– НАКОНЕЦ-ТО! – злорадствовал Элвин Вероломный, улыбаясь остолбеневшему Иккингу.
– Ну, посмотри, к чему привёл тебя твой драгоценный Героизм. МЁРТВЫЙ, даже прежде чем пробился первый волосок на твоей груди. Где Огне-Камень? Отвечай!
Иккинг смотрел прямо в кровожадное, со шрамами лицо Элвина Вероломного.
Теперь, когда он знал, что вот-вот умрёт, Иккинг совсем не боялся, и он не собирался доставлять удовольствие Элвину, уверенному, что он напуган.
Иккинг начал петь.
И почему-то первой песней, пришедшей ему в голову, была та смешная песня, одна из любимых песен Стоика, которая оказалась колыбельной, которую мама Иккинга Валгалларама обычно пела ему ребёнком, когда она укачивала его, прижимая к своему бронированному нагруднику.
Это была песня, которую, как говорили, сочинил сам Великий Лохматозад, много-много столетий тому назад, когда он обосновался на Архипелаге.
– Я не хотел приплывать сюда…
И я не хотел оставаться…
Сюда ветер морской принёс меня
В один слу-чайный день…
Элвин чуть не отпустил Иккинга, настолько он ошалел.
Элвин ожидал, что человек перед лицом смерти будет просить, плакать, умолять о пощаде.
Он не ожидал, что они начнут петь песни, как будто непринуждённо сидят вокруг походного костра.
– … Я был на пути к Америке,
Но я повернул налево к Полюсу
И я потерял башмак в дождливой мешанине,
Там, где моё сердце застряло в долине, окружённой горами.
Над ними нависали грозовые тучи, и были они тёмными до синевы, и молния потрескивала между ними. Под ними Вулкан зловеще грохотал в ответ. А голос маленького мальчика как будто пытался успокоить бурю вверху и внизу.
– Что ты делаешь? – прошипел ошарашенный Элвин, сбитый с толку и разъярённый, его рука со Штормосаблей замерла в нерешительности над головой. – О чём ты там лепечешь? Ты сейчас УМРЁШЬ здесь, а ты дурака валяешь…
За спиной Элвина Камикадза и Рыбьеног, удерживаемые когтями Истребителя, подхватили песню:
– … Я слышал, что небо в Америке
Синее, чему ты не поверишь,
Но мой корабль налетел на скалу на этих болотистых берегах,
И теперь я ни-ког-да не покину…
Элвин, взбешённый тем, что Иккинг умрёт охотно и счастливый, распевая песни и веселясь от души, а не в страхе и одиночестве, замахнулся, и когда его рука, несущая гибельно острую Штормосаблю качнулась вниз…
…ДЗЗЗЗЗЗИНЬ!!!!!!
… из вздымающегося горчично-жёлтого дыма, изрыгаемого Вулканом, позади Элвина возникла, напевая, стрела с белыми перьями, прямая и неумолимая, несущаяся к плечу Элвина. Стрела с белыми перьями воткнулась в его бицепс, и он уронил Иккинга на землю, завопив от боли.
Чистый, ясный звук пения юных Викингов взлетел вверх и заглушил гром.
А затем добавился ещё один голос.
Гораздо более глубокий, точнее слишком уж ГРОМКИЙ голос, ДИКО фальшивый, с пением йодлем и скачками вверх и вниз по гамме, как будто гигантскую ворону хватил удар.
“О боже, – обомлел Иккинг, – о да, что-то ужасное произошло с голосом Значимуса, когда он был в Кузницах-Тюрьмах Лава-Мужланов…”
Это звучало ужасно!
Сквозь дым Вулкана возник Значимус Исключительный Герой.
Он сидел прямой и высокий на спине Белого Дракона, уже убрав лук и обнажив мечи.
На его левой руке, извиваясь, ярко блестел браслет Элвина.
– Защищайся, Элвин, ты, ВЕРОЛОМНАЯ ЗМЕЯ! – закричал Значимус Исключительный.
Элвин резко обернулся и увидел Значимуса, мчавшегося прямо на него.
Его великолепные мечи Солнцевспых и Лунноблик решительно занесены над головой и готовы к атаке.
Элвин содрогнулся от ужаса и завопил:
– ИСТРЕБИТЕЛЬ!
Мерзкий дракон вытащил когти из земли, поневоле освободив Камикадзу и Рыбьенога, и подскочил к Хозяину.
Элвин наклонился и вытянул зубами стрелу из руки.
К сожалению, рана была не глубокая, и хотя она вполне прилично кровоточила, это не помешало Элвину запрыгнуть на спину Истребителя и подняться в воздух.
И в завихрениях дыма Вулкана эти два Воина встретились впервые. Элвин опустил забрало на своём Огне-Костюме. Драконы, один белый, другой чёрный, завертелись вокруг друг друга в серном дыму, выискивая удобный случай, ожидая подходящее мгновение для атаки.
