Трудно бывает восстановить порядок. Всегда происходит нечто, опрокидывающее привычный ход вещей. Анхель наклоняется, чтобы поднять книгу. Он чувствует, как листы мягкого пергамента прогибаются под кончиками его пальцев. Эта книга — часть его самого, та часть, которая, существуя где-то отдельно от Анхеля, не может поверить, что он наконец держит ее в руках, но сам он вдруг остро чувствует, что всегда был с ней, как с незаметной частью тела, которая никогда не покидала его. Ему слышится смех Пены — он не слышал его с Баии, с Санта-Фе, и смех постепенно затихает в темноте вечной ночи. Над головой чувствуется какое-то движение. Наверное, открывается дверь или появляется чей-то силуэт. Духовное лицо, стражник, старая ведьма с корзиной, полной монет.

Он видит выход. Он пытается слегка подтолкнуть Койота, показать ему эту открытую дверь. Она находится не более чем в сотне футов от них и выходит на каменную лестницу, но Койот уже видит ее, и локоть Анхеля толкает воздух.

Что это — простая паника или действительно пора бежать? Нашлась ли книга, ради которой они пришли сюда? Амо слышит гром, шум дождя и ветра и хватается за веревку. Он так и не снял перчаток, белых хлопчатобумажных перчаток, специально сшитых для собирателей редких книг, ткань снимает с пергамента жирный налет. Но перчатки непрочны, они рвутся на пятидесятом футе спуска, и кожа горит от трения. Перчатки выброшены. От боли все окружающее представляется страшнее, чем на самом деле. До слуха Амо доносится крик. Кажется, за ним следует Габриаль, за Габриалем — Койот. Что с Анхелем? Что он может сделать? Не все имеет смысл. Это бегство. Он спотыкается о книги, разбросанные по холодным камням пола, книги скользят, с шумом падают. Он пробегает мимо стола, жутких пустых глазниц, золотистой указки, зажатой в костлявых пальцах, и горящего над горой воска пламени свечи. Кто-то настигает его сзади. Сколько отсюда выходов, куда бежать? Он находит отверстие, из которого они выползли сюда, прикидывает угол и ныряет в узкий лаз.

Он слышит, как кто-то, наверное, Койот, выкрикивает какие-то команды — идти вперед или назад, но у Амо нет времени останавливаться и смотреть, что случилось, ибо все, что он пытается сейчас сделать, — это убраться отсюда подальше. Перед ним два отверстия, развилка, которой он не заметил по пути сюда, и он решает действовать наугад. За спиной тяжелые, гулкие шаги. В свете фонаря только пятна, заплесневелые, коричневато-грязные лоскуты света.