Лариса и Борис ахнули, глядя на Идалгира. Кошка, в шоке смотрела на непробиваемого и нецарапаемого друга хозяйки, прижалась к груди девушки. Черные зрачки почти полностью заполнили ее янтарно-желтые глаза. Мелкая дрожь объяла все тело животного, но кошка старалась не подавать вида, что напугана. Только взгляд выдавал ее.

Ветеринар, поправив очки в толстой роговой оправе, искоса глянул на посетителя. Идалгир сразу понял, что вогнал доктора в плохо скрываемый шок.

— Мы эльфов не лечим, — неудачно пошутил Борис.

Он больше ничего не смог придумать, но что-то ж сказать просто обязан был. Идалгир грустно улыбнулся, а потом чуть заметный смешок слетел с его губ. В глазах мага читались жестокость и хитрость. В то же время легко можно было различить в его насмешливой маске и нотки грусти и разочарования.

Что длинноухих в этом мире величают эльфами, маг уже успел убедиться на своем горьком опыте. Девочка с густо накрашенными черной тушью глазами, ехавшая с Ларисой и Идалгиром в одной маршрутке, поглядывая на расположившегося рядом с ней мага, шептала в трубку подруге, живописуя эльфа, что находился от нее на расстоянии вытянутой руки. А затем эта любопытная устроила тайком целую фотосессию. Вряд ли в ее сотовом осталось на память о столь знаменательной встречи с фантастическим существом нечто качественное, но девчонке, по-видимому, был важен факт. ем эта любопытная устроила тайком целую фотосессию. е глаза.

Вчера в магазине один парень пытался подсунуть Идалгиру блокнот, требуя то ли нарисовать рожицу, то ли написать пожелание на будущее, и при этом тоже звал мага пресловутым эльфом. Если бы все эти люди только видели настоящих эльфов, вечных детей, живущих в солнечной лощине где-то за горами. В их царство отправлялось немало экспедиций из Вейлингского королевства, но ни одна не возвращалась с ценной информацией. Такое чувство, что невысокие длинноухие дети со счастливыми глазами каким-то образом стирали память своим гостям, и те вспоминали лишь о танцах до утра, волшебном эле и сладких пирогах. Никто еще не сумел разузнать ни секрета вечной молодости, ни неприступности открытого и по-детски наивного народа гор.

Идалгир никогда не желал быть похожим на слащавого маленького эльфа. У него не было совсем ничего общего с этой странной народностью. И он искренне удивился, когда из-за заостренных ушей полукровки его причислили к братии Перворожденных. Причем, складывалось впечатление, что жители этого мира готовы отдать абсолютно все, что у них есть, лишь бы стать собственником какого-нибудь остроухого создания из другого мира.

— Нет, не Идэ — истинная причина, — постаралась как можно более отрешеннее сказать Лариса, лишь бы продолжить беседу с врачом, которому звонил мошенник три дня назад.

Девушка уловила чуть заметный испуг на лице ветеринара. А вскоре Борис разволновался не на шутку: его крошечные глазенки бегали из стороны в сторону, щеки покрылись алыми пятнами, а в руках он теребил уже изрядно измятые рецепты.

— Вам позвонили с моего телефона два дня назад, — Лариса, серьезно посмотрев на доктора, ставила его перед фактом. — После пяти вечера.

— Ах, — врач облегченно вздохнул и вытер выступивший на лбу пот рукавом, а потом поправил сбившиеся очки. — Мне никто не звонил позавчера вечером.

Значит, у него есть, что скрывать, но это не относится к звонку Андрея — заметила Каргаполова. Возможно, налоги, двойная бухгалтерия или еще какая-нибудь бюрократическая ерунда. Не удивилась бы Лариса, прими ее Борис за рейдера или черного риэлтора, намеревающегося вынудить продать клинику за бесценок. Андрей в список опасностей не входит, ясно.

— Хм, — усмехнулся Идалгир, — а будешь врать, я комнату эту в пепел превращу.

