, оборачиваясь, чтобы посмотреть, где Борис, случайно задел плечом идущую девушку.

— Извините, — натягивая улыбку, рукой коснулся ее руки. Она вскинула на меня удивленные глаза, продолжая держать телефон возле уха. Я застыл. Такое не бывает в жизни, только в фильмах, только в воображении, только в этих чертовых романах!

— Ничего страшного, — карие лучики затмили зеленый цвет. Она не узнала меня. Ну, это было предсказуемо. Сейчас стоял перед ней гладко выбритый мужчина, с уложенными волосами, в костюме тройке, распахнутое черное пальто, и улыбался. Слегка натянуто, но улыбался.

— Пошли, — подошел Борис, переводя настороженные взгляды с меня на девушку.

— Дай книги, — протянул руку в его сторону, продолжая смотреть ей в глаза. Она непонимающе сдвинула брови, затем, увидев свои книги, смущенно опустила глаза, краснея. — Ручка есть? — Борис стал лихорадочно искать ручку по карманам. Вспомнил, что у меня в нагрудном кармане лежала ручка. Протянул ее девушке вместе с книгами. — На одной Ирине. На другой Наташе, — она послушно выводила туже самую фразу, что и Алене. Надо ей сделать штампик, и в нем менять только имена читателей. А то замахаешься одну фразу постоянно писать. Подняла на меня глаза, теперь они были полностью зеленые. Интересно, это хорошо или плохо?

— Глаза повеселели? — было забавно наблюдать, как она нахмурилась, а потом неуверенно улыбнулась, исподлобья меня рассматривая.

— Вы, наверное, тогда не выспались, у вас очень голосистый сын, — ее фраза заставила теперь меня непонимающе смотреть на нее. Какой на фиг сын? Еще раз улыбнувшись, посмотрела на молчаливо Бориса и ушла. Я, держа книги в руках, смотрел ей вслед. И только тут понял, что Семена и Алену она приняла за жену и сына.

— Черт! — выругался, поворачиваясь к другу. Тот приподнял брови. — Сегодня можешь требовать с жены все, что захочешь. Бонусом Наташка.

— А ты уверен, что эта была та самая писательница?

Я повернул книгу сзади, показал ему фотографию автора. Конечно, на фото она выглядела по-другому, эффектнее. В жизни оказалась скромная, милая. Душевная что ли.

— Блин, надо было с ней сфоткаться, — расстроенно пробормотал друг. — Ира не поверит.

— Ну, извини, поезд ушел! — направились вниз. Народу в торговом центре становилось больше под конец рабочего дня. Мы вышли на парковку. Подойдя к машине, достал ключи. Рядом стояла девушка и что-то грузила в багажник своей машины. В тележке оставалась коробка. Какая-та сила толкнула подойти. Действуя больше импульсивно, чем здраво, подошел к ней.

— Давайте помогу, — нагнулся за коробкой, выпрямился и чуть не расхохотался. Девушка прислонилась к машине, в отличие от меня, не сдерживала смех.

— Чего это вы тут? — возник Борис. Он, узнав в девушке писательницу, раскрыл рот от удивления. Я не выдержал и присоединился к ее смеху. Со стороны мы выглядели, как идиоты, во всяком случае, взгляд Бориса мне об этом подсказывал. Да это просто квест что ли. — А можно с вами сфотографироваться? — он смущенно смотрел на девушку, та улыбнулась, согласно кивнув. Мне тут же был вручен телефон. Они встали рядышком. Что ж, сегодня у Бориса были все бонусы, чтобы манипулировать женой один вечер. Отдавал ему телефон, подошел к писательнице.

— Дмитрий! — широко улыбнулся, протягивая руку. Она склонила голову набок, протянула свою руку.

— Вероника! — я замер. Никто никогда из девушек не представлялись мне полным именем. Парадокс. В своем время мы с Наташей пошутили, поэтому поводу, и я тогда заявил, что женская особь, которая назовет себя полным именем, если от него есть сокращенные, и будет та самая, предназначенная мне одному. Это было так давно…В прошлой жизни.

— Дим, нам как бы пора, — подал голос Борис. Вероника стала убирать руку, я чувствовал, как ее пальцы соприкасались с моими, скользя. Она отвернулась, захлопнула дверь багажника и села за руль. Тряхнув головой, повернулся к другу и молча сел в машину. Мы выехали одновременно, на светофоре стояли рядом, я смотрел на нее. Она пару раз кинула в мою сторону быстрые взгляды и, загоревший зеленый цвет, развел нас в разные стороны. Было странное ощущение, что мне следовало развернуть машину и поехать следом. Но я перестал верить своим ощущениям, поддаваться чувствам.

Щелкнув зажигалкой, прикурил. Часы показывали без пяти минут первого ночи. Выдохнув дым, прищуренным взглядом наблюдал, как одевается Анна. Она сидела на кровати ко мне спиной. Ее руки ловко застегнули застежку на бюстгальтере. Надев рубашку, встряхнула волосами. Она единственная из всех моих подружек всегда носила короткую стрижку. Единственная женщина, которая была на протяжении многих лет в разные периоды жизни, рядом. И никогда не перешагивала за границы, установленные нами в самом начале нашего знакомства. Секс без обязательств.

— Скажи Анна, почему за все эти годы, ты ни разу не попросила чего-то большего? — ее поза стразу стала напряженной. Некоторое мгновение она не двигалась, потом встала, подняла джинсы и натянула на ноги. Когда повернулась ко мне лицом, мягко улыбнулась.

— Может, потому что сильно люблю тебя? — вопрос был задан как утверждение. Я усмехнулся с легким сожалением. Где же ты была со своей любовью?

— Ты никогда не говорила.

— А смысл? Я все эти годы наблюдала за тобой, я видела, как вспыхивали твои глаза от Кэти, как ты улыбался Олесе, это либо есть, либо нет, твои случайные интрижки не беру в счет. Я сейчас говорю про тех, с кем ты хотел связать себя. Ты никогда ничего подобного не испытывал ко мне. Между нами дружеский секс, как ты обозвал эти отношения, — Анна спокойно смотрела в глаза, без истерик, без надрыва. Она подошла к кровати, нагнулась ко мне и прильнула к губам. Обхватив ее затылок, притянул к себе. Отстранившись через некоторое время, мы смотрели друг другу в глаза.

— Мне пора, — чмокнув меня в нос, взяла валявшую на полу сумку, направилась в прихожую. Потушив сигарету, прикрыл глаза. Может жениться на Анне? Никаких душевных переживаний, терзаний. Я ее знаю еще с Америки. Мы вместе работали над некоторыми проектами, хотя тянуло нас с первой минуты знакомства, когда некоторым людям пришла идея в голову открывать бизнес в России. Она первоклассный юрист. Но ей катастрофически не везло с мужиками. Женский вариант моей судьбы. Так, наверное, судьба не зря то разводила, то сводила, чтобы, в конце концов, соединить навсегда два одиночества? Взял телефон, решил написать ей, с предложением подумать о переводе наших отношений в другой статус. Заметил непрочитанное сообщение одного из приложений. Это было от Борьки. Он прислала фотографию, на которую я долго смотрел, потом увеличил, потом опять уменьшил. Когда это он успел сфотографировать? И почему прислал именно сегодня, а не две недели назад, когда это произошло. Это была фотография меня с Вероникой, где мы пожимали друг другу руки. «Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…»- похоже это больше подходило мне, а не Веронике. Это я не придавал значения. Внезапно рассмеялся. Какой бред лезет в голову! Определенно пора вплотную заняться работой, дабы не позволить себе вновь во что-то поверить.

— Добрый день, Дмитрий Александрович! — Даша вскочила на ноги, протянула папку с бумагами на подпись. — Кофе? Как прошел полет?

— Кофе. Полет прошел нормально, а почему в переговорной такой шум? — махнул рукой в сторону двери. Девушка поджала губы, отвечать не торопилась. Я довольно серьезно бросил взгляд, та вздохнула.

— Сложный клиент. Требует, не зная что. Борис Алексеевич сам лично занимается им, все под контролем, — затараторила девушка, но я понял, что контроль потерян, и видать это длится не первый день. Когда Дашка тараторит, проявляется высшая степень волнения. Зашел в свой кабинет, повесил пальто, под настороженным взглядом Даши направился в переговорную. Открывая дверь, услышал:

— Я на вас жалобу напишу самому директору!!! Пусть он вас тут построит, да поучит, как делать проекты!!! Что за детские рисунки вы мне подсовываете! — мужчина, стоящий ко мне спиной, швырнул листы на стол. Борис, заметив меня, поправил очки, опуская глаза. Рядом стоял перепуганный, бледный Денис, наш архитектор, — Где, кстати, ваше начальство?

— Здесь, — подал голос. Мужчина обернулся. Он был чрезвычайно удивлен, как и я. Не, я был просто шокированный. Но пытался это скрыть. Не следовало подчиненным видеть мои эмоции. — Добрый день, Андрей Петрович! — протянул руку для пожатий, он растерянно пожал. — Проблемы?

— Я мог бы догадаться по фамилии, но что-то не сообразил, — пробормотал он, засовывая руки в карманы брюк. Потом видно вспомнил, зачем тут находится. — Ваши сотрудники профессионально не пригодны! За две недели ничего толкового из моих требований не смогли предложить!

Я подошел к столу, жестко глядя на молчаливых работников, взял бумаги, быстро пробежал глазами по данным, по рисунку. Повернулся к Андрею Петровичу.

— А что вас не устроило?

— Я хочу, чтобы проектом занимался ты! Мне партнер рекомендовал тебя, как лучшего архитектора, который строит не только в России, но и за рубежом!

— За каждого сотрудника, я могу лично отвечать, что он не уступит в профессионализме. Зачем вам конкретизироваться на определенном человеке? Денис имеет опыт, как раз в Нью-Йорке, где вы и планируете строить особняк.

— Это дом для дочери, свадебный подарок, — его синие глаза внимательно, пытаясь залезть в душу, смотрели в упор на меня. Мне потребовалось чуть больше времени, чем хотелось, чтобы спокойно выдохнуть.

— Я могу взять данный проект, — «Не могу» — истерично подумал, но на лице не дрогнул ни один мускул, — если вы готовы подождать от полугода до года!

— Я заплачу!

— Вас таких «я заплачу» у меня сотни, по всему миру, я один. Физически, Андрей Петрович, не могу разорваться на всех. А очередь и у богатых существует! Максимум, что смогу предложить, это консультацию, теперь прошу простить, у меня срочный звонок, — демонстративно взглянул на наручные часы, неторопливо положил бумаги и вышел. На самом деле никакого звонка не было. Это повод сбежать. Сердце билось, как после пробежки. Едва запомнил, как дошел до кабинета, как сел на стул и невидящим взглядом уставился перед собой. Душевная рана за полтора года должна была затянуться, стать рубцом, но чувствовал, что все еще больно. Где-то внутри болело, нудно, монотонно. Время не лечит. Может на кого-то оно и имеет действие, но только не на меня. В подсознание понимал, почему никак не могу отпустить отношения с Олесей. Меня мучила, терзала обида на нее. На ее поступок. На ее предательство. Я не мог смириться, что человек, говоривший «люблю», с легкостью воткнул нож и еще несколько раз его повернул.

— Дим, — в кабинет вошел Борис. Он подошел к графину, налил стакан воды и подал его мне. — Все хорошо?

Поднес стакан ко лбу, который дал друг, прикрыл глаза. Ничего хорошего. Никто не знал истинную причину нашего расставания с Олесей. Все думали, что из-за ее отъезда в Америку.

— Скажи что-нибудь? На тебе лица нет! — Борис сел на стул, встревоженно смотря в упор. — Ты расстроен, что Олеся замуж выходит?

— А давай мы сегодня с тобой напьемся? — поставил стакан в сторону. — Ну, вот по мужски! В хлам!

— И завтра не придем на работу?

— Не придем!

— Мне надо с Ирой поговорить, — неуверенно пробормотал он, я рассмеялся, хлопнув ладонью по столу.

— Борька! Какой ты все-таки подкаблучник! Ни одного самостоятельного шага!

— Я все-таки люблю свою жену и не хочу, чтоб она расстраивалась, — обиделся Борис, поджимая губы.

— Иди, работай! Я без тебя напьюсь! — наигранно весело указал глазами на дверь. Борис нерешительно встал, некоторое время мы смотрели друг на друга, не мигая, затем он ушел. Привыкай Дима, даже близкие друзья теперь тяжки на подъем. Вернее семейные.

Долго смотрел на выбор своего бара. Начинать надо сразу с тяжелой артиллерии. Чтобы накрыло мгновенно. Взял бутылку виски, едва начатую. Звонок в дверь. Недоумевая, кто бы это мог быть, открыл.

— Че, бухать без нас собрался? — Наташка протиснулась мимо меня, сзади нее тащился Борис с двумя пакетами. Закрыв за ними дверь, не верил происходящему. Эти двое разделись, переговариваясь между собой, двинулись на кухню.

— Слышь Наташ, мы вовремя! — Борис взял бутылку, повертел ее. Я прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди. Наташа буднично разложила продукты, вручила Борису нож. Через двадцать минут стол ломился от закусок. Почти как в старые добрые времена.

— Ты Милану спихнула на Андрея? — спросил, садясь за стол. Наташа, вытерев руки, села рядом. Перевел взгляд на Бориса, который открывал новую бутылку водки.

— Не оставлять же друга в одиночестве зализывать раны! Понял, простил, отпустил!

— А ты?

— Начальство разрешило в хлам набухаться, и не выходить на работу. А дома поняли, простили, отпустили.

Мы подняли стаканы, друзья в ожидании застыли. Мне было стыдно перед их семьями и радостно, что они рядом.

— За нас! — чокнулись, залпом выпили. Некоторое время молчали, Борис с Наташей переглядывались. Мы ели, но никто не произнес и слова. Чувствовал, что друзья ждут мою исповедь. Алкоголь расслабил мои натянутые с утра нервы, после третьей рюмки закурил. Сквозь дым смотрел перед собой, подбирая слова для начала разговора.

— Мы не из-за Америки расстались, — покрутил сигарету. Наташа подалась вперед.

— У нее случился выкидыш? Это единственное, что пришло мне в голову, после всего произошедшего.

— А она была беременной? — удивился Борис, засовывая в рот кусок колбасы. Я усмехнулся, стряхнув пепел в пепельницу.

— Она сделала аборт.

Повисло изумленное молчание. Борис налил уже водку, Наташа, никого не дожидаясь, выпила. Поморщилась и уставилась на меня.

— Не, я, конечно, все понимаю… Но аборт…. Это уже не в какие ворота не лезет.

— Ей сделали предложение. Просто так совпало. Ребенок не был в планах. Как она там говорила, через пять лет только родит и то одного, и то для галочки. Она приходила один раз в больницу, просила прощения…. — поднес ладонь к лицу, прикрыл глаза. Как — будто все было вчера. Черт! Взял рюмку и опрокинул в себя. — Я за все это время так и не понял, почему не получается построить семью. Почему каждый раз, решаясь на серьезный шаг, случается какая-та херня! То бля измены, то аборты! — посмотрел на притихших друзей. — Ни одна меня не любила настолько, насколько это возможно. Измены, потому что работа на первом плане, не в том количестве внимание, которого хочется. Аборт — потому что она такая же карьеристка, как и я. Работа все перекрывает. Но я не перекрою свою жизнь, у меня проекты на пять лет вперед. И самое главное то, что я и не хочу ничего менять, ради кого-то. Я хочу, чтобы меня принимали таким, каков я есть. С этой гребаной работой, в которой я души не чаю!

— Значит твой человек впереди! — попытался разрядить обстановку Борис, подливая в рюмки опять водку.

— Боря, смысл в том, что я и не хочу никого уже встречать. Я за этот год все круги ада внутри себя прошел, вместе с чистилищем. Я теперь не могу довериться, у меня в голове, какая-та блокировка на отношения, только секс и все.

— Дим….-Наташа взяла меня за руку, заглянула в глаза, но я раздраженно выдернул ладонь, вновь прикуривая сигарету. — Поверь, все у тебя будет…

— Зачем? — выдохнул прямо в нее дым. — Для чего мне постоянная женщина?

— Ну, как зачем… Для семьи. Ты как ежик, выпустил все свои колючки и шипишь, а если немного осмотришься…

— Хватит! Осматриваться не собираюсь. Я вполне долен своей жизнью, у меня многое есть, а что касается семьи… Бывают одиночки по жизни.

Немного выговорившись, мне стало легче, не настолько, чтобы стать прежним собой. Мы хохотали над прошлыми шутками, вспоминали какие-то каверзные случаи, в общем провели довольно весело время. Так просидели до утра.

Телефон разрывался где-то поблизости. Закрытыми глазами шарил по полу, по рядом стоящим вещам, но его не находил.

— Дима, блин! Выключи свой телефон! — недовольно пробурчал Борис под боком. Мы с ним спали на разложенном диване. Сквозь стеклянную перегородку заметил, Наташка спала на кровати как королева, раскинувшись по диагонали. Найдя телефон, буркнул:

— Алло!

