Через десять минут я уже всходила на борт шаттла вместе с моим врачом и его бандой учеников. Кронг стоял внизу и уныло нас провожал. Наконец корабль отстыковался, и я первый раз оказалась в открытом космосе. Наш пилот, молодой мужчина расы эйфи, узнав, что это мой первый полет, лукаво посмотрел и нажал синюю кнопочку на панели.
Шаттл стал прозрачным. А у меня перехватило дыхание от восхищения и страха. Тот, кто не побывал в такой ситуации, меня не поймет.
Все время полета наш пилот и ученики доктора потешались надо мной, а сам Айболит считал мой пульс, пытаясь вывести меня из ступора. Но я так и просидела как памятник самой себе весь полет. После посадки, отодрав мои пальцы от кресла, меня с трудом вытащили на белый свет.
Доктор вколол мне какой-то препарат, отчего я быстро пришла в себя и, осмотревшись по сторонам, заметила любопытные взгляды. Ну и пусть смотрят, если хотят.
К нам тут же подошла девушка лет двадцати – двадцати пяти, с виду вполне себе землянка. Длинные иссиня-черные волосы, обычное лицо, на котором ярко выделяются синие глаза. Только вот смуглая кожа немного сероватого оттенка.
– Здравствуйте, леди Кудрявцева. Я – Дарья Уотерстоун. Мне сказали встретить вас.
Как же меня убивает это приветствие – «леди»!
– Отлично, вы будете моим провожатым.
На лице девушки отразилось потрясение.
– Вам сказали, что я дочь драга? – недоверчиво посмотрела она на меня.
– Да. Но может, нам обсудить этот вопрос в более… м-м… непринужденной обстановке?
– Непринужденной? – не поняла она меня.
– Здесь есть кафе? Рестораны?
Деньги вроде мне выделили. Расценки здешние я, конечно, не знаю, но, думаю, хватит. Сейчас нужно решать более важные вопросы.
– Да, конечно, – кивнула девушка.
Осмотревшись вокруг, я отметила, что оба ангара – из которого мы стартовали и в который приземлились – построены и отделаны по одному принципу.
Я бы сказала, что это металл хромированный, но все конструкции вокруг имели насыщенный черный цвет, перемежающийся с зеленым, и выглядели матовыми и без видимых повреждений. Неужели столь практичный материал? Или бережное обращение?
От размышлений на эту тему меня отвлек доктор, и, повернувшись к нему, я поинтересовалась:
– Доктор, вы найдете дорогу?
– Да, можете нас не ждать. Нам еще разгружаться.
И я в обществе моей новой провожатой отправилась смотреть свое жилище, которое теперь станет мне новым домом. По крайней мере, очень хотелось бы в это верить.
Дрен не обманул. Квартира действительно имела четыре комнаты. Одна довольно большая, как я понимаю – и гостиная, и прихожая. Из нее в другие комнаты вели три двери, а стена напротив входной двери оказалась прозрачной. Остальные комнаты: одна прямоугольная, одна квадратная и одна квадратная с прозрачной стеной, к которой примыкала ванная. Мебели в квартире не имелось, за исключением ванны.
Ну… Даже лучше, чем та, где я жила в прошлом.
Что ж, если интерьер я могу менять как хочу и когда хочу, то не мешало бы приступить. И, наконец, попробую, как это работает.
Пока я рассматривала новое жилище и планировала свои действия, совсем позабыла про Уотерстоун. А вот она про меня нет: стояла и с любопытством рассматривала.
– Ну, что – и как я вам? – спросила я, догадавшись о причине интереса.
– С чего вы взяли?..
– Никогда мне не лгите, – резко прервала я, сама себе удивляясь. – Если спрашиваю, то хочу услышать правду.
– Я еще не составила своего мнения о вас. Но вы очень необычны.
Вытянув руку, я создала посреди комнаты приличного размера круглый стол из тонированного в коричневый цвет стекла, справа от него большой мягкий диван, слева – два кресла. Выбранная мною мягкая мебель была выполнена в насыщенно-медном оттенке. Подумав, я добавила еще огромный, практически во всю комнату, ярко-синий ковер.