Он прищелкнул, и на правой ладони у мага образовался крошечный огненный шар. Идалгир перебрал пальцами, и он увеличился в несколько раз. Проведя левой рукой над заклинанием, маг сделал шар еще мощнее. Такой шар мог бы и клинику разрушить, и весь дом с прилегающим к нему двором, реши Идалгир создать самое настоящее боевое заклинание. Но маг предпочел воспользоваться красочной имитацией, требующей от него намного меньше сил, и пригодной только для запугивания не разбирающихся в магии жителей этого мира.

Любой человек из Вейлингского королевства с первого же взгляда распознал бы подделку, от которой не разило жаром. Зато в этом мире даже Лариса ахнула и отшатнулась, а Мява справедливо зашипела на мага, шантажировавшего доктора.

Но Идалгир не спешил приводить в действие свои угрозы и умоляюще смотрел в сторону Ларисы. Ошарашенная девушка не знала, что и предпринять. Страх объял ее с ног до головы. Но, поймав на себе пронзительный взгляд светлых глаз мага, она поняла, что тот если не блефует, то ждет от нее очередного хода.

— Да, — добавила Лариса, глядя на трясущегося ветеринара, который и рад бы очутиться подальше от Идалгира, да тесный кабинет не позволял, — каким образом ваш номер тогда сохранился среди набранных? Продолжительность звонка чуть больше двух минут…

Девушка извлекла аппарат из кармана и, отыскав в списке телефон клиники, открыла всю информацию о звонке и показала доктору. Доктор дернулся, и, судя по его бегающему взгляду, он занимался активными поисками ответа в ближайшей окрестности. Он хочет придумать очередное объяснение, только не знает, как это сделать, чтобы оно выглядело наиболее правдоподобным — догадалась девушка, продолжая наслаждаться представлением.

— Он высокий блондин, прямо фотомодель с обложки глянцевого журнала, чем-то он похож на Бреда Пита, одевается дорого и со вкусом. У него ясные голубые глаза, взгляд такой уверенный, но в то же время мягкий, а его нежнейший бас просто сводит с ума… а слова… словам его нельзя не поверить! — живописала Лариса, — он называет себя Андреем и работает в автомагазине, Тойотами торгует. И он носит плащ, дорогой английский плащ.

— Девушка, не знаю я вашего секс-символа, звезды и…, - мельтешил Борис, нервно перебирая пальцами кучу рецептов.

Идалгир понял, что настало время пугнуть допрашиваемого, и поднес руку со сформированным псевдо-огнем к толстой зеленой папке, на которой покладистым почерком кто-то написал: 'Отчетность 2009' и пачке бумаг, сцепленных массивной черной скрепкой.

— А теперь знаешь?

— Я не знаю, о ком вы, — в слезах взмолился доктор, нервно схватив бумаги и прижимая их к груди как самое дорогое на всем свете сокровище, — только не палите мою диссертацию.

— Тогда на звонок ответил кто-то другой, — предположил маг, мигом потушив псевдо-шар. — Кто?

Ветеринар скривился, но промолчал. Его плечи тряслись, по щекам текли слезы, и он в принципе не желал ни с кем общаться. Он не один работает в клинике, получается, с интеллигентом в английском плаще мог связаться кто-нибудь из сотрудников.

— Извините, но это очень важно, — только и смогла прошептать Лариса. — Практически, дело жизни и смерти.

— Жаль, что ничем не могу… помочь, — еще крепче прижимая к себе чуть не уничтоженную диссертацию, продолжал вздыхать доктор. — Все в отпуске. А медсестра…

Не говорить же теперь, что идеальный мужчина украл три тысячи рублей, и весь сыр-бор разгорелся только из-за этого. Ветеринар придет в бешенство после устроенного ему допроса с пристрастием. А о подозрениях, что мага Идалгира ищет некто в этом мире, он, вообще скажет, что это сумасшествие, и будет прав. Не исключала девушка и того, что после их с магом ухода доктор Соболев поторопится разобраться с самозваными шантажистами. А это означало, что времени на поиски Андрея практически не осталось.