— Дмитрий Александрович, доброе утро, у вас все в порядке? — ворвался взволнованный голос Даши. Отстранил трубку, посмотрел на дисплей. Время было полдесятого.

— Я того, заболел немного, — прохрипел, услышал сдавленный смешок от секретарши.

— Борис Алексеевич тоже «простыл»? — скосил глаза на друга. Ехидство девушки было мне понятным. Не каждый день начальство одновременно «заболевает».

— Ага, одинаковый вирус подхватили, — голова болела. Прошел на кухню, включил кофемашину. — Так Дарья, по существу. Сегодня нас не будет. Все важные звонки и письма перенаправляй на мобильник. Все, что может подождать до завтра, пусть ждет. По возможности пусть все ждет, — последнюю фразу выделил особенно. Не очень хотелось после вчерашнего сабантуя заниматься работой.

— Тут заходила Инга.

— Инга? А что она хотела?

— Не сообщила, просто поинтересовалась, когда можно записаться на прием.

— На прием? — я удивился. Инга, менеджер по связи с общественностью, редко попадалась мне на глаза. Она знала свою работу отлично. Реклама и продвижение нашей компании на рынке во все возможных сферах были на ее плечах. За все существования бизнеса мне не приходилось принимать ее по записи. По звонку обычно. — Запиши на утро.

— Хорошо.

— Все?

— Да.

— Тогда до завтра.

— Скорейшего вам «выздоровления», — поддела Даша, завершая разговор. Если бы я не знал, как тяжело найти адекватную, главное профессиональную секретаршу, такой фамильярности не потерпел. Слава Богу, это было редкостью. Даша понимала, когда можно шутить, а когда не стоит.

— Кофе? — раздался сзади сонный голос Наташи. — Может, ты сваришь?

— Мне лень, — достал кружки, параллельно загружая грязную посуду в посудомоечную машину. Когда сел за стол, напротив Наташи, поставив перед ней кофе, почувствовал, как она схватила меня за ладонь и сжала.

— Легче стало? — она обеспокоенно заглядывала в глаза.

— Да, немного отпустило. На все остальное потребуется время, — улыбнулся немного плутоватой улыбкой, — и другая женщина!

— Дима! — она ткнула меня в плечо. — Ты не исправим!!!

— Какой есть! — Наташа внезапно вскочила на ноги и обняла за шею со спины. — Ты решила меня придушить, итак в России нехватка холостых мужчин?!

— Дурак ты, но любимый дурак! — она уткнулась в мои волосы, слегка раскачиваясь в разные стороны. Я погладил ее по руке, поднося чашку к губам. «Жизнь прекрасна, как ни крути» — вспомнилась реклама. Особенно прекрасна, когда есть друзья, которые не оставят в трудную минуту.

— Тук-тук, можно? — в кабинет вошла Инга. Я невольно задержал на этой длинноногой красавице взгляд, оставив печальный вздох на потом. Инга при яркой внешности, шикарной фигуре, была благополучно замужем.

— Можно, — улыбнулся, мы расположились друг напротив друга в креслах. Даша принесла нам чаю. Когда вновь остались одни, вопросительно приподнял бровь, — Что-то случилось?

— Все просто отлично, рейтинги с каждым месяцем повышаются, интерес пробуждается со всех сторон. Нашими проектами активно интересуются люди в социальных сетях, пришлось даже задуматься о новом вакантном месте. Предвидя твой вопрос, сразу отвечу. Нам нужен человек, который будет общаться с людьми в интернете, обратная связь, который будет постоянно обновлять фотографии, писать какие-то заметки, может выдержки из журналов.

— В этом году я не планировал расширять штат.

— Знаю. Пока я справляюсь одна, но придет время и тебе придется добавить эту единицу. Людям интересно теперь читать не только о звездах шоу-бизнеса, но и про успешных людей, особенно про тех, кто сам сделал себе имя.

— Если ты сейчас опять заведешь речь про то, что мне надо завести странички в Сети, уволю. И не дрогну.

— Дима, это тенденции нового времени. Сейчас у всех есть странички.

— Нет! — жестко отчеканив, смотря на Ингу непоколебимо. Я принципиально не желал регистрироваться, заводить аккаунты, зависать в виртуальном мире. Мне нравилось жить реальностью. И потом, выставлять свои проекты мне было ни к чему, этим справлялась Инга, а частную жизнь афишировать на весь мир не собирался.

— Ладно, я поняла твою позицию! Но интервью ты дашь?

— Зачем? Мне еще интереса со стороны прессы не хватало!

— Я договорилась на сегодня, так что просто ставлю перед фактом!

— Ты борзеешь, я смотрю! Уволю!

— Ты это уже говорил.

— Скажу третий раз, на столе появится приказ. Инга, не слишком многое берешь на себя? — сердито сдвинул брови. Инга бесстрашно смотрела в глаза, ни сколько не боясь меня.

— Всего лишь интервью одному журналу! Время и место пришлю по почте! — она встала, возле двери обернулась, — И да, встреч у тебя в этот день никаких нет.

— Иди, лиса! — улыбнулся, побарабанив по подлокотнику. Всегда стремился, чтобы работа не была каторгой, чтобы окружали люди, заинтересованные в своей деятельности. Но что-то последнее время многие расслабились, особенно женская половина. Надо одернуть. А то в скором времени служебное поведение превратиться в дружеское.

Отдав пальто, посмотрел на себя в зеркало. Что ж, выглядел неплохо. Немного уставший взгляд, но не прибитый, не пустой. Поправил галстук, администратор провел в зал, где должна была состояться встреча с журналисткой. Она сидела ко мне спиной. Невольно скользнул взглядом по прямой спине, темные волосы были собраны в хвост.

— Прошу, — администратор отодвинул стул, я сел и обомлел. На меня в изумление смотрели зеленые глаза с темной окантовкой вокруг зрачка.

— Я думал вы писательница, — нарушил молчание, принимая меню у подошедшего официанта. Вероника, а это была она, в смятении опустила глаза.

— Как правило, обе профессии всегда находятся рядом. Писателем может стать каждый, а вот журналистом не всякий, — поспешно начала оправдываться девушка, поняв это, замолчала. Ее губы поджались в одну линию, она была собой недовольна. Я заинтересованно на нее посмотрел поверх меню. Симпатичная, но на фотографии в своей книге, она выглядела ярче, хотя было ясно, что там поработала отличная команда фотографов, стилистов, визажистов.

— Итак, приступим к нашему интервью, — Вероника собралась, положила на середину стола диктофон, вытащила блокнот и ручку. — Мне двойное капучино, пирожное с лесными ягодами, — она улыбнулась официанту, отдала меню.

— Кофе, без сахара, — я положил руки на стол, когда нас оставили, полностью сосредоточиваясь на предстоящем разговоре.

— Почему архитектура? — ее глаза позеленели, в них действительно был интерес, а не дежурный вопрос.

— Сложно ответить однозначно. Я не знаю, когда наступил тот момент, когда понял, архитектура мое — все.

— Ваша компания предлагает довольно большой спектр услуг: от проекта дома до его внутреннего убранства. К вам можно прийти с одной идей в голове, а уйти с готовым представлением «под ключ». А конкретно вы, что предпочитаете больше всего?

— К нам обращаются с «кашей» в голове, мы выполняем своеобразную роль психолога, выслушиваем пожелания, требования, мечты. В конце представляем полную картину. Как показывает практика, чаще всего угадываем с запросами. Не всегда ведем проект от А до Я. Иногда наша роль ограничивается чертежами и документацией. Что касается меня, я работаю с проектами от начала до конца, от наброска до самой мелкой детали в доме.

— У вас, наверное, отбоя нет от просьб друзей, спроектировать дом, — Вероника улыбнулась и посмотрела прямо в глаза. Я смотрел на нее и чувствовал, как терзающая боль стала уходить. Каждый раз мне приходилось искать в себе силы, чтобы просто тупо переспать и забыть, не впускать в душу, не верить обещаниям. Но эта девушка почему-то располагала к себе одной улыбкой. И ей хотелось довериться. Смотрел на нее и достал телефон, нашел фотографии дома родителей, показал ей. Она удивленно вскинула брови, даже приоткрыла рот, в глазах видел восторг и восхищение.

— Я не люблю сам показывать свои работы, предпочитаю, чтобы на них смотрели наравне с проектами других архитекторов, — следом нашел фотографию дома Бориса и Наташи. — Эти три дома я делала с особой любовью. Для самых близких.

— Это чувствуется. Смотришь и понимаешь, что каждая деталь продумана, дом как отражение души человека. Например, этот дом, — она пролистнула альбом и указала на дом родителей, — большой семьи. Я бы даже предположила, что там собираются несколько поколений и пахнет пирогами, — в изумлении смотрел на склоненную над телефоном девушку. — Вот этот дом, — следом появилась фотография Наташкиного дома, — мне кажется, что в нем живет семья эмоциональная. Судя по занавескам, в доме обитает дизайнер интерьера. Или очень яркий человек с богатым внутренним миром.

— Наташа и есть дизайнер, — против воли подтвердил догадки Вероники.

— Третий дом он сдержанный, правильный, классический я бы сказала.

— Да уж, у Иры всегда все по полочкам и по правилам. Хаусу там точно не место, — я рассмеялся. Ира была дотошной в плане расположения вещей, принципов правильности, слава богу, это не мешало ей быть нормальным человеком.

— Ваша семья тоже обитает в доме спроектированным вами? — она вернула мой телефон. Пришло сообщение от Анны с предложением провести вместе вечер. Я не ощутил прилива радости, предвкушения. Нет. Мне хотелось сидеть в этом кафе с этой девушкой. От этой мысли вскинул глаза на собеседницу. Она деликатно смотрела в тарелку с пирожным, отламывая маленькие кусочки.

— У меня нет семьи. И девушка с ребенком на самом деле являются мне родственниками, — расставил все точки над «i». Вероника медленно подняла голову. Прилипшая крошка к уголкам губ меня гипнотизировала. У меня горели губы в жажде ее поцеловать. Не просто коснуться, а впиться рот, зажмурив глаза. Волна возбуждения окатила с головы до ног. Ее зрачки расширились, глаза стали почти черными. Я чувствовал на уровне инстинктов, что в этой страсти мне отвечают взаимностью. Это было так необычно, чувствовать человека, знать его мысли, как свои.

— Почему, такой красивый, успешный, состоятельный мужчина, один? — ее вопрос был произнесен очень тихо. Его можно было и не услышать, если не смотреть в лицо человеку.

— Это у вас вопрос из списка или личный интерес? — миг притяжения был нарушен, сразу же проснулась ирония. Защитные барьеры моего внутреннего мира быстро образовались вокруг. Она прищурилась, неожиданно откинулась на стуле и скрестила руки на груди.

— Личный.

Я оценивающе скользнул взглядом по ее напряженному лицу, темные брови были сведены к переносице, в остальном пришлось домысливать. Свободный свитер и руки не позволяли определить на глаз размер груди, а остальную часть тела не видел. А в прошлых встречах не обращал внимания на нее. Как на женщину в своей постели. Наконец-то, мысль, витавшая где-то в подсознание, обрела черты. Я хотел ее. Теперь раздумывал, заявить об этом сразу, минуя все условности, или потянуть время, подогревая к ней интерес. В том, что эта девушка окажется в моей постели, не сомневался.

— А что вы сегодня делаете вечером? — поставил локти на стол и коснулся указательным пальцем губ. Вероника приподняла подбородок, изогнув бровь.

— Дмитрий Александрович, вы можете все что угодно думать в своей умной голове, строить планы по соблазнению, сексуально улыбаться, но ничего у вас не получится, — она встала, схватила свои вещи со стола и сделала шаг в сторону гардеробной, но неожиданно повернулась, — пока я сама этого не захочу.

Работа не клеилась. Бездумно крутил карандаш, хруст заставил посмотреть на руки. Рядом уже была кучка сломанных карандашей. Раздраженно кинул обломки, встал. На душе было как-то не спокойно, пытался найти причину вокруг, но у всех было все хорошо. Родители уехали в санаторий, Олег с семьей перебрался в их дом. Теперь все зависали вечерами друг у друга, то у Бориса, то у Наташи, то у нас. Провел ладонью по лицу. Где-то в поселке был и мой дом. Но уже два года там не было никаких изменений. Стоял фундамент, стены и крыша. На остальное у меня не было интереса. Я уже стал подумывать продать участок с проектом.

— Вам туда нельзя! — зазвенел голос Даши, я обернулся. Лицо секретарши было возмущенное, глаза сердито сверкали, зато посетительница лучезарно улыбалась. И с ее приходом, почему-то из-за серых туч выглянуло солнце, проникая в кабинет своими лучами. А еще почувствовал, как сердце дрогнуло и, терзавшая непонятная тревога, перестала беспокоить.

— Все нормально, — засунул руки в карманы брюк. Даша нахмурилась, недовольно окинула нас взглядом и вышла.

— К вам просто так не попадешь, без предварительного согласования встречи, — девушка огляделась по сторонам. — Довольно мило.

— Чем обязан? — подошел к столу, настроение было хмурое, флиртовать, обольщать не было настроения. И понимал, что мой вопрос звучит немного грубо. Но в голове билась мысль, почему она пришла. Почему она тут?

— Как вам статья?

— Хорошая. Спасибо, ни одного личного слова, сугубо разговор о работе, — я посмотрел на Веронику. Да, нам пришлось встретиться еще раз, чтобы закончить разговор, вторая встреча прошла сухо и официально. Потому что кроме нас был еще фотограф и его ассистент. И я злился. Я и сейчас испытывал раздраженное чувство неудовлетворения своих стремлений. Пару раз, призывно бросая на нее взгляды, натыкался на ироничное выражение. Никаких попыток сблизиться со стороны не увидел. Даже сейчас, Вероника смотрела на меня снисходительно, приподнимая уголок губ.

— Спасибо вам, — она задумчиво смотрела на меня. — А пойдемте, прогуляемся немного! Как раз время ланча.

Если бы она предложила мне слетать в космос, не был так удивлен, но предложение прогуляться — это было как из прошлого, из времен студенчества. Прогуляться? С ней? А что еще в наше время кто-то гуляет по улицам? Она рассмеялась. Видно на моем лице прочитала все мысли. Черт! Никогда женщины не читали меня. А она…она…она меня читала, как любимую книгу. Ее глаза озорно сияли, улыбка заставляла сердце периодами сбиваться с ритма.

— Пойдемте, на улице отличная погода! Как ни как весна на дворе!

— Но… — я неуверенно посмотрел сначала на девушку, потом на свой рабочий стол. Работа все равно стояла. Ничего путного от меня сегодня не добьешься, важных дел не было. Можно было уйти насовсем, но это было против моих правил на работе. Поэтому решил полчаса пройтись по улице. Под пристальным взглядом Даши мы покинули офис. Она шла рядом, протяни руку и можно коснуться распущенных волос. Да, сегодня ее волосы свободно струились по спине. Были ровные, блестящие, без намека на непокорную кудряшку. Она не выглядела женщиной на миллион, ее в толпе прохожих я бы не заметил и точно не стал оборачиваться. Пока не заглянешь в глаза. Они имели ту самую притягательную силу, и неважно как смотрели: иронично, смущенно, весело. И даже сердясь на нее, ее отказом принять мое предложение на легкие отношения, я не мог забыть ее лицо. Я готов был уступить, принять то, что дают, лишь бы иногда смотреть в зеленые глаза с коричневой окантовкой. Я хотел эту девушку, не спрашивая ни о прошлом, ни о будущем, только настоящее. Меня раздирали противоречия. Я хотел бежать от нее, я хотел остаться возле нее. Вздохнул.

— Чувствуете запах? — Вероника перешагнула лужу и весело скосила глаза. Мы шли по тротуару рядом друг с другом.

— Загазованности города? — иронично протянул, смотря себе под ноги. Местами текли лужи, кое-где еще можно было увидеть остатки снега. Я застегнул пальто, поднимая ворот. Солнце хоть и светило, но было прохладно. Вероника в отличие от меня была в теплой куртке.

— Весна всегда будит во мне мечты, именно в этот начальный период верится в то, что может произойти чудо! Может сбыться заветное желание, может, встретишь человека, который изменит мироощущение, а может свою половинку. Каждому надо во что-то верить, у каждого должна быть своя мечта! — мы свернули в сквер, сели на ближайшую лавочку. Настроения говорить не было вообще, а выслушивать что-то «розовое», «сопливое» и подавно. Я хмуро посмотрел на Веронику. Она не отвела взгляда, но ее плечи как-то опустились, а улыбка почти сошла, замерев в уголках.

— Почему твои глаза оживают только при разговоре о работе и о женщинах, с которыми хочешь переспать? — ее внезапный переход с «вы» на «ты» стал полной неожиданностью. А вопрос был слишком личный, чтобы отвечать первой встречной.

