Пасьянс никак не хотел складываться. Людочка морщила низкий лоб, кусала губы и ногти, но карты упорно никак не хотели ложиться, как нужно. Она закатила глаза и неслышно выдохнула: «Вот непруха». На стульях кто-то кашлянул. Секретарь опустила взгляд и узрела его источник — тучного посетителя с, зализанными на темя, волосами.

«Господи, опять этот идиот из строительного треста. И что он ходит туда-сюда?! Все равно, подряд уже отдали другим! Неужели не понятно? Только время зря отнимают».

«Идиот», будто читая ее мысли, отвечал Людочке злым, недоверчивым взглядом. Он тихо сопел и, словно секретное оружие, сжимал пухлый кожаный портфель. Но секретарь уже отвернулась и опять пыталась выложить карты. Впрочем, для посетителя она была лишь поводом, причиной был ее босс. Посетитель уже третий час сидел в приемной, а принимать его никто не торопился. Взгляд его постепенно наливался злобой и становился похожим на взгляд оголодавшего буйвола: только волю дай — сметет и не посмотрит.

В кабинете его, действительно, не ждали. Самолкин взглянул на часы, натикало четверть пятого. Депутат вздохнул (нужно принять еще одного), как в кармане запиликал мобильник. Альберт вытащил телефон и поднес трубку к уху.

— Алло.

— Борисыч, здорово.

— Ну, привет. А я уж подумал, ты про меня забыл в своей ментовке?!

— Да понимаешь — совещание, будь оно неладно. Неполное служебное влепили.

— За что?

— За что-за что — опоздал.

— Что — так строго?!

— Да генерал что-то не в духе был.

— Толик, тебе уже самому пора генералом быть.

— Ага! — Кабанов усмехнулся. — Как только денег накоплю, так сразу и стану. Борисыч, а ты чего звонил — по делу или как?

— Или как… хочу вот в клуб выбраться, тряхнуть стариной. Компанию не составишь?

— Куда?

— Ну, куда-куда, — Самолкин забарабанил по столу пальцами. — В вертеп ночной. Я уж там давненько не был.

— Борисыч, ты — серьезно?

— Вполне.

— В твоем-то возрасте? Делать тебе нечего.

— Толя, мне здесь уже делать нечего. У меня от этих дел государственной важности крыша скоро поедет. Релакс какой-нибудь нужен. Лучше помоложе и поактивнее, — Самолкин гнусаво захихикал. — А ты что, уже по-другому расслабляешься?

— А я и не напрягаюсь.

Хохот повторился.

— Так, значит, тебя не ждать?

— Даже, если бы и захотел, все равно не смог бы. Служба.

— Ой, да брось ты эти понты, — Самолкин скривился в гримасе. — Служба, бандиты, засады. Уж кто-кто, а я-то знаю, как ты засаживаешь.

Мужчины опять расхохотались, но обоим стало понятно, что разговор иссяк. Высказав еще пару плоских шуток, Самолкин попрощался. «Нет, работать сегодня уже никак невозможно. Все! Прием закончен!» Он поднял трубку и мягко пробормотал.

— Людочка, объяви, что на сегодня я — все. Там еще много народу?

— Четверо. И этот, — Людочка прикрыла ладонью рот, — тип из «Стройтреста».

— Что он хочет?

— Откуда я знаю? К вам хочет.

— Понятно. Нет-нет, скажи им, что на сегодня все. Я устал.

Людочка прикрыла трубку ладонью и прошептала.

— Альберт Борисович, сорок минут еще. Возмущаться будут.

— Ничего. — Депутат устало зевнул. — Повозмущаются и уйдут.

— Ой, не знаю.

— Ну, Людочка, ты же у меня умница! Придумай что-нибудь. Скажи, что меня срочно в комитет по бюджету вызывают. И это, — Самолкин замялся, — когда они исчезнут, позвони в клуб, забронируй кабинку. Достала меня эта работа.

Секретарша вздохнула, уже представляя вопли посетителей, но пробормотала.

— Хорошо.

Положив трубку, девушка встала, набрала в легкие воздуха и медленно начала.

— Господа! — Она выдержала паузу и обвела посетителей многозначительным взглядом. Господа сразу же притихли и взирали на секретаршу, как, на явившегося с облака, ангела. — Господа, к сожалению, на сегодня прием законен.