— Простите, что так нахально вторглись, но мы ищем опасного преступника.

— Прекрасно вас понимаю, — заелозил на стуле ветеринар и, поняв, что к нему больше не будет вопросов, постарался вежливо проводить недавних шантажистов, лишь бы пациенты во дворе ничего не заподозрили и не оставили его без заработка. — Но самосуд — не выход.

Лариса, вздохнув, направилась к выходу. Она напугалась, и ей казалось, что как только они закроют дверь кабинета с той стороны, следователи примутся за поиски шантажистов-самозванцев. А найти ее и остроухого синекожего человека, пускай даже в огромном городе, не такая сложная задача. Идалгир, окинув Бориса взглядом, полным ненависти, последовал за спутницей. Как вдруг в дверях на них двоих налетела невысокая девица с короткими окрашенными в вишневый цвет с желтыми прядями волосами. Ей, что невероятно, удалось оттолкнуть даже Идалгира, который из-за частиц металла в коже и прическе, был тяжелее человека в несколько раз. Она бурей ворвалась в кабинет, застыв перед сидевшим в растерянности доктором.

— Простите, Борис Сергеевич, проспала, — впопыхах сказала девица, бросая черную сумочку с грубыми посеребренными пряжками на кушетку.

— Ничего, Марина, — буркнул расстроенный последними посетителями ветеринар. — Вспомни, пожалуйста, тебе никто позавчера не звонил после конца смены?

Девушка с ненавистью бросила колкий взгляд на задержавшихся в дверях посетителей. Она с пару секунд стояла, замерев, а потом вдруг, словно резаная, крикнула:

— Я что, еще и помнить все обязана? И чего эти двое на меня так уставились?

Лариса с Идалгиром, не желая вызывать подозрений, молча удалились. Девушка, уже нацепившая на себя халат медсестры, вышла на порог и проводила их взглядом до угла, а потом рявкнула на сидевших в очереди:

— Ну! Следующий!

Отличный получился индикатор, пускай и опасный. Когда Лариса обстоятельно объяснила своему гостю о том, как принято действовать в ее мире после шантажа, Идалгир сам догадался: окажись Борис не чистым на руку, он ни за что не станет обращаться к представителям закона и порядка, чтобы выследить опасного для общества 'эльфа'. Вряд ли ветеринар попросит и истеричную медсестру написать подобный иск. Рано или поздно, маг найдет и отомстит обоим.

Хуже, если доктору совсем нечего скрывать, и Андрей каким-то образом воспользовался телефоном клиники, чтобы просто замести следы. Тогда жди допросов и встречи с вчерашними хулиганами в местах не столь отдаленных. Судя по словам Ларисы, доблестную милицию не придется долго ждать. И в итоге эти чародеи могут еще заставить подписаться под несколькими преступлениями, которые ни Идалгир, ни хозяйка окна в Вейлингское королевство, Лариса, не совершали.

Опасная игра. Бег по лезвию клинка. Но пока магу и его спутнице везло. Как долго удача будет оставаться на стороне Вейлингского гостя — никто не мог предположить.

Когда Идалгир с Ларисой, вернувшись домой к девушке, сидели на кухне и пили кто кофе, а кто крепкий чай, рассуждали о содеянном, они пришли к неутешительному выводу: сыщики из них никуда не годные. Еще пара подобных выходок и можно прописываться в одной из тюрем этого мира, что Идалгиру совсем не нравилось. Ему б в Вейлинг поскорее. Только при мысли об Офелии в пещере Зверроса его сердце сжималось от недобрых предчувствий.

Мява, не обращая внимания на новых хозяев, лакала молоко из блюдечка.

Приготовив себе очередную порцию кофе, Идалгир вопрошающе посмотрел на Ларису.