— Я не обязан отвечать на твой вопрос! — огрызнулся, пряча руки в карман. Вероника некоторое время сидела, потом вскочила и куда-то убежала. Я даже не стал смотреть ей вслед. Ушла, вот и хорошо! А настроение и без того угрюмое, упало еще на несколько позиций. У меня у самого не было ответа на вопрос. Как-то все лучшее, что было во мне, осталось за спиной. Осталось в больнице. Запах кофе заставил поднять голову.

— Черный, без сахара, — сердце предательски дрогнуло. Ведь незнакомые люди никогда не обращают внимания на мелочи, на привычки. Они видят только целый образ. А она запомнила.

— Спасибо, — взял стаканчик, обхватив его ладонями. Тепло передалось пальцам.

— Знаешь, а давай на выходных сходим в кино?

— В кино? — удивленно переспросил, даже рассмеялся, Вероника улыбнулась.

— Да. Когда ты последний раз ходил в кино? Просто так.

— Наверное, в Америке. Тут мне некогда было, да и потом мог в интернете скачать фильм и посмотреть в удобное время.

— Тогда в субботу с утра на киносеанс?!

— А что будем смотреть?

— Какая разница. Придем, посмотри афиши и выберем.

— Договорились, — и улыбнулся, рассматривая ее лицо. С минимальной косметикой, она выглядела лет на двадцать, только глаза были слишком понимающие, слишком опытные, но все еще верящие в сказки. Взглянул на часы. Полчаса прошло быстро. — Мне пора на работу возвращаться.

— До встречи!

— Пока.

Утром в кинотеатре было почти пусто. Нормальные люди в это время только вылезли из кроватей. Посмотрел в бок, где сидела Вероника. Она действительно смотрела фильм, поедая из большой коробки попкорн и из стакана тянула пепси. Я воздержался от покупки, но сейчас хитро полез в ее порцию. Зеленые глаза оторвались от экрана и иронично на меня посмотрели, но коробку протянула. Попкорн оказался соленым. Тут же мне предложили стакан с пепси.

— Тебе не интересно? — шепотом спросила Вероника, наклоняясь в мою сторону.

— Я в это время еще сплю.

— Ты сова?

— В смысле?

— Ну, ты больше активен ночью, чем утром, или наоборот? — мне хотелось ответить пошло, двусмысленно, но решил воздержаться от этой идеи.

— Ни то, ни другое. Я вчера дома работал.

— Интересный проект?

— Да, дом будут строить в Австралии, поэтому приходится иногда туда летать, прежде чем начнем воплощать картинку в реале. Думаю, за год все сделаем.

— Ого, так долго!

— Я люблю постепенность в работе, чтобы в процессе не пришлось все исправлять, переделывать. Может, поэтому ко мне обращаются те, кому нужен результат качественный и надолго!

— И сколько одновременно ты можешь вести дела?

— Обычно два-три, не больше, чтобы не запутаться, помимо руководства своей компанией. А ты сейчас что-то пишешь? — я увидел удивленный взгляд. Она видно не привыкла делиться своими планами, или никто не спрашивал.

— Да, есть зарисовки, но мне не хватает эмоций. Понимаешь, пишу и чувствую, что все слишком сухо, кратко, нет словесной динамики. Меня это угнетает, и сейчас нахожусь в своеобразной депрессии. Хочется все бросит. Но после двух книг, не имею права останавливаться на полпути. Я не хочу быть в памяти автором одной книги. Поэтому у меня планка — раз в год выпускать свое творение, — она так эмоционально рассказывала, губы то приоткрывались, то поджимались. Я нагнулся к ее лицу, смотря на вдруг замолчавшие губы. — Не надо этого делать! — прошептала девушка. Поднял на нее глаза, в темноте они сияли. Прикусив внутри щеку, нормально сел в своем кресле. Какого хера? Чего меня вдруг потянуло к этой малознакомой девушке? Страшно было то, что я окончательно запутался, чего бы мне хотелось от нее. В кафе, когда она брала интервью, я понял, мне нужен с ней секс, а сейчас, мне нужно было что-то другое. Не мог понять чего именно. Фильм уже досматривали в молчании. Не дает приблизиться на шаг, только на расстоянии вытянутой руки. Господи, чего я хочу от нее?

— Дима!? - меня кто-то окликнул, когда мы с Вероникой выходили из зала. Я обернулся, на меня неслись двое пацанов.

— Дядя Дима! — пришлось пригнуться и обнять их. — Мы только что с мультика про пиратов!

— Добро победило зло? — я переводил взгляд то с Сергея на Савву, и обратно, они мне показывали рекламку, одновременно тараторили, не слушая друг друга. Как обычно создавали невообразимый шум вокруг себя. Поднял голову, в стороне стоял Олег с коляской, рядом была Алена, держа на руках Семена. Они с интересом смотрели мне за спину. Поднявшись на ноги, повернулся к девушке, которая стояла в сторонке, сцепив перед собой руки.

— Познакомьтесь, это… — протянул руку в ее сторону. Вероника улыбнулась, сделала шаг вперед.

— Ника! — едва она представилась, недоуменно на нее посмотрел. Ну да, Вероника, сокращенно Ника. Про себя произнес эти четыре буквы, обласкав мысленно.

— Вы похожи на одну писательницу, — заметила Алена, я открыл рот, чтобы подтвердить этот факт, Вероника меня опередила:

— Ой, в Москве столько похожих людей, что порой невзначай встречаешь своего двойника!

— Аааа, — Алена передала Семена Олегу. — А как ты тут оказался? — она пытливо всматривалась в нас. Ее прокурорский взгляд меня позабавил. Еще бы, за полтора года, Вероника первая девушка, с которой меня увидели в обществе. С Анной я встречался только в спальне. Вместе мы никогда не выходили, как пара, как деловые партнеры еще может быть. Еще знал, что, когда Олег расскажет родителям о том, что видели меня с девушкой, те облегченно выдохнут.

— Да мы тут ходили на приключения!

— Ага, а он чуть ли не заснул в начале, в итоге таскал мой попкорн! — Вероника звонко рассмеялась. Родственники удивленно переводили взгляды, я так и видел кучу вопросов и предположений, кем является моя спутница. Во-первых, я утром не хожу на свидания, особенно в кино, во-вторых, — мы вели себя как друзья, не более. Во всяком случае, знал, что со стороны выглядит это так. У меня не было пошлого блеска в глазах, его остудили в темном зале, улыбался я ей, как будто это был Борис или Наташка. Не стремился пускать очарование для обольщения. Все потому что, она не хотела.

— Мы пойдем, — я взял Веронику за ладонь, ощущая ее тепло, и потянул. Она помахала моим родным свободной рукой, продолжая лучезарно улыбаться. Даже скрывшись из виду, я продолжал сжимать ее ладонь. Она ее не выдергивала, переплел пальцы. Вероника слегка сжала руку, сердце мое пропустило удар, затрепетало. Именно сейчас четко осознал, что хочу ее держать возле себя. Хочу смотреть в искрящиеся глаза, слизывать с ее губ прилипшие крошки от пирожных. Хочу проснуться от ее дыхания в затылок, ощутить, как она ласково треплет меня по волосам. Хочу сжимать ее в объятиях, пока она не взмолить о пощаде, ибо дышать станет трудно. Хочу прикасаться к ней, любить разными темпами, растворяясь в ее теле, расколоться на мелкие кусочки. Хочу под своей ладонью ощутить пинок нашего ребенка….- испуганно замер от своих мыслей. Вероника оказалась впереди и резко обернулась, вопросительно приподнимая брови. Я выпустил ее руку, смотря на нее расширенными от ужаса глазами. Господи, эта женщина поняла меня без слов, словно все что минуту назад проносилось в моей голове, знала. Она спокойно покачала головой, улыбаясь своей мимолетной улыбкой маленького Будды. Не полезла с вопросами, я смотрел, как она уходила. Сделал несколько шагов в ее сторону, словно намеревался догнать, но остановился. Нет! Отношения ничего хорошего мне не приносят…. А на меньшее она не согласится, это я чувствовал.

По телевизору двигались машинки, подрезая друг друга. Я с племянниками играл в приставку, младший дремал на диване. Сергей и Савва были сосредоточены, никто не порывался уйти куда-то. А мне и нужно было, чтобы все находились в поле зрения. Ибо родители видать решили немного уделить друг другу внимания, меня оставив в качестве няньки.

— Я могла б догадаться, что ты разрешишь приставку, — Алена довольная, слегка раскрасневшаяся присела на подлокотник дивана. Даже не спешила запрещать. — О, вы даже поели! — она в итоге села за моей спиной, нагнулась к уху: — Спасибо тебе!

— Вы там не племянницу планируете? — поддел, не отводя взгляда со своей машины. Сергей меня довольно резко подрезал и вырвался вперед, его довольное сопение раззадорило. Ухмыляясь, в считанные секунды переиграл его.

— Если бы я знала наверняка, что будет девочка, то не задумывалась, так вся надежда на тебя! Буду твоей дочке покупать платья да бантики! — брошенные слова за спиной, заставили обернуться. В итоге моя машина въехала в ограждение, и Сергей выиграл. — А что ты так удивленно смотришь? Неужели записал себя в вечные холостяки? Многие известные холостяки женятся после пятидесяти. Так что у тебя время есть в запасе.

— Я пришел! — Олег, сияя как начищенный самовар, оглядел нас и сел на пол рядом с Саввой. Я отдал мальчишкам свой джойстик и встал. Они начали сначала играть. Мы с Аленой прошли на кухню. У нас уже появилась традиция: по субботам с утра поедать домашнюю пиццу. Обычно готовила мама, но так как они с отцом уехали в санаторий, этим занялась Алена.

— А кто это был с тобой на прошлых выходных? — стараясь не показывать жгучего интереса, спросила Алена, ставя пиццу в духовку. Я, сев за стол во главе, взял орехи и не спешил отвечать. Открытие, произошедшее тогда, несколько ночей не давало спокойно спать, потом отпустило. Вероника не звонила, я тоже не набирал. Потому что боялся. Боялся встреч, боялся привязаться, потом вновь потерять. Боялся, но при этом очень хотел ее вновь увидеть.

— Да так, знакомая.

— Да? — Алена с сомнением посмотрела на меня, хмыкнула. — Она милая. Естественная. И мне понравилась, — она села на другом конце. Кто-то за окном сигналил. Вскочив на ноги, выглянул в окно. За воротами стояла машина Андрея. Алена поспешила в коридор, нажать кнопку, чтобы автоматически открылись ворота.

— Крестный! — Милана едва успев снять сапоги, все еще в штанах от комбинезона, в куртке, залетела на кухню. Я ее подхватил и закружил. Прижал к себе, она целовала мои щеки.

— Фу, ты колючий! — сморщила девочка носик, упираясь руками в плечи.

— Но я ж не знал, что приедет моя принцесса сердца! Так что люби таким, каков есть! — Милана обняла за шею. Наташка с Андреем ввалились, неся несколько коробок пиццы.

— У нас сегодня прям итальянские мотивы! — прокомментировала Наташа, почуяв запах готовившейся еды. Андрей поставил на стол пакет и извлек пару бутылок вина.

— Я чую, у нас сегодня автопарк будет, — заметила Алена, глядя в окно. Я, раздевая Милану, заметил, что во двор уже въезжал внедорожник Бориса. Через пару минут и они появились.

— Мы купили пасту! — заявила Ира, проходя в кухню. Стало как-то тесно от такого количества народа. Женщины устремились накрывать стол, мы с мужиками присоединились к Олегу в гостиной, который продолжал играть с Сергеем.

— Давненько тебя не видел, — Андрей сел в кресло возле окна, я расположился напротив. Борис лично забрала у Сергея джойстик и теперь рубился с Олегом на пару.

— Дела, работа, суета! Все как обычно.

— До меня дошел слух, что ты собираешься продавать дом, — карие глаза пытливо всматривались. Опустив глаза на руки, рассматривал ногти. Признаться, что меня покинула мечта?

— Я пока подумываю. Еще не решил.

— Почему? Никто же не заставляет строиться быстрыми темпами. Если не торопишься, делай все не спеша.

— Мне это не интересно, — я выдержал его серьезный взгляд, не дрогнул. — Мне не нужен дом. Зачем?

— Но…

— Если ты скажешь, что рано или поздно я женюсь и прочее, поверь, этого не случится в ближайшие сто лет. Явно не в этой жизни.

— Дима, вспомни, что у нас с Наташей тоже не сразу получилось. Каждый прятался за фасадом своих страхов, обид, подозрений. Не ставь на себе так яростно крест.

— Андрей…Я три раза попытался. Я устал. Мне уже не хочется никаких отношений, я привык спать один, привык к тишине своей квартиры, дом для одиночки — это много.

— Дима…

— Не надо! — поспешно встал. Мне бы покурить в одиночестве. Разговоры, такие редкие о моей личной жизни, затрагивали внутри чувственные струны, о которых я не хотел и знать. Взял сигареты, ощущая пристальные взгляды нескольких пар женских глаз, вышел на веранду. На улице действительно пахло весной. Теперь мне стали понятны ее слова о мечте. И даже отрицая возможность быть любимым, я, как и все, где-то в глубине души мечтал. Достал телефон из кармана штанов. Улыбка тронула мои губы, разглядывая нашу первую фотографию. Она такая серьезная, губы дежурно улыбаются, глаза лишь мерцают, как звезды. И я рядом с ней, недовольный всем белым светом. Она стала неожиданностью для меня, ветром, который приносит с собой то, чего остерегался. Меня тянуло к ней невообразимо, до скрежета в зубах. Я очень хотел ей довериться. Ощущал себя маленьким мальчиком, стоящим на одном берегу реки, а на другом-мечта. Надо было всего лишь перейти реку по льду. Но лед был тонкий, обманчивый. Мне было страшно на него вступать, я боялся, что на середине провалюсь под воду и не сумею в этот раз вынырнуть. Так и стоял, всем сердцем устремляясь на противоположный берег. Докурив сигарету, вернулся в дом.

— Да оставьте вы его в покое! — воскликнула Алена. Замер в коридоре, прислушиваясь. — Не маленький, разберется сам в своей жизни!

— Ага, разберется! Мы все время только и делали, что оставляли его в покое! — подал голос Борис. — Мне знаете, надоело видеть его хмурым на работе. Дергаться от каждого его рыка. Итак, последнее время все ходят по струнке. За малейший промах разнос по полной программе!

— Зато все делаете в срок, — заметила Ира.

— Ну, это единственное, что можно сказать. Но напряженная обстановка давит морально. Уже лишний раз не пошутишь, — Борис тяжело вздохнул. — С ним тяжело в последнее время. Я понимаю, что расставание с Олесей не прошло бесследно, но блин, я скучаю по другому Димке. По его дурашливой улыбке. По той манере, когда ты мог сказать глупость, он ее тут же поддержит. Когда можно было позвонить среди ночи и проболтать с ним до утра, а сейчас, прежде чем набрать его, думаешь, а в каком он настроении и как далеко тебя пошлет.

Я не выдержал и появился на кухне, разом все замолчали, кто испуганно, кто напряженно уставились на меня.

— Могу уйти, если вам так интересно обсуждать мою персону? — тяжело смотрел на присутствующих. Алена выразительным взглядом обвела всех, так и читалось: «Я ж вам говорила».

— Ну, уж нет! — Наташка вскочила со своего места, схватила за руку и потянула к свободному стулу. Разговор сменил направление, чувствовалось внутренняя скованность присутствующих, говорили все, кроме меня. Меня задели слова Бориса. Не замечал, что так явно изменился. Телефон завибрировал. От высветившегося имени в горле пересохло, язык прилип к небу. Я гипнотизировал номер, затем медленно поднял трубку.

— Привет! — слышал ее дыхание в трубке, сердце встрепенулось. Опустил глаза в пол, слегка отворачиваясь от компании. Губы растянулись в улыбке, всего лишь от мысли, что она звонит.

— Привет! — голос был довольно жизнерадостным. — Я тут подумала, может, сходим в кафе, поедим мороженое? — слышал посторонние звуки, она говорила по громкой связи за рулем.

— Только в кафе?

— А что? Есть другие предложения? Можно опять пойти в кино.

— Не, у меня будет лучше вариант.

— Да? Какой же?

— А езжай — ка ты ко мне в гости. Познакомлю с родственниками да друзьями! — неожиданно выпалил. Вероника замолчала на некоторое время, видно обдумывала мое предложение. Да уж, видать шокировал, вот так сразу пригласил к себе домой, да еще знакомиться с самым близким окружением. Хорошо, что родителей не было, Вероника скорей всего сразу отказалась б.

— Ой, я как-то не при параде! — медленно она проговорила.

— Да мы тоже тут не в смокингах! Так что на твой затрапезный вид никто не обратит внимания.

— Дима! — она рассмеялась в трубку. Я улыбнулся на ее смех, представляя, как заискрились ее глаза.

— Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню?

— Обожаю!

— Давай, вбивай адрес в навигаторе и приезжай, — продиктовал адрес, смотря в окно.

— Окей, судя по всему ехать мне недолго. До встречи!

