Я сидела напротив связанного мужчины, который чуть не испортил мне всю операцию. Его глаза были закрыты, он размышлял над моими словами.

Неожиданно Олег вскинул на меня глаза и встретил мой взгляд.

— Я не позволю тебе это сделать.

«Нет, какой потрясающий мужчина, — подумала я, вставая и подходя к окну. — Сидит связанный и еще условия диктует».

Как раз тогда, когда экономист выложил мне все подробности того, на что его подбивала Карла и для чего вообще нужен «Эльрус», все встало на свои места. Цель, средства ее достижения.

Я готова признать, что Брендон — мужчина не без воображения. Такой затейник…

И вот когда я раздумывала над тем, что делать с пленниками, в номер ворвались Олег и еще двое мужчин, которые спутали все карты. Пока мы с Вилтягом пытались их скрутить, пленники успели удрать. Широков попался на том, что не смог меня ударить и сбился в бою, чем я и воспользовалась.

А сейчас на меня напала необъяснимая грусть. Что мне делать? Только я посчитала, что все двери для меня закрыты, как он снова ворвался в мою жизнь, и с этим я ничего поделать не могла.

Ни сдать его своим из управления, ни убить, ни избить… Может, на пару месяцев посадить в гелоновую коробку, из которой сам еще никто не выбирался?

Я бы так и сделала, если бы этот идиот не сломал Вилтягу челюсть, пару ребер и не ранил ногу. Кость, наверное, раздроблена. Пришлось вызывать медпомощь, платить владельцу клуба. Но хоть в последнем я воспользовалась наличностью Широкова. Олег прищурился, но ничего не сказал.

Зато сейчас ему явно было что сообщить.

— У тебя нет выбора, — заметила я в ответ на его фразу.

— Это ты так думаешь.

— Ты понимаешь, что задумал Брендон? — спросила, отойдя от окна и оседлав его колени. Руки сами собой обвили шею Олега.

У него расширились зрачки, сбилось дыхание.

Приятно, что он все еще реагирует на меня.

— Решила убедить меня таким способом? — хмыкнул мужчина. — Ничего у тебя не получится.

Его слова причинили боль, которая вспышкой прокатилась в душе.

— Нет. Тебе нечего волноваться: я к прошлому не вернусь. Просто желаю понять, что тобой движет. У тебя новая жизнь, хорошая работа, бизнес. Чего тебе не живется?

— А ты не думала, что мною движут те же причины, что и тобой? Я не откажусь от поимки Брендона.

— Зачем ты вынуждаешь меня превысить свои полномочия и заставить тебя отступить? — тихо спросила, проведя костяшками пальцев по щеке Олега.

Он слегка дернулся, дыхание сбилось сильнее.

— Потому что ты упрямая и невыносимая. Не признаешь, что мне он должен больше. И я ему не прощу. К тому же ты превратила мою жизнь в ад.

— Кто бы говорил! — сорвалась я.

А потом подумала, что нет смысла что-то ему доказывать. Надо просто пойти к Ремарку и, используя мощь Звездного флота, выловить Брендона. Против флота Широков бессилен.

Рассчитав в коммуникаторе примерную точку космоса, куда он сможет добраться без воды и еды, я набрала курьерскую службу.

— Нет, только не в ящике! — завопил мужчина.

Я с улыбкой на него посмотрела:

— А придется, дорогой. Мне нужно время.

Высказав все, что обо мне думает, Олег, казалось, смирился.

— Поцеловала бы на прощанье.

Посмотрев на него в удивлении и не веря, что слышу это, я неторопливо подошла. Внутри все замирало. Смотря ему в глаза, я присела на колени и прикоснулась к губам.

На поцелуй ответили жарко, жадно, мгновенно углубив его. Обхватив Широкова за шею, позволила себе увлечься страстной лаской.

Отдавшись чувствам, не сразу почувствовала странный привкус во рту, а когда поняла — было поздно.

Я вскочила, перед глазами все вращалось. Яд стаков. А сам наверняка принял антидот.

Посмотрев на Олега, я прошипела:

— Гад! Неблагодарный и подлый!

После всего, что я для него и его людей сделала…

— Так будет лучше, — услышала я слова пирата, уже ничего не видя перед собой.

— Все-таки в чем-то Брендон был прав насчет тебя. Надо было его послушать. Ничего, за свою глупость всегда надо платить.

Не знаю, как он освободился, но, медленно оседая на пол, я почувствовала его руки, укладывающие меня на диван.