– Присаживайтесь. Как вы отнесетесь к тому, чтобы перейти с «вы» на «ты»?
– При вашем положении главы рода вы ко всем можете обращаться на «ты», не спрашивая для этого разрешения.
Как же эта «глава рода» меня беспокоит…
– И все-таки?
– Если для вас это имеет значение, то нет, я не против этого.
– Вот и отлично. С этим решили. А теперь подскажи мне: где здесь шкафы?
Внимательно осмотревшись по сторонам, я не заметила ничего похожего и приготовилась к новым странностям.
– Они встроены в стену. И появляются при создании интерьера.
Ага…
– Стены прозрачные и с внешней стороны?
Этот вопрос меня беспокоил больше всего.
– Нет. С внешней стороны они зеркальные.
– М-м… А как вы чистите или стираете вещи?
– В шкафу два отделения. В одном вещи хранятся, в другом чистятся световым мерцанием. Душ работает по такому же принципу.
Мерцание?
– Я могу установить душ с водой?
На меня странно посмотрели.
– Да, они еще остались. Из-за драгов, которые не могут пользоваться световым мерцанием, оно плохо сказывается на их здоровье. Но качество очистки будет хуже.
Отсутствие стерильности я переживу.
– Понятно. И еще, мне нужны тире-тренажеры. Смогу ли я их себе позволить?
Что-то мне подсказывает – это по стоимости не в кино сходить.
– Да. Тебе как главе рода бесплатно, – сказала она, умело скрывая удивление, растерянность и, кажется, разочарование.
Как удобно стало жить – ни о чем не надо думать! Но сначала нужно разобраться с квартирой, вряд ли потом будет время.
– Даша, я хочу, чтобы ты показала мне мир.
Девушка нахмурилась.
– В каком смысле?
– Мы договаривались обсудить в кафе наши дела, вот и пойдем сейчас. Там все и объясню.
Пожав плечами, девушка направилась к двери.
– Какую кухню предпочитаешь?
– Что-то мне подсказывает – я ничего не пробовала.
Девушка улыбнулась.
– Тогда, кажется, я знаю, куда пойти.
– Вот и славно!
По прибытии меня сразу проводили на жилой этаж и станцию я фактически не видела. А вот теперь мы направились в общественный корпус, и, когда вышли из лифта, у меня отвисла челюсть.
Это был город! Город в прямом смысле слова. Он располагался по дуге, вокруг размещались дорожки, здания, была земля и росли деревья.
Вся архитектура обтекаемая, с плавными линиями. Самые удивительные дизайнерские решения были воплощены в этом времени в жизнь. Много цветов, много света… Потрясающе!
В итоге, вместо того чтобы поговорить, Даша устроила мне экскурсию по всему городу, рассказывая, что где находится, а я смотрела на все, раскрыв рот, прикасалась к зданиям, трогала все незнакомые материалы и рассматривала вещи, чем очень забавляла своего гида.
По инфраструктуре город мало чем отличался от тех, что были в наше время. Единственное – жилая зона находилась на другом этаже и практически совсем не было магазинов. Я насчитала только пять.
Когда спросила у своего проводника, она ответила:
– Сейчас все товары можно заказать по Сети. Да и еду, уже готовую, доставляют тоже по Сети, только пищевой. Можно, заказав продукты на дом, приготовить самому, но это редко делают.
– Почему?
– Долгая и грязная работа. К тому же, если ты специально не учился, то на заказ вкуснее.
– Гм…
Что тут скажешь? Время изменило окружающий мир, а вот я осталась прежней.
Перекусить мы зашли уже вечером. Несмотря на то, что мы находились на станции, город, как и любой город на Земле, стал погружаться в сумерки (правда, в немного синеватые).
Расположились мы в небольшом стеклянном кафе в форме шара. Тут же подъехал робот и, оперативно приняв заказ, удалился. Я наблюдала за всем этим с жадным удовольствием.
Проводив официанта глазами, перехватила улыбку Даши.
– Я тебя забавляю, да?
Она мгновенно посерьезнела и, помявшись, призналась:
– Немного.
А по-моему, много, если уж эта скрытная, как я успела понять, девушка забылась и веселилась открыто.