— Я буду тебя ждать… — прошептал в трубку, но вряд ли она услышала, ибо раздались гудки. Поднял глаза. Как-то не заметил, что вокруг стало тихо, только дети где-то в глубине дома веселились. Все смотрели с большим любопытством, Наташкины глаза просто пожирали меня от нетерпения узнать новость.

— Я могу пригласить знакомую? — приподнял брови. Алена хихикнула, разрядив обстановку. Возобновился прерванный разговор. Я все так же не участвовал в нем, задумчиво смотря перед собой. Думая о Веронике, не замечал, что улыбался, то усмехался своим мыслям. Когда встречался с кем-то глазами, не понимал, почему в них застыло предвкушение и ожидание чего-то. Через полчаса ожил мой телефон. Я вскочил на ноги, выбежал из дома, накинув лишь куртку. За воротами стояла черная машина, через мгновение иномарка медленно въехала во двор.

— Привет! — она вылезла из машины. Не сдержавшись, чмокнув ее в щечку, Вероника рассмеялась, даже не удивилась. — Ты чего нараспашку? — ее руки ухватились за края куртки. — Простынешь! Кто тогда будет курировать проект в Австралии? — я смотрел на нее слегка ошалевшим от счастья глазами, мне хотелось схватить ее в охапку и прижать к себе.

— Я так рад тебя видеть!

— Взаимно! Помоги мне, — она открыла заднюю дверку, там был огромный торт, тирамиссу. Взяв коробку, мы направились к дому. — Ого, да у вас прям, ломбард открыть можно по продажам машин! Какой красивый! — она замерла перед домом, откинув голову назад. Словно в первый раз, как после завершения стройки, я увидел дом. Ее глазами. — Даже не верится, что такое живет в твоей голове, словно мы не в России, а где-то в Европе. На Новый год вы его украшаете гирляндами?

— Украшаем, — мне был приятен ее восторг. Она действительно смотрела восхищенно, качая головой.

— Ты талантище! — обернувшись ко мне, ее глаза сияли. Смущенно улыбнулся, поспешил в дом. Она последовала за мной. При нашем появлении все как-то не в строй заговорили, каждый бросил какую-то фразу, создавая разговор. Сдержал смех, сто пудов, пока я там млел, все прильнули к окнам, наблюдая за нами. Алена забрала у меня торт, я указал Веронике на стул, который поставили возле моего места. Первые полчаса все присматривались к Веронике, она была взволнована, немногословна. Говорили обо всем и ни о чем, я не мог насмотреться на Веронику, чем смущал ее. Дети прибежали на кухню, требуя кусок пиццы и торта. Милана тут же оказалась возле меня, залезла на коленки и серьезно посмотрела на девушку.

— А вы книжки читать умеете? — я провел ладонью по кудряшкам, настораживаясь. Милана Олесю не любила, как отнесется к Веронике, для меня была загадка.

— Более того, я могу сама сочинить тебе историю, — Вероника вытерла салфеткой губы, нагнулась к девочке. — Правда у меня всегда добро побеждает зло, и красивый принц целует принцессу.

— Да? У меня дома много книжек! Про принцев тоже есть, — Милана взяла орешек, — Хочешь? — карие глаза смотрели доверчиво.

— А ты угощаешь?

— Да! — орешек из маленькой ладошки перекочевал в ладонь Вероники. Малышка быстро слезла с коленок, понеслась за ребятами. Девушка с улыбкой проводила ее глазами.

— А у вас неплохо, получается, ладить с детьми, — Наташа переглянулась с Борисом. Похоже, поведение Вероники находится под пристальным вниманием и анализируется.

— О, подруги вечно используют меня в качестве няньки, поэтому находить общий язык я умею, да и не сложно это, они такие милые. Дети намного лучше взрослых! В свое время мечтала иметь троих детей, — Вероника, улыбаясь, повернулась ко мне, что-то в выражении ее глаз меня напрягло, — один уже есть, осталось родить двоих! — я смотрел в глаза, они из зеленых быстро превращались в карие.

— Вы замужем? — этот вопрос был задан Андреем. Вопрос логичный, но я знал ответ. Такие девушки не стали бы играть на два фронта. У меня не было ощущения, что земля уходит из-под ног, не было чувства разочарования или досады. У каждого человека есть прошлое. Поэтому не удивился, услышав ее ответ.

— Нет, я в разводе.

Расставив точки, задав любопытные вопросы, родственники расслабились, заулыбались, разговоры пошли легче. Я нашел под столом ее руку и сжал. Она благодарно сжала в ответ. Мы просидели до позднего вечера. Оставив машины во дворах, провожали гостей. Вероника стояла рядом.

— Ты останешься? — закурил сигарету. Мы стояли на ступеньках, совсем рядом. Одни, ибо брат с невесткой укладывали спать возбужденных детей.

— Дим, — она повернулась ко мне, — Скажи, ты чувствуешь то же самое, что и я?

-Смотря, что ты чувствуешь… — смотрел на звезды, стараясь дышать ровно.

— Ну, вот ощущение того, что долго искал, и, наконец-то, нашел.

Я посмотрел в ее глаза. В них было ожидание, какая-та надежда, в них был страх, но в тоже время готовность шагнуть навстречу. Затушив сигарету, обхватил руками ее голову и приник к губам. Они были вкуса чая и шоколада. Осторожно обвел языком контуры, слегка втянул нижнюю губу. Замер, ожидая ответной реакции. Она робко ответила на поцелуй, словно сомневалась в правильности своих действий. Наши языки неуверенно переплелись. На миг отстранился.

— Я думаю все же мне лучше уехать, — прошептала Вероника, приоткрывая рот, я, не задумываясь, вновь стал ее целовать, уже не так пугливо. Прижимая к своей груди, ощущал ее горячие ладони сквозь футболку.

— Ты еще раздумываешь? — спросил, целуя ее закрытые глаза, висок, уголок губ.

— Если я останусь, то мне уже мало будет твоих поцелуев, — шептала она в губы. Ее руки нырнули под футболку, ласково проведя вдоль позвоночника. Я вздрогнул от этой неожиданной ласки. Схватив ее за руку, потянул в дом. Быстро, как подростки, проскользнули на второй этаж, в мою комнату. Едва закрыв дверь, я сгреб ее в объятия, двигался в сторону кровати, целуя ее губы, лихорадочно шаря руками по всему телу. Понимая, что действую, как пацан, торопясь, ничего не мог с собою поделать. Я хотел ее, здесь, сейчас, сию минуту.

— Я сама! — она развернулась, толкнула меня на кровать. Приподнявшись на локтях, наблюдал, как она медленно расстегивала рубашку. Слишком медленно, еле сдержался, чтобы не застонать от нетерпения. Ее движения сводили с ума, я бы давно справился с пуговицами. Когда рубашка упала к ногам, сглотнул. На ней оставались джинсы и черный бюстгальтер.

— Давай я тебе помогу! — просипел, садясь. Она тихо рассмеялась. Подошла впритык к кровати. Я провел ладонью по животу, расстегнул пуговицу и молнию. Ее руки осторожно касались моих волос. Губами припал к ее животу, обводя языком пупок. Однажды я буду так же сидеть, целовать выпуклый живот и чувствовать пинки изнутри. Эта мысль пронзила меня молниеносно, и была полная уверенность, что все так и будет. Мои руки стянули джинсы вместе с трусиками, касаясь ее ног. Она дрожала. Вряд ли от холода.

— Ты боишься? — поднял на нее глаза. Она покачала головой. Схватившись за края своей футболки, потянул вверх. Сдавленный вздох заставил улыбнуться. Я старался не торопиться, целовал каждый миллиметр ее обнаженной кожи, поглаживая ее ягодицы, слыша над головой частое дыхание. От напряжения вспотела спина, ныли мышцы, в паху было невыносимо жарко и тесно. Одним движением расстегнул бюстгальтер. Потянул ее на себя, она села колени. Ее глаза удивленно расширились, когда бедра ощутили мое возбуждение. Да, детка, я хочу тебя! Кусая губу, она перехватила инициативу, расстегнула брюки и вытащила член. Сползла на пол. Когда ее губы сомкнулись ниже пояса, стиснул покрывало, откинув голову. В мозгу билась мысль, что она доведет меня одним своим ртом. А я не очень хотел такого быстрого финала.

— Ника! — выдохнул с молчаливой мольбой прекратить сладкую пытку. Перевел дыхание, когда Вероника отстранилась. Не успев понять, что происходит, ощутил, как меня оседлали сверху. Из-под ресниц наблюдал за ее движениями, за ее мимикой. Она склонила голову, волосы водопадом упали на одну сторону. Руки обхватили обнаженные груди, пальцами лаская темные соски. Тихий стон, слетевший с ее губ, замирание, подсказало, что она получила свое удовольствие. Обняв ее за талию, я теснее, чем мог, прижимал наши бедра друг к другу. Двигался быстро и резко, мы смотрели друг другу глаза в глаза. Уносился вихрем эмоций в какую-то неизвестную мне даль, о существовании которой даже не подозревал. Ее сдерживаемый то ли стон, то ли крик, дрожь тела, заставили меня разлететься в этой Вселенной на множество микроэлементов. Я потерял себя в ней. Я полностью растворился в женщине, забыв собственное имя. Вдруг понял, что все, что было до нее, это было не по-настоящему. Это было, как-то поверхностно.

— Мне никогда не было так хорошо… — прижимая девушку к груди, повел ладонями по лопаткам, спускаясь ниже вдоль позвоночника. Она облизнула губы, отчего тело сразу же среагировало на этот жест, глаза озорно вспыхнули, почувствовав реакцию. Ее нежные пальчики пробегались по лицу, очертя изгиб бровей, скулы, нос, губы. Я наслаждался каждым ее прикосновением, боясь пошевелиться.

— Мне тоже с тобой хорошо. Ты даже лучше, чем представлялось, — прошептала Вероника, припадая к губам. Я, удерживая ее на себе, перевернулся, она оказалась подо мною. Мы ласкали друг друга, медленно открывали для себя каждый сантиметр тела, не торопились, словно впереди была целая жизнь, насладиться единством не только тел, но и душ. И позже, глупо улыбаясь в темноте, засыпал с мыслью, что вот та самая единственная, которую так долго искал, спит в моих объятиях.

Проснулся от того, что кто-то смотрел на меня, тихо дыша в затылок. По коже побежали мурашки. Медленно повернулся, смотря через плечо, губы дрогнули в улыбке. На меня смотрела Вероника, подпирая рукой голову.

— Доброе утро! — ее глаза искрились. Интересно они когда-нибудь по-другому смотрят? За все время я видел их только со смешинками, немного задумчивыми, иногда ироничными.

— Действительно доброе, — пробормотал, ложась на спину. Девушка сразу же устроилась на груди, водя кончиком пальца по коже. Коснулся ее волос, погладил, рука сама же спустилась на обнаженную спину.

— Какая у тебя самая заветная мечта?

— Я не мечтаю, я исполняю чужие мечты — уткнулся в ее макушку, вдыхая какой-то сладкий запах от волос. Она откинула голову, заглядывая в глаза.

— А я вот мечтаю съездить в Париж, на католическое Рождество, — мечтательно прищурились.

— Париж, как Париж. Ничего особенного, — равнодушно пожал плечами. Когда-то Париж чуть ли не родным домом стал, сейчас я даже не вспоминал, что являлось причиной моих частых поездок во Францию.

— Это ты уже пресытился Европой, а я еще нигде не была. Вот накоплю денег и съезжу в разведку. А потом мы с Викой поедем в Диснейленд.

Впервые она произнесла вслух имя своего ребенка. Оказывается у нее дочка. Я провел пальцами по ее щеке. Мне было с ней хорошо. Воображение тут же подкинуло мне картинку, как мы вот так лежим в кровати, а тут распахивается дверь спальни и залетает маленькая девчушка с зелеными глазами.

— Почему ты развелась с мужем? — мой вопрос заставил ее отстраниться. Хотел увидеть другое выражение глаз? Получай. Они стали карими, темными, чужими, ограждаясь от меня. Она хотела встать, но я ее удержал за руку. — Не уходи… — Вероника неуверенно посмотрела на меня.

— А зачем тебе знать? С какой целью ты задаешь этот вопрос?

— Ты вчера бросила фразу, типа долго искал и нашел.

— Дим, — ее рука ласково коснулась моего плеча, губы искривились в подобие улыбки, скорей усмешке. — Ты послушай меня хорошенько. Я не одна, у меня есть ребенок, который в этом году пойдет в школу. Я не живу в Москве, я тут наездами. Да, вчерашний секс был просто волшебный, неповторимый, даже от воспоминаний все внутри дрожит. Но мы не будем вместе. У нас с тобой слишком разные представления о жизни, разные круги общения, разные проблемы. Ты не снизойдешь до меня, я не поднимусь до тебя. Мы с тобой два противоположным полюса.

— Ника… — ошеломленно прошептал, она все же встала, начала одеваться. — Ты даже не попытаешься? — оказывается, еще не знал настоящую боль. Сердце кололо, как в предынфарктном состоянии. Я не хотел верить ни одному сказанному слову! Как так?

— Нет! — ее зеленые глаза задержались на моем лице. — Мне было интересно, каков ты. Просто секс, ничего личного! — слова, произносимые твердым голосом, слегка издевательским, не сочетались с выражением глаз. Они смотрели слишком грустно. — Мне пора, спасибо за приятный вечер, ночь и утро. Ты действительно классный!

Вероника отвернулась и поспешила к двери. Я смотрел ей в спину, ни черта, не соображая. Она уходит? Эта мысль заставила вскочить на ноги, наспех одеться. На улицу выскочил в футболке, без куртки.

— Ника! — я схватил ее за руку. Она развернулась, быстро моргая, словно прогоняла подступившиеся слезы.

— Не стой на улице раздетым! — ее забота меня взбесила окончательно.

— К черту!

— Ты заболеешь!

— Тебе не все равно? Ты ж уходишь! Ничего личного же! — злость заставляла говорить совсем не то, что хотел. Она выдернула руку. Сжав зубы, наблюдал, как выезжала машина, развернулась и уехала. Ворота медленно стали закрываться. Я смотрел на них до тех пор, пока не услышал щелчок от замка. Вернувшись в дом, увидел на кухне брата и его жену, подошел к столу. Схватив пустой стакан со стола, со всего размаха швырнул его в стену. Осколки разбившегося стекла со звоном упали на пол. Алена подпрыгнула и ахнула. Меня душила злость. На Нику, на себя, на жизнь вообще.

— Дима! — Олег встал на дороге, пытаясь взять меня за руки, остановить.

— Не трогай меня! — процедил сквозь зубы, отталкивая его от себя, направляясь в свою спальню. Схватив ключи на тумбочке, задержал взгляд на постели, где еще были примяты подушки, скомканы простыни. Торопливо спускался по лестнице.

— Отдай ключи! — Олег стоял возле входной двери. Вид у него был решительный.

— И не подумаю, ты лучше уйди с дороги, — прошипел, беря куртку. Он отрицательно покачал головой. При попытке пройти мимо, Олег схватил за запястье. Дернул руку, но его хватка была сильная. И без того не выпущенная злость, заполнила полностью сознание. Если совершу убийство, эксперты признают, что свершил преступление в состоянии аффекта. Я довольно резко двинул его в плечо. Казалось, мы только и ждали какого-то жеста, чтобы полезть друг на друга с кулаками. Алена заверещала, что-то пыталась донести, но не лезла между нами. Это было б бесполезно. Ощутил во рту вкус крови, провел языком по зубам, проверяя их целостность. Олег прижимал к стене. Оказывает брат сильнее меня. Мы с ним никогда не дрались в детстве.

— Успокоился? — его зеленые глаза сердито смотрели в упор, тряхнув меня за грудки. Не охотно, больше для того, чтобы он отпустил, кивнул. Еще некоторое время прижимал к стене, затем потянул за собой на кухню. Усадив на стул, Алена принесла аптечку. — Тебе стоит походить в зал, чтобы выплескивать свою агрессию, а не швыряться стаканами и махать кулаками дома, — он приложил к разбитой губе вату. Сморщился от жжения.

— Непременно последую твоему совету, — иронично ответил. Олег сел напротив. Ему досталось в бровь, она была немного рассечена, Алена обработала рану и наклеила пластырь.

— Всем привет! — в кухню зашел веселый Борис и замер на пороге с открытым ртом. — Я пропустил бои без правил?

— Извини, мероприятие было закрытым и для узкого круга людей, — весело прокомментировал, вызывая удивление у Олега и у друга. Заметил, как Борькины глаза потеплели. Скривился в подобии улыбки, опуская глаза. «Все будет хорошо» — то ли молитва, то ли мантра.

