— Виктория? — крик Дмитрия донёсся с лестничной площадки перед спальней. Наверное, проснулся и не нашёл меня рядом.

Я сразу откликнулась:

— На кухне! — Несколько часов напролёт я наблюдала, как он спит, но потом голод заставил меня спуститься.

Хотя с готовкой у меня было не очень, я всё-таки решила подать ему завтрак в постель. К счастью, все блюда в холодильнике были промаркированы инструкциями по разогреву и подаче.

Занимаясь едой, я поделилась с Кэрин новостями.

Вайс: Строго между нами. Я сделала кое-что ужасное.

Эта фраза означала, что я слишком сблизилась с объектом, слишком раскрылась.

КВ: Насколько всё плохо?

Вайс: пытаюсь приготовить и подать ему завтрак в постель.

КВ: КТО ТЫ ТАКАЯ???

Вайс: И, словно дура, смотрела, как он спит.

Я не стала его будить, решив, что ему стоит отдохнуть. На расслабленном красивом лице не осталось и следа ни той агонии от прерванного секса — ни утренней эйфории на утёсе.

КВ: Я так понимаю, «консумация» прошла успешно. Что теперь думаешь делать?

Вспомнив события прошедшей ночи и заново пытаясь справиться с чувствами, я решила, что до звёзд мне всё равно не достать.

Но, может, удастся подобраться поближе и не остаться внакладе?

Вайс: Хочу посмотреть, к чему это приведёт.

КВ: Значит, единственный выход — кольцо. Я приеду за ним самое позднее через 9 дней.

Потому что Элу нужно время, чтобы обратить его в деньги.

Когда Дмитрий примчался на кухню, на нём были лишь серые боксеры. Его взгляд был немного диким, а сам он мог едва перевести дух.

— Вика?

— Я долго лежала рядом, но потом всё-таки решила разбудить тебя при помощи еды. Смотри, — я указала на поднос, — я даже поставила в вазу цветочек, хотя, наверное, эта срезанная орхидея стоит, как самолёт.

— Ты… топлес. — Он сглотнул.

На мне были только кружевные чёрные стринги.

— Да, а что? — Я потрясла плечами, довольная, что его брови сразу же сдвинулись.

— Пощадите, — сказал он. — Теперь я уверен, что всё ещё сплю. — Неужели он проснулся только для того, чтобы решить, что всё вокруг сон?

Я — да.

Он подошёл ближе — всклокоченные волосы и полуприкрытые глаза.

— Ты всегда завтракаешь в таком виде?

— Ну, понимаешь, мой муж приказал мне не прикрывать это.

Он улыбнулся. Во весь рот!

— Похоже, твой муж совсем неглуп.

У меня дыхание перехватило.

— Так и есть. Он компьютерный гений. — Я потянулась вперёд. — Хотела сама тебя разбудить, только не могла выбрать, как: минетом, завтраком или щекоткой.

— На будущее: из трёх вариантов я предпочту два. А один в особенности.

Я надула губы.

— И что, я выбрала единственно неверный?

— Зависит от того, что на завтрак. — Подхватив меня на руки, он понёс меня к кухонному столу. — На первое у меня будешь ты…

***

Завтрак, вторая попытка.

Все разогретые блюда еда к этому времени бы давно остыли. Хорошо, что еды было предостаточно.

— Умираю с голоду, — сообщила я, когда мы вернулись к вопросу завтрака.

— Знаю, сам никогда не был так голоден, — Дмитрий потёр ладонью живот, и моё внимание сразу же переключилось на крепкий пресс и эту спускавшуюся вниз тёмную дорожку из волос.

Пришлось отвести взгляд, чтобы сконцентрироваться на еде. Где-то тут были круассаны? Я вновь включила духовку.

— Ты любишь готовить? — спросил он.

— Мыть посуду у меня получается лучше. — Я встала принести масло и джем. — Но в деле разогрева и поедания я просто настоящий ас.

— А что ты обычно любишь на…? — Его голос вдруг оборвался.

Я просто нагнулась к полке холодильника за маслом, даже не думая его возбуждать. Я выпрямилась и резко обернулась.

— Вика! — Он одним махом преодолел расстояние между нами и ухватил меня за запястья.

— Минутку, здоровяк! Сначала надо меня накормить…

Его рот уже был на моих губах.

***

Завтрак, третья попытка.

— На этот раз мне надо поесть, — прошептала я между поцелуями. Он прижимал меня своим телом к кухонному столу.

— Тогда зачем ты меня соблазняешь? — Он не отрывался от моих губ, так что я заставила себя отвести голову назад и посмотреть ему в глаза.

— Дмитрий, у тебя два варианта. Либо ты себя контролируешь, несмотря на мои подпрыгивающие сиськи, — он с жаром заявил, что эта картина просто свела его с ума, — либо можешь принести мне какую-нибудь свою футболку.

— Если это — главный выбор на сегодня, то такая жизнь мне нравится.

Я просияла. Такая жизнь мне тоже нравилась.

— Как только мы поедим, я разденусь.

— Это всё равно долго. — Уходя, он ворчал что-то по-русски. Я вытянулась, чтобы не упускать его из виду. Задница у него была просто нереальная. И ночью я всю её исцарапала.