Больно было так, что душа разрывалась на части.

— Глупая, — услышала я как сквозь вату… или не услышала.

Последнее, что почувствовала, — крепкий жадный поцелуй на губах.

Сознание возвращалось неохотно, голова раскалывалась, словно я выпила не одну бутылку ракшанского вина. Поначалу я пребывала в блаженном, немного ватном забвении, но потом память напомнила о себе, вырвав меня из небытия и возвратив в реальность.

Находилась я в том же номере, где была до того, как сознание меня покинуло. Я прекрасно помнила, почему сейчас испытываю как физическую, так и моральную боль.

Подлый пират! Как он посмел?! Постаралась отпустить его, помогала, выгораживала, а он взял и отравил меня.

Встала: покачиваясь, я смахнула стеклянные вазы на столе, и они упали на пол, рассыпавшись со звоном на мелкие кусочки.

Приведя себя в ванной в более-менее приемлемое состояние, собрала вещи и отправилась выписываться из номера.

Сама не знаю почему, но весть о том, что Широков оплатил и наше с ним пребывание в гостиничном номере, и мои буйства, просто взбесила. Попадись он мне в тот момент в руки — разорвала бы на клочки.

Выйдя на улицу, сразу отправилась в больницу навестить Вилтяга. Все-таки пострадал он по моей вине, и узнать, не нужно ли ему чего, — это мой долг.

Мужчина валялся в постели с восстанавливающими приборами на раздробленной ноге и травмированных участках тела.

— Привет! Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво. Все чешется.

— Ну ты же настоящий мужчина!

— Издеваешься? — сощурился Вилтяг, глядя на меня.

— И в мыслях не было, — приложила я руки к груди.

— Одно могу сказать точно — мы с тобой в расчете.

— Само собой, — кивнула я и присела на краешек постели. — Тебе что-нибудь купить?

Мужчина покачал головой:

— У меня уже были гости.

— Твоя девушка? — удивленно подняла я брови.

Все-таки быстро она добралась.

— Нет, твой парень.

Я застыла. О ком это он? Неужели?..

— Как он посмел?! — вскочила я с кровати.

— Айсира, спокойно! — круглыми глазами посмотрел на меня Вилтяг.

— Что этому уш… что ему нужно было?

Я уже ощущала, как красная пелена заволакивает мои глаза.

— Мы с ним… поговорили.

— О чем? — процедила я.

— О тебе, обо мне, о наших и ваших отношениях. Мы с ним поняли друг друга. Но должен тебя уведомить, что я не смогу заменить его в твоем плане.

Покосившись на раздробленную ногу, пробормотала:

— Поняла уже. Когда ногу восстановят?

— Не раньше чем через две недели.

Подняв взгляд на Вилтяга, заметила, что он с лукавством меня рассматривает.

— А почему это твой парень меня навестил раньше, чем ты?

— Он не мой, — процедила я и рассказала о последних событиях.

Каково же было мое удивление, когда, выслушав мое повествование о последних сутках, Вилтяг подмигнул и сообщил:

— Детка, у вас определенно любовь!

— А может, я тебе вторую ногу сломаю? — мрачно предложила я.

— Не надо. Лучше расскажи, что ты собираешься делать?

— Провести самую грандиозную операцию в своей карьере!

Я расхаживала перед кабинетом Ремарка взад-вперед, ожидая, когда великий и железный соизволит меня принять. Вот уже полчаса я ждала, пока закончится его совещание.

Наконец двери кабинета открылись и из помещения начали выходить адмиралы секторов. Кивая сослуживцам, я дождалась приглашения и вошла внутрь.

Ремарк сидел за своим огромным столом и выглядел несколько измотанным. Насколько по нему вообще можно судить.

Поприветствовав старшего по званию, получила позволение сесть.

— Добрый вечер, Руденко. Что привело вас ко мне? Вы же в отпуске.

— Новости, сэр.

Генерал-адмирал поднял брови.

— Последние вести после начала вашего отдыха, которые я слышал, это… Мм… выяснение отношений с Широковым. Не уверен, что должен об этом знать, — мрачно сообщил начальник, устало потирая переносицу.

Наш командир опустился до упоминания о сплетнях? Он действительно сегодня не в себе. А мне стоило бы догадаться, что в нашем шпионском курятнике скрыть что-либо невозможно.

— Сэр, что-то случилось?

— Нет, и это меня беспокоит. Почему Брендон затаился?

— Потому что он практически все подготовил к решающим действиям.