– Нужно побыстрее разобраться в здешних порядках и устройстве общества, а то чувствую себя очень неудобно.
– Это естественно: вы оказались не в своем времени, в другом месте… Никто от вас ничего не ждет.
А вот в этом я сильно сомневаюсь… Снова оглядевшись по сторонам, окинула взглядом посетителей. В глаза бросилась одна особенность их поведения – многие посетители не касались во время общения своих собеседников. Об этом я и спросила Дашу.
– Мы не касаемся друг друга без нужды.
– С каких пор? – удивилась я.
– Если мне не изменяет память, то с две тысячи двадцать восьмого года. Именно тогда была выдвинута теория «личного пространства».
– Что за теория? – нахмурилась я.
– Никто не имеет права пересекать личное пространство гуманоида, если гуманоид не дал на это своего позволения.
Я в полном шоке посмотрела на Дашу.
– Но это же бред!
Девушка улыбнулась.
– Тогда, если верить истории, началась «Большая путаница». Было создано очень много законов, чтобы защитить права человека и обезопасить общество. Но одновременно значительно вырос уровень насилия, а уголовно-правовые разбирательства тянулись долго и были малоэффективными. Чтобы соблюсти один закон, приходилось нарушать другие. Тогда-то и была создана эта теория. Если навредил человеку, не имея разрешения на контакт, – виновен; если имел разрешение, то каждый такой случай разбирался отдельно.
– И это работало? – скептически спросила я.
– Это работает до сих пор. Никто сейчас не скажет, что эта теория – глупость. Люди привыкли жить в уверенности, что их личное пространство неприкосновенно.
– И как же определить, позволила я себя касаться или нет?
– Раньше в этом помогали машины, теперь есть тире. Да и в самой теории тоже много нюансов. Очень часто близкие люди или родственники с первых дней жизни имеют такое право, и в большинстве случаев это касается чужаков. Вот ты бы хотела, чтобы какой-нибудь человек подошел и стал хватать тебя за руки и… другие части тела?
– Нет, конечно, – пробормотала я.
– Вот видишь! Эта теория получила распространение и среди остальных видов гуманоидов.
– И каково наказание? – прищурилась я.
– Пострадавший может наказать нарушителя на свое усмотрение, но в рамках законов. Если нарушитель отказывается возместить моральный ущерб, его заставит это сделать закон.
Куда я попала?!
– Очень полезный закон… – протянула я.
Теперь придется постоянно контролировать себя, чтобы не толкнуть кого-нибудь. А то так и в тюрьму куда-нибудь на мертвые астероиды попасть можно!
Суровые в новом времени законы. Еще вчера прочитала, что не дозволено убивать, насиловать: наказание – смертная казнь. Своровал – ставят метку на лбу, которую ничем не уберешь. Это влечет лишение всех прав и отказ в работе. Запрещено причинять вред здоровью женщины, применяя насилие (это вроде из-за рождаемости).
Все остальные ситуации подлежат разбирательству по законам, которые касаются конкретно определенной расы. Надо изучить поподробнее данную область, а то может быть чревато…
– Многого же я не знаю…
– Ты быстро освоишься. Но все главы наших родов имеют помощников, и тебе нелишне завести несколько.
– Может быть… А еще лучше – выйти замуж и свалить все проблемы со своих плеч на мужские.
Даша снова сильно удивилась, пришлось даже уточнить:
– Что?
– Просто я удивлена.
– И чем?
– Замужество в нашем обществе… Ну… Кроме драгов семейный союз мало кто заключает. И земляне…
Тут я почувствовала, что сейчас услышу неприятную информацию.
– Рассказывай.
Задумавшись на минуту, Даша начала:
– Вспоминая все, что знаю о землянах, я должна сказать, что наша раса сильно изменилась за прошедшие столетия. Живем в среднем двести пятьдесят лет.
– Обалдеть!
– В основном, за счет оптимизатора, который поддерживает тело в тонусе, и за счет регенератора, который заново выращивает в нашем организме новые органы. За исключением груди. Если погубить экспериментами грудь, то все, «the end». Придется жить с такой, и в девяносто пяти процентах случаев бесплодной.
Весело!