– Ну, ладно тебе, Значимус, – попытался играть на чувствах Элвин. – Не забывай, я – твой старый приятель, Ужасно-Потрясный Эл. Ты ведь не покалечишь своего старого друга, да?
Но Значимус был полон праведного гнева.
– Друг? ХА! Ты никогда не отдавал мой камень рубинового сердца! Ты присвоил его!
Луч солнца на мгновение пробился сквозь тучи, спружинил обвиняюще от рубина в браслете, который был теперь вокруг руки Значимуса.
Одновременно противники издали внушающий ужас боевой клич и бросились друг на друга, мечи двух Воинов встретились с жутким лязгом металла о металл, Штормосабля против Солнцевспыха.
И точно в тот же самый миг ГРЯНУЛ оглушительный гром, разверзлись небеса и ПОЛИЛ дождь.
Рыбьеног и Камикадза подбежали к Иккингу, и трое Викингов прижались друг к другу, напряжённо вглядываясь в происходящее в небе: кто же побеждает в Сражении в Дыму.
Откуда ни возьмись появился Ветроход и сбросил Беззубика на шлем Иккинга. Беззубик заглянул в глаза Иккинга, свесившись со шлема вниз головой, измождённый, но сильно перевозбуждённый.
– В-в-видишь, я привёл З-З-Значимуса, Беззубик спас положение, Беззубик Герой, Беззубик Герой! – ликовал дракончик, победно прокукарекав.
– РЕБЯТА! – завопил вниз Значимус, выполняя Выпад-Захват с полной прокруткой, дерясь со всеми десятью когтями-мечами Истребителя, и со Штормосаблей и крюком Элвин на вершине, – НЕ ЗАБУДЬТЕ ЦЕЛЬ ПОХОДА!
(Это может показаться ненужным советом, но поверьте мне, в разгар событий довольно легко забыть, а зачем ты, собственно, здесь.)
– ВЫ ДОЛЖНЫ ЗАБРОСИТЬ ОГНЕ-КАМЕНЬ В ЭТОТ ВУЛКАН, БЫСТРЕЕ, ИЛИ НАМ ВСЕМ КРЫШКА!
– Да, молодец, Беззубик, но мы Ещё не в безопасности, – похвалил дракончика Иккинг, едва держась на ногах и пытаясь найти, где Камикадза оставила свой жилет, но было трудно разглядеть его в этом ураганном ливне. – Нам нужно забросить Огне-Камень в Вулкан…
– Мне кажется, что я положила его где-то там… – неуверенно предположила Камикадза, неопределенно указывая направо, -…или куда-то в другое место… Я не могу точно вспомнить… Я имею в виду, ну, в самом деле, ты кладёшь что-то на одну минутку и…
– Н-н-нет, правильно! – завизжал Беззубик, вне себя от волнения. – Беззубик найдёт Огне-Камень с-сейсас… Беззубик будет Г-Г-Героем в кои-то веки!
– Нет, Беззубик, подожди, – попытался остановить его Иккинг, крепко держа Беззубика за одну ногу. – Мы Сделаем это, Беззубик, не волнуйся, мы сделаем это.
Но слава Значимуса Исключительного, как великого Героя, крепко засела в голове Безззубика.
– Иккинг не д-д-доверяет Беззубику, вот как, да? – заносчиво пропищал Беззубик. – Беззубик с-с-спасает жизнь Иккинга, а ИККИНГ хочет быть единственным большим Героем… Ага, Беззубик теперь тоже Герой… и Беззубик может ВСЁ сделать САМ, в-в-вот увидишь…
Беззубик вывернулся и очень больно ущипнул Иккинга за палец, так что Иккинг, вскрикнув, выпустил его ногу, а Беззубик расправил крылья и взлетел в дождь. Иккинг побежал за ним, крича:
– Нет! Беззубик! Стой!
Но Беззубик и не думал останавливаться, он искал на земле Огне-Камень.
– Он где-то здесь… г-г-где-то… Ага!
Дракончик заметил насквозь промокший жилет, лежащий невдалеке, теперь уже в грязи, из которого поблёскивало золото, и устремился к нему, выпустив когти.
Б-Б-БА-БАХХХХ!!!!!!!!!
Большая трещина молнии пронзила чёрное небо.
Ужасный грохот Чего-То, это мог быть гром, это мог быть Вулкан…
– РЕБЯТА!! – закричал Значимус, нападая на съёжившегося Элвина и выполняя Чернобородов Захват, Прошивающий укол, Полупроникающую Полупрокрутку и Двойной Смертельный Взмах, четыре абсолютно различных и весьма трудных приёма фехтования в быстрой последовательности.
– ЧТО ВЫ ТАМ ДЕЛАЕТЕ? ВАМ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, НУЖНО ПОТОРАПЛИВАТЬСЯ!