Конец рабочего дня. Сотрудники спешно покидали помещение. А я даже не планировал ехать домой. Как минимум еще часа два. На миг рука замерла над бумагами. Мне не хотелось оставаться наедине с самим собой. Работа позволяла забыть личные переживания, думы, разочарования. Работа как обычно спасала меня. Только сейчас я ощущал, что это метод плохо сработает. Никак не ожидал, что последняя мимолетная ночь станет последней вообще. В плане женщин. Когда уехала Вероника, она увезла с собой что-то главное во мне. Чему до сих пор не мог дать определение. Я пару раз пытался в клубе «поймать» девушку на ночь, но глядя в их пустые глаза, подернутые лишь похотью, понимал, что не хочу себя разменивать на случайные связи. Сколько прошло времени? Неделя? Две? Бросил быстрый взгляд на календарь. Месяц.

— Привет!

Вскинул глаза. Улыбка сразу расползлась по лицу. Вставая из-за стола, направился к двери, возле которых стояла девушка. Приобняв ее за талию, потянулся к губам, но в последнее мгновение изменил направление и коснулся уголков губ. Анна удивленно на меня посмотрела. Обычно мы начинали «разговаривать» явно не словами.

— Какими судьбами? Ты по делу или мимо проезжала? — обнимая, подвел к переговорному столу. Мы сели. Я во главе, по привычке, она по левую руку.

— Два в одном. Хотя нет, по делу мне надо было с тобой завтра увидеться, но тут проезжала мимо и решила убить двух зайцев! — она положила на стол сумку и вытащила из нее папку, протянула мне. Открыв, пробежался глазами. — Я что-то не вижу радости на твоем лице…

— Прекрасные новости, — спокойно отреагировал. Если бы она привезла мне эти документы месяца два назад, я бы тут станцевал лезгинку. А сейчас мне было по фигу.

— Ты же мечтал.…Теперь Азия хочет тебя! Ты понимаешь, что это успех на Востоке, эти контракты сделают тебя богаче на пару миллионов!!! И заметь, не в рублях — ее восторженный поток слов начал раздражать. Она слишком хорошо меня знала, могла по блеску глаз определить настроение, поэтому замолчала, бросая недоуменные взгляды. — Что происходит?

— Ничего.

— Да? — прищурившись, резко встала и нагнулась ко мне. Я ощущал ее дыхание на своих губах. Ее руки обхватили лицо, и она прильнула с поцелуем. Никогда не страдал раздвоением сознания, но сейчас одна часть в предвкушении замирала, а вторая равнодушно закрылась, обдав легким презрением. Я прислушивался к самому себе, ждал азарта, жадности до женского тела, огня страсти, в конце концов. Но мне было все равно. Потому что это были не ее губы…Не ее руки…Не ее дыхание…

— Не надо, — прошептал, отстранив Анну от себя. Пряча от нее глаза, встал, подошел к окну. Где-то она была. Где-то она сейчас спешила домой, улыбалась, смеялась. Возможно, кто-то ее целовал. От этой мысли сжал зубы до боли в челюсти.

— Ты не хочешь поговорить? — Анна оказалась рядом, поглаживая меня по плечам. Она всегда оказывалась рядом, как добрый ангел-хранитель.

— Все закономерно! Не везет в любви, повезет в работе! Жизнь не раз доказывала мне, что горечь подслащивается победами в бизнесе. Так всегда было. И сейчас. Но впервые…я бы не отказался от поражения в бизнесе, но победы в личном плане… — грустно улыбнулся, поймал ее ладонь, поднес к губам. — Может жениться на тебе и перестать мучится? — Анна покачала головой.

— Любовь?

— Она существует? Все о ней говорят, но никто ее в глаза не видел! Как приведение, — пошутил, устремляя взгляд на весенний город, в воздухе которого, как назло, так и веяло романтическим настроением. — Когда меня ждут в Гонконге?

— Через неделю.

— Отлично.

Внизу доносился шум. Как всегда главные роли нарушителей тишины исполняли племянники. Огляделся, вроде нечего не забыл. Впервые моя командировка не на пару дней, в лучшем случае на три месяца, в худшем — на полгода. Но я в тайне мечтал на худший вариант. Новая страна, новые впечатления. И много новой работы. Ни одной минуты для размышления о себе. Неторопливо спустился по лестнице. На кухне сидел брат с отцом, вокруг них хлопотала мать. Сел за стол. Мама заботливо поставила кофе, осторожно коснулась волос, но я дернулся в сторону. Последнее время проявление хоть какой-то ласки вызывало во мне лишь отрицание.

— Может тебе положить с собой домашние котлетки? Пирог? — мама озабоченно на меня смотрела.

— Действительно. А то еще накормят мальчика тараканами или собачим мясом! — прокомментировал Олег. — Или змеями! — довольный собой, хохотнул, но под строгим взглядом отца, прикусил губу.

— Молча, завидуй, — отпил кофе. Брат сделал рожицу, за что ему хотелось дать в лоб. — Ты меня отвезешь на квартиру, я оттуда с утра поеду в аэропорт? Не хочу машину оставлять на паркинге.

— А ты что собрался туда на год что ли? — подозрительно спросил Олег, отец отложил в сторону газету, которую читал, мать замерла возле раковины спиной к нам. — Опять сбегаешь?

— Никуда не сбегаю. Масштабный проект.

— Дима, — подал голос отец, смотря на меня, как всегда, с невозмутимым выражением. — Я тебе не раз говорил, что ты можешь на нас рассчитывать. Понимаю, ты взрослый мальчик, все свои проблемы решаешь сам, но почему ты, как всегда, все прячешь в себе?

— Как и прежде, я отвечу: у меня все хорошо! — «все хорошо» выделил интонацией. — Я не один год работал над тем, чтобы попасть на азиатский рынок услуг. И если мне потребуется там просидеть год, поверьте, я буду там год. Никакой личной драмы нет! Чтобы вы там себе не придумали! — телефон передо мной ожил. Я долго на него глядел, не верил своим глазам.

— Ты ответишь? — Олег в ожидании смотрел то на меня, то на телефон, а я не знал, что делать.

— Там кто-то подъехал к воротам, — заметила мать. Мы с ним вскочили на ноги, и подошли к окну. Мое сердце так громко стучало, казалось, его слышали все. Я спешил к выходу, но перед дверью замер и медленно вышел. Мне стоило не малых сил идти спокойным шагом.

— Привет, — из машины вышла Вероника. Жадно разглядывал ее, замечая круги под глазами, лицо заострилось, глаза стали еще ярче. Зеленые. Она похудела. Джинсы, белая футболка, шелковый снуд, кеды, распущенные волосы, минимум косметики — делали ее похожей на девочку-подростка, а не на мать будущей первоклассницы.

— Привет! — подошел к капоту машины, спрятав руки в карманы брюк. Она была рядом, можно схватить ее, притянуть к себе. Ее губы неуверенно улыбнулись, нервно заправив волосы за ухо, шагнула ко мне навстречу.

— Может тебе сейчас покажется все глупостью, ты вправе считать меня идиоткой… Я после нашей последней встречи, думала…Каждый день. Я перебирала воспоминания, как перебирают дорогие сердцу вещи в коробке, с легкой грустью и тихой радостью. Предложи вернуть время и что-то исправить, я ничего не буду менять….Я готова попробовать… — ее глаза не плакали, но слезы в них стояли, губы нервно дрожали. Теперь я знал, как же хочется жить, падая в пропасть, без шанса на спасение. Смотря на нее, кусал от досады губы, сдвинув брови.

— Ника…

— Послушай! Я понимаю, что скорей всего ты сейчас скажешь, ничего не обещаю. Но…я хочу попытаться, как ты просил… Ты спрашивал, почему я развелась. Потому что наступил момент, когда поняла, моя жизнь проходит мимо меня. Я жила не с тем человеком. Занималась не тем делом. Я жила не в том городе. Ты за пару часов давал мне больше впечатлений, чем кто-либо….

— Ника… — наконец-то нашел силы ее перебить. Сердце разрывалось от несправедливости. — Я уезжаю…

— Я подожду….

— Ты меня не дослушала. Если бы ты приехала чуток раньше…неделю назад хотя бы….все имело смысл. Но завтра утром я улетаю в Гонконг. Минимум на три месяца… — хотелось показать ей, что мне тоже больно. Невыносимо было видеть ее страдания на лице, ее пустоту в темнеющем взгляде. Вероника отступила назад, вытерла ладонями мокрые щеки, последний раз бросила на меня взгляд, села в машину и уехала. Можно было б попросить подождать, можно было бы найти другого человека вместо меня, было тысячи «можно», но ни одно не казалось мне правильным. Сколько я так простоял, смотря вслед, хотя машина давно скрылась, не знал. Вздрогнул от приближающих шагов. Поспешно вытер глаза, обернулся. Сзади стоял Олег, немного встревоженный.

— Все в порядке?

— Все хорошо. Отвезешь?

— Да, конечно.

Чемодан собран. Сел на кровать, упал на нее, уставившись в потолок. Завтра утром я улечу. Надолго. Может вернуться в Америку? Отгорожусь от всех высоким забором, чтобы никто не посмел перепрыгнуть. Чтобы никто меня не затрагивал. Выставлю дом на продажу. Продать всю свою собственность. Купить билет в один конец. И не возвращаться, где могу с ней столкнуться. Я не смогу спокойно ей улыбаться, зная, что нам быть вместе не судьба…. Мне и радостно, что она есть, и невыносимо осознаваться, что она где-то. Оказалось, что до этого я и не любил…никого с прежних женщин. Я не любил Лену, она меня просто пленила новизной отношений, чувств. Я не любил Кэти, просто под влиянием событий, мне хотелось быть с лучшими друзьями на одной волне: семейным. Я не любил Олесю, ее видел всего лишь матерью своих детей…. Не зная человека, не имея представления о ее стремлениях, помыслах, я готов взять ее за руку и идти рядом….Писк на ноутбуке, сообщающий, что поступает входящий вызов по скайпу, вывел из лабиринта мыслей. Поспешно встал с кровати и направился к рабочему столу.

— Добрый вечер, Дмитрий Александрович! — довольно бодро приветствовал сотрудник моей фирмы, Никита. Он был заранее отправлен в Гонконг, подготовит «почву». — Надеюсь, вас не разбудил.

— Хотел бы знать, почему ты не спишь, — посмотрел на часы. Разница во времени была восемь часов. У нас был вечер, у них глубокая ночь.

— Я на мобильник не мог вам дозвониться, вот караулил, когда появитесь в сети, — объяснил Никита, почему не в койке. Взял телефон. Действительно полностью разряжен. И почему не обратил на это внимание? Телефон у меня всегда был включен. Поставил на зарядку, но включать не стал. Потом, когда лягу, заведу на нем будильник.

— Что-то случилось? Партнеры передумали с нами сотрудничать?

— О нет, они очень ждут вашего приезда, но вышло небольшое недоразумение. Видите ли господин Чайн-Ки вчера уехал срочно по своим делам, секретарша, которая должна была вам сообщить, что встреча переносится, забыла прислать официальное письмо. Это выяснилось буквально недавно. Я стал вам звонить, но вы недоступны, на работе вас тоже не было….

— Когда мне теперь прилетать?

— Предварительно договоренность стоит на конец недели, но я вам позвоню. И они просили выслать копию билета, чтобы компенсировать растраты.

— Хорошо. Я завтра отправлю билет. Жду звонка. Спасибо, что предупредил.

— Ну, это же моя работа.

— Да, конечно. До связи.

— До свидания.

Экран погас. Закрыл лицо ладонями и несколько минут сидел неподвижно. Одиночество обняло за плечи, прикасаясь ко мне, едва дыша в затылок. Вскочил на ноги. Напиться. Сегодня просто напиться до потери сознания, чтобы не улавливать, не принимать, не осознавать, что происходит внутри. Закрыться на все замки, еще заколотить. В баре стояло виски. Взял стакан из шкафчика, налил до краев. Вернулся в комнату в поисках сигарет и зажигалки. Они оказались в кармане пиджака. На кухне открыл дверь на лоджию, с бутылкой, стаканом, прошел туда, уселся на ротанговом диване, утопая в подушке. Закурил, выпустил дым, прикрывая глаза. И сразу же возник образ Вероники, ее заплаканные глаза, в которых замер мой мир. Я теперь понимал, почему Борис так любил смотреть Ире в глаза. Они отражали тебя самого. С нежностью. С любовью. А я дурак…дважды дурак. Говорил совсем не то, что хотел, не удерживал, когда мог. Почему других было легко взять за руки и повести за собой, особо не интересуясь их мнением? А с ней, я как мальчишка, дрожал и боялся сказать, что чувствую на самом деле. Она смотрела мне прямо в душу, понимала все без слов, уходила всегда с улыбкой, не оборачиваясь назад. Я напился. Провалился в сон без сновидений.

Солнце светило прямо в глаза. Потянувшись, сморщился, мышцы заныли от неудобной позы. Голова слегка гудела, но пару чашек кофе и гул уйдет. Направляясь в ванну, бросил взгляд на часы. Десять утра. Начало рабочего дня проспал, но к обеду успею заявиться в офис. Надо было самому лично пообщаться с Гонконгом. Да билет отправить. Самолет уже как три часа в воздухе. Бодрящий душ, горячий кофе — чувствовал себя уже не таким разбитым и опустошенным. Вчерашнее копание в себе, теперь казалось смешным. Переживать из-за женщины? Уже проходили, никакого нет смысла. Одевшись в рубашку, брюки, жилетку, оставался галстук и пиджак, но они после того, как выпью еще чашку кофе. Держа за ручку кружку, включил телевизор. Сразу же попал на сводку новостей. Внезапно щелкнул замок входной двери. Ключи были только у родителей. Вошел Олег. Ссутулившийся, смотрел себе куда-то под ноги, подняв голову, вся кровь отхлынула с его лица. Сзади кто-то пытался еще зайти. Когда брата подвинулись, выступила вперед Вероника. Она перевела с Олега нахмуренный взгляд на меня и побледнела. Я удивленно на них смотрел, забавляясь их застывшими лицами, словно увидели приведение. «Лайнер….совершавший полет из Москвы в Гонконг….№… потерпел крушение…. Все пассажиры, в том числе экипаж самолета погибли…» — доносился ровный голос диктора из телевизора, я обернулся к нему. На экране показывали, как взлетал самолет. Самолет, в котором должен быть я. Руки вспотели, холодный пот выступил вдоль позвоночника.

— Ника! — тревожно воскликнул Олег. Повернувшись к ним, успел поставить кружку на столик возле дивана, подхватил Веронику в обморочном состоянии. Поднес к дивану, уложил. Олег метнулся на кухню, вернулся со стаканом воды. Она через пару мгновений встрепенулась и уставилась на меня не мигающим взглядом, затем порывисто схватила за руки и стала лихорадочно ощупывать грудь, плечи, шею, гладила по лицу. С глаз текли слезы. Я перевел взгляд на Олега, он сидел в кресле, прикрыв рукой глаза, но было видно мокрые щеки, подбородок.

— Все в порядке, — тихо произнес, обнимая девушку, прижал к груди. Она уткнулась в шею, обняла за талию, продолжая всхлипывать. Олег от моего голоса вздрогнул.

— Как? — голос его не слушался, то ли сипел, то ли шептал. — Как? — зеленые глаза смотрели непонимающе. Я не знал, что делать: обнимать плачущую Веронику или похлестать брата по щекам, чтобы тот пришел в себя. Мог только догадываться, когда они узнали новость, что творилось в доме.

— Позвони матери! — приказал, ловя блуждающий взгляд. Олег замер, наконец-то, стал приходить в себя. Поспешно вытащил телефон. Ника затихла, но я продолжал ее обнимать, чувствуя ее тепло.

— Мам! Что? Да ничего я не смотрел! Да послушай меня! Господи, дай трубку отцу! — некоторое время он молчал. — Ты нормально? Пап, ты только не волнуйся. Дима жив! Это не шутки. Он у себя на квартире! Почему не улетел? Это я сейчас выясню! Да, да, за телефон я ему по шеи надаю! Ты теперь спокойно сообщи ей. Мы позже все вместе приедем, — Олег отложил в сторону телефон. — У меня два желания: придушить тебя и обнять. Не знаю, что сильнее.

— Два в одном, — усмехнулся, Ника пошевелилась, но не стремилась высвободиться. — Только смотри, за день второй раз новость о моей смерти здоровья не хватить перенеси родителям!

— Ты мог позвонить?!!! Ты представляешь, в каком мы были шоке, когда по новостям узнали о трагедии!!! Где, черт подери, твой телефон! И почему, слава богу, ты не улетел? — начала кричать Олег, гневно на меня смотря, вскакивая на ноги. Заметался, как тигр в клетке.

— Я смотрю, ты уже отошел! Вон голос прорезался, сразу стал логически складывать вопросы. Экспрессивно, но это объяснимо! Телефон разрядился полностью, я его просто забыл включить, когда поставил на зарядку. Не полетел, потому что вчера мой сотрудник позвонил, сообщил, что человек, с которым должен был встретиться, улетел по своим делам, наша встреча отложилась! А теперь, прежде чем орать на меня, кипя праведным гневом, мог на долю секунды включить свою чертову логику и позвонить в аэропорт, и спросить — проходил ли такой гражданин регистрацию! И тебе бы сразу сказали, что под такой фамилией на борту никого нет! А теперь я спрошу — каким образом с тобой оказалась Вероника?!