— Итак, врач утверждает, что не говорил по телефону. Он готов поклясться даже под страхом уничтожения его бумаг, — подытожила девушка. — Могу поручиться, что он либо говорит правду, либо ему нечего терять.

— А эта нервная девушка, Марина, — продолжил Идалгир. — Как она тебе? Мне она не понравилась. Какая-то подозрительная.

— Скорее, расторопная, неаккуратная, совсем не такой должна быть медсестра, — поправила Лариса. — Нет ни сдержанности, ни рассудительности. Так и животных загубить недолго.

— А что, если тот Андрей звонил ей? — предположил маг, — Ты же не знаешь, с кем он там разговаривал. Клиника, кстати, работает до пяти. Андрей, если ты все запомнила и рассказала мне точно, звонил позже. Значит, если Борис не задерживается после работы, он может и не знать, что происходит в клинике потом, кто, например, разговаривает по его очаровательному желтенькому телефону, так?

— Идэ, ты совершенно прав, — на радостях Лариса обняла Идалгира и чмокнула его в холодную синюю щеку. — Пошли-ка обратно, к клинике, посмотрим сами, что там творится по вечерам.

Они были на месте уже полпятого. Очередь в кабинет стала меньше, но на этот раз сыщики явились без антуражного животного и решили посмотреть со стороны. Выбрав место в тени арки дома напротив, Идалгир пристально вглядывался в происходящее. Его спутница, надев огромный черный берет, солнечные очки и, облачившись в длинное серое пальто, сидела на скамейке, откуда хорошо был виден вход в клинику, и читала один из детективов Дарьи Донцовой. Лариса на самом деле просто иллюстрировала поговорку 'смотрю в книгу, вижу фигу'. Ее куда больше интересовал кабинет доктора Соболева, нежели взятый у Ефросиньи напрокат детективный роман. Вот и последний мужчина с огромным ризеншнауцером вышел оттуда. '17–10' — посмотрела девушка на часы и оглянулась в сторону арки, где таился ее спутник.

Через пару минут клинику покинула и Марина, на ходу застегивая синюю куртку. Девушка опять куда-то спешила. Она направилась в глубь дворов, и вскоре скрылась из виду. Не задерживался на работе и сам Борис. Облаченный в светло-серый плащ, держа в левой руке старенький рыжий портфель времен перестройки, молодой доктор запер клинику. Поставив ношу на скамейку, он извлек оттуда аппарат вроде гигантского сотового телефона и щелкнул по нему несколько раз. Не прошло и пары секунд после того, как Борис положил пульт обратно в портфель, как в окне зажглась лампочка. Сигнализация. Теперь теоретически никто не сможет войти в клинику. Лариса даже отчаялась: ничего подозрительного. Один факт ее тревожил — до сих пор ни ее, ни мага не ищут. На улицах не стоят патрульные на каждом шагу. К ней домой никто не приезжал. Возможно, это вопрос времени. Но чутье девушке подсказывало, что ветеринар по какой-то причине не стал звонить в участок и писать иск на шантажистов.

Как только Соболев свернул за угол, из-за противоположного угла дома вышла… Марина. Сначала она двигалась неуверенной походкой, а потом вдруг, сорвавшись с места, побежала. Резкая девушка, хамоватая, наверное, у нее такой характер от природы — подумалось Ларисе, когда она наблюдала за действиями медсестры. Подойдя к двери, та достала свой пульт и отключила сигнализацию.

— Становится интересно, — сказал Идалгир.

Лариса и не заметила, когда маг умудрился очутиться у нее за спиной.

— Лара, сиди тут, а я послежу за ней.

Девушка смиренно кивнула. Разделиться не мешает, а вдруг вернется и Соболев. Тогда кто еще придет на выручку магу, вошедшему в клинику.