Ремарк при моих словах встрепенулся и, впившись в меня взглядом, приказал:

— Рассказывай.

— Я знаю цель, которую преследует Брендон, и его планы по достижению желаемого.

Генерал-адмирал молча нажал на сенсорной панели стола несколько кнопок, и через пару мгновений в кабинете появились голографические изображения Гера и Ли.

— Вы мне нужны.

— Зачем? — поинтересовался Рассел Гер. Оба адмирала даже на голограмме выглядели изможденными.

— Адмирал Руденко знает план Брендона.

Теперь внимание трех влиятельных мужчин сосредоточилось на мне.

— После того как Звездный флот разгромил пиратов, у них произошел раскол, — начала я. — Одна часть, всего несколько человек, попыталась спрятаться и начать новую жизнь. Но верхушка пиратов по воле судьбы получила по заслугам.

— Да, мы слышали, — хмыкнул Ли. — И кто бы мог оказаться перстом судьбы?

Я пожала плечами.

— Мы сейчас не о том, — прервал Ремарк.

— Другая часть пиратов также потеряла много людей, но небольшая шайка у них все же осталась. Брендон тоже затаился, но хотел не скрыться, а сорвать напоследок большой куш. Некоторое время он искал союзников, потом выбрал цель и начал действовать.

Мужчины внимали мне молча, и по их непроницаемым лицам сложно было догадаться, о чем они думают.

— Сначала Брендон завязал знакомства и стал приводить свой план в исполнение. Перво-наперво он должен был заполучить в свое пользование Широкова.

— Зачем? — прервал Ли.

Я недовольно на него посмотрела.

— Не перебивай ее, — велел генерал-адмирал.

— Но помимо Широкова ему нужен был и Илья. Его похищение понадобилось по двум причинам. Во-первых, это замечательный отвлекающий маневр, и, как показало время, он сработал, — не удержалась я от шпильки в сторону Гера.

Когда-то он отнесся к моим словам скептически. Теперь пусть пожинает плоды.

— А во-вторых, Брендону требовались программы одного гения.

Вздохнув и собравшись с духом, я продолжила:

— Они нужны ему, так как против этих вирусов еще нет защиты, и они помогут ему проникнуть в самую защищенную базу данных Союза, а точнее, «Эльруса».

— Не вижу смысла, — начал Тиберий. — Там не хранятся деньги. Зачем ему взлом?

— Через некоторое время «Эльрус» будет подсчитывать все финансовые потоки за год, архивировать полученные сведения и консервировать их в своем ядре. После консервации информацию уже не достать. Но если вовремя обработать… добыть счета и личные данные граждан Союза… и с помощью одного вируса погрузить на несколько минут в стазис динамично меняющуюся каждую секунду защиту, а с помощью второго за полученное время вскрыть ее, поскольку в тот момент она будет статична… то можно понемногу украсть со всех счетов. Денежный поток, который он для себя получит, будет колоссальным. А множество жалоб из разных концов космоса затруднит поиск или доказательства того, что люди пострадали во время взлома. Граждане обнаружат хищение в разное время, массовая кража может подстегнуть мошенников, которые захотят выдать свои преступления за большое везение. Это даст ему время скрыться и спрятать огромную денежную сумму.

На некоторое время в комнате повисло молчание. Потом Ремарк тихо сказал:

— В наш век он не сможет спрятать столько денег.

— Сможет. И для этого ему нужен Широков. Брендон хочет перевести их в игровые. Большинство жителей Союза зарегистрировано в «GameWar», и если их деньги перейдут на их же теневые счета в игре, что может быть логичнее? Единственная трудность — спрятать деньги от пользователей может лишь сам админ.

— О боже… — пробормотал Ли.

Как программист он понял, что это возможно.

— Зачем же нужны были теракты? — спросил Ремарк.

— Для того чтобы привести план в исполнение. Взлом архива — банальная репетиция, взрыв был направлен на то, чтобы скрыть произошедшее на самом деле и способ, каким осуществлен взлом. Траву, из которой производят лекарство, тоже не просто так похитили перед поджогом. Если растение правильно обработать и высушить, из него можно приготовить легкий дурман. Он позволяет немного расслабиться и расфокусировать внимание. Например, увидев в неположенном месте не того человека, вы просто пройдете мимо. Конечно, это не касается серьезных запретов, которые отпечатываются в мозгу. Но никому не знакомый человек, замаскированный, например, под студента Академии, легко останется незамеченным.

— Почему ты думаешь, что трава нужна, чтобы скрыться в Академии?