Олег смущенно опустил глаза, Вероника, наконец-то, отстранилась. Я провел ладонью по волосам, потонув в ее глазах. Сердце, предатель, сладко ныло, сжимаясь от нежности и радости, что она рядом.

— Она сама приехала… А потом мы в таком были шоке, что я побоялся садиться за руль. Ника предложила подвести.

Я перевел взгляд на Веронику. Она продолжала молчать. Ее зеленые глаза смотрели ласково, нежно, и океан спокойствия. Мне очень хотелось остаться с ней наедине, поговорить, признать в своих страхах, в своих разочарованиях, поговорить с ней обо всем на свете, о своих мечтах. Чмокнув ее в лоб, прижал к груди. Теперь я ее не отпущу.

На кухне монотонно работал телевизор, как и в гостиной. Застегнув запонки на рукавах рубашки, вышел из гардеробной. Замер возле комода, беря телефон, ключи от машины, бросил быстрый взгляд на диван. Там по диагонали лежала девочка, смотря мультики. Она вот уже несколько дней живет со мной в одной квартире, а я каждый раз удивлялся ее наличием в своей жизни. Но без нее не было б Вероники рядом со мной. После трехмесячной командировки, когда вернулся в Россию, мы с Вероникой стали встречаться. Правда, встречаться, это громко сказано, мы виделись раз в неделю, когда она приезжала в Москву. Вначале мне этого хватало, слишком долго был один, чтобы с головой бросаться в омут отношений, но однажды утром проснулся и понял: хочу большего. А вот Вероника на большее была не согласна, потому что дочь свою ради мужика никогда не променяет. В итоге после долгих разговоров решили, что Вика приедет с матерью в Москву на осенних каникулах, даже чуток раньше. День рождения планировал провести в объятиях желанной женщины. У Вики были Вероникины глаза, я уже за это мог полюбить девочку, но мы настороженно смотрели друг на друга при первой встрече, последующие дни тоже явно не способствовали нашему сближению, ибо я пропадал на работе.

— Вика, иди кушать! — позвала дочь Вероника из кухни. Я подошел к столу, замер перед ним. Мне до встречи оставалось полтора часа, бумаги, которые вчера аккуратно лежали стопочкой, чтобы их просто положить в портфель, сейчас были разбросаны. Скрипнув зубами, быстро начал их собирать, рука повисла в воздухе, увидев на некоторых листах рисунки цветным карандашом. Резко обернулся к дивану, буравя гневным взглядом девчонку. Она подняла на меня глаза, расслабленность позы ушла, если бы это был котенок, он вздыбил шерсть на загривке.

— Это что такое? — тихо угрожающе спросил, выставляя вперед лист. — Тебя не учили спрашивать разрешения? — Викина губа задрожала, глаза наполнились слезами. Она внезапно вскочила на ноги и убежала на кухню. Выдохнул сквозь зубы. Слышал тихий голос Вероники, но слов не разбирал. Сел за ноутбук, нужно было в быстром порядке распечатать испорченные договора.

— Я смотрю, ты уже решил проблему, — раздался шепот Ники рядом.

— Решил! — процедил, хватая свеженькие печатные листы. Раздражаясь молчанием, вскинул глаза.

— Если мы тебе мешаем, мы можем уйти, — ее голос звучал спокойно, но взгляд был жесткий, предупреждающий, как мать, она встанет на сторону своего ребенка. Я прищурился, на скулах заходили желваки. Четко осознал, что не так прост будет путь друг к другу. Сексом, каким бы он не был потрясающим, проблемы не решишь, а бесконечно от них бегать — тоже не выход.

— Я ничего подобного не сказал! — встал со стула, Ника слегка откинула назад голову, не спуская с меня напряженного взгляда.

— Ты не сказал, но твой взгляд многое за тебя сказал. И если встанет выбор между тобой и дочерью, поверь, выбор будет не в твою пользу!

Хотел сказать, что-то жестокое по поводу выбора, но зазвонил телефон, сдерживая себя от злости, рявкнул в трубку, не посмотрел, кто звонит:

— Слушаю! — на другом конце опешили, затем услышал голос заказчика. Вероника усмехнулась над сменой тона. Держа мобильник возле уха, одной рукой запихнул бумаги в портфель, взял пиджак, не посмотрев на девушку, покинул квартиру.

Неподвижным взглядом смотрел на заплаканное лицо дизайнера, на нервно переступающего с ног на ногу архитектора. Взял рисунки и сдерживал себя, чтобы на хрен их не порвать. Ненавидел работы, сделанные спустя рукава, может быть в другой день, отреагировал лишь взглядом, но пару минут назад я выместил свой утренний гнев на сотрудниках.

— Сейчас вы идете и переделываете все, чтобы завтра я на столе увидел хоть что-то стоящее! Подсунете очередной раз халтуру, уволю! Мне ни к чему неквалифицированные сотрудники!

— Да, Дмитрий Александрович! — проблеяла девушка, мнившая себя супер — дизайнером. С расширением географии бизнеса, пришлось расширять и штат, но никто не предлагал мне сразу профессионалов. Приходилось самому искать или взращивать в стенах компании перспективных, как, например, эти двое, попавшие после института по рекомендации одного из партнеров. Когда они ушли, потер переносицу. Казалось, выплеснул гнев, должен был успокоиться, но чувствовал, что во мне еще сидела злость на Веронику. С какого перепуга она заговорила о выборе? Да, мне непросто перестроить свою жизнь, ломать устоявшиеся привычки. Как, например, курить. С приездом Вики, мне вежливо намекнули, что табачный дым ребенку вредит. Усмехнулся, как целоваться, Нику особо не заботило о том, что от меня пахло никотином.

— Дима! — окликнул в коридоре Борис, я остановился, поджидая друга. — Ты чего сегодня панику в строю наводишь? Все пьют валерьянку! — его жизнерадостная улыбка раздражала. Я приподнял уголок губ.

— У меня и к тебе претензии! Какого хрена в отчетах ошибки? Я теперь должен и твою работу проверять?

— Блин, Вера по ошибке отнесла на подпись не те документы!

— По ошибке? Боря! — я расхохотался, потом зло прищурился. — Такая ошибка могла нам стоит больших денег! А если бы я подписал, не посмотрев? Кто отвечал бы? Ты или Вера?

— Да чего ты делаешь из мухи слона? — Борис обиженно засопел, настороженно поглядывая на меня сквозь очки. Цокнув языком, развернулся в сторону своего кабинета. Чувствовал, что друг шел следом. Дарья, получившая в обед нагоняй за то, что нужные документы еще не на подписи, с опаской на меня смотрела.

— Мартынова ко мне в кабинет! — приказал, беря протянутые бумаги в папке.

— Так он же на объекте, — тихо промолвила Дарья, я посмотрел в окно, которое располагалось за спиной девушки. Швырнул папку обратно на стол, прошел мимо Бориса, направляясь к черной лестнице. Там между этажами была курилка. Вполне предсказуемо, она была заполнена, но при виде меня, многие подчиненные поспешили затушить сигареты и ретироваться на свои рабочие места. Остались лишь две девушки и я. Достал из карманов пиджака зажигалку и сигарету, прикурив, уставился в окно. Серые свинцовые тучи нависали над городом. Запахло кофем. Повернув голову на запах, увидел Бориса с двумя чашками. Одну протянул мне. Мы стояли и молчали, видел, друг хотел спросить о причине моего настроения, но смущало присутствие посторонних. А те не спешили, хотя время перекура давно вышло, однако, когда поймали на себе мой тяжелый прищуренный взгляд, поторопились ретироваться.

— Что случилось? — Боря облокотился об перила. — Ты как раненный хищник, рычишь. В экономическом отделе голосуют, кто пойдет к тебе для ежедневного доклада.

— Пусть идет Иван Петрович, он единственный, кто меня точно сегодня не доведет своей тупостью.

— Ну, а если опустить работу, что на самом деле является причиной твоего отвратительного настроения?

— Вика.

— Вика? Дочка Ники? — увидев мой утвердительный кивок, Борис покачал головой, сразу же посерьезнел. — А что с ней не так? По мне милая девочка. Когда вы приезжали к нам, она отлично поладила со всеми нашими детьми, в том числе и с твоими племянниками, а они еще те чертята!

— Прекрасно, зато у меня с ней напрочь отсутствует какой либо подход!

— Дим, ты пылинки сдуваешь с Миланы, она такая же девочка. Может, отличается лишь цветом волос да возрастом.

— Милана — это Милана, я ее знаю с рождения! А это совершенно незнакомый мне ребенок, который уже со своим мнением, со своим настроением. Я не знаю, о чем с ней говорить, как себя с ней вести! Если бы она болтала без умолку, понял, как к ней подкатит, а то молчит, что-то думает в своей голове. Она смотрит на меня, как на недоразумение в жизни матери!

— Ты выдумываешь!

— Нет, Боря, я с ней живу вот несколько дней, и меня не покидает мысль, что эта девочка встанет между нами. И хэппи-энда не будет!

— Ты дурак! Самый настоящий дурак! — Борис оттолкнулся от перил, встал передо мною. — Ты многое не замечаешь, ты не видишь, каким глазами смотрит на тебя Ника, ты не допускаешь мысли, что она не просто так привезла дочь в Москву? Ведь могла, как ранее, приехать на пару дней одна. Не допускал мысли, что она хочет, чтобы ты подружился с дочкой, потому что просто тупо любит? Любит тебя таким, каков ты есть, со своей фанатической любовью к работе! И будет очень глупо, если ты ее упустишь. Знаешь, в этот раз тебе некого будет винить, кроме самого себя. Потому что нет никаких других мужиков, нет безумно любимой работы, которая может послать куда угодно, есть только ты, она и маленькая девочка, из которой ты делаешь проблему! — некоторое время мы смотрели друг на друга. Я медленно осмысливал сказанные слова друга. Ника любит? Никогда не слышал от нее этих слов. Впрочем, и сам их не произносил.

Дома было темно. И тихо. Взглянул на дисплей телефона, половина десятого. В груди похолодело. Неужели уехали? Включил настенные бра, мягкий свет осветил комнату. В квартире была идеальная чистота, словно и не было двух других людей здесь утром, кроме меня. Швырнул портфель на диван, развязывая на ходу галстук, прошел в спальню. Глазами зацепился за Никину футболку на стуле, возле кровати. Забыла в спешке? Скрипнув зубами. Стараясь ни о чем не думать, переоделся в спортивные штаны. На кухне еще витал запах еды. Прошествовал прямиком к бару, вытащил бутылку коньяка, подаренную заказчиком, вышел на лоджию. Набрал ее номер телефона, в очередной раз вежливый голос робота сообщил мне, что абонент выключен. Откинув голову на спинку дивана, прикрыл глаза. Незаметно задремал, проснулся, когда в замке повернулся ключ. Первое желание было вскочить на ноги и выйти навстречу, но сдержался. Прислушался, как Ника с Викой тихо переговаривались, как в ванне полилась вода, как разложили диван. Через несколько минут на лоджию вошла Ника.

— Ты не спишь?

— Нет.

Она села на рядом стоящее кресло, задержала взгляд на бутылке. Я наблюдал за нею, свет от фонарей с улицы прекрасно освещал ее лицо.

— Почему телефон не отвечает?

— Батарейка села, ты же знаешь, что мой мобильник живет своей жизнью.

— Значит, пора сменить телефон.

— Ты считаешь, что это главное?

— Нет! — протянул руку в ее сторону, Ника не двигалась, схватил ее за запястье, потянул, усаживая на себя. Она сглотнула, настороженно смотрела в глаза. Погладил ее по волосам, шеи, обхватил ладонью ее подбородок и пытался прочитать все ее мысли. Мы смотрели друг на друга, между нами еще была утренняя недосказанность, недопонимание.

— Ника, — прошептал, лаская губы большим пальцем, — скажи мне, почему ты со мною? — ее глаза расширились, рот приоткрылся. Было большое желание прижаться к губам, запустить руки под футболку, сжать ее груди, ласкать языком не только ее рот.… С шумом выдохнул, прикрывая глаза. Ответа мне не суждено было дождаться.

— Мам! — раздался из кухни почти сонный голос Вики. Вероника встрепенулась, поспешно слезла с меня и поспешила к дочери. Усмехнувшись, покачал головой. Так и не открыв бутылку, направился в спальню. Сдернув покрывало с кровати, сел спиной к стеклянной перегородке. Когда-то установил на нее подсветку и рулонные шторы на пульте. Создавалась иллюзия двухкомнатной квартиры. Услышал шаги, повернул лишь голову в их сторону. Передо мной замерла Вероника. Некоторое время я изумленно ее разглядывал. Волосы волной ниспадали на плечи, тело облегало кружевное платье на тонких бретельках, с разрезом до бедер. Она робко сделала шаг к кровати, теребя свои пальцы на руках. Приблизившись ко мне, заметил, что платье можно было носить лишь в спальне…. Потому что оно было прозрачным, я видел через него смуглую кожу. Сидел неподвижно, гадая смысл этой игры. Ника положила руки на плечи, почувствовал, как пальцы нежно сжали затылок. Она нагнулась, завладела губами, скользя по ним языком. Я положил руки на ягодицы, сжал их, притягивая к себе. Ей пришлось сесть на меня, платье бесстыдно задралось, обнажая ноги до бедер. Оторвавшись от ее губ, стянул лямку, опуская декольте платья. Ее частое дыхание приподнимало в такт груди, склонился над одной, прикусив сосок зубами. Ника вжалась в меня, трясь своей промежностью об возбужденный член. Продолжая играть языком на ее грудях, придерживая девушку за спину, уложил на кровать, не отрываясь от нее. Ладони легли на внутреннюю сторону бедра, медленно скользили по ногам, слегка задевая кружевные трусики. Ее тело вздрагивало от каждого движения. Вернулся к полураскрытым губам, специально задевая чувственное местечко между ног. Тело Ники начало извиваться, как змейка под дудку факира. Отодвинув края трусиков, ввел два пальца, просовывая нагло ей в рот свой язык. Она раздвинула шире ноги, двигаясь навстречу моим пальцам. Нарастающий темп движений рук и тела заставил Нику выгнуться, если бы не мои губы, скорей всего, разбудили Вику. Глаза медленно фокусировались на мне, довольная улыбка заставила улыбнуться в ответ.

— Ты как? — шепотом спросил, поглаживая влагалище, из ее груди вырвался сдавленный смешок.

— Я в раю… Ты просто волшебник!

— Я знаю.

— От скромности, Дмитрий Александрович, вы не умрете!

— Опыт не пропьешь! — ляпнул, не подумав, на мгновение замер. Ника добродушно усмехнулась. Она приподнялась на локтях, с сожалением отстранился от нее, внезапно оказался на спине. Ее губы ощутил на плечах, они двинулись вниз, мимоходом обведя кончиком языка соски, и тут втянул живот, чувствуя дыхание в районе пупка. Ни одна! Ни одна женщина за всю мою сознательную жизнь, не догадалась уделить внимание области живота. Ника, как-то повторяя мои заигрывания с ее животом, раскрыла, что пупок у меня является чувственной точкой. А не уши, как многие почему-то думали. Вот и сейчас, еще не дотрагиваясь до меня, волосы на теле встали от возбуждения дыбом. В каждом поцелуе, чувствовал ее улыбку на губах. Закрыл глаза, ощущая влажный язык по всей длине члена. Сознание уплывало от берегов реальности. Рука легла на затылок девушки, медленно начал двигать бедрами, идя навстречу своему оргазму. Когда осталось совсем немного, Ника замедлилась, потом вообще отстранилась. Разочарованно распахнул глаза, с укором глядя на чертовку.

— Дим… — ее шепот с горячим дыханием натягивал и без того натянутые нервы. — Я ммм… хочу….

— Ник, говори прямо, я не в том состоянии, чтобы угадывать междометия!

— Трахни меня в зад! — скороговоркой выпалила Ника, сдержал улыбку, чтобы не рассмеяться. Жаль было темно, был уверен, что щеки сразу же покрылись румянцем стыда. За все время, что мы вместе, мне приходилось ломать ее представления о сексе, например, любить друг друга не только в постели. Доводить до блаженства не только традиционным методом. Про анальный секс я ни разу не заикался, поэтому ее «хочу» удивило.

— А ты вообще пробовала хоть раз?

— Нет…Но с тобой готова.

— Ник, я не уверен….

— В следующий раз буду уже я не уверена!

Некоторое время смотрел в потолок, прикидывая все варианты развития. Надеюсь, поутру мы не разбежимся в разные стороны. Поднявшись с кровати, нашарил в прикроватной тумбочке смазку с презервативом. Ощущал на себе напряженный взгляд Ники.