– Земная медицина – самая лучшая в Галактике, она делится на левую и правую. Левая – это приборы, правая – врачи с приборами. Кто-то пользуется левой, кто-то правой – это личные предпочтения. Земляне, практически все, предпочитают левую.
Про это я прочитала в Сети, но в интерпретации Даши информация более понятна. Кстати, доктор не обманул: есть и клятва Гиппократа, за нарушение которой – смертная казнь. Жить стало непросто…
– Теперь непосредственно о том, что вас интересует. Земляне практически не женятся. Заводят семьи только пятнадцать процентов. Самые распространенные отношения – это ни к чему не обязывающий секс. Иногда женщины этой расы живут вместе с любовниками. Потом разбегаются, потом живут с другими, и так далее. Браки заключаются и с другими видами гуманоидов, бывают и между представителями одного пола. Любая ориентация – норма. Друзья – это, скорее всего, секс между двумя гуманоидами.
Боже, куда я попала?!
– А в плане эрудированности? Или образования?
– Образование имеют право получить все. Но еще в школе дети проходят тестирование на профессиональную пригодность, то есть определяют сферу деятельности, для которой они больше всего подходят и которая больше всего им понравится. Конечно, не все это принимают, но изменить ничего нельзя, разве что отказаться от образования. Так поступают от силы один-два процента населения.
– Как – так? – я приподняла брови и заказала себе еще чаю.
– В этом случае ты – разнорабочий. Образование здесь не общее, а узкоспециальное, да и вообще, не обременяют себя земляне получением дополнительных знаний. Зачем, когда есть столько развлечений?
Похоже, мы стали очень поверхностны. Уже в наше время прорабатывался вариант изменения общего образования, и вот что из этого вышло.
Эту информацию я слушала особенно внимательно – особенно в свете последних слов того дедушки. Не то чтобы я не хотела детей и мужа, но решать когда – предпочитаю сама. Гуманоидов-то пять видов!
– А что можешь рассказать мне про остальных?
Даша запнулась, прежде чем ответить:
– Ну… Как ты, наверное, уже прочитала, высокие бледные гуманоиды – это эйфи. Мало чем отличаются от землян, пацифисты. Но вот в личной жизни эти расы совсем не сходятся. Для эйфи секс возможен только в браке. Они очень красивы и ранимы, их легко обидеть, крайне чувствительны. Возможно, поэтому и вегетарианцы. Работают, в основном, в сфере искусства или психологии.
Представить, что мой мужчина будет чувствительным… Нет, это не по мне!
– Дальше.
Даша снова улыбнулась и продолжила:
– Чиви – самые колоритные и яркие среди всех гуманоидов.
– Это у них вместо волос перья и оранжевая кожа?
Собеседница хмыкнула:
– Ну, можно и так сказать. Психологически эта раса как хамелеоны. Яркие внешне, от них никогда не знаешь, чего ждать, то же и в отношении характера. Эмоционально устойчивы. Именно у чиви внутренне нет каких-либо расовых отличий от землян. Самая миролюбивая и многочисленная раса, и тоже вегетарианцы.
– Когда я только переместилась во времени, мне сразу в глаза бросились зеленолицые и острозубые.
Даша хихикнула:
– Это ляги. Кроме… м-м… необычного лица, отличий от людей нет. Самая любвеобильная раса, а вот дети у них рождаются нечасто. Один раз в сезон у них начинается гон и они готовы оплодотворить все, что движется, не важно, мужчина это или женщина. В это время их зеленые глаза становятся черными. Но на оплодотворение они способны один раз в десять лет. Вот такая шутка природы. Имеют очень бурный темперамент, также этой расе разрешено многоженство. Пользуются бешеной популярностью у девяноста процентов всех женщин и мужчин.
Бр-р-р…
– Живут двести лет, тоже вегетарианцы. Работают в основном в сфере экономики.
Дальше Даша замолчала, а я подбодрила ее:
– Давай расскажи мне о расе твоего отца.
Она бросила на меня быстрый удивленный взгляд:
– Вы знаете?!
– Мне сказали.
Глубоко вздохнув, она начала:
– Самая проблемная раса. На первый взгляд, внешне те же земляне, но цвет кожи синий. После рождения драги выглядят обычными бледными младенцами, а взрослея, приобретают синий цвет. Чем синее драг, тем он старше.