Идалгир, наученный опытом странствий по лесу передвигаться бесшумно, пробрался в кабинет вслед за девушкой. Когда он осторожно заглянул в комнату, Марина доставала из ящика стола несколько фиолетовых бумажек с надписью '500'. Такими люди в этом мире расплачиваются в магазинах, помнил маг. Затем медсестра отыскала в ящике толстую зеленую книгу с заголовком 'Отчетность 2010', точь в точь такую, как порывался 'спалить' утром маг. Идалгир к тому времени бесшумно пробрался в комнату и встал за спиной девушки, а она так была увлечена своим занятием, что даже не чувствовала постороннего присутствия. Девушка черкнула короткую, но очень странную фразу в извлеченной из недр стола летописи и положила ее обратно в ящик. Пока она ковырялась с замком, следивший за ней маг успел выскользнуть из кабинета и скрыться в тени арки.

Когда эксцентричная медсестра, выскочив и закрыв второпях клинику, удалилась к остановке, Идалгир вышел из прикрытия и устроился на скамейке рядом со спутницей.

— Лариса, она, наверное, ведьма! Из тех, что пытаются найти меня! У нее в кабинете хранится магическая книга, в которой она пишет заклинания. Вечером. Думаю, в этом есть какой-то смысл!

— Допустим, я тебе поверила, — скептически пробормотала девушка, — что эта медсестра не от мира сего. Но можешь сперва хотя бы сказать, что ты видел в той книге, куда она записывала заклинание?

— Не могу, — Идалгир поднял с земли обломанную палочку, — я лучше напишу.

И через несколько секунд Лариса с улыбкой изучала нацарапанное на полусухой земле. Девушка даже обрадовалась, когда увидела эту запись.

— Идэ, она не колдунья! — улыбаясь во весь рот, сказала она.

— Тогда кто?

— Воришка. Она тайком выписывает себе премии и сводит баланс.

***

Утро — такая пора, когда весь город разъезжается по своим заботам: кто-то спешит в офис, на завод, в больницу или на автозаправку, кто-то торопится в школу или в университет. И в это время только прогуливающие студенты, гости города и некоторые пенсионеры отправляются погулять по пешеходной улице. Не слышно ни звонких песен артистов-попрошаек, художники не торопятся раскладывать картины, и только на книжных рядах торговцы предлагают свой товар. На удачу. Авось кто подойдет и купит.

Невысокая девушка в маленькой, казалось, детской, совсем ей не по размеру куртке, завернувшись в большой шарф крупной вязки, пробиралась сквозь навязчивых торговцев. Ей бы купить раскраску для сына, какой-нибудь фантастический боевичок мужу на день рождения или хотя бы относительно модное платье для себя. Но не время. И денег нет совсем. После того, как они с мужем приняли правила игры в ипотеку и расписались под договором, денег не осталось совершенно ни на что. Вот и приходилось донашивать старые, забытые еще в школьные годы вещи, давать сыну вместо машинок своих кукол и мужнины детские пистолеты без пистончиков, и целыми днями работать и работать.

Марине еще повезло с начальником. Могло быть и хуже. А недавно обезнадеженная девушка встретила Его. Человека, о котором она мечтала чуть ли не с того дня, когда десятилетней девчонкой тайком от родителей прочитала первый в своей жизни любовный роман о некогда живших на этой земле благородных рыцарях и прекрасных принцах. Одетый в белоснежный костюм и кремовые туфли, он словно плыл над толпой, в ее сторону, презентуя несчастной Золушке свою сверкающую на солнце улыбку. Это не может быть правдой, подумала тогда Марина, наткнувшись на воплощение чуда прямо у себя во дворе. Но чудо пришло к ней. С доступным бумажником! И девушка поняла, что ей теперь ничего не составит не только расплатиться по долгам, но и хотя бы ненадолго прикоснуться к детской мечте.