— Если не расслабишься, я не притронусь к тебе, — обхватил ее голову, поцеловал в губы. Она дрожала. — Ник, не надо делать это в угоду мне. Я же не просил, — в ответ было мне молчание. Я целовал ее, лаская руками тело сквозь платье, пока не почувствовал, как напряжение, скованность стала уходить. Ника часто задышала. Повернул ее к себе спиной, ставя на четвереньки. Задрав платье, прикоснулся ладонью к ягодицам, те сразу же сжались. Медленно, не торопясь гладил ее бедра, целуя обнаженную кожу. Вырисовывая языком на пояснице причудливые узоры, ждал того момента, когда мне полностью доверятся. Ника расслабилась и уже сама нетерпеливо двигала попкой в мою сторону. Пришлось сжать зубы до хруста, дабы не поддаться ее движениям. Сняв штаны, разорвал упаковку презерватива. Медленно, следя за каждым вздохом девушки, вводил член туда, куда просили, замирая на каждом движении. Опираясь на свои руки, сжал покрывало, ощущая, что готов просто взорваться от того, что я там. По спине ручьем тек пот, Ника неуверенно подалась в мою сторону. Лучше бы она не двигалась! Обняв ее за талию, неторопливо начал раскачиваться. Возбуждение было слишком велико, поэтому через некоторое время, уткнувшись лицом в ее спину, слишком резко вошел, услышал сдавленный стон. Недовольно поморщился, но тело дрогнуло от конвульсий оргазма. Продолжая обнимать Нику, не разъединяясь с ней, завалился на бок. Мы оба тяжело дышали.

— Прости… — целуя ее плечи, прижал сильнее к себе.

— Это так странно…необычно. Немного больно, но мне понравилось. Это плохо?

— Плохо? Ник, это нормально!

— Да? — она отстранилась от меня, перевернулась, коснулась рукой моего лица. — Тебе понравилось?

- Ты не исправима. Вместо того чтобы мне спросить, ты спрашиваешь меня! Да я в нирване! — услышал, как на комоде завибрировал мой телефон. Приподнял голову. Кому это не спится? Ника вскочила на ноги, принесла мой мобильник. Я открыл сообщение. «С днем рождения, мой дорогой, любимый, неповторимый человек! Я люблю тебя не за то, кто ты, а за то, кто я, когда я с тобой!». Поднял на Нику глаза.

— С днем рождения! — прошептала девушка, нагибаясь ко мне. — И я с тобой, потому что люблю, просто так.

— Ника… — выдохнул ее имя, чувствуя, что невозможно быть таким счастливым, как я себя ощущал после этих слов. Меня любили! Просто так!

Было ощущение, что проспал. Открыл глаза. Ники рядом не было. Перевернувшись с живота на спину, взял телефон. Увидев время, вскочил на ноги, поспешно натягивая спортивные штаны. Было двадцать пропущенных звонков и столько же сообщений в разных приложениях. Твою мать! Проспал на работу! Странно, что не сработал будильник. Чертыхаясь, вышел из спальни и замер на ступеньках.

— С днем рождения!!! — закричали Вика с Никой, хлопнув конфетти. Я ошеломленно смотрел на них. Комната была украшена стильными черно-золотистыми шарами звездами с цифрами моего возраста. Вика с улыбкой подбежала ко мне, я присел на ступеньки, вручила картину, на которой был нарисован я в машине, с телефоном. У нее неплохо получилось. Девочка чмокнула в щечку, а потом смущенно побежала обратно к дивану. Ника подарила красивые запонки, которые оказались с моими инициалами.

— Ты завтракать будешь или сразу убежишь на свою работу? — зеленые глаза смеялись.

— Я вот думаю, есть ли смысл, учитывая, что уже полчаса рабочего дня проспал.

— Полчаса — это не полдня. Сто пудов, тебя будут разыскивать все твои партнеры, заказчики, поклонницы, чтобы лично поздравить с днем рождения!

— Кофе без сахара.

— Как обычно!

— Как обычно, — улыбаясь, встал на ноги, положил подарки на столик, чмокнул Нику в щечку, направился в ванну. Наспех побрившись, одевался уже, читая сообщения, в основном были поздравления. Вспоминая свои дела на этот день, вытащил запонки из футляра.

— Дима! — меня окликнули, немного хмуря брови, еще не вынырнув из мыслей о делах, повернулся. Ника щелкнула затвором фотоаппарата. Губы растянулись в улыбку. Она отложила фотоаппарат, взяла кружку и поднесла мне.

— Как тебе? — поднял руку, дабы полюбоваться запонками. Ника поправила рукава, довольно провела по ним пальцем. Сделав пару глотков кофе, отдал чашку, взял с дивана пиджак. Чмокнув девушку в нос, поспешил к выходу. Внезапно, взявшись за ручку входной двери, обернулся. Ника стояла на месте, смотрела мне вслед. Утренний свет путался в ее собранных в пучок волосах, просвечивая тело сквозь светлую рубашку от пижамы. Моменты ночи картинкой пронеслись перед глазами. Слова, прочитанные, сказанные, зазвучали в ушах. Я достал телефон и, настроив камеру, сфотографировал, оставляя для себя память, когда осознал, что без нее я уже не я.

Взглянув на часы, раздраженно запустил руку в волосы. Ника опаздывала. Хотя сегодня все опаздывали. Мое опоздание на работе встретили с улыбками, с подарками, с поздравлениями. В приемной постоянно разрывался телефон, Даша выдохлась через два часа, отвечая на звонки и письма. Борис сразу же заметил новые запонки, сдержался от вопроса насчет опоздания. Мой рабочий день проходил в суматохе, я пытался решать какие-то вопросы, касаемо бизнеса, но партнеры смеялись, предлагали забить на дела, а пропустить стаканчик второй за здоровье.

— Ты мне объяснишь, что за такая срочность, оказаться мне, — Ника оглянулась по сторонам, задержала взгляд на здании, возле которого мы стояли, — возле Кутузовского загса?

— У тебя паспорт с собой?

— Да.

Я открыл дверь и жестом пригласил зайти. Она удивленно приподняла брови, но промолчала, лишь усмехнулась. В Загсе пуская свое фирменное очарование, от которого разомлели сотрудники, вернулся к ней с двумя бланками.

— Ты репетируешь мне сделать предложение? — веселясь, спросила Вероника, садясь за стол, беря ручку.

— Типа того.

Я быстрее ее заполнил заявление, с телефона сразу же оплатил госпошлину, заметил, что ее рука замерла над последним пунктом. Фамилия. Она вскинула на меня глаза. Мы не обсуждали планы на будущее, не предлагали варианты развития наших отношений. Я знал, что у нее девичья фамилия, в первом браке она не брала фамилию мужа. Прикрывалась бумажной волокитой, связанной с заменой всех документов. Сейчас, глядя на нее, твердил, что мне все равно, какую фамилию будет она носить, в глубине души это было ложью. Как мужчина, хотел, чтобы моя семья была под одной фамилией. Я отвернулся, когда ручка коснулась бумаги. Это ее выбор, и надо уважать. Но, забирая у нее документы, бросил как бы случайно взгляд на последнюю строчку.

— Спасибо! — прошептал, Ника, склонив голову набок, нежно улыбнулась, опуская глаза. Женщина, принимавшая заявление, насуплено на нас смотрела.

— И какую дату вы хотите?

— 25 декабря, — уверенно заявил, обаятельно улыбаясь.

— А почему 25 декабря? — удивилась Вероника, приподнимая вопросительно одну бровь.

— Ты мечтала увидеть Париж, так вот, пусть в католическое Рождество каждую годовщину нашей свадьбы твоя мечта исполняется до конца наших дней!

— Ваша дата 25 декабря время 14:00, — с улыбкой произнесла женщина, подписывая что-то на заявлениях.

— Спасибо!

Кусая кончик карандаша, смотрел в монитор, где вырисовывался дом. Что-то в нем меня напрягало. Почесав бровь, ощутил, как сзади обняли. В ухо щекотно подули.

— Дим…

— Ммм, — промычал, не отрывая глаз от экрана компьютера.

— Мне надо уехать в редакцию на пару часов. Ты посидишь с Викой, чтобы ее не тащить с собой?

— Угу, — но осознав просьбу, резко поднял на Нику глаза. — То есть, я бы рад, но вряд ли она согласится.

— Дим, — Ника убрала руки, села на краешек стола. Обсуждаемая нами девочка в это время валялась на кровати с планшетом. — Мне вот интересно, когда ты сделаешь первый шаг? При условии, что через месяц мы распишемся! Вика будет жить с нами, и ты каждый день будешь ее видеть, тебе все равно, рано или поздно, придется идти на контакт. В противном случае, наша свадьба не имеет смысла. Мы можем оставаться тупо любовниками, встречаясь по возможности.

— Чего ты сразу драматизируешь? — обаятельно улыбнулся, беря ее за руку. Никин взгляд потемнел, а это означало… ничего хорошего для меня. — И насколько ты идешь?

— Как получится. Готовится к выпуску книга, много работы.

— Не забудь мне первому подарить с автографом.

— Чтобы валялась на полке?

— Ну, почему же?

— Возможно, передаришь Наташке, ибо кто-кто, а ты любовные романы вряд ли будешь читать. Ты кроме своей архитектуры ничего другого не воспринимаешь. Ладно, одежду, если вдруг вы соберетесь куда-то, положу на стул. Вику предупрежу. И, — Ника нагнулась ко мне, улыбаясь, — больше бодрости духа, Дмитрий Александрович!

Провел нервно ладонью по небритой щеке, наблюдая, как Ника подошла к кровати, легла и что-то сказала Вике. Девочка, отложив гаджет в сторону, выпрямившись, внимательно слушала мать. Быстро посмотрела в мою сторону, но тут же отвела глаза. Повернулся к компьютеру. Итак, что я знаю о Вике? Ей семь лет. Любит животных, особенно котят и лошадей. Очень молчаливая в кругу незнакомых людей, как мать, зато болтливая среди знакомых лиц. Я видно отношусь к категории чужих людей, потому что в моем присутствии Вика больше молчит. Однозначно сидеть дома не вариант. Набрал в поисковике вопрос, куда пойти с ребенком в выходные дни, растерялся. Взял телефон, набрал Наташку.

— Меня сегодня дома нет! Мы в Питере, — заявила подруга в трубку.

— Да ты мне особо и не нужна, — съязвил в ответ. Наташка рассмеялась.

— С Миланой все хорошо, если ты вспомнил про крестницу.

— Я не сомневался, что с ней все отлично. Ты мне лучше скажи, куда можно пойти с девочкой, семи лет, чтобы не было скучно?

— Это ты с Викой собрался? А Ника будет?

— В том то и проблема, что Ники не будет. Я один на один с Викой, похоже на целый день.

— Выпей сто грамм, сразу станет не так страшно!

— Не ерничай, я серьезно!

— Ну, свози ее в Кидзанию или в Кидбург, можно еще в какой-нибудь музей интерактивный. Посмотри в интернете.

— Да тут такое обилие информации, что глаза разбегаются.

— А ты действуй интуитивно, как обычно.

— Советчик из тебя не ахти.

— Какая есть!

— Ладно, Андрюхе привет, Миланку целуй за меня.

Отложив телефон в сторону, краем глаза заметил, что Ника смотрит на меня с улыбкой, застегивая рубашку. Сейчас мне было проще создать с нуля проект, чем придумать досуг для ребенка.

— Все будет хорошо, я верю в тебя! — Ника чмокнула в щечку, взъерошила волосы, торопливо прошла в прихожую. Через минуту щелкнул замок. Еще час, поработав над индивидуальным заказом, услышал неторопливые шаги. Повернул голову, рядом стояла Вика с любопытством вытягивала шею, чтобы рассмотреть картинку на экране.

— Нравится? — слегка развернул ноутбук, чтобы девочка увидела полностью дом. Она неопределенно пожала плечами, но с места не двинулась, в глазах действительно был интерес. Поманив ее к себе, затаил дыхание, ожидая реакции. Вика робко подошла. Была б это Милана, я усадил ее на коленки, но с Викой на такое не решился.

— Ты строитель?

— Можно и так сказать.

— Но ты всегда в костюмах, а строители носят каски и комбинезоны.

— Я рисую для строителей. А каска и у меня есть.

— Мне тоже нравится строить дома. Из Лего.

— Правда?

— Да. Каждый раз добавляю что-то новое. Или полностью перестраиваю дом.

В голове щелкнуло. Некоторое время задумчиво смотрел перед собой, барабаня пальцами по столешнице.

— Вик, иди, одевайся, прогуляемся, — бросил Вике, беря телефон. Девочка постояла на месте, потом побежала в спальню. Я с каждой минутой чувствовал себя увереннее, загадочно улыбаясь, поторопился сам переодеваться.

— Дмитрий Александрович, только не говорите мне, что вы стали задумываться о создании детской студии при компании? — нас встретила девушка-администратор детского архитектурного бюро. Вика озиралась по сторонам, стоя рядом.

— А это идея! — с улыбкой ответил незнакомой девушке, на бейджике которой было написано имя Алиса. То, что меня знали в лицо, не удивляло, когда крутишься в определенной сфере долгое время, создавая себе имя, люди сопричастные к узкому миру архитектуры знают ведущих специалистов.

— Есть сегодня интересный мастер-класс для девочки?

— Сегодня только дизайн.

— Пойдешь? — посмотрел на Вику, она согласно кивнула. Два часа пролетели не заметно, пока Вика увлеченно рисовала, я решал вопросы по работе.

— Ба, какие люди! Да без охраны! — удивленно воскликнул голос, заставив вскинуть голову. Рядом стоял смутно знакомый мужчина, пытался напрячь память, но безрезультатно. Незнакомец рассмеялся.

— Уже не узнаешь? Были времена, когда вместе ночами сидели над чертежами!

— Костик? — неуверенно предположил, припоминая университетского друга и такого же «больного» архитектурой, как и я. Правда, после выпуска наши пути резко разошлись в разные стороны, и до сегодняшнего дня мы не пересекались. Он радостно закивал. Я вскочил на ноги, протянул руку, но Костик, сжав ладонь, дернул на себя и дружески похлопал по плечу. Когда-то он был щуплым парнем с вечно длинноватыми волосами. Сейчас это был сбитый мужик, с мозолистыми руками, брутальной бородкой. Единственное, что не изменилось — это веселые карие глаза.

— Ну, светило архитектуры, как ваши дела? И что вы делаете в богадельне простых смертных? Небось, присматриваете юные дарования, чтоб сразу к себе под крылышко?

— А то, надо же иметь под рукой замену! Ты тут, каким ветром?

— Я? Я как бы за детьми пришел.

— А по жизни как?

— В отличие от тебя, занимаюсь физическим трудом, дышу воздухом! — Костик усмехнулся, мне показалось, с какой-то завистью. Чего лукавить, из всего потока своего выпуска, громких достижений добился я один. Борис и то работает под моим началом, правда, не архитектором, а экономистом. И был на своем месте.

— Борька чем мается?

— Боря работает со мною.

— Не удивительно. Было бы странным, если б его не оказалось рядом с тобою.

Я хотел ответить, но из класса начали выходить дети. К Костику кинулось двое ребят, тыча ему в лицо листами. Вика спокойно подошла ко мне, показала рисунок. Определенно у нее были задатки. Надо с Никой поговорить и определить ее в какую-нибудь архитектурную школу.

— Неплохо! Подрастешь, пойдешь ко мне работать? — Викины глаза широко распахнулись, зеленея. Я довольно улыбнулся, осознавая, что лед тронулся.

— Твоя? — спросил Костик, рассматривая девочку с прищуром, когда его парни убежали одеваться. Мы с Викой переглянулись.

— Моя! — уверенно ответил, сталкиваясь с глазами однокурсника. Моя, черт бы побрал! И сделаю невозможное, чтобы это действительно стало так. Вика отдала мне рисунок, поспешила в раздевалку. Перебросившись с Костиком пару незначительных фраз, мыслями витал около Вики. Когда мы сели в машину, посмотрел на нее в зеркало.

— А что значит твоя? — спросила девочка, встречаясь с моим взглядом. Облизнув губы, повернулся к ней.

— Вик, ты ведь в курсе, что скоро с мамой переедешь в Москву, — увидел утвердительный кивок, — и вы будете жить со мною. Мы будем одной семьей.

— Как когда-то с папой? А потом ты уйдешь, как и он? — ее вопрос выбил из равновесия. Почему я не лез с вопросами о прошлом к Нике? Ни разу не поинтересовался, из-за чего она развелась!

— А куда папа ушел? — осторожно спросил.

— К другой женщине. У них теперь ребенок. Мама говорит, что она мне сестричка. А разве так бывает?

— Бывает… — тихо произнес, отводя глаза в сторону, потом вообще повернулся к рулю. Стараясь дышать глубоко, завел машину. — Куда теперь?

— Может в Кинбург?

— Как хочешь! — в ответ услышал громкое «Ура». Весь оставшийся день, смотря на Вику, материл себя, за непробиваемую тупость. Собираюсь жениться на женщине, по сути, на незнакомой мне женщине! Спрашивается, на чем основывается мое решение? Как всегда, на импульсе! Но никогда же не ошибался, действуя по наитию интуиции. Ника звонила пару раз, в последнем разговоре голос звучал довольно. До самого закрытия мы были в Детском мире на Лубянке, посетив все доступные развлечения. Взглянув на часы, опешил. Было полдесятого вечера, а Вика и не думала выдыхаться. В то время, я чувствовал себя уставшим. Заскочили в магазин, купив, большой конструктор Лего, мы выдвинулись в сторону дома. По приезду, обнаружил заснувшую девочку. Отстегнул ремень безопасности, Вика потерла глаза. Подхватив коробку с конструктором, направились домой.