Глубоко вздохнув, чтобы взять себя в руки, я налила кофе. Интересно, как он его пьёт?

Когда он вернулся, я обменяла чашку на футболку. Неужели он выбрал самую тонкую? Соски просвечивали. Хитрый русский.

— Не знаю, как ты предпочитаешь пить кофе — и насколько необычно? — так что я приготовила как для себя.

Он сделал глоток.

— Вкусно. Спасибо.

— Но не так, как ты любишь. — Я прищурилась. — Ты вообще пьёшь кофе?

Он пожал плечами.

— Уже год не пил. — Да уж, у него был год значительных перемен.

— Но всё равно взял чашку?

Кивок.

Ми-ми-ми.

— Ну разве можно быть таким милым?

— Наиболее милым я бываю, когда сверху. — Он отставил чашку с кофе в сторону, в глазах появилось то самое выражение — гипнотизирующее, наполненное страстью.

Я отреагировала, словно вспыхнувший фитилёк. Я сделала кое-то ужасное. Встряхнись.

— Погоди-погоди, Дмитрий. Еда.

Он вздохнул.

— Очень хорошо.

Проинспектировав запасы, мы выбрали нарезанные фрукты и ветчину.

Утолив первый голод, я спросила Дмитрия:

— Ты всегда так долго спишь?

— Никогда. И так крепко тоже. — Он казался совершенно другим человеком. Улыбнулся несколько раз — будто его улыбка только того и ждала — Возможно, это часть изменений.

Мне до смерти хотелось узнать подробности, но я умела быть терпеливой. Так что не стала заострять ни на чём внимания.

— Мы хорошо справились этой ночью?

Приподняв меня за талию и усадив на стол, он встал между бёдер.

— Мы замечательно справились, zhena.

Теперь, когда вопрос с сексом благополучно разрешился, на переднем плане оказалась моя постоянная забота. Семья. Я бросила взгляд на кольцо.

— О чём задумалась?

Я ответила отработанной улыбкой.

— Я думала, что ты не умеешь читать людей.

— Не умею, — ответил он, его глаза сияли. — Но ты, наконец, перестала есть, и я решил, что твои мысли переключились на что-нибудь другое.

Я игриво пихнула его в плечо.

— Оказывается, мой муж — остряк! Тебе стоило бы в брачный договор включить пункт насчёт лишнего веса. — Я хлопнула себя по лбу. — Ой, но уже слишком поздно…

Он почти рассмеялся. Мне стало казаться, что его смех был сродни мышцам, которые давно не работали.

Мы вернём его к жизни.

Его лицо стало вдруг очень серьёзным.

— Я буду тебя желать независимо от твоего внешнего вида.

Наклонившись, я прикусила его нижнюю губу.

— Только попробуй потерять кубики на животе — и больше ты меня не увидишь. — Замечательно, Вайс, уже шутишь о том, чтобы его бросить? Быстро смени тему… — Какой ты видишь нашу совместную жизнь?

— Хочу показать тебе весь мир. Или хотя бы те места, куда успеем доехать в промежутках между воскресными обедами твоей семьи.

На которых Дмитрия никогда не будет.

— Разве тебе не нужно вернуться домой в Россию?

— Нет. Продав свою компанию, я переезжал с места на место. Убегая от призраков, — пробормотал он словно бы про себя, но прежде, чем я успела об этом спросить, он вернулся к обычному тону, — у нас там в собственности есть несколько домов, которые, мне кажется, ты оценишь.

— Но ведь в конечном счёте ты захочешь осесть в России. — Скажи да. Пусть это будет нашим камнем преткновения.

— Нет. Калифорния мне нравится. Полагаю, моей невесте — тоже.

Неужели.

— А чем мы будем здесь заниматься?

— Не считая того часа в день, который мне необходимо посвящать работе, я полностью в твоём распоряжении. Когда мы насладимся путешествиями, ты, возможно, захочешь воплотить свою мечту о дизайне одежды. Посетим Париж и Милан, узнаем, что тебе больше интересно.

Ну, вот.

— Просто объедем мировые столицы моды?

— Почему нет? Деньги сделают нас завидными гостями. Мы сможем помещать показы и выставки, закажем экскурсии в самые знаменитые дома мод. Сможем позвать с собой твоих друзей и родственников. Или моих. Или всех вместе.

Как же мои поладят с Севастьяновыми? Неважно. Нельзя рисковать тем, что кто-нибудь из них проговорится и выдаст нас. Я представила, что будет, если Дмитрий поймёт, как всё это время им манипулировали. Поверит ли он, что хоть что-то в наших отношениях было настоящим? Поймёт ли, что я действительно за него беспокоилась и желала счастья?

— И, конечно, — он потянулся к груди, — мы с тобой обеспечим друг другу невероятное количество секса.

Но я уклонилась.

— Погоди-ка, здоровяк. Дай мне чуть-чуть отдохнуть, а не то к моей киске придётся прикладывать лёд. После периода воздержания к ней вдруг открылся полный доступ, с нуля до ста.

Он уронил руку, сжав ладонь в кулак.

— Всё равно мы уже опаздываем.

— Куда?

— На море. До вечера ты получаешь освобождение. Но потом я покажу кое-что такое, что тебе, я думаю, понравится.