Она чувствовала себя обделенной жизнью Золушкой, когда по двенадцать часов перевязывала больных животных в клинике Соболева. У нее сжималось сердце, когда она видела страдания собачек и кошечек, когда ей приходилось отдавать тело навеки усыпленного животного его безутешному хозяину. Но через час ей снова доктор приносил шприц со смертельной инъекцией и показывал на облезлого старого пса или задыхающуюся кошку, предъявлял квитанцию об оплате. И Марина ставила укол, со слезами отводя взгляд от стекленеющих глаз животного. Это больно. Девушка привыкла. Она не впускала чужую боль в свое сердце. Прикусив губу, она думала о трехкомнатной квартире, по которой ее сынишка катается на детском велосипеде. Она немного умеет: только дезинфицировать и ставить уколы, кастрировать и стерилизовать, убедительно консультировать владельцев по кормам и наполнителям. И всё. Марина никогда не была способной ученицей, ей мало чего доверяли на практиках в клинике. Но она старалась, наблюдала за тем, как умело оперирует Соболев, и очень хотела сама когда-нибудь взять в руки скальпель, чтобы помочь страдающему животному, а не только сделать кота бесполым существом. Она работала и получала деньги по умениям. Хотела большего и мечтала. Она с завистью смотрела на школьных подруг из соседнего двора, которые умудрились встретить на жизненном пути богатых спонсоров, что подарили Катьке и Наташке по дорогущей иномарке им на двадцатилетие. Ее муж был самым любимым на свете человеком, пускай и не способным на такие щедрые дары.

А как же принц? Принц нужен для того, чтобы хотя бы раз в жизни почувствовать себя принцессой. Он уйдет рано или поздно, он — легкий весенний ветерок в большом городе. Пролетит — не заметишь. Высокий блондин в ослепительно белом костюме в тот день предложил Марине договор, устраивающий девушку: он ей деньги, причем, немалые, а она ничего ему не была должна. Абсолютно ничего, кроме фиксирования сумм, которые приносил блондин, в бухгалтерской книге клиники.

— Это ж подсудное дело, — закрыв рот рукой, прошептала Марина, в ужасе глядя на спонсора.

— Я обо всем позаботился. Просто возвращайся по вечерам в клинику и записывай-списывай те суммы, о которых я попрошу. Мне так надо.

— И у меня на руках будет непонятно что?

— Отчего ж? — не понял принц. — У тебя на руках будут деньги, которые тебе, прекрасно вижу, нужны.

— Почему я? Почему клиника Соболева? — все очарование от воплотившейся мечты ушло на второй план, сменившись страхом. — Неужели нельзя через другую фирму отмывать деньги?

— Это символично. Надо именно через клинику Соболева. Жди звонка.

И он развернулся и скрылся в темноте неосвещенных дворов. Тогда, предыдущим летом, Марина и не подозревала, что денежная игра затянется надолго, но она и не представляла, насколько безопасной она окажется. Кредит за квартиру погашался с удвоенной силой, и муж уже было начал подозревать, не появился ли у благоверной богатенький спонсор, который за известные услуги отваливает Марине круглые суммы.

Ничего не берется просто так. Но оно бралось. Но поганый закон равновесия словно кто-то отменил: прибыв в одном кармане, в другом тоже прибывало. Убедившись, что жена вовремя приходит с работы и ни с кем не обменивается нежными смс-ками, муж вскоре смирился, поверив в отговорку насчет крупных для семьи сумм: 'Клиника процветает, сверхприбыль получаем, дорогой!'

Так бы дело прекрасного принца и осталось тайной, если бы он вдруг не позвонил в девять утра и не предложил встретиться на Кировке рядом со статуей модницы.

— Это с работы, — побледнев, сообщила Марина мужу, который тоже собирался уходить.

Физрук, а по комплекции — настоящий боров, прижал супругу к стене и заорал на нее:

— Любовник! Знаю!