— А ты хороший! — внезапно произнесла Вика, когда мы вошли в лифт. Я смотрел на цифры этажей. — Ты не кричишь, как папа, только шипишь. А еще с тобой мама много улыбается и смеется, с папой она чаще плакала. Ты, правда, потом не уйдешь? А то она опять будет плакать, а я не люблю, когда она плачет.

От меня ждали ответа, а лифт медленно полз вверх. Неторопливо повернулся, присел перед ней на корточки, поставив коробку рядом, взял за руки. Глядя в зеленые глаза с коричневой окантовкой, сглотнул.

— Вик, я сделаю все возможное, чтобы ни ты, ни мама никогда не плакали, а если плакали, то от счастья. Ты с мамой стала очень дорога мне.… И уходить никуда не собираюсь! — лифт замер, Вика слишком по-взрослому посмотрела, затем кивнула. Когда я встал, она взяла меня за руку, посмотрев снизу вверх.

Обнимая себя за голову, стоял на лоджии, держа в руке сигарету. Ника укладывала уставшую дочь спать. Наша прогулка основательно ее вымотала, поэтому мое одиночество вскоре нарушили. Ника обняла за талию, прислонившись щекой к спине. Затянувшись, устремил взгляд на вечерний город.

— Ты ее ушатал основательно! Вырубилась мгновенно, обычно долго крутится. Теперь время только наше! — в ее голосе появились манящие сексуальные нотки, да и терлась об меня провокационно. Затушив сигарету, закрыл окно.

— Вот и отлично, как раз поговорим по душам! — высвободившись из объятий, направился к дивану, беря бутылку вина с бокалом. Ника стояла на месте, скрестив руки на груди. Усевшись, посмотрел на нее, указывая взглядом садиться напротив. Неохотно, она примостилась на край кресла. Мы долго смотрели друг на друга.

— А теперь скажи мне основную причину своего развода, опуская детали, типа не тот человек и прочее.

— Подав заявление в Загс, не поздновато интересоваться этим вопросом? — тонкая бровь иронично выгнулась.

— Самый раз! Я сегодня пару раз чувствовал себя идиотом, не зная подробности твоей биографии, хорошо, что собеседником была твоя дочь, а не кто-то из знакомых. Согласись, было бы странным со стороны, мне не знать некоторые детали о своей будущей жене.

— Тебя интересуется моя не состоявшая семейная жизнь? Или еще что-то? Ты сразу выкладывай свои вопросы, а я постараюсь по порядку на них ответить!

— Ника, не играй со мной, я, когда злой, очень не люблю игры, особенно словесные, — процедил, отпивая вино. Действительно во мне медленно закипала злость, а нежелание Ники говорить о своем браке, подливало масло в огонь. Она откинулась на кресле, прищурилась.

— Он мне изменил. Нет, не так. Он мне постоянно изменял! И считал, что это в порядке вещей. Я вышла замуж не по залету и даже не по большой любви, просто родители стали наседать, когда же выйдешь замуж, когда же будут внуки. Мы познакомились банально, в клубе, начали встречаться и в годовщину наших отношений шумно сыграли свадьбу, на радость его и моим родственникам. Сразу же забеременела. Беременность была с постоянной угрозой, постоянные запреты врачей на секс. И тогда мой благоверный пошел в загул, который продолжался до самого развода.

— И сколько же продержался ваш брак?

— Почти шесть лет…

— Шесть лет? — ошеломленно уставился на Нику. — Ты терпела его измены все эти годы? Ты вообще нормальная?

— Иногда думаю, что нет, с придурью. На самом деле, мама постоянно ставила пластинку, что какой никакой, но родной отец, а чужому дяде мой ребенок не нужен. Плюс мне некуда было возвращаться, родители не горели желанием приютить, да по мелочи, типа кредитов, долгов и прочей ерунды, держало все возле него.

— Вика говорила, что он кричал постоянно, и ты плакала.

— Вика много чего говорит, ты веришь ребенку?

— В данном вопросе, предпочитаю прислушаться к ее словам.

— Дим, — Ника тяжело вздохнула, опираясь локтями на колени, подалась в мою сторону. — Это был сложный, но поучительный период. Знаешь, жизнь отлично учит, но, сука, дорого берет! — я улыбнулся, услышав из ее уст матерное слово, что было так не свойственно ей. — Этот брак научил меня терпимости, лояльности, на многое закрывать глаза, прогибаться, ломать себя и свои принципы. Но что я в новых отношениях никогда не смогу простить: это измены! Как бы сильно не любила! Второй раз я не выдержу.… Понимаешь?

— Понимаю, — покрутил бокал, посмотрел на девушку. — Я сам не прощал и не прощаю измены.

— Я удовлетворила твое любопытство?

— Не совсем, — поставил бокал на стол, игриво улыбнулся. — Что ты там говорила про время? — Ника прикрыла рот рукой, заглушая свой смех. Глаза озорно сверкнули, поспешила переместиться ближе ко мне, целуя подергивающими губами.

Перебирая бумаги, чувствовал на спине изучающий взгляд. Телевизор работал фоном. За окном мелко моросил дождь, что было так необычно в конце декабря. Похоже, классического Нового года со снегом уже не дождешься. Я кожей ощущал напряжение Ники, чем сильно меня раздражала.

— Дим, — я повернул голову в ее сторону, не особо настраиваясь на разговор. До обеда нужно было кучу дел сделать по работе, через полчаса уже стоило выехать из дома. — Ты меня слышишь?

— Слышу! — сердито отреагировал, вскидывая на девушку глаза. Она сидела на диване все еще в пижаме, подогнув одну ногу под себя. Волосы были собраны в гульку на макушке. Нижняя губа была прикушена. А глаза темнели, становились больше карими.

— Нам надо поговорить! — тихо промолвила, следя за мною. Приподняв брови, подвигал челюстью. Еще не хватало с утра выяснять отношения!

— Давай мы поговорим позже.

— Когда? Это касается наших отношений.

— Ты могла поговорить со мною до этого дня!

— Когда? Дима, когда мне с тобой было разговаривать, если ты приходил домой после двенадцати, уставший, как собака? Ты порой не замечал меня.

— Конец года, напряженная пора! Ты должна была понимать!

— Я понимаю! Я себе так каждый раз говорила, когда натыкалась на твой равнодушный взгляд. Заметь, секса тоже последние две недели не было!

— Ника! — положив бумаги на стол, подошел к дивану, присев рядом, взял ее ладони. — Обещаю, что со следующего года сменю темп.

— Ты сам в это веришь? — ее глаза с сомнением на меня смотрели, и я понимал, что на самом деле это пустые слова. Ни хрена не сменится мой образ жизни. — Зачем ты женишься?

— А для чего люди вообще женятся?

— Меня не интересуют другие, мне важно понять, для чего ты женишься!

— Ну, семья, дети. Как обычно.

— А оно тебе надо — семья, дети? У тебя на родственников времени не хватает, а жена с детьми требуют намного больше, чем быстрая улыбка и поспешный поцелуй!

— Чего ты добиваешься? — процедил сквозь зубы, гневно сверкая глазами. — По-моему, тебя все устраивало!

— Я до конца не осознавала ритм твоей жизни, пока не прожила месяц рядом с тобой! Мне кажется, мы поспешили с заявлением!

— Поспешили? — резко встал с дивана, подошел к столу. Между нами повисло тягостное молчание. Щелкнув замками на портфеле, повернулся к Нике. — То есть ты хочешь мне сейчас сказать, что свадьбы не будет? — она неопределенно пожала плечами, отводя глаза в сторону. Я взял со стула пиджак, отвернулся. Меня душила злость, стиснул зубы. Сейчас мог наговорить много лишнего. Поджимая губы, направился к входной двери. Но обернулся. Ника сидела на месте, спиной ко мне.

— Если ты не придешь… — голос дрогнул, сглотнул. Осторожно втянул в себя воздух. — Это будет точка. В нашей с тобой истории.

Дарья осторожно поставила на край стола кружку с кофем и быстро ретировалась из кабинета, кидая на меня настороженные взгляды. Полчаса назад отсюда выбежали, не вышли, а просто уносили ноги инженеры с архитекторами, у которых с утра по плану было небольшое совещание. Проект по стройке одного из поселков коттеджного типа подвергся жесткой критике, начиная от проектирования всех труб, электрики и прочего до картинки зданий. В другой день в другом настроении я бы просто попросил все переделать, указав на ошибки и требования заказчиков. Дверь открылась, неторопливо вошел Борис, держа перед собой папку.

— Поздравляю! — его лицо расползлось в широчайшей улыбке, глаза радостно сияли.

— Католическое рождество не отмечаю, так что не вижу повода для поздравлений, а до Нового года еще время есть! — отбрил, беря папку из рук Бори с годовыми отчетами. Сам он растерянно плюхнулся на стул возле стола.

— Так вы че, не зарегистрировались? — тихо спросил друг, на мгновение таблица поплыла перед глазами. По сути никто не знал, что мы собирались расписаться. Не было ни времени, ни желания всех ставить в известность. Ника этого отношения не поняла, пару раз она заикалась, что хотя бы родителям надо было сказать. На что получала ответ «потом». «Потом» так и не воплотилось в реальность. Поэтому я удивился информированности Бориса о моих делах на сегодня. Медленно поднял на него глаза, смотря убийственно спокойным взглядом.

— Откуда ты знаешь?

— Мог бы сказать, на кофейной гуще нагадал, но это было б странным, при условии, что я не пью кофе в чистом его виде. На самом деле, Вика сказала Милане, та Наташе, а дальше по цепочке.

— Понятно, — вернулся к отчету, игнорируя вопрошающие взгляды дать объяснения. Проверка и сведения всех данных заняло около часа, за все это время Борис терпеливо ждал. Когда я, подписав документы, вернул ему папку, он сидел неподвижно. — Что-то еще?

— Ты не ответил на вопрос!

— Нет.

— Что нет? — переспросил он, даже тряхнул головой. Потом прищурился сквозь очки. — Почему?

— Потому что еще не время.

— В смысле?

— В прямом, Боря! Сейчас всего лишь одиннадцать часов, а наше время в два часа.

— Аааа, — друг опять заулыбался, я откинулся на кресле, но затем он нахмурился. — Тогда не понимаю твоего гнева? Дашка сидит, глотает успокоительные, парни нервно курят, в офисе тихо ходит молва, что ты сегодня не в духе! Вроде такой день…. Помню, когда я женился, меня мандраж брал от волнения, а ты спокоен и сердит! Или ты таким способом пытаешься успокоить свои нервы?

— Мои нервы в порядке, — взял ручку, покрутил ее, вновь посмотрел на Бориса. — Ника решила, что мы поспешили. Поэтому я даже не в курсе, придет ли она к ЗАГСУ в назначенное время.

— Дим, ну почему у тебя не все, как у людей! — воскликнул Борис. — Что ты ей уже наговорил?

— Ничего я не говорил.

— О да, зная тебя ни один день, я могу только догадываться тогда, как ты промолчал!

— Она себя накрутила, якобы ей не подстроиться под мою жизнь!

— Ну, я с ней согласен, какая адекватная женщина смирится с тем, что муж будет отсутствовать дома большую часть времени, видя только по праздникам и то это еще под вопросом! Заметь, что из всех нас, мне больше всего повезло лицезреть каждый день твое лицо, и то, потому что работаю с тобой!

— Я никогда не скрывал, что работа у меня на первом месте! Это либо принять, либо нет.

— Скажи мне, зачем тебе Ника? Опустим то, что тебе с ней в постели по кайфу.

— Нечто подобное я уже утром слышал от самой Ники.

— А что ты ответил?

— Семья, дети. Есть еще какие-то причины для женитьбы?

— М-да, в некоторых вопросах ты тупишь конкретно! Не пробовал ей признаться в том, что женишься, потому что любишь, потому что мурашки по коже бегают от одного ее взгляда?

— А это не логично разве?

— Дим, — Борис вздохнул, грустно на меня смотря, как будто был во мне неисправимый дефект. — Ты, когда собирался делать Кэти предложение, говорил о любви? — отрицательно покачал головой. Он продолжил. — Олеся тоже не слышала от тебя этих слов, ты там четко обозначил роль. Ника вообще в курсе, что ты к ней испытываешь? Хоть раз признавался ей в любви?

— Напрямую не говорил, но думаю, она знает. Главное не то, что сказал, а то, что сделал.

— «Мужчины любят глазами, женщина ушами», слышал такую поговорку? Ника просто сомневается в тебе. А зная, как ты был загружен последние дни, чуть ли не ночуя в офисе, такое поведение даже самой самоуверенной не прибавит уверенности! — друг встал, направился к выходу. Я смотрел ему вслед, прокручивая наш утренний разговор с Никой. Неужели действительно ни разу не признавался в любви? Вздохнул, поставил локти на стол, обхватив голову руками, сцепив их замком на затылке. Ника не знала, сколько раз я просыпался в ночи и смотрел на нее спящую, чувствуя, как радостно трепыхается сердце, от мысли, что она рядом. Она не знала, сколько раз, приходя поздно домой, я накрывал ее одеялом, присаживаясь рядом, словно стражник сна. Она не знала, что посреди рабочего дня я мог на секунду выпасть из реальности, лишь подумав о ней, о ее времени без меня. Она не знала, от чего подрагивают руки, когда я глажу ее живот, представляя, как там зарождается новая жизнь. И не знала, что я безумно хотел дочку с глазами, которые от настроения меняли цвет от зеленого к коричневому.

Сигарета вновь оказалась в руках. Какая по счету за последние полчаса? Третья? Или пятая? Постучал ею по коробке, смотря на проспект. Город вовсю украсился к предстоящему празднику, даже лица людей подобрели что ли. Впервые задумался, что хотел бы провести Новый год в окружении семьи. Своей семьи, к родственникам можно было завалиться на следующий день. А сейчас мне хотелось уютного дома, украшенного цветными огоньками, с запахом настоящей елки, имбирных пряников, потрескивания дров в камине. Слышать счастливый хохот детей, нетерпеливые вопросы, когда можно открыть подарки от родителей, когда получат подарки от Деда Мороза, видеть умиротворенную улыбку на губах Ники, легкое пожатие ее руки под столом. Потом, уложив детей спать, я бы заключил ее в объятия, утыкаясь лицом в волосы, вдыхал сладкий запах, не в силах произнести хоть одно слово о том, как сильно люблю…

— Привет! — от этого голоса вздрогнул и испуганно обернулся. Сердце сжалось от боли, от счастья, казалось, оно сейчас просто не сумеет нормально биться в груди. Медленно вздохнул, так же выдохнул, пытаясь совладеть своими нервами. Ника смотрела на меня настороженно-задумчивым взглядом. Я никогда не видел ее такой невообразимо красивой! Волосы были подняты вверх, открывая вид на тонкую шею, украшенные несколькими жемчужными капельками. Профессиональный макияж подчеркнул глубину ее глаз, делая акцент именно на них, губы подкрашены блеском. Из-под розового пальто выглядывал кружевной подол платья пурпурного цвета до колен. В ушах поблескивали золотые сережки с прозрачным камушком в виде капелек. Просто и безумно элегантно. Без всяких пышных юбок, бесконечно длинной фаты, блеска бижутерии.

— Привет! — спрятал сигареты в карман пальто, робко улыбнулся. Взял ее ладонь, ощущая прохладу кожи. Пальцы дрогнули в моей руке. — Я должен извиниться… — Ника склонила голову, выражая полнейшее внимание. — Ты права, нам надо было сесть и поговорить. Ник…Я тебе очень люблю.…Не буду обещать, что изменюсь в одно мгновение, нет.… Во мне слишком много амбиций, жажды быть первым. Даю слово, что купать детей буду я…

— В двенадцать часов ночи? Когда они уже будут видеть пятый сон? — ее губы дрогнули в улыбке, глаза заискрились весельем.

— До года буду стараться приезжать хотя бы к девяти, — Ника иронично приподняла бровь, я поспешно добавил. — Ладно, к восьми! — притянул девушку к себе, сдерживаясь, чтобы не коснуться губами ее губ — Ты выйдешь за меня замуж? — она усмехнулась, взяла мою руку, поднимая края рукава пальто, взглянула на часы.

— Если мы не поторопимся, то следующего раза может и не настать!

Когда мы вошли в ЗАГС, опешил от увиденного. В холле стояли мои родители, Олег с Аленкой, Борис с Ирой, Наташа с Андреем. Все сразу же заулыбались, двинулись в нашу сторону. Я посмотрел на Нику, она сдерживала улыбку, но понял, что это ее проделки. Счастливые глаза мамы сказали мне о том, что в этот раз я сделал правильный выбор.