— Потому что это одно из учреждений, которое имеет свой собственный адрес в сети, и человека, который зашел именно с ее главных терминалов, вычислить практически невозможно.

— Зато проникнуть к терминалам тоже непросто.

— Согласна, но это если не знаешь, где искать и от чего защищать. Этот план легко сработает, если не помешать.

Помолчав, генерал-адмирал произнес:

— Все нужно обдумать и проверить. Если данные подтвердятся, я через несколько дней встречусь с членами Совета и подниму вопрос о переносе даты общей обработки и консервации.

Повернувшись в сторону Гера, Железный герцог Ремарк приказал:

— Широкова этому пирату не отдавать. Как хочешь его оберегай, но чтобы он оставался в целости и сохранности, пока решение не будет принято Советом.

— А что делать нам? — спросила я.

— Ждать, — мрачно сообщил Ремарк.

Я вздохнула: терпеть не могу неизвестность!

Прием Звездного союза в честь окончания космического года обещал быть грандиозным событием. Зал, по ракшанской традиции украшенный в серебристых и золотистых тонах, сверкал и переливался в свете свечей. Столы ломились от яств.

Сегодня на Землю слетелись все сливки нашего общества, и достать приглашение на этот прием можно было только чудом. Мне повезло не просто так.

Генерал-адмирал желал, чтобы я присутствовала на данном мероприятии, но причину я так и не поняла. Ожидание, которое длилось уже четвертый день, сводило меня с ума. Хотелось узнать о принятом решении и приступить к делу. А в операции я буду участвовать официально или нет?

Тут я заметила его. Холеный, в элегантном костюме, пират сегодня выглядел сногсшибательно. На миг у меня даже перехватило дыхание. Широков поднял взгляд и поймал мой.

Сразу вспомнилась наша последняя встреча. Захотелось подойти поближе и душить, душить, душить! Он понял мои чувства и улыбнулся краешком губ.

В этот момент на мою талию легла ладонь. И, судя по аромату мужского одеколона, я даже знала, кто это мог быть. Не сбросить руку с талии позволили лишь заледеневшие глаза Олега. В душе разлилось тепло.

— Я гляжу, у тебя новый роман?

Освободившись от хватки одного из своих бывших, я повернулась.

— Почему тебе это так интересно? — вопросительно изогнула бровь.

— Просто ты единственная женщина, которая бросила меня первой. Я уязвлен, — поразил меня честностью Алаз Прау, популярный актер и плейбой нашего времени.

О нем мечтали многие девушки, но на меня, когда мы первый раз встретились, он не произвел сильного впечатления. Я приятно провела с ним время, но потом наши дорожки разошлись.

— Хорошо, давай будем считать, что это ты меня бросил.

— Отличный план, но я-то буду знать правду.

— Тогда зачем ты сегодня подошел ко мне?

— Чтобы точно убедиться, что ты не умеешь любить.

Посмотрев на мужчину с жалостью, я поспешила удалиться. Едва отвернулась, как мое лицо скривилось в гримасе. Знал бы он!

Вечер шел своим чередом, я ходила между гостей, общалась, наблюдала за общим настроением и интересующим меня мужчиной, тоже то и дело ловила его на том, что он часто на меня смотрит. В душе зарождалась надежда, которую разбил в дребезги всего один разговор.

Ближе к середине фуршета ко мне подошел Ремарк.

— Сэр, — поприветствовала я старшего по званию.

— О чем у вас договор с Широковым?

Я удивленно посмотрела на Железного герцога:

— Не понимаю вас.

— Он пришел ко мне еще до того, как ты рассказала о планах Брендона. Попросил сделать его наживкой, чтобы поймать пирата. Я отказал: нельзя привлекать штатских. Теперь же он явно крутится около тебя и часто появляется на людях, словно желает привлечь внимание к себе своим поведением.

— И что? — нахмурилась я.

— Чем не причина — ваш с ним роман? Очень пристальное внимание.

Я сжала зубы.

— Я верю в ваш профессионализм, вряд ли у него получится добывать таким образом информацию.

— Не переживайте. Он ничего у меня не будет выведывать. А романа нет, и сегодня я отобью ему охоту идти на риск.

— Мы не знаем всех его мотивов.

— Конечно, не знаем, — сладко пропела я, и Ремарк передернул плечами.

Генерал-адмирала отвлекла жена, а я приняла для себя очень важное решение. Я не буду участвовать в поимке Брендона. Не зря людей с личным интересом стараются не привлекать к операциям… Мне с самого начала не нужно было ввязываться в эту историю.