Да, гуляя по городу, я все никак не могла привыкнуть, что вокруг меня люди с ярким, противоестественным цветом кожи.
– В представителях расы моего отца очень много звериного, и… даже эволюция и образование не в состоянии это вытравить.
– Например? – заинтересованно спросила я.
– Хвост с кисточкой на конце, который они могут использовать в качестве дополнительной конечности, зубы как у матерого волка и черные когти.
Ох… Не-е, не хочу хищного мужа!
– У драгов нет своих женщин. Мужской геном ярко выражен и доминирует, а вот представительницы противоположного пола после вступления в Галактический союз быстро утратили свои расовые особенности, ассимилировавшись с инопланетянами.
Только сейчас я задумалась, что и правда, не видела женщин с синей кожей. Серых, бледных, но никак не синих.
– Мужчины-драги всю жизнь ищут себе самку, могут так и не найти. Если повезло, то, когда драг понимает, что нашел свою женщину, у него начинается брачный период, во время которого выделяются феромоны, воздействующие на физическое состояние самки, побуждая ее к более близким отношениям. Мужчина начинает охоту и добивается своей пары. Обручение происходит, когда драг кусает ее, ставя на ней свою метку, потом секс и брак. Или наоборот. В случае, если мужские феромоны не подействуют на выбранную самку, драг отступает и ждет следующую.
Ужас! Прям программа «В мире животных»! И это будущее?! Высокоразвитая цивилизация?!
– А вот если женщина реагирует на воздействие феромонов, то драг ее уже не отпустит. При обручении происходит запечатление. В этом случае на шее ставится укус и впрыскивается специальный брачный феромон. В отличие от снотворного, он воздействует на организм, завязывая его на того, кто сделал укус.
Ого!
– Драги, как лебеди, однолюбы. Когда они женятся на женщине из другой расы и появляются дети, то мальчик обязательно будет драгом, а девочка унаследует расу матери, хотя и получит некоторые особенности от отца. Выбор самки прост: самая притягательная женщина – сильная и плодовитая.
Интересно, а бои в грязи за звание сильнейшей они не устраивают?
– Нет разводов.
А вот это мне очень нравится! Очень совпадает с моими старомодными взглядами.
– Измена карается казнью.
И это цивилизованное общество?!
Заметив мое возмущение, Даша пояснила:
– У каждой расы есть свои плюсы и минусы, достоинства и уязвимость. У драгов она такая – что поделать? Если женщина с легкостью обрекает выбранного мужчину на смерть без нее, значит, и ее можно казнить.
На это высказывание я мрачно промолчала.
– Наиболее подходящей для драгов парой, в плане плодовитости, являются земляне, но в свете непостоянства и поверхностного характера последних такие союзы бывают нечасто.
Сами они поверхностные! Будто они с этими их заморочками кому-то нужны! Кошмар какой!
– Умны. Изучают мастерство боя. Чем больше знаний и стилей, которыми владеет драг, тем выше его социальный статус.
Бред! Самая странная раса из всех.
– При продолжительности жизни в тысячу лет окончательный темно-синий цвет они приобретают в возрасте около пятисот лет. Они продлевают жизнь и своей жене – за счет секса и детей. Пока живет драг, будет жить и его жена.
Ну… Может, я и погорячилась. За тысячу лет жизни можно и на кошмарные законы глаза закрыть.
– Сфера профессиональной пригодности – либо военные, либо ученые.
– Не знаю, смогу ли привыкнуть… – пробормотала я.
– Конечно, сможешь, – уверенно ответила Даша. – Земляне – самая приспосабливающаяся раса, нам все нипочем, мы всегда в итоге оказываемся на четырех лапах.
– Из каждого правила есть свое исключение, – усмехнулась я.
Мы разговаривали обо всем еще пару часов, и за время моего небольшого допроса Даша даже как-то раскрепостилась. Видимо, ей проще общаться, если она чувствует свою полезность. Потом она проводила меня до дома, а я отметила для себя необходимость изучить станцию. Не знаю, на сколько я здесь задержусь, но быть беспомощной не хочется.