Вздох разочарования вырвался почти одновременно. Еще надеясь, что секретарь что-то перепутала и сейчас исправится, посетители ждали продолжения. Она не исправилась.

— Альберта Борисовича вызывают в комитет по бюджету. Срочно! Так что, приходите в другой раз, в приемные часы.

— Что это такое?! Я уже третий раз здесь и не могу попасть на прием! — Тип с портфелем встал и недовольно сузил бесцветные глаза. — Вы мне можете сказать, что это за тотальный игнор?!

— Мужчина, я же вам сказала — приходите в следующий раз. Вам никто не отказывает, просто переносят.

— Не отказывают?! А это как называется: третий раз и все без толку?! Что, в комитет по парламентской этике написать?

— Это ваше право.

Бормоча недовольства, посетитель недовольно поднялся. Людочка опустила глаза, предпочитая ждать. И, в самом деле, тяжело испуская воздух, посетитель водрузил на голову шляпу и поплелся за остальными. Дождавшись его выхода, секретарша повернула ключ в двери и уселась за стол. Блокнот с телефонами лежал в ящике, но номер клуба она помнила наизусть.

— Здравствуйте, я бы хотела забронировать столик.… Да.… На сегодняшний вечер… Отлично.… Спасибо.

Желая доложить о выполнении, Людочка встала, подошла к двери и замерла. Сквозь щель было слышно, как босс говорил по мобильнику. Приложенное ухо сложило обрывки слов во фразы.

— Нет. Сейчас не могу…. Ну ты даешь, такие вещи по телефону. Меня же могут слушать. Сколько лет? Сколько?!

Депутат замолчал, а Людочка улыбнулась: «Эх, Альберт Борисович! Седина в бороду, бес в ребро».

Самолкин громко рассмеялся и подытожил.

— Ладно. Давай тогда завтра пересечемся… Что-что? Ты думаешь, я совсем мхом порос?! Встретимся, я тебе покажу какой там у меня мох! Все — давай, пока.

Людочка поспешно отошла от двери и уселась в кресло. Босс позвонил сам.

— Ну что там, все в порядке?

— Да. Столик забронировала.

— Отлично. И вот еще что: принеси, пожалуйста, кофе и найди Игоря, пусть ждет на парковке. Через двадцать минут выезжаю.

— Хорошо, Альберт Борисович. Я все сделаю.

* * *

Парень на фэйс-контроле едва не отправил его восвояси. Нет, внешне все было о, кей: обтягивающие штаны, сетчатая тенниска и пафосно подведенные ресницы. С виду, гей как гей. Но опытного фэйс-контрольщика было не провести. Макс где-то сфальшивил. Его схватили за локоть и грубо остановили.

— Подождите! Вы куда?

— Вы мне?!

Его выдавал взгляд. Прищур хищника, затаившегося перед прыжком. Холодный огонь голубых глаз. Это заметили. Педерастичный взгляд должен быть иным. Мягким, игривым, будто у, беззаботного травоядного. Именно так, заглянув в глаза, фэйс-контрольщик и определял, кто есть кто. Дресс-код, характерная манерность, косметика — все это вторично. Глаза — вот зеркало души.

— Ну, в чем дело?! Я тебя, что, — Макс манерно хихикнул, — возбуждаю?!

Посетитель посмотрел на захваченный локоть. Огня в глазах уже не было, обычное травоядное. Фэйс-контрольщик ослабил хватку: «Нет, показалось. Стопроцентный пидор». Отпустив руку, буркнул.

— Проходи.

Внутри грохотала музыка. Столики были уже заняты, а данспол, колыхавшийся в такт ритмам, напоминал людское море. Мужчины разных возрастов, комплекций, социального положения и даже рас извивались и прыгали, кто как мог. Макс посмотрел на стойку: «Пожалуй, пока еще можно занять там местечко». Он прошел мимо целовавшейся парочки и приземлился на высокий пуф. Бармен заметил его не сразу.

— Текилу со льдом, пожалуйста.

Пока бармен наполнял бокал, Макс окинул взглядом зал. Слева, через пару пуфов от него сидел худощавый юноша. Высокий, с отросшими светлыми локонами, он смотрел прямо в глаза. Макс ответил ледяным спокойствием. Юноша улыбнулся и подвинулся ближе.

— Привет.