Марина, съежилась, так как не придумала, чем и ответить. Оправдываться — нагнетать обстановку. А потом эти 'прослежу' и 'убью слизняка' в устах мужа выглядели настолько красноречиво, что девушка б скорее призналась в несуществующей измене. У нее и прекрасного принца абсолютно ничего не было общего, кроме денег и наивной детской мечты. Но муж в это не верил. Если между мужчиной и женщиной есть общее дело, то оно рано или поздно заканчивается в постели, и счастье этого Марининого принца, что дело еще не дошло до близких отношений, и что он, муж, выследит и наподдает по первое число позарившемуся на его собственность сопляку с толстым кошельком.

— Не надо так спонсора нашей клиники. Он и Соболеву отваливает, — ныла Марина.

После этого муж ее отпустил, но пригрозил кулаком, мол, проверю я еще добропорядочность твоего спонсора. Вот медсестра и ехала на нескольких трамваях, лишь бы запутать мужа-физрука. И, как девушке показалось, ей удалось. Муж отстал от нее во втором трамвае. Просто повезло, что в час-пик людей в транспорте больше, чем селедок в бочке.

И теперь Марина нервно ходила мимо зеркала, в которое смотрелась элегантная бронзовая женщина с зонтиком, существо из начала двадцатого века, придуманное к одному из городских юбилеев креативным скульптором. Сколько туристов сфотографировалось с невысокой барышней, вечно смотрящейся в зеркало… но медсестру совершенно не интересовала достопримечательность. Куда актуальней ей было спрятаться в какой-нибудь кофейне под чутким присмотром прекрасного принца. А то вдруг муж отыщет ее след в мегаполисе и явится про ее душу.

Он не опоздал. Это она от волнения прибежала рано. Он, как и прежде, плыл через толпу к ней, взял под руку и отвел в 'Сушку', довольно неплохой японский ресторан, спрятавшийся за углом и ютившийся там уже без малого лет десять. Марину обрадовал выбор принца. Он словно понял ее желание закопаться поглубже, лишь бы муж-ищейка не нашел.

Нежный поджаренный угорь снял напряжение, липовый чай расслабил, а глоток теплого сакэ настроил на добродушный лад.

— Наконец-то, оттаяла, — улыбаясь, сказал блондин, потягивая уже остывший чай и закусывая кубиком тростникового сахара.

Так много сладкого. Но ему, похоже, нравилось.

— В чем дело? Какой алхимик? Я ничего не поняла из твоего сообщения, мой принц! — Марина говорила учтиво, она всегда в беседе с ним предпочитала некий архаичный стиль в обращениях.

— Прости, это я сгоряча. Кажется, у меня плохи дела. И это значит…

— Что все заканчивается?

— Типа того, — стараясь не смотреть ей в глаза, говорил блондин, — и я скоро уезжаю. Сегодня у меня будет к тебе просьба. Боюсь, что последняя.

Марина вздрогнула. Ей почему-то показалось, что ее прекрасного принца в скором времени убьют, а про отъезд — очередное вранье. Он недоговаривает что-то важное, и оно связано с алхимиком. Хм, странно все это. Откуда в современном мире взяться алхимику? Девушка помнила, как в одном из рефератов по химии расписывала о средневековых колдунах, которые были гонимы церковью. Это все, что она знала про алхимиков. Наверное, прекрасный принц называл так кого-то из своих друзей или в шутку — самого Соболева.

А еще он умел читать мысли. Потому что, как только Марина все обдумала и виновато уставилась на собеседника, будто разгадала его тайну, тот как-то сдавленно произнес:

— Отчасти ты права. Может быть, очень скоро меня убьют. Я буду спасаться. И еще… помоги мне, Марина.

Он схватил ее за руки, жадно глядя в обеспокоенные глаза девушки. Она даже ойкнула от удивления. От нее не требовалось ничего противоестественного. Опять в игру вошли деньги, только значительно меньшие — всего-то две тысячи российских рублей. Марина даже не ожидала, что ее спонсор может размениваться по таким мелочам.

— Делаешь все так же точно, как и прежде.

— И всё?

— Нет. Если тебя кто-то сегодня потребует рассказать, откуда взялись деньги, расскажи им вот что…