Беззубик вытащил Огне-Камень из жилетки и крепко его схватил.
Он оглянулся.
Иккинг, Рыбьеног и Камикадза бежали к нему вниз по склону горы сквозь проливной дождь, Иккинг, всё ещё выкрикивая:
– ФУ! БЕЗЗУБИК! Я СДЕЛАЮ ЭТО! ОН БУДЕТ…
Беззубик непокорно фыркнул и вскинул голову.
– Беззубик с-с-сделает это САМОСТОЯТЕЛЬНО, – заявил он и поднял Огне-Камень когтями.
Но гладкая, золотая поверхность Огне-Камня стала скользкой под проливным дождём. И острые, заострённые коготки Беззубика не могли удержать его, с чем бы они легко справились, если бы камень был сухой.
– …СКОЛЬЗКИЙ, – застонал Иккинг.
Иккинг, Камикадза и Рыбьеног добежали до жилетки как раз, чтобы увидеть потрясающее зрелище: Огне-Камень выскальзывает из сжатых когтей Беззубика и начинает скатываться по склону горы, на которую они так мучительно, так медленно, так смело поднимались.
– Ой! – виновато пискнул Беззубик. – П-п-прости?… что за масленые когти у меня… Не волнуйтесь… без паники… я достану его…
И он снова нырнул за ним, помешав Камикадзе, которая как раз пыталась поймать Камень с другой стороны.
– Есть! – крикнула Камикадза, в краткую долю секунды триумфа, прежде чем Беззубик врезался ей в лицо и выбил грязный золотой Камень из её пальцев.
– Ты на Чьей стороне, Беззубик? – взвыл Иккинг, пробегая мимо Камикадзы и Беззубика, растянувшихся в грязи, и ринулся за катящимся Камнем, теперь набирающим скорость и весело скачущим вниз по крутому склону сквозь проливной дождь, всё вокруг пропитывающий и затопляющий, и под аккомпанемент грома и сверкающих молний.
Он катился и катился, и с каждым футом, на который он отскакивал, успех их Похода откатывался всё дальше и дальше от них.
Вверху в воздухе, несмотря на то что сидел на неизмеримо лучшем драконе, Элвин Вероломный АБСОЛЮТНО БЕЗВАРИАНТНО проигрывал в бое на мечах Значимусу Исключительному Герою.
Значимус уже вонзил копье в одно из сердец Истребителя, и хотя Тварь всё ещё могла летать, потому что у неё было второе сердце, позволяющее ей держаться, боевой дух покинул её. Разве её можно за это винить?
Элвин намыливался дать дёру, поскольку, если когда-либо и был человек, который каждой клеточкой своего организма чувствовал, когда пора делать ноги, то этим человеком, несомненно, был Элвин Вероломный.
Случайно Элвин глянул вниз и увидел, как золотой шар катится с горы, а три маленькие фигурки и их дракон, скользя и падая, несутся за ним.
Элвин увидел шанс выхватить Победу из челюстей Поражения.
К удивлению Значимуса Элвин остановил атаку Истребителя (наверняка, бросать бой – НЕ считалось хорошим Поведением Варвара), развернул своего дракона и ринулся за бегущими фигурками и Камнем.
Земля стала немного ровнее, и Камень слегка замедлился, прежде чем столкнуться с большой скалой и резко остановиться.
Ветроход первым добрался до него и нервно оглянулся на Иккинга, ожидая команды.
– Он остановился! – с облегчением крикнула Камикадза друзьям, пока сама она с усилием продолжала скользить вниз. “Мы можем взять его теперь…“ – подумала Камикадза.
Мы можем взять его теперь…
Три набора пальцев потянулись к Камню, и…
– СЛИШКОМ ПОЗДНО! – злорадно прокаркал Элвин, пикируя на Истребителе, и, дотянувшись рукой в перчатке Огне-Костюма, он подхватил Огне-Камень и понёс его вверх, выше и выше, набирая скорость и ликуя.
– Вы СЛИШКОМ ПОЗДНО. Теперь вам никогда не остановить Вулкан.
Они Опоздали.
Истребитель стремительно летел вверх и, даже с копьём, застрявшем в одном из его сердец, он взмывал быстрее, чем мог лететь Белый Дракон.
Вулкан сердито зашипел и заворчал, а затем яростно предупреждающе отрыгнул, с таким поистине гигантским грохотом, что даже земля задрожала, как волны, под ногами Иккинга.
Камикадза завопила:
– ДАВАЙТЕ УБИРАТЬСЯ ОТСЮДА! ЭТОТ ВУЛКАН СОБИРАЕТСЯ БАБАХНУТЬ!
Но не это на самом деле напугало Иккинга.
Тихий голос Ветрохода, прошептавшего свои первые слова в ухо Иккинга.
– Бежать, – шептал Ветроход. – Бежать.