Макс молчал.

— Извини, что я так сразу, без вступления. Лицо твое знакомо. Мы с тобой раньше нигде не пересекались?

— Нет.

— Да?! Не знаю, я редко ошибаюсь.

— Я тебя не помню.

Легкое пренебрежение должно было охладить навязчивый интерес.

— Ну ладно — извини, я просто спросил.

Макс достал из кармана пачку сигарет, вытащив одну, вставил в рот. Бармен посмотрел неодобрительным взглядом, рука с зажигалкой непроизвольно застыла.

— Не в курсе, здесь курить можно?!

— Не знаю. Не видел. — Блондин опять улыбнулся. — Лучше, наверное, на улице — свежий воздух все-таки. Может, угостишь?!

— Сигаретой?! Да не вопрос.

На улице моросил дождь. Редкими каплями сваливался на головы прохожих. Встав под деревом, Макс протянул парню сигарету и чиркнул зажигалкой.

— Держи.

— Спасибо.

— Давно здесь тусуешься?!

— Да нет. Полгода, может.

— Ну и как?!

Блондин скептически хмыкнул.

— Пока не очень.

— Понятно.

Тянуть разговор Максу не хотелось. Скучно и бессмысленно. Он отвернулся и увидел, как ко входу подъехал большой представительский автомобиль. Пропуск с триколором на лобовухе говорил сам за себя.

— Ё-мое, кто приехал?! — Парень выдохнул дым и уставился на машину. — Опять машки подерутся.

— И кто же?

Вопроса блондин не услышал. Теперь он был там, у входа. Макс затянулся сигаретой и решил не мешать, зрелище и в самом деле интриговало. Автомобиль замер и, заглушив мотор, испустил из себя тело с бритым затылком, массивными плечами и деловом костюме. Посмотрев по сторонам, фигура открыла заднюю дверь и почтительно отошла. Не далеко, на пару шагов. Спустя секунду из черного чрева появился ВИП — невысокий мужчина в галстуке, но без пиджака. Дождевая капля упала ему на нос, он посмотрел вверх и чертыхнулся. Сняв пиджак, охранник без слов, накрыл им голову босса и, вдвоем они вошли в клуб.

При всем желании, рассмотреть вип-тело было сложно. Мешала широкая спина бодигарда и плохое освещение. Но кое-что Макс все-таки увидел. Лоб, нос, двойной подбородок. Профиль показался знакомым. Но сомнения все же оставались, столько лет прошло.

— Что молчишь?! — Макс посмотрел на паренька. — Что за чувак?!

Но тот все еще смотрел.

— Эй!

— А! — Блондина будто вырвали с просмотра фильма — Ты про что?

— Про это….

— А… Босс! Биг босс!

— Хозяин клуба что-ли?

— Да ты что. Круче.

— Круче?! И кто же?! Олигарх?!

Не желая объясняться, юнец только отмахнулся.

— Все равно не поймешь.

— Часто здесь тусуется?

— Не часто, но…, - парень стряхнул пепел и цинично улыбнулся, — а ты чего так интересуешься? Думаешь, заарканить. Так сразу предупреждаю: у него здесь свои бляди, прикормленные. Они за такого папика любому очко на британский флаг!

— Да нет. Интересно просто — что за птица такая?

— Короче, я толком и сам не знают. Слышал, что вроде он — депутат. Приезжает, проходит в кабинку и выбирает очередного счастливчика.

— В смысле? Почему счастливчика?

— А чего — нет: штука баксов за ночь?! Один тут его на целый месяц раскрутил, так он, говорят, ему тачку подарил. Бумера, кажется.

— Хм. Кучеряво больно.

— Вот я и говорю — счастливчик.

— А, может, гон все это?

— Не веришь? — Юнец скривился. — Ну, не веришь — твои проблемы.

— Ладно, не бухти. Спросил только.

Но юнец уже обиделся: выкинул окурок и процедил.

— Я в клуб, ты идешь?

— Нет, постою еще немного.

— Как хочешь.

Виляя бедрами, блондин поковылял в клуб. Макс перевел взгляд на припаркованный седан, вспомнил профиль випа и замер: «А ведь это.… Точно-точно! И парень этот сказал, что депутат! А я-то гадаю, что за рожа знакомая. Альберт Борисович — неужто?! Вот так встреча!»