Помогу, чем смогу, если потребуется, но больше сюда не полезу.

Мне было плохо и больно. За последнее время я измучилась и исстрадалась. Я больше не могла. Ремарк поймает Брендона, а я поприсутствую на его казни.

Выйдя на веранду, подставила лицо прохладному воздуху. На улице шел дождь, погода плакала, отражая мое душевное состояние.

Погрузившись в себя, Широкова я заметила не сразу. Едва Олег приблизился, я сказала:

— Пошел вон.

— Что? — удивился мужчина.

— Я вхожу в высший эшелон военной иерархии. И могу запретить отдельным людям приближаться ко мне. Если не хочешь встречать утро в каталажке, то пошел вон и не приближайся ко мне больше никогда.

— Что тебе это даст?

Я серьезно посмотрела на него.

— То, что я не буду связана с тобой и избавлюсь от слухов.

— Что за глупость, — нахмурился Олег. — Если бы я хотел привлечь внимание, я нашел бы другой способ.

— В любом случае я в этих операциях не участвую, как и в твоих делах. Причин для общения больше нет.

Широков прищурился:

— Ну-ну…

— Олег, почему ты меня избегаешь?

Повернувшись на голос, я увидела молодую женщину, которая была с Олегом в его квартире. Она тоже меня узнала.

— Это ты! Ты на меня напала! — указала на меня пальцем девушка Широкова.

— Я адмирал Звездного флота. Советую быть поосторожнее с обвинениями.

Девица быстро все осознала и замолчала. У нее была другая цель.

— Дорогой, я скучала, — пропела девушка.

Но ее дорогой смотрел на меня.

— Оставляю вас наедине, — хмыкнула я, а сердце обливалось кровавыми слезами.

— Скоро увидимся.

— Перед следующей нашей встречей напиши завещание, — посоветовала я ему.

— Обязательно. Ты ничего не решаешь.

— Посмотрим, — процедила сквозь зубы. — Я для себя все решила и оставила всех и все в прошлом. Тебя тоже.

На это мужчина только рассмеялся. Уже уходя с веранды, услышала его резкие слова, обращенные к женщине.

А я пыталась просто спастись.

Ремарк не собирал нас снова, он просто сообщил, что Совет отклонил просьбу переноса консервации годовых данных по экономике. Это было неожиданно и явилось ударом.

Они что, не понимают, как рискуют?! В любом случае теперь надо бы перевести свои накопления в более твердую валюту, например, в недвижимость. Идут годы, но это все еще самый выгодный способ вкладывать деньги.

Пребывая в шоке и ужасе, я отправилась на полигон потренироваться. Это помогало отвлечься.

Когда сошла с очередного тренажера, обнаружила, что меня ждет Ремарк. Поприветствовав старшего по званию, спросила:

— Сэр, что привело вас сюда?

— Вы, Руденко.

Я удивленно взирала на адмирала.

— Я еще в отпуске.

— Я тебе потом его дополнительно выдам. Сейчас мне нужно, чтобы ты приняла участие в операции, которую запланировала.

— Но Совет отказался переносить мероприятие.

— Да, они заявили, что Звездный флот должен их защитить, это же наш долг, а каким образом это придется делать — их не волнует. Поэтому я решил принять предложение Широкова организовать ловлю на живца. Но хочется, чтобы вы были не только приманкой, но и охотились на Брендона, вычислили его и схватили. Для этого нужна ты.

— Я была бы рада помочь, но вы уверены? Для этого есть и более подходящие специалисты.

— Причины? — понял мой завуалированный отказ Ремарк.

Конечно, он может приказать…

— Личные мотивы.

На это генерал-адмирал лишь хмыкнул:

— Это не причина.

— Знаете, сэр, я подумываю уйти в отставку.

Ремарк посерьезнел:

— Не надейся. Я даю тебе время на размышления. Но твой ответ меня не устраивает.

Судя по всему, Ремарк найдет способ меня заставить. Но и я не буду сидеть сложа руки. Работать с Олегом — выше моих сил.

Домой шла, погрузившись в свои мысли и судорожно ища способ выбыть из операции.

Дом встретил тишиной и темнотой. Привычно сбросив вещи на пол, прошла в комнату и начала переодеваться.

Может, моя невнимательность сыграла роль, но когда белье было сброшено, мою талию обвила рука и прижала меня к знакомому сильному телу. Горла коснулся нож. Олег спросил:

— Поговорим?